Текст книги "Черный город"

112

У меня ушла почти неделя на то, чтобы с помощью туземцев добраться на пирóге до города Сантарен. Оттуда я затем прилетел на самолете в Сан-Паулу.

Доехав на такси до центра города и устроившись в маленьком отеле, расположенном неподалеку от проспекта Авенида Паулиста, я, не теряя времени даром, стал рассказывать всем, кто соглашался меня выслушать, о том, что мне довелось пережить в сельве, о гибели людей, о Черном Городе и обо всем, что в нем находится, а также о бедственном положении, в котором окажется племя менкрагноти в результате надвигающегося затопления территории, где это племя живет. Однако ни бразильские власти, ни Национальный фонд индейцев, ни полиция не обратили на мои слова ни малейшего внимания. Как только я упоминал строительную компанию «АЗС», все мои собеседники тут же кривили губы и пожимали плечами с таким видом, как будто хотели сказать, что если на земле так много плохого, то, значит, такова воля Божья. Мне только и оставалось, что мысленно чертыхаться и ругать всех этих людей и тех, кто родил их на белый свет.

Тремя днями позже мне в мой гостиничный номер позвонили и посоветовали улететь из Бразилии ближайшим самолетом, если я не хочу, чтобы мой труп поплыл вниз по течению реки Тиете.

Это привело меня к неизбежному выводу о том, что я трачу свое время впустую и что мне не остается ничего другого, кроме как прибегнуть к радикальным мерам, поставив все на карту и молясь о том, чтобы мне повезло.

Несколько дней спустя я – гладко выбритый, одетый в дорогой костюм, с кожаным портфелем в руках – вошел, все еще слегка хромая из-за ран на ноге, в вестибюль небоскреба, принадлежащего строительной компании «АЗС». Это гигантское сооружение из стекла и стали находилось в финансовом центре города, и все его помещения занимали отделы данной компании.

– Bom dia[83]83
  Добрый день (португ.).


[Закрыть], – сказал один из дежурных администраторов, стоя за красиво оформленной стойкой. – Como posso ajudá-lo?[84]84
  Как я могу вам помочь? (португ.)


[Закрыть]

– Добрый день, – ответил я с нарочитой надменностью. – Я хочу встретиться с сеньором Кейрушом.

Дежурный администратор приподнял со скептическим видом бровь.

– Вы хотите встретиться с сеньором Лусиано Кейрушом? – переспросил он на прекрасном испанском языке, сомневаясь, по-видимому, что правильно меня понял. – С президентом компании «АЗС»?

– С ним самым.

Дежурный администратор окинул меня взглядом с головы до ног, изучая опытным взглядом мою одежду и стрижку. От его внимания, как я заметил, не ускользнули еще не зажившие полностью царапины на моем лице.

– Вы договорились с ним о встрече?

– Нет. Но я уверен, что сеньору Кейрушу будет очень интересно со мной встретиться.

– Без предварительной договоренности о встрече это не… – начал было говорить он.

Я жестом перебил его, а затем показал на телефон.

– Если вы не хотите потерять свою работу, советую вам позвонить сеньору Кейрушу и сказать ему, что я – Улисс Видаль и что у меня имеются компрометирующие материалы, которые заставят его отменить ввод в эксплуатацию плотины на реке Шингу. А еще скажи́те ему, что если он не хочет, чтобы упомянутые мной материалы стали известны всем прямо сегодня, то пусть выделит мне несколько минут своего времени… Думаю, это его не затруднит.

– Он сейчас наверняка проводит совещание, – сказал дежурный администратор, не решаясь взяться за трубку телефона.

– Ну так пусть отложит это совещание на более позднее время, – решительно потребовал я, приближая свое лицо к лицу собеседника.

Двумя минутами позже я, пройдя через рамку металлоискателя и показав охранникам, что лежит в моем портфеле, поднялся в огромном лифте с металлической обшивкой на последний этаж небоскреба в сопровождении охранника – верзилы с маленьким наушником в ухе и с таким выражением лица, как будто он был озлоблен на весь мир. Пиджак, в который был одет этот верзила, едва не рвался под напором его громадных грудных мышц.

Я понимал, что лезу сейчас в одиночку в волчье логово, и в царящей в лифте тишине мне было слышно, как неудержимо колотится мое сердце. Впрочем, колотилось оно так сильно не только от страха и нервного возбуждения, но еще и от переполняющего меня гнева – гнева, который я пытался подавлять, но который, однако, нарастал по мере того, как мы стремительно поднимались все выше и выше, о чем свидетельствовала быстрая смена цифр на табло лифта.

Наконец мы доехали до пятьдесят второго этажа. Дверь лифта бесшумно открылась, и перед моим взором предстала роскошная приемная со светло-серым ковровым покрытием, черными кожаными диванами и большими картинами в стиле абстракционизма, висящими на стенах, тоже светло-серых.

Верзила тихонечко подтолкнул меня к выходу из лифта и затем подвел к письменному столу, за которым сидела красивая секретарша с иссиня-черными, заплетенными в косу волосами и огромными глазами. Она с деловым видом посмотрела на меня.

– Сеньор Видаль?

– Он самый.

– Пожалуйста, проходите, – сказала секретарша, показывая мне на дверь из прочной древесины. – Сеньор Кейруш вас ждет.

– Спасибо, – ответил я.

Покосившись на верзилу, вставшего рядом с дверью и напоследок бросившего на меня грозный взгляд, я взялся за дверную ручку, повернул ее и, глубоко вздохнув, вошел в кабинет человека, который пару недель назад отправил в сельву наемных убийц, чтобы те прикончили там меня и моих друзей.

113

Накануне своего визита в компанию «АЗС» я поискал в Интернете информацию о Лусиано Кейруше Варгаше. Ему, как я выяснил, было пятьдесят семь лет. Когда-то давно он унаследовал от своего отца строительную компанию, которая в те времена была не более чем слабым подобием того, что она представляла собой сейчас. Судя по его внешности – безупречно сшитый костюм, волевой рот, хорошо причесанные седые волосы и проницательный взгляд, – он был человеком амбициозным и решительным. Однако что удивило меня, когда президент компании «АЗС» поднялся из-за своего письменного стола, изготовленного из красного дерева, так это то, что я при своем росте в метр восемьдесят оказался более чем на двадцать сантиметров ниже этого человека, из чего следовало, что его рост явно превышает два метра и он, наверняка зная о том, что такой рост невольно вызывает уважение, по-видимому, взял себе за привычку при появлении посетителей подниматься, дабы производить своим ростом впечатление на каждого, кто переступает порог его кабинета.

– Садитесь, – велел он, показывая на кресло с другой стороны стола. Зычный голос Кейруша вполне соответствовал размерам его тела.

Мы не стали с ним ни здороваться, ни обмениваться какими-либо любезностями, потому что каждый из нас знал, кто такой его собеседник и что у него на уме. Кроме того, я скорее отрезал бы себе руку, чем подал бы ее этому безжалостному негодяю.

– Что у вас есть и что вы требуете взамен? – небрежным тоном спросил Кейруш, сразу переходя к делу. – Вы ведь пришли для того, чтобы предложить мне какую-то сделку, разве не так? В противном случае вам не было бы никакого смысла сюда приходить.

Я, выдержав паузу – а заодно и выдержав его взгляд, – открыл портфель и достал из него папку с состоящим из нескольких страниц документом, который я затем, вынув из папки, положил на стол.

– Я хочу, – сказал я, пододвигая документ к своему собеседнику, – чтобы вы подписали вот этот договор. Согласно договору вы обязуетесь немедленно отменить ввод в эксплуатацию плотины на реке Шингу, купить земли, которые вы собирались при помощи этой плотины затопить, и передать их – бесплатно и без каких-либо предварительных условий – племени менкрагноти, а также… – я ткнул пальцем в конкретный абзац, – а также выплатить щедрую компенсацию тем, кто из-за вас едва не погиб в сельве, и семьям тех, кто там погиб и в чьей смерти вы прямо или косвенно виновны. Данный договор был очень тщательно составлен в одной из адвокатских контор Сан-Паулу. – С этими словами я откинулся на мягкую спинку кресла и добавил: – Для того чтобы он вступил в силу, нужна всего лишь ваша подпись.

Кейруш, выслушав меня и хлопнув ладонью по столу с таким видом, как будто он услышал самую смешную за всю свою жизнь шутку, расхохотался так громко, что его смех через несколько секунд сменился внезапным приступом кашля. От этого кашля он сильно покраснел, и я даже стал опасаться, а не случится ли с ним сейчас инфаркт.

– Как же вы здорово… – сказал он, вытирая выступившие от смеха слезы, как только снова смог говорить. – А больше вы ничего не хотите? Может, «феррари»? Космический корабль?

– Подпишите данный договор. Этого будет достаточно.

Кейруш с ухмылкой покачал головой.

– Вы со своими глупостями заставляете меня попусту терять время, – сказал он, снова становясь серьезным. – Даже в самом сумасбродном из своих снов я не стал бы подписывать такой договор.

– А я думаю, что вы его подпишете, – спокойно заявил я. – Более того, я даже уверен в том, что выйду через эту дверь с подписанным договором в руках. В противном случае компрометирующие материалы, имеющие отношение к вам и вашему бизнесу, попадут в редакции всех крупных газет прямо сегодня.

Кейруш, переведя взгляд с листков бумаги, которые я положил на его письменный стол, на меня, поудобнее уселся в своем кресле и расплылся в высокомерной улыбке.

– А что дает вам основания полагать, что редакции газет захотят опубликовать сведения, которые могут нанести мне тот или иной ущерб? Я трачу миллионы долларов в год на рекламу в средствах массовой информации, и даже те газеты, которые не входят в мой предпринимательский конгломерат, если им придется выбирать, предпочтут скорее сохранить такого хорошего клиента, как я, чем опубликовать какие-либо из ваших материалов.

– Я имею в виду не только бразильскую прессу. Я говорю о газетах и телеканалах в различных странах мира, так что повлиять на всех вы не сможете.

Президент компании «АЗС», продолжая улыбаться, покачал головой.

– Вы ничего не понимаете, сеньор Видаль. Разоблачения в сфере политики и экономики задерживаются в сознании людей лишь на несколько секунд, а затем их вытесняют оттуда сообщения о самых последних сексуальных связях какой-нибудь второразрядной знаменитости или о воскресном футбольном матче. Кучке туземцев, которых почти никто никогда не видел, придется переселиться в другое место?.. – Кейруш развел руками. – Никому не нужные древние развалины окажутся под водой на глубине в несколько метров?.. Это не вызовет ни у кого никаких эмоций. Так что вернитесь на землю – вы этими своими компрометирующими материалами не сможете причинить ни малейшего вреда ни мне, ни моему бизнесу.

Я, стараясь делать вид, что подобные его заявления не произвели на меня вообще никакого впечатления, снова открыл портфель, достал из него простенький коричневый конверт и положил его поверх договора.

– Чем вы хотите удивить меня на этот раз? – спросил, усмехаясь, Кейруш.

– Здесь находятся компрометирующие материалы, – ответил я, показывая пальцем на конверт, – которые заставят вас подписать данный договор.

– Вам все еще неймется? – Строительный магнат откинулся на спинку кресла с таким видом, как будто у него вот-вот закончится терпение. – Что-то до вас туговато доходит. Я вам уже дал понять, что никто и ничто в этом мире не заставит меня подписать подобный договор. Так что прошу вас покинуть мой кабинет и не вынуждать меня больше попусту терять время, иначе я вызову охрану.

Я, подражая своему собеседнику, тоже откинулся на спинку кресла, но при этом стал еще и с безразличным видом разглядывать свои ногти.

– Можете делать что хотите, раз уж вы решили рискнуть всем, что у вас есть.

Кейруш лишь слегка покосился на лежащий на столе простенький коричневый конверт, однако при этом в его взгляде мелькнуло беспокойство, которого там раньше не было.

– Если речь идет о компрометирующей фотографии, на которой я запечатлен с какой-нибудь сеньоритой, – сказал он, скрещивая руки на груди, – то я вас уверяю, что при помощи такого фото вы ничего не добьетесь. Моя супруга знает о моих похождениях и не возражает против них, а общественное мнение их даже одобряет. Вы находитесь в Бразилии, не забывайте об этом.

– Нет, никакие сеньориты тут ни при чем, – спокойно улыбнулся я. – Мне абсолютно все равно, с кем вы проводите время по ночам – хоть бы даже и с мужчинами.

Строительный магнат снова посмотрел на конверт, уже не скрывая своего любопытства, а затем впился в меня взглядом.

– Я повторяю, что мне по большому счету наплевать на то, что лежит в этом конверте, – он презрительно скривил губы, – однако, откровенно говоря, мне уже даже становится немного интересно, с чем это вы сюда пожаловали.

– Взгляните на то, что лежит там, внутри, и все узнаете, – спокойно произнес я, пожимая плечами.

Кейруш, секунду-другую поколебавшись, в конце концов взял конверт с пренебрежительным выражением лица и, вскрыв его, достал из него фотографию.

В течение нескольких секунд этот человек – без сомнения, один из самых могущественных в Бразилии – смущенно смотрел на фотографию, хмуря брови. Затем он поднял глаза и, взглянув на меня с ошеломленным видом, перевернул ее и показал то, что было на ней запечатлено, мне.

– Вы можете мне объяснить, что это еще за шутка?

114

Я не смог удержаться от ехидной улыбки, когда увидел, как президент компании «АЗС», показывая мне принесенную мной фотографию, растерянно хлопает ресницами. На этой фотографии был запечатлен не кто иной, как я сам: я сидел, улыбаясь, с кружкой пива в руке.

– Она вам не нравится? – спросил я, продолжая улыбаться. – А мне казалось, что я получился на ней довольно хорошо… Если хотите, я могу показать вам другую свою фотографию, на которой я – в профиль.

Я сделал вид, что засовываю руку в карман.

Кейруш, бросив фотографию на стол, поднялся во весь свой огромный рост и показал мне рукой на дверь.

– Немедленно покиньте мой кабинет! – разъяренно потребовал он. – Даю вам на это две секунды. Иначе я вызову охрану.

– Поверьте мне, вы не станете этого делать.

– Не стану? – запальчиво спросил Кейруш, снова садясь и кладя указательный палец на красную кнопку своего внутреннего телефона.

– Если не хотите умереть, то лучше этого не делайте.

– Теперь вы мне угрожаете? – сердито рявкнул бразилец, привставая с кресла и наклоняясь над столом.

– Я вам угрожаю? Вовсе нет. В этом нет необходимости, потому что вы, вообще-то, уже мертвы.

Кейруш, неожиданно для меня расхохотавшись, снова опустился в свое кресло.

– Теперь мне все понятно! – воскликнул он, хлопая себя ладонью по лбу. – Вы просто сумасшедший! О Господи, я уже пять минут веду какие-то дискуссии с психически больным человеком!

Я тоже посмеялся за компанию с ним, однако, когда он замолчал, бросил выразительный взгляд на свои наручные часы и, напустив на себя озабоченный вид, покачал головой.

– Я рад, что вы относитесь к этому так легко. Особенно если учесть, что жить вам осталось уже меньше пяти минут.

Кейруш сначала удивленно поднял брови, а затем сердито нахмурился.

– С кем, по-вашему, вы сейчас разговариваете? Я прекрасно знаю, что, перед тем, как вы зашли в мой кабинет, вас заставили пройти через рамку металлоискателя, а также обыскали, и поэтому вы аж никак не могли тайно пронести сюда какое-либо оружие. Если же вы попытаетесь прикончить меня каким-нибудь другим способом, то, прежде чем вы успеете это сделать, я вызову своего телохранителя и он пристрелит вас на месте. Поэтому я спрашиваю чисто из любопытства – каким же это образом вы замышляете меня убить?

Я, скрестив руки на груди, нетерпеливо прищелкнул языком.

– Вы меня не слушаете… Я вам не говорил, что я собираюсь вас убить. Я сказал, что я вас уже убил.

– То есть как это уже убили?

– Я вас только что отравил, сеньор Кейруш, и если вы не примете противоядие, которое находится в моем кармане, – я похлопал ладонью по своему пиджаку, – то через пять… ой, простите, уже через четыре минуты умрете так, как будто бы с вами случился сердечный приступ.

– Вы считаете меня слабоумным?! – сердито воскликнул Кейруш, пару секунд поразмышляв над тем, что я ему только что сказал. – Я ничего не пил, и вы не втыкали в меня отравленную иголку или что-нибудь в этом роде.

– Не для всех видов ядов нужен подобный контакт. Для некоторых вполне достаточно и обычного прикосновения.

– Но я ведь даже не пожимал вам руку!

Я бросил выразительный взгляд на безобидную на вид фотографию, все еще лежавшую на столе, и в глазах строительного магната загорелась искорка понимания.

– Этого не может быть… – пробормотал он, пытаясь убедить самого себя.

Он потер друг о друга подушечки пальцев, которыми только что держал фотографию, и заметил на них мельчайшую белую пыль, похожую на тальк.

– Некоторые племена, живущие в бассейне реки Амазонки, обладают удивительнейшими знаниями о лекарственных средствах и ядах, – сказал я, видя, в какое замешательство пришел мой собеседник. – Они даже способны приготовить такой яд, от попадания которого на кожу человека с ним буквально через несколько минут происходит инфаркт. Просто невероятно, да?

– Этого… этого не может быть, – снова пробормотал Кейруш, все еще глядя на свои пальцы. – Все это… не более чем обман.

– Ну что ж, очень скоро мы выясним, обман это или нет. Если вы не примете вот это противоядие, – я достал из внутреннего кармана пиджака малюсенькую стеклянную пробирку, в которой находилось немножко темной жидкости, и показал ее бразильцу, – вы не сможете даже дойти до двери. Кстати, через несколько секунд вроде бы должны проявиться первые симптомы. Вы еще не чувствуете легкого онемения пальцев рук?

По выражению, которое появилось на лице бразильца после моих слов (он раскрыл глаза так широко, что, казалось, они вот-вот выкатятся из орбит), я понял, что его пальцы и вправду начали неметь.

– Однако это – только начало, – продолжал я. – Мало-помалу онемение будет распространяться по всему вашему телу, пока не достигнет сердца, заставляя его остановиться. А я буду сидеть в этом кресле и невозмутимо смотреть на то, как вы умираете, лежа на полу и пуская изо рта пузыри.

– Вы подписали себе смертный приговор, – сказал Кейруш, с угрожающим видом поднимаясь из-за стола. – Мой охранник зайдет через эту дверь, отнимет у вас противоядие и затем вас убьет.

– Первое и последнее из этих событий вполне могут произойти, – возразил я, стараясь держаться самоуверенно, – а вот насчет второго я сомневаюсь. Я ведь не случайно принес сюда противоядие в очень хрупкой стеклянной пробирке. Еще до того, как ваш охранник набросится на меня, я ее разобью, и вы останетесь без противоядия.

– Это все ерунда. Мои врачи…

– Ваши врачи? – насмешливым тоном перебил его я. – Прежде чем они успеют обо всем этом узнать, вы уже будете мертвы.

Бразилец посмотрел на меня из-под своих густых бровей с такой лютой ненавистью, что мне невольно вспомнились морсего. Если бы он вдруг решил, что сможет выжить и без моего противоядия, он наверняка приказал бы меня убить.

– Но… но что заставило вас так поступить? – спросил он, еле сдерживая охватывающую его ярость.

– Вы у меня спрашиваете, что заставило меня так поступить? – Я спрятал пробирку в карман и с негодующим видом придвинулся к столу. – Из-за вашей алчности погибли невинные люди – люди, которых я очень высоко ценил и которые никоим образом не заслуживали смерти. И у вас еще хватает наглости спрашивать, что заставило меня так поступить? Позвольте вам заявить, что вы – безжалостный негодяй, который вообще не заслуживает, чтобы ему дали возможность спасти свою жалкую жизнь в обмен на то, что он потеряет немножко денег.

– Немножко денег? Если проект создания водохранилища на реке Шингу не будет успешно завершен, мы потеряем сотни миллионов. Это самый большой проект компании «АЗС», и мы вбухали в него бóльшую часть своих средств. Я не могу согласиться на то, что вы от меня требуете!

– Три минуты…

– Но ведь это же какой-то абсурд! – в отчаянии воскликнул Кейруш. – То, что я делал, – всего лишь бизнес, в нем нет ничего личного!

– А для меня тут очень даже много личного, сеньор Кейруш… Очень даже много.

– Это приведет к банкротству и моей компании, и меня самого. Неужели вы не понимаете, что я не могу сделать то, что вы от меня требуете?

Я, будучи уверенным, что поступаю абсолютно правильно, снова поудобнее расположился в своем кресле.

– А мне кажется, что это вы кое-чего не понимаете. Перед вами весы с двумя чашами. На одной из них – деньги, на другой – ваша жизнь. Что вы выбираете?

– Скажите, какая лично вам выгода от отмены ввода плотины в эксплуатацию?.. Не будьте идиотом! Я могу дать вам двадцать… нет, пятьдесят миллионов долларов. Для этого мне потребуется менее часа и всего один телефонный звонок. Вы будете богатым человеком всю свою оставшуюся жизнь!

– Хм… Заманчивое предложение, – сказал я, почесывая подбородок и напуская на себя задумчивый вид. – Однако я от него отказываюсь. Единственное, что мне нужно, – это чтобы вы подписали договор.

– А если я этого не сделаю? – вызывающе спросил бразилец. – Вы уже никогда не выйдете из этого здания, как только я нажму вот эту кнопку и сюда прибегут мои люди. Вас обвинят в убийстве, а то и просто сразу убьют.

– Такое возможно, – признал я, – однако в сложившейся ситуации мне терять уже, в общем-то, нечего. Меня, по крайней мере, утешит осознание того, что вы будете гореть в аду. Думаю… – я снова достал пробирку и стал разглядывать ее на свету, – думаю, что отправить вас в ад – не такая уж и плохая идея. Я тем самым отомщу и за племя менкрагноти, и за самого себя. Думаю, это по большому счету будет очень даже справедливо, если учесть весь тот вред, который вы причинили.

Кейруш с большой неохотой придвинул к себе лежащие на столе листки и начал их просматривать.

– Вам желательно поторопиться, – посоветовал я, – потому что вам осталось менее двух минут.

– Но как я могу что-то подписать, не прочитав? – возмутился бразилец.

– А вы представьте себе, что вы – неграмотный туземец, которого обманом уговорили покинуть свои земли в обмен на цветной телевизор… – сказал я, внутренне радуясь душевным страданиям этого толстосума. – Можете не переживать – я даю вам честное слово, что в данном договоре содержится лишь то, что мы с вами только что обсудили. Еще в нем, понятное дело, есть положения, не позволяющие вам в будущем передумать и дать всему делу задний ход.

Строительный магнат уперся руками в стол с таким видом, как будто он вот-вот потеряет сознание, и, взяв авторучку, начал расписываться на договоре. Кейруш делал это так, словно подписывал себе смертный приговор.

– Не забудьте подписать абсолютно все листы, – напомнил я ему. – Предупреждаю вас, что я их проверю все до одного.

Бразилец, не поднимая взгляда, продолжал ставить свою подпись, пока наконец все листы не были подписаны. Затем он, по моему требованию, поставил на них печать и, взглянув на меня с безграничным презрением, бросил эти листы мне в лицо.

– Вы получили то, что хотели. А теперь дайте мне противоядие.

– Непременно, – сказал я, держа хрупкую пробирку между большим и указательным пальцами. – Однако поскольку мы теперь друзья, мне необходимо, чтобы вы сначала сделали мне одно малюсенькое одолжение.