Текст книги "Черный город"

54

Парашютисты, маневрируя на своих парашютах так, чтобы можно было избежать столкновения с опасными для них ветвями деревьев, приземлились один за другим на небольшой поляне примерно в ста метрах от пирамиды, быстренько свернули свои парашюты и уложили их в большие черные сумки, которые они затем бросили под одним из деревьев.

Мы с недоумением наблюдали за происходящим с вершины доминирующей над округой пирамиды, и всех нас, похоже, мучил один и тот же вопрос: как, черт возьми, они нас нашли?

Однако радость от того, что мы здесь уже не одни, постепенно подавила наши сомнения, и мы начали, подпрыгивая, махать руками и кричать, чтобы привлечь к себе внимание парашютистов. Те, заметив нас, тоже стали махать нам руками и показывать жестами, чтобы мы спустились с пирамиды к ним.

– Это настоящее чудо! – восторженно воскликнула Касси, начав осторожно, чтобы не поскользнуться, спускаться по крутым ступенькам.

– Еще бы! – бодро поддакнул мексиканке профессор, последовав за ней. – Как будто кто-то сообщил им, где именно мы находимся!

Я оглянулся и увидел, что туземец по-прежнему стоит на краю вершины пирамиды и с недоверчивым видом смотрит на парашютистов.

– Что случилось, Иак? – спросил я его. – Ты не собираешься спускаться?

Туземец настороженно посмотрел на меня.

– Кто быть они?

– Этого я не знаю, – признался я. – Но они как-то умудрились нас найти и, похоже, прибыли сюда для того, чтобы нас спасти.

– Я не нуждаться, чтобы они спасать.

– Ну конечно же, ты в этом не нуждаешься, Иак. Но они помогут нам найти дочь профессора и вернуться домой.

– Я тоже хотеть вернуться, – сказал туземец, садясь на самой верхней ступеньке лестницы и кладя свой лук рядом с собой. – Но твой дом не быть мой дом.

В течение нескольких секунд я смотрел на голубоглазого туземца, размышляя, что же ответить ему, однако интуиция подсказала мне, что, что бы я ему сейчас ни говорил, переубедить его не удастся. Кроме того, я подумал, что не будет ничего плохого в том, что он пока останется здесь и спустится к нам лишь после того, как убедится, что бояться ему нечего. Мне, в общем-то, было вполне понятно его настороженное отношение к чужакам, которые в буквальном смысле слова свалились с неба, а потому я просто пожал плечами и продолжил спуск по крутой и скользкой каменной лестнице, еще влажной от утренней росы.

– Мне, признаться, не верится, что они сумели таким вот образом нас найти, – сказал я, догнав своих друзей и сообщив им о решении Иака остаться на вершине пирамиды.

– Мы сейчас как раз вот это и обсуждали, – закивал профессор, очень осторожно спускаясь по ступенькам. – Просто ума не приложу, как они сумели определить, где именно мы находимся. Нам прямо-таки очень сильно повезло.

– Одного везения тут было бы мало, – возразила Кассандра, спускавшаяся по лестнице на несколько метров ниже профессора. – Кто-то, должно быть, сообщил им наши координаты.

Профессор вдруг резко остановился.

– Ты думаешь, что моя дочь смогла…

– Мне это кажется вполне правдоподобным, – сказала мексиканка, поворачиваясь к профессору и улыбаясь ему. – Возможно, она в конце концов сумела связаться с кем-нибудь по спутниковому телефону и сообщила о своем местонахождении, а оно ведь наверняка почти совпадает с нашим.

– В таком случае она… – голос профессора дрогнул, – она находится где-то здесь, очень близко к нам.

– Да. А может, нам просто невероятно повезло, и все это – лишь случайность.

– А может, произошло что-то еще, что-то такое, чего мы не принимали в расчет, – добавил я.

Профессор и Кассандра с удивленным видом уставились на меня.

– И что же, по-твоему, произошло? – спросила Касси, выгибая брови дугой.

– Понятия не имею, – ответил я, бросая взгляд на семерых мужчин в униформе, которые уже подошли к основанию лестницы. – Но у меня появилось предчувствие, что мы очень скоро об этом узнаем.

Потратив минут десять на то, чтобы спуститься по лестнице, мы снова оказались у подножия пирамиды, и тут же мужчина, который, похоже, был руководителем этой спасательной группы, подошел к нам, широко улыбаясь и протягивая нам руку для рукопожатия. Эти действия как-то не увязывались с общим внешним видом его самого и его товарищей. Все семеро были одеты в камуфляжную униформу, за спиной у каждого виднелся весьма объемный рюкзак, а за поясом – пистолет и мачете. Однако что насторожило меня больше всего, так это то, что у них у всех висел на ремне через плечо небольшой автомат – такой, какие используют в кинофильмах диверсанты. Они и в самом деле были похожи скорее на маленький диверсионный отряд, чем на спасательную группу.

Руководитель этой группы – мужчина примерно такого же роста, как и я, с очень коротко подстриженными и кое-где уже поседевшими волосами, с квадратной челюстью и плохо скрываемой военной выправкой – необычайно крепко пожал мне руку и слегка улыбнулся.

– Bom dia. Eu sou tenente Ricardo Souza[43]43
  Добрый день. Я – лейтенант Рикарду Соуза (португ.).


[Закрыть], – произнес он, а затем, показав на тех, кто стоял у него за спиной, добавил: – E este de aqui é minha equipe de salvamento[44]44
  …а это – моя спасательная группа… (португ.).


[Закрыть]… – Он коснулся вышитой желтыми нитками аббревиатуры «UCR» на правом плече его униформы. – De la Unidade Central de Resgate. E voçé é…[45]45
  …из Центрального поисково-спасательного подразделения. А вы… (португ.).


[Закрыть]

– Улисс Видаль, – ответил я, с трудом высвобождая руку из лапы этого крепыша. – А это – Кассандра Брукс и Эдуардо Кастильо.

Лейтенант достал какой-то блокнот и стал листать его – по-видимому, проверяя, совпадают ли наши имена и фамилии с тем, что было записано у него.

Подняв голову, он заметил, что мы весьма недоверчиво разглядываем их автоматическое оружие. Он улыбнулся и, слегка похлопав по своему автомату, с гордостью заявил:

– Автомат МП5 производства компании «Хеклер унд Кох».

– А вы не перестарались насчет оружия? – не скрывая своей настороженности, осведомился я. – Со стороны кажется, что вы собрались на войну.

– В сельве небезопасно, к тому же этот регион известен еще и своими враждебно настроенными туземными племенами, – ответил мне лейтенант на прекрасном испанском языке.

– Вы хорошо говорите по-испански! – обрадовался профессор.

– Я много лет работал в Сальвадоре, Никарагуа и Колумбии… Да, кстати, – он прищурился, – когда я спускался на парашюте, мне показалось, что вас было четверо, а теперь вас только трое.

– Все верно, – подтвердил профессор. – Четвертый – это туземец из племени менкрагноти, который привел нас сюда, но по какой-то причине не захотел спускаться с вершины пирамиды. Вам, видимо, известно, что тузе…

– А вы не могли бы попросить его спуститься? – перебил профессора лейтенант.

Мы все трое посмотрели на вершину пирамиды, но, к нашему удивлению, Иака там уже не было.

Тогда мы стали кричать ему, чтобы он выглянул, но он то ли не слышал, то ли решил не обращать на нас внимания.

– Вы за него не переживайте, – сказала Кассандра, поворачиваясь к лейтенанту. – Он и сам прекрасно сможет о себе позаботиться. Тем более что Иак однозначно заявил нам, что ему не нужно, чтобы его спасали. Если он не хочет сейчас сюда спускаться, то будет лучше, если вы о нем попросту забудете.

Соуза посмотрел на нее испытующим взглядом.

– Я не могу этого сделать. Мне приказано спасти вас всех.

– Но…

Лейтенант поднял руку, заставляя мексиканку замолчать, а затем повернулся к своим подчиненным и кивнул в сторону пирамиды.

Двое из его людей немедленно бросили свои рюкзаки на землю и начали подниматься, перескакивая без особых усилий через две ступеньки.

– Извините, лейтенант, – сказал я, – могу я задать вам вопрос?

– Конечно, – ответил Соуза, сводя руки за спиной.

– Мы приятно удивлены и даже счастливы, оттого что вы нас нашли, но… Как вам это удалось? – Вспомнив предположение, пришедшее в голову Кассандре, когда мы спускались по лестнице, я добавил: – Вам позвонили по телефону и сообщили, где мы находимся?

– По телефону? – оживился Соуза. – У вас есть спутниковый телефон?

– Он у нас был… Мы потеряли его несколько дней назад в реке и поэтому думали, что вам позвонил кто-то другой.

– Кто-то другой? – Лейтенант удивленно поднял брови. – А что, кто-то еще знает, что вы находитесь здесь?

– Дело в том, что… – голос профессора стал печальным, – мы полагали, что экспедиция моей дочери тоже находится где-то в этом районе, и поэтому у нас возникло предположение…

– Экспедиция… вашей дочери? – перебил профессора, удивляясь еще больше, Соуза. – У нас не имелось сведений, что здесь, кроме вас троих, есть кто-то еще.

– А-а, ну да. Вообще-то, мы представляем собой… точнее, представляли собой… спасательную экспедицию.

Лейтенант обвел нашу троицу недоверчивым взглядом. Я за время мытарств по джунглям, видимо, сильно осунулся, одежда моя превратилась едва ли не в лохмотья, а на моем лице, местами все еще покрытом глиной, было, наверное, трудно разобрать, где заканчивается глина и где начинается кожа… Вид у профессора и Кассандры был ничем не лучше моего. Этому лейтенанту мы, должно быть, казались тремя изможденными бродягами.

– То есть вы кого-то… спасаете? – уточнил он, поворачиваясь с еле заметной улыбкой на губах к своим людям, которые, увидев, что их командир улыбнулся, тут же последовали его примеру.

– Но если вам никто не звонил и не сообщал, где мы находимся, – резко сказал я, скрещивая руки на груди в тщетной попытке заставить этих людей воспринимать нас всерьез, – то как же, черт возьми, вы смогли найти нас?

– Мне всего лишь сообщили предположительные координаты вашего местонахождения, и затем мы, действуя в соответствии с существующими правилами, прибыли сюда, – ответил лейтенант официальным тоном. – В рамках своей компетенции я не обязан знать, каким образом передаются сигналы тревоги, и не участвую в их передаче. Мои подчиненные – тоже. Мы всего лишь выполняем приказы.

– И какие же это приказы?

Лейтенант, пару секунд поразмыслив, уже собирался мне что-то ответить, но тут из портативной радиостанции, прикрепленной к его поясу, послышался металлический голос.

– Ninguém está aqui na cima[46]46
  Здесь, наверху, никого нет (португ.).


[Закрыть]. – Этот голос звучал несколько смущенно. – O índio está desaparecido[47]47
  Индеец исчез (португ.).


[Закрыть].

55

– Ну что ж, давайте разбираться… – сказал Соуза, усевшись на третьей ступеньке каменной лестницы. – Посчитаем еще раз – вас трое, индеец исчез… Индеец был один?

– Да, – подтвердил профессор, – один. Его соплеменники, кстати, даже не знают, что мы находимся здесь.

– А что им вообще известно?

– Это долгая история… – сказал профессор, небрежно махнув рукой. – Они думают, что мы отправились вниз по реке… ну, чтобы снова попасть в цивилизованный мир.

– Понимаю, – закивал Соуза, бросая быстрый взгляд на своих людей, вставших перед нами полукругом. – А еще где-то неподалеку находится ваша дочь, да?

– Она возглавляет антропологическую экспедицию, которая, как мы подозреваем, тоже находится в этом районе.

– Вы с ней здесь уже встречались?

Профессор с удрученным видом покачал головой.

– Такое счастье нам пока еще не выпало…

– В таком случае почему вы решили, что она находится именно в этом районе?

– А вот почему, – вмешалась в разговор Касси, показывая лейтенанту изрезанный желтый непромокаемый плащ. – Мы нашли этот плащ в расположенной здесь неподалеку пещере и подумали, что он, возможно, принадлежал кому-нибудь из участников этой антропологической экспедиции. Кроме того, мы видели на земле чьи-то следы.

Соуза внимательно осмотрел непромокаемый плащ и, опустив голову и поджав губы, о чем-то задумался. Со стороны казалось, что он считает в уме до десяти.

– Ну хорошо… – тихо сказал он наконец. – Это не совсем то, с чем мы рассчитывали здесь столкнуться, но, хотя все усложняется, у нас нет другого выхода, кроме как адаптироваться к новым условиям данной операции.

– Что вы хотите этим сказать? – нерешительно спросил я. – Вы поможете нам разыскать дочь профессора Кастильо?

Лейтенант, подняв взгляд, расплылся в необычайно широкой улыбке.

– Ну конечно, – заявил он, поднимаясь на ноги. – Теперь это наша главная задача.

Солнце поднималось все выше и выше над линией горизонта. Мы, послушно следуя за лейтенантом Соузой, шли по негустым джунглям, пытаясь найти удобное местечко, где можно было бы разбить лагерь. Затопление, по-видимому, продолжалось, и за прошедшую ночь вода поднялась уже до такого уровня, что в низинах образовались лужи по нескольку сантиметров глубиной. Я решил не обращать на это внимание своих друзей, потому что, во-первых, они и сами наверняка это заметили, и, во-вторых, если они этого и не заметили, не стоило занимать их внимание проблемой, решить которую мы все равно были не в состоянии.

В голове нашей колонны шел Соуза, за ним – один из его людей, затем следовали мы, а за нами шагали еще двое подчиненных лейтенанта. Остальных троих своих людей он разослал в различных направлениях, поставив им задачу найти следы антропологической экспедиции.

Я пару раз пытался завязать разговор с тем подчиненным Соузы, который шел впереди меня, однако тот даже не оглянулся: то ли он был глухой, то ли не понимал ни слова по-испански, то ли ему строго-настрого приказали с нами не разговаривать.

– Улисс… – услышал я тихий голос за своей спиной.

Я оглянулся и увидел, что Кассандра, идущая позади меня, энергично показывает мне рукой, чтобы я смотрел вперед.

– Не оборачивайся, – прошептала она.

Я, снова начав глядеть прямо перед собой, слегка развел руки в стороны, тем самым спрашивая без слов, почему она меня окликнула.

– По-моему, происходит что-то странное, – еле слышно произнесла Касси. – Тебе не кажется, что эти парни уж слишком… невозмутимые?

Я снова хотел было обернуться, чтобы спросить, что она имеет в виду, но, вовремя спохватившись, лишь молча пожал плечами.

– Они наверняка видели весь этот заброшенный город с воздуха, – стала пояснять мексиканка. – Они приземлились перед самой большой пирамидой Латинской Америки, а сейчас они еще и идут с нами среди руин цивилизации, о которой никто не знает абсолютно ничего… Но, тем не менее, эти недоумки ведут себя так невозмутимо, как будто здесь нет совершенно ничего необычного.

Слова Касси, словно электрический разряд, активизировали ту небольшую часть серого вещества в моем мозгу, которая иногда соизволяла работать, и я невольно удивился, как это я не обратил внимания на такое странное поведение людей Соузы.

Теперь же мне и самому стало бросаться в глаза, что эти спасатели ничуточки не удивлялись тому, что их сейчас окружало. Они лишь искоса поглядывали на пирамиды, обелиски и храмы, от лицезрения которых у меня, Кассандры и профессора перехватывало дыхание, и самое главное – никто из них, даже лейтенант Соуза, ни разу не поинтересовался, что это вообще за сооружения, и ничего не сказал по поводу того, кто их мог здесь воздвигнуть.

В результате этих наблюдений у меня возникли два предположения: либо они были такими высококлассными профессионалами или же попросту невежественными людьми, а потому не позволяли себе отвлекаться от выполнения своей главной задачи, даже на представшее их взору удивительное зрелище, либо… Впрочем, второе мое предположение было таким нелепым и неправдоподобным, что я даже не стал над ним всерьез задумываться.

Ход моих размышлений был прерван лейтенантом Соузой, приказавшим нам всем остановиться. Мы в это время находились на возвышенном участке местности, где было сухо и росли многочисленные деревья. Подойдя к лейтенанту, я увидел, что впереди возвышается каменная скала, в нижней части которой виднелся вход в какую-то пещеру, уходившую далеко вглубь скалы. На всей поверхности скалы вокруг этого входа были высечены большие фигурные изображения, и, если бы не густая растительность, частично покрывавшая эту скалу, она была бы чем-то похожа на фасад скального храма в Петре[48]48
  Петра – древний город на территории Иордании, одной из достопримечательностей которого является скальный храм.


[Закрыть].

– Это идеальное место, – сказал Соуза, уперев руки в бедра, и, повернувшись к нам, добавил: – Мы разобьем основной лагерь вот на этой поляне и отсюда станем прочесывать данный район в поисках второй экспедиции.

Затем он – не столько словами, сколько жестами и взглядами – отдал приказы своим людям, и те тут же принялись за работу: разметив и тщательно очистив территорию, они стали доставать из своих рюкзаков небольшие свертки и, дергая за какую-то веревочку, бросать их на землю. Свертки, к моему удивлению, стали разворачиваться как бы сами по себе – словно бабочки, вылезающие из коконов, – и через несколько секунд на поляне появились, как будто внезапно выросли из-под земли, индивидуальные походные палатки оранжевого цвета. «Еще б немного дыма, – подумал я, – и это было бы похоже на эффектное магическое действо».

Минут через десять был разбит аккуратный лагерь, в центре которого – внутри выложенного камнями круга – очень быстро росла куча хвороста, заготавливаемого для костра.

Соуза наклонился над одним из открытых объемистых рюкзаков и достал из него толстый белый пакет. Он быстренько пробежал глазами по надписи на его поверхности, а затем, повернувшись к нам и легонько помахав этим пакетом, спросил:

– Кому из вас нравятся макароны по-неапольски?

56

Мы уплетали макароны за обе щеки, пока не наелись до отвала. Я вплоть до сего момента не отдавал себе отчета в том, как сильно проголодался, и эти обычные макароны с густым томатным соусом показались мне вкуснее омаров с красной икрой. Профессор и Кассандра, сытые и счастливые, уселись рядом со мной, прислонившись спиной к стволу дерева, и отпускали шуточки по поводу сухого мяса, которым нас потчевал Иак, и змеи, которую мне пришлось нести на своих плечах аж несколько километров.

Я уже давно не видел, чтобы эти двое так беззаботно смеялись, – уж слишком много нам пришлось натерпеться в последние несколько дней. Сидящий в позе Будды профессор, почему-то нацепив на себя очки в роговой оправе, держался спокойно и раскованно – он, видимо, был уже абсолютно уверен в том, что раз уж нас нашла спасательная группа, то все наши проблемы будут скоро решены. У Касси глаза снова светились энтузиазмом, и ее благодушное настроение нашло свое отражение в том, что она время от времени начинала громко смеяться, нарушая мрачную тишину окружавших нас джунглей. Этот ее смех был чем-то похож на луч света, пробившийся туда, где царит тьма.

Даже Соуза, подавив в себе свойственную ему сдержанность и сев рядом с нами, стал расспрашивать нас о наших приключениях и о том, с чем нам пришлось столкнуться. Он восхищался над одними из происшедших с нами событий и смеялся над другими, когда мы описывали ему трагикомические ситуации, в которых нам довелось оказаться.

Судя по положению солнца, уже наступил полдень. Мы сидели в компании только с самим лейтенантом и одним из его людей: всех остальных своих подчиненных он разослал в разные концы заброшенного города, приказав им попытаться разыскать какие-нибудь следы, которые позволили бы определить, где сейчас находится экспедиция Валерии.

– Кстати, – сказал я, обращаясь к Соузе, – у нас тут возникли кое-какие сомнения, имеющие прямое отношение к вам.

Лицо лейтенанта тут же стало серьезным.

– Спрашивайте, – сказал он. – Я попытаюсь развеять ваши сомнения.

– Посмотрим, как вам это удастся. Во-первых, я все время ломаю себе голову над тем, каким образом вы собираетесь вытащить нас всех отсюда. Выпрыгнуть из самолета с парашютом – относительно легко, а вот попасть обратно на самолет… Ума не приложу, как вы сможете это сделать.

Соуза театрально улыбнулся и небрежно махнул рукой.

– Вам не стоит переживать по поводу таких вот деталей, – сказал он, глядя на нас троих. – Мы проводим подобную операцию уже не первый раз, и я вас уверяю, что все пройдет так, как было запланировано.

– Но…

– Расслабьтесь, – перебил он меня, – это будет своего рода сюрприз.

– Ну хорошо… – кивнул я, решив ему поверить. – Тогда у меня есть еще одно сомнение.

– Какое?

– Мне показалось странным… – Мой взгляд в этот момент упал на Кассандру. – Нет, нам показалось странным, что у вас, похоже, не вызывает абсолютно никакого удивления то, что нас сейчас окружает. Вы, вообще-то, отдаете себе отчет в том, что мы находимся среди развалин заброшенного города, о котором остальному миру еще ничего не известно, и что мы – первые, кто узнал о его существовании?

Лейтенант удивленно поднял брови.

– В самом деле? – спросил он, глядя по сторонам с таким видом, как будто только сейчас заметил, где он находится. – По правде говоря, я даже понятия об этом не имел. Мы ведь, я и мои подчиненные, в археологии разбираемся очень слабо, причем не только в самой археологии, но и во всем, что имеет к ней какое-либо отношение. Откровенно говоря, я думал, что руин, оставшихся от инков, в Южной Америке довольно много.

– Инки тут ни при чем. – Профессор укоризненно покачал головой. – Речь идет о ранее неизвестной цивилизации, историческая ценность которой прямо-таки огромная. Мачу-Пикчу[49]49
  Мачу-Пикчу – город, построенный инками высоко в горах.


[Закрыть] и Теночтитлан[50]50
  Теночтитлан – столица империи ацтеков.


[Закрыть] по сравнению с этим заброшенным городом – всего лишь жалкие и мало кому интересные деревушки.

– Неужели? – спросил лейтенант, поднимаясь на ноги и отряхивая штаны. Слова профессора, похоже, не произвели на него большого впечатления. – Если не возражаете, давайте поговорим об этом как-нибудь попозже. А сейчас мне нужно заняться координацией действий своих подчиненных. Вы отдыхайте, мы сделаем все сами.

Показав на одного из своих людей, стоявшего чуть поодаль, он добавил:

– Чтобы вы чувствовали себя в безопасности, оставляю с вами Луизао. Я вернусь до наступления темноты.

Он взял свое оружие, прикрепил к поясу портативную радиостанцию и, не говоря больше ни слова, решительно зашагал прочь.

– Ну и что мы теперь будем делать? – спросил я у профессора и Кассандры, поднимаясь на ноги после того, как Соуза исчез из виду.

Касси, широко раскрыв рот, зевнула и улеглась на желтый непромокаемый плащ, подложив себе под голову в качестве подушки мой красный рюкзачок.

– Лично мне не помешает немножечко поспать, – сказала она. – У нас за последнюю неделю это первая возможность более-менее комфортно отдохнуть, и я не премину ею воспользоваться.

– И тебе уже больше не хочется побродить по этому заброшенному городу?

– Руины могут часок и подождать, – ответила мексиканка, закрывая глаза и тем самым давая понять, что разговор закончен.

– А вы, проф? – спросил я у Кастильо. – Вы тоже будете дрыхнуть?

– Вообще-то, буду, Улисс… – извиняющимся тоном произнес профессор и вздохнул. – Я ведь человек немолодой, а последние несколько дней были довольно утомительными… Думаю, будет правильно, если поиском моей дочери теперь займутся профессионалы, а мы тем временем попытаемся восстановить силы.

– Ну что ж, – сказал я, делая вид, что с большой неохотой соглашаюсь со своими коллегами, и снова садясь на землю. – Если археолог не проявляет интереса к изучению таинственного Черного Города, а многострадальный отец больше не горит желанием разыскивать свою дочь, пропавшую где-то в сельве, то я тем более не…

– Почему бы тебе немного не помолчать? – перебила меня Кассандра, открывая один глаз.

– Я всего лишь…

– Ты просто хочешь повыпендриваться и подокучать нам.

– Послушай, я ведь…

– Иди и повыпендривайся перед кем-нибудь другим, и пусть тебя трахнут за это в задницу, – снова перебила меня Касси, показывая мне средний палец и затем поворачиваясь на своем плаще ко мне спиной.

– А чем… чем бы ты хотел сейчас заняться? – спросил, зевая, профессор.

Я озадаченно уставился на него. По правде говоря, мексиканка была права: я всего лишь хотел немного подонимать своих спутников и идти никуда не собирался, потому что устал ничуть не меньше их.

– Э-э… не знаю, – пробормотал я, тщетно напрягая свою фантазию. – Мы могли бы побродить по окрестностям… ну, чтобы разузнать, что тут еще есть. В общем, что-нибудь в этом роде.

Профессор щелкнул языком, снова тяжело вздохнул и, поднявшись на ноги, начал потягиваться.

– Ну хорошо, – пробурчал затем он. – Пошли. А куда ты, кстати, хочешь пойти?

Я, тоже поднявшись вслед за профессором, осмотрелся по сторонам, и мой взгляд невольно остановился на входе в пещеру.

– Может, вон туда? – предложил я. – Выглядит многообещающе, правда?

– Я тебе напоминаю, что у нас нет фонариков, – сказал профессор, вглядываясь в темную глубину входа.

– У нас нет, а у него – есть, – возразил я, показывая на Луизао, который с того момента, как его шеф куда-то ушел, буквально не сводил с нас глаз, и потянул за собой профессора.

Напустив на себя небрежный вид, я подошел к Луизао, мускулистому мулату почти двухметрового роста, который в этот момент вытаскивал из своей пачки сигарету «Кэмел» и засовывал ее кончик себе в рот.

Воспользовавшись этим обстоятельством, я достал из кармана зажигалку и щелкнул ею перед мулатом – так, как «дают огонька» какой-нибудь смазливой девице, которая сидит рядом перед стойкой бара.

Мулат посмотрел на зажигалку и почти с презрением отвел ее своей ручищей в сторону.

«Начало не очень хорошее, – подумал я. – Ну и ладно».

– Тебя зовут Луизао, да? – спросил я, улыбаясь самой лучшей своей улыбкой. – Понимаешь… Мы с профессором хотели бы заглянуть вон в ту пещеру, – я кивнул в сторону темного входа, – и поэтому я подошел к тебе спросить, не можешь ли ты дать нам ненадолго свой фонарик. – Я показал пальцем сначала на торчавший из кармана его штанов фонарик, а затем на себя самого.

Увидев, каким стало выражение лица мулата, я тут же догадался, что разница в интерпретации различных жестов у испаноязычных и португалоязычных народов привела к нелепейшему недоразумению: этот верзила подумал, что я приглашаю его заняться в пещере любовью.

Он недоверчиво посмотрел на меня сверху вниз, пробурчал какое-то непонятное мне ругательство и выразительными жестами велел идти куда подальше, если мне дороги мои зубы. Тем не менее я так и остался стоять перед ним, как какой-нибудь идиот, размышляя над тем, как бы мне объяснить ему, что произошло недоразумение. Мулат достал из кармана зажигалку и, прикурив сигарету, выпустил струю дыма прямо мне в лицо – видимо, в качестве последнего предупреждения.

Я поспешно отступил, взял профессора за руку и, потянув его за собой, вернулся с ним к костру.

– Что, не получилось? – спросил профессор, ехидно улыбаясь. – Ты, наверное, не в его вкусе.

– Очень остроумно… – ответил я. – Между прочим, у нас, как мне кажется, есть большая проблема.

– Проблема? – снисходительно спросил Кастильо с таким видом, как будто бы я ему сообщил, что у нас, оказывается, на лице есть глаза. – Какая проблема?

Подойдя с ним к тому месту, где лежала Касси, я заставил его сесть спиной к вспыльчивому Луизао.

– Мне кажется, что эти люди – не те, за кого они себя выдают, – сказал я, стараясь говорить как можно тише.

Профессор медленно повернулся ко мне и впился в меня взглядом, чтобы удостовериться по моему выражению лица, что я не шучу.

– А кто ж они такие?

– Мне кажется, что лейтенант Соуза и его люди – никакая не спасательная группа, – продолжил я, лихорадочно вспоминая и сопоставляя все то, что увидел и услышал после появления самолета с парашютистами, – и что они прибыли сюда не для того, чтобы нас спасать.

Мой старый друг скептически прищурился.

– Но если они прибыли сюда не для того, чтобы нас спасать, то тогда для чего? – заинтригованный моим заявлением, спросил он и покосился на мулата, хорошо вооруженного и облаченного в камуфляжную одежду.