Текст книги "Эйвели. Часть первая"

Звенье сорок восьмое. Дети Тентена. Обретение Тентена

Когда пришёл срок исполниться словам возлюбленной Тентена Фирд, увидел он сон, где жена его, разрешённая от бремени своего, наказала ему отправляться к холмам Бóрхе5353
  Название гор Морн, Ирландия. Прим. И. Коложвари


[Закрыть], где и обретёт он дитя. И, едва пробудившись, пришёл Тентен к холмам и там, на вершине, нашёл младенца с волосами цвета рубина и глазами, подобными глазам Фирд. И взял его Тентен и принёс в Светлый Дом под очи Финиара, предка своего, и назвал его Финиар Áркхиэ [Árkhiē], что значит Сын сердца, и велика была радость Тентена, и окружил он сына своего Любовью и заботой, и Ифа, мать Тентена, и Бад, жена Седби, и все эулиен из рода его были с Тентеном и сыном его и обнаружили сердце его крепким в Свете, и вскоре взял его Седби под свою опеку и в обучение.

Так был Аркхиэ рождён от Тентена, сына Лиина, сына Седби, сына Финиара, и от матери своей Фирд, заключённой в камне по проклятию Анкхали, по исходу эулиен из Эйдена, на мирной земле, в Свете сердца отца своего. И было это так. Во сне своём, по беседе своей поручил себя Тентен Фирд, коснувшись в ифхёлье устами лба её. И просияла в нежности чистейшая Фирд, и исполнилось жизнью чрево её. По сроку же родила она сына и послала его мужу своему, в мир подзаконный, где и обрёл он его и ввёл в Дом и род свой.

Когда же исполнился Аркхиэ пятый год его, приснился Тентену сон, где явилась к нему возлюбленная жена его, и исполнен Света был взор её. И сказала она мужу, что ожидает дитя от возлюбленного своего, и наказала ему ждать его в срок. И на девятый месяц явилась Фирд мужу своему во сне и велела найти ему красный колодец, в нём же обретёт он сына своего. И исполнил всё Тентен по словам Фирд, и отправился по мирной земле, и искал красный колодец, и нашёл его на юге мирной земли. И нашёл там младенца с рубиновыми волосами, и сияла улыбка Фирд на лице его. И взял его Тентен на руки и принёс в Светлый Дом под очи Финиара, и нарёк его Всеспрашиваемый Кáйру [Káyru]5454
  Дословно Блеск рубина, Свет рубина (эмл.)


[Закрыть], что значит Рубиновый свет, и наполнилось Светом сердце отца его, и возликовал он вместе с Фирд, силой сердца своего. Так был рождён Кайру, от Тентена, сына Лиина, сына Седби, сына Финиара, и от возлюбленной Тентена, проклятой Фирд, по исходу, на мирной земле, в Свете сердца отца своего. И было это так. Встретились, по обыкновению во сне, после долгой разлуки Тентен и Фирд, и, дабы успокоить сердце своё, прильнула Фирд к груди мужа своего и коснулась рукой сердца его, тогда же исполнилась она Светом, и так был ребёнок у неё от Тентена, которого и родила она в свой срок и отправила мужу своему в подзаконный мир, где и был он обретён им и возвращён в род свой.

Когда же было Аркхиэ восемь лет его, а брату его Кайру три его года, взял Тентен сыновей своих с собой в лес, чтобы учить их жизни леса и жизни в нём. И ушёл с ними далеко в глушь его, и был там с сыновьями своими. Велика была Любовь Аркхиэ к брату своему, и всюду он был с ним, и участлив был в судьбе его, чем утешал сердце Тентена. И стал так Аркхиэ вернейшим из всех эулиен Светлого Дома попечителем души и сердца брата своего, и сам, как мог, учил его прежде всего величайшему из уроков – братской Любви.

В то же время, когда был Тентен с сыновьями своими в лесу, узнал о том Владыка Смерти и отправился вослед им. И обернулись они с Нурши чёрными птицами и следовали так за эулиен. Тогда же узнал Владыка в сыновьях Тентена непокорную Фирд и исполнился гнева и чёрной злобы. И в тот час развоплотился Бессветлый вновь и обернулся охотником во плоти, и в таком обличии следовал за эулиен в сердце леса. И дождался он мгновения, когда отвратятся взоры Тентена и Аркхиэ от Кайру, и выстрелил в него отравленной стрелой своей и поразил его. Тогда же бросились отец и брат к маленькому эу, но был Анкхали у умирающего младенца прежде них. И поднял его, и забрал его, и сказал эулиен, что удалась охота его и забирает он младенца как трофей свой, и будет сегодня он оленем его. И исполнил Владыка Смерти слово своё, и забрал Кайру, и сделал из черепа его пряжку на пояс свой, а жилы его пустил на одежду свою, и с той поры ходил только так, когда бывал во плоти, и все эулиен и арели знают об этом (1).

^{(1) так, погубив невинное дитя, сшил себе Анкхали сапоги из его кожи и жилами его же перетянул, также из кожи же Кайру сделал он себе нарукавники, что расшил золотой нитью, а череп его поместил на пояс свой, и с той поры перед эулиен появляется только так, ибо более всего ненавистны Владыке дети, и из их костей, как известно, делает он себе игральные кости.}

И в великое горе впал Аркхиэ, потеряв любимого брата, и лютое безумие завладело им. И лишь многими молитвами и усердием светлых лекарей Дома его был восстановлен рассудок его, но с тех пор замкнул эу уста свои и не разговаривал более ни с кем. Тяжко ранено было и сердце отца Кайру, и оттого омрачилось оно, и долгие годы пребывал Тентен во мраке его, и сделался в горе своём безжалостен и беспощаден. И оставил он меч свой, Справедливый, и обратился к мести и жестокой скорби, не найдя силы в светлой природе своей. Тогда же встал эу на дорогу во мраке и много зла причинил арели в мести своей, но прежде всего – сердцам, любящим его. Сам же Тентен был слеп и неистов в своём горе, ибо боль утраты ослепила его, и потерял он рассудок и прежний светлый облик свой. И забрал Хеллах, брат его, сына Тентена Аркхиэ и взял под опеку свою, ибо стал Тентен опасен для него и самого себя, и ушёл вскоре из Светлого Дома, и поселился в прежнем доме отца и матери. И прожил там в тени своей скорби двенадцать лет, тогда же не исходил Свет от свечи его – но чадила она, и весь род Тентена скорбел и плакал о нём, ибо он, сильнейший воин, в жестокой скорби погубил себя. Когда же минул срок, явилась во сне безумному и ослепшему ко всякому Свету Тентену Фирд и Светом своим восстановила Свет в сердце мужа своего, и вернулось к нему раскаянье его, и Любовью вернейшей Фирд укрепилось сердце эу в Свете. Тогда возвратился Тентен в Светлый Дом и упал в ноги матери своей и молил её о прощении. Когда же простила она его, пришёл он к брату своему и умолял простить его. И когда простил его Хеллах, пришёл он к Финиару и принёс ему слёзное покаяние своё. Видя же сердечное раскаянье Тентена и великое сокрушение его о прежних делах своих, простил его и Всеспрашиваемый, и благословил его, и обнял его, и свободным от прежней тени вернул в род его. Тогда же славили все Фирд и крепость Света её, вернувшего им Тентена, и молились о ней. Так, одолев скорбное безумие своё и тень, завладевшую им, соусердием всесветлейшей Фирд, сделался Тентен ещё сильнее и крепче, чем прежде, и Свет его, укреплённый раскаяньем, ещё ярче просиял в нём. И, завидев Тентена, кланялись теперь ему все эулиен, ибо почитали героя, одолевшего свою слабость, врага суровее и беспощаднее прочих. Видя это, возликовал Хеллах, и тогда же Аркхиэ был возвращён отцу своему и Светом своим направлял его на пути его. Тогда же разделил Аркхиэ с отцом своим в слезах прощение Владыки Смерти, лишившего их Кайру, и так обрели покой сердца их. И ради обретения Тентена родом его – был праздник великий в Светлом Доме, каких не бывало в нём прежде. Милосердию и мудрости сердец прощающих возносили тогда хвалы все эулиен в сердцах своих. Бессветлый же простить эулиен не мог и лишь снова и снова нападал на них, отправляя войска свои. Но стояли теперь плечом к плечу Хеллах и Тентен, как и прежде, и верен был меч Тентена в руке его, и сын его, Аркхиэ, был рядом с ним и блеском храбрости и милосердия своего осиял род Седби, и примером своим явил сердцам и очам, ищущим путь прощения, труднейший из путей скорбящего сердца в подзаконном мире. Тогда же и прозвали его Милосердным, и велико было почитание его в Светлом Доме и за пределами его. Ta ni mórhtil Íl` ítamenē ollíenienne ev él`elta nói!5555
  Да не иссякнет Свет сердец любящих в роду его! (эмл.)


[Закрыть]

Звенье сорок девятое. Аркхиэ Милосердный и Коврен

По смерти возлюбленного брата своего онемел Аркхиэ, и более не мог никто ни слова родить из сердца его. Но освоил он в полноте своей Песню глаз и научился играть на э́рмэ [hérme], (1) и не мог никто превзойти его и продолжать путь свой, услышав игру его. Великим музыкантом прослыл Аркхиэ, но играть уходил он подальше от Светлого Дома, ибо считал, что грусть его, порученная эрмэ в руках его, недостойна звучать в пределах Дома его, дабы не оскорблять его жестоким горем своим. И было ему двадцать его лет, когда вернулся из изгнания отец его, и так был возвращён Аркхиэ в радость Тентена, и обрели они друг друга в слезах и объятиях.

^{(1) так эулиен называют своё подобие лютни.}

От Хеллаха и Элае, взрастивших его, ещё много узнал Аркхиэ о великом тайном служении эулиен народу смертных и в трепетном восторге готовил себя к нему, исследуя сердце своё и силу его, дабы найти свой путь. Упорством своим и смирением служил Аркхиэ радостью наставникам и воспитателям, а затем и Тентену, нашедшему своё утешение и крепость в сыне. Тогда же, дабы дать сердцу волю и избыть его трепет, играл Аркхиэ на эрмэ всё чаще и чаще, поскольку близился срок знания его, но полагал эу себя к служению своему не готовым, ибо сердце его принуждало юношу разделить путь величайших молитвенников Светлого Дома, подобно отцу его и Хеллаху. И была тогда лишь эрмэ поддержкой и свидетельницей сердца Аркхиэ.

Случилось же так, что выбрал себе для игры Аркхиэ рощу вдали от Светлого Дома, и когда одолевала его тоска по брату, или восставало сердце его против скорбей подзаконного мира, или искало у музыки надёжной защиты, брал он эрмэ и уходил играть в самую чащу её, чтобы ни птицы, ни звери не слышали его, и не омрачались бы сердца их. Не знал Аркхиэ, что жила в роще той дева Кóврен [Kówren], которую чтили и люди, и арели, ибо был срок, когда сторожила она границы миров и ведала законами их и исполнением их (2). Передав же службу свою, поселилась она в чаще рощи, дабы очистить сердце своё и примирить душу с делами прежней службы своей. Была же Коврен из тех арели, что были до Анкхали, и древен и благороден был род её, из которого была она последней, живущей во плоти. И слышала она игру Аркхиэ, и полюбилась она ей, так как пришлась ей по сердцу, ибо сурова и черна служба на границах миров, и жестокие ветры страданий и тяжкого знания терзают всякого, кто следует по ним. В игре же эу нашла Коврен своё утешение.

^{(2) не ведают люди теперь и многие из арели имён их и забыли о службе той, так как была она всегда скрыта и всегда тайна. Так есть наш мир единый, созданный Творцом нашим, единый в бессчетном множестве своём, и сочленены границы бессчетности той. Всякий же из миров имеет свои законы и те, которым подчинены все, и всякий мир имеет правила свои и те, которым подчинены остальные. Всегда же есть нарушители их, и те, кто не знает их и нарушает, и те, кто не желает признавать границ и силу их, или правил их, или Создателя их, или делом своим угрожает крепости соединения бессчетности мироздания. На то и поставлен бывает страж всех границ и законов, из тех, кто силён, чтобы видеть во всех мирах и знать в них. Его же дело и право – судить и преследовать, видеть и знать всё, что есть и что будет, различать в сердце тень и Свет и идти по следу всякой тени, прежде чем нарушит она правило или закон. Не ангел мщения и не вольный каратель страж на границах, но несчастнейший из живущих, ибо удел его – не знать ни сна, ни покоя, и в сердце своём ежесекундно нести зоркое бдение за бесконечным числом миров и сохранности правил их, и упреждать или карать всякое нарушение, за службу же свою не знать ни благодарности, ни прощения, ибо требует она твёрдого сердца и безжалостной справедливости. Враг же стражу всякий, кто идёт против правил, в сердце ли своём или уже на пути своём. Сам же страж не избегает правил тех и более подсуден, нежели все жертвы его. Оттого нет желающих нести службу эту, и те, кто взял её – несут её до смерти или до срока того, когда смогут найти себе замену по доброй воле и крепости сердца. От первого Слова до сего дня было таких лишь трое. И да не поскупится Господь наш на милость для того, кто идёт по следу зла в сей час!}5656
  Возможно, речь идёт о такой последовательности: Коврен, Эрк (одно из имён автора) (?!) и Эгда Искхьейне. Имя Искхьейне как раз К. и расшифровывает как (Побеждающий зло) и описывает его в «Воспоминаниях о королевстве под корнями, или кратком доказательстве Эрк» как того, кто всегда идёт по следу зла и тени. Своё пребывание в подобном статусе К. не подтверждает и не упоминает ни разу, однако её описания данного служения и деталей его могут служить оправданием постановки её между именами Коврен и Искхьейне именно в «пустующий» промежуток времени. Прим. И. Коложвари


[Закрыть]

И был день, и знание проснулось в сердце Аркхиэ, но не уменьшило грусть его, ибо принял эу путь свой и крест, ожидавший его. По знанию своему, дабы послужить народу эулиен и смертным, вошёл Аркхиэ Милосердным в воинство Седби, где и утвердился, и встал против всякой тени и явил себя крепким в Свете совершенной милости своей и сердечной молитве, и так послужил многим, жертвуя им сердце своё. Он же, приняв меч из рук отца своего, поклялся в сердце, что не наступит дня, когда снимет он его с пояса своего для битвы, ибо отныне меч его – в молитве его и милосердии. Так сделался Аркхиэ невоюющим воином, без тени страха идущим на битву впереди многих. После битвы вместе с лекарями выходил Аркхиэ, чтобы здесь же, на поле сечи, быть с теми, кто умирал в их последнем вздохе, ибо положил себе служить тем, кто более всех нуждался в его защите и попечении – поднимающим меч войны на его народ, идущим против смертных. Им служил Аркхиэ утешением после битвы, им служил он и в битве – блистательным примером непоколебимой крепости духа и молитвы, окружив себя которыми, бросался он в бой так же безрассудно и вдохновенно, будто держал в руках благородный меч или надёжный щит. Словом своей молитвы, Светом своей улыбки был юный эу впереди вверенных ему и следовавших за ним, подобно солнцу, за которым тянутся его лучи, подобно сияющему древку, за которым вьётся доброе знамя, вверенное Седби рукам Аркхиэ.

И был день между битвами эулиен с воинствами, противостоящими им, и пришёл Аркхиэ в рощу по обыкновению излить грусть свою. И была его верная эрмэ с ним.

Níe, níe íe ni

Áter ev o víe ey.

Níe, níe ínen i.

Áldare vo vimiél`.

Tab to ül`le ílle li —

Ni et ísni, ni et ey.

Níe, níe íe ni

Ínen teh ta Íl`ei. (3)

^{(3) старая колыбельная эулиен на белом эмланте, где поётся о том, что великий дар победы не даётся без жизни, отданной за Свет.}

И играл Аркхиэ, и плакала его эрмэ вместо него. Тогда же не могла больше таиться Коврен и вышла к эу, и опустилась рядом с ним, и слушала игру его, и очистилось сердце её в слезах. И, закончив играть, нашёл её Аркхиэ и по взгляду Коврен понял, что назначила она его в сердце своём судьбой своей. И поднялся он, и протянул руки к ней, и взялись они за руки, и так привёл он Коврен в Дом свой, и пришли они с поклоном к Финиару, и просила Коврен разрешения его, чтобы отдал он ей сына рода его, и чтобы был он ей мужем, если не отвернётся он от подобной жены. Но с великим почтением и радостью принял Финиар Коврен, и по воле их с Аркхиэ сочетал их в Свете, и при свидетельстве всех из народа эулиен поручили они себя друг другу, и был праздник в Светлом Доме, и не было места грусти в нём. Тогда же разрешил Финиар Аркхиэ и Коврен выбирать, где жить, если пожелают они вернуться в рощу, где прежде нашла покой себе Коврен, но пожелали они остаться и поселились в пределе Седби, подле Тентена и Ифы, ближайших из рода их. И с того дня не было более печали в сердце Аркхиэ, ибо Коврен исцелила скорбь его, и с того дня не было более тоски в сердце Коврен, ибо исцелил её Аркхиэ Любовью своей. Коврен же стала словом эу и голосом сердца его, он же её покоем и милостью. Да исцелятся сердца нуждающиеся по Любви своей!

И отреклась Коврен от всех дел и лишь следовала за мужем своим. Никогда же не видели её одну, и покои свои она не покидала. Из всех же эулиен Светлого Дома признала Коврен своим другом лишь одну Фиэльли, и с ней одной общалась и пеклась о ребёнке её, Элигрен, её же учила и наставляла, и запечатала свои уста для всех прочих.

Звенье пятидесятое. Эвнар Яблоневый меч и арели. Эвнар и Дару

Был Эвнар рождён от Фанхандена, сына прекрасной Кихин, дочери Седби, сына Финиара, и вернейшей жены Фанхандена – Нимарин, что была из арели, по исходу эулиен, на мирной земле, в Светлом Доме. И было это так. Когда пришёл час – объял сердца влюблённых нежный жар и трепет сошёл на них. И легли они как муж с женою. И так был ребёнок у Нимарин от возлюбленного мужа её. И в срок свой родила она ему первенца, и дал Финиар имя ему Эвна́р [Evnа́r]. И был он высок и крепок, как отец его, и большие глаза свои унаследовал от матери и её чёрный цвет волос. Ему же перешла и красота рода его. Тогда же не видели в Светлом Доме счастливей влюблённых, чем Фанханден и Нимарин. Они же окружили сына вернейшей заботой и попечением рода. И сам Седби взял маленького эу под опеку свою.

О великосветлых свершениях и добрых победах мечтал маленький эу с малых лет. Из яблоневой ветки изготовил он себе первый меч свой и не расставался с ним. Многих из народа своего видел он в учителях своих, но следовал всюду за Луаной и был верным львёнком его. От него же он и получил своё прозвище – Яблоневый меч – и непреходящую искру в небесноцветных глазах своих.

Он же вырос достойным эу и занял место в дружине Седби, ибо острый ум его и дерзость мысли были высоко оценены братьями его. И был день, когда Хеллах пожелал видеть его рядом с собой во всякой предстоящей битве и битве разразившейся. В них же, как и мечтал, навлёк на себя Эвнар страх арели и почитание среди эулиен.

И был день, и была битва. И сошлись лицом к лицу арели и эулиен. И хором пели мечи их. Тогда же случилось Эвнару опрокинуть на землю одного из арели. Его же и пощадил он, ибо не в его природе было сражаться с упавшим и безоружным. И поднял Эвнар арели, и подал ему меч его, и призвал к бою. И кружили они, и сверкали глазами, но зов рога предводителя арели разнял их. И тогда вернулся Эвнар в шатёр свой и многие часы потратил, размышляя о том арели. Могучим, прекрасноликим и отважным воином был тот арели, безупречным во владении своим страшным оружием и мастерстве. Глубоко восхищён и поражён был эу достоинствами этого несравненного воина, но и безмерно опечален его кипящей злобой и слепым стремлением к смерти. Тогда же пришёл эу с поклоном к господину своему Седби и в беспокойстве поведал ему о том, что было на сердце. Недолжным счёл Эвнар своё смятение, недостойным воина, и ныне у славнейшего из героев искал совета. С радостью и улыбкой встретил Седби юного эу и всесердечно выслушал его тревоги. Он же сказал Эвнару так: – Великий Творец задумал и назвал арели во всём множестве их великих родов и видов. Он Сам пожелал так и позволил им быть. Кто есть я, простой эу, чтобы перечить Его Воле и желать им смерти?! Если будет Ему угодно, я сам встану на их защиту. Арели не враги мне и нашему народу. Враги – те, кто именует себя так и поднимает меч против смертных и Света. Не я мечом своим осуждаю врагов на смерть, но их собственная смерть ведёт их под меч мой, когда поднимают они свой меч против. В прежние времена я сам был как необузданный арели – кровожаден, надменен, упрям и сладострастен. Я был рабом гордыни, которой покорился, едва почувствовал свою силу. Но нежная Бад, не имевшая ничего, кроме своей чистоты и улыбки, – освободила меня из плена смерти. Она стала силой слов всех моих прежних наставников и вернула меня под опеку их мудрости. Это Бад сделала Седби воином, ибо прежде он был лишь богомерзким разбойником. Так, не имея Любви ко всему живому, уважения и почтения к сопернику, а также искреннего и сердечного сострадания ему – нельзя быть воином – только убийцей. Принимая того, кто идёт на тебя, как брата, горюя и сожалея о нём как о друге, – ты заботишься о его душе, побуждающей действовать его тело, и также заботишься и о его теле, не оскорбляя его и не отдавая смерти в увечьях. Тот истинный воин – кто защищает даже того, с кем бьётся. Не печалься, Яблоневый меч, – ты усвоил урок милосердия и сострадания. Твои наставники и я – горды тобой. Пусть твоя сердечная молитва о том несчастном послужит искуплению его ошибок!

И был и новый день, и новая битва в нём. И снова увидел Эвнар того арели и поразился неистовству его, ибо мчался он вперёд, как гром, и крушил лошадей и седоков их, и одним ударом рассекал по трое. И замедлил Эвнар шаг, не веря глазам своим. И увидел, что пробирается тот арели к Хеллаху со спины, и некому было прикрыть спину эу. И в три прыжка одолел Эвнар расстояние, разделявшее их, и так встал между арели и Хеллахом. И снова сошлись они в битве. И видел Эвнар недобрый блеск в глазах арели, и ярость его, и злобу его, и слабость его в них. Знал эу, что может ударом одним поразить врага, ибо, ослеплённый яростью, слушал арели лишь её приказы, но не разума своего и не сердца, что позволяло ему держать меч. Но вот замахнулся воплощённый и поразил Эвнара в грудь, и прошёл его меч насквозь через грудь эу. И видел эу, и знал – что вот он, миг, когда может он поразить врага своего, но не от боли не поднялась рука его. И упал он перед арели на колени, и только слёзы сожаления о делах воплощённого коснулись щек его. И хотел противник довершить дело своё, и замахнулся уже, чтобы снести голову эу, но рухнул Эвнар у ног его, ибо боль забрала сознание его, и арели решил, что он умер. И так закончился бой их. И увидели эулиен Эвнара и взяли его, и принесли в покои Хеллаха, и положили там, и пришла тогда Амахейлах и трудилась над ним. И по молитвам её и по умению её остановилась кровь в ране эу, и затянулась она. Тогда же вернулся Свет в глаза Эвнара. И велел Хеллах отвести эу в Светлый Дом, к родителям его. И вывели эулиен Эвнара из шатра, и увидел он поле, что было усеяно телами братьев его. И спросил он ведущих его, как случилось так? И рассказали они ему, что был среди арели один воин, что бился как зверь, и от руки его много эулиен погибло. И описали ему того арели, и узнал Эвнар в нём того, кого пощадил он прежде, и того, кто едва не погубил его.

Когда же привели эулиен Эвнара в Светлый Дом, пришёл он к Финиару, смятенный. И снял праздничную одежду, и упал на колени перед господином своим, и опустил свою голову. И плакал Эвнар и спрашивал господина своего, как жить ему с виной его, ибо не позволила ему слабость сердца истребить тьму в бою, и по слабости его многие из братьев его погибли. И ответил ему Финиар: – Подвизаясь заботиться о большем, чем ты сам, помни и о том, что удел Света – уважать и тень, проявляющую его, и тем не перечить воле Создателя. И не смел Эвнар поднять и взгляда на господина своего. Но жестока была мука сердца его. И видел это Финиар, и опустился рядом с эу. Но встали слёзы отчаянья в горле эу, и согнулся он до самой земли, казня себя, и твердил неустанно о тяжести вины своей и великой неправде, которой позволил он совершиться. И взял Финиар Эвнара за плечи и сказал ему: – Никто не может быть всегда прав, кроме Бога. Даже я. И ответил ему Эвнар: – Я не могу простить себе своей вины. И сказал ему Финиар: – Не тебе казнить себя или миловать. Если ты сотворил то, чему противится твоё сердце, то ищи, как исправить содеянное, а не прощения или кары. Исправь то, что можешь исправить. И воздай должному. И спросил отчаявшийся: – А если эту неправду нельзя исправить? И ответил ему Всеспрашиваемый: – Значит, ты берёшься исправлять её не там, где она была совершена, и пытаешься сражаться с громом, вместо того чтобы развести грозовые тучи. И поднял Финиар Эвнара и обнял его, и утешил его добрым словом своим и Светом. И вернулся Эвнар к отцу и матери, размышляя над словами Финиара. И видела Нимарин в сердце сына своего, и молчаливо была с ним, наставляя его, ибо видела, что легла тень сомнения на Свет сына её от незнания его природы арели, и не открылась она ему вместе с положенным знанием его. И опустил Эвнар голову свою на колени матери, и пела она ему, и сердцем отвела тень от Света его. И прозрел Эвнар в сомнении своём и муке. И пришло к нему знание его через Нимарин, что была из арели. Ибо Свет лишь знает, что должно, но не пути, на которых ждут его. Так кто сказал, что арели лишены Света и не знают его? Удел Света – светить, удел тьмы – поглощать. И так алчность многих из арели делает их слугами тени, гордыня их и неверие. Те же из них, что увидели Свет в сердце своём или в ином из храмов его – следуют ему и служат ему верно. И да, не много их, но есть они. Есть они! Арели.

Когда же исполнился Эвнар знанием, то оставил Светлый Дом и ушёл к людям, исполнить служение своё. И жил в них долгие годы, как ратник и учёный. Многим людским королям успел послужить Эвнар верой и правдой, их же редко, увы, находил он в государях своих. Тогда и положил он себе зароком исправить это. Ибо всякая неправда прежде всего исправляется в сердце, там, где совершена была.

Был тогда Эвнар воином при дворе Фéрдерри [Férderry], из клана королей юга, а также ближайшим другом его и поверенным. И услышал Фердерри в одном из походов, что есть на островах за морем монастырь, где живёт дева, красотой не знающая себе равных, но вечно скрывает лицо своё. И приказал молодой король бесстрашному воину своему, о котором не знал он, что тот был из эулиен, или не хотел того знать вовсе, доставить ему ту деву, чтобы была она Фердерри женою. И отправился Эвнар по приказу короля своего на острова, но сокрушалось сердце его.

И достиг Эвнар Яблоневый меч островов, в месяц, когда туманы лежали на них, и сошёл на один из них, и нашёл там монастырь. В него же не смел он войти, ибо жили там одни девы Божии. И сел тогда Эвнар под горой, и взял арфу, и стал петь и играть. И вышли так все девы монастыря послушать его. И увидел Эвнар среди них ту, о которой говорил король его. И была она облачена в тёмное, и скрыто было всё тело её за тканью, и руки её, и лицо её, так что была она подобно тени себя прежней. И не знал Эвнар, как быть ему. Но вспомнил он тогда напев, что тёк с материнской кровью в венах его, и запел так, что склонили все монахини головы друг другу на плечи и уснули крепким сном, зачарованные. Дева же, желанная Фердерри, не впала в сон, но побежала. И догнал её Эвнар, и схватил её за руку, и показалось ему, что прикоснулся он нежнейшего цветка, ибо вздрогнула дева в испуге, и устыдился тут же Эвнар и отступил в великом трепете и смущении. И спросил её, отчего не уснула она и теперь убегает? И ответила ему дева, что не возьмут её напевы арели, ибо не имеют власти над ней, так как рождена она от печального союза арели и невинной эу, что погубил он. И умерла её мать от стыда и печали в родах её. И оттого решила эу посвятить себя Богу и служению людям, искупая грех родителей своих. И ходила покрытой, ибо неверная красота отца, лишающая воли и рассудка, перешла к ней, и боялась эу ввергнуть чужое сердце в прелесть и искушение. Рассказав же это, просила эу Эвнара отпустить её с миром. Не смел воин поднять взор на деву, ныне же и стыд сошёл на лицо его, и склонился он перед ней, как всякое дерево склоняется перед бурей, ибо ожидал холодного упрёка и укора за дерзость свою, но тепло голоса эу коснулось исстрадавшегося сердца его, и неосуждающий Свет, исходящий из сердца её, укрыл его и окутал, подобно материнским объятьям. Поражённый стоял Эвнар и не смел перечить эу, и поклонился ей, и помолились они вместе на путь его. И оставил Эвнар остров тот, и один, как и ушёл, вернулся к королю своему. Сердце же его растревожено было, и не мог эу найти покоя, ибо, оставив остров, обнаружил себя в беспроглядной тьме.

Громок и порочен был гнев Фердерри, узнавшего о том, что не исполнил Эвнар воли его. И велел он бросить его в темницу и казнить на рассвете как изменника, ослушавшегося слова его. Монастырь же на островах велел он разорить и сжечь, а всех дев его забрать в рабыни и отдать в жёны приближённым своим. И взмолился Эвнар из темницы к королю своему не совершать неправды, но был Фердерри ослеплён своей обидой и тёмной страстью и не послушал его. И ушёл тогда Эвнар и в сердце своём послал весть многопечальной эу монастыря о грозящей ей и сёстрам её беде. И молился огненно, как только мог, и молитвой своей воздвиг стену перед монастырём. Никто же тогда не смог преодолеть её.

И было утро, и пришли люди Фердерри забрать эу, и взяли его, обессилевшего, и привели на холм перед дворцом. И обличил Фердерри прежнего друга своего перед народом своим и войском своим и велел отрубить ему голову. Воины же его, братья Эвнара по оружию, что знали и видели его в бою и в жизни, отказались. Тогда бросил их Фердерри на колени рядом с эу и сам взял меч и занёс его над головами их, но остановлен был словом. Тогда поднял он глаза и увидел тёмную деву монастыря, что пришла к нему. И молила она короля не убивать эу и воинов его, и если ему будет угодно, то взять её в жёны, взамен жизни их. И отвёл король меч свой, и вернул эу и воинов, верных ему, в темницу, и велел устроить пир и праздник в честь своей свадьбы.

И была ночь, и молилась эу о судьбе Эвнара. И был тот же час, и молился Эвнар о защите её. Их же Свет единый собрался тогда и сиял по краям небес, как две зари, и растекался по небу, и Свет тогда тянулся к Свету, и видели это дивное сияние многие, Эвнар же и сомолитвенница его также поражены были, ибо знали, что алым заревом пылали сердца их. И пришла гроза, и разверзлось небо над дворцом Фердерри, и ударила молния во дворец. Тогда же и был пожар. И был разрушен дворец и стены его, и вышли узники вон. И бросился тогда Эвнар в самый огонь и вынес из него короля своего. И положил его на землю, и усердно трудился над ним, и молился, чтобы вернуть ему жизнь. И ушла гроза, и встала луна на место её. Тогда же пришёл в себя Фердерри, и очистился взор сердца его, и увидел он эу и знамения по молитвам его. Тогда отпустил он Эвнара с миром и просил прочесть над ним последнюю молитву и оставить его для смерти его, которую заслужил он как кару за все грехи свои. Но снова ослушался короля своего Эвнар. И поднял его, и взял его, и принёс в Светлый Дом, там же заботливые руки лекарей эулиен вернули полноту жизни в тело человека, но более не мог он ходить, как прежде, ибо пожрал огонь плоть его жестоко. И облачили эулиен Фердерри с головы до ног в лёгкую ткань так, что не видел Свет ни единой части тела его и кожи. Тогда же пожелал Фердерри остаться в Светлом Доме, среди эулиен. И позвали Финиара, чтобы наставил он его. И пришёл Финиар, и рассказал ему Фердерри историю свою. И позвал Всеспрашиваемый Эвнара, и он подтвердил слова короля своего. И сказал Финиар эу, что пройден им урок сердца его.

И была ночь, последовавшая за тем днём, и пришла тёмная дева эу в Светлый Дом, и вошла в покои Финиара, и предстала перед ним. И сказала ему, что молилась она, и был ей голос в сердце, открывший, что отныне путь её – рядом с Эвнаром, и велено было ей идти с ним рука об руку, ибо так предначертано им. И спросил Финиар эу, желает ли она сама того? И ответила она: – Всем сердцем своим. И позвал Финиар Эвнара, и спросил его, желает ли он того? И ответил Эвнар: – Всем сердцем своим. И соединил Финиар тогда Свет их и сердца их, как было должно. И так умножился щедро Свет Дома эулиен по Любви их. В день их амевиль по празднику, обычаю и по велению сердца сменила эу тёмные одежды свои на золотые, и более не имела страха, открыв лицо своё. Сам же Эвнар, уважая чистоту и желание дражайшей возлюбленной – не поднимал глаз на неё и не знал красоты её, которую знали другие, и так оставался с ней, счастливый соединённым Светом их и сердечным соучастием в непорочном праве жены и мужа, ибо двум сердцам для Любви – достаточно и их самих, и Света их, и доброго знания друг друга. Так остался Эвнар в пределе своём, рядом с родом своим, и жена его осталась с ним. Её же, прекрасную эулари, звали Дáру [Dáru].