Текст книги "Эйвели. Часть первая"

Звенье шестьдесят девятое. Спасение Кройне. Грейль и Абрин

Был Кройне рождён от Элигмрина, прозванного Воробушек, сына Ильта, сына Эрока Учителя, сына Элкарита Златовласого, сына Финиара, и от Иллишем – сокровища сердца Элигмрина, после исхода, на мирной земле, в Светлом Доме, в Сумеречные времена.

И случилось так: прознал от соглядатаев своих Владыка Смерти о том, что Кройне, сын Элигмрина и возлюбленной его Иллишем, под присмотром учителей своих и опекунов по просьбе своей будет гулять в садах Светлого Дома. Знал Владыка, что эулиен никогда не носят оружия и не нападают первыми. Был тогда он в настроении, ибо повадился брать на себя облик эулиен и так являться родным и возлюбленным их, жёнам в облике мужей их, сыновьям в облике матерей их, и так творил скверну свою и насилие. Тогда же обратился он в Иллишем и пришёл в сад, и отдали ему эулиен маленького Кройне, ибо не узнали Бессветлого, и увёл он его в свой предел, и торжествовал, что уязвил ненавистного Элигмрина и род его. Тогда же послал он ему весть о том, что похитил Кройне, и чтобы не тщился народ эу вызволить его, ибо навеки теперь он во власти Анкхали и его право на нём, а посему – горька и незавидна судьба маленького эу, ибо волен Владыка творить с ним, что пожелает.

И принесли верные птицы весть Элигмрину, и ужас объял его. Тогда же в сердечном смятении пришёл он к жене своей и рассказал ей всё. И вместе в скорби предстали они перед Фиэльли, дабы утешила она сердца их. Фиэльли же сказала им, что напрасны тревоги их, ибо страх самого Анкхали больше их страха. И позвала Фиэльли Грейль и Эрайе, детей Элигрен и Онена, и поведала им о беде, что случилась с Кройне. И сказала Иллишем, что нет такого эу, который бы смог освободить Кройне и спасти его от горькой участи. И сказал Элигмрин, что поведали птицы ему о том, что держит Владыка эу в соседних покоях, и не может никто пройти мимо неустанной стражи его. И спросила Фиэльли, знают ли Грейль и Эрайе того, кто вернёт родителям их дитя? И ответили дети Элигрен: – Мы. Тогда же благословил их Элигмрин, и Фиэльли помолилась над ними, и Онен в песне напутствовал их. И отправились брат с сестрою в пределы Анкхали, что за порогом Света подзаконного мира, ибо не знали страха сердца их, и каждый в своё время светло беседовал с Кройне, и он любил их и почитал их высоко.

Пусть ветры молчат и птицы замолкнут

О долгой дороге от Света к тени.

Пусть сердце поёт лишь о храбрости той,

Что дана была детям виэльлиновой крови.

Пусть неботуманен взор Владыки всех арели,

Пусть не взглянет никто на него, не смутившись рассудком,

Но крепость сердец пусть будет щитом,

И глаза у пришедших пусть улыбкой лучатся.

Их верность пути и Любовь в верном сердце —

Есть нить золотая за порогом их мира,

Она же любого, кто верен Любви,

За любые пороги ведёт, охраняя.

Когда же достигли они предела арели, окружила их тень, лишённая радости. И был всюду сумрак, как перед временем, и после него – пелена. За нею – вода, ибо держал Владыка дворец свой на белом острове, за пеленою. И взяли эулиен Свет свой и расстелили перед собой, и пошли по нему как по тверди, но по воде, и были первыми из тех, кто сделал так, ибо до того дня не знали и сами, что твёрд их Свет, открывающий путь. Теперь же говорят многие, что ходят эулиен по воде, но это не так. Не может никто пройти по воде, не утонув, лишь Сыну Господнему, светлейшему Иисусу, было это под силу. Эулиен же, как и люди – рабы подзаконного мира и сил его. Но Свет их – принадлежит Создателю, которому всё по силам. Оттого Свет их и твёрд, и мягок, когда нужно. И лишь в должное время научается сердце изменению его. Так пришёл по воде Итерлен, прозванный за то Водомеркой, муж Эликлем, ею живущий, так прошли по воде и Грейль с Эрайе, расстелив перед собой Свет свой. И так прошли, и дошли до острова, что лежал за пеленой, и объят был ею, и скрыт в ней. И вышли на берег его, и по Свету в сердцах своих нашли Грейль и Эрайе дорогу, и так, скрываясь и таясь в пелене, пришли ко дворцу, что был из чёрного камня и рогами башен язвил тёмное небо здешнего мира. Тогда же оголили сердца свои эулиен, и, не скрываясь, вошли во дворец, никто же из стражей не видел их из-за их Света, и никто не узнал их, но приняли их за отблески солнца. Тогда пробрались эулиен вдоль стены до покоев Владыки и увидели, что стоит там стража, и много её. И стоит по два арели у каждой двери, и на каждом из арели латы, и в руках каждого – меч этрéн [etrén] (1) и секира. И не было нигде Нурши, и так поняли эулиен, что нет во дворце и самого Владыки, ибо был Нурши тенью его и всюду следовал за господином своим, он же охранял его, и час был поздний (2).

^{(1) такие мечи носят лишь приближённые Анкхали арели, их же зовут этрéни [etréni]. Куются мечи эти из сумеречного железа, и скоры, и остры, хоть и лишены блеска. Нет у них гарды}103103
  Часть меча, разделяющая клинок и рукоять. Прим. И. Коложвари


[Закрыть]^{, но само тело клинка искривлено, как серп, и обоюдоостро. Лёгок этрен в руке воина, и раны от него глубоки и смертельны, но на войну арели ходят с другими мечами. Этрены же – удел тех, что охраняют Владыку и владения его.}

^{(2) никогда, вопреки слухам, не остаётся Анкхали ни в одном из домов своих на ночь до конца и не спит там, но уходит в тень свою.}

И совещались эулиен и рассудили между собой, что должен один из них отвлечь этрени, другой войти в покои и забрать Кройне. И хотел Эрайе отвлечь стражу у покоев Владыки, но Грейль запретила ему. И оголили снова эулиен сердца свои и ослепили этрени. За этот же миг, что был дан им, ворвался Эрайе в покои и схватил Кройне, что был там. И поднял его на руки, и закрыл собою, и так вышел вон. Тогда же открылось этрени, что это не Свет солнца, а эулиен, и прозрели они, и увидели Грейль, что встала у дверей. И бросились к ней. И замахнулся один из арели на Грейль и ударил мечом своим, но увернулась она ловко. И замахнулся другой арели на Грейль и хотел ударить её мечом своим, но посмотрел в глаза её неосторожно и не смог ударить эу, очарованный её гордокротким взором и красотою, недоступной арели. Тогда же увидел это другой из стражей и ударил собрата мечом своим, и пустился в погоню за эулиен, по Свету их. И бежала Грейль за Эрайе, но обернулась. И видела, что упал взглянувший на неё арели на землю, и кровью оделись одежды его. Он же вослед смотрел эулиен и ждал взгляда Грейль. Поймав же его, уронил голову.

И была погоня, и не знали эулиен пути во дворце арели. И метались, и сбились с пути. Тогда же спрятались они за колонной и не дышали. И слышали, как позвал этрени подмогу и тюремную стражу. И велел другим этрени искать эулиен, а страже забрать Áбрина [Ábrin], если он ещё жив, и заточить в темницу до суда Владыки, а если мёртв – то выбросить его тело в воду, да поглотит его мгла и сотрётся память о нём по смерти его. И обратила свой взор Грейль на возлюбленного брата своего и дала ему знак, чтобы уходили они с Кройне, ибо велено ей сердцем остаться. И не спрашивал Эрайе и не спорил, ибо верил сестре своей и сердцу её во всём был послушен. Тогда же бросилась Грейль бежать, и этрени дворца за ней, а Эрайе и Кройне ушли тихо и, таясь, вышли из дворца. И посадил Уолли дитя себе на плечи, и так пересекли они воду по Свету эу, и вернулись на Свет, и пришли в Светлый Дом, где передал Эрайе Кройне родителям его, и оделись их лица слезами счастья, и благодарили они эу и целовали руки его. И спросили его, где Грейль? И сказал Эрайе, что осталась она в пределе Владыки исполнить приказ сердца своего, но что за приказ, ему неведомо. Тогда же пошли они впятером к Финиару и молились вместе с ним за Грейль перед свечой её, что обжигала поднявшимся пламенем своим свечи отца и матери, стоявшие над ней.

И бежала Грейль что было сил до тех пор, пока хватило дыхания её. Когда же иссяк родник его, упала Грейль у стены дворца и скрылась в тени его. Там же склонила она голову свою и поручила себя Богу. И просила Его о заступничестве Его в этот час. Не ради спасения себя, но ради спасения того, кто помиловал жизнь её. И смилостивился Господь Всемудрый над милосердием эу и отвёл взгляды арели от того места, где скрывалась Грейль, и взяли они лодки и пустились в погоню за беглецами по воде. Иные же сбросили обличия свои и развоплотились, и так ушли в тень свою. И так осталась Грейль одна.

Тогда же поднялась она и вернулась во дворец. И нашла дорогу к покоям Владыки, и нашла подле них арели из этрени, лежащего в своей крови. И коснулась его, и узнала, что он жив. Тогда подняла его Грейль на руки и вынесла вон. И расстелила Свет свой над водой, как сделала это прежде. И так вернулась в предел свой, и пришла в Светлый Дом, и принесла с собой арели. Его же положила она в покоях своих и трудилась над ним, покрыв его рану мазями, и молилась над ним, расточая сердце своё, и смотрела на него, и не знал устали многосочувственный взгляд её. Был же Абрин верным стражем покоев Анкхали, и доверял ему Владыка, ибо был Абрин прежде крепок и умел в грехе своём. Разделял же щедро в минуты щедрости своей Владыка с ним свои трофеи и услады. Но увидел Абрин Свет эу, и исполнилось сердце его правом, и водворило в жизнь, и укрепило в Надежде. И изменилась суть его тотчас, ибо узнал арели Любовь, хоть и не знал её никогда прежде и не научен тому был природой своей. Был же Абрин спасён Грейль из прежнего плена своего, ибо исполнилось сердце Грейль правом своим, и узнала эу Любовь, хоть и не ждала её и не знала её прежде ни к кому другому. Ныне же смотрела она на Абрина, и восторгалось сердце её красоте его, как восторгалось прежде его сердце Свету её.

И был первый шаг солнца, когда открыл арели глаза, ибо настал час попрания всякой тени, и увидел Грейль, предстоящую ему. И увидела эу, что боль запечатала уста этрени, но прочла по глазам его, что спрашивает Абрин её имя. И назвалась ему Грейль, и улыбнулся арели и сам поразился тому. Тогда же взяла Грейль его за руки, и взял он руки её. И смотрели они друг на друга, и опустилась Грейль рядом с арели. И был Свет в их сердцах един. И повторяли они имена друг друга, и так прогнали боль из раны Абрина. И поднялся Абрин и поручил себя Грейль, и к устам её лепесткорозым как к роднику своему приник. Тогда же сочетались они в Любви по закону земному и разделили право Любви своей между собой.

Если я прикоснусь к тебе —

Я прикоснусь к Свету.

Если я улыбнусь тебе —

Весь мир озарит моя улыбка.

Если ты позволишь обнять тебя —

Вся вселенная родится снова.

Такова Любовь. Таков закон.

И велика была радость их, когда обрели они друг друга. И сошёл тогда с Абрина знак Владыки (3). И услышал Финиар радость любящих, и пришёл к Грейль, и нашёл её с Абрином в светлой молитве, ибо, поднявшись, просил арели возлюбленную свою научить его господней молитве, дабы мог он вознести хвалу Создателю и благодарность за дар Его и щедрость. Когда же вошёл Финиар, встали они перед ним на колени и предали себя суду его по нетерпеливой Любви своей. Всеспрашиваемый же поднял их и привёл к родителям их. И при свидетельстве их и по благословению их сочетал Грейль и Абрина в Свете по закону эулиен, и так утвердились имена их как жены и мужа, оглашённые Любовью их. И приняла Элигрен Абрина с великим почтением и радостью, и принял Онен арели как друга своего. И Эрайе исполнил итрем, что зовётся скреплением, с возлюбленным сестры своей. И поклонился им Абрин, и кроток был восторженный взор его. Im teníval` talít ev el`líl`en nói, ek ni tentátal` no arm, im Il` núahtal` nói im retíl`tal` ev el`tám.104104
  И проснулась нежность в сердце его, какую не знал он прежде, и Свет очистил его и просиял в нём (эмл.)


[Закрыть]

^{(3) клеймит Анкхали знаком своим всех этрени. Когда приходит срок, отбирает он самых сильных и прекрасных из народа своего и заставляет принять плоть пятилетнего ребёнка. И тогда обучают будущего этрени искусству войны и боя. И так пока не исполнится ему двадцать пять лет. Тогда же собирает Владыка всех, кого выбрал, то есть тех из них, кто дожил до конца обучения, и, раздев донага, клеймит знаком своим раскалённым железом внизу живота их. И держит клеймо столько мгновений, сколько лет арели, то есть – 25. Те же из них, что не умрут от боли и не закричат – становятся этрени и более не могут уже развоплотиться и сменить облик свой – и такими, как заклеймил их Анкхали, остаются вовеки или до смерти. Стать же этрени для арели – великая честь, ибо в народе их почитаются этрени выше королей и знатных родов и славятся своим бесстрашием, яростью и силой. Когда же обрёл Абрин Грейль – сошёл с него знак Владыки, ибо изменилась преданность его, и очистился он в Любви к ней, и стала так у него лишь одна госпожа – Грейль, дочь Онена и Элигрен, чью красоту прославляет всякая душа в подзаконном мире по Свету её.}

Тогда же и устроили великий праздник в честь детей Онена и возвращения Кройне. Но не видел он праздника, лишь только слышал, ибо, будучи в плену Анкхали, видел Кройне весь грех его, и тьма поразила глаза его, и не желал он видеть более того, что видел в ней. И так ослеп он. С тех же пор не видит ничего Кройне глазами, но сердцем своим. И носит белую повязку на глазах своих, покрыв их от увиденного позора, и носит белые одежды в знак искупления. Когда же был возвращён Кройне отцу и матери, стали Эрайе и Грейль его ближайшими наставниками и попечителями, и наставляли его в Свете, и поддерживали его. Седби же по возвращении детей Элигрен обрёл в рядах своих лучшего из воинов, которого только мог пожелать, поскольку Абрин был из этрени, которым Владыка позволял защищать и оберегать себя, ибо было их мастерство выше любого из воинов. Но пожелал Абрин себе место под началом потомков Седби (4) и право выбора битв, так как желал отныне не войны, но быть с прекрасной возлюбленной своей неотлучно, и Седби позволил ему. Абрин же, никогда не знавший родительской Любви и заботы, обрёл её в сердце Финиара и часто приходил к нему за советом. Когда же искало сердце его иного утешения, шёл он к Элигрен, которую принял как мать свою и которая дала ему хи́йелет [híyelet] (5) с материнским благословением своим, или к Фиэльли, которую почитал, как почитают небесных заступников своих. Так укрепился Абрин в роду Финиара и верно служил ему всей силой Света, положенного ему и открытого ему по Любви его к эу с человеческой кровью. И так приумножился Свет Светлого Дома. Im ta evá et emár, im ta evá erk ístar edéril` ev Il` – kevh hem, kée hem im efér hem nih vol` edéril` nivh!105105
  И да будет так всегда, и да будет любая тьма обращена в Свет – как бы, где бы и когда бы ни была обращена она! (эмл.)


[Закрыть]

^{(4) пожелал Абрин место под предводительством Хеллаха и славно встал в войске его, однако вскоре нашёл большого друга и брата по оружию в Керни и поставлен был с ним, они же двое и стали блеском и славой воинства эулиен и верным щитом его на юге.}

^{(5) любят эулиен носить ленты на запястьях, для того все хéтака́х [hétakа́h] (5.1.) их и гвильйелет. Бывает, что дарят эулиен друг другу браслеты из нитей или лент в знак соединившего их дела, в знак расположения или с сердечным пожеланием, для того и используют различные рисунки и орнаменты на них, а также стили плетения их и узлы, называют их эулиен хийелет – лента сердца. Часто матери эулиен плетут хийелет на запястья для детей своих, которые носят те как обереги, ибо в узорах их зашифрованы молитвы матери, их же снимают они по получении тона или носят всю жизнь. Никогда не расстаются эулиен со своим тоном, но случается и так, что теряется он или бывает отнят у эу. Тогда надлежит тому же, кто одарил эу тоном, сплести ему ленту, узором подобную тону его, ибо тон изготавливается лишь единожды, и негоже эу иметь два тона, пусть один из них и был утерян.}

^{(5.1.) хетаках – иначе оковы памяти, или объятья памяти, рука памяти, узел памяти. Так называют эулиен нить (браслет), которую дарят друг другу по праздникам или в знак памяти о данном слове или обещании. По преданию, перед уходом из Эйдена Эин-Мари повязала на руку Финиара оранжевый хетаках в знак его обещания вернуться. Плетут хетаках традиционно специальным узлом, что назван эулиенским, ныне же видов их не счесть. Почти у каждого эу есть свой хетаках, а у некоторых и не один, ибо велик долг эулиен в подзаконном мире. Плетут хетаках обычно из шерстяной нити оранжевого цвета и дарят друг другу в день исхода как знак напоминания о долге эулиен, взятом в Эйдене. Также плетут хетаках и других цветов в знак дружбы, Любви и данных обещаний. С большой охотой плетут эулиен свои нити и дарят их друг другу, и носят их не снимая, ибо хетаках – это знак вечного долга и вечной памяти о нём.}

Звенье семидесятое. Эрайе Уолли и анак. Эрайе и Иниам

И загорелись глаза у Седби, пожелавшего испытать себя в битве с Абрином. И встали они друг против друга, и воинский огонь горел во взглядах их. И сошлись воины посмотреть на битву, и раззадорили их пыл. И схватили Седби и Абрин по халтеру и схлестнулись в прыжке. И оттолкнули друг друга так, что стоял лишь звон стали и летели искры её. И снова накинулись друг на друга, как коршуны, и засвистели удары их, и зарябил эфир. И стояли все в оцепенении, и ужас объял их всех. И отсёк Абрин прядь у Седби у самого виска его, и рассёк Седби кожу Абрину на лице его. И изогнулись они и изготовились к прыжку. И вскинули оружие своё, и тут пришла Элигрен и встала меж ними, и оба едва остановили удары свои над головой её. Тогда посмотрела Элигрен на Седби, и устыдился он, и опустил свой меч. И посмотрела Элигрен на Абрина, и стыд покрыл его. И разошлись они, смущённые, и Элигрен прогнала всех. И видел это Финиар с башни своей, и принял в сердце своём и сохранил.

И вернулась Элигрен в покои свои и нашла там сына своего, что любовался мечом её, и был взгляд его на меч её, что восторг и страсть соединил в тоске своей. И доброй шуткой отправила Элигрен сына своего к книгам, ибо тревожилось сердце её за возможный союз меча и сына, ибо знала она подлинную силу и страсть обоих.

Был Эрайе, прозванный Уолли, рождён от светоподобной Элигрен, дочери Виэльлине Маленького безумца, сына Эливиена Путешественника, сына Финиара, и дражайшего мужа Элигрен – Онена, что был человеком, по исходу эулиен, на мирной земле, в Светлом Доме, в Сумеречные времена.

Узнавали эулиен Ирдильле, лишь взглянув на Эрайе, черты предка его, Виэльлине, ибо через мать его достались ему нрав его и улыбка. Выше всех благ чтил Эрайе служение той, которой был поручен, и детям её106106
  Возможно, имеется в виду Эрин (Ирландия), которой по своему имени (Принадлежащий Эрин) был посвящён Эрайе. Прим. И. Коложвари


[Закрыть]. Учился Эрайе охотно и со страстью. И был дух его ветроогненный крепок в битвах и науке, а также всякой песне, и скор в помощи.

Иди вперёд смело, ибо не знаешь, кто повторит тебя. (1)

^{(1) L. I. I. V. E. 6:6}

Не желал Седби брать Эрайе в войско своё, хоть и признавал за ним умение держать меч, ибо был Эрайе невысок, и силы, достаточной для долгой битвы, не было в теле его. Кроме того, был Эрайе слишком юн и всем приказам предпочитал приказы своего сердца. Никто же не знал, что прикажет ему оно в следующий миг. И многие из эулиен рода его, что странствовали, не брали с собой Эрайе. И жестоко страдал он от этого. Все же из рода его дорожили им и старались его уберечь от беды, ибо видели огонь в сердце его и боялись за Эрайе, он же желал служения и Праздника и твёрд был в намерении исполнить его. Сердце же его было одиноко в служении своём, и был к нему, светловосторженному, мир подзаконный жесток, как жесток ко всякому, кому открыто то, что не хотят признавать другие, и к тем, что следуют за мечтой, назвав её звездой путеводной.

Iyen vhe mhra ev íuri héa hi

Im isíft Il`,

Im isrétt Íl`min ev el`élren el`hédren.

Tiy a eshúnam ev el`aténtane el`íshun,

Tiy hímu ínehug Il`

Im íyen rah-e ra vhéi.

O isteníil`tal` no, vhe háol éahē.

Ta, ti ekkil`súrenal` im hi úrutil` úramor.

Ta, yónkae iyféril` íurirenal` isíl`mi,

O vhe nih ái éum il`mátetil`,

Vherétrian arkáh tíil

Wer Íl`i tíen im íl`tankáni ü el`hídren.107107
  Приходит ветер злой в открытое настежь сердце
  И похищает Свет,
  И уносит Надежду в сильных руках.
  Ты же кличешь в наступившей ночи,
  Ты ищешь свой Свет
  И идёшь вслед за ветром.
  Но рассеялся он, ветер этого мира.
  Да, тебя научили, и сердце узнает дорогу.
  Да, молитва залечит открывшуюся рану,
  Но ветер не раз ещё посмеётся,
  Пронесясь пред тобою
  Со Светом твоим и мечтой на руках (эмл.)


[Закрыть]

И был день, и ушёл Эрайе по обыкновению своему в поля за Светлым Домом и там упражнялся с мечом. Когда же сделало солнце свой девятый шаг, лёг он на траву без сил, и сон взял его. Тогда же явилась во сне ему дева с зелёными глазами и обратилась к нему, и сказала так: – Душа моя! И спросил её Эрайе, кто она? И ответила дева: – Я та, что призвала тебя. Я та, что родила тебя. Я та, что назвала тебя. И сказал Эрайе: – Я узнаю тебя, душа снов моих! И упал ниц и исполнил ифхёлье над стопами её. Она же подняла его и умоляла о заступничестве, ибо нет ни в одном из живых детей её большей крепости, чем в сердце Уолли, и нет у неё доверия к тем, кто клянётся ей. И сказал ей Эрайе: – Ta evá leyk míen – tíen ízreti! Évildar-é mo áleyn háen im élta híol!108108
  Да будет кровь моя – твоим щитом! Забирай все песни мои и род мой! (эмл.)


[Закрыть] И приняла дева щедрый дар его. И склонилась над ним и поцеловала лоб его. И тотчас же проснулся Эрайе, и полны были руки его травы и земли. И понял он, что встретил ана́к [anа́k] (2) мирной земли. И исполнился дух его радостью и Светом.

^{(2) так бывает, что всякий предстоит перед ищущим взором в том образе и виде, что выбирает. И это есть анак его. Так есть арели, которого можно видеть – лишь анак его, ибо суть его остаётся скрыта и не воплощена вполне. Если же пожелает кто в образе своём отразить всю суть свою и полноту её – назовётся то, что мы видим – амани́ [аmaní]. Так рождаются люди и эулиен – амани, и все живые твари мира подзаконного – амани по рождению своему. Те же, кто по наречению плоти лишён – вольны выбирать анак по случаю или стать амани до смерти. Так есть мирная земля, и плоть ее, и кровь её – земля под ногой – амани её. А та зеленоглазка, что является нам, пусть и верный, но анак её. И знают о том эулиен, и многие люди знали прежде.}

Так обещал Эрайе деве полуденного сна своего кровь свою и последующий род свой, и песни свои, и жизнь свою. И, приняв слова её в сердце, вернулся в Светлый Дом, и утаил ото всех их встречу, но стал строже и чище взор его с того дня.

И вскоре открылось знание сердцу Эрайе, и, исполнившись им, оставил он покои свои и Светлый Дом втайне и ушёл к людям, посвятив себя защите их.

Всё, что можешь отдать – отдай людям. Всё, что останется – верни земле. (3)

^{(3) L. I. I. V. E. 1:12}

Не жалел себя Эрайе в служении своём ни дня, átu Líe úrul`t ni ke tiy ímortal`, ov ke híanu ímortil`.109109
  Ибо Любовь спрашивает не что ты сделал, а что готов сделать (эмл.)


[Закрыть] Тогда же случилось Саквернет, прозванной Прекрасной, своенравной госпоже из арели, странствовать по мирной земле и увидеть Эрайе. Была гордость её прежде жестоко уязвлена отказом Пылающего, которого полюбила она и возжелала. Но вот увидела она юного Эрайе, и переменилась привязанность её, и желание её изменилось. И более всего захотела Саквернет, чтобы этот эу принадлежал ей и был ей мужем. И во всём блеске своём и богатстве отправилась арели к нему со множеством слуг и музыкой. И сказала ему о желании своём. Эрайе же поклонился ей, но дара её не принял, ибо поручен был и обещан был единственной возлюбленной своей, которой и служил он. Велики были гнев и обида Саквернет, и небо над ними исполнилось громом и молнией. И ушла Саквернет и унесла свою обиду с собой. Тогда же разыскала она господина своего и рассказала ему об оскорблении, что нанёс ей эу из рода Эйвели на мирной земле. И потребовала Саквернет заступничества у господина своего. И принял Анкхали мольбы её. И скор был в отмщении за дочь из народа своего. И вот настал день, когда вознамерился Владыка Смерти разорить сердце мирной земли и истребить народ её в отмщение. И не знали о том люди, но сердце Эрайе знало, и взор сердца его видел. И пришёл он на рассвете и встал перед северными вратами мирной земли один против многолютого и могучего легиона, простиравшегося до самого неба. И был бой, и бились арели с Эрайе, чая одолеть его и разорить край его. Но обманулись взгляды их, ибо оказался эу сильнее и крепче, чем учил взоры всякого, кто смотрел на него. Сокрушал покусившихся на людей мирной земли сын Онена, подобно обрушившемуся морскому шторму, как ураган вырывает деревья с корнем, как скала разбивает дерево в щепки.

И разбил Эрайе всех, кто поднялся на госпожу его. Но были раны его тяжелы, и было их много. И упал он на землю и отпустил кровь свою, обещанную госпоже его, она же, верная кровь его, и так была всюду, и смешалась с кровью арели, и текли тогда реки, полные крови. Эу же стал ждать своей смерти, исполненный светлой радости.

В то же время никто не знал о битве Эрайе. Никто не знал о ранах его. И пошла Смерть по следам его. Но что бы ни случилось во всём множестве миров и бесконечности времени их – всегда есть сердце, что следует за каждым, видимо и невидимо, в час дня или ночи – бдит о каждом вздохе и чаянии. И так пришла Элигрен на поле брани по знанию материнского сердца своего и нашла там Уолли, в крови и ранах, принадлежащего смерти своей больше, чем ей. И подняла его Элигрен и принесла в Светлый Дом. И трудилась над сыном своим, и по слову её и Любви – вернулась жизнь и крепость в тело его и остановилась кровь в ранах его. Тогда же открыл Эрайе глаза и нашёл себя в Ирисной башне, под опекой верной матери своей, и Свет свой обрёл в исцеляющей улыбке её. И Фиэльли была с ним, улыбаясь ему улыбкой, которую прежде знал лишь возлюбленный её.

Нет нежности иной во всех мирах, чем та, которой ты в улыбке одаряешь! (4)

^{(4) L. I. I. V. E. 15:12}

Tíig Il` hōrg, o no amórg íē. Ev el`nírten tíah íl`ie míel. Séwil`-é, ki ret móē orkanétenē tíah ankhármih, tíik amrántnetān íne fáil`, Líe míen?!110110
  Твой Свет суровый, но он дороже жизни. В глазах твоих бессмертие моё. Скажи, кто из всех пленников твоих несчастен, тебе отдав себя до капли (досл. «до Света», т.е. полностью), Любовь моя?! (эмл.)


[Закрыть]

Когда же поднялся Эрайе, пришли к нему эулиен рода его и со всего Светлого Дома, потому что узнали о поступке его. И никто не посмеялся над безумством его. И Финиар поднял его на руках своих и пронёс так через весь Дом, и кричали все ему «слава!». И устроили в тот же день праздник великий в честь Эрайе, и поднесла Ишнар ему меч (5), что сделала для него с Любовью и заботой, ибо любила Уолли всем сердцем своим, и Дууд поднёс эу целебные мази свои, и Эликлем – золотой плащ. И принял Эрайе дары их с великой благодарностью. Многих восхитил поступок юного Эрайе, ибо, ведая о его безрассудстве, не всякий мог предположить меру его безумства и воинского пыла его отважного сердца. Был Седби из их числа, потому как любил Уолли и желал уберечь его от него самого, ибо сомневался в готовности эу понести столь тяжкую ношу, как служение воина, полагая его ещё слишком юным и ветреным для осознания этого страшного бремени. А потому явился Седби и на праздник, созванный в честь Эрайе, ибо высоко оценил подвиг юного Уолли и оттого пребывал в размышлении о нём. Тогда же пришёл к нему Керни с письмом от Аркхие, и так оба эулиен просили за сына Элигрен. Седби же сомневался. – Мало одного умения владеть мечом, чтобы быть воином, тебе ли не знать? – сказал он Керни. И не смел эу поднять глаз на тысячесветлого господина своего, но говорил с улыбкой: – Неужели во всей армии арели не нашлось бы воина опытней и искусней юного Уолли? Но армия пала, и он одолел её. Ужели только одним воинским искусством своим? И улыбался Седби, так же, как и Керни, не поднимая взгляда, ибо оба заранее знали исход их спора. И сказал Седби: – Всё верно, друг мой. Но разве станет Эрайе, сын Элигрен, слушаться моих приказов? – О нет, господин мой. И я не верю, что станет. Он слушает только приказы своей Любви, как и подобает юному влюблённому сердцу. – И потому он станет безумствовать. Это в его природе. Я видел это в его глазах, – говорил Седби. – Всенепременно станет, господин мой, ибо он – Эрайе, Эрайе Уолли, а безумство приличествует влюблённым. – И всё же вы просите за него. Стало быть, и ты, и Аркхие – вы удержите его? – О нет, господин мой, – никто не удержит Эрайе. Но мы можем быть рядом. И мы будем рядом с ним, как это подобает воинам, ибо он, доказал, что он один из нас. – Но вы не удержите его от безумств! – Нет, не удержим. Но мы будем рядом. – С моего ли согласия или без него? И встретились взгляды Керни и Седби, и оба эу улыбались друг другу. – Велика наша нужда в Свете Эрайе и той свободе, что в сердце его, – сказал Керни. – Но она не более моего страха перед взглядом его матери, если он пострадает, – сказал Седби. – Однако страдание – всегда добровольно, – заключил Керни. Он лучше многих знал сердце Уолли, ибо сам наставлял его и горд был этим как великой заслугой. – Значит, быть по сему! И пусть бушует его ветер за скалами твоего ущелья, – согласился Седби. Он же отправился найти Эрайе, чтобы просить его встать рядом с Керни в многодоблестном воинстве эулиен, но как ни искал – не мог найти его, ибо не сделала луна и третьего шага, как кивнула сыну огнеславная мать его, и оставил Эрайе Светлый Дом и оглашаемую славу свою и, взяв коня, вернулся на путь свой, и с той поры скрывался от всякого любопытного взгляда и славы своей, как между людьми, так и между эулиен. И знала лишь госпожа его о вернейшем воине своём, наследовавшем Виэльлине, что утвердил её в имени её.

^{(5) не секрет для эулиен Светлого Дома сердечная дружеская Любовь прекрасной Ишнар к Эрайе, ибо был он в своё время любимым учеником её и собеседником. Меч же, что подарила она ему – был выкован ею из чистой аргийской стали и назван Ильтéри [Il`téri], Светоч. Его же знают многие из арели и врагов мирной земли, и знают крепость и блеск его, как и верность того, кто держит его в ножнах. Что тонок мой стан, ты не смотри и блеском грозным не обманись. Я крепче рук, держащих землю, и глазом блещу в укор всякой тени.}

И был день, и потребовала мирная земля защиты у своего Уолли. И встал он, бесстрашно и не сомневаясь, против скорби её. И был он тогда уже болен, и силы покидали его. И, хоть и был эу сведущ в лечении и травах – спасения себе не знал и не помышлял о нём, когда призывала его госпожа его. И вот налетели враги её и сокрушились о стену Света его. И рассеялись. И уменьшилась сила их, лишённая права его правом. И вздохнул эу, и понял, что умирает. Тогда же упал он, но была рядом эу, что встала подле него и подставила ему плечо своё. И так удержала Эрайе. И через крепость рук её и по Свету улыбки её вернулись силы к сыну Элигрен. Он же спросил эу, как она оказалась здесь? Она же сказала ему, что всегда была с ним и следовала за ним тайно всякий день и час, молитвой и сердцем оберегая его и поддерживая. Ибо так повелело ей сердце, ему же не противится никто из эулиен. И спросил её Эрайе, почему отгоняет она его честную смерть от него? Она же ответила, что с тех пор, как следует она за ним – не знать Уолли смерти, желает её он или не ждёт. И так похитила эу Надежду на Праздник из сердца Эрайе. И опечалился он, будто лишили его всей силы его. Но взяла эу за руку его и поручила себя ему. И тогда пришла улыбка на лицо Уолли, и сердце сказало ему о том, где есть сила его и крепость, и где есть право корней сердца его. Тогда же взял Эрайе эу за руки и спросил её имя. И ответила она: И́ниам [Íniam]. С того же дня были они неразлучны в бою и в мирный час, в молитвах и беседах, во сне и бдении. И пришёл час, и сказал Эрайе: – Duh ifhéi fáil`el`háen el`evhíme – tíik Il` ínehug höl` im ör oh nóel`, im ío nói, átu tiy, Íniam, kémi híol, – líeni míen. Im úrul`til` íma ti íl`mui. Im kevh isúlaen dérgien háol kadérē íyenenil` híen ra el`íe urt-at-urt, on tiy-é.111111
  Пусть принадлежу я всецело моей госпоже – тебе Свет свой поручаю, и знание о нём, и право его, ибо ты, Иниам, друг мой, – возлюбленная моя. И видеть (знать) хочу тебя женою. И как верные воины этой земли пойдём мы по жизни плечом к плечу, если ты согласишься (эмл.)


[Закрыть]