Текст книги "Банкротство в практике Верховного Суда Российской Федерации"

компании – Колобова Т. А. по доверенности от 10.12.2015 и Слепцова Ю. В. по доверенности от 10.12.2015;

должника – Стручалина А. В. по доверенности от 01.02.2016;

открытого акционерного общества «Улан-Удэ Энерго» (далее – общество) – Щербинина Е. Ю. по доверенности от 29.04.2016;

конкурсного кредитора Дмитриева А. А. – Кибирева И. В. по доверенности от 06.05.2016.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Букиной И. А. и объяснения представителей лиц, участвующих в обособленном споре, Судебная коллегия

установила:

в рамках дела о банкротстве должника его конкурсный управляющий Левашов И. В. обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительным договора уступки права требования от 16.04.2013 № 144-13, заключенного между открытым акционерным обществом «Улан-Удэ Энерго» (далее – общество) и должником, и применении последствий недействительности сделки.

Определением Арбитражного суда Республики Бурятия от 27.02.2015, оставленным без изменения постановлением Четвертого арбитражного апелляционного суда от 15.06.2015 и постановлением Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 13.10.2015, в удовлетворении заявленных требований отказано.

В кассационных жалобах, поданных в Верховный Суд Российской Федерации, компания просила обжалуемые судебные акты отменить и принять новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований, а конкурсный управляющий просил судебные акты отменить и направить обособленный спор на новое рассмотрение.

Определением Верховного Суда Российской Федерации от 30.03.2016 (судья Букина И. А.) кассационная жалоба вместе с делом переданы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

В отзывах на кассационные жалобы общество и закрытое акционерное общество «Энерготехномаш» просили обжалуемые судебные акты оставить без изменения.

В судебном заседании представители конкурсного управляющего, компании и кредитора Дмитриева А. А. поддержали доводы кассационных жалоб, а представитель общества возражал против их удовлетворения.

ЗАО «Энерготехномаш», надлежащим образом извещенное о времени и месте судебного разбирательства, своего представителя в суд не направило, в связи с чем дело рассмотрено в его отсутствие.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах и отзывах на них, выслушав представителей участвующих в обособленном споре лиц, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации считает, что обжалуемые судебные акты подлежат отмене по следующим основаниям.

Как установлено судами и следует из материалов дела, 16.04.2013 между должником (цедентом) и обществом (цессионарием) заключен договор № 144-13 уступки права требования (цессии), по условиям которого цедент уступил цессионарию свое право требования к компании в размере 32 083 701,56 руб. Указанное право требования возникло у цедента вследствие неисполнения компанией обязательств по оплате поставленной цедентом электрической энергии по договору энергоснабжения от 01.01.2009 № 111–059.

Пунктом 2.5 договора цессии стороны согласовали, что в счет оплаты за передаваемое право требования цессионарий обязуется уменьшить задолженность цедента перед цессионарием по договору оказания услуг по передаче электрической энергии от 15.07.2010 № 01-2011/358/04-01-10 на сумму 32 083 701,56 руб., а именно по счету-фактуре от 31.03.2013 № 3610.

Ссылаясь на то, что договор цессии заключен должником в пределах шести месяцев до принятия заявления о признании должника несостоятельным и повлек преимущественное удовлетворение требований общества по сравнению с требованиями других кредиторов, конкурсный управляющий обратился в суд с настоящим заявлением.

Разрешая спор, суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что по договору уступки права требования № 144-13 должник получил равноценное встречное предоставление от общества, в связи с чем в рассматриваемой ситуации подлежат применению положения пункта 3 статьи 61.4 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), которые допускают оспаривание сделки только по основанию пункта 2 статьи 61.2 данного Закона. Наличие совокупности обстоятельств, необходимых для признания подозрительной сделки недействительной, судами установлено не было.

С выводами нижестоящих инстанций согласился суд округа.

Между тем судами не учтено следующее.

Заключив договор уступки и приняв от должника соответствующее право требования к компании, у общества возникло обязательство по оплате полученного имущественного требования, а у должника – право потребовать эту оплату.

Вместе с тем, в качестве порядка расчетов стороны согласовали уменьшение задолженности цедента перед цессионарием по договору оказания услуг по передаче электроэнергии, то есть на соответствующую сумму общество снизило своему контрагенту долг.

Анализ данных отношений в совокупности свидетельствует о том, что между сторонами был произведен зачет (статья 410 Гражданского кодекса Российской Федерации), поскольку требования должника к обществу по договору уступки фактически были зачтены против требований общества к должнику по договору на передачу электроэнергии.

При этом ссылка общества на отсутствие заявления о зачете, сделанного одной из сторон, подлежит отклонению, так как данный способ прекращения обязательств был добровольно согласован сторонами в самом договоре цессии, в связи с чем в силу принципа свободы договора (статья 421 Гражданского кодекса Российской Федерации) необходимость в направлении дополнительного заявления о зачете отсутствовала.

Следовательно, при рассмотрении настоящего обособленного спора судам необходимо было исходить из существа сложившихся отношений и проверить на предмет оспоримости, в том числе содержащееся в договоре уступки права требования условие о порядке прекращения возникшего обязательства путем зачета.

Полагая неприменимыми к спорным отношениям положения Закона о банкротстве о преференциальных сделках (статья 61.3), суды сослались на пункт 3 статьи 61.4 данного Закона, согласно которому сделки должника, направленные на исполнение обязательств, по которым должник получил равноценное встречное исполнение непосредственно после заключения договора, могут быть оспорены только на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Признавая наличие в рассматриваемой ситуации равноценного встречного исполнения непосредственно после заключения договора, суды исходили из того, что передаче цессионарию права требования в размере 32 000 000 руб. сопутствовало уменьшение долга цеденту на аналогичную сумму.

Однако судами не учтено, что рассматриваемое двустороннее соглашение было направлено на погашение обязательств путем зачета, который не предполагает предоставления какого-либо встречного исполнения (статья 328 Гражданского кодекса Российской Федерации), поэтому к такому соглашению не подлежат применению положения пункта 3 статьи 61.4 Закона о банкротстве.

В случае неосуществления зачета общество бы не смогло получить от должника оплату за оказанные услуги по передаче электроэнергии, данные требования общества подлежали бы включению в реестр требований кредиторов наравне с другими требованиями, в то время как должник имел бы возможность взыскать с общества цену договора цессии и пополнить конкурсную массу.

В связи с изложенным суды допустили существенное нарушение норм материального права, повлиявшее на исход дела, применив к спорной ситуации положения пункта 3 статьи 61.4 Закона о банкротстве, что не позволило проверить оспариваемую сделку на предмет наличия предпочтения.

Поскольку обстоятельства, входящие в предмет доказывания в соответствии с пунктами 1 и 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве (существование иных кредиторов, перед которыми ответчику было оказано предпочтение; неплатежеспособность должника, и осведомленность общества о данном факте), судами не устанавливались и не исследовались, вынесенные нижестоящими инстанциями судебные акты на основании части 1 статьи 291.14 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежат отмене, а обособленный спор – направлению на новое рассмотрение.

Руководствуясь статьями 291.11–291.14 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации

определила:

определение Арбитражного суда Республики Бурятия от 27.02.2015, постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 15.06.2015 и постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 13.10.2015 по делу № А10-1646/2013 отменить.

Обособленный спор направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Республики Бурятия.

Настоящее определение вступает в законную силу со дня его вынесения и может быть обжаловано в порядке надзора в Верховный Суд Российской Федерации в трехмесячный срок.

Верховный Суд Российской Федерации

Определение от 15 декабря 2016 г. № 307-ЭС16-12025

Резолютивная часть определения объявлена 8 декабря 2016 года.

Полный текст определения изготовлен 15 декабря 2016 года.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего судьи Букиной И. А.,

судей Капкаева Д. В. и Разумова И. В.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «СБК Стекло» (далее – общество) на постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.02.2016 (судьи Писарева О. Г., Виноградов О. Н. и Козлова С. В.) и постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 08.06.2016 (судьи Бычкова Е. Н., Боровая А. А. и Яковец А. В.) по делу № А66-4904/2013 Арбитражного суда Тверской области о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Тверской стекольный завод» (далее – завод, должник).

В судебном заседании приняли участие конкурсный управляющий должником Кабанов Дмитрий Аркадьевич, а также представители:

общества – Гребнева Е. В. по доверенности от 23.03.2016 и Крылов И. О. по доверенности от 25.11.2016;

общества с ограниченной ответственностью «Капитал Групп» (далее – компания) – Пуляева Е. О. (директор);

публичного акционерного общества «Сбербанк России» (далее – банк) – Сафонов Д. Н. по доверенности от 26.02.2015.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Букиной И. А. и объяснения представителей лиц, участвующих в обособленном споре, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации

установила:

в рамках дела о банкротстве должника общество обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными заключенных 01.04.2013 между должником и компанией договоров об ипотеке недвижимого имущества № 43-и, № 98-и, № 67-и, а также № 72/USD, прекращении в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним (далее – ЕГРП) соответствующих записей об ипотеке в пользу залогодержателя (компании) и применении последствий недействительности сделок в виде признания отсутствующим права залога компании на имущество, составляющее предмет оспариваемых сделок.

К участию в обособленном споре в качестве заинтересованных лиц привлечены банк и Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Тверской области.

Определением суда первой инстанции от 28.09.2015 (судья Матвеев А. В.) заявленные требования удовлетворены, договоры ипотеки признаны недействительными, право залога компании на имущество, составляющее предмет ипотеки, признано отсутствующим.

Постановлением суда апелляционной инстанции от 25.02.2016, оставленным без изменения постановлением суда округа от 08.06.2016, определение от 28.09.2015 отменено, в удовлетворении заявленных требований отказано.

Общество обратилось в Верховный Суд Российской Федерации с кассационной жалобой, в которой просило обжалуемые постановления отменить и оставить в силе определение суда первой инстанции.

Определением Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2016 (судья Букина И. А.) кассационная жалоба вместе с делом переданы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

В судебном заседании представители общества и банка просили удовлетворить кассационную жалобу, а представитель компании и конкурсный управляющий должником возражали против ее удовлетворения.

Иные лица, участвующие в обособленном споре, явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, в связи с чем дело рассмотрено в их отсутствие.

Проверив материалы обособленного спора, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, выслушав представителей лиц, участвующих в обособленном споре, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации считает, что обжалуемые постановления подлежат отмене по следующим основаниям.

Как установлено судами и следует из материалов обособленного спора, общество является правопреемником банка, чьи требования в размере 428 995 933,13 руб. как обеспеченные залогом определением суда от 07.10.2013 включены в третью очередь реестра требований кредиторов.

Также в указанную очередь реестра определением от 25.09.2013 включено требование компании в размере 703 416 311,16 руб. как обеспеченное залогом имущества должника, возникшего на основании оспариваемых договоров.

Обращаясь в суд с настоящим заявлением, общество сослалось на то, что сделки по установлению залога в пользу компании от 01.04.2013 совершены в период предпочтительности (дело о банкротстве возбуждено 26.04.2013), и в результате их совершения компании как отдельному кредитору оказано большее предпочтение в отношении удовлетворения его требований (пункт 1 статьи 61.3 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве)).

Кроме того, по мнению общества, сделки не соответствовали требованиям гражданского законодательства, а именно положениям статей 10, 168 и пункта 3 статьи 340 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции, действовавшей до 01.07.2014), а также статьи 69 Федерального закона от 16.07.1998 № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» (далее – Закон об ипотеке).

Разрешая спор, суд первой инстанции указал, что по специальному банкротному основанию обществом пропущен срок исковой давности (составляющий 1 год), поскольку требования банка как правопредшественника общества включены в реестр 07.10.2013, в то время как общество обратилось с иском о признании сделок недействительными по мотиву предпочтительности только 30.04.2015. При таких условиях суд на основании положений статьи 181 и пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации отказал в иске по названному основанию.

При этом суд пришел к выводу, что заявление общества подлежит удовлетворению по общегражданским основаниям ввиду следующего. Требования общества, включенные в реестр, обеспечены ипотекой (договор от 11.10.2012 № 02000012/46111105-1) принадлежащего заводу земельного участка с кадастровым номером 69:40:01:00:633:0024, общей площадью 80 469 кв. м. Объекты недвижимости, переданные в ипотеку компании по договорам от 01.04.2013, расположены на данном земельном участке.

Поскольку согласно пункту 3 статьи 340 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции, действовавшей на дату заключения сделок) ипотека здания или сооружения допускалась только с одновременной ипотекой по тому же договору земельного участка, на котором находится это здание или сооружение, суд пришел к выводу о ничтожности сделок от 01.04.2013 и применил последствия их недействительности.

Отменяя определение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении требований общества, суд апелляционной инстанции согласился с выводом о пропуске срока исковой давности по специальным основаниям. Вместе с тем, ссылаясь на разъяснения, изложенные в пункте 12 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.02.2011 № 10 «О некоторых вопросах применения законодательства о залоге» (далее – постановление № 10), суд указал, что должник вправе был передать в залог здания и сооружения, возведенные на спорном земельном участке, не передавая в ипотеку сам участок. Суд отметил, что возможность передать участок в ипотеку компании с соблюдением требований закона отсутствовала, так как договором залога с банком (правопредшественником общества) установлен запрет на последующую ипотеку (пункт 4.1.2 договора). При таких условиях суд пришел к выводу, что пункт 3 статьи 340 Гражданского кодекса Российской Федерации применению не подлежит и отказал в признании сделок недействительными.

Соглашаясь с выводами суда апелляционной инстанции по существу предъявленных требований, суд округа, тем не менее, указал на допущенные нижестоящими инстанциями ошибки при исчислении срока исковой давности по иску, основанному на специальных положениях законодательства о банкротстве.

Так, суд отметил, что полномочие на оспаривание сделок по правилам главы III.1 Закона о банкротстве возникает с момента либо введения процедуры внешнего управления, либо открытия процедуры конкурсного производства. Таким образом, суд пришел к выводу, что срок исковой давности необходимо исчислять с 28.02.2014 (введение внешнего управления), однако поскольку общество обратилось с заявлением только 30.04.2015, срок исковой давности для оспаривания сделки по правилам статьи 61.3 Закона о банкротстве все равно пропущен. При таких условиях суд округа оставил постановление суда апелляционной инстанции без изменения.

Между тем судами апелляционной инстанции и округа не учтено следующее.

На момент заключения оспариваемых сделок (01.04.2013) передача здания в залог отдельно от земельного участка или права аренды этого участка не допускалась (статья 69 Закона об ипотеке и пункт 3 статьи 340 Гражданского кодекса Российской Федерации). Договоры, направленные на установление подобного рода залогов, по смыслу, придаваемому в указанный период данным нормам судебной практикой, являлись ничтожными (абзац 2 пункта 45 постановления Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – постановление № 6/8)).

Такие правила обусловлены необходимостью реализации в российском правопорядке принципа единства судьбы земельных участков и прочно связанных с ними объектов (подпункт 5 пункта 1 статьи 1 Земельного кодекса Российской Федерации).

Следовательно, по смыслу приведенного нормативного регулирования должник и компания не вправе были заключать договор ипотеки зданий и сооружений без одновременной ипотеки земельного участка, на котором они находились. Однако поскольку стороны предприняли действия, направленные на достижение соответствующих правовых последствий, суд первой инстанции правильно признал спорные сделки от 01.04.2013 ничтожными.

При этом применение судами апелляционной и кассационной инстанций в рассматриваемой ситуации положений пункта 12 постановления № 10 является ошибочным, так как данные разъяснения касаются исключительно случаев законодательного, а не договорного, запрета (или ограничения) на передачу земель в ипотеку, в то время как по обстоятельствам настоящего спора подобный запрет (или ограничение) отсутствовал: и земельный участок, и здания, на нем расположенные, принадлежали на праве собственности должнику. Установленный же договором ипотеки с банком запрет на передачу в последующую ипотеку земельного участка иным лицам не охватывается разъяснениями названного пункта.

Таким образом, договоры ипотеки от 01.04.2013 являются недействительными как противоречащие положениям статьи 168, пункта 3 статьи 340 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции, применяемой к спорным отношениям) и статьи 69 Закона об ипотеке.

В связи с тем, что судами апелляционной инстанции и округа допущены существенные нарушения норм материального права в части регулирования залога, данные нарушения повлияли на исход обособленного спора и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов общества и иных конкурсных кредиторов в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, обжалуемые постановления на основании части 1 статьи 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежат отмене с оставлением в силе определения суда первой инстанции.

Руководствуясь статьями 291.11–291.14 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации

определила:

постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.02.2016 и постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 08.06.2016 по делу № А66-4904/2013 Арбитражного суда Тверской области отменить.

Определение Арбитражного суда Тверской области от 28.09.2015 по тому же делу оставить в силе.

Верховный Суд Российской Федерации

Определение от 5 декабря 2016 г. № 305-ЭС16-11170

Резолютивная часть определения объявлена 28.11.2016.

Полный текст определения изготовлен 05.12.2016.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего судьи Разумова И. В.,

судей Капкаева Д. В. и Ксенофонтовой Н. А. —

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью «ЭГАС» Латыпова Равила Умяровича на постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 29.04.2016 (судьи Миришов Э. С., Быков В. П., Закутская С. А.) и постановление Арбитражного суда Московского округа от 11.07.2016 (судьи Власенко Л. В., Зверева Е. А., Ядренцева М. Д.) по делу № А41-19310/2014 Арбитражного суда Московской области.

В заседании приняли участие представители:

конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью «ЭГАС» – Журавский В. В. (по доверенности от 24.11.2016);

Хмелевской Галины Николаевны – Чистов И. В. (по доверенности от 22.06.2015);

Евменова Дмитрия Вячеславовича – Медведев Р. В. (по доверенности от 26.11.2016);

Федорова Романа Михайловича – Медведев Р. В. (по доверенности от 25.11.2016).

Заслушав и обсудив доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Разумова И. В., объяснения представителей конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью «ЭГАС», Хмелевской Г. Н., поддержавших доводы кассационной жалобы, а также представителя Евменова Д. В. и Федорова Р. М., просившего отказать в удовлетворении жалобы, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации

установила:

в рамках дела о банкротстве общества с ограниченной ответственностью «ЭГАС» (далее – должник) его конкурсный управляющий и конкурсные кредиторы – Комитет по управлению муниципальным имуществом Администрации города Реутова (далее – комитет) и Деревский И. А. – обратились в Арбитражный суд Московской области с заявлениями о признании недействительными договора купли-продажи от 06.02.2014 № 1 земельного участка (площадью 903 кв. метра) и автомойки (площадью 214,6 кв. метра), заключенного должником с Евменовым Дмитрием Вячеславовичем, а также договора купли-продажи от 06.02.2014 № 2 земельного участка (площадью 1181 кв. метра) и нежилого здания (площадью 222,2 кв. метра), заключенного должником с Федоровым Романом Михайловичем, и о применении последствий их недействительности.

Заявления объединены для совместного рассмотрения в порядке статьи 130 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Определением Арбитражного суда Московской области от 16.12.2015 заявления удовлетворены: оспариваемые сделки признаны недействительными, применены последствия их недействительности.

Постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 29.04.2016 определение суда первой инстанции отменено, в удовлетворении заявленных требований отказано.

Арбитражный суд Московского округа постановлением от 11.07.2016 постановление суда апелляционной инстанции оставил без изменения.

В кассационной жалобе, поданной в Верховный Суд Российской Федерации, конкурсный управляющий должником просит состоявшиеся по обособленному спору постановления отменить.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Разумова И. В. от 17.10.2016 кассационная жалоба передана на рассмотрение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

Проверив обоснованность доводов, изложенных в кассационной жалобе, объяснениях явившихся в судебное заседание представителей участвующих в деле лиц, судебная коллегия считает, что постановления судов апелляционной инстанции и округа подлежат отмене по следующим основаниям.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций и усматривается из материалов дела, 06.02.2014 должник заключил с Евменовым Д. В. и Федоровым Р. М. два договора купли-продажи двух земельных участков и находящихся на них нежилых зданий.

Цена каждого из договоров составила 2 500 000 рублей.

Указанные сделки исполнены сторонами.

Полагая, что упомянутые сделки совершены при неравноценном встречном исполнении и направлены на причинение вреда кредиторам должника, конкурсный управляющий и конкурсные кредиторы обратились в арбитражный суд с заявлениями о признании их недействительными на основании статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве).

Удовлетворяя требования, суд первой инстанции руководствовался пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве и исходил из того, что рыночная стоимость переданного по сделкам имущества согласно внесудебному отчету независимого оценщика значительно превышает цену оспариваемых договоров. О неравноценности денежного предоставления по сделкам, как указал суд, свидетельствует и кадастровая стоимость земельных участков.

Суд апелляционной инстанции счел ненадлежащим доказательством положенный в основу определения суда первой инстанции отчет независимого оценщика, назначил судебную экспертизу, по результатам которой экспертом сделан вывод о том, что рыночная стоимость земельных участков и зданий соответствует ценам, согласованным в оспариваемых договорах.

Отменяя определение суда первой инстанции и отказывая заявителям в удовлетворении их требований, апелляционный суд счел, что отчет, полученный по результатам судебной экспертизы, является ясным и полным, не содержит противоречий, не вызывает сомнений. Дополнительно представленные в материалах дела внесудебные отчеты об оценке суд апелляционной инстанции признал недопустимыми доказательствами.

Суд округа поддержал выводы суда апелляционной инстанции.

Между тем судами апелляционной инстанции и округа не учтено следующее.

Распоряжением Министерства экологии и природопользования Московской области от 27.11.2013 № 566-РМ утверждены результаты государственной кадастровой оценки земельных участков в составе земель населенных пунктов по муниципальным районам и городским округам Московской области.

По результатам этой оценки в государственный кадастр недвижимости внесены сведения о кадастровой стоимости спорных земельных участков. Их кадастровая стоимость составила 4 905 236 рублей 26 копеек и 3 799 155 рублей 78 копеек соответственно.

В соответствии с правовой позицией Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 25.06.2013 № 10761/11, кадастровая и рыночная стоимости объектов взаимосвязаны. Кадастровая стоимость по существу отличается от рыночной методом ее определения (массовым характером). Установление рыночной стоимости, полученной в результате индивидуальной оценки объекта, направлено, прежде всего, на уточнение результатов массовой оценки, полученной без учета уникальных характеристик конкретного объекта недвижимости.

В рассматриваемом случае определенная по результатам судебной экспертизы стоимость земельных участков (1 880 000 и 1 500 000 рублей) оказалась значительно ниже их кадастровой стоимости.

Согласно положениям частей 4 и 5 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта не имеет для суда заранее установленной силы и подлежит оценке наряду с другими доказательствами.

Суд оценивает доказательства, в том числе заключение эксперта, исходя из требований частей 1 и 2 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. При этом по результатам оценки доказательств суду необходимо привести мотивы, по которым он принимает или отвергает имеющиеся в деле доказательства (часть 7 статьи 71, пункт 2 части 4 статьи 170 АПК РФ).

В опровержение выводов судебной экспертизы конкурсный управляющий и кредиторы, оспаривающие сделки, неоднократно ссылались на то, что выводы эксперта не согласуются с кадастровой оценкой земельных участков, которая существенно превысила закрепленную в договорах общую цену этих же участков и расположенных на них зданий, годных к эксплуатации по назначению.

Признавая результаты судебной экспертизы достоверными, суд апелляционной инстанции не сослался на какие-либо ошибки, допущенные при проведении кадастровой оценки земельных участков (в том числе, на недостоверность сведений о недвижимости, использованных при кадастровой оценке). Суд не указал, какие индивидуальные особенности земельных участков, не учтенные при проведении оценки массовым методом (в ходе государственной кадастровой оценки), привели к значительному завышению кадастровой стоимости по отношению к рыночной цене.

Кадастровая стоимость участков вообще не получила какой-либо оценки со стороны апелляционного суда.

При таких обстоятельствах, в настоящее время нельзя признать верным утверждение суда апелляционной инстанции о том, что выводы, изложенные в заключении эксперта, соответствуют действительности.

Не разрешив указанные вопросы, имеющие существенное значение для правильного рассмотрения спора, суд апелляционной инстанции высказал преждевременные суждения об отсутствии сомнений в обоснованности заключения эксперта и, как следствие, об отсутствии оснований для назначения по делу повторной экспертизы (часть 2 статьи 87 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), на проведении которой настаивал конкурсный управляющий должником.