Текст книги "Всемирная энциклопедия афоризмов. Собрание мудрости всех народов и времен"

Наглость надо побеждать доблестью, бешенство – храбростью, дерзость – благоразумием.

Насколько кто сам себя ценит, настолько и друзья его ценят.

Наука об исцелении души есть философия.

Не быть жадным – уже богатство, не быть расточительным – доход.

Не следует завладевать разговором как вотчиной, из которой имеешь право выжить другого; напротив, следует стараться, чтобы каждый имел свой черед в разговоре, как и во всём остальном.

Не философы, а ловкие обманщики утверждают, что человек счастлив, когда может жить сообразно со своими желаниями – это ложно. Преступные желания – верх несчастья. Менее прискорбно не получить того, чего желаешь, чем достичь того, что преступно желать.

Невежество – ночь ума, ночь безлунная и беззвездная.

Невелика заслуга, если человек честен лишь потому, что никто и не пытался его подкупить.

Невозможно себе представить, чтобы те, которые стараются внушить страх, сами не боялись тех, в которых они желают вселить страх.

Нельзя любить ни того, кого боишься, ни того, кто тебя боится.

Нельзя полагаться на показания озлобленного свидетеля.

Нельзя требовать обещания от кого-либо, не обязавшись исполнить свое.

Несправедливость достигается двумя способами: или насилием, или обманом.

Нет величайшей нелепости, которая не была бы сказана кем-либо из философов.

Никакое притворство не может продолжаться долго.

Ничего так не следует остерегаться в старости, как лени и безделья. Старость отвлекает от занятия делами.

Ничто так не сближает, как сходство характеров.

Нравы людей определяются не столько их происхождением и их кровью, сколько всем тем, что сама природа предоставляет нам для нашей повседневной жизни, – тем, чем мы питаемся и благодаря чему мы существуем.

Нужно быть умеренным и в шутках.

Обязанность мудреца – иметь попечение о своем достоянии, не поступая ни в чем против обычаев, законов, установлений.

Одни противоположности порождают другие.

Одобрение толпы – доказательство полной несостоятельности.

Оживить речь юмором.

Опрометчивость, очевидно, свойственна цветущему возрасту, дальновидность – пожилому.

Основа дружбы заключается в полном согласии воли, вкусов и мнений.

Осторожно действовать еще важнее, чем разумно рассуждать.

Первый закон истории – бояться какой бы то ни было лжи, а затем не бояться какой бы то ни было правды.

Перо – лучший учитель, написанная речь лучше только продуманной.

Познай самого себя.

Порядок больше всего помогает ясному усвоению.

После жизни остается лишь то, что приобрел своими нравственными качествами и хорошими делами.

Поступай так, как велит тебе долг человека.

Поступки умных людей продиктованы умом, людей менее сообразительных – опытом, самых невежественных – необходимостью, животных – природой.

Презренными людьми надо считать тех, кто покупает товары у торговцев, чтобы их тотчас же перепродать; ибо они получают доход только в том случае, если сильно обманывают покупателя, а ведь нет ничего более постыдного, чем обман.

Преступные желания – верх несчастья. Менее прискорбно не получать того, чего хочешь, чем достичь того, что преступно желать.

Привычка – вторая натура.

Проявлять неумеренность как в дни несчастий, так и в дни счастья – признак ничтожности.

Пусть каждый познает свои способности и пусть строго судит себя, свои достоинства и пороки.

Рабство – тягчайшее из всех несчастий.

Разве порядочному человеку пристало лгать?

Разум – это хозяин и король всех вещей.

С добрыми и злыми нельзя вести себя одинаково.

Самое важное и желательное для всех здравомыслящих честных и превосходных людей – это покой, сочетающийся с достоинством.

Самое главное украшение – чистая совесть.

Свои пороки и свою вину неразумные люди слагают на старость.

Сколько тысяч людей занимаются разбоем, хотя за это положена смерть.

Слава – вещь основательная.

Слава – эхо добродетели.

Слухи и молва не менее, чем доводы рассудка, заставляют людей бояться или презирать, ненавидеть или любить.

Собственное понимание добродетели и пороков – самое главное. Если этого понимания нет, всё становится шатким.

Сочинения прекрасны именно отсутствием прикрас.

Справедливость без мудрости значит много, мудрость без справедливости не значит ничего.

Справедливость есть высшая из всех добродетелей.

Старости надо сопротивляться, а недостатки, связанные с нею, возмещать усердием; как борются с болезнью, так надо бороться и со старостью: следить за своим здоровьем, прибегать к умеренным упражнениям, есть и пить столько, сколько нужно для восстановления сил, а не для угнетения. При этом надо поддерживать не только тело, но в гораздо большей степени ум и дух; ведь и они, если в них, как в светильник, не подливать масла, гаснут в старости; тело наше, переутомленное упражнениями, становится более тяжелым; но ум от упражнений становится более гибок… старческая глупость, обыкновенно называемая сумасбродством, свойственна только пустым старикам, а не всем.

Старость крепка благодаря основам, заложенным в молодости.

Старость не только не пребывает в бездеятельности и праздности, но даже трудоспособна и всегда что-нибудь совершает и чем-то занята – разумеется, тем, к чему каждый стремится в течение всей своей жизни. Так, Солон, как видим, в стихах своих хвалится тем, что он на старости лет каждый день постигает что-нибудь новое.

Старость не тяжела для мудреца, самое подходящее оружие старости – науки и упражнение в добродетели; это оружие не изменяет человеку вплоть до его последних дней.

Старость от природы слишком болтлива.

Старость отвлекает людей от дел. – От каких? От тех ли, какие ведет молодость, полная сил? А разве нет дел, подлежащих ведению стариков, слабых телом, но сильных духом?

Суди не по отдельным словам, а по их общей связи.

Судья – это говорящий закон, а закон – это немой судья.

Сущность счастливой жизни я целиком усматриваю в силе духа.

Счастливая жизнь – это когда на душе покой и нет никаких обязанностей.

Счастливее всех тот, кто зависит только от себя.

Так как мы живем отнюдь не в кругу совершенных людей и мудрецов, но среди тех, относительно которых ясно, что в них мы находим лишь отражение добродетели, – тем более следует понять, что нельзя пренебрегать никем, в ком обнаруживается хоть какой-то признак этой добродетели.

Творения природы совершеннее творений искусства.

Те, кто много обманывает, стараются казаться честными людьми.

Те, кто отказывают старости в возможности участвовать в делах, не приводят никаких доказательств и подобны людям, по словам которых кормчий ничего не делает во время плавания, между тем как одни моряки взбираются на мачты, другие снуют между скамьями, третьи вычерпывают воду из трюма, а он, держа кормило, спокойно сидит на корме. Он не делает того, что делают молодые, но, право, делает нечто гораздо большее и лучшее; не силой мысли, не проворностью и не ловкостью тела вершатся великие дела, а мудростью, авторитетом, решениями, и старость обыкновенно не только не лишается этой способности, но даже укрепляется в ней.

Тела юношей закаляются трудом.

Тем, кто хочет учиться, часто вредит авторитет тех, кто учит.

Только то общество, в котором народ пользуется верховной властью, есть истинное вместилище свободы.

Тот, кто повелевает, должен иногда повиноваться, и тот, кто повинуется с достоинством, заслуживает того, чтобы повелевать в будущем.

Три вида невежества: не знать ничего, знать дурно то, что знают все, и знать не то, что следовало бы знать.

Труд делает нечувствительным к огорчениям.

Труд как бы создает некую мозолистую преграду против боли.

Труд человека похож на работу пловца. Необозримый океан грозит поглотить его, и, если пловец не будет мужественно бороться, океан сдержит свое слово. Но человек беспрерывно и разумно противится волнам, мужественно борется с ними, и послушно несет его море и победителем доставляет к цели.

Труден лишь первый шаг.

Трудись для того, чтобы наслаждаться.

Трудись и верь, что не ты смертен, а твое тело.

У стариков сдержанных, уживчивых и добрых старость проходит терпимо, а заносчивый и неуживчивый нрав тягостен во всяком возрасте.

Умеренные, уживчивые и неугрюмые старики проводят сносную старость; нетерпимость и угрюмость тяжелы во всяком возрасте.

Упражнение и умеренность могут даже и в старости сохранить до некоторой степени прежнюю силу.

Философия – мать всех наук.

Философствовать – это приуготовлять себя к смерти.

Фортуна не только слепа, но и любимцев своих ослепляет.

Хвалю юношу, если в нем есть что-то от старика, и старика, если в нем есть что-то от юноши; кто следует этому правилу, тот состарится телом, но не душой.

Хвастливые речи – первый признак слабости, а те, кто способен на большие дела, держит язык за зубами.

Хорошо говорит греческая пословица: какое кто знает искусство, в том пусть и упражняется.

Хотя всякая добродетель нас к себе влечет, однако всего более это делают справедливость и щедрость.

Человек должен научиться повиноваться самому себе и повиноваться своим решениям.

Человек, хорошо одаренный от природы, соглашается повиноваться только человеку либо наставляющему, либо обучающему его, либо справедливо и законно повелевающему им для общей пользы.

Человек часто сам себе злейший враг.

Человеку свойственно ошибаться, а глупцу – настаивать на своей ошибке.

Чем кто умнее, тем он скромнее.

Чем лучше человек, тем труднее ему подозревать других в бесчестии.

Чем честнее человек, тем менее он подозревает других в бесчестности; низкая душа предполагает всегда и самые низкие побуждения у благородных поступков.

Честный человек, садясь в судейское кресло, забывает о личных симпатиях.

Честью называется то, что признает славным молва.

Что посеешь, то и пожнешь.

Щедрость не знает границ.

Это очевидно, что мы рождены для деятельности.

Чернышевский Николай Гаврилович

(12/24.07.1828–17/29.10.1889)

Русский революционер, публицист, писатель, философ.

Родился в Саратове в семье священника. Учился в Саратовской духовной семинарии. В 1850 г. окончил историко-филологическое отделение Петербургского университета. Защитил магистерскую диссертацию «Эстетическое отношение искусства к действительности», которая положила начало разработке материалистической эстетики в России. Работал сначала в журнале «Отечественные записки», а потом в «Современнике», где скоро занял руководящее положение. Там опубликовал ряд статей, посвященных крестьянской реформе: «О новых условиях сельского быта», «Труден ли выкуп земли?», «Устройство быта помещичьих крестьян» и др., в которых выступал за ликвидацию помещичьей собственности на землю без всякого выкупа, призывал к революционному срыву реформы. В конце 1850-х годов опубликовал ряд работ по политической экономике, в которых доказывал неизбежность смены капитализма социализмом: «О поземельной собственности» (1857), «Суеверие и правила логики» (1859), «Капитал и труд» (1860) и др. В 1861 г. стал идейным вдохновителем революционной народнической организации «Земля и воля», в результате чего в июле 1862 г. был заключен в одиночную камеру Петропавловской крепости, где в 1863 г. написал роман «Что делать?», а также повесть «Алферьев», «Повести в повести», «Мелкие рассказы» и др. В 1864 г. был осужден на 7 лет каторги, после чего получил разрешение жить в Саратове, где написал философскую работу «Характер человеческого знания» (1890), перевел «Всеобщую историю» Г. Вебера, добавив собственные комментарии. Умер в Саратове.

Сочинения Чернышевского оставались запрещенными в России вплоть до Революции 1905–07 гг.

Богатство – вещь, без которой можно жить счастливо. Но благосостояние – вещь, необходимая для счастья.

В правде сила таланта; ошибочное направление губит самый сильный талант.

В семейной жизни главное – терпение. Любовь продолжаться долго не может.

Важнейший капитал нации – нравственные качества народа.

Во всяком деле обнаруживается существование двух партий: консервативной и прогрессивной, соответствующих силе привычки и желанию улучшений.

Всё настоящее, хорошее приобретено борьбой и лишениями людей, готовивших его; и лучшее будущее должно готовиться точно так же.

Всякий образованный человек чувствует, что истинная жизнь – жизнь ума и сердца.

Где нет жизни – нет идеи; где нет бесконечного разнообразия – нет жизни.

Движение есть реальность, потому что движение это жизнь, а реальность и жизнь – одно и то же.

Деятельность человека пуста и ничтожна, когда не одушевлена идеею.

Для измены родине нужна чрезвычайная низость души.

Добр тот, кто делает хорошее для других; зол – кто делает дурное для других.

Соединим теперь эти простые истины и в выводе получим: «добрым человек бывает тогда, когда для получения приятного себе он должен делать приятное другим; злым бывает он тогда, когда принужден извлекать приятное себе из нанесения неприятности другим».

Добро и разумность – два термина, в сущности, равнозначащие: что с теоретической точки зрения разумность, то с практической точки зрения – добро; и наоборот: что добро, то непременно и разумно.

Добро – это как будто превосходная степень пользы, это как будто очень полезная польза.

Если из круга моих наблюдений, из сферы действия исключены гражданские мотивы, что остается наблюдать мне? В чем остается участвовать мне? Остается хлопотливая сумятица отдельных личностей с узенькими заботами о своем кармане, о своем брюшке или о своих забавах.

Женщина, имеющая своим мужем честного человека, не может бояться никого.

Жизнь так широка и многостороння, что в ней человек почти всегда найдет досыта всего, искать чего чувствует сильную и истинную потребность.

Знание возбуждает любовь: чем больше знакомишься с наукою, тем больше любишь ее.

Исторический путь – не тротуар Невского проспекта.

Каждому известно, что если муж и жена живут согласно и счастливо, то взаимная привязанность их усиливается с каждым годом и, наконец, достигает такого развития, что они буквально «не могут жить друг без друга».

Кем довольны все, тот не делает ничего доброго, потому что добро невозможно без оскорбления зла.

Когда любишь, то такое богатство открываешь в себе, столько нежности, ласковости, даже не верится, что так умеешь любить.

Кто не изучил человека в самом себе, никогда не достигнет глубокого знания людей.

Кто не испытывал, как возбуждает любовь все силы человека, тот не знает настоящей любви.

Кто работает с любовью, тот вносит поэзию во всякую работу.

Личное счастье невозможно без счастья других.

Лучше не развиваться человеку, нежели развиваться без влияния мысли об общественных делах, без влияния чувств, пробуждаемых участием в них.

Льстят затем, чтобы господствовать под видом покорности.

Любовь – не мимолетное явление в жизни человека, относящееся только к добрачному периоду, как думают пошляки. Это чувство, живущее и крепнущее на всем протяжении жизни супругов.

Любовь юная, прелестная, поэтическая, уносящая в мир грез, – на земле только она одна может дать счастье!

Молодость – время свежести благородных чувств.

Мужчина, не одухотворенный гражданскими интересами, – только существо мужского пола, которое бреет усы и бороду.

Нас очаровывает всё, в чем проявляется наш идеал, цель и предмет наших желаний и нашей любви.

Не судите о нравственных или умственных качествах человека по его счастью или несчастью в жизни.

Незнание природы является корнем тех неизвестных сил, перед которыми так долго трепетал человеческий род, и тех суеверных вероучений, которые были источниками всех его бедствий.

Незнанием никогда не следует хвалиться: незнание есть бессилие.

Никакое внешнее принуждение не может поддержать человека ни на умственной, ни на нравственной высоте, когда он сам не желает держаться на ней.

Никакое положение не оправдывает бездействия; всегда можно делать что-нибудь не совершенно бесполезное; всегда надобно делать всё, что можно.

Нужно иметь такое дело, от которого нельзя отказаться, которого нельзя отложить, – тогда человек несравненно тверже.

Опера – полнейшая форма музыки как искусства.

От умного и ученого человека надобно требовать многого; если он говорит пустяки, его можно по всей справедливости упрекать за это – снисходительность, на которую имеют право простаки, была бы относительно его неуместна.

Отвергать прогресс – такая же нелепость, как отвергать силу падения.

Ошибки людей сильного ума именно тем и бывают страшны, что они делаются мыслями множества других людей.

Падающему всякая опора хороша, лишь бы подняться на ноги.

Патриот – это человек, служащий родине, а родина – это прежде всего народ.

Подобно силам природы, сила страсти выказывается тем, как велики сокрушаемые ею препятствия, на которые гневно обращается она.

Право жить и быть счастливым – пустой призрак для человека, не имеющего средств к тому.

Прекрасное и красивое в человеке немыслимо без представления о гармоническом развитии организма и здоровья.

Принуждение по самой сущности своей вредно: оно приносит огорчение стесняемому и наказываемому, оно портит его характер, возбуждает в нем досаду на запрещающих и наказывающих, вводя его во враждебные столкновения с ними.

Природа бесстрастна к человеку; она не враг и не друг ему; она то удобное, то неудобное поприще для его деятельности.

Прогресс – стремление к возведению человека в человеческий сан.

Противник, не церемонящийся относительно деликатности своих слов, дает право отвечать ему таким же образом.

Пуста и бесцветна бывает жизнь только у бесцветных людей, которые толкуют о чувствах и потребностях, на самом деле не будучи способны иметь никаких особенных чувств и потребностей, кроме потребности рисоваться.

Рассудителен только тот, кто добр, и ровно на столько, насколько добр.

Ребенок, который переносит меньше оскорблений, вырастет человеком, более сознающим свое достоинство.

Самую жалкую фигуру представляют не те люди, которые имеют ошибочный образ мыслей, а те, которые не имеют никакого определенного последовательного образа мыслей, которых мнения – сбор бессвязных обрывков, не клеящихся между собой.

Семейная любовь – наиболее распространенное между людьми и наиболее прочное, потому, в смысле влияния на жизнь людей, самое важное и самое благотворное изо всех добрых чувств человека.

Сила человека – разум.

Случайности жизни безразлично поражают замечательных и незамечательных людей, безразлично благоприятствуют тем и другим.

Смотри на жену, как смотрел на невесту, знай, что она каждую минуту имеет право сказать: «Я недовольна тобой, прочь от меня»; смотри на нее так, и она будет внушать тебе такое же поэтическое чувство, как невеста.

Талант… дает всякому двойную цену.

Труд доктора – действительно самый производительный труд: предохраняя или восстанавливая здоровье, доктор приобретает обществу все те силы, которые погибли бы без его забот.

Труд должен быть сообразен силам человека. Он дурен, то есть неприятен тогда, когда превышает их.

Ученая литература спасает людей от невежества, а изящная – от грубости и пошлости.

Характер средств должен быть таков же, как характер цели, только тогда средства могут вести к цели… Дурные средства годятся только для дурной цели.

Характер человека больше всего выказывается в том, какого рода отдых легче и приятнее для него.

Человек никогда не может утратить влечения улучшать свою жизнь.

Чем больше мы говорим о своих достоинствах, тем меньше в них верят.

Честь – одна и та же у женщин и мужчин, девушек, замужних женщин, стариков и старух: «не обманывай», «не воруй», «не пьянствуй»; только из таких правил, относящихся ко всем людям, слагается кодекс «чести» в правдивом смысле слова.

Что же милее всего для человека? Жизнь: потому что с нею только связаны наши радости, всё наше счастье, все наши надежды.

Чувство собственного достоинства развивается только положением самостоятельного хозяина.

Честертон Гилберт Кит

(29.05.1874–14.07.1936)

Английский писатель, поэт, мыслитель.

Родился в Лондоне в католической семье среднего достатка. Окончил Лондонскую иезуитскую школу Сент-Пол. В 1900 г. опубликовал первые сборники стихов «Играющие старики», «Дикий рыцарь». С того же года постоянно сотрудничал в газетах и журналах либерального направления. Стал автором романов «Наполеон из Ноттинг-хилла» (1904), «Человек, который был четвергом» (1908) и др., теологического эссе «Ортодоксия» (1908), литературно-критического эссе «Викторианский период в литературе» (1913), биографических монографий о классиках английской литературы: Ч. Диккенсе (1906), Б. Шоу (1909), поэмы «Баллада о белом коне» (1911), книги баллад и песен «Вино, вода и песни» (1915). Подлинную славу ему принесли детективные новеллы о сыщике-любителе отце Брауне: сборники «Неведение отца Брауна», «Недоверчивость отца Брауна» (1926) и др., считающиеся классикой детективной литературы. Умер в Беконсфилде (графство Бакингемшир).

Архитектура – это азбука гигантов; набор самых больших знаков, которые когда-либо видел человек.

Бедные бунтовали иногда и только против плохой власти; богатые – всегда и против любой.

Безумными могут быть приключения, герой же должен быть разумным.

Беспристрастных историков нет. Историки делятся на две группы: одни говорят половину правды, другие – чистую ложь.

Библия учит нас любить ближних, она также учит нас любить врагов – может быть, потому, что это обычно одни и те же люди.

В великом произведении всегда содержится простейшая истина в расчете на простейшее прочтение.

В девяти случаях из десяти любовника жены больше всех ненавидит сама жена.

В женщине больше непосредственной, сиюминутной силы, которая зовется предприимчивостью; в мужчине больше подспудной прибереженной силы, которая зовется ленью.

В живописи, как и в морали, главное состоит в том, чтобы в нужном месте провести линию.

В многообразии и жестокости этических запретов проявляются крайняя моральная неразборчивость и ханжество.

Вера – это то, что способно пережить настроение.

Воры уважают собственность. Просто они желают, чтобы она принадлежала им, дабы они могли еще больше уважать ее.

Воспитание детей всецело зависит от отношения к ним взрослых, а не от отношения взрослых к проблемам воспитания.

Вся разница между созданием и творением сводится к следующему: создание можно полюбить лишь уже созданным, а творение любят еще не сотворенным.

Всякий консерватизм основывается на том, что, если все оставить как есть, все останется на своих местах. Но это не так. Если хотя бы одну вещь оставить на своем месте, она претерпит самые невероятные изменения.

Всякое великое произведение бессмертно, ибо оно учит разные поколения разному, осуждая их за ошибки, свойственные каждому из них.

Газета, выходящая слишком быстро, интересна даже своими просчетами; энциклопедия же, выходящая слишком медленно, не интересна даже своими открытиями.

Газеты не просто сообщают новости, но еще всё подают в виде новостей.

Дар страха – первый и редчайший на пути к счастью. Робость – начало всякой радости.

Дело не в том, что мир стал гораздо хуже, а в том, что освещение событий стало гораздо лучше.

Детская прелесть кроется в том, что с каждым ребенком всё обновляется и мир заново предстает на суд человеческий.

Добро – это добро, даже если никто ему не служит. Зло – это зло, даже если никто не осуждает его.

Друзья тебя любят, какой ты есть; жена тебя любит и хочет сделать из тебя другого человека.

Дураков тянет к интеллектуальности, как кошек к огню.

Единственное истинное благо – неоплатный долг.

Единственный минус нашей демократии в том, что она не терпит равенства.

Единственный шанс остаться в живых – не держаться за жизнь.

Если вы не испытываете желания преступить хоть одну из десяти заповедей, значит, с вами что-то не так.

Если вы не поняли человека, вы не имеете права осуждать его, а если поняли, то, скорее всего, не пожелаете этого делать.

Если женщина станет товарищем, вполне возможно, ей по-товарищески дадут коленкой под зад.

Если нельзя шутить над умирающим, нельзя шутить ни над чем: ведь каждый человек умирает – кто медленней, кто скорее. Короче, если мы не имеем права шутить на серьезные темы, мы не должны шутить вообще.

Жизнь серьезна всегда, но жить всегда серьезно нельзя.

Жизнь слишком хороша, чтобы ею наслаждаться.

Заниматься политикой – все равно что сморкаться или писать невесте. Это надо делать самому, даже если не умеешь.

Золотое правило этики – в том, что нет золотого правила. То, что нет золотого правила, – тоже правило, только не золотое, а железное.

Из чистого человеколюбия и возненавидеть недолго.

Именно в серьезности более всего проявляется легкомыслие нашего общества, которое давно разучилось смеяться над собой.

Искусство – это всегда ограничение. Смысл всякой картины в ее рамке.

Каждый хочет, чтобы его информировали честно, беспристрастно, правдиво – и в полном соответствии с его взглядами.

Классик – это тот, кого хвалят не читая.

Когда детей нет, отношения мужчин и женщин – это их личное дело, не касающееся ни государства, ни соседей.

Когда люди хвастаются пороками, это еще не беда; нравственное зло возникает, когда они хвастаются добродетелями.

Люди обычно ссорятся потому, что не умеют спорить.

Милосердие – это сила, могущая защитить то, что беззащитно.

Многие детективные романы не удаются именно потому, что преступник ничем не обязан сюжету, кроме необходимости совершить преступление.

Молчание – это чрезвычайно остроумный ответ.

Музыка во время обеда – это оскорбление и для повара, и для скрипача.

Мы так погрязли в болезненных предубеждениях, так уважаем безумие, что здравомыслящий человек пугает нас, как помешанный.

На свете нет такого понятия как неинтересная тема. Зато есть такое понятие, как безразличный человек.

Надежда – это умение бороться в безнадежном положении.

Надменное извинение – еще одно оскорбление.

Наиболее невероятное в чудесах заключается в том, что они случаются.

Не надо думать, что та или иная мысль не приходила великим в голову: она приходила и находила там много лучших мыслей, готовых выбить из нее дурь.

Не то чтобы мир стал гораздо хуже, но освещение событий стало гораздо лучше.

Ненавидеть слабых может только угрюмый, тщеславный и очень больной человек.

Нет на свете человека, который мог бы прожить, ни разу не погрузившись в фантазии, ни разу не отдавшись воображению, романтике жизни, ибо в мечтаниях он обретает тот приют, в котором ум его найдет отдохновение.

Нетрудно понять, почему легенда заслужила большее уважение, чем история. Легенду творит вся деревня – книгу пишет одинокий сумасшедший.

Никогда не ломайте забор, не узнав, зачем его поставили.

Нужно научиться быть счастливым в минуты отдохновения, когда помнишь о том, что ты жив, а не в минуты бурной жизнедеятельности, когда об этом забываешь.

О вкусах не спорят: из-за вкусов бранятся, скандалят и ругаются.

Одобрение – истинное родство с человечеством.

Оптимист – это тот, кому всё хорошо, кроме пессимиста. Пессимист – тот, для кого всё плохо, кроме него самого.

От глаз к сердцу проложена дорога, которая не проходит через интеллект.

Парадокс храбрости состоит в том, что человек должен пренебречь своей жизнью, чтобы сохранить ее.

Парадокс – это истина, поставленная на голову, чтобы на нее обратили внимание.

Первая из самых демократических доктрин заключается в том, что все люди интересны.

Печаль – оборотная сторона радости.

По-настоящему великий человек заставляет всех людей почувствовать великими и самих себя.

Прежде «компромисс» означал, что полбуханки хлеба лучше, чем ничего. У нынешних политиков «компромисс» означает, что полбуханки лучше, чем целая буханка.

Прогресс и целесообразность по самой сути своей – это лишь средство для достижения блага.

Психоанализ – это исповедь без отпущения грехов.

Пуританин стремится постичь истину, католик довольствуется тем, что она существует.

Путешествия развивают ум, если, конечно, он у вас есть.

Речь нуждается в захватывающем начале и убедительной концовке. Задачей хорошего оратора является максимальное сближение этих двух вещей.

Роман, в котором нет смертей, кажется мне романом, в котором нет жизни.

Серьезные сомнения чаще всего вызываются ничтожными мелочами.

Следовать традиции – значит отдавать свои голоса самой загадочной партии – партии наших предков.

Смерть – единственно возможный способ познания жизни.

Смеяться можно над чем угодно, но не когда угодно. Мы шутим по поводу смертного ложа, но не у смертного ложа.

Смысл религии не в том, чтобы поселить человека на небесах, а в том, чтобы поселить небеса в душе человека.

Те, кто пользуется умом, не станут поклоняться ему – они слишком хорошо его знают. Те, кто поклоняется, – не пользуются, судя по тому, что они о нем говорят.

То, что мы зовем «новыми идеями», чаще всего – осколки старых.

То, что мы называем «прогрессом», – это лишь сравнительная степень того, от чего не существует превосходной.

Только тот, кто ничего не смыслит в машинах, попытается ехать без бензина; только тот, кто ничего не смыслит в разуме, попытается размышлять без твердой, неоспоримой основы.

Тот азарт, к которым люди гонятся за наслаждением, и есть лучшее доказательство того, что они не в состоянии его обрести.

У всякого нормального человека бывает период, когда он предпочитает вымысел факту, ибо факт – это то, чем он обязан миру, в то время как фантазия – это то, чем мир обязан ему.

У вульгарности два непременных признака: для нее нет ничего трудного и ничего чуждого. Человек вульгарный в полном смысле слова изливается – мысли и чувства хлещут из него, он их не отбирает, не фильтрует.

Убийца убивает человека, самоубийца – человечество.

Установить непреложную истину в споре тем проще, что ее не существует в природе.

Фанатик – тот, кто воспринимает всерьез собственное мнение.

Хороший роман рассказывает читателю правду о главном герое, плохой – правду об авторе.

Храбрость – сильнейшее желание жить, принявшее форму готовности умереть.

Часто бывает, что плохие люди руководствуются хорошими побуждениями, но еще чаще, наоборот, хорошие люди – плохими побуждениями.

Человек, который хотя бы отчасти не юморист, – лишь отчасти человек.

Человек может претендовать на ум, но претендовать на остроумие он не может.

Эстет – это человек, который достаточно сложен, чтобы восхищаться хорошей картиной, но недостаточно прост, чтобы ее любить.

Юмор с трудом поддается определению, ведь только отсутствием юмора можно объяснить попытки определить его.

Я не верю в рок, который настигает человека, что бы он ни делал, но я верю в такой рок, который настигает человека, если он ничего не делает.