Текст книги "Лихолов"

Теперь в деревушке было светло и шумно. Хултелис, как могла, всматривалась в разбежавшиеся силуэты врагов. Чернокнижники бросились врассыпную и спрятались за углами. Надеялись, что, сражаясь порознь, один на один, повысят шансы на успех. Не всех ведьма могла разглядеть, не выдав себя. Сначала она заметила перепалку где-то справа. Там черный капюшон неожиданно вынырнул из-за угла и метнул голубой шар в кого-то из ньервиновцев. Тот увернулся и пульнул в воздух золотистые разящие искры. Надо полагать, он был не простым воином, а белым жрецом. Видать с его-то заклинания и зажегся сначала огонь. Чернокнижник не успел уйти от нападения и здорово обжегся. Издал жалобный вопль. Его черный плащ пылал – человек загорелся заживо. Неудачливый колдун принялся с ужасными воплями валялся по сырой земле. Но его противник, белый жрец, в два прыжка приблизился, достал из-за спины меч и с хрустом проткнул горящее тело. «Отлично, теперь их трое на трое» – позлорадствовала Хултелис.

Меж тем в другой стороне раздался треск – это голубой шар обезоружил и приморозил к земле кого-то из ньервиновцев. Хультелис обернулась и увидела неподалеку фигуру приморского мужчины, намертво охваченную голубым свечением. Он еще дышал и вертел глазами, но больше ни на что не был способен. Чернокнижник, сотворивший эту пакость, выбежал из-за угла и оказался на одной линии с белым жрецом. Противники заметили друг друга, а у Хултелис вздрогнуло сердце. Ох, все таки не смогла она остаться равнодушной, и болела сейчас за ньервиновских молодчиков.

Воздух разорвался от звуков. Это одновременно полетели навстречу друг другу голубой шар черного жреца и огненные искорки белого. Встретились где-то посередине и шарахнули громким взрывом, пока колдуны бросились в укрытия – один за старый колодец, другой за какую-то гниющую телегу. Зрелище, надо сказать, со стороны впечатляющее, даже красивое. Желтый и голубой смешались на фоне темного неба. Вонзились друг в друга, громыхнули, вспыхнули странным серым дымом и испарились. Деревушка наполнилась забытым здесь запахом гари. Ох, как же хотелось Хултелис, чтобы белый жрец все же прикончил этого паршивца в черном! Как не терпелось вмешаться да укокошить пару засранцев! Открыто появляться было опасно, но устоять совершенно невозможно. Тихонечко колдонуть, так, чтобы в общей суматохе это осталось незамеченным. Стоит ли? Смятение Хултелис разрешилось, когда она увидела, как следом за первым голубым шаром тут же летел второй. А вот белый жрец промедлил. Ну нет, этого она вытерпеть не могла. Авось, не заметят. Не сдержалась. Хлопнула ладонью по крыше и послала свой выдох прямо в самую гущу всей происходившей перепалки. Второй голубой шар замешкался где-то на полпути. Заскакал, как солнечный зайчик туда-сюда, будто запутавшись со своей задачей, а потом развернулся и понесся четко в сторону колодца. Хултелис ухмыльнулась. То-то, мерзость в капюшонах!

Громыхнуло пуще прежнего. Улочка наполнилась дымом. Ведьма прищурилась. Но, ох, вот незадача, чернокнижник успел рвануть прочь. Его только малость оглушило, но парень еще был в себе и шатающейся поступью удирал за ближайший дом. Белый жрец не собирался сдаваться и бежал следом. Ну, давай же! Поджарь задницу этому оккупанту! Пусть знают силу приморских жрецов! Хултелис вся разгорячилась. Очень уж самой хотелось погонять чернокнижников после увиденного в Виндстаре!

Только вдруг что-то холодное и склизкое схватило ведьму за ногу. Не успела Хултелис обернуться, как мерзкое нечто уже расползлось по всей ее коже. Она смогла только услышать:

– Попалась, шельма!

А дальше… все провалились в небытие и холод…

……………………………….

Хултелис очнулась в ощущении жуткой мерзлоты. Казалось, что мороз пробрался в тело до каждого хрящика, нырнул за шиворот, пролез в горло, в каждую щелочку, даже под кожу. И раздулся там внутри до чувства мутоты. Все наполнение туловища ощущалось холодной склизкой лягушкой – так и рвавшейся наружу.

Картина окружения так же ничем не порадовала… Светало. Похоже, это была все та же пустая деревушка. Хултелис и еще двое юношей то ли валялись, то ли сидели, как брошенные мешки, опершись на какую-то стену. Ведьма ощутила, что почти не может двигаться, тело напрочь отморозилось. Известное дело – это такой вид дурной магии умеет сковывать тело.

В нескольких шагах стояли двое черных жрецов. Один из них, наверное, сейчас смотрел как раз смотрел на Хултелис, но его лица видно не было в полутьме глубокого капюшона. Льдинка сидела сверху на крыше примороженная подобно хозяйке. Бедная птаха хотела бы помочь своей подруге, но не понимала, как. Где-то поодаль сзади стояла лошадка Сахарок. Кобылица так перепугалась от всего происходящего, что боялась убегать далеко от своей последней хозяйки.

– Очухалась, смотрите, – усмехнулся лиходей.

Едва Хултелис успела что-то пыхнуть в ответ, как жуткое чувство пронзило ее ребра. Черный жрец ужалил ее своими голубыми молниями. Боль заполонила собой все туловище.

– Больно? – продолжил мучитель. – Да ладно, совсем чуть-чуть, это я пока добренький… Если будешь слушаться, то большего и не узнаешь. Скажи-ка мне… Другие двое твоих товарищей отказались рассказывать кто они и что тут делают. Но ты-то, колдовская рожа, похитрее будешь? Объясни мне. Одна ведьма, один белый жрец и двое еще каких-то непонятных мужиков – встречаются все вместе ночью в заброшенном селении… Странное дело, правда? Да мало того, ты еще и старательно запутывала следы. Что это вы тут замышляли?

Хултелис почувствовала, что лицо будто оттаяло и мышцы там стали поддаваться. Только еще оставалось ощущение, что губы словно двигаются сами по себе. Но ведьма нашла силы заговорить:

– Тьфу на тебя, пакость молодческая! Пару лет у черных жрецов отучился. Только – только, небось, посвящение прошел. А уже всемогущим себя возомнил?! Хватаешь людей, мучаешь. Да еще и ответов требуешь.

Хултелис успела только чуть покрутить еле подвижной шеей и разглядела валявшихся рядом двоих мужчин. Видимо, ньервиновцев. Все истерзанные, они тяжело дышали. У одного из уголка рта стекал кровавый ручеек и глаза были красными. Бедняга корчился и стонал. Второй выглядел получше, но тоже весь был бит и обожжен дурным колдовством. Меж тем, лиходей усмехнулся:

– Хамишь, шельма. А ты лучше посмотри вон на того, который с окровавленным ртом. Знаешь, как я ему вжарил?! Он пока жив, но скоро сдохнет. Скоро кровь заполнит его нутро так, что дышать станет невозможно. И он захлебнется собственной кровищей. Это долго и очень больно. Второго, который, видимо, белый жрец, я терзал поосторожнее. Он жив и здоров. Такого бойца я с удовольствием приволоку в капище и пущу кровушку его на алтаре. Высосу из него всю магию, всю ворожбу, всю силу жить, всю удачу. Этот дурак два десятка лет стяжал благословения в ваших бестолковых храмах. А я получу все, что у него скопилось, за одну ночь! Так что не говори мне, что два года службы мало. О нет, за этот срок можно столько всего успеть…

– Так успеешь, что испоганишь все вокруг себя, и станешь жить, как свинья в грязи! – прыснула яростью Хултелис. И тут же почувствовала, как обжигающие молнии снова вонзились в нее, только уже многократно сильнее. Ей тоже казалось, что у нее сейчас лопнет все внутри, взорвется, как пузырик на воде. Тело, неподвластное, почти чужое, все затряслось от напряжения. Боль была такая, что не хватало мочи даже сделать вдох. И только когда это мучение закончилось, Хултелис смогла жадно заглотить воздух в ошалевшие легкие. Дыхание напрочь сбилось, сердце рвалось выпрыгнуть через горло. Живот сводило судорогами. Льдинка взметнулась в небо и нервно принялась кружись наверху.

– Хватит споров! – рявкнул жрец. – Я хочу знать, зачем вы встречались здесь ночью? У тебя выбор прост. Или все мне быстренько рассказать и тогда я отпущу тебя. Но этих двоих все равно не отдам. Или можешь геройствовать и дальше. Тогда я заберу вас в капище всех вместе. И твою кровь тоже выпьют на алтаре. Думаю, наш предводитель будет рад разделить твои чары на всех нас. Те самые, что ты копила свои сколько? Лет сто?! Выбирай!

– Да не встречались мы, дубина ты в капюшоне! – с трудом фыркнула Хултелис. – Они гнали меня, преследовали, а я удирала, потом почуяла и вашу шайку. Вот и решила столкнуть вас, дурней молодых, лбами друг с другом, а самой удрать. Да не вышло…

– Удирала, значит?…

– Чего они за ней гнались? – вступил наконец в разговор второй жрец. – Нынче белые жрецы ведьм уже не гоняют, не до того им…

– Небось, знает что-то секретное… – ответил первый лиходей. – Ну-ка, ведьмина морда, говори дальше. Чего это ты там за секрет за пазухой держишь?..

Мысли пульсировали в голове ведьмы. Мелькали, как солнце за быстрыми облаками: то рождались, то исчезали, когда подступала боль. Где-то в глубине сознания жужжало предчувствие, что еще одной порции молний в живот можно просто не выдержать. Сломаешься и расскажешь вообще все, что знаешь. Лучше кинуть псам одну кость, чем выдать сразу весь свой тайник… Ведьма прикусила язык… Чтобы можно было такого ответить, чтобы и выкрутиться, и ценного не сдать? Но пока она задумалась, второй жрец уже подошел и пнул ее сапогом в живот. Тут и молнии не нужны, и так больно до одури.

– А ну, говори, ворожила деревенская!

Хултелис судорожно соображала. Но хорошо придумывать хитрые планы из укрытия, а вот под страхом пыток и смерти ничего не лезет в голову. Ведьма была в состоянии только наскоро взвесить, какая из зол меньше. Рассказать, что она знает дорогу к Ньервинвуду и окончательно лишить родное Приморье последних повстанцев… Тогда спасти эту землю уже будет невозможно совсем и никогда… да еще и после такого признания не отпустят пленницу, ох, ни за что не отпустят! Потребуют дорогу показывать… И прослывет Хултелис на все Приморье главной предательницей… Или рассказать про огненную деву? Те странники, возможно, последний шанс всего мира на отпор Тивильчу… неподходящие фигуры для торга. Да только вместе с тем, сила их больше, чем у Ньервина… Все мироздание нынче на стороне той девы… И сама Мать-Судьба, если она и вправду есть на свете, и та, небось, самолично заступницей выступает для странствующего отряда… да и дева уже отплыла в путь дорогу – не угонятся за ней… Эти мысли пронеслись все разом в голове Хултелис за пару мгновений. Но черным капюшонам все равно показалось, что ведьма слишком долго думала. Руки в черных длинных рукавах уже дернулись вверх для следующей пытки.

– Нет! – взвизгнула Хултелис, и мучитель остановился. – Я скажу! Я, я, я такое расскажу, что вести сулят награду тебе!

– Ах ты, предательница проклятая! – харкнул кровью валявшийся рядом ньервинец. – Гореть тебе вечно на самом дне черни!

Его второй товарищ тоже заерзал головой и напрягся, но не смог вырваться из ледяного плена.

– Не зря ведьм всегда продажными тварями считали. Без чести и без совести, – ругнулся белый жрец. Был бы он свободен, точно придушил бы Хултелис.

– Заткнись, тупица! – гаркнул черный капюшон и поддал белому жрецу кулачищем в подбородок. – А ты, ведьма, давай, говори!

Но Хултелис никак не могла выдавить слова… Они застряли в горле… Не так-то это просто, вот так взять – и предать весь мир… А Торбие еще трепала языком, что сама мать судьба верит в старую бестолковую ведьму…

Чернокнижник устал ждать и шарахнул небольшую молнию просто в воздух. Громыхнуло и ослепило. Тело женщины вспомнило недавнюю боль и все съежилось…

– Дракон! – выдавила, наконец, ведьма. – Вы слышали о драконе?..

– Да уж кто не слыхал! – ответил лиходей. – Говори, что знаешь.

– Огненная дева везет дракона… Я знаю куда… Если скажу, отпустишь меня?

– Если скажешь что-то любопытное, то договоримся. Давай уже! Что тянешь?

– Они плывут в Сребриград. К лучезарам. Ханс Белый Глаз везет их на судне по морю… Этот контрабандист всегда плавает в обход основного потока… У него свои секретные пути. Но точно через несколько дней они будут в середине русла северной Моравы…

– Гадина продажная! Предательница! Отрава земная! – заорали ньервиновцы.

А черные капюшоны замолчали и повернулись друг к другу посовещаться.

Хультелис сама не заметила, как разрыдалась. Уткнулась носом в бесчувственное плечо и слезы сами покатились вниз. Мать Судьба… Не в ту ты поверила… Не на ту ты возложила миссию… Простая деревенская ведьма – не герой. И боли выдержать не может, не то, чтобы смерти… А может, лучше надо было помереть?..

Утреннее солнце резко выползло из-за горизонта, укоризненно и осуждающе глядя на этот паршивый мир, оскверненный дурными людьми. Каково же ему, солнцу, каждый день смотреть на всех этих мерзких тараканов-людишек с их отвратительными делами…

– Ты вали «белого» на свою лошадь, – начал раздавать приказы главный. – А ты ведьму с собой усаживай.

– Как? – вздрогнула Хультелис. – Я-то вам зачем? Обещали же договориться?..

– Знать будешь, как с кучей навозной дела водить! – плюнул в сторону ведьмы белый жрец и тут же получил за дерзость сапогом в нос.

– А ты, дура лесная, последних указов что ли не слыхала? – ухмыльнулся черный.

Ведьма и пожала бы плечами, но тело кроме шеи и головы так пока еще оставалось примороженным.

– Велено же всем колдунам, ведьмам и прочим, ежели они дружественны государю, явиться в ближайшее капище.

– Зачем?

– За наградой, – подвякнул кто-то из капюшонов и загоготал глупым смехом.

– О! – поддержал второй. – А зачем в капище? Давай сами ее осчастливим? Наградим за сведения? – и демонстративно почесал у себя между ног.

Компания в черных капюшонах заражала от смеха, как стадо зверей.

– И этим-то ты дракона сдала? – Хрипнул измученный ньервинец с кровью у рта. Его красные глаза с лопнувшими прожилками так и замерли на Хултелис. Повстанец испустил последний вдох да так и замер навсегда. Но глаза его, никем не прикрытые, продолжали смотреть на ведьму – будто уже откуда-то из небыли.

– Да не трясись, ведьма! – махнул рукой главный. – Не нужна ты нам. Боюсь спросить, сколько тебе лет. На что нам старушечье улье, пачкаться только.

– Да какая разница? – перебил другой. Он, видимо, уже из шутки переходил в серьезный вопрос. – Выглядит-то хорошо! Смотри, какая кожа гладкая! Небось, пол леса трав ощипала, чтобы себя в таком обличии поддержать. Чего бы не воспользоваться, пока не расколдовали?

У Хултелис внутри все свернулось в узел. Гниды обнаглевшие! Решили, что если сторону сильную выбрали – то все им теперь можно.

– Да зачем нам старая баба, когда ты в любое селение можешь заехать и молодуху потребовать? – зафыркал третий. – Вон, как мы недавно, якобы за расплатой по долгам пожаловали в ту семью-то, что у болотца жила? Помнишь?

– Видать, велики долги были, что так испугались! – снова загоготали в голос всей компанией. – Девку свою меньшую отдали, а та даже не пикнула.

Ведьма как представила ту картину, так ее чуть не вырвало. Вот, значит, как теперь мир устроен? Проповедники сначала пришли, всем о свободе рассказывали. Об уважении к чужой вере, к иному укладу. Лишь бы пустили их в Нордуон. А как власть всю к рукам прибрали, как в долги всех вогнали, так нынче и творят, что только вздумается. Если даже отребье мелкосортное тут безнаказанно командует, то что же за дела там, на верхах, проворачиваются?.. А ведь их-то, чернокнижников, не так уж и много! Самих нордуонцов раз в тыщу больше! Это ж как оно так стало – что меньшинство командует большинством?

– Да не трясись ты! – обратили внимания на Хултелис. – В капище тебя ближайшее отвезем. Войско Нордуон собирает из всяких магичек. Каждый, кто что-то умеет, должен явиться и поступить на службу. Повезло тебе, а ты боишься. В небе будешь летать – на черной тени.

– Войско? С кем Нордуон воевать собрался? – Ахнула ведьма, еще даже не успев переварить слова про какую-то «черную тень» и «летать в небе» – это она обдумает позже.

– Весь мир объединяется теперь в единое войско, чтобы везде нести нашу правду. Но есть твердолобые, которые до сих пор не хотят от старого уклада отступать. Ну, вот их-то скоро и разомнут в пыль, чтобы весь мир объединился в нашей вере. Поклонился Великой Госпоже и принял ее щедрые дары.

«Вот это речь!» – подумалось Хултелис.

– А если я не хочу вступать в ваши… «войска»?

– Значит, ты против Великой Госпожи?

– Я этого не говорила, – замотала головой ведьма.

– Если откажешься, мы это так истолкуем. Со всеми последствиями.

Хултелис сглотнула. Что на такое можно сказать? И есть ли смысл спорить? Так и не дождавшись ответа, главный отвернулся и закомандовал своим:

– Ты – берешь белого. Ты – ведьму. Да давайте-ка поскорее! Солнце жжет, противно аж.

Глава 12. Рог гудел шесть раз

Всякий смел в своих мечтах. Но перед лицом настоящей опасности, когда жуть щекочет пятки, не каждый сохранит силу духа. Однако, не таковы были вышедшие в отчаянный поход странники, чтобы струсить. Вера и преданность Матушке Судьбе держала их с прямыми гордыми спинами, как скелет держит тело. Страшно было вверять себя малознакомому контрабандисту. Но, доверившись ему, путники поступили верно. Как один миг пролетело для них несколько часов глубокого безжизненного сна. Просыпаться от такого дурмана было ой, как тошно! Путешественники чувствовали себя побитые камнями: вся плоть ноюще болела и изнутри, и снаружи, разум шатался от тупости в тревожность. Желудок мутило. И в таком-то самочувствии Ратибору пришлось соображать: все ли у всех в порядке да какие им грозят следующие опасности. О том, что Златовласка и Лихолов проплыли гавань Воющих Ветров неспящими, никто рассказывать зазря не стал. А к чему бы было тревожить принца, коли закончилось все хорошо?

Меж тем судно Ханса Белого Глаза уже заруливало из скромной речушки Лукавы в воды широкой и энергичной Моравы. Какой бы мощной не выглядела благословенная речная вода, все же она не шатала корабль с той силой, как волны Колючего Моря. Поэтому сыны Северного Леса, так и не привыкшие к качке, сейчас ощущали облегчение.

Но холодное пустынное море все же подарило отряду семь дней безлюдности и относительной безопасности. А вот Морава текла через населенные земли. Здесь по левому борту располагались окраины королевства Скетехуллард, а по правому – Кронцвуд. И оба эти государства ныне являлись сторонниками Тивильческой империи. Это означало, что на их территориях черным жрецам было разрешено проповедовать (другими словами, держать людей в страхе). А еще где-то в этих землях расположились дежурные гарнизоны Северо-Западной армии. Под предлогом охраны и защиты своих союзников от варварского Востока проворачивались многие гнусные дела. Такие, как стягивание помаленьку Тивильческой армии поближе к границам Серверного Леса. Да так, чтобы в случае войны солдатам не пришлось шагать далеко. При любом удобном случае гарнизоны могли всего в несколько дней сгруппироваться в громадное войско и атаковать Багрянец. И сквозь такие вот земли предстояло пробраться отряду Ратибора вниз на юг – до Лучезарского Королевства. Пожалуй, и правда – только на корабле у них и был шанс. Вода, она все же легче переносит скверну, чем земля.

Чистые горные ледники Серебристых гор рождали прозрачные воды Моравы, наполненные силой жизни и благости. И эти бурные потоки мчались сквозь Зеленую Твердь, как белые дикие кони, не позволяя обесчещивать себя ни дурной магией, ни зловониями людских пороков. Потому-то Ратибор и полагал, что в водах Моравы водится меньше всяких недружелюбных тварей, чем на изнывающих землях центральных государств. Однако, рано было расслабляться – опасности могли таиться и здесь.

– Сколько дней теперь нам плыть до Серебристых гор? – спросил Ратибор у Ханса.

– При хорошем раскладе, около трех, – отвечал капитан.

– Ты много раз плавал в местных водах, Ханс Белый Глаз. Так поведай нам, насколько тут безопасно? Или на эти три дня нам снова отмерено два пуда страху? – вклинилась Златовласка.

– Если будете сидеть тихо на корабле, – задумчиво вскинул брови Ханс, – все пройдет хорошо. Помните, нам нельзя никуда причаливать и ступать на сушу, потому что твердь здесь так и кишит всяким дерьмом. И еще я весьма волнуюсь за ваши драконьи вылазки, госпожа… Тут уж вам не малолюдные земли холодного Приморья. Здесь много городов, много черных колдунов. И, что самое опасное: здесь есть гарнизоны Тивильчицев. Вот уж где вам опасно махать крыльями!

– Но дракон не может не охотиться и не летать, – задумалась Златовласка. – Правда, все же я уже лучше владею им, чем раньше, могу иной раз направить в нужную сторону…

– Придется рисковать… – протянул Велимудр. – Осталось немного, глядишь, прорвемся. К тому же, я намереваюсь отправить в Сребриград предупреждающего сокола. Мы ведь не можем без спросу явиться к ним на порог, да еще и с драконом! Я надеюсь, что братья по вере сразу же вышлют нам навстречу свой боевой отряд. В их сопровождении нам ничего не будет грозить. А до тех пор остается только надеяться, что Матушка Судьба отсыпет нам чуток везения…

– Делаете что хотите, – выдохнул Ханс. – Можете слать соколов, можете выпускать дракона на свой риск. Но все это подальше от военного городка. Мы проплывем недалеко от него на исходе второго дня. Там придумайте способ и дракониху свою присмирить, и сами писка лишнего не издать.

Восточенцы призадумались. Они уже немного утомились преодолевать то одно препятствие, то другое. Каждому хотелось, чтобы отряд, наконец, добрался до земель лучезаров. Но Велимудр не терял времени даром. Он не один десяток лет жил на природе и много странствовал. А потому хорошо умел ладить с любыми живыми существами: от гусеницы до кобылы. Ему не составило труда призвать к себе ближайшего в округе сокола, затем дружелюбно договориться с птицей передать важное послание в Сребриград. Послушное пернатое существо молнией помчалось выполнять поручение.

Солнце опустилось уже так низко, что принялось игриво прятаться меж верхушек сосен. То скрывалось за стволами и ветками, то выныривало, будто с криками: «Спасите!». Но отряд уже был слишком усталым, чтобы замечать знаки природы. Да еще и Ханс запретил восточинцам петь и звонить в колокольчики. Мало ли чье внимание эти звуки могут привлечь? Каждый так ушел в тяжелые думы, что только один Лихолов остался настороже. Он-то и заметил странную черную тень, приближающуюся к ним с юга.

– А это что? – громко спросил Странник, указывая на черное пятнышко в небе.

– Мать твою в чернь! – ругнулся Ханс. – Это Изулу. Они живут в военном городище, но иногда вылетают и в дальние земли. Особенно, если гарнизон ждет неприятеля. Не вас ли высматривает эта падла?

– А что такое Изулу? – удивился Ратибор.

– Это новое изобретение черных уродов. Потом расскажу! Сейчас все быстро в трюм к кобылам! И чтобы носу не показывали, пока я не разрешу!!!

Повторять дважды не пришлось. Один за другим путники занырнули в тесный нижний отсек. Даже лошади помещались там с трудом, а уж вместить еще две дюжины людей трюму было совсем тяжело. Но деваться некуда. Никому не хотелось навлечь на дружину очередную опасность. Уж лучше потесниться здесь с лошадьми, в запахе навоза и духоте. Елисей зашел последним, а поэтому именно он разместился под самой откидной дверцей и мог немного подглядывать в щель. Юноша мало что разглядел. Однако он видел, как маленькое черное пятнышко в серо-розовом закатном небе стремительно приближалось. Через несколько мгновений существо стало просматриваться более отчетливо.

Елисей никогда не видел ничего подобного. Оно было похоже то ли на огромную черную птицу, то ли на кусочек грозовой тучи. Существо мчалось по небу, подгоняемое своим воинственным всадником. А седоком был явно человек, видимо, черный жрец. Весь в боевой броне поверх черной мантии, в шлеме и с мечом за спиной.

Изулу издавала крики… Такие высокие, протяжные, похожие на соколиный клич, только вроде бы… мертвенный… Как если бы птицы умерла и кричала с того света. Угрожающим тоном, требующим беспрекословно подчиниться. Юноша почувствовал, как пульсирует кровь в голове от этого визгливого звука… Хотелось буквально сорвать череп с шеи и вытряхнуть из себя ужасный крик – настолько он был невыносимым. Елисей обратил внимание, что и другие члены отряда тоже схватились за уши, пытаясь не слышать этот ужас. Странная парочка из Изулу и черного воина несколько раз промчалась над кораблем, будто разглядывая, нет ли там чего подозрительного. Но на этот раз пронесло… Так ничего интересного и не заметив, тварь взмыла вверх и вскоре улетела далеко за горизонт. Только тогда Ханс забарабанил по доскам:

– Выходите! Изулу убралась прочь. Сегодня вам повезло.

Люди вырвались на свежий воздух и жадно задышали.

– Ну что, ведун, – усмехнулся моряк коротышка. – Ты просил себе у судьбы удачи? Считай, что получил только что!

– Да, – замахал бородой рыжий. – Изулу хорошо чувствуют запах белой магии. Даже немного странно, что вашего старика она не заметила. Наверное, он давно не мылся и хорошо провонял потом! – Моряки загогатали.

– Нет, – выдавил сквозь смех Ханс. – Это запах навоза затмил аромат мудрости и благочестия!

Тут уж моряки совсем схватились за животы от хохота, а вот восточинцам было не до смеха.

– Расскажи-ка подробнее, – настороженно спросил Велимудр. – Что это за новая мерзость? Раньше я таких не видывал. Почему она летала здесь? И что значит «чувствуют запах белой магии»?

– Изулу – это новое изобретение черных колдунов, – пояснил Ханс. – Они давно пытались создать себе боевого дракона, но пока ничего не выходило. Обуздать орлов, как лучезары, им тоже оказалось не под силу. Но зато они смогли поизмываться над магией грозовых туч… Ведь там достаточно мрака и ярости – все, как любят поганые чернокнижники!

– Эти мрази, – подхватил коротышка, – приносят в жертву молодых юношей, чтобы взять от них всю жизненную мужскую мощь. Если это получается совершить в ночную грозу, им удается приручить энергию молний. Так, на свет рождается новый вид магических тварей – Изулу. Черные жрецы обуздывают их и делают чем-то вроде лучезарских орлов.

– Только хуже! – сморщился рыжебородый. – Орел – птица благородная и зла не сделает. А изулу не просто переносит по небу Тивильческих офицеров, она еще и молниями может стрелять по его приказу!

– Вот зачем в последнее время чернокнижникам столько жертвоприношений, – сморщился Ханс. – Они готовят целую армию к войне. А армии нужны не только сильные колдуны. Ей нужны и летающие твари. Ох, сколько крови пролито невинной ради создания изулу! Так уволокли в капища и моего сына…

Голос капитана вздрогнул на последней фразе. Теперь ясно стало, что у него за свои счеты с тивильчицами. Дружинники невольно сгорбились от этого жуткого рассказа. Так вот, с чем и скоро предстоит сражаться…

– Чуют, значит чуют! – пожал плечами Ханс и продолжил. – Говорю, как сам понимаю. Твари на нюх, как собаки, улавливают запах любой магии. Можно их обдурить, но только, ежели смердеть хуже коровьей лепешки. А иначе дело плохо.

Жуть, мерзкая, бесчестная, безжалостная – все в духе тивильчицев…

– Мы знали из прошлых войн, сколько мерзости собрано в западной армии… – прохрипел Ратибор. Голос его звучал, как натянутая струна. – Тивильчицы уже много веков превращали людей во всяких тварей. Лишь бы усилить свою армию. Кого в человековолков – кровожадных беспощадных громадин. Мы научились побеждать таких копьями. Видали наши деды и иных разных изуродованных тварей с мечами в руках. Таковых и людьми язык не повернется назвать… Испоганенная плоть, где вся красота замысла человека осквернена в угоду боевой мощи. Таким наши мечники срубали головы острыми мечами. Знаем мы, как раньше воевали черные жрецы, стреляя молниями! Против таких восставали в бой наши белые жрецы, выстраивали стены из огня… Но, пока мы занимались своими междоусобицами, проклятые чернокнижники не только подминали под себя королевство за королевством. Мало им было ослабить нас смутой, посягнуть на корни силы Востока – на нашу веру. Они, оказывается, еще и продолжали коверкать природу, изобретая новых боевых тварей! Против которых мы не знаем пока силы… И времени нет обдумать – война вот-вот начнется…

– У нас будет дракон, Ратибор, – Велимудр положил принцу на плечо свою тяжелую ладонь. Кряжистую, как ветвь у дерева. – А к тому же, мы еще не видели, как готовится к войне Милрад.

Ратибор задумчиво и тяжело взглянул в глаза ведуну… Один необузданный дракон против отряда изулу? Равный ли это счет? Лучезары и Северный Лес даже с Раздолом их меньше, чем Запад со всеми центральными королевствами. Старик будто прочел мысли принца, и добавил:

– Не забывай, мой дорогой принц, на нашей стороне Матушка Судьба. А это – серьезный перевес.

Так ли оно? Может, Судьба имеет иной план. Например, вычистить Зеленую Твердь от старой веры, от нерадивых своих восточных сынов, погрязших в суете… Может, то не бой, а наказание Судьбы за плохую службу? Но принц не мог произнести этого вслух перед всем своим преданным отрядом. Он знал, что должен идти до конца, биться до последнего удара сердца. Потому что пока он, наследный принц Северного Леса, ведет войско – оно сильно духом. Тысячи людей пойдут за ним в бой, на смерть, на растерзание. Одним общим дыханием будут дышать и одним крепким кулаком биться, потому что верят ему. Но стоит только предводителю дрогнуть в руке – и дыхание собьется, а кулак разожмется. Тяжела доля королей. И мало кому она по плечу. Но Ратибор был достоин своего положения. Он справился с нахлынувшими дурными мыслями и ответил громко, чтобы всем было слышно:

– Да, Велимудр прав. И хилой лучины хватит, чтобы разогнать тьму в доме. А мы с вами – целый большой факел. Я верю в Восток и в Матушку Судьбу. Никакие изулу не сломят верующее сердце!

Солдаты дружным басом подхватили слова принца и издали дружное: «Да!». Но их тут же оборвал Лихолов:

– Не галдите же вы здесь! По берегам чужая озлобленная земля. Нам нужно ехать тихо!

Кое-кто обиженно посмотрел на Странника. Но вмешался Ратибор:

– Да, Лихолов прав. Мы проделали уже большой путь. Осталось три дня. Все, чего от нас требуется нынче – не спугнуть свою удачу. Давайте, и правда, будем вести себя тихо…

Так, монотонно, напряженно и в тишине тянулись часы странствий по Мораве. Отряд проплывал один городок за другим. Зазывно мелькали речные порты. Там тебе, небось, и постоялые дворы на любой кошелек, и веселые девки, и свежая еда. Много попадалось торговых кораблей, шныряющих по Мораве то на север, то на юг.

Важная торговая жила – Северная Морава – соединяла юг с центром. А затем в Серебристых горах можно было проплыть сквозь озеро и вынырнуть дальше – в Южную Мораву. Тот речной рукав так же рождался в ледниках. Только он нес свои воды уже из центра на крайний Юг, где разливался на множество речушек помельче, все скуднея и утихомириваясь с каждой излучиной. Но юг Зеленой Тверди считался совсем уж диким и варварским. Мало кто отваживался отправляться в те земли, засушливые да малонаселенные. Там отстроилось совсем мало цивилизованных государств. Да и те вели себя недружелюбно, а злата особо за душой не имели. Но находились и отважные путешественники, которые привозили из южных степей на север отменных лошадей. Особенно из ханства Курайкхира. За рискованный и дальний путь такие торгаши (к слову сказать, и сами похожие на бандитов) накидывали на стоимость скакунов бешеную наценку. Но коневоды-ценители утверждали, что лошади кхурайкхирской породы того все равно стоили. Ловкие, быстрые, выносливые скакуны являлись украшениями любой армии. И доставались, как правило, воеводам и предводителям. Потому что бесстрашный южный конь готов был вперед всех нестись навстречу опасностям и вести за собой остальных. На такой лошади ездил Ратибор. Его скакуна звали Алмаз. И это был верный гордый конь, под стать самому принцу.