Текст книги "Упыриная наука. Дилогия"

– Опять он сомневается! – утерла нос рукавом.

– Простите за мое безупречное воспитание.

– А теперь извиняется, – я иронично закатила глаза и одарила упыря взглядом, полным презрения.

– Вы несносны! – зашипел он.

– Так вы еще и не носили!

– Сомнительное, должно быть, удовольствие.

– Но все же удовольствие? – наигранно изумилась я.

Нас остановило только тактичное покашливание Герды, которая явно не желала занимать ничью сторону. Разумная девушка всегда предпочитала сторону разума. А он у меня был в отключке. Когда рядом самодовольный упырь с глазами цвета безлунной ночи, мне хочется убивать. И начать непременно с него!

– Может быть, стоит вернуться к теме нашего обсуждения? Могу ошибаться, но, по-моему, она гораздо важнее, чем ваши, несомненно, обострившиеся отношения.

– Мне вот интересно, откуда вы столько знаете о Потомке и из чего сделали такие выводы? – Князь, несомненно, старался сдерживаться, но в его тоне скользили искорки недовольства. Из такой искорки обычно зажигается костер драки. Ограничившись сжатием костяшек, я постаралась ответить как можно более сдержанно. Во многом благодаря Эрилу, который поглаживал меня по спине, чтобы успокоить. С чего он решил, что это должно помогать? Хотя, впрочем, как ни странно, слегка помогло.

– Моя должность обязывает многое знать, – все же, хорошее прикрытие придумал Эрил. Не знаю, как он только сообразил так быстро, но быть представителем Хранителей Договора – существенное преимущество. Можно много темнить и демонстрировать без зазрения совести самые разные знания по части упыриной науки. Все будет оправдано высокой должностью окутанной мраком.

– И все же, из любопытства? – это уже Лапидо. Вот. Пожалуйста. Теоретик уже даже достал перо с листком. Собрался записывать мою речь и на цитаты растаскивать для своих научных статей. Читала я как-то в Эсаиле очередной выпуск «Вестника магов», в котором он описывал процесс разложения умертвия и как эти знания можно использовать для сохранности ценных экземпляров подопытных. В одном Лапидо достиг небывалых высот – усыпить умеет двумя предложениями. На третьей строчке я самозабвенно заснула. Так и не узнала, чем разлагающееся умертвие помогло науке.

– Когда мне довелось видеть Потомка…

– А когда вам довелось его видеть? – перебил Князь. Я игнорировала вопрос и продолжила.

– Отчетливо помню, и нижние, и верхние лапы усеяны такими чешуйками. Поэтому ни один меч не сможет нанести ему рану. Потомок питается, это факт. Но зачем разбрасывает трупы?

– Возможно, для устрашения? У троллей и наемников распространена традиция разбрасывать на территории, которую они хотят захватить, трупы местных жителей. Деморализованное население захватить проще. Теоретически, – быстро добавил парень, пока его не упрекнули в попытке массового геноцида вампиров. Замашки у него, прямо сказать, некромантские.

– А зачем Потомку устрашать местное население?

– Чтобы страшно было, мадам Кассандра. Вот вам не страшно? А мне – страшно. Будь я человеком – бежал бы в Фэа или Гардию. А как вампир, я буду ночью ходить и оглядываться. А как знать изменит ли рацион эта зверюга?

– Чтобы страшно было, – протянула я, задумавшись.

– Чего он добивается. Мирового господства? – озвучила мучивший нас вопрос Герда. – Нория проходила это тысячи раз. Сначала некроманты, потом тролли и гоблины, потом ночные демоны, сейчас Потомок. Все носились с идеей мирового господства, но так ничего и не добились.

– Да, – согласилась я. – Потому что против них объединилась вся Нория. А сейчас Потомок как минимум настраивает людей против вампиров.

– Не велика потеря, особенно перед лицом грядущей опасности, – отмахнулся Князь.

– А вы зря иронизируете. Знаете ли вы, что самые сильные маги – человеческие девушки?

– Если вы о природных ведьмах, то наслышан. Но вся проблема в их хрупкой жизни. Настолько хрупкой, что даже падение с высоты собственного роста может стать для них смертельной.

– А вы сначала попробуйте их уронить! – парировала я.

– Мы снова отвлекаемся, – Герда начала раздражаться. Это означало лишь одно – эльфийка напугана. – Пока мы не поймем, чего добивается Потомок, мы ничего не сможем ему противопоставить. Мы не знаем, где он, чего хочет и с какой целью убивает. Мы ничего не знаем!

– Тогда нужно написать письмо Олораэль, нам не помешает мнение провидицы, – нашлась я и осознала сказанное лишь после того, как услышала собственные слова. Как там говорится? Слово не Бербета, вылетит – не поймаешь.

– Подобные связи заводить тоже должность обязывает? – если бы не иронизирующий тон, подумала бы, что Вален сорвал с меня маску. И в прямом, и в переносном смысле. Не думаю, что подобное замечание требовало ответа.

– Заодно нужно выяснить, что в твоей комнате делал фантом Потомка. Ведь он появился не просто так. Моя теория – его физическое тело не стабильно, поэтому происходит непроизвольный выброс фантома. Это безобидные выбросы, но контролировать их невозможно.

– Мадам Кассандра, а можно я буду спать с вами? – Эрил придвинул ко мне стул и крепко стиснул мой локоток.

– Чего? – возмутились в два голоса я и Вален.

– А вы-то с какой стати возражаете?

– Категорически возражаю, чтобы всякие валькирии занимались растлением моих подданных.

– Ваша Светлость, – вставил было вампиреныш. – Вы же с дамой разговариваете. Ну, зачем так? Какое ж растление, она мне как мама…

Мама? Окинула парня возмущенным взглядом и вместо тычка почесала зудящие руки. Вроде как нехорошо давать затрещину просто за то, что кто-то питает ко мне по непонятной мазохистской причине теплые чувства. Надеюсь, столь теплые чувства не вызваны желанием испить моей теплой кровушки.

– Эрил, будь примерным сыном, сходи к трактирщику и принеси маме… медовухи, – я кинула парню несколько медных монет, в надежде, что он побежит выполнить поручение. Но он поднял руку, подзывая подавальщицу. – Еще одно правило. Если старшие о чем-то просят, надо выполнять в точности.

Нехотя вампир встал из-за стола и поплелся к стойке.

– Что-то в твоем приблудыше меня настораживает, – протянула Герда, всматриваясь в спину рыжеволосого мальчугана.

– Вот и меня тоже. Лапидо, фантом такого уровня… как далеко может находиться от физического тела?

Мы все переглянулись и по-новому взглянули на парня, который, растянув от уха до уха улыбку, нес в одной руке кружку с медовухой, а в другой тарелку с квашеной капустой.

– В пределах постоялого двора, – успел обозначить парень, до того, как вампир уселся за стол.

– Если возьмешь это в рот, – я демонстративно уставилась на капусту, – в постель точно не пущу.

Такой муки в глазах я еще никогда не видела. Внутри Эрила боролось два желания и схватка явно велась не на жизнь, а на смерть. Тем не менее, желудок победил и, схватив ложку и мило улыбаясь, парень хрустел квашеной капустой и довольно причмокивал, заедая хлебом.

– Не в коня овес, – настороженно протянула я, переглядываясь с ребятами. Необходимо держать ухо в остро и приглядывать за парнем.

На этом мы и разошлись.

* * *

– Дамы, у меня складывается впечатление, словно вы получаете от этого какое-то садистское удовольствие, – эльф гневно фыркал, но старательно это скрывал. Собственно, со времени пересечения границы Горлена в его арсенале было только две эмоции: кокетство по отношению к Лукреции и недовольство по отношению к фее.

Аличка хихикнула, подтвердив подозрения посла. Она действительно находила в подобных перевоплощениях повод для веселья. Несмотря на всю важность подобной игры, эльф в облачении повелительницы выглядел по-идиотски. Точнее, учитывая побритое лицо, тщательно посаженный парик, умелый грим Лукреции и идеально подогнанное платье, в сумерках отличить его от Повелительницы было сложно. Но посвященные не могли удержаться от улыбок.

– Леоган, я вами восхищаюсь, – приободрила его Лукреция. – Вы готовы на все ради благополучия своих земель, и вы преданный подданный. Это характеризует мужчину как сильного и надежного заступника.

Мужчина зарделся, подарив Лукреции кокетливую улыбку. Фея брезгливо поморщилась и вылетела за дверь, проверить обстановку.

– Так. Попытка номер два. Леоган, если кто-то подойдет к вам слишком близко, что вы сделаете?

– Ударю и убегу, – без заминки отрапортовал мужчина.

Чтобы не наговорить гадостей, фея сделала под потолком круг, высказав все, что думает о недальновидных послах и конкретно мужском роде, затем спустилась, натянуто улыбнулась Леогану и отчеканила:

– Догадайтесь, милый посол. Зачем женщинам веер?

– Обмахиваться, когда жарко? – предположил он.

– Да. А еще за ним очень удобно прятать лицо! Так что будьте добры, не бейте ни Старейшин, ни посольство от троллей ни, тем более, обычных горленцев. Нам этого не простят.

– Понял, графиня.

– Да поможет нам Темная материя, – Лукреция вздохнула и, пропустив Леогана вперед, последовала за ним и феей в коридор.

* * *

Я, лежа на кровати, с интересом разглядывала склянку, в которую нужно будет поместить кровь смертопыря, если не получится выиграть завтра в честном поединке. Предстояла стрельба из лука. В моей амуниции как раз появился такой, подаренный драконом. Мудрое создание говорило, что он мне пригодится. Наверняка артефакт. Наверняка заговорен на точное попадание. Конечно, на ринге стоят магические поглотители, но магия драконов древняя, как мир. Вряд ли какие-то кристаллы способны ее впитать. Заодно и проверю.

Мысли о появившемся фантоме Потомка не давали покоя. Эрил стучал зубами в углу. Само собой, в постель я его не пустила. После квашеной-то капусты. Но из комнаты выгнать все же духу не хватило. Перенесли кровать из его покоев под терпеливые, хотя и несколько недовольные взгляды трактирщика. Все же, золотой контор творит чудеса, позволяя вытворять все, что вздумается. И вот, лежа на кровати, я слушала, как непомерно быстро растущий вампир пытается загрызть воздух.

– Малец, прекратил бы ты, а?

– Страшно, мадам Кассандра! Ой, как страшно!

– Не перестанешь, единственной, кого тебе стоит бояться, стану я! Злой меня видел?

– В-видел…

– Неправильный ответ. Ты видел меня слегка недовольной. А вот стоит мне разозлиться, зубы твои будут по всему Рыку находить, – шикнула я, поворачиваясь на бок и пряча склянку под подушку. В дверь постучали. Да что это за издевательство? Не таверна, а проходной двор какой-то.

– Нет никого? – шепотом спросил Эрил.

– Спи.

– Нет никого! – крикнул он, чтоб за дверью услышали.

– Эх, горе ты мое капустное, – тяжело вздохнула я, выныривая из-под одеяла и закрывая лицо маской. Хотела лечь пораньше, засветло, хорошенько отдохнуть, чтобы к завтрашнему соревнованию быть готовой поразить все мишени точно в яблочко, так нет! Кто-то, кому совершенно точно не сносить головы, если вопрос не важный, вздумал, что ему дозволено нарушать покой Повелительницы Эсаила.

Распахнув дверь, с самым грозным выражением на лице прошипела:

– Голову отрублю!

Передо мной во всей красе стоял Вален. Черная шелковая рубашка, отливающая серебром и непринужденно расстегнутая у ворота, обтягивающие черные брюки, притягательная небрежность в черных волнистых волосах и загадочный блеск глаз. Все бы ничего, но в руках – цветок магнолии. Сдвинула брови. Чихнула. Захлопнула двери. Что за демон? Неужели сорвал с меня личину? Чего приперся на ночь глядя, весь такой красивый, еще и цветок мой любимый приволок?

– Вы здоровы? – донеслось из-за двери.

– А вы с какой целью спрашиваете? – огрызнулась я. – Интерес имеете?

– Из вежливости.

– Аллергия у меня. На вас!

Тишина. Надеюсь, поверил в аллергию на магнолию. Еще не хватало раскрыть себя.

– Кассандра, я пришел с миром.

– Вот с ним и уходите! – направляясь к кровати.

За спиной послышалось глухое ругательство и перепалка с Лапидо. Теперь понятно, кто его на такие глупости надоумил. Если этот человеческий мулат раскрыл тайну моего инкогнито, я раскрою его грудную клетку, пусть вороны полакомятся! Ух, как меня разозлил этот его неожиданный приход! Я могла бы уже пятый сон глядеть, в котором повергаю его в самый низ турнирной таблицы и заставляю со слезами на вампирских глазах глядеть, как я забираю из рук Матери-прародительницы кровь Патриархов. Но нет. Все удовольствие мне сломал.

– Зря вы так, мадам, – Эрил приподнялся на локтях. – Он, правда, с миром пришел. Чувствую. Одна голова хорошо, а две – всегда лучше.

– Две – это уже гидра полукровка!

– Вы бы поговорили с ним, – не унимался парень. – Не съест же, в самом деле.

– А вдруг? – сощурилась я.

– Вот я у вас учился. Хорошо учился. Старательно, – парнишка сел в кровати, скрестив ноги, и посмотрел на меня. Серьезно так. Даже не в меру. Стыдно как-то стало под таким внимательным и взрослым взглядом, словно я нашкодивший ребенок. – И вот, что заметил! Вы вот когда одна – нормально думаете. По-умному, – попыталась испепелить мальца взглядом – не получилось. Отмахнулся. Уже научился различать мои эмоции, молодец. – Рассудительно и хорошие мысли в вашу голову приходят. А как только мой Князь появляется, вы только и думаете, как ему шею намылить.

– Потому что заслужил! – заявила я, хотя, в целом, понимая, куда он клонит.

– Да потому, что баба!

– Сам ты баба! – запустила в Эрила подушкой. Отбил, посмеялся и склонил голову на бок. Задорно так, по-мальчишечьи. Даже злоба вся сразу прошла.

– Сходили бы вы с ним. Поговорили бы. Чувства чувствами. А что вот, если завтра этот ваш Потомок прилетит нами всеми питаться? И какое значение будет иметь ваша вражда? В желудке монстра все равны.

Я глядела на парня с широко распахнутыми глазами. Неужели в его словах капля моей эльфийской мудрости? Вроде как не проливала, вся при мне, а говорит складно. Более того, мне, правда, совестно стало, хотя, казалось бы, откуда подобные эмоции? Наверное, оттуда, что за яростью и злостью к упырю, я упустила самое главное – безопасность моего Эсаила. А она невозможна, если не удастся понять, что необходимо Потомку, зачем он тела разбрасывает и стращает население.

И не подумав отблагодарить мелкого за пролившуюся на меня собственную же мудрость, встала, накинула на себя одежду, поправила прическу, маску и направилась к двери.

– Буду поздно, ложись спать. Двери никому не открывай. Увидишь потомка – кричи, что есть мочи. Лапидо прибежит, – задумалась, чем сможет помочь теоретик, при виде монстра и закончила как-то не оптимистично, – вместе покричите.

– А можно я сразу к нему спать? Ну, вдруг вас Князь попортить решит, а это дело нескорое, тут спешка ни к чему…

– Прибью, – грозно прошипела я, замахиваясь на парнишку, но тот ловко увернулся и, проскочив под моей рукой, со смехом выскочил в коридор, в котором, видимо решившись на второй штурм неприступной крепости по имени «великая и прекрасная Раэль», с фиалками в руках застыл Вален.

– Только не говорите, что на фиалки у вас тоже аллергия?

– Валькирии предпочитают принимать в дар букет из почек кровных врагов, – осведомил Эрил, за что удостоился-таки затрещины. Парень, показав мне язык, скрылся в покоях Валена. Пускай. Под присмотром Лапидо будет спокойней. К тому же, если Потомок каким-то образом связан с мальцом, мулат даст об этом знать. Или некромант, который поднимет дух из его мертвого тела, знать даст. В общем, это даже к лучшему, что все так обернулось.

– Князь, – тяжело вздохнув, я попыталась взять из его рук фиалки. Крепко-то как сжал. Отдавать не хочет. – Я так понимаю, жалеете, что не угадали?

– Простите, – он вышел из оцепенения и, всучив мне букет, протянул. – Вы же не валькирия.

Дабы развеять столь смехотворное предположение, я съела подаренный букет. К слову, букетом это назвать было сложно. Несколько цветков ночных фиалок. Вкус сомнительный, послевкусие гадкое, само действие вообще не поддается логическому объяснению, но чего не сделаешь, ради конспирации.

– Как сказал Эрил, кавалеры дарят валькириям почки врагов. А валькирии их съедают. Это, вроде как, считается принятием предложения… чего бы то ни было.

– А у нас с вами «что бы то ни было»? – удивился вампир. Так и зачесалась рука огреть его чем-нибудь. У него дома без пяти минут жена, а он мне тут глазки строит и фразы недвусмысленные отряжает!

– Князь, еще одна подобная фразочка, я подумаю, что вы меня в жены позвать решитесь.

– А вы пойдете?

– Сейчас вы у меня пойдете! На корм русалкам! Если это в вашем понимании мир – мне он и даром не нужен. Удел валькирий – война. Вот и встретимся завтра на ринге!

Я хотела было развернуться и уйти, но вампир ухватил меня за локоть и потянул на себя. Почему безвольное тело не сопротивляется? Почему руки сами легли на его грудь, а пальцы аж свело от неукротимого желания погладить холодный шелк, ощутить, как он слегка нагревается от упыриного тела? Такого прекрасного и… да что это со мной? Вампир с удивлением вглядывался в мое лицо, и шаловливые ручонки потянулись к моей маске. Это отрезвило. Вырвалась и для надежности отошла на пару шагов. Видимо, знаменитый вампирский магнетизм! Который, по идее, на Повелительницу Эсаила не действует. Бесовщина какая-то.

– Вы что это задумали? – то ли негодуя от задуманного, то ли возмущаясь, что продолжения не последовало, заявила я.

– Снимите маску.

– А больше ничего не снять?

– Пока нет, – и улыбка такая нахальная, что руки сами тянутся обвиться кольцом на его шее.

– Знаете, а у меня вдруг вся ненависть к вам прошла. Как представлю вашу будущую супругу, эту несчастную хранительницу, так и понимаю – вопрос времени, когда ее терпение лопнет и когда в наши земли придет Сиримский вестник с сообщением о безвременной кончине Князя Горлена.

– Вынужден вас огорчить. Моей будущей супругой будет не хранительница, о которой вы говорите. Это первое. А второе – мы будем жить долго и счастливо. Но лишь в том случае, если нам с вами удастся зарыть топор войны, раз уж мой букет вы съели.

– Да, неловко как-то получилось с букетом, – созналась я. Во рту до сих пор привкус травы. – Хорошо, вы правы. Эрил посоветовал зарыть с вами что-нибудь и обсудить, что вы хотели.

Предложив мне руку, вампир серьезным взглядом уставился на меня. Посчитав, что отвергнуть ее будет не дипломатично, я, скрепя сердце, положила свою ладошку на изгиб его руки. Отчего-то сердце дрогнуло, но быстро вернуло прежний ритм. Мужчина не сводил с меня странного взгляда.

– Мы с вами не встречались прежде?

– Вы бы меня не забыли, Князь, – хмыкнула я и повела мужчину вперед. Впрочем, моя боевая инициатива была быстро перехвачена, и пришлось вспомнить о том, что я, вроде как, дама и мне положено вести себя соответственно. Что ж. Попробуем. Это будет любопытно.

* * *

– А мы не поздновато направляемся к экспертам? Может, они уже спят? – неуверенно предположил Леоган.

– Это в Эсаиле все приличные эльфы ложатся спать вместе с солнышком. У вампиров же это считается неприличным. Помните, как в одной Эсаильской страшилке говорится? Город засыпает, просыпаются ночные демоны… ну вот, тут что-то типа того. После захода солнца начинается все самое интересное, – пояснила фея. Лукреция кивала в подтверждение слов. – Бога ради, расправьте плечи и подбородок выше, Леоган! Вы итак уже попортили имидж Повелительнице, так не заставляйте жителей Горлена еще и ортопедов к Повелительнице присылать!

Приосанившись и слишком усердно работая веером перед самым лицом, от чего пару раз досталось и глазам, и носу, и даже носу Лукреции, шедшей рядом, посол степенно прогуливался по садовым дорожкам в сторону экспертного корпуса. Получалось из рук вон плохо, но, судя по реверансам прохожих и шушуканью за их спинами, впечатление производилось нужное.

Как и предполагалось, эксперты не спали. Более того, компания застала их за весьма любопытным занятием. Оставив труп вампира «подышать» с открытой грудной клеткой, вампиры устроили рядышком с его кишечником и, кажется, сердцем, чаепитие, рассуждая о возможной причине смерти.

– Мерзость какая, – побледнев, прошептал Леоган.

– Уважаемые, – пискнула фея, тоже не испытывая удовольствия от увиденного. Лукреция плотоядно улыбнулась. Это реакция на румяные пирожки или сердце, лежащее на блюдце?

Вампиры оторвались от чаепития и, самый упитанный из них (отличное питание у местных судмедэкспертов!), утерев рукавом рот, поднялся и подошел к неожиданным гостям.

– Доброй ночи, наисветлейшая, доброй ночи. Хотя, кому она добрая, а кому мертвая.

Сзади послышались смешки. Леоган едва не свалился в обморок, работая веером, как птичка Карридди крылышками. 120 взмахов в секунду.

– Вы за результатами вскрытия? Так не готово еще. Одно могу сказать точно. Голову отрубили!

– Поразительная наблюдательность! – восхитилась фея. – Тем не менее, мы, по праву приказа Князя О’Коэна, можем творить любое непотребство, какое нам вздумается. Так вот сейчас мы хотим осмотреть тело усопшего лично.

– Это как это лично? – мужчина оторопел и перевел взгляд на предполагаемую Повелительницу. – Вон, светлейшая ваша скоро кони двинет.

– Простите? – прошипел Леоган.

– Я имел в виду, выглядите вы неважно, госпожа! На свежий воздух бы вам, а не трупы ночами разглядывать.

Устав изображать из себя нежную невинность, Леоган одним щелчком захлопнул веер и, уставившись прямо в бесчестные глаза толстяка, грубо отчеканил.

– Слушай сюда, любитель вкуснятинки! Либо ты немедленно отводишь меня и двух моих сопровождающих к трупу, либо мы отводим тебя в темницу, где с тобой с пристрастием побеседует один мой посол. На тему того, почему ты столь рьяно прячешь от Князя труп…

Лукреция не сводила восхищенного взгляда с посла. Фея, едва дыша, надеялась, что личина Леогана не сорвана, хотя надежд было мало. Но толстячок оказался дюже впечатлительным, а потому списал внезапную хрипоту в голосе Повелительницы за особое ментальное воздействие.

– Ведите, пожалуйста, – вновь обмахиваясь веером и возвращая голосу писклявость, попросил посол.

Дальнейших убеждений не понадобилось. Почесав плешивый затылок, мужчина снял с себя окровавленный фартук, кинул на стул и под сочувствующие взгляды коллег повел нежданных гостей в соседний кабинет.

* * *

Мы молча брели по вечернему Рыкскому парку, разбитому неподалеку от площади для соревнований. Осины, березы и дубы водили хороводы, то кучкуясь непроходимыми дебрями, то расступаясь для небольших полянок и каменных дорожек. Тусклые фонари, зажженные исключительно для иноземельцев, создавали таинственную атмосферу. А полный диск молочно-белой луны в окружении задумчиво мигающих звезд настраивал на романтический лад. Наше молчание было неловким, словно мы подростки на первом свидании. Зачем он приволок меня сюда? Нам, по сути, и обсудить-то нечего, кроме взаимной ненависти.

– Итак, – начала я, намекая, что пора бы начать беседу. Зачем я надела сарафан и босоножки? Нелепо как-то…

– Итак, – вздохнул он, собираясь с мыслями. – Я позвал вас, чтобы обсудить ситуацию с нашим потомком.

И для того надел нарядную шелковую рубашку? Это все объясняет.

– Нашим с вами потомком? – уточнила я, причудливо изогнув бровь.

– Кассандра, будьте благоразумны! Это игра слов.

Я бы назвала иначе – словоблудие. Причем намеренное. Тем не менее, оставив тему, ответила по существу.

– А что тут обсуждать? Есть сила, найдется и противостоящая сила. Так или иначе.

– Вы знаете, кому мы противостоим? – с надеждой обратился он.

– Хотелось бы знать больше. Мне довелось встретить потомка, когда он только родился. Монстр небольших размеров, но уже в те времена обладающий несметной мощью. Чешуя изумрудных драконов делает его неуязвимым для обычного оружия, сила такая, что эльфийские клинки сминает, словно соломенные куклы, а магия… учитывая, что рожден от ведьмы, наверняка ею обладает, но данных об этом у нас нет.

– Я имел возможность видеть его в деле. Если бы потомок объявился в Сириме, он бы не остался незамеченным. Монстр такой силы и наружности неизменно привлек бы внимание, – от досады пнув гальку, валяющуюся на дорожке, заметил Вален.

– А что, если… если мы видели только одну его сущность?

Он остановился и внимательно на меня посмотрел.

– Думаете, он может обращаться?

– Предполагаю.

– Но как тогда объяснить явление фантома?

– Увы. Этот момент я не могу объяснить, – присаживаясь на лавочку, задумалась я. – Необходима консультация провидцев. Я напишу Олораэль. С вашей стороны есть кто-то, кто мог бы пролить свет на ситуацию?

– Только ПиДжи, – вампир присел рядом и, положив руку на спинку лавочки за моей спиной, как-то странно улыбнулся.

– Она не стала помогать в первый раз, с чего теперь поможет?

Улыбка спала с лица вампира.

– Откуда вам это известно? Вы знаете слишком много.

– Я представитель Хранителей договора и обязана знать подобные вещи, – закинула ногу на ногу, чтобы закрыться. – Не сомневайтесь в моем профессионализме.

– Нас многое с ней связывает. Уверен, в этот раз найду подход. Вы с нами в Горлен после игрищ?

– Это приглашение? – иронично.

– Обсуждение рабочих вопросов, – осадил он. А глазки-то блестят в лунном свете, не хуже тех звезд, что на небе.

– Возможно, Князь, вы меня с кем-то путаете. Я выиграю игрища, получу то, за чем приехала и вернусь в Гардию с отчетом о вашем непрофессионализме и неумении держать ситуацию под контролем, – довольная улыбка.

– Хорошо, – беззаботно.

– Хорошо? – я-то рассчитывала на совершенно другую реакцию.

– Если вы решили так поступить, переубеждать не стану, – спокойный, невозмутимый, с улыбкой превосходства. Действительно, а что ему будет? Ничего. Никто, кроме Матери-прародительницы не имеет рычагов влияния на Князя одной из долин Сиримы. Легальных рычагов влияния. Герда говорила что-то об Эсаиле и значении Валена для его защиты. Надо бы узнать об этом подробнее.

– Расскажите мне о ваших отношениях с эльфами.

– Как связаны мои отношения с эльфами и потомок?

– Ваши? – моей брови этим вечером было суждено дергаться разве что не ежеминутно. – Я имела в виду отношения Горлена и Эсаила. Посудите сами. Потомок явно занимается стращанием Нории, настраивает расы друг против друга. Морор против Эсаила. Сириму против Фэа и Гардии. Эльфов и людей против вампиров.

– Как Князь полагаю, что следует шагать в ногу со временем. Процессы глобализации отрицать нельзя…

– Давайте вот без этой высокопарной нудятины, – оборвала я.

– Личные интересы и искренняя вера, что эльфы нам не враги. Это связывает Горлен и Эсаил. Надеюсь, в скором времени мы подпишем мирный договор.

– Первый в норианской истории мирный договор между вампирами и эльфами! Кто бы мог подумать, учитывая, как оно все обстоит на самом деле…

– Вам и это известно? Об истинной причине вражды между расами?

Кажется, Аличке пора попрощаться с ее длинным фейским языком. Пора составить список блюд, которые я планирую приготовить. Голова феи фаршированная грибами, фейское филе по-эсаильски и заливной язык безмерно болтливых фей. Заслужила! Ой, как заслужила. Уверена, на нее так зеленый свет Эсои подействовал, но не сносить моему питомцу головы это факт.

– Мне известно очень многое, Князь. Думала, вы уже поймете это, наконец.

– Хорошо, – он накрыл мою ладонь своей, чтобы успокоить, но тут же одернул руку и коснулся уже щеки. – Вы холодная.

– Валькирии – хладнокровные существа, – отталкивая его ладонь, заметила я. – Такова наша сущность.

Он задумался и, явно не хотел задавать этот вопрос, но, тем не менее, произнес вслух:

– Вы демонстрируете поразительную осведомленность во всем. Возможно, вы слышали о проклятье ледяного сердца?

– Допустим, – сдвинула брови. Это ему еще зачем понадобилось?

– Дело в том, что… моя любимая…

– Хранительница?

– Да нет же, Повелительница Эсаила, – я расхохоталась, но, поняв, что вампир не шутит, ошалелыми глазами уставилась на него. – Вы находите это смешным?

– Вампир и эльф? Князь и Повелительница? Вам самим-то не кажется, что вы мне сказки рассказываете?

– Забудьте, – отмахнулся он. – Было глупостью предположить, словно вы можете мне помочь. В вас нет ни капли такта, сочувствия или сострадания. Даже элементарного уважения! Я переступил через гордость, пойдя на уступку Лапидо, и пригласил для мирной беседы настоящую гарпию!

– О, я слышала о себе отзывы и похуже. Собираю коллекцию, – растянула улыбку.

– Я сейчас разрываюсь от неукротимого желания поцеловать вас или выпороть! – его глаза зловеще сверкнули в полумраке.

– И что вас останавливает? – едва слышно.

– Воспитание. Вы достойный образчик своего народа. Полагаю, леди сама найдет обратную дорогу, и быть джентльменом не обязательно?

– Ваша проницательность – удивляет! – шипела я от злости. Но не на вампира. От злости на себя.

Обоснованность его претензий ранила как острейший эльфийский кудряш. Но ничего поделать с собой не могла. Хваленое проклятье дало сбой. Вместо уравновешенного ледяного политика, я стала неуравновешенной истеричкой с холодной кожей. И ничего поделать не могу! Это выше меня. Как вижу его, так и хочется поцеловать! В смысле… коленкой в губы поцеловать… и об асфальт. В Сиримской школе волшебников на упыриной науке я изучила уйму способов надежного усекновения вампиров. «Гад обыкновенный» – именовали их древние учебники.

– Гад! Необыкновенный гад! – прошептала я едва слышно в спину удаляющегося вампира. И удалиться бы спине совсем далеко, забрав с собой мои чувство собственного достоинства и самые лучшие качества, если бы округу не огласил надрывный крик. Наши взгляды встретились, и мы стремглав бросились спасать того, кому, возможно, наша помощь и не требуется.

* * *

Фея, вдоволь налюбовавшись шеей без головы и головой без тела, перешла к любованию содержимым своего желудка отдельно от самого желудка. Лукреция стояла в сторонке, затыкая ладонью нос, а Леоган, с энтузиазмом некроманта, разглядывал усекновенного вампира. Для наглядности даже пальцем ковырнул, растер между ними, понюхал.

– Совершенно верно. Рана сделана эльфийским кудряшом! – со знанием дела выдал эксперт, почесав свое пузо под выразительной верхней складкой. Опустив оную обратно, улыбнулся присутствующим, в особенности фее, которая повторила действие, производимое до этого. Прямо на отчет о вскрытии. Собственно, выразить более четко свое мнение о нем не представлялось возможным.

Леоган, закончив осмотр, изрек тоном надзирателя:

– Любезный. Вы прежде видели кудряш?

– А то как же, наисветлейшая!

– И раны, им оставляемые, тоже?

– Безусловно, – с невозмутимой уверенностью.

– Скажите-ка, сударь. Вы намеренно врете своему Князю в моем лице? – холодный взгляд посла заставил мужчину струхнуть, а Лукрецию томно вздохнуть в ладошку, зажимающую нос.

– Н-не понимаю, о чем вы говорите, – эксперт пытался отстоять свое экспертное мнение.

– Полагаете, эльф не сумеет отличить рану, причиненную национальным оружием от любой другой?