Текст книги "Лихолов"

– Так, все же… как же так могло получиться… Ведь силы были не равны?… – в последний раз попытался уболтать палача император, все больше сгорбливаясь под тяжестью грядущих событий.

– Правда, силы были неравны. На нашей стороне всегда был Свет Мира. Любовь и надежда. Сама Мать Судьба была с нами. А это – непобедимый союзник.

Император фыркнул ровно так же, как раньше фыркал и сам Арислав на подобные речи…. И больше не проронил ни одного лишнего слова. С ужасом в глазах он встретил свою смерть. С отчаянием и жалобным возгласом, желая отмахнуться. Но большая, тяжелая, ослепительно светящаяся стальная Истина не знала пощады.

Глава 18. Ученик Велимудра – Светобор

«Если ты отдашь миру все лучшее, что имеешь – мир на одну долю фыркнет, другую выплюнет и лишь третью возьмет. Все равно отдай – и однажды из горстки искорок соберется целое солнце».

Талмуд Светославия

На самом исходе лета, когда армия четырех королей, наконец, разбрелась по домам, восточинцы вернулись в Рассветник. Жители стольного града встречали своих героев с песнями и цветами. И конечно, король Ратибор устроил пир по случаю завершения войны, на который пригласили и короля Беломира. «Дурного короля» встречали, как брата и спасителя, и переименовали теперь в «братского короля». Но праздновали не только в Ясеневом Дворце, а по всему Рассветнику и даже по всему Востоку. Ибо солдаты после долгого отсутствия, наконец, возвращались в свои селения. Своим семьям они несли гордость, радость и военные добычи. А своим соседям, чьи мужья не вернулись живыми, несли горестные вести…

Боль и радость волнами катились по Северному Лесу. Восток пел песни. Праздновал и горевал… Горели костры – у кого свадебные, у кого поминальные… Великая победа вселяла вечную гордость в бессмертных вековых легендах. Огромная боль сирот и вдов оплакивалась и отживалась еще много лет.

Арислав сидел в центральном храме и слушал звон колокольчиков. Странник пришел сюда после долгого шатания по улицам. Как чужак, он долго бродил, заглядывал то в таверны, то в иные увеселительные места. Нутро его жаждало насытиться наслаждением, радостью… Но все казалось каким-то недосоленным. Еще год назад хорошая чаша хмельного напитка способна была нагнать веселья. Теперь же, с мечом-реликвией за спиной, даже как-то стыдно что ли стало до этого опускаться. Да и не хотелось даже глотка того пойла, если уж по-честному… Румяные девки издали узнавали героя, и не составляло никакого труда найти ту, кто обогреет и все немыслимое позволит. А иные и сами буквально набивались к Лихолову на любовные приключения. Никакого приворотного зелья не нужно, когда ты такой прославленный воин. Но и тут Арислава не тянуло пускаться в разгул. Он познал, что такое любовь настоящая, и теперь все эти временные утехи казались чем-то ущербным. Он воображал себя с той или иной девицей, будто примеряя ее, как вещь, и вначале щекотало желание. Но потом представлял ту пустоту, то отвращение, что останутся в осадке. Охладевал и шагал прочь. Можно было бы радоваться предстоящей свадьбе. Златовласка, пожалуй, была той единственной женщиной, с которой восторг был бы полный: и во время любви, и после, и даже в самом предчувствии. Но будет ли счастье рядом с той, которая любит другого? Нужен ли такой брак? А если нет, тогда что на смену, коли к прежнему веселью тяги больше нет? Словно обретен некий новый вкус, иной способ наслаждения – и прежние способы опостылели… Как приятно было вести за собой войско, как радостно было примирить Раздол с Северным Лесом, как билось сердце от ощущения своей великой пользы! Но ныне… Война выиграна. Величия больше не предвидится. К старым утехам тяги нет. А в будущем браке видится одно страдание. Потерянность захлестнула Лихолова.

Меж тем в храме царило оживление. Люди жгли лучины, звенели, пели гимны. Приносили цветы и дары. Арислав с изумлением смотрел на царившую суету. И не понимал: как это он оказался среди этих людей? Его место было где-то в братской могиле, там, в Тивильче… А не здесь, среди этой бушующей жизни, среди этих свадеб и плакальщиков – тут ему не место! Чужбина ныне Страннику всюду. А дома будто больше и нет… Родной Раздол теперь в безопасности и в порядке. Друг Лес тоже не стал домом. Невеста страшится дня свадьбы, будто похорон. Любимый друг и ученик, почти младший брат, смотрит с такой тоской в глазах, будто бы и сам не рад домой вернуться. Главный противник, император, повержен. Дело прошлых лет – погоня за чудовищами – приелась. Да и мало их теперь осталось, когда разгромили чернокнижников. Тех тварей, кто еще бродит по лесам быстро добьет Елисей своим драконом да осмелевшие местные парни (ведь они теперь войну прошли, мастерства и отваги набрались). Жизнь, которая у всех кругом напоминала пестрый ковер, Лихолову ощущалась пресной, бессмысленной.

Странник жег лучину в углу храма, когда к нему подступил старик.

– Не слишком ли ты отличаешься от всеобщего веселья, мой друг?

Лихолову даже не потребовалось оборачиваться, чтобы узнать этот голос. Улыбка вдруг сама растеклась по лицу.

– Не выходит радоваться, Велимудр… – ответил странник.

Ведун уселся на каменное седалище рядом с Лихоловом и принялся наблюдать за той же обрядовой суетой.

– От чего же? Ведь ты теперь свободен от мук совести, больше ни от кого не в бегах. У тебя в друзьях и побратимах сам король Северного Леса. А главное, ты – прославленный воин, который был во главе большой армии и привел ее к победе! Разве не это была мечта твоего детства?

– Да, старик, мечты детства все сбылись, а страхи юности рассеялись…

– Потому что ты вовремя вернулся на дорогу своей судьбы, Арислав, – перебил Велимудр.

– Верно говоришь, но… Только познал я и что-то большое, чем мечта… Я познал любовь, дружбу, жертвенность… Я увидел вечное за спинами суетных и смертных. Обрел веру… И тем самым разрушил весь уклад своей прежней жизни… А новую не построил. Точнее, сначала думал, что строю. Что вот, мол, женюсь скоро на прекрасной женщине, и заживем мы на славу. Но теперь… Я ей не мил. А прежняя жизнь мне не мила. Куда ж теперь мне деваться? Не знаю…

Велимудр промолчал в ответ. Вокруг звенели колокольчики.

– Твой ученик Елисей осчастливил меня своим визитом давеча, – как-то грустно промолвил ведун.

Лихолов удивленно поднял брови. Старик продолжил:

– Просился ко мне в ученики…

– Ох, – бесстыдно засмеялся Арислав. – Представляю, как ты был рад!

– Отнюдь, – покачал головой Велимудр, и Странник напрягся. – У Елисея плохие причины. Я ему отказал.

Изумленное молчание Арислава выдало все его непонимание.

– Нельзя уходить в отшельничество, как в побег, – вздохнул ведун. – Нет смысла таким образом скрываться от несчастной любви, бежать от разбитого сердца. Нет, нет. В ведуны уходят, напротив, от изобилия благости в душе. Из жажды служить. Ибо понимают, какое это счастье. Так что Елисея я прогнал. Ласково, не бойся за него, не обидел парня.

Тут оба снова умолкли. Каждый подумал о своем.

– Так вернемся к тебе, мой воинственный друг. Что же ты чувствуешь сейчас?

Лихолов еще был под впечатлением от рассказа про Елисея. Поэтому не сразу собрался с мыслями и продолжил:

– И теперь, – продолжил Лихолов. – Что-то внутри меня будто поломалось… Это как… как если бы старый мечник вдруг лишился правой руки… Ему становится непонятно, зачем тогда вообще жить дальше? Для чего? И как?.. Все мирские радости, вся эта суета, праздники, пиры, вино, еда, женщины, золото – все это вдруг сереет. Обесценивается до состояния пыли… И остается пустота… Дыра, с которой я не знаю, как жить дальше… Последний раз я был счастлив там, в Багрянце. Когда привел вам на подмогу свое войско. А потом…

– Тебе невероятно повезло, мой дорогой друг, – вдруг сказал Велимудр, и Арислав даже отпрянул, изумленно выпучив глаза. – Не удивляйся, да, да, тебе повезло, очень! Помнишь, когда-то я говорил тебе, что настоящая радость стяжается в праведном служении? Так вот, чем возвышеннее это служение, чем ближе оно к Матушке Судьбе, тем большее счастье может дать человеку… Ты сам коснулся этого не так давно, верно? И многие светлые души ведают сию тайну… Они мечтают отречься от всего мирского да раствориться в этом счастливом служении, но… не могут! Не осиливают! Ибо страсти и привязанности тянут их назад в мир! Кого жажда женщины, кого иные плотские похоти… А тебе, Арислав, тебе выпало счастье. Твои похоти сгорели в огне твоей тоски! Ты – свободен. Понимаешь ли ты, как прекрасно быть свободным от любых привязанностей?

Арислав помолчал, переваривая все услышанное.

– Лихолов… – продолжил натиск старик. – Вспомни, как окрылен ты был по прибытию в Багрянец из Раздола? Как горел ты своей миссией! Вспомни, какое это дивное чувство! Какая это радость – СЛУЖИТЬ ДРУГИМ! И еще. Ты проходил уже этот урок, и ныне снова: ничего не происходит просто так. Даже волосок с твоей головы не падает без ведома Судьбы. Неужели ты не извлек выводов из всего с тобой произошедшего? Не научился доверять Судьбе? Видеть, куда она ведет тебя? А она ВЕДЕТ! ВСЕГДА! Твое право упираться и уворачиваться, сбиваться с пути, но сути это не меняет. И все последнее время Матушка тоже вела тебя. Нынешние твои пустота и разочарование – отнюдь не случайность и не промах Судьбы. Не понял ли ты еще, что именно там-то, в служении, там и есть настоящая радость, смысл и сила? Скажи же мне, человек-костер, скажи, воин света, в чем ныне твоя судьба? Куда она зовет, куда подталкивает тебя? Лабиринт событий для тебя сузился до одного единственного прохода. И ты знаешь, какого. Осталось доверится и шагнуть навстречу. Так скажи же мне?

«Я – лишь орудие в руках Судьбы!» – вспыхнуло в разуме Лихолова. Как он был в тот миг… счастлив! Когда отдал себя в служение и в миссию. Да, это было прекрасно… Возможно ли испытать подобное переживание еще в чем-то здесь, в мире были? Ибо, изведав сей восторг единожды, ты алчешь ощутить схожее снова и снова. Твой вкус к счастью меняется навсегда.

Странник долго смотрел куда-то в пол. Теперь у него в руках был свой собственный колокольчик. И Лихолов любил подергивать им в такт общему ритму. Так текло время. Пока, Арислав, наконец, не ответил:

– Нам пора во дворец, старче, пока еще день… Для нас с тобой там приготовлены комнаты. Ибо вечером будет пир, и мы в числе главных гостей…

……………………………………………………………………………..

Златовласка, живая телом, мертвенно истлевшая душой наряжалась к пиру. Она смотрела в зеркало и видела там… лицо заживо погребенной. Счастье было так близко… Елисей стал Владыкой Дракона – он мог просить себе все… Ни один король на свете не смеет отказать дракону! Чего король не может, то может долг… Долг уничтожил счастье. Как же разрывалась душа принцессы, все эти седмицы, пока армия освобождала Зеленую Твердь! Златовласка искренне старалась быть верной извлеченным урокам: доверять Судьбе, надеется, что все устроится так, как лучше всего. Но где-то внутри щекотала душу непокорность, жажда снова усесться на лихую лошадку и сбежать, только теперь с Елисеем. А совсем на самом дне, там, куда и сам-то человек не заглядывает годами, вот там-то и бередила душу мысль: а вдруг ОН не вернется? Вдруг Арислав погибнет геройской смертью?.. Но жизнь устроила все иначе. Ох, Мать Судьба, неужто сие есть твое наказание дерзкой девчонке за непослушание? Разве так ты поступаешь с верными твоими дочерями? Разве ты не есть сама любовь и милость?

Но тщетно было задавать вопросы. Сегодня на пиру королю Ратибору и принцессе Златовласке придется выполнить свой уговор. Выполнить проклятый долг. Расплатиться. Назначить дату свадьбы принцессы с Ариславом. «Это день моих похорон…» – вертелось в разуме у девушки. «И в день своих похорон я буду прекрасна!» – думала она, наряжаясь в самое дорогое из своих платьев. Няньки затягивали золотые кудрявые волосы в тугие косы, скручивали вокруг головы венцом. Вплетали живые белые цветы. Жемчужные бусы тяжелили шею. Сегодня Златовласка будет бела и прекрасна, как праведная смерть.

И эти сборы, казалось, продлились вечность. Пока не раздался стук в дверь.

В палату принцессы вошел странный человек с бритой головой, мечом за спиной и с ларцом в руках. Златовласка онемела, когда узнала в нем Странника!

– Я пришел передать тебе сообщение о моей смерти, – сказал Лихолов и загадочно улыбнулся.

Взял ошарашенную девушку за руку, так нежно, уже не как это делают пылко влюбленные женихи, но как старшие братья. И начался долгий сложный разговор…

……

Елисей готовился к празднику с тем же настроением, что и принцесса. Сегодня последняя надежда на счастье умрет. Он встретит это достойно. Ибо долг перед наставником велик, долг перед королем священен, а долг перед спасителем Северного Леса невосполним. Судьба требует послушания. И Елисей, как верный сын, выполнит требование. Тяжелой походкой он зашел в душную залу и уселся за стол.

……

Люди пировали, гремела музыка, пестрело в глазах от разных яств, пахло хмелем. Ратибор заметно волновался. Пир тек счастливой волной, еда и напитки изобильно наслаждали героев войны. Вроде бы и радости было много: победа, восстановление дружбы с Раздолом… Но оставалось и одно тяжелое и неприятное дело: решить судьбу Златовласки. Возлюбленной сестры, Берегини Востока… Слово, данное одному, не угодно было всем остальным…

Однако, когда король Северного Леса по очереди приветствовал всех своих гостей и дело дошло до Арислава сына Ярополка, то никто не встал из-за стола.

– Где же мой побратим, Лихолов? – вопрошал Ратибор.

Пиршествующие притихли и стали переглядываться. Беломир, сидевший рядом с Ратибором, встревожился.

– Он не придет на пир, – вдруг выступила вдруг Златовласка.

От этих слов уже заволновались и иные гости.

Старик предстал перед своим королем, держа в руках маленький ларец.

– Он просил передать тебе это, государь.

Принцесса поставила перед Ратибором послание Арислава.

– Знаешь ли ты, что внутри? – спросил государь.

Но Златовласка не ответила, а только потрясла головой. В зале возрастало напряжение.

Король, смутившийся и хмурый, раскрыл ларец. Внутри лежало несколько предметов. Первым был пергамент.

– Здесь письмо, – проговорил Ратибор, раскрыл сверток и зачитал его вслух.

«Возлюбленный мой владыка Северного Леса, государь Ратибор, друг. Этим письмом я отрекаюсь от всех обещаний и долгов, данных тебе и иным людям когда-либо ранее. А как ты знаешь, право освобождаться от уговоров есть только в одном обстоятельстве. Ежели человек отрекается не только от них, но и от всей жизни. Собирается класть душу свою на служение миру и на аскезы в постижении мудрости. Не от горя, не от безысходности и не от угроз. Но от любви и жажды нести свет. Ныне Арислав сын Ярополка, брат Беломира, Лихолов Странствующий Охотник, воин света отрекся от жизни. Он умер, уступая место новому человеку. Имя его: Светобор Хранитель Истины, ученик Велимудра Горящего Меча».

Дочитав это письмо, Ратибор онемел. Вся шумная веселая зала тоже умолкла. Златовласка закрыла лицо руками, страшась показать свои неуместные чувства. Однако слезы, пылкие взоры на Елисея и девичий румянец все равно выдали ее. Сам же Владыка Дракона сидел и сжимал в руках чашу с такой силой, что та аж треснула.

Король Северного Леса оглянулся и только теперь заметил отсутствие и еще одного важнейшего гостя – Велимудра… Все так… Оба не пришли на пир.

В ларце лежали так же перстень Изяславовичей, который Лихолов вернул дарителю. И мешочек. Ратибор раскрыл кожаный кулек. Внутри были волосы. Да… Это доказывало, что Арислав действительно постригся в ведуны…

Ратибор отбросил назад мешок и вытащил свой перстень, подставляя его под свет. Алые грани рубинов засверкали вспышками.

– Что же… – протянул государь. – Поднимем чаши за нашего друга Арислава, прославляя его подвиги. И да славится Мать Судьба, что послала нам нового ведуна Светобора. Я верю, что он сотворит еще много великих дел!

Кубки загрохотали, по залу раскатились радостные крики и пир вернулся в свое прежнее радостное русло.

Тогда-то Ратибор решил закончить последнее дело, так тяготившее его в последнее время. Закрыть свой последний долг. Воздать свою последнюю награду.

– Елисей Владыка Дракона, подойди!

Молодому любимцу Востока радостно засвистели все присутствовавшие.

– И ты, сестра моя, Златовласка, встань к нему.

Казалось, даже в дальнем углу залы было слышно, как бьются сердца этих двоих. Уже столько чудес произошло за последнее время, что новое счастье казалось просто невероятным – не слишком ли много?!!

– Сестра моя, – заулыбался Ратибор. – Этот великий воин просил весной твоей руки. И я не дал ему ответа, ибо был связан другим обещанием. Но тот уговор ныне умер вместе с человеком. Посему спрашиваю тебя, принцесса Северного Леса: желаешь ли ты быть женою Елисея Владики Дракона?

Красная от смущения принцесса не потеряла стати. Она гордо вздернула нежный подбородок и ответила:

– Желаю, государь!

Ратибор протянул Елисею перстень:

– Тогда, мой преданный воин, надень теперь ты сей знак почета и родства со мною. Ибо я тоже согласен отдать тебе в жены мою сестру!

Замок разразился таким счастливом шумом, что слышно его, наверное, было даже на улице. Ясеневый дворец в тот вечер праздновал не только победу, но и помолвку Владики Дракона с Берегиней Востока. Молодые тут же поклонились и Беломиру, обещая выполнять клятву Арислава хранить Раздол – дракону судьба быть стражником всего Востока. И Северный Лес под его опекой, и Раздол – пока дракон жив.

Шум восторгов докатился даже до двух неприметных странников, седлавших лошадей в долгий путь.

На них обоих были простые одежки да мечи с ножнами. Только один из клинков издавал свечение.

Сев на кобыл, странники накинули капюшоны, чтобы не быть узнанными по пути. Они выехали из дворца, проехали насквозь Рассветник и дальше углубились в дикую лесную дорогу. Оба эти человека не любили болтать попусту. Правда, один из них, тот, что постарше, все-таки иногда увлекался наставлениями. А второй то и дело поправлял капюшон да что-то чесал под ним. «Клэтва! Как же холодно с лысой башкой!» – думалось ему.

Конец лета и начало осени – благодатное время для природы. Оно показывает все плоды, все труды мира. Все, для чего пробивался росток, для чего росли ветви, для чего впитывали свет листья, для чего ствол терпел холода и ветра, для чего цвели цветы. Плоды вызревают на ветвях. Земля показывает человеку: смотри, как я трудолюбива и плодородна. И ты не отставай от меня! И ты трудись, впитывай свет, сноси ветра, и ты расти ветви и углубляй корни. Чтобы однажды, когда наступит твоя осень, явились и твои плоды. Станет в тот день понятно – кто же ты есть? Могучий дуб, сладоносная яблоня или колючая облепиха? Где тебе место? В тени оврагов? У подножья больших деревьев? Или сам ты будешь своей мощной кроной тянуться к солнцу выше всех? Конец лета и начало осени случаются и в человеке. Это время судить по плодам. Время благодарить каждую дождинку, каждый шрам на коре, каждую поломанную веточку. Ибо в этот самый день, понимает человек, что все было не зря, но во славу великой истины, во славу своей судьбы. А судьба она суть служение миру, потому что соткана из любви.

Мелькали дороги, проезжали мимо незнакомцы-странники. Но путники молчали. Зачем говорить пустое? Только уже много позже, в тишине и покое дремучего леса впервые кому-то из них захотелось что-то сказать.

– Скажи мне, ученик, – вопрошал тот, который любил наставлять. – По твоим мыслям, зачем Мать Судьба попустила случиться этой ужасной войне?

И посмотрел с прищуром на своего спутника.

– Я думаю, старче, – отвечал Светобор, – что иногда души в этом мире черствеют и холодеют. И Мать Судьба стучится к ним по-хорошему, ласково… Но те не отвечают. Тогда приходится случаться великому злу, дабы ожило великое добро… Разгильдяям, как я, к примеру, только такой язык и понятен. Коли не было бы сей войны, то не поверил бы я в силу света. Не принял бы покровительство Судьбы и ее мудрость. Не обрел бы вечную нерушимую опору в душе. Видать, нужны страшные испытания и тяготы таким окаменелым, как я. Чтобы разленившиеся сердца вновь очнулись…

Велимудр довольно закивал. И задумался о том, так ли многому ему придется учить своего приемника?…

– Но вот что меня беспокоит, так это вывод… – продолжил ученик, почесывая голову под капюшоном. – Раз так… То зло, что мы победили этой весной… Оно еще вернется когда-нибудь на наши земли, верно? Когда сердца вновь зачерствеют, и мир будет нуждаться в очищении?

– Да, мой друг. Вернется… – закивал головой задумчивый ведун. А потом вдруг усмехнулся. – Но я не доживу до того мгновения.

………………….

Если случатся такие времена, когда по углам и щелям расплодится мерзость. И казаться будет, что нету больше места для жизни в таком мире. Не убоись! Не подумай, что просчиталась Старуха-Судьба. Нет. Она поднимет верных сынов и дочерей своих. И те сквозь непреодолимое пройдут. Неизбежное предотвратят. Немыслимое совершат. Но коли захочешь и ты с ними в один ряд встать, то знай: победит лишь тот, кто готов будет на великие жертвы.

Автор выражает глубочайшую благодарность своей писательской наставнице. Дорогая Анче Колла, ты навсегда в моем сердце.

июль 2019 г – май 2021 г

Катерина Яковлева

@paintmywind