Текст книги "Лихолов"

Глава 11. Крылья на горизонте

«Кровь от крови, капля за каплей — веками куется и копится братская крепкость от предков к потомкам. Кто замок сей расколет, кто порядок тот раскачает — того проклянет кровь во веки».

Наставление из Талмуда Светославия.

Предчувствие горя. Какое оно? Когда большой беды еще не случилось, но мир уже плачет.

Добровольцы шли по трактам Северного Леса с Восточных окраин, с Южных и с Северных – все на Запад. В Багрянец. Матери рыдали, провожая своих сыновей, но они знали – по-другому не выжить.

Странное дело, когда вдруг, вопреки всему, просыпается жизнь. Восток долго запугивали и старались укротить. Деревенских донимали бродячие туманы. Городские люди, всегда более близкие к новостям, долго растлевались россказнями о слабом короле и сбежавшем принце. Бродячие торговцы не один год туда-сюда разносили дурные вести о мощи Тивильческой оккупации, о раздоре с соседями, о последних временах. Кто-то там, на краю мира, в мрачных Западных землях, давно решил, что жертва уже одной ногой в капкане. Ведь раздоры бушевали даже внутри селений – споры о вере, о выборе стороны. Нареченная Берегиня Востока исчезла и больше не окормляла своих подданных, а старый король у власти пал духом и почти тронулся рассудком.

Но только там, где веками жил и дышал еще Отец-Лес, где еще звенели молитвенные колокольчики и горели лучины, где до сих пор поют песни предков – там и потухшие угли разгораются от простого ветерка. Несколько лет смуты – ничтожный срок для уморения земли, которая еще дышит верою. И стоило только Велимудру Горящему Мечу бросить клич на весь Восток – нашлись, проснулись и пошли на зов люди. Кто-то осторожно, «глядишь, еще вернусь». Кто-то без лишних дум да с горячим сердцем. А кто-то, может, и рожден был только для одного того зова. Не все еще уснули в дурном кошмаре в Северном Лесу. Нашлись те, кто отозвался. Поначалу немногие.

Но скоро разнеслась по городам и селам новость, что принц Ратибор вернулся домой, да еще и заручился союзниками. Вот тут-то реки добровольцев устремились в Багрянец. Наместник с воеводами едва успевал принимать да хоть как-то обучать.

Воебор, боевой наставник, тоже собирал войско из своих учеников. Он не был наивен и представлял, со слов Велимудра, какая лавина обрушится скоро на северный Лес. Трое на одного – еще можно отбиться. Пятеро – чудом. А вот десять на одного – тут и сказать нечего…

Горестные предчувствия сплетались в воздухе с надеждами. Страх матерей, страх солдат, отчаяние короля. Яромир так и остался в своем проклятом Ясеневом замке. Он, воистину, уже был слишком стар для подготовки к войне. Именно Ратибору сразу по возвращению домой пришлось мчаться в западный бастион. Едва-едва успел принц перемолвиться с отцом. Едва-едва взбодрил своих вельмож. И уже на третий день с приезда отбыл в Багрянец. Днем, так, чтобы весь народ видел.

Велимудр остался в Рассветнике, чтобы проводить в свой час Лихолова на юго-восток и встретить Златовласку. Не было и речи о том, что принцесса может не вернуться. Все в замке допускали такой печальный исход, но вслух произносить не смели, ибо знали: страх сильнее оружия. Но тот пес, которого ты лучше кормишь, в итоге и станет тебе ближним другом. Так что уж лучше кормить надежду, чем страх.

А где легче всего подкреплять свою надежду? Рядом с тем, кто сильнее тебя и сильнее твоего врага. Храмы ломились от людей. Перезвон молитвенных колокольчиков не стихал после утренних служб, а так и звенел до заката, заглушая голоса тех, кто говорил о неизбежности проигрыша, о грядущем мраке. Поэтому впервые за долгие годы Лихолов был рад этому звону. Такая мелодия гораздо ласковее ложилась на сердце, чем перешептывания тайком бегущих людей. Только куда они бежали? Наивные… С последнего-то островка мира…

Арислав стоял, опершись на стену. В храме было душно, но светло. Исповедники Матушки Судьбы всегда строили в молитвенных местах огромные окна, жгли лучины, а стены окрашивали белым. Лихолов смотрел на золотистые потоки света, и на то, как кружили в них снежинки. Залетали в храм через окна и тут же таяли. Почему? Внутри было холодно. Даже несмотря на многочисленные лампы с горящим маслом и на кучу людей. Все тепло уходило через большие окна. Неужели все-таки что-то задерживалось? Почти неосязаемое, но достаточное, чтобы таял снег… Странник приходил сюда каждый день и смотрел на эти снежинки.

На помосте по утрам пел какой-то молодой жрец. И в подметки не годились его протяжные молитвы голосу Златовласки. Ведь раньше, много лет, здесь пела она. Лихолов слышал, как может звучать принцесса, всего-то пару раз. Но и того хватило. Теперь и он понимал, почему паломники со всего Востока стремились послушать ее. Удивительно, какой силой может обладать простой звук… Он способен взбодрить или усыпить, подарить отвагу или напугать. А теперь Странник знал, что звук может еще и оживить. Взять за руку и вывести из тьмы на свет. Он сам видел, как Елисей продержался до утра под молитвы Златовласки. И сам же ощутил тогда, как тонкий укол нежного голоса сокрушил в пух и прах всю его внутреннюю броню, всю гордость, сомнение и равнодушие. Где ты сейчас, огненная дева? Жива ли, в силах ли, смеешься или плачешь?

Об этом думал Лихолов. И под звук колокольчиков вспоминался проницательный, нежный поток мелодии, который умела рождать принцесса. И как самозабвенно двигались ее уста во время песни. Как вздымалась хрупкая грудь на вдохе. Золотистыми потоками стекали с плеч кудри…

Невыносимо просто ждать. Не иметь возможности вступиться, защитить. Вот схватил бы сейчас под грудки и приволок домой. Но что можно сделать, когда она через полмира от тебя и беды ее не подвластны тебе? Нет ничего хуже, чем ждать. Ловить в связанные путами ладони предчувствие беды и не иметь щита, чтобы отгородиться. А когда ты на самом дне, то гордыня твоя плавится. И ты остаешься, будто голый: маленький и слабый.

– Только вернись, – шептал он себе под нос, – вернись, моя принцесса. Может, эти стены и правда возносят мольбы к небесам, и ты вернешься. Если ты будешь жива, то мне свою жизнь не жаль отдать за тебя. Но если ты погибла, то даже моя смерть не имеет смысла… Только вернись.

И от чего же все-таки плавятся эти снежинки? Не от жара ли надежды, который живет в этом храме? Не разбиваются ли они о звук колокольчиков? О песни древних молитв, сотрясающих тело мурашками?

Лихолов тихим шагом вышел на морозную улицу. Рассветник полюбился ему для прогулок. Насмотревшись тьмы и уныния в разных землях, странник с жадностью вглядывался в здешних бодрых людей. Бродил по улочкам, шаркая сапогами по снегу. Вдыхал воздух с острым вкусом свободы. Улыбался снующим мимо румяным девицам.

Северный Лес пел песни. Нигде больше не звучали они, разве что в Серебристых Горах… А здесь лились смело, дерзко, с вызовом грядущим бедам. Пока в срединных землях и в Приморье люди прятались по своим домам, в Рассветнике гремели ярмарки, праздновались памятные дни, гуляли свадьбы. Что за непокорность жила в крови восточинцев? Что помогало им не согнуть спины перед страхом? Лихолов не знал ответа, только молча радовался и ощущал, что ему уже давно не все равно на всю эту войну. Душой странник прикипел к последнему островку нормальной жизни. Он понимал, как хрупко счастливое равновесие жизни. И искреннее хотел сохранить это. Да, старый хитрец Велимудр оказался прав. Поход в Заполярье что-то изменил в Лихолове. Сначала знакомство со Златовлаской, потом череда невесть откуда приходящей помощи на чужой земле – не слишком ли ты, Судьба, давишь на меня?

Проходя мимо одной из площадей, он остановился: молодежь играла в «снежный городок». Кто-то соорудил из снега круглую невысокую крепость и поместил вовнутрь красный тряпичный флажок. Девки сгрудились внутри с метлами и ведрами и защищали свое знамя. Парни же отчаянно пытались пробиться внутрь и присвоить городок с его флагом себе. Однако не так-то оно просто шло!

Смелые и отчаянные молодчики рвались сквозь толпу девиц и тут же получали по голове. Их дружно выталкивали назад наружу под смех и издевки зрителей. На площади смешались хохот, крики и улюлюкания. У некоторых девушек растрепались косы, у других щеки залились багрянцем. Парни же не оставляли свои попытки, нападали снова и снова. Если понаблюдать подольше, то становилось понятным: юноши не столько сражались за красное знамя, сколько за внимание той красавицы, которая больше всех приглянулась. Прорываясь сквозь защитниц, многие то и дело норовили приобнять или даже поцеловать самую желанную из играющих. Девки в ответ на это визжали и дрались, а сами довольно улыбались и подзадоривали разными словечками, чтобы парень снова попробовал атаковать.

Лихолов смотрел на этой с усмешкой. Северные барышни казались ему более простой красоты, чем Раздольские красавицы. Но все же была в них своя прелесть: румяная, мягкая и озорная. А ведь о том, каковы из себя молодые девицы, можно судить и про весь народ в целом.

Вот, очередные молодчики с разбегу запрыгнули в самую гущу защитниц. Раздались крики и стук метелок. Несчастные парни укрывались локтями и горбились, но хохотали, что есть мочи. Казалось, их сейчас совсем покалечат, но вдруг, откуда ни возьмись, из снежной крепости выпрыгнул парень с красным знаменем в руках. Тут-то и стало ясно, что первые двое просто отвлекли на себя внимание, чтобы другой хитрец пробрался и выкрал нужное. Молодой счастливый победитель излучал жар азарта и довольства. Теперь он получил право поцеловать любую из проигравшихся защитниц. Что не преминул сделать сразу же. Старшее поколение, которое наблюдало за всем со стороны, хлопало в ладоши и подбадривало. Вполне может статься и так, что сегодня появилась в Рассветнике новая молодая пара, и скоро будет очередная свадьба.

А Лихолову тут же подумалось, что он часто так срывал поцелуи у девиц. Но только у одной женщины, самой желанной из всех, украсть поцелуй не мог. Не смел и не имел права. И стоит ли вообще отправляться в этот поход? Не проще ли выкрасть невесту, как самую простую девку, и увести на край света? И тем уберечь ее от горестей войны, от битвы и даже от гибели?

Но что-то еще екнуло в сердце Лихолова от последних мыслей. Слишком ощутим был контраст между всем миром и Северным Лесом… Жалко было терять этот последний веселый уголок покоя и отдавать его чернокнижникам… Что-то так и ныло изнутри.

«Помоги, и я буду служить тебе!» – поклялся он тогда в заполярской пещере.

«Ты же всегда грезил стать великим воином, защищать других! – стонал кто-то внутри. – Так защити, вот он, миг смысла всей твоей жизни!».

«Глупости! – ворчал другой голос. – Силы неравны и войну не выиграть! Лучше бежать. Да прихватить с собой девчонку, чтобы и она зазря не погорела».

«Но куда ты побежишь? – не унимался первый. – Когда весь мир – тьма. И не надоело ли тебе вечно бежать? Неужели не понял ты до сих пор, что от себя самого не скрыться?»

«Чем больше ты убегаешь от своей судьбы, тем сильнее она кусает тебя за пятки!» – занудствовал внутри кто-то тоном Велимудра.

Лихолов вздохнул. Эти голоса беспрерывно спорили внутри него уже давно. Только иногда они унимались – когда звенели колокольчики. А сейчас вот снова принялись за свое.

Страннику давно казалось, что он повзрослел, избавился от детских предрассудков. Что он не наивен и не верит в глупости, как другие люди… Но тут вдруг те самые детские убеждения и грезы проснулись и взвыли в нем с новой силой. И сидят там, внутри, и как крысы сгрызают крепко отстроенное видение мира. Нет больше покоя, нет равновесия, нет трезвости и здравого расчета. Пробудилось что-то со дна души. Давно забытое, преданное порицанию. Сердце. Сердце ожило, чернь его побери!

Кто тому виной? Седовласый зануда с его вечными премудростями? Прекраснейшая из прекрасных со своей чистой алмазной душой? А может, именно так и начинают стареть? Принимаются верить во все подряд, становятся слишком чуткими, теряют свой панцирь… Кто знает.

Вдруг мир треснул на части. Громкий звериный рык разорвал все кругом. Люди закричали в ответ. Визги женщин, писки детей. Мужики и вельможи невольно сгорбились, пригибаясь и вертя головами. Только один Лихолов засмеялся в голос. Он не съежился и не пригнулся, а опрометью бросился к замку. Бегом, на звук! Двор, испуганные люди, ворота – все промелькнуло белыми снежинками мимо. Выбежал на центральную площадь.

Громадный гордый дракон сидел на крепостной стене Ясеневого Дворца, раскинув крылья и разливая тень на десяток домов разом. Он рычал так, что слышно, наверное, было даже в Твер-Тивильче! И извергал пламя куда-то вверх. Даже снег не смел падать на дракона. Задолго до его чешуй белые хлопья превращались в капли, а потом и вовсе испарялись призрачной дымкой.

Люди в ужасе разбегались прочь, но Арислав не боялся. Он видел, что дракон мирно сидит на стене и просто показывает всем свою мощь. Громко и яростно. Так, чтобы весь мир, наконец, был уведомлен: дракон встал на стражу Востока! Враг не пройдет!

Лихолов застыл на месте с тяжелым дыханием и улыбкой. Смогла, вернулась! Вернулась!!! Странника редко что могло сильно взволновать. Но сейчас тело тряслось, а сердце яростно грохотало. Он так распалился, что даже не сразу заметил рядом с драконом на стене вторую пару крыльев. Арислав прищурился. Орел, да, серебристый орел Велигора. Но всадник на нем разместился только один. И это был Елисей. Преданный юный парнишка, мечтавший тоже быть Странствующим Охотником. Волна тепла разлилась по душе.

Когда внимание всего города уже направилось на одного только дракона, гигант вдруг растаял. От него осталась лишь хилая фигурка где-то за зубцами стены. В тот же миг орлиный всадник накинул на нее плащ. Фигурка гордо распрямилась и встала на стену так, что все теперь видели и ее. Золотистые кудри развевались на ветру.

– Это Златовласка! – закричал Лихолов, обращаясь к людям. – Это принцесса Златовласка. Она приручила дракона!

Люди изумленно выходили из-за углов и укрытий. И покатились перекрикивания и говор: «Это Златовласка!», «Это Берегиня Востока»», «Принцесса вернулась!», «Она приручила дракона!» Казалось, даже обледенелые булыжники на площади зашептались.

Люди осторожно подходили ближе к стене. Толпа вбирала в себя все больше смелых и любопытных. Златовласка же гордо и прямо стояла наверху. Лишь золотые нити волос метались на ветру. В какой-то миг к ней поднялся еще один человек. Его горожане узнали сразу. Высоченный рост, длинные белые волосы, меч за спиной – Велимудр. Ведун поднял руку Златовласки и прокричал толпе внизу:

– Народ Востока! Я, Велимудр Горящий Меч, обещал вам, что ваша принцесса Златовласка, нареченная Берегиней Востока, приручит дракона и приведет его на службу нашему славному войску. Узрите же правду моих слов! Златовласка вернулась с драконом. И он теперь встанет на страже Северного Леса! Приветствуйте же вашу принцессу! Вашу спасительницу! Огненную деву Златовласку!

Ведун резко вздернул руку принцессы вверх и плащ ее вздрогнул. Толпа взорвалась криками. Весь мир наполнился шумом и приветствиями. «Да здравствует принцесса!», «Да славиться Восток!», даже «Да здравствует Велимудр!» – каждый кричал что-то свое, захлебываясь надеждой!

Златовласка улыбалась. Принцесса дала толпе немного пошуметь и заговорила сама:

– Мой народ – величайший народ во всей Зеленой Тверди! Я верю, все вместе, сплотившись, мы победим любого врага. Мать Судьба не оставит нас. Славьте наш Лес, люди! Славьте Восток! Расскажите всем, что Мать Судьба послала дракона на нашу защиту! Пусть все знают это! Каждый торговец, каждый солдат, каждый странник! Слава Северному Лесу!

Стоило только толпе раскричаться радостными воплями вновь, как принцесса вдруг выгнулась и снова стала драконом. С криком и рыком тварь спикировала над площадью. Люди испуганно завизжали и снова пригнулись. Кто-то бросился по укрытиям. Но дракон не сделал ничего лиходейского. Он лишь принялся летать над всем Рассветником вперед и назад. Показушничал своей мощью, рычал, извергал пламя куда-то в небо. Кто-то шарахался и кричал, а кто-то побежал рассказывать всем услышанное на площади.

«Любопытно, – подумал Лихолов, – она обратилась сейчас намеренно или случайно? Мне лишь померещилась опасность или…. Надо воротиться в замок. Да поскорее».

Глава 12. Берегиня Востока

«Иногда Судьба преподносит подарки просто так. А иногда берет за них плату».

Велимудр Горящий Меч

Казалось, что в Ясеневом дворце стало вдвое больше жизни. Все придворные буквально прибежали в замок приветствовать принцессу. Каждый хотел убедиться, что слухи с площади правдивы. Приемная зала наполнилась людьми самых важных чинов. Даже вечно хмурый и сонный король Яромир расчувствовался. Он встречал дочь не по-королевски. Без этикета и чопорности. Старик бросился обнимать ее, не стыдясь ни одной слезинки.

– Моя дочь, моя Золотинушка, девочка моя, вернулась… Я уже думал, что потерял тебя, – хлюпал старик, сжимая дочь сухими руками. – Что же за тяжесть ты взвалила на себя, моя непокорная кучеряшка?

Златовласка не стала ничего отвечать отцу, и Велимудр вступился за нее:

– Не ворчи на дочь, государь. Ей самой Судьбой назначено беречь Восток, сам знаешь.

– Как же мне не ворчать, – нахмурился король. – Только снова обрел ее… и скоро опять потеряю…

Упаднические настроения короля больно кольнули принцессу, но она была так рада вернуться домой, что не стала пререкаться.

– Елисей Поющая Стрела, – сменил тему Велимудр. – Благодарю тебя, что сберег нашу принцессу и верно послужил ей. Раз она живая и здоровая воротилась в отчий дом, значит, все было не зря. И твоя помощь тому пришлась, кстати.

Лихолов, ухмыляясь, подумал, что Елисей сейчас снова зальется румянцем и разволнуется. Однако ничего подобного не случилось. Юноша лишь степенно кивнул головой ведуну и в знак уважения приложил руку к сердцу:

– Я дал госпоже моей клятву, что всегда буду верным слугой ее. Что пока я жив, не позволю никакому злу навредить ей.

Когда очередь дошла до Лихолова, он тоже тепло приветствовал Златовласку:

– Я рад, принцесса, что ты справилась со своим обучением. И что вернулась домой. Воистину ты стала еще краше, чем прежде.

Арислав улыбнулся принцессе из-под легкого поклона.

– Доченька, – обратился Велимудр, – я ждал вас троих. Тебя, Елисея и… Велигора… Где мой лучезарский друг?

Принцесса вздернула лицо вверх и ответила крайне холодно:

– Моему великому наставнику выпала несчастливая судьба. Он погиб, обучая меня, старче… Не справился с моим драконом.

По спине Лихолова зашуршал холодок. Не к добру такие события, ох, не к добру… И очень странно звучит. Велигор Широкие Крылья, самый прославленный укротитель, опытный ведун, не справился? А молоденькая принцесса справилась? Нечисто здесь дело, не чисто….

Но не место и не время было сейчас для больших расспросов. Потом, потом…

– Где мой возлюбленный брат, Ратибор? – спросила Златовласка Велимудра и отца. – Удался ли его поход?

– Сын мой нынче весь в трудах и заботах, – ответил Яромир. – Он не мог сидеть в стольном граде, когда самая сложная служба нынче у границ. Ратибор посетил Южный Свет, что на границе с Раздолом, а затем отправился в Багрянец.

– Славно, что брат жив и здоров, – улыбнулась Златовласка. – Но как его поход в Заполярье?

– Поход увенчался успехом, принцесса, – взял речь Велимудр. – Ратибор отыскал спрятанные города Заполярья и заключил союз с королем Аапи. Тот обещал прибыть в Багрянец со своим войском по первому зову. Однако… Поход тот был тяжелым испытанием для всего отряда… И мало кто вернулся живым…

– Яговин? – с волнением спросила Златовласка. Она с малых лет знала этого славного и преданного воина.

– Яговин, верный друг Ратибора, жив. И принц Славагор тоже, хотя и весьма пострадал. Лихолов, как видишь, тоже вернулся, и еще Годим. А все остальные…

Слабый свет приемной залы трепетал на сквозняке. Тьма щерилась по углам и царапала сердце. Почему-то только сейчас Лихолов заметил это, когда увидел скорбь в глазах Златовласки.

– Десять крепких мужей вышли в тот поход, – прошептала Велимудру принцесса, стесняясь, как бы ее слабость не услышали все придворные. – Лучшие из лучших, самые крепкие и самые преданные. И лишь четверо вернулись домой… До этого двое погибли в Срединных землях… И еще Велигор. Сколько ценных потерь, сколько смертей, а ведь война еще даже не началась…

– Иногда Судьба преподносит подарки просто так. А иногда берет за них плату, доченька, – так же тихо ответил ей Велимудр.

– Тебя печалят эти несколько жертв? – хмуро усмехнулся Яромир. – А сколькие люди пропадают вместе с бродячими туманами? Сколькие погибли от твоего дракона? И скольким еще придется умереть под Багрянцем? А может, и под Южным Светом… В темные времена мне пришлось править. В сумерки, перед долгой ночью, которой не будет конца.

Златовласка встрепенулась от речей отца. Лихолов увидел, как она гордо подняла свой хрупкий подбородок, снова напоминая молодой меч, как в их первую встречу. И огненные кудри блеснули золотистыми прожилками. Дракон рычал внутри нее. В ее глазах мгновение назад стояли слезы, еле сдерживаемые, а сейчас вспыхнули искры. И тепло усилилось, словно кто-то затопил печь. Этот жар ошпарил кровь Лихолова. «Как же она прекрасна!» – подумалось тогда Страннику.

– Когда загорается факел – тьма отступает, – громко сказала Златовласка. Гордым взглядом обвела всех присутствующих в зале и обратилась к своим придворным голосом истинной принцессы. – Я вернулась сюда с драконом для того, чтобы отстоять наши земли. Мой брат Ратибор рисковал жизнью, дабы привести подмогу к нашим воротам. И раз нам обоим удалось задуманное… То значит… Сама Мать Судьба благословила нас! Весь Свет мира на нашей стороне! Как бы не был силен враг, на нашей стороне Свет, наш союзник – Правда, наш меч – Мироздание. Прольется много крови. Реки крови будут бурлить на этой земле. Но мы не отдадим врагу наше королевство. Я знаю, я верю, что мы выстоим. Любой ценой. Я, Златовласка из рода Изяславовичей, нареченная Берегиней Востока, носительница дракона, я даю вам свое слово: мы отстоим Северный Лес!!!

Долго еще в ушах Лихолова гремели одобрительные крики, которыми взорвался тогда дворец, а перед глазами стоял образ Златовласки. Ее красота в тот момент стала магической, потусторонней. Словно бы дракон говорил через нее. Воистину она – та принцесса, за которой люди пойдут на смерть. Даже наследный принц Ратибор – благородный, смелый, мудрый, – даже он так не воодушевлял людей, как Златовласка. И дело было вовсе не в драконе, а в самой ее сути: чистой, несгибаемой никакими неурядицами, и горящей пламенем веры.

Предстоящий поход в Раздол пугал Арислава. Рискованная затея, основанная на старых легендах и надеждах дремучего ведуна… Но сам вид Златовласки, ее стать, сила и хрупкость, ее огонь, зажигали бешеную отвагу внутри. Душа рвалась прямо сей миг на подвиги. Ради нее! В ее славу! Чтобы сложить к ее ногам свои победы.

Но Лихолов понимал, что броситься прямо сей миг в поход – мысль неразумная. И как бы ни бурлило все внутри, нужно рассуждать здраво. Зимой Раздол напоминает вязкое болото. Мокрый снег с дождем превращают дороги в топи. Если странствуешь по ним, промерзаешь до кишок, а остановиться на ночлег не всегда удается в теплых полатях. Где-то есть таверны с комнатами наверху, где-то могут приютить деревенские. Но много мест, где лишь топкие поля, редколесья да ледяные озера. Нужно чтобы хоть чуть-чуть, хоть немного угомонились ливни, и хоть капельку потеплел воздух. Чтобы хоть едва выглянуло солнце и подсушило вязкую грязь.

Зима в Раздоле короче, чем в Северном Лесу. Эта разница и может дать шанс успеть отбыть на Юг, совершить задуманное и отвести беду от Южного Света. А может, и привести помощь. Оставалось лишь ждать. Правда, уже недолго…

Теперь ожидание больше обнадеживало. Златовласка отныне в безопасности, снова живет под родной крышей. Теперь она открыто летает в драконьей шкуре над Рассветником и его лесами, а Велимудр приказал каждый день преподносить оборотню по два барашка, чтобы дракон всегда был сыт и не рвался охотиться. Однако, довольно быстро стало заметно, что принцесса все же еще борется с драконом. Не так уж все гладко и легко. Приступы нестерпимо донимали ее. То и дело тварь рвалась наружу, и Златовласке явно было тяжело сдерживать эти порывы, не терять власть…

Елисея снова приставили к Лихолову, как ученика и помощника, чему оба обрадовались: все же успела зародиться между ними какая-то связь. У Арислава уже давно не было друзей. Обстоятельства, странствия и опасный труд не позволяли нигде задерживаться надолго. Может, на год, два – прогулять свою оплату с веселыми девками и с хмелем в голове. А этот молодой паренек смотрел на Лихолова такими преданными и теплыми глазами, что не проникнуться в ответ было просто невозможно.

Здесь, в Рассветнике, тоже можно было бы славно кутить. Свои увеселительные таверны с полуголыми северянками тут тоже имелись, а многие девушки на улицах быстро начали узнавать Лихолова Странствующего Охотника и строить ему кокетливые личики. Слава бежала впереди Странника. Но только отчего-то совсем не хотелось ему наслаждаться затишьем до пьяного угара. И разные девицы не интересовали. Душу что-то тянуло… И облегчение приносили только три занятия: наблюдать, как Златовласка управляется со своим драконом, тренировать Елисея, который, к слову, знатно уже обучился, и ходить в храм слушать песни жрецов под перезвон колокольчиков.

Тогда, в холодной заполряской пещере, когда изулу превращала в пепел одного кметя за другим, тогда КТО-ТО услышал его молитву. Кто? И почему? И потом просьбу о хоть небольшой удаче. Можно ли верить паре случаев, считай, совпадений? Однако теперь храмы и жрецы разных мастей не раздражали Лихолова, как раньше. Теперь в их улыбках не мерещилась ложь, в их песнях не слышалась фальшь. А только какой-то мягкий покой… Как большая свежая перина…

В один из дней Лихолов, обыденным образом вернулся из храма и увидел в своей горнице Велимудра с Елисеем.

– Ох, старик, – закатил глаза Арислав. – Каждый раз, когда ты вот так приходишь ко мне поговорить, это заканчивается очередными испытаниями…

– Время пришло, мой друг, – тихо ответил Велимудр.

– Но… Мы условились, что я отправлюсь во второй седмице последней трети зимы. А нынче только первая. Советуешь отправляться раньше?

– Да, – кивнул ведун. – Теперешняя весна по всем приметам придет раньше срока… Если бы ты согласился стать моим учеником, то уже умел бы читать природу, – усмехнулся старик. – А так, верь на слово. Собирайся в путь. Елисей отвезет тебя на спине Огнеклюва.

– Елисей? – удивился Лихолов. – Я собирался отправиться в путь один. Поход очень опасен. Если меня поймают, как беглого принца, то и Елисея со мною. Паренек еще молод, зачем рисковать его шкурой?

– Я готов помогать тебе, Лихолов, ты мой друг и учитель, – поклонился охотник.

– Елисей пригодится тебе во многом, – продолжил Велимудр. – Во-первых, он отвезет тебя на своем орле, и нынешние топи не задержат вас в пути. Во-вторых, обороняться и защищаться от кого-либо вдвоем проще, чем в одиночку. И, в-третьих, мой друг, там, в храме Полтани, тебе может очень помочь человек истинно верующий. Кто знает, какие испытания ждут охотника за Мечом Истины?

– Что ж.. – Лихолов задумчиво сжал в руке свой медальон. – Я не против его компании… Но все же… Велимудр, клэтва, старый ты лис! Жалко будет парня загубить, если мы не справимся…

– Что-то подсказывает мне, Лихолов, что вы оба вернетесь живыми из Раздола – закинул вверх глаза Велимудр.

– Что-то начертано в небыли? – прищурился Лихолов. – Было бы хорошо получить ободряющее предсказание…

– Небыль редко дает предсказания, принц Арислав, – замотал головой старик. – Но это и не нужно. Кто смотрит на судьбы людей взором истинного знания, тому и так понятен расклад. Если бы ты был моим учеником…

– Ай, тьфу, брось! – оборвал Лихолов. – Ты знаешь, зачем я иду в поход в Раздол, и какую цену заплатит мне Ратибор! Я или погибну там, что наиболее вероятно… Или вернусь и получу свою награду, ту, что мне желаннее всего… Ищи себе другого ученика!

– Что ж, – вздохнул Велимудр, – мы ведем свою игру на условиях высших сил. Но вольны поступать свободно. Как знаешь, мой друг. Собирайтесь же! Завтра вы оба отправляетесь в Раздол.

Ведун сказал это спокойно, но что-то колко прозвенело в последней фразе. У Лихолова резануло по сердцу. «Вы отправляетесь в Раздол»… Как давно он не был на родине… Запах цветущих садов, благодать плодородной земли. Красивые веселые девицы. Южное вино. И милейшая какофония звуков: торгаши, колокольчики, песни, гуж банящие молодчики. Все это жило маленькой искоркой тепла в душе Лихолова. Прочным фундаментом его личности. Но почему-то было безумно страшно встречаться с этим лицом к лицу…

– Старик, – тихо сказал Странник. – Почему ты веришь? Объясни, откуда ты взял, что все получится?

Велимудр по-отечески улыбнулся. Положил руку на плечо хмурому Лихолову и ответил:

– Потому, мой друг… Что есть в мире люди, которым суждено найти источник света… А еще есть те, кто сам будет источать свет, ибо они – костер. Это ты, принц Арислав. Твоя суть – костер. Твоя судьба – гореть ради других. Есть еще и третьи. Люди, которые пришли в мир, чтобы разжигать костры. Это Златовласка. Она воспламеняет сердца людей подобных тебе, чтобы все остальные могли сплотиться вокруг этого кострища. Объединяясь в общую силу, в одну цель, удается совершать невозможное.

Лихолов ничего не сказал в ответ. «Твоя суть – костер. Твоя судьба – гореть ради других» – гремело у него в висках. Такие простые слова. И такие верные. Ведь он всегда это знал о себе. С малых лет мечтал защищать тех, кого любит, сражаться, мчаться впереди большого войска. Да только потух с годами. И вместо кострища оборотился тлеющими углями. А потом появилась в его жизни незваная гостья с огненными волосами и чистой душой. Прекрасная, хрупкая и сильная. Она ступала по земле и от нее разлетались искры. Они попадали людям в сердца. Те воспламенялись и покорялись. Так и с Лихоловом. И его сердце разгорелось. «Да… Я есть костер!» – прогрохотала сладкая гордость где-то внутри.

…………………………………………………………….

Велимудр вышел вместе с Елисеем, чтобы отправить парня куда-то хлопотать о сборах. Старик долго и нудно что-то рассказывал юноше о нужных вещах в путь, об осторожности, о Раздоле… Проходя по темным коридорам, ведун бубнил, пока не заметил, что Поющая Стрела слушает вполуха. Тут Велимудр приостановился и испытующе взглянул на Елисея, а затем, положив руку парню на плечо, спросил: