Текст книги "Упыриная наука. Дилогия"

– Так ты чего пришел-то? – спохватилась Аська, укладывая свои роскошные, до середины спины русые волосы в крупные кольца кудрей.

– А, – он оторвался от созерцания полуобнаженных дам, которые и забыли о его присутствии, – хотели вас пригласить. Сегодня вечером в «Тихой заводи» танцы. Идете?

– Но нам ведь нельзя выходить, – намекнула я, словно не понимая, что скажет Веня.

– Нельзя, – согласился он, подавая мне укатившуюся баночку с помадой, и сверкнул глазками. – Но ведь запреты для того, чтобы…

– Чтобы за них влетало! – закончила Герда. – Это неудачная мысль, Веня.

– Герда, перестань быть такой чопорной! – подводя глаза, возмутилась Мелисса. – Нельзя все время только учиться. Для мозговой деятельности крайне полезны отдых и развлечения. Вот выдрова душа, а! Левый глаз ярче…

– Я просто рассуждаю разумно. Мы ведь взрослые люди…

– Ой ли… – воскликнули мы хором. Не то на замечание о людях, не то на оговорку, о взрослости. Бывает, оговоришься.

– Ладно, ладно, уговорили. Только что мне надеть – это платье, или брюки…

– Платье! – заверил знаток Веня. – Даже не обсуждается. Брюки уместны на библиотекарше, старой деве или наемнице. А на прекрасной чаровнице всегда должно быть платье, оголяющее коленочки!

– Венечка, – протянула Аська, взбивая кудри. – А тебе не кажется, что это дамская комната и ты уже засиделся? И все самое интересное увидел? – она повернулась к нему уже во всеоружии. В изящном бирюзовом коротком сарафанчике на бретельках, с мягким естественным макияжем и копной волос, рассыпавшихся по плечам легкими кудрями. Одарила мягкой улыбкой, и, сузив глаза, показала на дверь. Я обратила внимание на плакат, закрывающий подозрительные царапины на всю длину двери, словно от кошачьих когтей. Плакат повествовал историю о красавце Принце, к сожалению, спившемся и по белой горячке женившемся на жабе, которая, увы, так и не стала принцессой. Мне вспомнилась история, рассказанная у костра Чарелом о невесте Валена. Как знать, решись он ее поцеловать, может, получил бы в жены красавицу? А так суждено несчастной томиться в упитанном теле и радовать лишними килограммами Чара.

– Чаровница, – любуясь, протянул он. – Оссетиты воспели бы тебя в своих одах!

– Ну, так воспой, – предложила я, размазывая помаду по губам и придирчиво разглядывая результат в зеркало. Ну, наконец-то чувствую себя нормальным эльфом. Хм, по-моему, этот бирюзовый сарафан с пшеницей рядом с Аськой попахивает плагиатом. К тому же он навевает мне воспоминания о Горлене, Валене, милом парке, ольховых кольях… Определенно, стоит заменить его красным.

– Вот вашу красоту я бы воспел. Эльфы поистине достойны восхваления.

Аська нервно кинула расческу. То ли от того, что волосы не ложились как надо, то ли от… ну конечно! Как же я сразу не разглядела! Это маленький заразный паразит, одинаково сражающий все расы без разбору – ревность! Кажется, я попала в незадачливую ситуацию. И Веню отваживать как-то не культурно, и подругу подсиживать нехорошо. Как же мне поступить?

– Венечка, ты меня, злодейку, слишком плохо знаешь! Думаю, наша Астасья сегодня по праву носит лавры чаровницы.

– Астасья сегодня вне конкуренции, – понял он, улыбаясь девушке.

– Выматывайся! – громко хлопнув дверью перед носом Веньки, громыхнула она.

– Ты чего? – Мелисса даже оторвалась от разглядывания себя в зеркале.

– Ничего, – она нервно буркнула на ведьму. – Не ваше дело.

Сменив голубой сарафан на красный, гармонирующий с моими огненными волосами, я подошла к Аське.

– Ась, – я тихо и миролюбиво шепнула ей на ухо. – Никогда не позволяй ревности брать над тобой верх. Подумаешь, парни! Ты индивидуальность и очень красива, а он просто глуп и слеп, если этого не замечает. В любом случае – нервами и слезами ничего не изменишь, разве что создашь вокруг себя толпу нахмурившихся физиономий во главе с неподражаемой – твоей!

И эти слова говорил самый ревнивый и эгоистичный эльф на планете, у которого жутко гиперболизировано чувство собственности! Оставив ненадолго Аську переварить мои умственные потуги, мы с тяжким вздохом и неподдельным ужасом уставились на комнату. Покрывала валялись непонятно где, подушки, которыми мы успели покидаться, засыпали перьями ковер, шторы в панике покинули гардину, столы затарились разными скляночками, книгами и свитками, а об одежде, которая разбрелась по разным углам и идентификации и классификации уже не поддавалась, вообще молчу.

– Н-да, – озадачено протянула Герда. – Навели вы шороху, – в ее-то углу царила чистота, потому как девушка успевала держать оборону, и отстреливалась прилетавшими вещами в другие углы. Меткий снайпер вычислен, но безнаказан.

– Да брось ворчать! То ли еще впереди, – встрепенулась Аська, видимо, приняв мой совет.

– Кто убирать-то будет?

– Герда! – возопили мы, намекая, что все уберем…. Когда дипломы получим, тогда обязательно. Честно-честно, потерпи три годика. Недовольно насупившись, Герда пребывала в состоянии напыщенной грозовой тучи, в которую добавь еще только каплю, и получишь по полной программе.

– Так, Герда. Либо ты сейчас же срываешься на ком-нибудь, хоть на своей подушке и идешь с нами, либо остаешься тут охранять покой нашей кельи и бдеть над книгами, чтобы не портить настроение ни нам, ни себе! – Аська поставила ультиматум и, скрестив руки на груди, уставилась на темную эльфийку.

Герда затравлено покосилась на нашу компанию и, поняв, что силы не равны, встрепенулась, поколотила свою подушку, которая присоединилась к трем уже почившим в этой комнате, и, улыбнувшись, встала с кровати.

– Идем!

Парни, приодетые и выкупанные в одеколоне, нетерпеливо топтали холл второго этажа. Здесь ютились диванчики для отдыха, волшебная сфера, в которой показывали новости и развлекательные передачи, издавала предсмертные хрипы явно не популярная школьная газета и вообще находилось место сбора различных тусовок и компаний, как меня позже проинформировали.

Вениамин стоял в полурастегнутой черной шелковой рубашке и черных брюках, чем сильно напомнил мне Валена. Только Вален не блондин, а шевелюра Вениамина искрилась золотистыми прядями. Лапидо надел пеструю рубашку а-ля латинос и яркие зеленые штаны. Мулат был коротко стрижен, имел высокий лоб, широкую мускулистую грудь и глаза цвета липового меда, которые так и горели жаждой знаний.

– Аррива! – воскликнул он.

– Ага, – протянул завороженный Оссетит. – Богини… богини! Вы каждая – шедевр искусства. Вас должны были рисовать лучшие мастера эпохи зарождения Исконной магии!

– В эпоху зарождения Исконной магии мы были маленькими головастиками и плавали в семенной жидкости наших пра-пра-прапредков… – разбила я комплемент, с претензией на изысканность.

Мелисса, остановившая свой выбор на зеленом сарафанчике, подол которого красивыми воланами обнимал колени девушки, и в неизменной зеленой шапочке, вскинула бровь, интересуясь:

– Так как мы выйдем за пределы школы? Уже вечер, думаю, территория поставлена под охрану.

– А мы предложим новеньким решить эту проблему! – сверкнул глазами Венька, непременно знавший кучу лазеек в местном заборе. Ведь не первый год они убегают из школы, чтобы повеселиться, а повеселиться в первый же день учебы – куда веселей! Это как первый раз попробовать пьянящий сок тивы, тайком от родителей!

– Новеньким, значит? – ухмыльнулась я, подмигивая Мелиссе. – Да без проблем! У вас есть план школы?

План школы парни раздобыли быстро и с едкими улыбочками уставились на наши с Мелиссой раздумья. Рассмотрев, как следует, со всех сторон свыдреную непонятно зачем именно из кабинета директора Яна карту, мы пришли к выводу:

– Будем атаковать, – улыбнулась Мелисса.

– Будем! – поддержала я. – Вопрос – как эффективнее? Значится, территорию школы охраняет цербер, так? А цербер чует нарушителей спокойствия за версту. Его не усыпишь, не загипнотизируешь и, самое печальное – с ним не договоришься! – констатировала я, повесив голову. – Но! Привратница сегодня весьма престарелая леди. Я бы даже сказала – бабушка. В общем, достаточно пожилая и достаточно отстраненная от тех времен, когда ей можно было сказать, как адски она жжет, верно? – парни, хихикая, согласно закивали. – Чудно! Бабушку усыпим, и она не сможет записать нас в журнал, как покидавших пределы здания! С ней решено. Собака. Что любят собаки?

– Это цербер, – тактично напомнила Герда.

– Одна выдра! Цербер, цербер… выходит – три собаки! А что любят три собаки?

– Спать и гоняться за хвостом, – предположила Аська, красиво хлопнув ресничками.

– Мясо! – воскликнула я.

– И где мы его найдем? – Лапидо, вероятно, и не догадывался, что в школе, которую с общежитием соединял неохраняемый переход, имелась кухня. А кухня – это холодильник, а холодильник – это мясо. Думаю, в школьной столовой непременно должны быть запасы замороженной коровьей плоти. Не все же адепты вампиры. Эльфам, демонам, людям и прочим гадам тоже нужно питаться. А святой дух – не лучшая пища для пытливых молодых организмов. Этак можно от бессилия зубы о гранит науки сломать. Парни, понятливо кивнув, отправились охотиться за мясом на кухню.

– С цербером понятно, – согласилась Аська. – А как же система магической защиты? Она пошлет тревожный сигнал на пост дремлющей привратнице, которая по тревоге поднимет пса и поисковые импульсы.

– Но, насколько я понимаю, – вмешалась Мелисса, – система работает пока что в тестовом режиме, так?

– Так.

– Этим и воспользуемся! Проследим, с какой частотой она включается и выключается, и беспрепятственно покинем пределы школы, вклинившись в промежутки! – триумфально выдала ведьма.

– Шпион со стажем, – предположила я, на что девушка лишь улыбнулась.

– Гениально, – хмыкнула Герда. – А как вы обведете вокруг пальца ночной обход?

– Он в десять, и в двенадцать, – согласилась Аська. – Магия не сработает. Обход совершают дежурные учителя.

– А зачем магия? – изумилась я. – В этом деле лучшие помощники – парики, подушки, одежда и одеяла!

Поняв друг друга, и разделив роли, мы ринулись совершать диверсии, быстро создали свои манекены, якобы дремлющие от переутомления и сложного дня, закрывшись одеялом с головой. Где-то свисал подол ночной рубашки, где-то торчала большая русая прядь, а откуда-то доносился зычный храп.

– А вот храп, это живенько, – согласилась Мелисса.

– А то! – Аська довольно дунула на указательный палец, и мы вернулись в холл, в котором нас дожидался сюрприз.

На мраморном полу мы обнаружили потеки алой крови и в страхе переглянулись. Впрочем, сообразив, кому принадлежит оное безобразие, мы вздохнули с облегчением и заставили парней убрать за собой. Каково было удивление местной воительницы с грязью, заставшей нас в компрометирующем положении за не менее компрометирующим занятием. Она даже швабру выронила, а мы так и застыли, тупо глазея на нее, не зная, что сказать.

Лапидо вытирал занавесками кровь с пола, Веня держал в руках сочившийся кровью кусок бедра, явно отобранный пожизненно у кого-то из представителей разумной расы, и пытался сделать так, чтобы кровь не капала на пол, отчего сам был вымазан ею с головы до ног; я помогала ему в этом нечистом занятии, нечаянно протерла рукой рот, измазав кровью щеки. Случайный прохожий с легкостью бы подумал, будто я с радостью кровопийцы нажевывала хладный труп безвременно почившего человеческого отродья, а Лапидо и Веня содействовали мне в этом богомерзком занятии, утирая следы бесчеловечной трапезы. Собственно, случайный прохожий не заставил себя долго ждать, и из-за угла медленно выплыла жрица чистоты и повелительница веников. Завидев нашу вакханалию, она даже выронила ведро с водой, которое, жалобно звякнув, оросило пол каплями дымящейся жидкости.

– Что это вы делаете? – ужаснулась она. – Что это делается прямо посреди ночи?! Что это за магия такая! Вурдалаки! Страх-то какой…

– Успокойтесь, мы вас не тронем! – начала я. Но из моих уст, перепачканных кровью, слова звучали как-то не убедительно.

– Изыди, нечистый дух!

– Минутку, – предложила Мелисса и махнула рукой. Женщина застыла, с выпученными глазами и выкинутыми вперед руками.

– Какая элегантная поза для статуи! Сколько страсти! Сколько экспрессии! Юный эльф признается возлюбленной в своих трепетных чувствах, – вдохновенно пропел Веня.

– Ты это себе так представляешь? – скривилась я.

– Ага, только возлюбленная, наверное, оказалась восставшим зомби – вишь как глаза выпучила! – хмыкнула Аська, а, опомнившись, скомандовала. – Смываемся!

Мы понеслись по коридору, перепачканные кровью, встрепанные и веселые. Забежав в туалет, смыли с себя следы преступления, «привелись» в порядок, запаковали мясо и, как ни в чем не бывало, пошли к выходу.

Я, с умением заядлого шпиона, выглянула из-за угла и нырнула обратно. Осмотр показал, что привратница бабуля читала любовный романчик. Наш, эльфийский. Такой затягивает, будь здоров – наши менестрели умело играют на струнах души и нервов. Прошептав пару слов, я разжала кулачок, в котором скапливалась энергия, и голова старушки грустно обвисла, очки спали на стол, а книга гулко брякнулась на пол… мягкий удар головой о деревянную лакированную поверхность… довольное чавканье и посапывание.

– Спит, – констатировала я. – Группа ликвидации церберов – вперед, разведка системы – на исходную.

Оглядевшись по сторонам и не заметив ничего подозрительно, кроме еще одной группы таких же хулиганов, мы выбрались во двор и рассредоточились. Цербер был пунктуален и не заставил нас томиться в ожидании. Почувствовав столпотворение адептов, он начал усиленно вырабатывать слюну, коей, пожалуй, мог значительно озадачить дантиста, но чтобы напугать бывалого адепта, требовалось значительно большее. Песик предупреждающе рыкнул в три глотки. Вот, примерно о таком большем я и говорила. Собачка ростом чуть ниже меня – примерно по плечо, явно была дальним родственником Морорских темных драконов. Шесть злобных глаз напоминали спелые темно-бардовые черешни, шерсть на загривке встала дыбом, создавая подобие шикарного воротника, усыпанного иголками. Под блестящей черной кожей перекатывались волны мышц. Не хотелось бы мне увидеть их в действии. Песик проводил демонстрацию своих прелестей, но парни, недолго думая, достали мясо и принялись торговаться. Заметив, что мужская часть команды надежно отвлекает Цербера, мы с девчонками подгадывали нужный момент. Раскусив периодичность отключения системы – всего на десять секунд – скомандовали парням, не сумевшим отвоевать так тяжело давшийся нам кусок мяса, и рванули за пределы школы. Цербер остался за нашими спинами и дрался сам с собой за обладание наиболее сочной и ароматной частью бедра.

Как оказалось, сам забор и являлся защитной системой. Каждые двадцать секунд он отключался на десять. Именно в эти десять мы и уложились, выбежав за пределы школы. Устало навалившись на ствол дуба, мы отдышались:

– Кошмар, как вы меня в это втянули? – просипела Герда. – Я ведь такой правильный темный эльф!

– Я тоже правильный, но светлый эльф. Понятие «правильность» очень относительное! – я расплылась в довольной улыбке, а Герда томно закатила глазки.

– Ну что, идем? – поправляясь, спросили парни.

– Идем, – улыбнулась Аська, когда Веня подал ей руку.

– Вопрос! – встрепенулась я. Не хотелось ломать праздник, но все же. – А как мы попадем обратно?

– Оу…

И никому и в голову не пришло, что пожелай директор, чтобы адепты не покинули пределы школы – они бы их и не покинули. Да что там директор, магистр первой степени, архимаг! Мы думали, что обхитрили всех, а на самом деле – обхитрили нас.

В три часа ночи злые и голодные мы лежали в своих комнатах. В клуб мы, конечно, попали и даже неплохо оторвались. Гм, оторвались,… но потом тролли нас все-таки догнали. Не то, чтобы мы их боялись, как раз таки мы успешно от них отбились, просто сам факт, что теперь нам настоятельно советовали не бродить поздно ночью по улицам Рыка и Нейтральных земель, немного смущал. И то, что мы около получаса носились по территории школы от сытого Цербера, возомнившего, что мы его развлекаем, а когда подоспели постовые, уверяли, что во всем виноват сомнамбулизм, тоже не прибавил нам авторитета. Думается, нам не поверили, а это означало, что утром Директор станет читать лекции о морали, правильном образе жизни, послушании и прочих непонятных вещах.

Но погуляли мы на славу. Венька, оказывается, превосходно танцует танго, почти как Вален. Аська полночи на меня дулась за этот танец, но когда Оссетит сделал ей комплимент, она снизошла до прощения. Герда все время причитала, что не нужно было соглашаться на эту авантюру, а когда тролли вежливо попросили ее отдать кошелек, она совсем не вежливо показала им средний палец. Интересно, что говорит по этом поводу свод правил правильного темного эльфа? Но девушка пояснила, что раз уж Исконная магия создала нам десять пальцев, значит, все они являются правильными, а средний оттопырить проще всего.

– Нет. Не нужно было мне с вами идти.

– Герда! – умоляюще простонали мы.

– Директор нас отчислит…

– Ну, Герда! Хватит – спи!

– Но…

– Цыц!!!

– Ладно. А вообще, Лапидо танцует неплохо.

– Конечно, он ведь мулат, у них в стране – Мулатии, все хорошо танцуют. Ты когда-нибудь уже заснешь, или тебе помочь?

Помощь подоспела вовремя – я открыла окно, в которое настырно долбилась фея, вернувшаяся от командировки к Алассу. Она поведала ему всю историю, приключившуюся с нами, двумя словами – «Все славно!». Сомневаюсь, что Наставник ей поверил, тем не менее, моя закадычная подруга принесла пару приятных вестей от Аласса.

– А вы тут чем занимались? – вопросила она.

– Ничем, так… женские посиделки устраивали, гадали на кофейной гуще, делились воспоминаниями, – слукавила я, натянуто улыбаясь. После этого нас со спокойным сердцем отправили на покой золотой пыльцой. Помнится, снилось что-то очень приятное к утру, правда, переходящее в какой-то кошмар. Пробуждение и вовсе ужаснуло. Вообще, пробуждения в последнее время стали моей четвертой бедой после яиц, потери сознания и наготы. Пора составлять список того, что я хочу изменить в своей жизни.

Чьи-то цепкие пальцы схватили меня за ухо, заставляя повиноваться руке. Определенно начало дня выдалось удивительное.

– Мисс Яан Ви То`орп! – крикнул голос мне в ухо.

– Оу, зачем так кричать? – протирая глаза и отталкивая наглую руку, струхнула я. Создавалось ощущение, что мое ухо осталось в отвергнутой мною руке.

– Где ключи от крепости? – серьезно и взволнованно вопросил голос.

– Чего? Какой крепости?

На заднем фоне зарделся смешок.

– Выдрец, – зло протянула я. – Это так вот вы шутите над коллегой по несчастью? – возмутилась я, а парни залились звонким смехом. – Ну-ну, познаете вы еще на своей шкуре гнев преждевременно разбуженного эльфа!

– Тук, тук, тук – можно? – в дверном проеме показалась моя красноволосая голова, а за кафедрой – о, боги! Профессор боевой магии. Тот орел, что принимал у меня экзамен! И создавалось впечатление, что он либо не отмечал первый день учебы, либо владеет тайными знаниями по устранению результатов празднования.

– Надеюсь, мисс, причина, по которой вы задержались, стоит того, чтобы я и весь класс томились в ожидании вашей особы? – оторвавшись от объяснения почеркушек на доске, взвизгнул он. Не заметила, чтобы меня особо заждались.

– Ну, разумеется, – что же я еще могла ответить на этот провокационный вопрос?

– Тогда проходите, – он качнул каштановыми волосами, не сводя с меня подозрительного взгляда. Я бросила сумку на пустующее сиденье рядом с собой и довольно плюхнулась за парту.

– Гм, к доске проходите! – профессор вернул меня с небес на землю. Устало передвигая не выспавшееся и преждевременно разбуженное тело к доске, я подняла замученные глаза на профессора, по дороге, на всякий случай, ощупывая предположительно оторванное ухо. Ухо было на месте.

– Сегодня первый день…, – осуждающе напомнил он, я согласно кивнула головой, мол, это я еще помню, – замечательно. Вот вам вопрос – процесс создания волшебной палочки, скипетра и посоха.

– Все сразу? – взвыла я.

– Ну, можете начать с палочки… – довольно хмыкнул он, – или желаете с лебедя?

Разбежались! Лебедя. Я вам такого лебедя сейчас загну. Минут двадцать пять продолжалась лекция на тему изготовления волшебной палочки. Какое дерево нужно использовать, чтобы получить от палочки определенный эффект, какое место, какой настрой. Что высекать на ней, как высекать, как скруглять концы и пр. А самое главное – на кой эта палочка сдалась магу практику, привыкшему все заклинания концентрировать на кончиках пальцев, а не магическом артефакте. С каждой минутой профессор становился все суровей. Явно мои нескромные познания в боевой магии его удручали – кому-то ведь нужно раздавать лебедей!

– Теперь скипетр! – я многозначительно набрала в легкие воздуха, давая понять, что зальюсь соловьем еще минут на тридцать.

– Достаточно, мисс Яан Ви То`орп, следую…

– Простите, – в двери показалась голова сонной Мелиссы. Я сочувственно хихикнула. – Я не опоздала?

– Нет, что вы? – улыбнулся профессор, но быстро сквасил угрожающую мину. – Мы уже закончили!!!

– Я тогда пойду.

– Стоять! Подойдите фон Орх! К доске. Устроим новеньким ласточкам посвящение! – злорадно ухмыляясь, заявил профессор. Адепты довольно загорелись, предвкушая зрелище.

Аудитория была слишком просторной для такого количества адептов, которое сейчас в ней отходило после вчерашнего празднования, потому я подозревала, что оставшееся пространство используется каким-то хитрым образом. Десятка три простых деревянных парт со стульями занимали лишь половину зала, выполненного в мрачном черно-красном готическом стиле. Остальная половина была отведена под подиум, доску и стол профессора. К слову, последний заставил нас с Мелиссой подняться на подиум, а остальных адептов подойти к его подножью. Предложив волшебные палочки, от которых мы услужливо отказались, он произнес:

– Начинаем поединок. Первой наступает мисс Раэль, а вы, Мелисса, будете обороняться.

– Не поняла, – протянула я. – Как наступать?

– Хоть с кулаками!

– Но…

– Защищаться нужно лучше! – улыбнулся он, отвечая на мой немой вопрос об опасности этого предприятия. К счастью, поединок так и не состоялся – включился школьный телепатоговоритель, возвестивший о конце урока.

– Вам просто повезло, – угрожающе пропел он. – Но следующий урок мы начнем с поединка. Советую вам основательно подготовиться!

Создавалось впечатление, будто биться мы будем насмерть. Какой нынче злорадный штат профессоров! Наверняка его учитель боевой практической магии тоже с ним так поступал, вот он теперь и срывается на бедных и бездарных нас. Ну, отметили как следует священный праздник знаний, ну проспали добрую половину лекции, что теперь, самобичеванием заниматься? Оно, поговаривают, вредно для здоровья. Тем более, пили мы исключительно во славу профессорского состава… ну, почти. В раздумьях, обнимаясь с книжками, я налетела на Веньку.

– Куда собралась, красавица? – улыбнулся он. – Никак в беляшную?

– Куда?

– В столовую. Наши там беляши покупают. Не пыльцой же ты питаешься.

И в самом деле.

В столовой стоял небывалый гул. Все делились, кто чем мог: впечатлениями от первых лекций и летних каникул, сплетнями, учебниками… даже слюной. В общем, происходил тотальный обмен, чем только можно. В воздухе летали солонки, перечницы, хлеб, спагетти, отдельно от тарелки и прямо в ней. Все веселье сопровождалось какофонией из ударов ложек, вилок и ножей по стеклянным тарелкам, звук, который неизменно отличает столовую от прочих мест. Девчонки помахали, подзывая нас.

– И что сегодня в меню? – решила осведомиться я, уклоняясь от неопознанной летающей тарелки.

Лучше бы и дальше с книжками обнималась. В меню был томатный сок, жареные брокколи с сельдереем и каша из проросшей пшеницы, никак из нас готовили исхудавших аскетов, полагая, что мы сыты знаниями. Никак это наказание за мясо, которое мы вчера умыкнули.

– Это еда? – колупнув липкую массу вилкой, сморщилась я. Завидев, как компания уплетает это за обе щеки, содрогнулась еще больше и отодвинула тарелку. – Что-то не голодна.

– Ха! А ты походи тут до ужина с голодным желудком, еще не то съешь! – подобное замечание бывалого адепта заставило меня не без содрогания перенести в желудок содержимое тарелок и стакана. Первый неблагодарно заурчал.

– Зато полезно! – обозначила Герда. – А на завтрак, который вы бездарно проспали – положенные десять фиников. Между прочим, они увеличивают нашу ауру до десяти сантиметров!

– Я уж лучше поношу с собой кусочек кварца, чем буду вставать в такую рань… и вкушать подобную дрянь, – сонно буркнула я, борясь с начинающимся расстройством желудка.

Эх, где же милый славный Горлен, с ароматной выпечкой Лукреции и выпивкой Пышногрудой Сью? Я даже согласна терпеть общество несносных упырей за одну лишь возможность нормально поесть.

– Что у тебя дальше? – поинтересовалась Аська.

– Боевое травоведение.

– Замечательно, вместе идем. Мелисса, давай скорей, завуч не любит, когда мы опаздываем.

– Что? – собираясь, кивнула Герда, заметив на себе взгляды общества. – У меня практикум по иллюзиям.

– А мы на некромантию, – объявили парни, смываясь. В их глазах вспыхнул какой-то нездоровый огонек. Что ж, стены школы снова в опасности…

Свершилось чудо – мы явились вовремя. Заняли места, как новоявленные ботаники, за первой партой и принялись разглядывать вывешенный на стене гербарий, сыпавшийся и крошившийся. Создавалось впечатление, что он висит там с момента рождения первого дракона.

– Да с него песок сыплется! – на всю аудиторию заметила я.

– Что вы сказали? – из-за кафедры поднялся недовольный завуч, приняв заявление на свой счет. Вот уж не думала, что можно так напугать.

– Матерь господня! – схватившись за сердце, испугалась я. – Это я про гербарий, не про вас.

– А, – завуч вновь скрылся под столом, откуда донесся его приглушенный голос. – Если не нравится – езжайте к хранителям и скитальцам – обновляйте. Наши травники не любят туда ездить – неспокойные времена настали. Четвертый год висят растения, а вы знаете, что обновлять их следует ежегодно, – из-под стола вновь явился миру завуч. – Заприте дверь, приступим к лекции.

Опустив голову на руку, я мечтательно уставилась разглядывать потолок, честно пытаясь слушать профессора Вертинского, вещающего нам о важности своей дисциплины в процессе всемирной глобализации. Эту часть я самозабвенно пропустила, прикорнув на ладони, а ко второй притихшая фея меня растолкала пинком в ухо.

– Спасибо, – шепнула я, оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, не пропустила ли чего и все ли чисто на горизонтах науки. Все чисто, ничего не пропустила – камчатка режется в домино, средний сектор спит, передние ряды ботанят, не забывая мило улыбаться и кивать головой на каждое слово. А мы с Аськой достали модный вампирский журнал, специально для девушек, явно полагая, что первая парта сделает свое дело и, записав нас в ряды ботаников, профессор инстинктивно перестанет докучать своим вниманием.

– Как определить, нравишься ты ему или нет! – с горящим взором прошептала Аська. – Класс, читай!

– Милые дамы, – склоняясь над нами, как грозовая туча, прошептал профессор.

– Тише, мы читаем, – отмахнулись мы.

– Я, конечно, все понимаю, – в полный голос.

– Ой, – мы расплылись в довольных улыбках, а последние ряды захихикали.

– К доске, Астасья, живо!

У завуча наблюдалась заметная невооруженным взглядом не любовь к этой девушке. Интересно, что там за история? Так и хотелось стать затычкой еще и в этой бочке.

– А я? – обделенным голосом.

– До тебя тоже очередь дойдет, – заверил он.

Аське пришлось туго. Профессор дал ей ситуацию, когда требовалось сварить зелье из самого конца учебника. На наши протесты, что это не справедливо, он категорически заявил:

– А жизнь, знаете ли, вообще несправедлива! Ситуации случаются независимо от наших желаний, и мы должны быть готовы ко всему. Вы не готовы, Астасья, и отвлекаетесь на моем уроке!

Кто-то наколдовал профессору нимб над головой и прозрачные крылья за спиной, посчитав, что это смешно. Впрочем, это и правда было смешно. Аудитория расхохоталась, Аська сдавленно улыбнулась:

– Вы находите это веселым? – махая крыльями, вопросил он. – Вы бездарны! Вы ничего не смыслите в магии! – наседал завуч. – Случись такая ситуация в жизни, что бы вы делали, а? Что? – он сорвался на крик.

– Господин Вертинский, не превышаете ли вы свои полномочия? – встала было я, но меня пригвоздило силовой волной к стулу.

– Не твое дело! – глаза Аськи наполнились слезами, а профессор продолжил. – Ты бездарность. Можно сказать – ты мертва, ты не смогла выстоять в этой ситуации! Все!

– Но тогда ты мог выстоять! Ты все знал и просто струсил! Я ненавижу тебя! – Аська со слезами бросилась из аудитории. Я кинулась за ней, игнорируя замечания завуча о том, что если выйду – могу больше не заходить.

– Вы монстр! – шепнула я, бросаясь за подругой.

Я нашла Аську сидевшей на подоконнике в одном из холлов. Она апатично смотрела, как струи дождя ласкают стекло. По ее щекам струились хрустальные слезы. Я притронулась к плечу девушки, которая тихо прошептала:

– Четыре года назад, когда папа устроился в школу и получил эту должность, на наш дом напали ночные демоны…

Я начала догадываться, что будет дальше, а, оглянувшись, заметила выглядывающую из-за угла Мелиссу. Сдвинув брови, я безмолвно попросила ведьму уйти и повернулась обратно к Аське.

– Мама бросилась защищать сестренку и братика, наших младших, а отец,… он застыл. Он просто смотрел, как демоны разрывают ее в клочья… они ее… – мощный разряд молнии осветил округу и по небу раскатился гром, словно боги сошлись в поединке на колесницах, – убили. А он стоял и смотрел. Он мог ее спасти…, но струсил. Я тоже пыталась отбить…, вырвать ее из лап этих тварей, но они утащили меня в другую комнату. И только соседи с факелами и вилами смогли отогнать монстров. Вырвать меня из их лап…

Ужаснувшись, я обняла подругу и попыталась успокоить. Фея сейчас была бы очень кстати, но в последнее время она стала дни напролет пропадать с симпатичным темным феем Герды, и виделись мы редко.

– А теперь он хочет сделать меня сильной, чтобы подобное не повторилось и со мной. Но на деле… он просто мстит. Вымещает на мне зло оттого, что потерял всех, а я осталась жива. Он никогда особо меня не любил…

– Но это дико! Жестоко! Ему, а не тебе нужно учиться преодолевать себя и свои проблемы.

– Он не хочет слушать, – она вытерла слезы, а дождь постепенно начал стихать, переходя на редкий, точечный обстрел каплями. – Сказал, что так защитит меня.