Текст книги "Черный город"

64

– Что-то меня здесь знобит, – пробормотала Касси еле слышным голосом. Она окинула взглядом стены, а затем стала всматриваться вперед, в темноту.

– Ты провела много времени в воде и переохладилась, – сказал я, становясь рядом с ней. Я хотел было провести ладонью по ее спине, но в самый последний момент передумал. – Как только мы отсюда выберемся, у тебя это пройдет.

– Нет, дело совсем не в холоде. Меня пугает этот туннель. Он кажется мне… Не знаю, как и объяснить…

– В нем становится как-то не по себе, – кивнув, сказал профессор.

– Именно так.

– Да, вы правы, – согласился я, – в нем действительно настолько тесно, что это действует на нервы, однако я думаю, что нам очень повезло, что мы его нашли.

– Это верно, – подтвердила мексиканка, – но, тем не менее, у меня дурное предчувствие.

– Это только потому, что здесь такая обстановка, как в каком-нибудь фильме ужасов, – голосом лектора произнес профессор, – и в твоем подсознании невольно возникают ассоциации с темными и влажными пещерами, вроде тех, в которых живут чудовища.

– Спасибо за то, что напомнили мне про чудовищ, – пробормотала Кассандра.

– Это я просто так, к слову.

– Расскажите об этом тому типу, которому оторвали голову.

– Почему бы вам не прекратить эту пустую болтовню и не начать вместе со мной искать выход. Пора нам отсюда выбраться, – сказал я, пытаясь отогнать от себя мысли о той ужасной сцене, которую мне довелось увидеть.

– Ну так пойдем! – Касси, выхватив у меня фонарик, зашагала по туннелю, потолок в котором был таким низким, что нам всем троим, даже миниатюрной мексиканке, пришлось слегка пригнуться.

– Секундочку, – твердо произнес я и указал Кассандре на оружие, которое она, прежде чем перелезть из ямы в этот туннель, передала мне. – Ты не хочешь прихватить с собой автомат?

Кассандра, обернувшись, пожала плечами:

– Нет. Уж слишком он тяжелый.

Вода, которая становилась все холоднее и холоднее, медленно текла вокруг моих ног, легонечко подталкивая вперед, как будто она торопила меня выбраться отсюда побыстрее. Хотя свет фонарика отражался от поверхности темной воды и влажных стен, обстановка узкого туннеля была ужасно мрачной. Мы шли молча, и нам казалось, что этот туннель – какая-то жуткая галлюцинация, которая, может, когда-нибудь у нас закончится, а может, уже и нет. Единственное, что нас порадовало, так это уровень воды: она теперь доходила нам всего лишь до щиколоток.

– Интересно, а что это вообще за туннель? – спросил я шепотом, чтобы прервать молчание.

Профессор, шедший между мной и Касси, наполовину повернулся ко мне.

– Я тоже только что задавался этим вопросом, – сказал он шепотом. – Я, возможно, сильно ошибаюсь, но это похоже на какую-то старинную канализацию, по которой стекали сточные воды.

– Вы хотите сказать, что…

– Что это клоака.

– Прекрасно.

– Кроме того, – продолжал профессор, проводя ладонью по стене, – если я не ошибаюсь, данная канализация имеет настолько сложную конструкцию, что при ее возведении наверняка был необходим еще даже более высокий технологический и социальный уровень, чем тот, который требовался для строительства пирамид и храмов.

– Канализация – это самое высшее достижение человеческой цивилизации, – насмешливо-торжественным тоном провозгласил я.

– Хм… Ситуация усложняется, – сказала, оглянувшись на нас с профессором, мексиканка.

– Куда уж сложнее?

– Туннель впереди нас раздваивается, то есть теперь перед нами уже два туннеля. Что будем делать?

– А есть у них какие-нибудь особенности, которые дают основание отдать предпочтение какому-нибудь одному из них? – спросил профессор.

– Э-э… нету. Вообще никаких. Они абсолютно одинаковые.

– В таком случае…

– Пойдем по тому, который слева, – предложил я, недолго думая.

– А почему ты так уверен в том, что нам следует пойти именно по нему? – спросил профессор, удивленно поднимая брови.

– Дело в том, что, когда мы шли вместе с Соузой и его людьми по сельве, утреннее солнце находилось от нас слева, – а значит, мы шли в сторону юга.

– Ну и что?

– А то, что, по моему мнению, нам теперь следовало бы топать на север, чтобы уйти от этих типов как можно дальше.

– Очень хитроумно, – хмыкнула Касси. – А кто тебе сказал, что туннель, который находится слева, ведет на север?

– Тут все очень просто. Ты помнишь про компас Джека Фосетта?

– Неужели ты…

Я показал своим друзьям висевший у меня на шее на цепочке под рубашкой старый компас. Его стрелка показывала сейчас именно налево.

– Люди Соузы, обыскивая меня, подумали, наверное, что это обычный медальон, и не потрудились его хотя бы открыть, – с улыбкой пояснил я.

Кассандра и профессор согласились с моим предложением, и мы пошли по левому туннелю этой древней системы канализации. Пройдя, однако, несколько десятков метров, мы столкнулись с точно такой же проблемой: туннель опять разделялся на абсолютно одинаковые туннели, причем этих новых туннелей было уже три.

Взглянув, куда показывает стрелка компаса, мы решили поступить точно так же, как и в прошлый раз, – пойти по левому туннелю. Но не успели мы сделать и нескольких десятков шагов, как туннель опять разделился. Потом точно такое же произошло еще раз, и еще… Мы, каждый раз глядя на компас, все время выбирали левый туннель. Наконец перед очередным разветвлением туннеля Касси вдруг резко остановилась.

– Друзья мои, мы с вами влипли в дерьмо.

– Что ты имеешь в виду? – удивился профессор.

– А то, что мы – придурки. – Кассандра устало вздохнула.

– Почему? – спросил я, подходя к ней. – Что случилось?

– Посмотри на эту стрелку на стене, – сказала Касси, освещая стену справа от себя. – Я видела ее уже довольно долгое время назад. Мы ходим кругами.

– Чертовщина какая-то… Как такое возможно?

– И это спрашиваешь ты? – фыркнула Кассандра, ослепляя меня лучом своего фонарика. – Не ты ли, строя из себя умника, предложил идти по этому дурацкому компасу?

– Но… – пробормотал я, доставая компас из кармана и убеждаясь, что он снова упорно показывает налево. – Но это невероятно, компас ошибаться не может.

– Если только… – с задумчивым видом произнес профессор, – если только на него не воздействует какая-нибудь большая железистая масса, из-за которой он показывает не на север.

– Черт бы его побрал! – тихонько выругался я. – Ну что за невезение!..

– Людям в их жизни очень часто не везет, – с грустью сказал, услышав меня, профессор.

– Я это знаю, проф. Но сейчас нам не везет уж слишком сильно… Лично мне не приходит в голову какой-нибудь другой способ пройти через этот чертов лабиринт. Мы ведь можем ходить целыми днями туда-сюда, но так и не набредем на выход.

Кассандра, пытаясь привлечь наше внимание, громко кашлянула.

– Вообще-то, мы так долго ходить и не сможем, – раздраженно сказала она. И, проведя пару раз ладонью по лампе своего фонарика, добавила:

– Думаю, что заряд батарейки скоро закончится.

– Замечательно! – в сердцах воскликнул я, поднимая руки вверх. – Интересно, а что еще плохого может с нами произойти?

Словно бы в ответ на мой вопрос откуда-то из глубины этого темного лабиринта до нас донесся умопомрачительный рев.

65

– Быстрее, Касси! – крикнул я. – Быстрее!

– Я и так уже иду настолько быстро, насколько могу!

Мексиканка отдала мне зажигалку «Зиппо» с логотипом компании «АЗС», которую она забрала из кармана мертвого Луизао, и я теперь время от времени зажигал ее, чтобы убедиться, что позади меня ничего нет, целясь при этом куда-то назад своим автоматом.

Я едва не трясся от страха.

Здесь, в этом подземелье, мы находились, как выяснилось, не одни, и не надо было обладать очень большой фантазией, чтобы понять, с кем мы могли столкнуться в этих тесных туннелях.

Мы шли очень быстрым шагом, пригнувшись, но, тем не менее, время от времени ударяясь головой о низкий каменный потолок (особенно часто это случалось со мной). Когда мы наталкивались на разветвление туннеля, мы выбирали, куда идти дальше, почти наугад, обращая внимание лишь на то, нет ли на стене возле этого разветвления отметины, которую теперь каждый раз делала на каменистой поверхности Касси.

– Мы окончательно заблудились, – сказала, тяжело дыша, мексиканка и остановилась перед черт знает каким по счету разветвлением туннеля.

Касси держала в одной руке фонарик, свет которого уже начал тускнеть, а во второй – пистолет Луизао, которым она, стремительно шагая вперед, нервно целилась то в одну, то в другую сторону.

– Тоже мне новость… – проворчал я.

– По крайней мере мы уже не ходим кругами, – стал утешать себя, меня и Кассандру профессор Кастильо, который сейчас из нас троих был самым спокойным, хотя и наверняка самым уставшим.

– Но мы идем сами не знаем куда! – в сердцах воскликнула Кассандра. – Идти наугад, вслепую, как мы сейчас делаем, – это какое-то безумие!

Нас всех еще тогда, когда мы оказались в глубокой яме с водой, охватило уныние, которое после услышанного в этом подземелье умопомрачительного рева переросло в отчаяние. Страшный рев стал своего рода каплей, переполнившей стакан нашей психической выдержки.

Впрочем, напуганный ничуть не меньше своих друзей, я все же осознавал, что нашими главными врагами являются не разыскивающие нас наемники и не те неведомые опасности, которые могут подстерегать нас в темноте, а мы сами. Точнее говоря, состояние нашей психики. Отчаяние и паника очень опасны в ситуациях наподобие той, в которой мы оказались, и если бы мы им поддались, то рано или поздно сделали бы какую-нибудь ошибку, которая в конечном счете привела бы к весьма плачевным результатам. Я решил, что обязательно должен успокоить и взбодрить самого себя и своих друзей. Конечно же, принять решение было намного легче, чем осуществить его на практике.

– Знаете, что мне пришло в голову?.. – бодро произнес я, сам еще не зная, что скажу в следующий момент, и усиленно напрягая свою фантазию.

Мои друзья ни слова не сказали мне в ответ, но, тем не менее, стали слушать меня очень внимательно.

– Почему бы нам не остаться здесь и не подождать рассвета? – предложил я, секунду-другую подумав.

– Тебе что, нужно напомнить, что мы находимся под землей? – не без ехидства возразила Касси.

– Именно поэтому я и предлагаю дождаться рассвета. Если из этого лабиринта и есть выход, мы вряд ли сможем найти его впотьмах, а фонарик скоро уже окончательно погаснет. Поэтому давайте подождем прямо тут, когда взойдет солнце, а затем поищем, нет ли где-нибудь в этом подземелье лучей дневного света, пробивающихся снаружи.

Мои друзья снова ничего не сказали мне в ответ, и это их молчание, похоже, означало согласие. Они нуждались в соломинке, за которую можно было ухватиться, и мое предложение стало именно такой соломинкой.

– Может, это и сработает… – нерешительно произнес профессор после довольно продолжительной паузы.

– Кроме того, совершенно очевидно, – поспешно добавила Кассандра, – что если мы и дальше будем тыкаться вслепую, то никакого толку от этого все равно не будет.

– Значит, решено, – резюмировал я. – Часа через три наступит рассвет, а потому я предлагаю пока немного отдохнуть и погасить фонарик – чтобы у него окончательно не села батарейка. И самое главное – успокоиться и перестать думать о преследующих нас наемниках, чудовищах и прочих подобных напастях.

Кассандра, не заставляя меня повторять сказанное, погасила фонарик, и все вокруг мгновенно погрузилось в темноту.

Это была не та обычная темнота, в которой можно разглядеть тени и силуэты, и даже не та, что царит в сельве, наполненная всевозможными звуками, – это была кромешная тьма, в которой не раздавалось ни единого звука, если не считать еле слышного журчания воды. Мне даже показалось, что я вдруг стал одновременно и слепым, и глухим.

– Признаться, мне еще никогда не доводилось бывать в таком темном месте, как это… – прошептала Кассандра.

– Мне тоже, – поддакнул я, стараясь говорить беззаботным тоном. – Но мы все же правильно сделали, что погасили фонарик.

– Наверное, – неохотно согласилась Касси.

– Знаете что? – сказал профессор. – Мне кажется, настал вполне подходящий момент для того, чтобы поговорить обо всем, что сейчас вообще происходит.

– То, что сейчас происходит, совершенно очевидно: какие-то негодяи из строительной компании намереваются затопить данный регион при помощи своей чертовой плотины и поэтому пытаются не допустить, чтобы кому-то стало известно о существовании этого заброшенного города, – сердито произнес я, давая волю накопившемуся у меня негодованию.

– То есть ты твердо уверен в том, что они знают о существовании этого города, да?

– В этом у меня нет ни малейших сомнений. Они, должно быть, обнаружили его, когда проводили предварительный осмотр местности, вероятно, еще за несколько лет до начала строительства плотины.

– Поэтому Соуза и его люди очень легко смогли нас найти и не выказали вообще никакого удивления, когда шли среди древних развалин, – констатировала Касси. – Кстати, гидросамолет, на котором мы сюда прилетели, тоже ведь принадлежал этой строительной компании, и пилот, в общем-то, знал, куда мы хотим лететь… Так что им с самого начала было ясно, что нужно делать с нами.

– Когда оглядываешься на какие-то прошлые события, все всегда кажется таким понятным… – с горечью в голосе пробормотал профессор.

– Взгляните на позитивную сторону того, что случилось, – предложил я. – Теперь у нас появился еще один стимул для того, чтобы выбраться отсюда живыми, – нам просто необходимо сорвать планы строительной компании относительно ее чертовой плотины.

– Я согласен, – отозвался профессор, – но не забывай о том, что для меня задача номер один – это найти Валерию.

– Об этом не переживайте, проф. Можете быть уверены, что без вашей дочери мы из этих дебрей не уйдем.

Подобное заявление в ситуации, в которой мы оказались, было, безусловно, не более чем пустопорожним обещанием. Это знал я, это знала Касси, и, конечно же, это знал профессор Кастильо. Однако нам всем троим только и оставалось тешить себя ничем не обоснованными надеждами на то, что все в результате закончится хорошо.

В глубине души я осознавал, что найти дочь профессора – если она все еще жива, в чем лично я сомневался, – нам может помочь разве что чудо. Однако если в жизни бывают случаи, когда из чувства сострадания можно соврать, то это был, конечно же, как раз такой случай.

– Спасибо вам обоим… – еле слышно произнес профессор. – Без вас я никогда бы не смог сюда добраться.

– Вам не за что благодарить нас, профессор, – ответила Касси. – Кроме того, если бы я не поехала вместе с вами, то никогда бы не побывала в этом удивительнейшем месте.

Я, со своей стороны, тоже собирался сказать профессору что-то вроде «не за что, это была замечательная прогулка», но тут вдруг мне в ноздри ударил запах гниющего мяса, от которого слова застряли у меня в горле.

Тот самый запах, который я совсем недавно уже ощущал.

Это был запах смерти.

Запах страха.

Секундой позже я услышал чье-то хриплое, чуть приглушенное дыхание.

Чувствуя, как у меня бешено заколотилось сердце, я медленно засунул руку в карман рубашки, достал зажигалку и приподнял ее крышечку со щелчком, прозвучавшим так, как будто громко хлопнули дверью.

Затем я, слыша, как ко мне приближаются зловещие звуки хриплого дыхания, и изо всех сил стараясь не впадать в панику, медленно вытянул руку и крутанул большим пальцем маленькое стальное колесико зажигалки.

66

Малюсенький язычок пламени осветил узкий туннель, и хотя этого света хватало лишь на то, чтобы отогнать кромешную темноту на каких-нибудь несколько метров, то, что я при этом увидел, врезалось в мою память на всю оставшуюся жизнь.

Чуть дальше ладони моей вытянутой руки прорисовался на фоне полумрака туннеля черный, немного похожий на человеческий, силуэт какого-то существа. Это существо протягивало ко мне свои длиннющие руки с узловатыми пальцами, на кончиках которых виднелись огромные и острые как ножи когти. К слову, этими когтями, как я уже понял, запросто можно было отрезать человеческую голову. Самое ужасное заключалось в том, что внутренний голос подсказал мне, что буквально через долю секунды это ужасное существо могло наброситься на меня.

К счастью, внезапно вспыхнувшее пламя зажигалки удержало монстра от нападения.

Более того, это существо моментально подняло одну из своих конечностей к своему лицу и закрыло ею огромные, тоже черные, глаза, а затем, сделав шаг назад, издало яростный вопль. Его, видимо, застал врасплох и ужасно разозлил внезапно вспыхнувший в темноте свет.

Все это произошло в течение одной или двух секунд. В третью секунду я, заорав что есть мочи, схватил за ствол висевший у меня на плече автомат, скользнул указательным пальцем к спусковому крючку и изо всех сил надавил на него, толком даже и не целясь.

Однако вместо оглушительной очереди я услышал всего лишь негромкий щелчок.

Автомат был поставлен на предохранитель.

Продолжая держать одной рукой зажигалку, я другой стал лихорадочно ощупывать автомат, пытаясь найти этот чертов предохранитель, однако от охватившего меня нервного напряжения мои пальцы сильно дрожали, и обнаружить предохранитель при таком плохом освещении мне все никак не удавалось.

И тут Касси зажгла свой фонарик и направила его свет в мою сторону. Я, воспользовавшись этим, наконец-таки снял автомат с предохранителя, но, подняв взгляд, увидел, что жуткое существо уже исчезло в темноте, как будто его здесь никогда и не было.

Тем не менее этих двух-трех секунд, в течение которых я стоял лицом к лицу с монстром, хватило для того, чтобы разглядеть его огромные глаза, выступающие вперед челюсти, хищные зубы и сильно вытянутый – аж до уродства – череп.

Получалось, что я только что столкнулся с одним из тех «демонов», изображение которых я видел высеченным на камне.

Вот только теперь этот «демон» был вполне настоящим.

И явился он сюда по мою душу.

– …так что же, по-твоему, это было? – спросил у меня профессор.

Я сидел, прислонившись спиной к стене, и пытался прийти в себя, а Касси водила фонариком влево и вправо, направляя луч света в разные уголки туннеля.

– Скажите-ка лучше вы, что это было, – пробормотал я. – Вы ведь профессор, а я – всего лишь ничем не примечательный водолаз.

– Но ты только что сказал, что это существо похоже на высеченное на камне изображение, которое мы видели.

– Нет. Я сказал вам, что это существо – точно такое же, как высеченное на камне чудовище, а не просто на него похоже.

– Но такого… не может быть. Да, не может. То изображение, высеченное на камне, является аллегорическим. Оно – чистой воды метафора.

– Поверьте мне, в существе, которое едва не напало на меня, не было ничего метафорического. Кроме того, насколько мне известно, от метафор не пахнет гниющим мясом.

– Да уж… – поддакнула Касси. – Я тоже почувствовала этот запах. Он был такой омерзительный!

– Но ведь тому изображению, которое мы видели, сотни или даже тысячи лет… – не унимался профессор. – Разве бывает так, что цивилизация уже давно исчезла, а ее «демоны» вдруг взяли и ожили?

– А я откуда знаю?! Возможно, эти чудовища и были самой цивилизацией.

Профессор и Касси оба одновременно покачали головой.

– Создатели такой высокоразвитой культуры, как эта, не могли заниматься лишь тем, чтобы отрезáть кому ни попадя головы и шастать по подземным канализациям, – сказала мексиканка.

– Ты, наверное, не смотрела фильмы «Безумный Макс» и «Дорога», да? – усмехнулся я.

– Что ты хочешь этим сказать?

– А то, что, по крайней мере в кинофильмах, после краха цивилизации может происходить что угодно, в частности, некогда «цивилизованные» жители могут полностью одичать.

Кассандра щелкнула языком.

– Такое бывает только в фантастических фильмах! – запальчиво возразила она. – Известно множество примеров великих цивилизаций, которые пришли в упадок, и хотя при этом люди в своем социальном, экономическом и культурном развитии иногда оказывались отброшенными назад на целые столетия, они никогда не превращались в зверей.

– Все когда-нибудь происходит в первый раз.

– Теоретически такое, как это ни маловероятно, все же могло произойти, – задумчиво произнес профессор. – И следует иметь в виду, что, даже если нам абсолютно неизвестно, что представляют собой эти существа, можно однозначно заявить, что то, что мы видели на высеченном на камне изображении, отнюдь не человек…

– По-моему, термин «демон» в данном случае вполне уместен, – заявил я, разглядывая автомат, воспользоваться которым мне так и не удалось.

– А вообще-то, кем бы эти существа ни были, – как бы между прочим сказала Кассандра, – у них, как мне кажется, уже есть наименование.

– Неужели?

– А ты что, сам этого не понял? То, что ты видел, было одним из тех существ, которых индейцы племени менкрагноти называют «морсего».

Заявление Касси, которое, конечно же, было абсолютно верным, отнюдь не способствовало тому, чтобы мое мнение об этих существах хоть чуть-чуть улучшилось. Скорее наоборот – вспомнив об ужасах, которые мы не так давно услышали о морсего от туземцев, я проникся к этим существам еще большей неприязнью. Однако это было, в общем-то, не так уж и важно. Единственное, что имело сейчас для нас значение, – это возможность выбраться из подземелья, где вместо крыс обитали жуткие чудовища по два метра ростом.

– Ты все еще считаешь, что нам следует сидеть вот здесь и ждать рассвета?

Вопрос Касси застал меня врасплох.

– Не знаю, – признался я, чувствуя, что голова у меня уже совсем не хочет думать. – А ты можешь предложить что-то получше?

– Теперь эти существа знают, где мы находимся, – сказала, уклонившись от ответа на мой вопрос, мексиканка.

– Они, вполне возможно, все равно разыщут нас, даже если мы отсюда и уйдем.

– Разыщут… По крайней мере у нас, в Мексике, «возможно» в подобных случаях – это все же лучше, чем «наверняка».

Я слегка улыбнулся: мне понравились слова Кассандры.

– Ну хорошо. Хотя довод этот довольно неубедительный, я все же готов склониться к твоему мнению. А что думаете вы, проф?

Профессор стоял, прислонившись спиной к стене, плечом к плечу с Кассандрой и о чем-то напряженно размышлял.

Он открыл рот, чтобы что-то ответить, но вместо этого нахмурил брови и демонстративно поморщился.

– Чувствуете запах? – спросил он, нервно поглядывая по сторонам.

– Черт возьми! – воскликнул я. – Он снова явился сюда!

Затем я, недолго думая, выпустил автоматную очередь куда-то в темноту, и воздух тут же наполнился дымом и запахом пороха.

– Бегите! – крикнул я своим друзьям. – Бегите и ни в коем случае не останавливайтесь!

Я снова зажег зажигалку, но в этот раз не смог при ее свете ничего разглядеть, хотя сильный запах гниющего мяса свидетельствовал о том, что жуткое черное существо находится где-то неподалеку.

Я услышал, как позади меня зашлепали по воде ноги Кассандры и профессора, бросившихся наутек, и тут же побежал вслед за ними, то и дело зажигая и затем гася зажигалку и мысленно моля небо о том, чтобы нам удалось удрать от преследующего нас жуткого черного монстра.

Мексиканка все время подбадривала криками профессора, а я, в свою очередь, подгонял их обоих, потому что, хотя мы бежали довольно быстро, запах гниющего мяса не только не ослабевал, а наоборот, постепенно усиливался.

Я услышал – или мне показалось, что услышал, – сопение, доносившееся из темноты всего лишь в каких-нибудь нескольких метрах от меня, и, не теряя ни секунды, снова нажал на спусковой крючок, целясь куда попало. Грохот длинной автоматной очереди отразился от каменных стен туннеля гулким эхом.

И тут мой автомат, щелкнув, перестал стрелять: в его магазине уже не осталось патронов.

Я сразу же вспомнил, что другие магазины, которые мы забрали у мертвого Луизао, все еще лежат в карманах штанов Касси. Мы упустили это из виду, и теперь нелепая ошибка могла стоить нам очень и очень дорого.

Я побежал быстрее, чтобы догнать мексиканку и взять у нее магазины.

– Касси! – крикнул я. – Мне нужны патроны!

– Черт бы тебя побрал! – воскликнула она в ответ. Судя по ее голосу, она бежала на гораздо большем расстоянии от меня, чем я думал. – Я передам магазины профессору, а он передаст их тебе!

– Быстрее! Мне кажется, эти твари меня уже вот-вот догонят!

И тут я увидел, что Кассандра, остановившись и обернувшись, направила в мою сторону свет своего фонарика. Затем она крикнула:

– Оба пригнитесь!

Не успел я пригнуться, как надо мной просвистели пули ее пистолета, а затем позади меня в темноте туннеля кто-то взвыл от боли.

– Он у меня получил! – торжествующе воскликнула Кассандра. – Мне кажется, я прикончила этого мерзавца!..

Не успела она договорить, как с разных сторон этой лабиринтообразной клоаки донеслись многочисленные исступленные вопли, похожие на звериные, и нам стало понятно, что «демон» в этом подземелье отнюдь не один.

– Их много, и они со всех сторон!.. – в ужасе воскликнул профессор.

В тот же самый миг я почувствовал, как чьи-то сильные руки схватили меня за голову и впились своими пальцами в мою шею.