Текст книги "Эйвели. Часть первая"

Звенье восемьдесят пятое. Ниртильдариль и зверь Варди. Ниртильдариль и Эрдери

Была Ниртильдариль рождена от Тейемин, дочери Дууда Морковки, сына Эрока Учителя, сына Элкарита Златовласого, сына Финиара, и от Иеи, мужа Тейемин, по исходу эулиен, на мирной земле, в Светлом Доме, в Сумеречные времена.

Когда пришёл срок Ниртильдариль, отвели её Иеи и Тейемин, как и сестру её Анкиви, к всеблагой и мудрой Фиэльли, и так стала она ей и наставником, и другом. С юных лет искала труда для сердца своего Ниртильдариль и от простого труда в Доме своём не отвращалась. Велик был скромный подвиг трудов её в пределе Ирдильле и в пределе рода Щита, и много наставников и попечителей обрела она там. Так был в одно время её наставником сам огневласый Китли, ибо его оружие чистила эу и приводила в порядок. Высоко любили эулиен этого арели за мудрость его, сдержанность и иронию, которой очаровывал он каждого. Не боялись эулиен просить его об опеке и наставничестве детей своих, ибо, кроме воинского дела и умения ретенти, мог обучить их Китли, как никто другой, законам людей, управлению, дворцовым манерам и передать им знания, что полагаются королям смертных, ибо было время золотое, когда заключался труд Китли и в том тоже, так как был он не только поэтом и прекрасным воином, первым среди лучших из них, но и мудрым советчиком своему королю, имя которого прежде на века прославило мирную землю. Никто не смел перечить ему, ибо одним своим взглядом прожигал Китли насквозь любого, но и в твёрдости своей был учтив и мягок, скромен, вспыльчив, справедлив и полон достоинства, как истинный арели благородного рода! Ему же часто поручал Седби готовить воинов из юношей народа своего, ибо был Китли беспощаден к слабостям их, однако за суровым наставником обретали юные эулиен и верного друга, стремительного, подобно стреле, и мудрого, как лосось мудрости.140140
  В ирландской мифологии волшебный лосось, обитавший в источнике под орешником, чьи орехи даровали мудрость. Падая в воду, орехи становились едой лосося, и так лосось стал мудрым. Через него обрёл свою мудрость легендарный ирландский король Финн Мак Кумал. Прим. И. Коложвари


[Закрыть] Так через своё послушание в покоях Китли обрела Ниртильдариль в арели доброго друга и советчика, он же не раз предлагал ей путь воина, ибо отважное сердце было у эу, но не было доли её на пути том. Бесстрашной и бойкой росла юная эу. Всё было любопытно ей, и многие из рода Ирдильле в своё время наставляли её. Так был день, когда пришла юная Ниртильдариль к прекрасной Ильмин и просила наставничества её. Тогда же спросила эу, чего стоит ей бояться больше всего? Ильмин же отвечала ей, что каждое сердце само выбирает свой страх. Так Виэльлине, младший сын её, более всего на свете боялся самого человека, боялся Неоглашаемого. Кто-то из эулиен не без причины особенно боится Анкхали или самого дьявола. По разумению же Ильмин, наиболее стоит бояться эу – отчаянья, смерти Надежды.

Неразлучны были в учении и молитвах Анкиви и Ниртильдариль. Во всём старалась Анкиви опекать младшую сестру свою, а Ниртильдариль защищала Анкиви, будто бы родилась для того, чтобы во всяком споре или игре заступаться за сестру свою. С каждым годом всё прекраснее становились дочери Тейемин и Иеи, и вот уже Эхеле по красоте их узнала потерянного брата своего в отце их. И с каждым годом всё больше и больше юных эулиен приходили с поклоном к Тейемин и Иеи, ища заступничества их перед прекрасными дочерьми их. Тяготилась Ниртильдариль красотой своей, не по сердцу были ей толпы толп искавших взгляда её или пусть даже краткой беседы с ней. Молва же о красоте дочерей из Оленьего рода далеко ушла за стены Светлого Дома, и многие юноши из эулиен приходили в предел Златовласого, дабы увидеть красоту сестёр. Тогда же просила Ниртильдариль отца своего и мать найти ей место тихое и укромное, где бы продолжила она обучение своё, вдали от восторгов, что так смущали её. И так, по совету Фиэльли, отправили Иеи и Тейемин Ниртильдариль в обитель Тщилин, и в назначенный день Тейемин отвезла дочь туда, ибо крепка и светла была та обитель и находилась недалеко от Светлого Дома, в пределах Света его. Но случилось так, что когда ехали Тейемин и Ниртильдариль в обитель, заметил их арели, именем Вáрди [Várdi], и красотою юной эу поражён был. Искал Варди, как и все арели, расположения господина своего, а потому рассказал ему о том, что видел, и пожелал Бессветлый Ниртильдариль и послал Варди доставить её.

Пусть назовут меня безумным трижды,

Я мудрости не ведаю иной,

Чем ту, что обрести могу,

Возлюбленной любуясь, что сияет

Звездой Ирдиль в тени безумья. (1)

^{(1) L. I. I. V. E. 16:17}

Так следил арели за эулиен, пока не достигли они обители. Когда же приняла Тщилин юную Ниртильдариль в услужение и взяла сердечную опеку над ней, стал искать Варди, как исхитить эу. Долго бродил он вокруг обители, не смея приблизиться к ней, долго носился в небесах беспокойным ветром, наблюдая за эу, и вскоре заметил, что бывает день, когда привозят эулиен в обитель воду и свечи и забирают хлеб, что печётся там, тогда же открывает им ворота Ниртильдариль и бывает в тот миг на пороге обители совсем одна. Тогда обратился Варди в огромного страшного зверя чащи лесной и дождался так положенного дня, воспитав в себе лютый голод и злобу, и когда пришёл час, отправился к обители, чтобы похитить прекрасную Ниртильдариль и доставить её Владыке Смерти.

Шёл Варди через дикий лес, полагаясь на нюх свой и злобу, и была она так велика в нём, что ничего не замечал зверь-арели, и наступил на шип, и пронзил тот шип лапу его насквозь. И была боль, что пришла к нему, нестерпимой, и встала пелена перед глазами Варди, и, не помня себя от боли, бросился он из леса. И бежал, пока доставало сил, и оказался вскоре у самых ворот обители и упал там, обескровленный и обессиленный. Тогда услыхала юная Ниртильдариль шум у ворот и вышла посмотреть, что случилось, и так нашла Варди в облике страшного зверя. Не было у эу страха, ибо не научена была она бояться того, что видит, а потому взяла эу Варди и, как смогла, перетащила его со двора в предел обители, и там трудилась над ним, обработав рану его. Извлекла Ниртильдариль шип из лапы зверя, и соединила раздробленную кость его, и травами целебными покрыла рану его, и завязала её туго. И была с недужным день и ночь, меняя повязки на ране его и останавливая кровь его. Когда же унялась кровь в ране зверя, поила его эу отваром густым и душистым, чтобы вернулись к нему прежние силы и крепость, и так вскоре вернулось дыхание жизни в тело зверя, и открыл глаза Варди и поражён был немало тем, что случилось. И хотел Варди подняться, чтобы схватить эу и уйти с нею, но животное сердце удержало его, и не смог арели сотворить задуманного прежде. Эу же, не смутившись природы его, продолжала заботиться о нём и прятать от прочих, чтобы не смущать и не пугать их. Тогда снова, немного окрепнув, решил арели схватить Ниртильдариль и доставить её к Владыке, но не посмел, ибо пришла эу, чтобы расчесать его и снова промыть его рану. И по прошествии времени, когда окреп Варди так, что смог ходить сам, решил он снова попытаться завершить задуманное, и обратился к эу и зарычал на неё, и поднялся на задние лапы свои, и разинул страшную пасть свою, но сказала ему Ниртильдариль, что не верит ему, ибо знает, что давно уже нет боли в лапе его, и пусть не думает он, что обманет её, ибо более сытных бульонов не положено ему. И снова не смог Варди совершить задуманное, ибо вся звериная сущность его привлекла его под руку эу, дабы играла она с пушистой шерстью его и смеялась, заглядывая в глаза его, тем смехом своим, что так смущал и восхищал арели. Не мог взять в толк бесплотный прежде, как может эу так легко и просто обходиться с ним, зная, кто он, и всю сущность его видя, как не боится она его, как не сторонится его, но обращается с ним, точно с проказливым другом. Когда же исцелился Варди и прежняя сила и мощь вернулись к нему – не прогнала его Ниртильдариль, позволив остаться столько, сколько он пожелает, и всё так же продолжила прятать его от эулиен и приносить ему пищу, достойную большого дикого зверя. Видела всё это мудрая Тщилин и наконец спросила эу, о ком же взяла Ниртильдариль на себя попечение, что требуется ей так много молока и мяса, которые не в чести в обители их? И более не смогла скрывать Варди юная эу, и привела Тщилин к нему и показала арели наставнице своей. Ничего не ответила Тщилин юной эу, лишь улыбка коснулась губ её, и велела она Ниртильдариль попрощаться с другом, ибо надлежало им собираться в дорогу. И вывела эу зверя Варди на опушку леса, и, повязав ему на шею шёлковый пояс свой, простилась с ним светло. Вспомнил тогда арели о прежнем желании своём и о приказе Владыки, но в сердце своём сам отогнал от себя мысль ту. И ушёл в лес зверем и зверем остался в нём, посвятив свои дни охоте и дикому лесу, к Владыке же, ожидающему его, не стал возвращаться он, ибо более не нуждался в заступничестве его и покровительстве, найдя во плоти зверя ту свободу и силу, которых недоставало ему прежде.

Тщилин же, узнав в звере арели, поняла, что случилось, и велела Ниртильдариль собираться в дорогу, ибо знала, как скор Владыка на гнев и ярость, и если послал он одного из слуг своих за юной эу, то не остановится на этом, а потому надлежит Ниртильдариль немедленно вернуться в Дом Свой под защиту господина его, ибо туда единственно не посмеет явиться Анкхали и никто из прислуживающих ему. И собрались эулиен быстро, и отправились в Светлый Дом кружной дорогой, что лежала через холмы и болота. Тогда же проходили они мимо диких мест, где не жили ни птицы, ни звери, и увидела Ниртильдариль башню, что стояла там среди топей, и острые колья окружали её, так что невозможно было ступить и шагу из башни. И спросила эу наставницу свою, что это за башня и кто заточён в ней, но не знала Тщилин ответа. Тогда просила Ниртильдариль Тщилин остановиться, и не смогла эу спорить с ней. Так пробралась Ниртильдариль через колья к башне и, вспомнив уроки Китли, взобралась в неё. В башне же нашла она эу, что был ни жив, ни мёртв, но был прикован цепями к стене и не искал свободы. Спросила Ниртильдариль, как имя его, и ответил эу – Эрдéри [Erdéri]. Знала Ниртильдариль историю об Эрдери, ибо многие годы назад пропал он ребёнком из Светлого Дома, и напрасно искали Эрдери родители его и весь род его. Не раз посылались по следу его лучшие из воинов Седби, и сам Эливиен отправлялся искать его. Но возвращались они каждый раз ни с чем, и успокоил Финиар безутешных родителей эу, что горит свеча его перед ним ровно, а стало быть, жив Эрдери, где бы он ни был. С тех пор каждый год навещали родители Эрдери покои Финиара и молились перед свечой сына своего, которого ждали и не теряли Надежды увидеть снова. И рассказала Ниртильдариль это эу, и увидела слёзы в глазах Эрдери. Тогда спросила она, отчего сбежал эу из Светлого Дома и как оказался пленён в этой башне, и отчего не ищет спасения, не зовёт на помощь голосом или в молитве? И ответил ей Эрдери, что, будучи ребёнком, получил он пророчество от Октруин, что будет день его юности, когда обретёт он знание своё, и тогда же убьёт человека. Не мог юный Эрдери и помыслить о подобном грехе и так был напуган и смятен, что сбежал из Светлого Дома, и не искал наставничества, и не искал спасения, но нашёл место дикое и безлюдное и построил там башню, и засадил землю вокруг неё кольями, и вошёл в башню, и завалил входы и выходы из неё, а себя приковал цепями к стене, дабы не было у него возможности освободиться и сбежать отсюда, чтобы совершить предначертанное, ибо подобной участи и позора не смог бы вынести Эрдери. С тех пор и жил он в башне, и другом его был лишь один певчий дрозд, что по вечерам прилетал к нему и приносил в своём клюве ягоды или немного воды. И лишь благодаря ему, отважному чёрному певцу поднебесья, был жив ещё Эрдери, хоть и не стоит жизнь его ничего, ибо нет от него ни пользы служения, ни поддержки в труде для народа его. Сказав же это, просил Эрдери Ниртильдариль оставить его, и если сможет, то завалить камнями и окно, через которое пробралась она и через которое дрозд прилетал к нему. И так много сил ушло на разговор с прекрасной эу у несчастного Эрдери, что обессилел он, и дыхание жизни оставило немощное тело его. Но не послушалась Эрдери отважная Ниртильдариль, ибо смотрела она в глаза эу и видела чистую душу его, и сердце его, исполненное Любви к человеку, и подлинный страх эу причинить зло человеку, а потому собрала Ниртильдариль камни, что были вокруг, и разбила ими оковы Эрдери, и из цепей его и одежд своих соорудила канат, по нему же спустилась сама и спустила Эрдери впереди себя. Тогда положили эулиен Эрдери на открытую повозку свою, и укрыла Тщилин его плащом своим, и так вместе вернулись они в Светлый Дом. И призвала Ниртильдариль своих отца и мать, дабы помогли они немощному эу вернуть силу его, и по трудам их вскоре вернулось дыхание жизни к Эрдери, и силы вновь наполнили тело его. Тогда же была Ниртильдариль рядом, помогая родителям своим и молясь о нём, а когда открыл эу глаза, то увидел прекрасную эу, что была рядом, и так встретились взгляды их. И смотрели эулиен друг на друга и не могли отвести глаз своих, тогда же коснулось знание сердец их и просияло в них. И улыбнулись эулиен друг другу, и поднялся от ложа немощи своей Эрдери, не пожелал расставаться с Ниртильдариль ни на единый миг. Ибо Любовь наставила его и укрепила его, она же указала ему путь к исцелению.

Отныне меня не убьёт ни мор, ни ветер,

Я латы выковал себе прочнее прочих лат.

Единственное, что мне смерть несёт —

День без улыбки на лице твоём. (2)

^{(2) L. I. I. V. E. 28:22}

Тогда же, обретя друг друга, великой радостью исполнились сердца эулиен, и привела Ниртильдариль Эрдери к родителям его, в предел Ирдильле, дабы нашли они утешение в объятиях потерянного сына своего. И пришли Иеи и Тейемин к Фиэльли, и спросили её, как быть, ибо нашёл Анкхали Ниртильдариль в обители, и ныне знает, где искать её, но тяготится их дочь пребыванием в Доме своём, и не знают они, как защитить её. Сказала тогда эулиен Фиэльли не печалиться более о судьбе Ниртильдариль, ибо решена она. И пришли вскоре с поклоном к Фиэльли Ниртильдариль и Эрдери, и беседовала она с ними долго, их же смехом звенели светлейшие покои её. И пришёл Онен и дети его, и радовались за эулиен, и молились с ними. Когда же встала на великий путь свой госпожа Луна, отвёл Онен Ниртильдариль и Эрдери к Финиару, дабы завершил он задуманное судьбой и сочетал юных эулиен в Свете их. И случилось так, и было так по воле их, и засвидетельствовал Финиар перед миром и Богом, что любят эти двое друг друга и чиста их Любовь, в ней же спасение их и дар Его всеблагой. И так закончился день, и отпустил Финиар влюблённых, и вернулись они в покои Ниртильдариль в пределе рода её, и взял Эрдери покои, что были рядом. Тогда же пришла ночь влюблённых и покровом своим укрыла их, и провели эулиен ночь свою в добрых беседах и светлых молитвах, а наутро встретил их день праздника их, ибо созвали Иеи и Тейемин праздник в честь Ниртильдариль и Эрдери. Громок и светел был праздник тот, подобно многим праздникам амевиль в Доме эулиен, но радовались эулиен и ликовали в тот день, не только благословляя радость любящих, но и прославляя Любовь, вернейшую и мудрейшую из наставниц эулиен, которой по силам не только разбить оковы смерти, но и одолеть саму судьбу, как положенную, так и напророченную.

По желанию Эрдери и в память о славном спасителе его смастерили эулиен из дерева и янтаря прекрасную скульптуру дрозда в ветвях, что склоняется к окну высокой башни, она же и ныне стоит у покоев влюблённых, и часто приводят маленьких эу к ней наставники Светлого Дома, чтобы рассказать об отважном дрозде, что спас эу. Также поставили Эрдери и Ниртильдариль в саду Светлого Дома тончайшей резьбы беседку, где вырезал эу ложбинки в крыльях птиц и чашечек цветов, чтобы собирались там дождь и роса, и всякая птица могла бы утолить свою жажду, и каждый день и ныне спускается Эрдери в сад, в любую погоду, чтобы насыпать зерно в подвешенные маленькие резные дома под крышей беседки для птиц.

Когда же случилось несчастие с Анкиви и впала она в забытье в ожидании возлюбленного Кегиру, была с нею Ниртильдариль неотлучно, и верный Эрдери был с ней, и родители их Иеи и Тейемин. Они же свидетельствуют – нет для Любви преград неодолимых, ибо она есть Свет, почитаемый эулиен, к которому стремятся они и перед которым преклоняются.

Тот же, кто верит в Свет и знает его, да будет удостоен чести принять его в сердце своём, как удостоился верный Эрдери, получив освобождение от страшного пророчества своего через Любовь, что разбила его и наставила эу.

Твоё слово выше закона – твоё слово истина в сердце моём. (3)

^{(3) L. I. I. V. E. 52:22}

Звенье восемьдесят шестое. Эрну и Ниатаэ

Любовь – хранитель райских врат.

Она и ключ, и райский сад.

Блажен, кто быть Любви угоден смог.

Склонимся же пред ней, ибо она наш Бог!

Был Эрну рождён от Имани, сына Хеллаха, сына Лиина, сына Седби, среднего сына Финиара, и от премудрой Истуиль, жены Имани, по исходу эулиен, на землях Инарфьих, в замке Мой родителей своих, во времена, что зовутся Сумеречными. И было это так. Трудились в саду своём Имани и Истуиль и нашли муравейник, разорённый по их неосторожности. Тогда оставались они в саду до вечера и трудились, чтобы восстановить его удобным и величественным, как подобает благородным труженикам сада. И был день на исходе, когда завершён оказался их труд, и соприкоснулись эулиен случайно, и не помышляя о том, пальцами рук своих, и ощутили тепло рук своих и радость нашли в глазах друг друга. Так поняла мудрая Истуиль, что перешёл к ней Свет возлюбленного мужа её и зародилась жизнь в чреве её. И сказала Истуиль о том мужу своему, и счастье его стало совершенным и полным. Когда же исполнился срок Истуиль и родила она сына, отправился Имани с младенцем в Светлый Дом, дабы Финиар нарёк его. И благословил Финиар Имани и нарёк сына его Э́рну [Е́rnu]. Много бед и зла было тогда на землях Инарфьих, и много трудов было у Имани и Истуиль, в заботе о людях и народе своём не могли они жить без волнений и страха, ибо каждый день был страшнее прежнего дня. А потому просил Имани разрешения у Всеспрашиваемого поручить новорождённого сына своего заботам славного рода его, дабы эулиен рода Щита позаботились о нём и воспитали его достойно в безопасности и крепости Света дома его. Знал Финиар заботы доброго Имани и великий страх его за своё дитя, а потому позволил ему, и передал Имани сына своего Хеллаху, отцу своему, и обещал Хеллах позаботиться об Эрну, ибо было ему и Элае это в радость. Так успокоилось сердце Имани, и с миром в душе вернулся он к возлюбленной своей, дабы все дни впредь ни сходило имя Эрну с уст их в добрых молитвах.

Многой заботой и попечением окружил Хеллах маленького Эрну, и светлейшая Элае не отходила от него. Не познав заботы о сыне своём, был рад и Тентен послужить маленькому эу, и великой нежностью окружил его, и вскоре стал наставником его, ибо и сам Эрну пожелал того. Усерден и скромен был Эрну, благом обращалось всякое учение, что получал он. Учился он поэзии в роду Ирдильле и разным ремёслам у Тентена и Ишнар. Обучал Хеллах юного Эрну основам военного дела, но всячески противился тому Тентен, ибо не желал Эрну доли воина и мирного дела хотел для него. А так как был Тентен упрям и твёрд в решении своём и непреклонен в делах судьбы юного Эрну, не стал и Хеллах упорствовать, и оставил юный эу свои занятия с оружием вскоре, ибо не лежала его душа к мечу и разрушению, но к созиданию и искусству. Так за доброту и мягкость полюбил Эрну работать с оловом и много преуспел в том. Ибо не было в нём твёрдости и жёсткости камня и искушающего блеска его, но смиренная податливость в руках мастера и надёжная прочность. Восхищались эулиен изяществу работ юного Эрну и о высоком мастерстве его говорили между собой, потому как всякая вещь, что выходила из-под рук Эрну, была не предметом, но песнью, и в каждой грани, и в каждом узоре или рисунке читался великий смысл или история, что восхищала сердца. Дивились эулиен дару Эрну и живой фантазии его, и никто не знал, откуда черпает он сюжеты и вдохновение. Было же имя вдохновения его – Ни́атаэ [Níathae].

Прекрасной эу из народа Седби была Ниатаэ, светел был нрав её и сердце отзывчиво и чисто. Лёгкий смех звенел всюду, где ступала она, и всякая печаль разбивалась им. Любили Ниатаэ в народе её за труд её и за заботу о человеке. Сам Финиар был благосклонен к ней, и много раз выпадала честь Ниатаэ беседовать с ним или сидеть подле него за трапезой. Был труд эу скромен и прост – разносила она воду по покоям эулиен и заботилась о ручьях и реках Светлого Дома, а также о фонтанах его и источниках. Но случилось однажды увидеть Ниатаэ бесплотному арели из благородного рода с земель Инарфьих. И в тот миг что-то переменилось в нём. Не ждал он того и, возможно даже не желал этого, но сокрушилась прежняя природа его о тени своей, и ради Любви к прекрасной эу – отрёкся арели от природы своей и плотью верной облёкся, и сердце в груди заставил биться, и дыхание принял в грудь свою. Из-за Любви своей к эу рассорился он с народом своим и королём, отцом своим. Так изгнан он был из предела своего без прежнего права и имени, но не страдал о том. Долгие годы посвятил он тому, чтобы добиться расположения Ниатаэ, и дарами, и щедротами сердца своего осыпал её. Были сначала ухаживания его эу в тягость, ибо всё же был юноша из народа арели и был слишком настойчив и пылок. Но что могла поделать эу, если полюбил её арели? Всю свою жизнь и каждодневный труд положил он к ногам её. А потому вскоре был принят он в Светлом Доме и наречён Инцельди́н [Incel`dín]. Знали все и видели все силу Любви его, что сводила арели с ума, ибо вскоре просил он Финиара не только научить его, но крестить его, как подобает тому, кто вверяет душу свою и жизнь Господу. И исполнил Финиар желание арели, и вскоре сделался он добрым учеником эулиен и заботу о человеке принял от них, тогда же умолял он Хеллаха принять его в войско своё, дабы силой своей и отвагой послужил он защите смертных и доказал эулиен верность свою. И согласился Хеллах и принял его. И видела всё это Ниатаэ и знала. И не могло её сердце оставаться безучастным и холодным, ибо не смела она оставить буресердечного арели без Надежды на благосклонность свою. А вскоре обнаружила эу, что мил ей Инцельдин, и всякий день и час её озарён мыслью о нём и молитвой о нём, ибо велико было уважение эу к отчаянному арели и смиренно почтение перед чувством его. Тогда же пришла Ниатаэ к Всеспрашиваемому, и, видя сердечное эу, спросил её Финиар: – В чём причина твоей печали? Назови её. Возможно, я смогу одолеть её, если, конечно, я тот, кому полагается это сделать. И спросила его Ниатаэ, как быть ей и как поступить? Всеспрашиваемый же ответил ей, что не в его власти давать ответы за сердце эу. Тогда поведала ему Ниатаэ об Инцельдине, обо всех ухаживаниях его и стараниях, о великих подвигах, что совершил он ради неё и утаил их, хоть и были известны они господину Светлого Дома и видимы многим, поведала также ему эу и о том, как больно ей видеть тщету радений арели, и о том, как робеет она перед природой и силой Любви Инцельдина, ибо видит в глазах его огненное томление, с которым сражается он, как лев, каждый раз, когда поднимает к ней свой взор. Выслушав же эу, спросил её Финиар: – Что чувствуешь ты к этому мужчине? И ответила эу, что не знает, ибо приятен ей Инцельдин и дорог, и нет между ними ни неловкости, ни страха, потому как щедр и учтив он, и внимателен к ней, и рядом с ним сердце её спокойно, он же ни разу не бывал с ней груб, невежлив или же проявил невнимательность к её настроению и нуждам, ни разу не смутил и не оскорбил её ни взглядом, ни словом, ни поступком своим. Великим восхищением отзывалось сердце Ниатаэ на труды Инцельдина, и уважение к его Любви было в нём безмерно, но всё же молчал Финиар, глядя на прекрасную эу, и Ниатаэ не поднимала взора, поскольку вся радость её рядом с арели питалась от сострадания Ниатаэ и величайшего уважения к жертвам отважного Инцельдина. Видя же румянец на щеках эу, сказал Финиар ей так: – Рано или поздно тебе придётся сказать ему то, что вознесёт его ко вратам Эйдена или погубит его. Для доброго сердца, подобного твоему, это может быть тяжкой ношей. Но прежде подумай и ответь на один вопрос: хочешь ли ты быть счастлива с ним или хочешь сделать его счастливым? С тем и отпустил Финиар Ниатаэ, и более она не спрашивала его. Мил был Ниатаэ тот арели, и доброе внимание его, и искусные ухаживания, и видела эу, как много сделал он для Любви своей, и склонилась эу перед упорством его и влюблённым господином своим. Тогда же поспешил арели припасть к ногам Финиара, дабы просить его об амевиль, но не был Всеспрашиваемый благосклонен к поспешности его и велел арели ждать, ибо была война и битвы частые, а потому бывал Инцельдин в Свелом Доме по нескольку дней, прежде чем снова вернуться в лагерь. В те дни тогда много раз поцелуями скрепили верность свою Инцельдин и Ниатаэ. Когда же пришёл срок арели возвращаться в лагерь и уходить с ним прочь – повязал он возлюбленной своей хетаках, дабы помнила она о нём и ждала его. Тогда же поклялись они друг другу, что будет их амевиль весной, когда вернётся Инцельдин из похода и битвы отпустят его.

Видел Эрну Ниатаэ счастливой, видел он и радость в глазах благородного арели, а потому, когда увидел хетаках на запястье эу – оставил робкие попытки свои оказать внимание Ниатаэ и попросил Финиара отпустить его, дабы отправился он к отцу и матери на земли Инарфьих, чтобы послужить там Адамову роду. И Финиар отпустил его, и так вскоре вернулся Эрну на Инарфьих, и было сердце его счастливо за Ниатаэ, но совершенно не знало покоя.

Видел Инцельдин смущённые взгляды юного Эрну, но не останавливал его. Видел он и дивный Свет в глазах его, когда доводилось Эрну украдкой наблюдать за Ниатаэ, но не запрещал ему. Видел Инцельдин и наивные попытки эу донести до Ниатаэ заботы сердца своего и бесконечную преданность его, но не пресекал их. С большим уважением и пониманием отнёсся арели к чистой Любви юного эу и ни разу не упрекнул его и не воспротивился. Так же поступил и Эрну, видя сердечное благородство арели и добрую мудрость его.

Великим праздником в замке Мой обернулось возвращение юного Эрну, и добрая весть о том быстро разошлась среди златокровного народа Инарфьих, тогда же потянулись многие в Мой, чтобы поздравить Имани и Истуиль и посмотреть на Эрну, ибо ныне стал он прекрасным эу с синими глазами, с добрым лицом, игрокудрявый, как отец его, и многоучтивый, как мать. Смотрели на Эрну отец и мать и не могли насмотреться, радовались сердца их и не могли нарадоваться. Однако не пожелал Эрну оставаться в замке и дожидаться праздника своего, но упросил отца и мать отпустить его, ибо вернулся он не за любовью своего народа, но за служением своим, и отпустили его Имани и Истуиль, хоть и ненасытным страхом объяты были их сердца за жизнь возлюбленного сына их. Тогда же ушёл Эрну к людям и трудился в оловянных рудниках, добывая и переплавляя руду, совершенствуя своё ремесло и помогая людям. За скромность его и молчаливость – не держали люди на эу зла, ибо не замечали его. Они же посчитали его немым, ибо за всё то время, что провёл Эрну с ними – ни слова никто не услышал от него. Однако вскоре просиял Эрну среди смертных умением своим, потому как никто не мог сравниться с ним в искусстве изготовления предметов из олова и серебра. Отдавал их Эрну просто так, люди же продавали работы его за золото и выменивали на шелка и специи. Прослышав о высоком мастерстве Эрну, обратились и многие из арели к труду его. Ныне нет на Инарфьих ни одного почтенного рода арели, который бы не пил из кубков и не ел бы из блюд, сделанных Эрну. Люди же быстро погубили труды его, и то, что так страстно желали они прежде – покоится ныне на дне морском. Много золота и разных богатств сулили скромному эу. И лестью, и силой, и принуждением пытались завладеть им, дабы трудился он только для одного господина. Но давно потерян был для них эу, как потерян он был для всего названного и всякой жизни, ибо сердце его было с Ниатаэ и ни в чём больше не знало нужды.

Как подниму я взор к очам твоим,

Чтоб рассказать о нежности своей?

О, пусть серебряный свет звёзд

Твоих кудрей лучом коснётся.

И был день ранней весны, когда отступили арели, что терзали род человеческий, и разрешил Хеллах воинам своим вернуться в Светлый Дом, дабы воссоединились они с семьями своими и обрели желанный покой. Тогда же со всеми вернулся и Инцельдин, покрытый блеском воинской славы, приличествующей арели, и уважением надеющихся. По возвращению его призвал Финиар Инцельдина и Ниатаэ и спросил о намерении их, а потому как было оно неизменным и твёрдым, огласил амевиль их и велел разослать весть о скором празднике их во все концы и земли, дабы весь народ эулиен соликовал Ниатаэ и возлюбленному её.

Дошла весть о скорой свадьбе Ниатаэ и Инцельдина и до рудников Инарфьих, где трудился Эрну. Тогда снова погрузился он в светлый труд свой, и всю душу свою и Любовь вложил в него, и всю нежность и благородство своего сердца заключил в нём. Так был создан им сервиз из кубков и блюд, где на каждом предмете, пусть и неявно – читалась долгая история его чистой Любви. Тогда же отправил Эрну Áриу [Áriu] – друга своего из народа Имани и Истуиль, дабы поднёс он дар его Ниатаэ к амевиль. Ни мудрецом, ни провидцем не нужно было быть, чтобы прочесть то, что доверил Эрну верному олову, но попал дар его прежде под глаза Инцельдина, не Ниатаэ, и велел арели убрать его в покоях своих и не доставать более.

И был день, который так ждали, и собрались эулиен Светлого Дома на праздник амевиль, тогда же сочетал Финиар Ниатаэ и Инцельдина в Свете по закону эулиен. А наутро затрубили рога, призывая на битву, и поднялся арели от ложа неги своей, и напрасно Ниатаэ пыталась удержать его. Был Инцельдин воином честным, воином благородным, и верности было исполнено сердце его, потому не смогла Ниатаэ удержать его, ибо напали арели на селение людей, и созывал Хеллах воинов своих на помощь. Тогда же простился Инцельдин с возлюбленной своей и откликнулся бранному зову, ибо так повелевали долг его и честь.

Я не боюсь барабанов,

Пусть гремят и скликают на битву!

Я буду всякий раз в строю

Улыбкой на стороне Любви и чести. (1)

^{(1) L. I. I. V. E. 300:39}

Над самой травой летел Инцельдин в битве, и от вида одного его разбегались прочь, ибо сияли глаза его пронзительным Светом, недоступным арели.