Текст книги "Эйвели. Часть первая"

Звенье шестое. Деяния Элкарита Златовласого. Элкарит и Эйдалин

Был Элкарит, прозванный Златовласым, из рода Эйвели, рождён от Финиара и Эин-Мари, после падения смертных, до исхода эулиен, в светозарном Эйдене, в дни, когда всё цвело и плодоносило. И было это так. По правилу своему молился Финиар и жена его с ним. И славили они Бога, обращаясь к Нему, и с радостью великой Он взирал на них и благословил их. И, закончив молитву свою, посмотрела Эин-Мари на мужа, и он, закончив молитву, поднял глаза на жену свою, и взгляды их встретились так, что показалось им, будто солнца отразились в глазах возлюбленного, и вздохнули травы, и распустились дремавшие цветы, и так был у Эин-Мари ребёнок от Финиара. С того же дня берёг Финиар жену свою от хитрого ветра и усердного солнца, и руки её из своей не выпускал, ни в молитве, ни в тяготах. Ночью же в положенный срок наблюдали эулиен звёзды на небе, что зажглись в виде короны, а следом за тем звездопад. Когда же погасли звёзды – проснулась Эин-Мари и ребёнок в ней. И весь Эйден молился с Финиаром, а он, видя и зная, как трудно возлюбленной его – взял её руки в свои и улыбался ей, и так родила Эин-Мари ребёнка, и, взяв его на руки и подняв к небу, посвятил Финиар его Богу своему, ибо знал, как и каждый эу, что всякий дар Божий надлежит вернуть Ему, приумножив. – Элкарит, – сказал Финиар, крестив сына росою, и ликовал весь Эйден с ним. Более же всех – Ион, ангел, который явился к Финиару и умолял дать ему взглянуть на дитя, и Финиар позволил ему, и, едва заглянув в глаза Элкарита, – полюбил его Ион как Бога и как любил отца эу, и с того дня следовал за ним и учил его, вместе с отцом и братьями его. С первых своих дней завоевал Элкарит Любовь всего Эйдена и в полной мере возвращал её, и, едва научившись говорить, славил Бога и проводил дни в молитве, сторонясь детских игр и забав. В учении был Элкарит усерден и крепок, хотя и смирен. Во всём, от облика до нрава, походил он на отца своего, которого любил и уважал, с которым беседовал в те часы, что не посвящал молитве. И Ион следовал за ними, полюбив слушать молитвы эу и беседы с ним. Был дан Элкариту дар огненной молитвы, известный также и людским праведникам, и молился Элкарит так каждый раз, до тех пор, пока силы не оставляли его и он не падал, изнеможённый. Безрассудным и незамедлительным рос он в помощи, но также был доверчивым и простым, как дитя. И не было в его чистом сердце ни обид, ни подозрений, и всякого он встречал улыбкой и добрым словом, как учил его Финиар. Потому беседовал Элкарит и с животными, и с цветами, ибо привечал всякую живую душу, и учился у них, и учил их, и любил их, и они отвечали ему тем же. Таков он был, когда оставили эулиен Эйден и пришли в подзаконный мир, где, покинув Светлый Дом, в одиночку воздвиг он из камня дворец Итар на земле Альбиона и принял его под своё попечение и защиту, поручившись Альбиону, как и всему живому в том мире, ради которого оставил Эйден. Нужда каждого стала нуждою сердца Элкарита, и радость каждого обернулась его ликованием. Обошёл Златовласый весь остров за три года, и где ходил, благословлял он места те, и души их и населявших их. Остальное же время проводил Элкарит, как и прежде, в молитвах, в которых просил о мире и Любви для всех ходящих под оком Господа (1). И те из эулиен, что любили его и почитали – поселились с ним в Итар, чтобы быть как Элкарит и так же всецело служить людям, они же смиренно и радостно следовали за ним и укреплялись его примером, а сын Финиара заботился о своём народе, как отец заботится о своих детях, как брат заботится о младших братьях, как садовник заботится о цветах в своём саду. Тогда же раз в год все эулиен возвращались в Светлый Дом на праздники и несли благую весть Финиару о делах наследника его. Сам же Элкарит, в заботах и попечении о вверенных ему – не возвращался, ибо всякий день и час своей жизни, душу свою и сердце – до исступления, до последней искры, всецело и беззаветно – посвятил народу Адама, и ради него были молитвы его и труды, и не жалел себя эу в заботах о смертных, смиренно следуя по пути, который избрал для себя прежде. В трудах своих также он помогал и животным и многим из арели. И полюбили его в тех местах, и расселились вокруг дворца его многие. Так жили эулиен рядом с Финиаровым сыном в мире и процветании первые годы, а Элкарит не знал ни покоя в молитве, ни усталости и помогал всем, кому мог помочь, забывая себя ради тех, кого любил. И видели это все, и Господь его видел и знал путь его пустынный, покрытый тёрном. Тогда же задумал Господь своё об Элкарите помышление.

^{(1) взяли дети Финиара и весь народ их на себя попечение о человеке, его же являет каждый эу в труде своём, соследовании смертному и молитве, ибо эулиен своей самозабвенной молитвой и бескровной жертвой Света душ своих в ней служат людям и всему миру, оберегая и защищая их, и сам Господь, назвавший и отпустивший эулиен, благосклонно внемлет им.}

И случилось так в седьмой год по пришествию Элкарита на остров, что отправился он до Ирди́ль [Irdíl`] (2) из дворца через поля и лес пройтись вдоль реки, как он любил ещё в Эйдене, дабы проведать мохнатых пчёл в лугах, и сонных сов в лесу, и волка своего (3). Однако, выйдя, передумал, послушный велению сердца, которому никто из эулиен не перечит – и остановился для молитвы у реки, где в час тот цвёл радостью для глаз медовый вереск. Там увидел эу Э́йдалин [Éydalin] – она же также молилась там и не видела его. И хотел Элкарит оставить её, дабы не потревожить, но не смог сделать и шага, потому что отказали ноги ему в повиновении, и в камень обратился атлас башмаков его. Тогда же хотел опустить эу взгляд изумрудных глаз своих в траву, прочь от Эйдалин, но и глаза отказали ему в повиновении, и не мог он отвести взгляда. Im úrual` no Éydalin ra el` yónkay nívhi1616
  И узнал он Эйдалин по молитве её (эмл.)


[Закрыть], будто бы знал её прежде, и не смог более оставить её и дышать без взгляда на неё, потому и приблизился и встал рядом. И обратилась Эйдалин к нему взглядом, и назвали они имена друг друга по большой Любви. И узнали они солнца в глазах друг друга и поручили себя друг другу. Была же Эйдалин во всём Элкариту подобна, и сердца их были соединены прежде дорог их, теперь же был для них уготован áмеви́ль [ámevíl`] (4). И привёл Элкарит Эйдалин в Итар, и обвенчались они в тот же день, умножив славу Господа, который соединил их. И стали они муж и жена по закону эулиен. Ничего же не скажу более о Любви их, ибо ей за себя говорить. И когда пришёл срок – оставил Элкарит дворец свой и вернулся в Дом отца своего, и привёл Эйдалин с собою. С того дня, как обрели они друг друга – были они неразлучны и руки возлюбленного из своей руки не отпускали, и дышали, и говорили, и делали всё как единое сердце, единая душа и единое тело.

^{(2) так зовут звезду, что первой зажигается в утренних сумерках и последней гаснет в рассвете. Её же имя – Предрассветная. В народе эулиен её почитают за символ Надежды в утешение скорбящим.}

^{(3) был у Элкарита волк его, из арели, выбравших обличье волка по своему естеству, которому помог Элкарит и которого восставил в Свет, и тот соследовал ему в его дорогах и служил ему как друг. Его же назвали Онаи [Ónai] Медный за цвет его шерсти.}

^{(4) амевиль – дословно – соединение в Свете, воссоединение. Так называют обряд сочетания двух сердец перед Богом, свадьбой называют это среди смертных.}

По прошествии же трёх месяцев от амевиль, в молитве до Ирдиль преисполнился Элкарит Cветом, и не смог он удержать его в сердце своём, и вырвался он из глаз его и покрыл голову его и одежды. Тогда прикоснулась к нему Эйдалин, видя волнение мужа, и он удержал её. Так был у Эйдалин ребёнок от возлюбленного мужа её, и так начался род Элкарита Златовласого – с великой Любви. Теперь зовут род Элкарита – Олений род (5), и королевский олень с солнцем в рогах на гербах и флагах его. Ret olístaen íl`menē – íldo/aril` Yon nói ínenen!1717
  От золотых корней – благослови Господь его имена! (эмл.)


[Закрыть]

^{(5) И́мнуг э́лта [Ímnug élta] – называют его, ибо ímnu – олень на языке эулиен, а также самка его, и élkari – олень, солнце леса.}

Звенье седьмое. Деяния Седби. Седби и Бад

Был Седби из рода Эйвели рождён от Финиара и Эин-Мари, после падения, прежде исхода, в сиятельном Эйдене, в дни, когда был зной и река Аэн пересохла и обратилась в ручей. И было это так. Была ночь, и видели эулиен, как упала звезда в траву, и поднялся Финиар, и поднял её, погасшую, и протянул её жене своей. Но только соприкоснулись их руки – вспыхнула звезда своим изначальным огнём и обожгла руки эулиен, и сжали они их крепче, и так был у Эин-Мари ребёнок от Финиара. И не было больше прежнего Эйдена от падения той звезды до срока. А когда пришёл срок – был зной, и погубил всю траву и цветы и пересушил Аэн. И был у Эин-Мари жар, и родила она Финиару сына, и, взяв его на руки, не посмел Финиар доверить его Богу, ибо в глазах младенца увидел он блеск стали, лучи славы и безумный огонь – то, что не положено эулиен. И дал он ему имя Седби и дал волю, ибо знал, что ничего не сдержит сына его, а если и будет кто на его пути к свободе, на пути к цели – не будет тому ни мира, ни пощады.

Рос Седби быстро, и был он во всём Элкариту противник. И не молился он, не славил Бога своего, не был смирен и кроток, но дерзок и вспыльчив. Огонь и только! Огонь и только. И любил и уважал он только себя. И, сломав яблоневую ветвь, соорудил он щит, и меч себе выковал, и колесницу, и копьё, и лук со стрелой сам себе великолепные сделал. И выделал их, назвал и учился бою усерднее, чем у отца своего. Тогда же и любовались им жители Эйдена, ибо был Седби хоть и отступник, но высок и статен, вровень брату, широкоплеч и ясноглаз, и лик его был благороден и светел, как у матери его и брата, но не слушался он матери своей и брата презирал. И, окрепнув, лишь более возжелал он боя и славы, и тесен ему стал Эйден и законы его. Вспыхивал против них Седби, подобно пламени, и ничто не могло смирить его гнев, так суров был его нрав и ужасен благородный лик в минуты гнева. И ходил Седби без рубахи, и вызывал всякого на бой, и пугал девушек пылом неуёмной страсти своей, и был бы изгнан из Эйдена, не будь Финиар его отцом, а Элкарит – вечным заступником. И по Любви к ним и уважению – прощали всё Седби, хоть и боялись его. В часы же безгрешные, когда сон брал эу, любил он спать на коленях матери, что в молитвах плакала над ним. И запретил он всем целовать лоб свой, кроме матери, что провожала его в сон и встречала оттуда так. Таков был Седби, когда оставили эулиен Эйден и пришли в подзаконный мир. Покинув же Светлый Дом, поселился средний сын Финиара в замке Мой и окружил себя вином, женщинами и битвой. И жил он в своём замке, разделяя мир на «моё» и «не моё», и то, что звалось вторым, вскоре становилось первым, ибо была жажда обладания в том эу ненасытна.

Было вокруг замка Седби много селений, где жили арели и люди. На них же совершал он набеги, бесчестя их женщин и девушек и вызывая на бой лучших из их героев. Когда же не осталось в краю его ни одной проигранной битвы и ни одной девушки, не пролившей слёз из-за него и о нём, оставил Седби замок свой и ушёл в соседние земли, тогда же, по простоте душевной и добросердечию своему, отправил Элкарит многие рода из эулиен в земли Седби, стать народом его. И много горя было семьям тем, что расселились в тех землях, прежде всего от попечителя их – Седби, потому что, узнав о том, что эулиен пришли на земли, что почитал он своими, отправился Седби к ним и многих из юношей убил, и многих из девушек, что не смог получить. Так поступил он и на следующий день. И на следующий тоже – вблизи своего замка и во всяком месте, где пролегал его путь. Тогда же стяжал он себе громкую славу воина, которому нет равных в искусстве битвы и её безумствах. И стоило имени его прозвучать – везде слышался ропот, и все бежали, и окна и двери домов запирались на засовы, но были бессильны против силы и страсти, овладевших Седби. Тех же из эулиен, кто отправился проведать ушедших в земли его прежде – постигла та же участь. А когда Эликлем породила новых арели и весь род их объявил эулиен войну – нашёл Седби в ней себе отдохновение и радость, и с тех пор не знал покоя ни один из арели. И так прежний соратник Седби, Анкхали, сделался врагом его, и не попадались они на глаза друг другу, избегая встреч и истребляя народы, вверенные им. Случилось же так и из-за многих девушек, что предпочли эу самому Владыке. Славы же Седби и внимания женщин Бессветлый не мог простить Седби, ибо больно уязвил эу его гордыню. Когда же случалось уставать Седби от битв и поединков, то искал он утешения и отдыха в любовных ласках, но не стоила любовь его и горстки пепла, и дольше одной ночи не длилась она, красотою же своею и блеском славы своей и стати – сводил он с ума многих, и тех, что не знали о нём, и тех, что не могли противиться красоте его. В то же время жила в селении неподалёку от Светлого Дома эу по имени Э́влием [Évliem], и случилось ей однажды увидеть Седби, когда разорял он селение её. Но, не узнав его, полюбила она его и, как положено эулиен – приняла в сердце своём, поверив, что Светом Любви своей исправит его. И двери свои не закрыла и впустила его, и ночь его разделила с ним, доверившись ему, и потеряла возлюбленного своего наутро, как все из полученных им. И забыл её Седби в тот же день, запомнив лишь имя, как запоминал имена всех, кого одолел на ложе и битве.

Напоив Экхебен, копьё своё, напитав Билрог, меч свой, и угодив Сендалин, стреле своей, во всех землях, куда смог дойти, вернулся Седби в замок свой, и гром и блеск его славы шли за ним и прежде него. Было это в те дни, когда вернулся Элкарит в Светлый Дом в попечении о жене своей и родила она, а Неоглашаемый убил брата своего и нашёл утешение в пытках и глумлении над всяким из народа эулиен и смертных.

И вот была ночь, и растревожилось сердце Седби без причины. И ни вино, ни ласки не утешили его, тогда же оставил он замок и вышел вон. И увидел мотылька, что кружил над ним, и одолела его страсть, и захотел он обладать им, поймать его и любоваться им, и чтобы был тот мотылёк только его. Но упорхнул мотылек, и Седби последовал за ним через горы и леса, а потом и через море, пока не пришёл, преследуя его, в земли брата своего.

Случилось тогда же Неоглашаемому, который к тому времени уже возмужал и окреп, как в теле, так и в грехе своём, задумать обман чёрный и страшный. Прислал он ночью к Элкариту гонца с письмом, где умолял Финиарова сына спасти жену его, которая жестоко страдает в болезни и умирает. Также написал он, что ждёт его в роще и не может идти дальше, потому что совсем худо жене его, и ожидает он Элкарита, единственного, кому вверяет жизнь возлюбленной. Но не было у Неоглашаемого ни жены, ни возлюбленной, ибо, возмужав, брал он женщин силой и не искал ни Любви, ни согласия их. Той же ночью, до Ирдиль, отправился Элкарит по письму его, и, хоть был наслышан о Неоглашаемом, поверил ему и в пути своём не усомнился.

Véspr/di na hídi

En ne Yóni náu

Véspr/di na hídi

En euól niíl

Énneten yorl` nirén

Nne mi náu hídi

Énneten nénte Yon Ií. (1)

^{(1) старая молитва эулиен на белом эмланте, читаемая в минуты смертельной опасности, перед смертью или в чёрном отчаяньи, когда иссяк весь Свет.}

И пришёл Элкарит в земли свои и в рощу, указанную ему, и искал, и нашёл Неоглашаемого, что встретил его у входа на поляну и торопил его, заклиная именем своей жены. И, испугавшись за то, что не убережёт человека, поверил ему Элкарит и последовал с ним. Но лишь вступил он под полог лиственный, был оглушён и схвачен людьми Неоглашенного, связан, пленён, к столбу привязан. Когда же открыл эу глаза, то приветствовали его лишь ухмылка Изосара и клинок его с эохтином. Так был обманут Элкарит. И истязали его, и поносили его, и осквернили его и раздели его, и тело живое растерзали его, отделили часть за частью, одна за другой и одна за другой разметали его, и ушли восвояси. И не успела кровь его смешаться с землёю, оберегаемой им, как шёл мимо Седби и упустил мотылька своего, залетевшего в ветви. Остановился тогда Седби, окинул взором поляну в крови и узнал Элкарита в членах его. И собрал их, и сочленил их кость к кости, мышца к мышце, сустав к суставу, сосуд к сосуду с почтением, по Любви и памяти, ибо всё же известна была сердцу его братская Любовь, и ныне вспомнил о том эу. И, достав эффе, покрыл ею Седби тело брата и обернул его своим плащом. Так не стало более эффе у Седби, ибо всю меру, данную ему Эликлем, потратил он на Элкарита. И вот прошло время, и Свет вернулся в глаза Элкарита, и дыхание жизни вселилось в грудь его, и Элкарит восстановился в жизни. Тогда же поднял брата Седби и, укоряя, отнёс в Светлый Дом и положил в его покоях.

– Надеюсь, ты сполна оценил человеческую благодарность, – сказал Седби брату – и покинул Светлый Дом в великом смятении.

Выйдя прочь из Светлого Дома, пребывал Седби в великой душевной и сердечной смуте и шёл, не разбирая дороги, пока солнце не поднялось высоко и не остановило его жаром своим. В плену оказался он у зноя дневного. Тогда же, сердцесмущенный, оставил Седби одежды свои и омылся в роднике, что был перед ним, и лёг на камень, что был перед ним, и уснул так. И сон его был глубок и тяжёл. Но звук погони разбудил эу. То арели гнались за Бад [Bad]. Было так, что возжелал Владыка Смерти прекрасной эу, но пожелал также и унизить народ её и уязвить отца Бад, а потому явился к нему сам во всём блеске своего облика и требовал у отца самому отдать дочь его, угрожая жизни братьев Бад, и страшнее того – жизни смертных, что жили рядом. Велико было горе эу, и стыд покрыл его, но устрашился отец Бад за сыновей своих и пуще того – за невинных смертных, и согласился отдать арели единственную дочь свою, хоть и знал нрав Владыки, но Бад воспротивилась и сбежала. Бессветлый же послал своих воинов, и они убили отца эу и всех братьев её, так что стала Бад сиротою, и всех смертных в округе приказал истребить Анкхали, и устроили слуги его кровавое побоище в тех местах, и тогда же они, посланные за Бад, – преследовали её. И бежала она, не зная дороги, вверяя жизнь Господу, и привёл он её к камню, за которым спал Седби, и разбудила она его криком своим. Тогда же проснулся Седби и увидел Бад, и тогда же впервые наготы своей устыдился. И схватил одежды свои, и грудь прикрыл и снова хотел смотреть на ту, что разбудила его, но не смел и взгляда поднять от земли. Она же, увидев его, испугалась и бросилась прочь. Тогда же, облачившись, вышел Седби из-за камня и увидел погоню, и вступился в битву и всех, преследовавших Бад, победил, разметал и уничтожил. Но не было ему от того радости, и сам он ничего о себе не ведал, и верность тела изменила ему. Осмотревшись же, обнаружил Седби тонекли, оброненный Бад, и поднял его, будто приречный песок, и изучил его, и изумился, и тотчас силы оставили его. Так и остался он при камне у источника с тоном в руке, ожидать возвращения Бад, дабы вернуть ей потерянный тон. Хрупкой и нежной была юная эу Бад, подобно светлой росинке ранней весны, невысокой и в своём простом белом платье похожей на трепетную странствующую пушинку или же маленькое пёрышко пугливой птицы. Но также мудрость и верность даны были душе её. Чистота Бад была совершенна, как и Свет, которым исполнены были большие глаза и сердце её, они же без боя покорили Седби. И люто сердце его страдало, потому что не знал он, вернётся ли та, что напугал он, потому что не знал он, как посмеет смотреть на неё, как посмеет вздохнуть рядом с ней дыханьем, отравленным прежними днями.

И сердца биенье не мог он унять.

Он Бога молил ниспослать ему силы,

чтоб не казаться перед нею невежей.

Чтоб не подумала она о нём плохо,

чтоб не видеть в глазах её страха,

чтобы она его речи простила.

Но что он ей скажет?

Но вместе с Ирдиль, приносящей Надежду, вернулась и Бад, обнаружив потерю. И на прежнем месте нашла она Седби, но Седби – другого.…

Он сердцем узнал о приближении Бад ещё прежде, чем травы, поднявшись, о шаге её известили. Он Свет её сердца увидел прежде, чем, себя укоряя, глаза свои поднял. Он сердце своё и душу ей отдал всецело ещё до того, как, вернувшись, Бад к нему обратилась. А вернувшись, в прежде плечистом, сильном и грозном герое – увидела друга, чей Свет был ею принят. И, лишь увидев Бад снова – ни слова сказать не смог ей Седби, лишь тон протянул. Тесно Свету в груди его стало, и он не знал, что ему делать: смеяться иль плакать, бежать или падать ей в ноги. И, видя муки эу, приняла Бад тон из рук его и, осияв его Светом, ушла. Но Седби остался.

И преданность – вот что являл он собою,

Был похож на раба, готового к жертве,

Молчаливый и странный в гордом величье.

И ещё одну ночь он не спал в ожидании. И снова сердце его наказало. И с неверием в чудо он бился жестоко, но снова Ирдиль принесла облегченье, и шаг ветроногой он почувствовал сердцем. Вернулась же Бад за своей половиной, ибо сердце её ей указало, что защиту и долю свою обретёт она с Седби. И, назвавшись друг другу, они успокоили души в восторге. И, обманутый памятью, но укреплённый Светом, именем Бога умолял тогда Седби согласиться Бад позволить ему быть ей мужем. И, поражённая его истинным Светом, многоскромная Бад согласилась. Тогда же безумие обуяло Седби, и радость вселенская лишила его рассудка.

Жестоко страдающий истинным счастьем, измождённый незнанием нового чувства, вернулся Седби в Дом отца своего и к мудрому брату своему обратился. И Элкарит, ждавший лишь должного часа, принял Седби и со старанием, данным сердцу его, в помощи брату был скор и усерден. Тогда же пришли к нему его младшие брат и сестра, и велика была радость их от встречи с Седби, ибо было открыто им явственно и несомненно, что обрели они подлинного Седби, исполненным нежности и чистого Света. И приняли они брата своего в прощении. В то же время пришёл к ним и Финиар и простёр руки к сыну, и принял его в объятья свои, и, как мог, успокаивал Седби, не знавшего покоя и объятого великим волнением. Они же все вместе над ним хлопотали и, облачив Седби в белые одежды, приличествующие соединению Света, были ему во всех его волнениях, счастливых муках и тяготах грядущего утра. Затем призвал Финиар Эликлем, дабы они вдвоём смогли послужить и Бад. И так наутро привёл Эливиен Седби к отцу в покои, и Эликлем привела сердцепопеченную его, и при Финиаре, сестре и брате поручил себя Седби возлюбленной Бад, и Элкарит произнёс над ними молитву амевиль – и стали Седби и Бад муж и жена пред эулиен и Богом, и так умножился Свет их и Дома их, и само солнце было ослеплено блистанием влюблённых. Финиар же по амевиль благословил сына и доверил его Бад и Богу. С тех пор искал Седби лишь улыбки в глазах возлюбленной своей, больше спасения и всякой славы, и трудом своим избрал защиту Дома и народа своего, а служением сделал защиту смертных и всякого дыхания, прославляющего своего Создателя. С того же дня взяли Седби и Бад покои в пределе близ Элкарита и жены его, и Седби жене говорил: – On fórthah áhel evá ísmunil` óyli míik ísmuril` ti, how ü ítchmrin óyli flah ítchenē, téylet-é, ke hóril` mivh víe wer hivóy!1818
  Если суждено нам будет расстаться или мне потерять тебя, хоть на мгновение или несколько минут, обещай, что заберёшь мою душу с собою (эмл.)


[Закрыть] С тех пор каждую ночь начинал Седби с молитвы у ног жены своей. Каждую ночь, прежде чем поднять свой взор к Свету глаз её – слагал он новую песнь о Любви к Бад. Благосклонно принимала верная эу нежнейшие подношения сердца мужа своего и сияла ему беспримерно во всякой тени жизни его.

По времени же родила Бад Седби дочь, и так начался его род, который теперь называют родом Щита (2), и красный щит с лучами на гербах и флагах его.

^{(2) И́зретол э́лта [Ízretol élta] называют его эулиен.}