Текст книги "Упыриная наука. Дилогия"

Указатель на тракте заманчиво просил заглянуть в Россохи. Судя по всему, очнулась я у границ Горлена. К тому же, между деревьев ненавязчиво так мелькали вурдалаки – стражи границ. Почесав затылок и застегнув ворот куртки, которую впопыхах накинула на голое тело, я призадумалась – где же напастись одежды? Хоть бы подсобили, упыри жмотные. А пока я думала – другие делали:

– Ведьма, постой! – ко мне поспешил мужчина.

– Хм, мой больной выглядит уже не таким больным, – заметила довольная фея.

– Я не ведьма! Я магичка! – поворачиваясь к фамильярному молодому человеку, я вскинула голову и прикрыла нагие части тела. – Чего тебе?

Он переминался с ноги на ногу, а на лице его читалась такая растерянность, будто он впервые узнал о вампирах. Хотя, если честно, я о них тоже не много-то и знала, до приезда в Сириму. Общины практически не сотрудничают с другими государствами, их члены не выезжают за пределы долин, о них толком ничего не известно, учебников не написано, а все, что имеется, либо безнадежно устарело, либо так разит мифами и сказками, что отличить вампира от привидения, зомби или кикиморы болотной после прочтения не представляется возможным. В других странах вампира никогда не отличишь от обычного человека – Договор, как-никак, и он прочно блюдется. Да многие страны считали и считают, что вампиров вообще не существует и это играет на руку самим героям легенд. Эльфы, гномы – да, но вампиры? Списывают это на легенды о Владе Дракуле, который и вампиром-то по-настоящему не был. А попасть неискушенному человеку в вампирье логово, да еще и возлежать под обезумевшим князем, терзаемым неконтролируемой жаждой не то крови, не то смертоубийства… мне стало жаль парня.

– Ты вампир?

– Эльф! – оголив уши, поправила я. – Так чего тебе?

– А я теперь вампир?

– Можешь возрадоваться – ты не вампир! Князь не хотел сделать из тебя новорожденного! У него другая цель была, – я отыскала в мешках запасные штаны. Увы, они были заляпаны грязью так, что поставь их в углу и они безропотно дождутся своей хозяйки стоя. Но выбирать не приходилось. Сверкать выпуклостями и впуклостями перед нечистью Сиримы было менее желательно, чем надеть едва гнущиеся от грязи штаны.

– Убить меня? – он решительно сощурил серые глаза.

– Послушай, у меня совсем нет времени с тобой разговаривать, – я запрыгнула Графа и развернулась. – Иди домой.

Конь медленно тронулся по тракту:

– У меня теперь нет дома.

Я невольно замерла, остановив коня.

– Ночные демоны уничтожили всю мою семью. Даже двухлетнюю сестренку. Я перебрался в Сириму, в надежде, что здесь обрету безопасность и покой.

– Мне-то что, – с болью, почти рыкнула я, не поворачиваясь к нему. – Здесь у каждого второго печальная история! И в этой стране ты не найдешь утешения! Ни в этой, ни в какой-либо другой! Потому что такую боль, – я повернулась к нему и одарила остекленевшим взглядом. – Забыть невозможно. От нее не уйдешь, поменяв место жительства. Потому что она – в тебе самом.

***

Потеряв ее, многие потеряли и надежду. Толпы, побросав свои дома, разбрелись по миру в поисках нового света, нового источника надежды. Но во что верить тому, кто однажды утратил веру… где найти свет тому, кто погрузился в нескончаемую тьму предательства и метаний. Свет Эсаила ведет их… и все дороги, сколь длинными бы они ни были, приведут обратно к дому…

Рванув вперед, я некоторое время злилась на парня, что разбередил прежние раны. Но все-таки осознала, что поступаю подло, и недовольная собой, повернула коня:

– Эй, ты, печальный, – он поднял на меня полный надежды взор. – Садись, пока не передумала.

Одарив благодарящей улыбкой, мужчина сжал меня за талию, а я вскинула поводья. Быть может, я об этом пожалею, но кто знает?

– Сколько тебе?

– Двадцать три.

– Выглядишь намного старше!

– Еще бы, – печально выдохнул он.

– Умеешь сражаться? Магией занимался?

– Я был рыцарем в войске Фэа. Знаком только с бытовой магией, зуб заговорить могу, чашку разбитую склеить. По мелочи только, я не маг.

– Придется им стать. Или податься в наемники. Другого выхода для чужаков в этой стране нет. Если ты маг – то ты в безопасности и от вампиров, и от наемников, а если наемник… обзаведись репутацией и будешь неплохо зарабатывать. К тому же, в случае убийства вампирами ты будешь жестоко отомщен. Поэтому вампиры стараются наемников не трогать.

– Утешила, – жалобно протянул он.

– Так как тебя звать?

– Гудвин.

В конце дня перед нами раскинулся Рык, освещенный томными багровыми лучами заходящего солнца. Рык, конечно, не Горлен, и такой красотой похвастаться не может, хоть и является столицей Сиримы, но по сравнению с архитектурой тех же самых Инферно выглядит неплохо. Улочки Рыка, в отличие от Горлена, расположены хаотически, дома нагромождены друг на друга и создают ощущение тесноты и полного хаоса. Но беспорядок этот тоже имел в себе некоторую изюминку.

Выехав на мощеную площадь, мы увидели школу во всей красе – трехэтажное здание внушительных размеров, с пятью башнями, возвышающимися над основным корпусом одна выше другой. В каждой башне находилось по архимагу – невиданная роскошь даже для столицы. Несмотря на кажущуюся незащищенность школы, просто так подойти к ней невозможно, поэтому на площади висят таблички, предостерегающие любопытных зевак от несанкционированных заходов. Но поскольку наши намерения были исключительно… санкционированные, то мы без особого труда, отдав Графа в школьную конюшню, прошли в здание, оказавшись в уюте и прохладе, будто окунулись в морские глубины.

– Жди здесь, – заходя в кабинет директора, попросила я. – Можно, господин Птичкин?

В кабинете директора обычно царил уют, который сегодня, судя по всему, был то ли в политической отлучке в соседнем кабинете, то ли свержен литературным творческим беспорядком: ворох бумаг, перьев, книг, пергаментов и прочей лабуды бессистемно оккупировал все возможные поверхности, включая пол. Сам Ян восседал за столом из темно-вишневого бука и, увлеченно читая какую-то писанину, помотал указательным пальцем, мол, подожди, птенчик.

– Кхе, кхе, – я более настойчиво дала о себе знать. Директор встрепенулся и, глянув на меня, спросил:

– Вы поступать?

Директор славился приступами рассеянности, решив, что стала свидетелем сего дивного случая, я спокойно и усиленно жестикулируя, пояснила:

– Вы, товарищ Директор, отправляли меня писать курсовую… в Горлен!

– Курсовую? – он сморщился, задумавшись, а потом ударил себя ладонью по лбу и смутился. – Прости, Раэль, совсем замотался, даже из головы вылетело. Ну, так как успехи?

Не мудрено, что из головы вылетело – так себя по ней дубасить. Наверняка первое, что хотел сказать профессор это – ты вернулась? Живая? Хех. Естественно! Живей всех живых, дядя профессор! И теперь нате-ка! Директору на стол легла курсовая в двести с лишним страниц. Глаза Яна расширились, кажется, до размеров спелого яблока, а брови затерялись в шевелюре:

– Это что? Докторская диссертация экстерном?

– А зачтете? – воссияла я, но взгляд директора вернул меня на землю. – Это вкратце, если хотите, могу расписать полный вариант…

– Э… гм, нет! Благодарю, – сочувствуя себе, он пододвинул стопку исписанных бумаг ближе и обреченно приподнял несколько страниц. Быстро пробежался глазами по первому попавшемуся абзацу и удивленно протянул. – Хм… ага! О…. хех, и откуда, позвольте узнать, у вас такие сведения?

– Познакомилась с нужными вампирами. Связи, господин директор, связи! – вольготно усевшись в кресле, я расплылась в довольной улыбке, полагая, что уже зачислена.

– Но этого нет ни в одном учебнике по вампирологии! – он был крайне растерян.

– Понимаете ли, директор. Я – практик. Не люблю основываться на доводах теоретиков. Если вы не верите фактам, подтвержденным реальными исследованиями, то сделайте запрос старейшинам Горлена, они вам все подтвердят.

– Так, – почесав ладони, протянул он. – Ну, а где подпись мага? Он прислал ответное письмо?

Тут я смутилась и, даже немного покраснев, ответила:

– Ее нет. Понимаете, письмо слегка… не дошло…

– Что так?

– Василиск сожрал… – я уставилась разглядывать небо.

– Вместе с направлением? – удивился он.

– К сожалению, он не стал вчитываться…

– Но как ты тогда…

– Долгая история, директор.

Добродушно рассмеявшись после некоторого замешательства, директор выдал мне уже готовый к моему приезду билет адепта, на котором красовалась эмблема школы – пульсар в окантовке лаврового венка, и пересекающий их меч, зачетную книжку и два золотых – подъемные. Выходит, эта командировка была просто прихотью. Вот прелесть, командировка, несколько раз едва не угробившая меня, возможно, изменившая всю жизнь и даже расу, была просто прихотью! Тем не менее, не став выяснять отношения (неужто начинаю взрослеть), я перешла к более существенным вещам.

– У меня к вам одно дело будет, – вкрадчиво начала я.

– И? – он вновь оторвался от бумажки, которую читал.

– Гудвин, зайди, пожалуйста.

На пороге директорского кабинета нарисовался симпатичный парень, с печатью горя на лице и безнадежного искания утешений.

– Думаю, вам пора на вводную лекцию, – директор обозначил мое пребывание тут лишним. Я благодарственно кивнула и вышла, бодро вышагивая и весело размахивая зачеткой. Я – адепт! Свершилось! Ура! Теперь предстоит осознать масштаб катастрофы. Для меня или для школы – я пока не решила.

Вводная лекция, судя по всему, проходила в актовом зале. Только где находился оный актовый зал – понятия не имела, поэтому блуждала по полупустым мрачным коридорам школы в поисках живой души. И наткнулась на одну из таких.

– Ух! Ух, ух!

– Где? – встрепенулась я, оборачиваясь. На большом корне громадной болотисто-зеленой коряги восседал белоснежный филин. Он выглядывал из зелени, украшающей холодную и пустую деревяшку, и скучающе ухал.

– Чего разухался? – во мне проснулись благородные порывы сближения с братьями нашими меньшими.

– А чего бы мне, ух, не ухать? Ух, ух! – возмутился он, трепыхнув крыльями. – Я же фи-илин!

Я замерла. Филин-то с подвыподвертом оказался. Говорящий! Хотя, чему я после Горлена удивляюсь? Стоит привыкнуть, что это школа магии и все здесь ею наполнено. Вот, к примеру, главный вход сторожат два каменных изваяния: полуголая девица с охапкой сена (как меня уверяли – магичка-травница) и брутальный, заросший бородой неандерталец в хламиде (по словам того же уверяющего – маг-практик). Завидев, что сотворило обучение с выпускниками этих факультетов, я даже, грешным делом, хотела расхотеть сюда поступать, но долг превыше чести. Так вот эти самые изваяния зорким взглядом провожают всех проходящих сквозь врата и, как поговаривают, каждый вечер докладывают директору о подозрительных личностях и подозрительных отлучках, так что ухающий филин – эка невидаль.

– Да ухай ты на здоровье,… а ваше ухательство не проухает, как найти актовый зал?

– Иди по этому коридору и сверни налево. За большой резной дверью будет… три других двери. За ними будет еще по три двери, после трех дверей…

Как я понимала, по три двери будет до бесконечности, а филин обделен разумом. Учитывая, что на водную лекцию я и без того уже опоздала, а актовый зал без шаманских обрядов не отыскать, я решила слегка поразвлекаться со своим новым знакомым.

– Подожди, подожди…. А за какой из них актовый зал?

– Актовый зал – направо.

Ненормальный какой-то.

– Спасибо, – покосившись на ухающего филина со странностями, я поспешила по коридору. Согласно времени, лекция уже началась. Точнее, не лекция, а нечто вроде общего собрания и разбора полетов за предыдущий год.

Направо действительно была дверь. На левую я покосилась с подозрением, смутно представив озадаченность адепта, который не стал донимать филина дальнейшими расспросами.

В актовом зале было подозрительно тихо…. Чей-то размеренный высокий голос иногда срывался на крик, после чего прокатывалась волна шума и гама – обещанный разбор прошлогодних казусов со всеми вытекающими. Первый мой день начался с опоздания. Пусть привыкают. Зачем же прерывать старую добрую традицию?

Как можно тише приоткрыв дверь, я приковала к себе общее внимание. Так и застыла в полу сгорбленном состоянии, торчащая из приоткрытой двери, как кошка, которую застукали за воровством сметаны. Все равно уже попадет, то ли перед намыливанием шеи урвать побольше, то ли спрятаться под диваном, чтоб хозяева помучились и, быть может, забыли отругать?

Актовый зал состоял из трех секторов, разделенных между собой широкими пролетами, выстеленными темным паркетом и небольшой сцены, на которой распинался завуч. Предположительно, от воспоминаний об этом вампире (на деле никакой он не вампир – полукровка с доминантой друида) я должна по ночам просыпаться в поту и в страшном ужасе. Думаю, ужас до конца года я себе обеспечила, потому как юркие глаза завуча пригвоздили и словно размазали меня по двери. Я даже чувствовала, как содержимое моего кожаного мешка медленно стекает с деревянного косяка.

– Ну-с, мисс Яан Ви То`орп, – он смаковал каждое слово, выплевывая его в щелочку между передними зубами. – Как вы себя чувствуете?

Оглядевшись по сторонам, я, наконец, выпрямилась, встрепенулась и пришла в себя. Как-то несолидно в первый день трусливо горбиться на пороге. Нужно, как-никак авторитет среди сверстников зарабатывать. Решив, что завуч справился о моем здравии, я важно протянула:

– Да замечательно, а вы как? Не хвораете?

По левому сектору прошелся истерический смешок. Левый сектор населяли вообще странные создания – гидры, минотавры, люди-жабы и прочая нечисть. Они крутились, плевались, швырялись пульсарами и, о антисанитарная Мерзопакость, жеваной бумагой! В этот момент Мерзопакость неодобрительно на меня покосилась, словно умела читать мысли, в обход амулетов. По центральному сектору прошелся неодобрительный гулкий звук и с десяток-другой глаз пуще прежнего пришпорили меня к двери. Ведь центральный сектор занимали чопорные ботаники. Наверняка, бедные существа света белого не видят. Гм… в смысле, живут в своем узком мире фактов и фолиантов. А правый сектор дружно всхрапнул. Интересно, к какому бы мне присоединиться?

– Спасибо, что справляетесь о моем здоровье, – высокомерно вымолвил он. – Вы присаживайтесь, адское чадо, присаживайтесь. Я предупрежден о вашем опоздании.

Адское чадо? Это из чего он заключил, что я чадо, да еще и адское? Недовольно фыркнув, я оглядела зал.

– Думаешь, куда бы сесть? – тронув меня за талию, поинтересовался приятный бархатистый голос.

– А особняком никак? – жалобно протянула я, повернув голову и заметив, что голос принадлежал не менее приятному молодому человеку. К моему счастью, он указал на камчатку, которая дружно восседала отдельно от секторов за круглым столом. Парнишка-мулат в компании двух девушек.

– А вам, молодой человек, настоятельно советую в этом году уменьшить количество опозданий хотя бы до четырех в день, если учитывать, что более пяти пар вам не ставят! Иначе мне придется подарить вам часы!

Зал неподдельно ужаснулся, причем первый сектор несколько присмирел, а третий даже проснулся. Видимо, это шифровка и переводу не подлежит. Или часы для мага являются чем-то невообразимо устрашающим и не поддающимся пониманию.

– Я все понял, профессор, – хмыкнул он, юркнув к столу. – Вениамин, – пододвинув мне стул, представился он, – а это Лапидо, – парень склонил голову, – Герда и ненормальная Аська.

– А сам-то, – подмигнула она.

– Раэль…

– Камчатская компания! Быть может, вы поделитесь с нами предметом вашего увлекательного разговора?

Два десятка глаз ботаников гневно сверкнули в нашу сторону. Я не нашла ничего лучше, как улыбнуться им в ответ и вжаться в сидение.

– О, непременно! – отозвалась Аська. – Мы знакомимся со свежей кровью и пытаемся понять, как она отразится на дальнейшем существовании нашей школы. Приживется ли новенькая в нашем обществе или нам ее выпить прямо здесь и сейчас, чтоб не мучилась?

– Замечательно. Какие мысли терзают вас в столь нежном возрасте! Кстати, рад представить вам, дьявольские отродья, новенькую клыкастую особу – мисс Яан Ви То`орп. Вы у нас кто? – неожиданно поинтересовался он, сузив зрачки до тонких полосок.

– Эльф, – оторопела я, а он с ботаниками усмехнулся.

– Как погляжу, ты новорожденная и пока не спешишь вливаться в нашу компанию. Что ж… время сделает свое дело, – он довольно оголил клыки.

– Что вы несете, я эльф! – от гнева на моем лбу проступило серебряное переплетение цветов зеленики, сверкнувшее красными капельками бутонов. Оно исчезло так же, как и появилось. Довольно редкое явление, не знаю, отчего это случилось именно сейчас. Что-то менялось,… я пока не понимала…

– Так вы… – он замер. – Вы…

– Да, – закатив глаза, обозначила я, уже, на свою беду, привыкшая встречать подобную реакцию.

– Хм, как интересно, – задумался он и перевел тему. – У нас еще одна новенькая. Человеческая ведьма – мисс Мелисса фон Орх.

Похоже, в этой школе часы нужно раздавать еще при поступлении. В дверях застыла симпатичная красноволосая девушка – я сразу обратила внимание на ее шевелюру. Кудряшки едва достигали плеч, а в зеленой вязаной шапочке на голове, поблескивал рубин. Одарив милой улыбкой окружающих и прощупав толпу зелеными глазами, она умоляюще повернулась к нам. Парни закивали, мол, без проблем, садись.

Было в этой девушке нечто пугающее. Сильное начало не сказать, чтобы проступало, оно выпячивалось. Даже ее взор струился мощью, заставляя лишний раз не встречаться с ней взглядом. Девушка грациозно присела на пустующий стул, познакомилась с нами и перевела все внимание на завуча, который улыбнулся ей и принялся за основное.

– В этом году, о, адские семена, вас ожидает еще более мучительная сессия, чем обычно. Наш коварный план направлен на максимальное усложнение ваших никчемных жизней – чтоб амброзией не казалась! Как вы знаете, в связи с войной вышел указ Королевы-матери о том, что срок обучения с семи лет уменьшается до пяти, специализацию вводят с первого курса. Будь у вас зачатки интеллекта, вы бы догадались, что это сулит более плодотворную работу, не опуская когтей, посохов и волшебных палочек. Факультет боевой магии увеличивает количество адептов, которые могут и должны! Подчеркиваю – должны – омрачить его своим бездарным присутствием! Как вы, смею робко надеяться, догадались, распределение пройдет в этом году, а не следующем. Преподавательский состав попытается вдолбить в ваши никчемные головы хоть частичку того света знаний, коими обладает.

– Он всегда так? – удивилась я.

– Все всегда так, – пояснил Веня. – Времена такие.

– … вас ждут кафедры – расологии, некромантии, боевой практической магии, боевой теоретической магии, светлой магии, магии разума. Так же кафедра боевого знахарства.

– Боевого знахарства? – усмехнулась Аська. – Это что еще за выдрень?

– Это, Астасья, – поправил завуч, – новый виток в истории магии.

– Ну естественно, – пробурчала Герда, усмехаясь в кулак.

– Как вы поняли, ее возглавляю я, и настоятельно советую взять дополнительную нагрузку и записаться на мои курсы тем, кому не посчастливится стать адептом кафедры боевого знахарства. Это вам немало поможет в вашей бурной бездарной и бесславной деятельности!

– А если не запишетесь, до конца жизни вас будет преследовать магия Вуду и, что страшней – моя физиономия во сне! – передразнила Аська.

Завуч ехидно усмехнулся, направляя взор на нее:

– А вы, Астасья, гляжу, нарываетесь на штрафные санкции? Хохмите, не переставая…. На неделю я отнимаю твой магический запас! На семь дней тебе запрещается его восполнять из школьных и каких-либо иных источников! А вы, – он обвел всех грозным взглядом, – даже не смейте ей помогать!

Зал притих, а Аська и взгляда не опустила, даже не придав значения столь суровому наказанию. Лишение магического запаса для мага тоже самое, что лишение сна для человека. Один-два дня еще можно прожить, но дальнейшее существование становится невыносимым.

– Да без проблем. Ты только не пожалей потом!

Я поняла, что мне многое предстоит узнать и понять, потому вмешиваться не стала, чуя, что эта вражда идет не первый день.

– Десять дней! – огрызнулся он. – И без права выхода за территорию школы! Тема закрыта!

– У… – протянул Лапидо.

– Заткнись! – Аська насупилась, просверлив взглядом завуча. – Ненавижу тебя! – шепнула она.

– Вас ждет две курсовых, темы которых будут определены в зависимости от кафедры. Хотя, сомневаюсь, что ваши скорбные макушки способны будут осилить данное нововведение. Однако если ваши бренные черепушки выдержат, вы по достоинству сможете подняться на ступень выше – из разряда пресмыкающихся к разряду отпресмыкавшихся!

Зал загудел в обсуждении, на какую же кафедру им подать «скорбные конечности пресмыкающегося». Но завуч, с явным удовольствием оставив это замечание на потом, прервал блаженные и мучительные определения с дальнейшим направлением обучения.

– Не напрягайте лишний раз свои мозги, чтоб не переусердствовать раньше времени. Кафедру вам выбирать не придется! Это произойдет сейчас, здесь. Наш многоуважаемый оракул распределит вас согласно способностям. Все получат по заслугам, – подозрительно злорадно хихикнул он, будто первый сектор пойдет на чучела для школьного музея, второй подастся в архимаги и благополучно сбрендит над какой-нибудь супер важной и сложной для понимания древней книгой, а третий сектор пойдет на подопытный материал некромантам.

На сцену, все на той же коряге, внесли филина. Я посмеялась над собой и повернулась к знакомым. Аська сидела мрачней грозовой тучи. Лапидо обиделся, Венька любовался Мелиссой, которая любовалась завучем. А я уже хлопала ресницами, наблюдая, как к филину подходят ученики и получают по заслугам. Кто-то радостно убегает на свое место, кто-то недовольно бухтит, а кто-то безоговорочно смиряется с судьбой боевого знахарства. Сколько существ – столько и реакций. Мне очень хотелось на кафедру практической боевой магии, ведь в теоретиках – смерть скучная… или скука смертная? Одно и то же с летальным эффектом.

Настала очередь Вени. Филин без сомнений определил его к магам-практикам, Лапидо, наверное, из-за его высокого и открытого лба, к теоретикам, у Аськи, естественно, открылись таланты к боевому знахарству, Герда попала на кафедру магии разума. Настала моя очередь. Филин немного расширил зрачки, взглянув на меня, закатил глаза и протянул…

– Сложная у тебя судьба…

– А то, – согласилась я. – И где меня заслуги ждут-дожидаются? Только давай это, не у теоретиков. Я ведь там помру. Честно обещаю.

– Как раз лишь там тебе не грозит помереть, а вот на других кафедрах…, – кажется, филин уже был готов назвать кафедру теоретиков.

– Стой! Ваше ухательство! Если вы меня направите к теоретикам – я либо собственноручно расковыряю кому-нибудь вены, либо сбегу к выдровой бабушке из этой школы, либо подкрадусь к вам поздно ночью и скормлю церберу, я видела, он сегодня дюже голодный и обрадуется парному мясцу!

– Не стоит шантажировать оракула, Раэль! Он же оракул! – возмутился завуч, занервничав от задержки бурлящего потока адептов. – Вы будете определены туда, где сможете наиболее полно раскрыть свои способности. От этого выбора зависит ваша дальнейшая жизнь и в целом судьба!

– А я в судьбу не верю, – я просверлила филина взглядом. – И смерти не боюсь. Но теория – самый страшный ее вид для меня.

– Тогда – расология лучший вариант. Направление – вампирология.

– Упыриная наука? Опять упыри? Фи-иля-а-аа, ты точно знаешь? Ты хорошо подумал? – я верещала и брыкалась, цепляясь за корягу, когда завуч стаскивал меня со сцены.

– Успокойтесь, он точно знает!

– Филя, ну что ж ты так, а?

– Раэль – это судьба.

– Тьфу ты! – сплюнула я на слова птицы. – Тоже мне, судьбоносец выдров!

Отряхнувшись и не став поднимать упавшее достоинство, сделав вид, что оно не мое, я нетвердым шагом направилась к нашей компании, которая сочувственно похлопала меня по плечику и приободрила. Подоспела очередь Мелиссы, которая уверенным шагом продефилировала на сцену и встала перед филином.

– Ты знаешь, куда меня определить, – красный камушек на шапочке сверкнул, а томные зеленые глаза столкнулись со стеклянными черными глазами филина.

– Ты, – прошипел он. – Темная ведьма…

– Как и все присутствующие девушки, – ее голос прошивали плутоватые нотки. – Какая кафедра?

– Расология… вам-пиры, – выплюнул он последнее слово.

– Я знала, что ты сделаешь правильный выбор! – гордо спускаясь по ступенькам, улыбнулась она.

Оказывается, та еще лиса, надо бы за ней присмотреть.

Распределение по кафедрам произошло, и было безвозвратно. Как морщины – раз пришли, уже не избавишься. Я смирилась, что упыри станут моим крестом и будут преследовать до конца жизни, а вурдалаки, словно шлейф, плестись за мной, сверкая в ночи безжизненными глазами. Темы курсовых попались не сладкие – Старейшины Горлена и их обязанности и Княжна Оссета – община искусствоведов. Чтобы провалиться этому филину! Будто он, оракул, не знал, что в Горлен мне путь заказан, а Оссет вообще оккупирован бандой, которая, в случае моего возвращения, нашпигует ольховый кол моей головой! И это-то лучший вариант из худших? Хотелось бы на худшие хоть глазочком глянуть. Благо, для первой курсовой в Горлен ехать не надо – старейшины с радостью вышлют мне всю необходимую информацию, да еще наглядными пособиями сопроводят, а вот Оссет,… чтобы славно жилось искусствоведам, придется посетить! Или углубиться в теоретику и писать по книгам. Что, скорее всего и придется сделать. К счастью, нас обрадовали, что курсовые можно сдать и в конце года. Правда, уже четыре штуки – две к зимней сессии, а две к летней. Хотелось надеяться, что банде хватит полгода на успешное саморазложение, осознание своих ошибок и работу над их устранением.

Общежитие находилось по соседству со школой, которая, ни с того ни с сего, вдруг огородилась высоким каменным забором серебристого цвета. Оперативно работают здешние маги… За несколько минут из приветливого милого домика, рекламирующего свои услуги, заведение превратилось в колонию строгого режима. Разве что колючей проволоки не хватало, впрочем, ее с легкостью заменял страж границы – милый трехглавый Цербер. К счастью, чтобы пройти в наше жилище, за пределы школы выходить не требовалось и встречи с ним удавалось избежать. Комнаты были рассчитаны на четверых. Мы с Мелиссой напросились к Герде и Аське, которые жили с выпускницами, счастливо отсидевшими свой срок на студенческой скамье в прошлом году. «От звонка до звонка», как говорят бывалые адепты.

Рассовав по полочкам и не занятым углам, стульям, подоконникам свои вещи, мы придали комнате уютный домашний вид полнейшего бедлама. Четыре кровати, стоявшие каждая в своем углу, были аккуратно заправлены покрывалами, на которых стояли, свернутые треугольником подушки. Тумбочки, не обремененные пылью, были аккуратно закрыты, на них, восседая на собственноручно связанных Гердой салфеточках, ошивались вазы с плодами дикой розы, как выразилась Герда – от вампиров, на что Аська презрительно усмехнулась. Шторы розовато-персикового цвета аккуратными бантами были подвязаны по бокам, позволяя солнцу проникать в комнату, а розоватый половик, чисто выметенный, благоухал каким-то освежителем воздуха. На настенных полках аккуратным рядочком ютились книги, рассортированные по тематике и сложности. На других настенных полках теснились баночки и пузырьки с зельями, примочки, порошки, присыпочки, а на полке Герды – связка чеснока, которая придавала воздуху пряную нотку. Как выразилась эльфийка (она темный эльф, в отличие от моей светлой особы) – от вампиров, на что Аська усмехнулась второй раз и заявила, что если чеснок в ближайшее время отсюда не уберется восвояси, то это сделает вампирка, ибо чесночная вонь плотно въедалась в одежду и сопровождала обитателей комнаты весь день. На письменных столах идеальная чистота – картонная карандашница улыбалась двумя сиротливыми и обглоданными перьями. Пожалуй, это все, что мы нашли на столах.

Так было до нашего прихода. Но после теплыня комната так и ждала, чтобы ее заставили и загадили, что мы с превеликим удовольствием и сделали. Вообще, стоит отметить, что обучение в школе начиналось в конце громыхавца, а первая сессия ужаснет своим приближением только в холодне. Так что, упиваясь последними минутами свободы, мы смяли ковер и забросали его разным мусором – травяными крошками, печеньем, бумажками, фантиками, перьями. В поисках нужного облачения на сегодняшний вечер чей-то зеленый лифчик облюбовал гардину, красный чулок – люстру, белая юбка письменный стол, а эльфийское нижнее белье сияющее лицо вовремя зашедшего Вени.

– Какая красота, – аккуратно снимая тонкие кружевные трусики с носа, заметил он. Расправив голубого цвета белье, он присвистнул. – И какой чаровнице принадлежит сия дивная вещь?

– Оссетит, что с него возьмешь, – усмехнулась Аська, запуская в Веньку последним пером, которое так и не долетело, уныло воткнувшись в ворс ковра.

– Отдай сюда, – смутилась я, выхватывая трусики. – Это не для посторонних глаз. И тем более не для посторонних носов!

– Конечно, так и до бесчувствия довести можно, – он изобразил томный вздох.

– Слушай, Вень, тебя не смущает, что некоторые тут не совсем одеты? – тонко намекнула Аська. И впрямь, мы с ней стояли в нижнем белье, так и не решив, что сделать верхним, и не сойдет ли за него то, в чем мы сейчас.

– Конечно, сойдет! – обрадовался парень.

– Что? – моему возмущению не было границ. Еще один нахальный телепат на мои голову и мысли. Ты смеешь меня читать?

– Прости, – он развел руками, прочтя мою негодующую фразу, – мои предки родственники Княжны в Оссете.

– Серьезно? – обрадовалась я, думая обговорить с ним материал для моей курсовой, но потом подумала, что сейчас, наверное, не время и не место. А потом еще раз подумала (так и перетрудиться недолго) почему это мой амулет теряет свою силу? Ведь Вален говорил, что вампиры не смогут читать мои мысли и чувствовать меня, пока на мне этот кулон… Чьи-то брюки перекочевали на мою голову, а некий учебник, с кровожадным чавканьем укусив меня за ногу, плюхнулся на пол.

– Ой, это мое, – забирая книгу, смутилась Герда.

– Где же эти штаны? – причитала Мелисса, разыскивая дремлющий на моей голове предмет гардероба.

– Не эти? – вопросила я.

– О! Именно! – она примерила их и, покрутившись перед большим зеркалом на шкафу для одежды, осталась довольна. – Теперь верх, – суетилась девушка.

Пока я копошилась в вещах, меня успели атаковать – неопознанный летающий объект на девятисантиметровой шпильке, черный подводочный карандаш, баночка с духами и множество белья любого сорта, размера и всех цветов.