Текст книги "Отражение"

Глава 21

Посвящать в наши дела еще кого-то было опасно и грозило множеством новых проблем, но узнав, что Аэрумы работают с МО, я не мог держать эту информацию при себе. Промолчать казалось неразумным, так что оставалось рискнуть и посмотреть, чем все закончится.

Мэтью жил в удаленном месте, и ехать к нему на этой машине оказалось не лучшей идеей. Когда «Приус» наконец заполз на подъездную дорожку у его дома, я начал сомневаться, доберемся ли мы обратно.

Не успели мы выйти из машины, Кэт тут же поскользнулась.

– Если ты свалишься и сломаешь себе что-нибудь, я разозлюсь, – предупредил я, поймав ее за руку.

– Ну, извини. Не все же такие крутые, как ты.

Она взвизгнула, когда я подхватил ее на руки и пулей понесся по дорожке, прикрывая ей лицо от ветра и снега. Я поставил Кэт на землю уже перед входными дверями.

– В следующий раз хорошо было бы предупредить!

Ухмыльнувшись, я постучал в дверь.

– И пропустить это выражение на твоем лице? Ни за что.

– Ты невыносим, – пробормотала она.

Открыв дверь, Мэтью скользнул взглядом по мне, а потом по Кэт, дрожащей рядом. Еще бы: шел снег, а из теплой одежды на ней только свитер.

– М-да… неожиданно, – протянул он.

– Нужно поговорить, – сказал я.

Еще раз посмотрев на Кэт, Мэтью впустил нас, приглашая в гостиную. Старший Лаксен жил в крутом бревенчатом доме. И с того дня, когда Мэтт только в него въехал, ничего здесь не изменилось. Словно все это время дом так и стоял пустым. Кэт присела поближе к камину – ей определенно нужно было оттаять.

– Что случилось? – Мэтью взял с каминной полки бокал вина. – Полагаю, нечто такое, о чем мне не хотелось бы знать, учитывая, что она с тобой.

Кэт, казалось, не обратила ни малейшего внимания на его слова.

Я устроился с ней рядом.

– Думаю, нужно рассказать все с самого начала, и тебе, наверное, захочется присесть.

– Да ну? Завязка уже впечатляет. – Мэтью качнул бокалом.

Он понятия не имел, о чем пойдет разговор.

– Кэти вчера видела Бетани вместе с Воганом.

Брови Мэтью взлетели, он сделал большой глоток из бокала.

– Я не это ожидал услышать. Кэти, ты уверена?

Та кивнула.

– Да, мистер Гаррисон, это была Бет.

– Мэтью, зови меня Мэтью. – Он покачал головой и откашлялся. – Даже не знаю, что сказать.

– Дальше еще хуже, – заметила Кэт, растирая ладони.

– Мне известно, где живет один из агентов МО, – продолжил я. – Мы ездили туда сегодня.

– Что? – Мэтью опустил бокал. – С ума сошли?

Я пожал плечами.

– Пока мы следили за его домом, там появилась Нэнси Хашер, а вместе с ней, угадай, кто?

– Санта-Клаус? – сухо спросил Мэтью.

Кэт рассмеялась. Я решил не реагировать.

– Пришел Аэрум, и они впустили его в дом. И даже назвали по имени – Резидон.

Отвернувшись, Мэтью допил вино и поставил бокал на полку.

– Дэймон, не стоило этого делать. Знаю, тебе хочется ворваться туда и выяснить, как Бетани осталась жива, но нельзя. Слишком опасно.

– Ты понимаешь, что это значит? – Поднявшись, я шагнул к Мэтью. – Бетани в руках МО. Воган был одним из тех, кто сообщил нам, что и она, и мой брат погибли. И если нас обманули, рассказав о Бет, могли соврать о том, что случилось с Доусоном.

– Зачем им Доусон? Военные сказали, что он мертв. Очевидно, Бетани выжила, но это не значит, что и Доусон тоже. Выкинь эти мысли из головы, Дэймон.

Во мне вспыхнула злость.

– Если бы дело касалось твоего брата, ты бы сделал то же самое?

– Мои родные мертвы. Вы – все, что у меня осталось, и я не могу не вмешаться и позволить тебе питать пустые надежды, из-за которых тебя могут убить или еще хуже!

Сев обратно, я глубоко вздохнул.

– Мы тоже считаем тебя частью семьи. И Доусон относился к тебе так же.

В ярких глазах Мэтью мелькнула боль, он отвернулся.

– Знаю, знаю. – Подойдя к креслу, он тяжело в него опустился и снова покачал головой. – Скажу честно: было бы лучше, чтобы он не выжил, и ты это знаешь. Я даже представить не могу…

– Но если Доусон жив, мы должны что-то предпринять. – Я помолчал. – А если он действительно мертв, тогда…

– Ты не понимаешь, Дэймон. Военным нет никакого смысла держать Бетани, если только… Доусон ее не исцелил.

Я замер, уставившись на Мэтта. Кэт тоже. Я не хотел говорить ему о нас с ней. Не сейчас.

– Ты о чем, Мэтью?

Он поморщился и потер лоб.

– Старейшины… не распространяются о том, почему нам нельзя лечить людей, и у них есть на то серьезные причины. Исцеление запрещено. Не только из-за риска рассекретить наше существование. Еще и потому, что происходит после этого с людьми. Старейшины знают. И… я тоже.

– Что?! – Быстро взглянув на Кэт, я успокоился: она догадалась, что нужно молчать. – Ты знаешь, что происходит?

Он кивнул.

– Исцеление меняет людей, соединяет их ДНК с нашим. Только, чтобы это сработало, Лаксен должен по-настоящему хотеть вылечить человека. Потом у людей проявляются наши способности, но изменения не всегда приживаются. Иногда со временем все сходит на нет. Бывает, что люди умирают или изменения дают негативные эффекты. Но если все проходит удачно, между человеком и Лаксеном возникает связь.

По-настоящему хотеть? Что это, черт возьми, значит, пронеслось у меня в голове.

– Связь между Лаксеном и человеком после масштабного исцеления становится неразрушимой на клеточном уровне, – продолжил Мэтью. – Она соединяет этих двоих, так что один не может выжить, если погибает другой.

Я вскочил на ноги. В ушах все еще звучал резкий вдох Кэт. Блейк даже не заикнулся об этом, когда рассказывал Кэт о ее мутации. Он ни разу не упомянул, что Лаксен и человек становятся неразрывно связаны. Но это значит…

Господи!

– Тогда, если Бетани жива… – с трудом выговорил я.

– То и Доусон тоже, – со вздохом закончил Мэтью. – Если только он действительно ее исцелил.

Я уставился на огонь, пылающий в камине. Крошечная искорка надежды во мне разгоралась все сильнее. Доусон наверняка вылечил Бетани. В глубине души я это всегда знал, а значит, мой брат не погиб. Он живой, мы не знаем где, но живой.

– Вы же только что сказали, что он скорее всего мертв, – заговорила Кэт, и я снова повернулся к Мэтью.

– Слабая попытка убедить этого типа не ввязываться в то, из-за чего он сам может погибнуть, – пояснил Мэтт.

Осознание ледяным дождем обрушилось на меня, после чего накатила новая волна гнева.

– Ты знал… знал все это время? – Мой человеческий облик стал расплываться. – Так ведь?

Мэтью замотал головой.

– Нет! Нет! Я сам думал, что они оба погибли, но если Доусон все-таки исцелил Бетани, изменив ее, а она жива, тогда он тоже. Правда, все это пока очень сомнительно: не ошиблась ли Кэти и действительно ли она узнала человека, которого никогда не встречала.

Я медленно сел, оглохнув и ослепнув от нахлынувших эмоций.

– Мой брат жив… жив.

– Как считаете, для чего он им нужен? – спросила Кэт.

– Не знаю. – Мэтью поднялся. – Что бы это ни было, в этом нет…

«Ничего хорошего», – мысленно закончил я.

– Военным обо всем известно, Мэтью. Наши способности для них не тайна, – наконец произнес я. – Видимо, они все знали еще с самого начала.

Его ресницы взметнулись вверх, а глаза встретились с моими.

– По правде сказать, я всегда это подозревал, а молчал только потому, что не хотел добавлять еще причин для беспокойства.

– А Старейшины – они тоже знают о том, что МО в курсе? – спросил я, вспомнив о Лидии.

– Старейшины просто благодарны за место, где могут мирно жить вдали от рода людского. Голову в песок – и все дела, Дэймон. В любом случае, им вряд ли понравится знать о том, что наши тайны уже не являются таковыми. – Мэтью глянул на свой бокал на каминной полке. – Так им проще.

– Звучит ужасно глупо, – заявила Кэт.

Мэтью криво улыбнулся в ответ.

– Милая девочка, ты, наверное, не знаешь, что такое быть гостем? Представь, каково жить с пониманием, что тебя в любую минуту могут лишить дома и всего остального. А ты при этом должен быть для соплеменников лидером, делать все для их спокойствия, счастья и… безопасности. Худшее в такой ситуации – посвящать свой народ в самые мрачные опасения. – он помолчал, снова разглядывая бокал. – Вот скажи, что бы сделали люди, узнай они о живущих среди них пришельцах?

Кэт покраснела.

– М-м, наверное, взбунтовались и впали в истерию.

– Вот именно, – пробормотал он. – Наши расы не такие уж и разные.

Кэт поежилась.

– А что насчет Аэрумов?

– Не знаю. – Мэтью снова наполнил бокал. – Ума не приложу, зачем военным с ними работать, какая от этого польза. Аэрумы поглощают нашу силу, но не могут исцелять, ничего столь же значительного. Их энергия не похожа на нашу, и с помощью нужных приборов в МО могли определить, что имеют дело с кем-то другим. Хотя, если встретить Лаксена или Аэрума на улице, отличить, кто к какой расе принадлежит, невозможно.

– Подождите. – Кэт взглянула на меня. – Что, если МО захватило Аэрума, приняв его за Лаксена? Вас же изучали? Заставляли приспособиться к человеческому миру? Вряд ли с ними было иначе. Неужели эту разницу никто не заметил, тем более что энергия у вас отличается?

Мэтью прошел к бару в углу гостиной налить чего-нибудь покрепче.

– Когда нас пытались приспособить к этому миру, мы всегда скрывали нашу силу. И если исходить из предположения о том, что о наших способностях уже давно известно, выходит, что Лаксены, чьи способности были изучены, не смогли потом ничего сообщить соплеменникам.

– Вы имеете в виду, что те Лаксены, вероятно…

– Уже мертвы, – закончил фразу Мэтью, осушив новую порцию спиртного. – Не знаю, что Дэймон тебе успел рассказать, но были и те, кто не желал адаптироваться. Таких просто убивали… как диких зверей. Несложно догадаться, кого военные использовали для «изучения», а потом от них избавились.

Слушая их разговор, я вдруг подумал о Блейке. Что, если МО использовало Лаксенов или таких, как Кэт, еще и в качестве шпионов? Возможно, у меня паранойя. А, может, и нет.

– Но это не объясняет, зачем Аэрумам работать с МО, – упорствовала Кэт.

– Не объясняет. – Мэтью подошел к камину и облокотился о полку. – Страшно даже представить, что это может значить.

– Но мне сейчас на это плевать, – вздохнул я, чувствуя себя разбитым. – Доусона кто-то предал. Кто-то рассказал все МО.

– Это мог сделать кто угодно, – отозвался Мэтью. – Доусон не пытался скрывать своих отношений с Бетани. Возможно, кто-то за ними следил и заподозрил неладное. Все мы следили. Наверное кто-то из наших этим не ограничился.

Черт, кто же это мог быть?

Посидев еще немного, мы попрощались. Когда я попросил ключи, Кэт безропотно вручила их мне. Снег повалил гуще, и мне… мне надо было на чем-то сосредоточиться, например, на дороге домой. Когда я открыл дверцу машины, ко мне подошла Кэт и вдруг крепко меня обняла.

– Мне так жаль, – прошептала она. – Мы что-то придумаем. Мы его вернем.

Мы его вернем!

После секундного колебания я заключил Кэт в крепкие объятия.

– Знаю, – в моем голосе звучала стальная решимость. – Я верну его, даже если это будет стоить мне жизни.

Следующие два дня после вечерней тренировки Кэт мы отправлялись к дому Вогана. Ничего необычного не происходило. Больше никаких визитов Аэрума или Нэнси. Мы возвращались домой ни с чем, и с каждым днем чувство бессилия во мне нарастало.

Я следил за домом Вогана и в одиночку. Как оказалось, агент появлялся там крайне редко, и я даже подумал, нет ли у него другого жилья. Впрочем, те разы, когда мне удалось подкараулить его, не пользуясь машиной, он возвращался только туда.

Я постоянно думал о брате и о том, кто же мог его выдать. Этот кто-то должен был бы увидеть Доусона или Бетани сразу после случившегося. Либо же Доусон кому-то настолько верил, что рассказал все сам.

Доусон не доверял никому в поселении, даже Лидии. Рассказать он мог только Ди, но сестра в жизни бы не смогла молчать столько времени. Адаму тоже ничего не было известно. Так что осталось только два варианта.

Либо кто-то их увидел.

Либо их выдал какой-то знакомый Бетани.

Чем больше я об этом размышлял, тем логичнее казалось, что человек, выдавший информацию военным, связан с Бетани, а не с Доусоном. Мой брат всеми силами постарался бы сохранить произошедшее в тайне, но Бетани, возможно, не понимала всей серьезности случившегося и могла довериться не тому человеку.

Но и в этой теории имелись свои изъяны. Кто был этот человек, который сразу же понял, что нужно связаться с Министерством обороны, и, вдобавок, знал, как это сделать? Горячую линию по вопросам инопланетян пока не открыли.

Тем не менее, я решил для начала разузнать больше о Бет.

Вечером четверга Кэт еще не вернулась, так что я наведался к дому Вогана один. Как обычно, ничего нового. Вернувшись, я заметил на подъездной дорожке машину Кэт, но чувствовал, что ее самой здесь нет. Она отправилась куда-то с Придурком, и, чтобы побороть желание чего-нибудь разнести, я напомнил себе, почему она проводит с ним время.

Все из-за моего длинного языка.

Терзаемый чувством вины, я направился к себе в спальню, взял ноутбук и мысленно переключился на Бетани.

Я понятия не имел, что найду в интернете, но решил начать с этого. Когда я набрал в поисковике ее имя, на странице появилось несколько статей. Просматривая их, я все больше терял надежду. Сначала о девушке писали, как о пропавшей без вести, авторы более поздних материалов намекали на то, что она погибла. Ее семья переехала из Петербурга почти год назад, что лично я посчитал странным. Если бы мне сказали, что Доусон не умер, а просто пропал, я бы никогда отсюда не уехал в надежде, что он однажды вернется.

Разве только у ее семьи были основания поверить в то, что она действительно мертва.

Или же они просто не могли жить там, где все напоминало о дочери. Это я мог понять.

Я вглядывался в фотографию Бетани на новостном сайте. Симпатичная. Темные волосы. Лучезарная улыбка.

О Доусоне я не нашел ничего, даже упоминания. Уверен, здесь не обошлось без МО. Удалили о нем информацию и будто стерли из истории. Разумно. В конце концов, пусть мы здесь и жили, но если что не так – раз! – и нас нет.

Бетани не так долго проучилась в местной школе и ни с кем близко не сошлась, так что расспросить о ней подробнее мне было некого. Тупик. Я закрыл ноутбук и, разминаясь, вытянул руки к потолку. Тревога нарастала. Что дальше?..

Ее дом.

Вот что еще можно проверить. Дом Бетани. Появились ли в нем новые жильцы и найду ли я там какие-то зацепки? Но лучше отправиться туда, чем метаться по спальне из угла в угол.

Лучше, чем ничего не делать.

По пути я заглянул в приоткрытую спальню Ди. Сестра уже спала. Ничего не скажешь, отличный способ провести вечер четверга. А ведь еще нет и семи. Я знал, что Адам тоже в доме – было слышно, как он бродит внизу.

Я уже подошел к входной двери, когда увидел, что парень вышел из кухни. В комнате замерцал свет от рождественской елки.

– Уходишь? – взглянув на меня, спросил он.

– А ты остаешься? – Я поднял брови.

– Вообще-то нет. Ди уснула, а я убирал со стола после того, как она приготовила ужин. – Адам с улыбкой глянул наверх лестницы. – Я как раз собирался домой. А ты куда?

Я сначала хотел ответить «никуда», но, посмотрев на него, передумал.

– Хочу осмотреть дом Бетани.

Адам моргнул.

– Чего?

– Давай выйдем. – На крыльце под ногами захрустел наметенный ветром снег. – Прежде, чем рассказать больше, мне надо знать, что все до единого слова останется между нами, и об этом не узнает даже Ди.

– Я начинаю волноваться, – ответил Адам, скрещивая на груди руки. – Уже второй раз ты просишь ничего не говорить Ди.

– Знаю, и если тебе не хочется держать от нее что-то в секрете, на том и закончим. Ничего личного. Просто не хочу, чтобы она знала. Пока нет.

Изучающе посмотрев мне в глаза, Адам вздохнул.

– Ладно. Клянусь. Я ничего не расскажу, но лучше бы это были хорошие новости.

Он и не представлял, насколько.

– Кэт видела у почты Бетани.

Адам разинул от удивления рот и тут же захлопнул.

– Что? – Через минуту попытался он снова.

Я бросил взгляд на закрытую дверь.

– Она заметила Бетани у почтового отделения и уверена, что не ошиблась. Кэт видела ее фотографию.

– Даже не знаю, что и сказать, – медленно разводя руками, он покачал головой.

– Ну, это еще не все. – Я понизил голос. – Помнишь, я все думал, произошло ли что-то между Доусоном и Бетани – исцелял ли он ее? – Когда Адам кивнул, я продолжил: – Думаю, так оно и было… Даже нет… я уверен – он ее исцелил. – Дальше рассказывать стало легче. – Вылечив Бэт, Доусон изменил ее на клеточном уровне. Это связало их. Крепко.

– Как это – связало? – Адам взъерошил рукой волосы. – Звучит безумно. Ты сам себя слышишь? Словно…

– Мэтью подтвердил, что такое возможно.

Адам вытаращил глаза.

– Да-да. – Я хмуро усмехнулся. – Мэтью подтвердил, что при исцелении мы можем изменить ДНК человека. После этого люди получают часть наших способностей и становятся неразрывно связаны с Лаксенами. Это значит, что если жива Бетани, то и Доусон тоже.

– Очуметь… – Адам подался назад. – Доусон жив?

Искра надежды уже стала костром, и будь я проклят, если он не разгорался.

– Да, я считаю так, Адам. – Я прошел взад-вперед по крыльцу, сбивая ногой снег. – Кэт видела Бетани с Воганом. Если ее держат военные…

– Значит, и Доусон у них же. – Адам тихо выругался и снова взъерошил шевелюру. – Не знаю, то ли радоваться, то ли трястись от страха, ведь если у них Доусон и Бетани…

– Знаю. – Я окинул взглядом пустынный двор. – Наверняка их кто-то предал. Никому из нас Доусон ничего не говорил. Мне кажется, это кто-то из знакомых Бетани. Вот почему я хочу осмотреть ее дом. Только не знаю, живет ли в нем кто-то сейчас или…

– Там никого нет. Иногда мы проезжаем мимо него по дороге в школу. С тех пор, как ее семья переехала, дом так и стоит пустым.

Хорошая новость. Даже если мы там ничего не найдем, хотя бы что-то будет сделано.

– И ты не рассказал Ди? – удивился Адам.

Я помотал головой.

– Не хочу зря ее обнадеживать. Вдруг я просто гоняюсь за призраком? Это ее убьет.

– Это и тебя убьет.

Ответить было нечего.

Адам вслед за мной сошел с крыльца.

– Я ничего не скажу. По крайней мере пока мы не добудем реальные доказательства. Ты прав, Ди незачем снова переживать потерю Доусона. – Парень посмотрел мне в глаза. – Но, Дэймон, тебе это тоже не нужно.

Отправившись к дому Бет без машин, мы преодолели несколько миль за считаные минуты. Но решили остаться в человеческой форме, чтобы случайно не напугать местных жителей. Когда на вершине горы показалась перестроенная ферма, мое лицо горело от резких порывов пурги.

Мы подошли к крыльцу – снег хрустел под нашими ногами. Дом была заперт на несколько замков – риелторы врезали еще один. Впрочем, закрытая дверь меня не остановит. Прижав ладонь к центру, я уже собрался разнести ее в щепки.

– Постой! – вмешался Адам. – Не стоит оставлять свидетельства того, что здесь кто-то побывал.

Не совсем понимая, что он собирается сделать, я замер. А парень тем временем скрылся за домом. Через пару минут входная дверь щелкнула. За ней стоял Адам.

– Я решил, что если уж проникать в чужой дом, лучше сделать это по-тихому, – заметил Томпсон, когда я вошел в темный, холодный дом. – К тому же, задняя дверь оказалась без этих навороченных замков. Я ее вскрыл без труда.

– Умно, – пробормотал я, осматривая голые стены.

Адам вытащил мобильник, и ярко вспыхнувший экран осветил пол и стены. Мы миновали гостиную с единственным предметом мебели – укрытым светлой тканью диваном. А вот кухня меня удивила. В ней остался не только покрытый толстым слоем пыли стол.

– Это вообще нормально? – Адам указал на кухонную технику – тостер и кофеварку. – Разве люди не забирают с собой вещи?

Я пожал плечами:

– Кто знает? Может, они им просто не нужны.

– Или люди спешили, – добавил Адам.

Спешили из-за чего? Скорее избавиться от всех напоминаний о своей без вести пропавшей дочери? Или по какой-то еще причине? Этого мы, наверное, никогда не узнаем.

Выйдя из кухни, мы отправились наверх. Тишину дома нарушал лишь гулкий звук наших шагов. Найти спальню Бетани не составило труда. Насколько я помнил, она любила рисовать. В одной довольно просторной комнате у запачканного окна стоял мольберт. На небольшом письменном столе были сложены тетрадные листы, в основном, со школьными заданиями. В груди внезапно кольнуло, когда я увидел аккуратную стопку книг в углу. Это напомнило мне о Кэт.

Она могла бы оказаться на месте Бет.

Однажды и в ее комнате кто-то начнет искать доказательства того, что с ней случилось. Черт. Захотелось вылететь из этого дома, найти Кэт и не отпускать… спрятать ее в безопасном месте. Это чувство не имело никакого отношения к нашей с ней связи. Охватившая меня паника явно выходила за рамки простого физического влечения.

Но я и так уже понимал, что испытываю к Кэт гораздо больше, чем страсть.

Когда Адам открыл шкаф, стало ясно, что одежду тоже не забрали. Вещи висели на плечиках, несколько пар джинсов лежали на полке, а внизу была навалена обувь.

– Знаешь… – Адам посторонился, оглядываясь на меня. – Как-то все это странно.

– Согласен.

Я понятия не имел, был ли это съемный дом или собственный, но в любом случае, казалось ненормальным, что родители Бет, уезжая, оставили столько вещей.

Порывшись в бумагах на столе, я не нашел ничего интересного. В шкафу тоже. Впрочем, на что я рассчитывал? Наткнуться на список доверенных людей Бетани? Хорошо бы, но такие чудеса редко встречаются.

Адам вышел из комнаты, но быстро вернулся. Выражение его лица меня озадачило.

– Кажется, я нашел кое-что интересное.

Пройдя дальше по коридору, мы попали в еще одну небольшую спальню. Та же картина: разбросанные вещи, мебель. Адам подошел к открытому шкафу, вынул обувную коробку и поставил ее на остов кровати.

– Если я правильно помню, Бет жила с родителями и младшим братом. Ее отец работал где-то в Вирджинии.

Я это знал и кивнул.

– Уверен, что ее родители не были врачами. Однажды Доусон мне говорил, чем они занимаются, только черта с два я теперь вспомню. Но это точно была не медицина. – Парень ткнул пальцем в свою находку. – Поэтому мне показалось странным обнаружить здесь коробку из-под обуви со стетоскопом и бланками рецептов из больницы.

Подойдя ближе, пока Адам светил мне телефонным фонариком, я изучил листки – это и в самом деле была книжечка с бланками из местной клиники.

– В наше время достать такие непросто, если только ты действительно не работаешь в больнице.

– Вот именно. – Адам снова направил телефон на коробку и осветил стетоскоп. Взяв его, он провел пальцем по металлической части. – Здесь что-то нацарапано или выгравировано, не разобрать.

Я поймал брошенный мне стетоскоп. Адам был прав – прочитать надпись оказалось невозможно, так что я хмуро кинул его обратно в коробку. Подойдя к шкафу, я заметил на полу еще и пару белых мужских рубашек.

– Ты точно знаешь, что в ее семье никто не был врачом или не работал кем-то в больнице? – переспросил я.

– Насколько мне известно, нет. По крайней мере, не ее ближайшие родственники, но похоже, с ними кто-то еще жил. – Адам вздохнул. – Только все это ни черта не значит.

Присев на корточки, я снова кивнул.

– Точно. – Я сдвинул рубашки в сторону и что-то нащупал. – Эй, посвети сюда.

Когда я увидел, что лежит под забытыми рубашками, мои брови полезли на лоб. Несколько пачек марли, медицинское судно, а в углу я заметил трость. У задней стенки в сложенном виде стояли ходунки. А еще стопка неиспользованных пластиковых стаканчиков с крышками и нераскрытая упаковка из шести бутылочек питания для тяжелобольных.

– Здесь явно жил кто-то очень старый или больной, – прокомментировал Адам.

– Угу, – буркнул я, вставая. По спине пробежал холодок. – Кто-то больной или старый и, возможно, работающий в больнице.

– Ну да.

Что-то во всем этом казалось неправильным, но я не мог понять, что. Наши находки могли ничего и не значить – осмотрев остальной дом, мы больше ни черта не обнаружили. Позже, когда, лежа в кровати, я снова разглядывал трещины в штукатурке на потолке, меня не оставляла мысль: сами того не понимая, мы наткнулись на нечто важное.