Текст книги "Эйвели. Часть первая"

Звенье пятнадцатое. Алдари Находчивый и Илит

Был Алдари рождён от Эливиена Путешественника, сына Финиара, и светлосердечной жены Эливиена Ильмин, по исходу, на мирной земле, в Светлом Доме. Он же истинным благом стал для родителей своих. Смиренным и трудолюбивым рос Алдари, почитая старших и учения их. И полагали многие, что перейдёт он в предел Элкарита, ибо велика была благодать его сердца (1). Но, исполнившись знанием, вдруг начал Алдари плотничать, и никто не мог остановить его, ибо похитил ветер странствий сердце его, и по прошествии времени подарил эу флот роду своему. И на корабле с золотыми парусами отправился в своё время в странствие, неся учение эулиен и помогая ищущим правды. Его же стараниями обрели знания о море и кораблях многие из людей дальних земель. Его же стараниями торжествовала правда даже там, где гнали, прятали и попирали её, ибо ради смертных – ничего не страшился Алдари, сияя им звездой Надежды. Много посылал вослед ему Владыка Cмерти воинов своих, дабы погубили сына Эливиена на воде, и затевал штормы и бури, но ничто не могло погубить Алдари. И высоко реял на мачтах стяг его рода. Коварные ловушки устраивал Бессветлый для Алдари, но оказывался тот прозорливее и хитрее, оттого и прозвали его Ху́лаг [Húlag], Находчивый (2). И что бы ни готовила ему набегающая волна или ветер, треплющий кудри, – всё встречал Алдари с улыбкой.

^{(1) большинство эулиен по силе своей выбирают молитвенное служение человеку, особо отчаянные привлекают к нему и своё сердечное и душевное соследование. Этой службе они и посвящают себя всецело каждый день, а оставшееся время отдают семье и трудам рода. Иные же из эулиен оставляют пределы Светлого Дома и уходят к людям, ибо их сердце требует служения иной формы. Вся жизнь эу от его рождения остаётся посвящена человеку, чем бы ни занимался он впоследствии и какой бы талант ни обнаружил в себе – всё он употребит для рода людского. Никто из эулиен не забывает о своём долге, взятом перед лицом Создателя в заботе о человеке. Тихи их деяния и часто скрыты в Свете их сердец от глаз человеческих, но всякому зоркому сердцу и сердцу любящему станут явны, лишь увидите вы эу, несущего свою бесконечную службу. Оттого и полон Светлый Дом Света и назван так, что умножается он в сердцах обитателей его по делам их явным и скрытым, умножается он и вне стен его. Ta ni mórtil` Il` ev el`íi nói!}2525
  Да не иссякнет Свет в обители его! (эмл.)


[Закрыть] ^{Не знают отец и мать, какое служение избрал их сын ради человеческого спасения, и не принуждают его в нём. Не ведает жена о служении мужа своего, если не откроется он ей и не соследует она ему в трудах его. Лишь одному эу ведом путь и дар каждого сердца в Светлом Доме, он же, Всеспрашиваемый, и помогает каждому встать на свой путь, именуя соответственно тайне служения, к которому предрасположен эу. Кроме Финиара, никто не видит в сердце другого, пока не будет открыто то сердце по доброй воле. Таков удел владыки Светлого Дома, проводящего дни в служении двум родам, вверенным его попечению: роду людскому и Эйвели, светлым потомкам его и Эин-Мари, наследникам непорочной Любви их. Он же, Финиар, всё видит и знает, и оттого высоко чело его и тяжёл взгляд. Его же стараются не тревожить понапрасну с суетой в сердце и слове, как не тревожат ветры корни дуба, если не желают смерти исполина. Добрым делом и единством пути и формы служения соединяет Господь эулиен Светлого Дома и пришедших с ними. Так разделил Он Эйвели на четыре рода по служению их, и взяли они в Светлом Доме, своём маленьком Ийдене, пределы свои. И переходят эулиен по исполнении знанием из одного предела в предел другого рода, если его служение ближе им, и там находят покой, утешение и поддержку. Также приходят эулиен в Светлый Дом, чтобы рассудила их мудрость Финиара или слово или дело потомков его направило их и утвердило в Свете. И всякому, кто ищет спасения и Света, всякому сердцу, исполненному раскаянья или Любви, открыт путь в Светлый Дом, иные же блуждают по садам его и не ведают дороги, и скрыт Светлый Дом от их глаз тенью их собственных сердец. И нет в том ни магии, ни волшебства, но закон сердечный. Erk Il` ídar Íl`i, is a ídar érke. O ni ídemal` Ókturuiar Yon íse an Íl`ē!}2626
  Всякий Свет доступен Свету, тень же доступна каждому. Но не создавал Мудрейший Господь тени без Света! (эмл.)


[Закрыть]

^{(2) дословно звучит это прозвище как Хитрый угорь, и именуют так проворного умом, находчивого, но лишённого тёмной хитрости.}

Много имён обрёл Алдари в странствиях своих, много историй сохранил в сердце своём. И ликовало сердце Эливиена в делах сына его и его улыбке.

Случилось же Алдари в путешествии своём спасти от человеческой казни юную эу, которую обвинили во вреде смертному народу по великому знанию её и готовились убить. Имя её было И́лит [Ílit]. Словом своим золотым купил Алдари мир в народе людей и забрал Илит из рук смерти, она же поклялась служить эу и долго в странствиях его помогала в чтении карт и звёздного неба. И так странствовали вместе Алдари и Илит долгое время и почитали друг друга друзьями. На пятый же год странствий их открыли сердца им истину свою, и вернулись они в Светлый Дом, поручённые друг другу, и просили Финиара сочетать их в Свете как мужа и жену.

Тогда же был праздник в Светлом Доме, и элин в кубках сделался морем, а песни эулиен – ветром в парусах корабля союза Алдари и Илит.

Ночью же, когда отпустили Алдари и Илит от пира празднующих, вернулись муж и жена в покои свои, и смех влюблённых звенел в их резных стенах, ибо сердца эулиен приняли истину светлейшей Любви. Тогда же поняла Илит, что обрела дитя от возлюбленного мужа своего, и ради этого оставил Алдари все странствия свои, и успокоился дух его.

По времени же родила Илит сына, и нарёк Финиар его Э́тин [Étin]. С того же дня в историях отца своего и заботе рода своего рос он.

Звенье шестнадцатое. Иллиат и Иниргин

Была Иллиат рождена от Эливиена Путешественника, сына Финиара, и жены Эливиена Ильмин, по исходу, на мирной земле, в Светлом Доме, вскоре после брата своего. И было это так. Поднялись сияющие Эливиен и Ильмин на башню в пределе своём и слушали пение птиц, что приветствовали их, эулиен же отвечали и махали им, верным спутникам и друзьям Эливиена. Благодарил их Путешественник за дружбу и верность, птицы же прославляли его и Ильмин в своих песнях. Тогда же зарделись щёки скромной Ильмин, и спрятала она лицо своё на груди мужа, он же обнял её и укрыл рукою. Так был ребёнок у Ильмин от дражайшего её Эливиена. И был Путешественник весь срок с возлюбленной неотлучно, а в назначенный день родила Ильмин дочь мужу своему, и Финиар дал ей имя И́ллиат [Ílliat], и в тот день в саду Светлого Дома собралось множество птиц и зверей, и все они ждали вестей от Ильмин, ибо знали, кто родится на радость им.

Велик был Свет Иллиат, и приняла она весь мир в сердце своём. С малых лет окружила она себя животными и птицами, всеми формами душ живых, восхваляющих Господа. И лечила их и попечительствовала им, и редко бывала в Светлом Доме по обилию забот своих. Ибо приходили к Иллиат люди и эулиен и просили её помочь в хозяйствах их. Тогда приходила к ним Иллиат и дыханием своим и руками своими, беседами и травами исцеляла всякую душу. Ибо говорила Иллиат, что болеет душа живая прежде тела, и, исцелив недуг души – легко и тело исцелить. Она же ходила по лесам и рощам, оврагам и долам, и всякая живая душа находила у неё попечение. Оттого жила подолгу Иллиат в гроте, что выбрала себе на западе мирной земли, ибо приходили к ней звери и птицы, и не вместил бы их Светлый Дом, оставайся она там. И полагали многие, что перейдёт она в предел Элкарита, ибо велика была благодать её сердца. Но оставалась Иллиат в Ирдильле и верной дочерью его. Так случилось однажды, что во бдении своём нашла Иллиат эу на камнях у моря. И было в нём жизни – на один вздох и взгляд, ибо потерял он много крови и плоти, а также руки правой был лишён. И принесла Иллиат его в грот свой, и лечила его, и молилась над ним, пока не окреп дух его и Свет не вернулся в глаза его. Тогда же открыл эу глаза и думал, что умер и вернулся в Эйден. И спросила его Иллиат, как имя его и в чём была беда его? Он же отвечал, что имя ему И́ниргин [Ínirgin], и был он эу, которого застали люди вдали от дома его и объявили охоту на него, и гнали его через рощи и холмы, как зверя, до самого моря, и спустили собак вослед ему, и терзали они его, и стреляли в него люди из луков своих, когда поняли, что не достанут эу, и так он потерял руку свою и упал на камни. Тогда спросила его Иллиат, чем занимался он среди смертных, и сказал ей Иниргин, что был гончаром и сказочником. Тогда оставила его Иллиат и вернулась вскоре с костью тюленя в руках. Её же вставила она в плечо эу, и по молитве её и беседе её с костью вросла она и стала живою. И силы вернулись к ней, и чувствовал Иниргин тюленьей рукой своей прикосновения Иллиат. И стоило руке Иллиат коснуться ожившей руки эу, открылась им правда сердец их, и обрели они друг друга в Свете и больше не захотели расставаться. Тогда же и привела Иллиат возлюбленного своего в Светлый Дом, и сочетал их Финиар в Свете. С того же дня были они неразлучны.

И случилось так, что в заботах своих о недужных душах, склонившись над морской птицей, коснулась Иллиат тюленьей руки мужа своего, и вскрикнула птица под руками их, и закрылась рана её, и вспорхнула она и улетела прочь, и был так у Иллиат ребёнок от Иниргина, рождённый в свой срок и час, его же назвал Финиар Áлдартент [Áldartent], и велика была радость любящих в сыне их. После ещё много сыновей родила Иллиат мужу своему, и назвал их Финиар: Áлдаруи [Áldarui], Луáна [Luánа], Илькайрáт [Il`kayrát] и И́львхе [Íl`vhe]. И так приумножился род Ирдильле в радости.

Звенье семнадцатое. Виэльлине Маленький безумец и Фиэльли

Был Виэльлине рождён от Эливиена Путешественника, сына Финиара, и Ильмин, сердцехранительницы Эливиена, после исхода эулиен, на мирной земле, в Светлом Доме, после брата своего и сестры. И было это так. Пропитал белым ядом (1) еду Владыка Смерти и прислал её ко двору Финиара так, что попала она на стол, когда собрались все эулиен Светлого Дома на вечернюю трапезу. И когда передавали яства, оказалось отравленное ближе всех к Ильмин, и взяла она его в руки и поднесла уже к губам, но Эливиен, муж её, сердцем своим увидел зло, скрывавшееся в еде её, и из рук Ильмин еду принял и тут же сам вкусил её. И поразил его яд тотчас, и упал Эливиен, и, падая, схватил любимую свою за руку и в глаза ей смотрел. Тогда же подхватила она его и прижала к себе, и так был ребёнок у Ильмин от мужа её. Подоспел тогда и Финиар к отравленному и возлюбленная сестра его Эликлем, и отвели они Ильмин прочь от мужа её, и отец держал Эливиена, а сестра его давала ему воды, пока яд весь из него не вышел. А когда вышел из него яд, отнесли Эливиена в Ирисную комнату, и Ильмин была с ним неотступно, пока ясность взгляда не вернулась к эу. Тогда же сообщила она мужу о плоде в чреве своём, и по великой радости исцелился Эливиен, а по сроку, в первые дни весны, родила Ильмин мужу сына, и нарёк Финиар его Виэльли́не [Viel`line].

^{(1) так есть четыре яда в руках арели: чёрный и белый яд, и с ними красный яд и эохтин, он же любимый их. Три первых яда известны и людям на погибель их.}

Был Виэльлине не таким эу, как другие. В сердце его был странный жар, и диковинные мечты гнали его прочь из Светлого Дома навстречу рассветам, сумеркам, ветрам и приключениям. Велика была нужда его сердца в том, что было скрыто и недоступно остальным. Всего, что было эулиен Светлого Дома в достатке – было Виэльлине мало. Мало песен, мало Света, мало Любви и мало подвигов. С малых лет слышал Виэльлине добрые упрёки, ибо мир мечты и грёз был ему милее подзаконного мира, и в роду многие называли его Мечтателем и Маленьким безумцем – Амалли́ [Amallí], ибо был он невысок и не в меру предан мечтам своим. Учился он бою у Седби по странной страсти своей, но не лежала его рука к оружию, хоть и был он усерден. Учился он у Элкарита молитвам, но жар его сердца отнимал терпение его, хоть и был он силён и крепок в молитве. Учился он у отца своего, но на легенды и книги разменивал беседы с ним. И учений о врачевании от Эликлем не слушал, ибо противился убийству всякой жизни, будь она даже жизнью маленького цветка, а потому ел он мало и пил он мало, и говорили все, что питается он мёдом своих мечтаний. И сколько бы ни было учителей у него и попечителей в Светлом Доме, так и не нашёл Виэльлине понимания среди них, хоть и любили его все и заботились о нём. Но не видел никто, что в сердце юного эу сила была сильнее их сил, и заботой своей весь Светлый Дом укрыть он мог бы, если бы хоть одно сердце поверило ему. Но по-прежнему все считали его Маленьким безумцем и в мечтах его видели лишь юную грезу, что свойственна восторженным и неопытным душам. Останавливал их Финиар, ибо видел иную странность Виэльлине, но в сердце его был слеп, так как ото всех закрыл его юный эу и обществу своего народа предпочитал беседы с ветром в ветвях деревьев яблоневых рощ, окружавших Светлый Дом. И когда попрекали эу, он лишь твердил, что нет во всём Светлом Доме эу более разумного и достойного уважения, чем он, Виэльлине. И, уличив несчастного в болезни гордыни, светлейшие из умов и сердец Светлого Дома пытались исцелить его. Он же молча слушал их и со своей маленькой арфой уходил снова и снова, и все волновались и искали его, запрещали ему, но удержать его не могли. Так минуло двадцать шесть его лет, а Виэльлине, всё ещё не исполнившись знания, лишь становился молчаливее и тише, но от слов своих гордых, прежних – не отступался. Таков был Виэльлине, Маленький безумец, младший из славных детей Эливиена Путешественника из рода Ирдильле. Истина же Виэльлине была скрыта ото всех, а то, что мог видеть всякий взгляд, представлялось невзрачным. Был Виэльлине по рождению своему слаб и выглядел взъерошенно и недужно, много болел, и не было силы в теле его, потому не поручали ему многих дел и забот из-за слабости его. Также полагали многие, что и разум эу подобен телу его, ибо был Виэльлине замкнут и недоверчив, погружённый в свои мечты и песни. Оттого не учили его эулиен соследованию и тяжко вздыхали о нём, иные же скрывали улыбку о гордыне его, когда повторял Виэльлине, что нет во всём Светлом Доме равных ему…

Rók`eni ishúneni, efér ókuruhen il`ínnēn níve,

Íl`hmren íl`mrinen igéruen míih

Oh téme-el` ánum nívrennе.2727
  Долгими ночами, когда мудрецы предаются сну,
  Седые звёзды рассказывают мне
  О том, что неведомо спящим (эмл.)


[Закрыть]

Холодная весна пришла тогда на мирную землю. И многие из эулиен Светлого Дома не покидали его, опасаясь простуды. Но только не Виэльлине. Каждую ночь сбегал он снова и снова, и ни замки, ни уговоры, ни увещевания не удерживали его. С сердечным вниманием и заботой следил Финиар за свечой его, горящей поодаль от остальных порывистым и искристым Светом. В ту ночь, когда снова сбежал Виэльлине, особенно волновалось её пламя. И Финиар с ним.

Пришёл Виэльлине на любимое место своё, на крепких ветвях, где встречал одинокие рассветы свои. И, достав друга души своей, маленькую арфу – снова пел звёздам, пришедшим к беседе с ним.

Я ухожу мечтать!

Вдали от боли и суеты

Я воздвигну новый светлый мир,

Где лишь улыбки и Любовь,

И нет одиноких сердец.

Такой мир воздвигну я, мечтая.

Я ухожу мечтать!

Звери и птицы, цветы и деревья,

Всё, что дышит – мечтает со мною,

Их имена назову я в том мире

И Светом Любви – соединю!

Такой мир воздвигну я, мечтая.

Я ухожу мечтать!

Огонь любящих сердец никогда

Не будет гореть понапрасну,

И каждое сердце дождётся

Крепкого, как щит, Слова!

В том мире, что я воздвигну…

Я ухожу мечтать!

Улыбка к улыбке

И сердце к сердцу,

В едином Свете восхвалят они Бога

В том мире, что я назову Любовью.

Я ухожу мечтать!

И так уснул эу под взглядами звёзд, и ветер, друг его, разнёс его песню по рощам и долам. Долго звучала она, пока не зажглась Ирдиль и не исполнила её Светом своим. И занялась заря, и Свет был повсюду. Тогда же, росы и трав не тревожа, уже ступили на мирную землю чьи-то белые башмачки, и чей-то плащ уже прошелестел на ветру, чьи-то изумрудные глаза уже сверкнули, отражая солнечный Свет, и весна взяла своё право, и ветер улёгся в складках плаща. И улыбнулась та, что пришла, и вскинула голову с золотыми волосами, и очнулся клевер ото сна и к солнцу своему потянулся. И шла она, уверенно и легко, и по следу её просыпались цветы, и разбивалась задержавшаяся зима на осколки. Мимо селений шла она, и выглядывали проснувшиеся эулиен из домов своих, чтобы посмотреть на неё, которую никто никогда не видел и не знал. И Ион, покинувший сокрытое укрытие своё, приветствовал её поклоном, и сердце было его поражено Светом и полно удивления, и девушка отвечала ему поклоном и улыбкой. И пришла тогда девушка к яблоне, на которой заснул Виэльлине, и, поднявшись к нему, опустилась рядом. «Так много Света!» сказал тогда Финиар. И проснулся Виэльлине и увидел девушку рядом, что смотрела на него, зная его, и улыбалась улыбкой мирной и верной, как только она могла. И спросил Виэльлине, как зовут её. И назвалась она – Фиэльли. Так обрёл Виэльлине сердечного друга, и глаза, что смотрели на него, не осуждая, и сердце, что приняло его с Любовью.

– Трудно построить тот мир, о котором ты пел, в одиночку, – сказала она. – Вот тебе рука моя. Пойдём домой, там начинается твой мир.

И спустились они, и, взявшись за руки, как только любящие могут, вернулись в Светлый Дом и предстали перед Финиаром. И просил Виэльлине у господина своего разрешения поручить себя Фиэльли, став ей другом и мужем. И спросил тогда Финиар, хочет ли того сама Фиэльли. И сказала она, что дорога её – это дорога с Виэльлине, и пришла она, чтобы быть с ним. Тогда же по воле их обручил их Финиар, и поручили они себя друг другу, и пришла весна, и было солнца и Света так много, что ходили все, щурясь, даже эулиен, и семнадцать безумных ифхёлье подарили друг другу Виэльлине и Фиэльли в тот день.

И был день после свадьбы их, и отдыхала Фиэльли в саду, и, преклонив голову на колени её, спал Виэльлине. Так увидел их один из эулиен, что заботился о Виэльлине с юных лет, и приблизился к ним и поклонился Фиэльли. Тогда же благодарил он её за щедрость и мужество, ибо взяла она на себя бремя заботы о Маленьком безумце и ныне есть ему опека и опора в слабости его. И спросила тогда Фиэльли: – Кто сказал вам о слабости его? И ответил эу: – Он сам, когда говорил о величии своём, и тело его говорит так всякому, кто смотрит и видит, ибо на коленях у вас спит дитя в теле юноши. Но возразила ему Фиэльли: – У меня на коленях отдыхает достойнейший из мужчин, которых мне доводилось видеть. И поклонился ей эу и сказал: – Да будет так. И ответила ему Фиэльли: – Да будет так! На том и расстались. И голос Фиэльли не дрогнул.

Когда же опустилась ночь второго дня их, пришёл Виэльлине в покои Фиэльли, чтобы проститься с ней перед сном, как положено эулиен, но остановила его Фиэльли и удержала его. Тогда же принесла она Виэльлине себя в дар, как возможно лишь жене приносить чистоту свою любимому мужу, и так разделили они на двоих и Свет своей Любви, и ночь их, и нежность их, ей же нет границ ни в жизни, ни в смерти, ни тогда, ни ныне.

С того дня Свет Любви Фиэльли преследовал Виэльлине даже во тьме опущенных век. И отходила ко сну Фиэльли, желая доброй ночи возлюбленному мужу, и просыпалась, приветствуя его. И отходил ко сну Виэльлине, желая доброй ночи вернейшей жене своей, и просыпался с именем её. И более не покидал он Светлого Дома, не расставаясь с женой своей, и вместе строили они тот мир, о котором мечтал он. И с того дня никто больше не называл его Мечтателем и Маленьким безумцем, ибо строгие глаза Фиэльли, в которых заблудилось солнце, останавливали их и призывали к почтению перед тайной. И никто во всём Светлом Доме не смел перечить ей, даже Финиар. И с тех пор искал Виэльлине лишь светлого права умереть за любимую, более славы своей и грёз своих, ибо знал закон сердца своего, древнейший из законов, положенный Слову.

Звенье восемнадцатое. Фьихлие и Анаиль

Была Фьихлие рождена от Эликлем, любимой дочери Финиара, и мужа её Итерлена, прозванного Водомеркой, по исходу эулиен, на мирной земле, в Светлом Доме.

Прежде всех забот – окружили дочь свою Эликлем и Итерлен заботой и охраной сердец своих и неусыпным бдением, ибо велика была ненависть Владыки Смерти к призвавшей его, и желал он власть её попрать и оспорить, а потому от оглашения жаждал истребить весь народ эулиен, и род Золотое дерево – прежде всего. Так начал он искать дорогу к Светлому Дому, но, как и люди и все, кто задумал зло и не был чист душою, не мог обнаружить её, хоть и знал, что лежит она в яблоневой роще. И кружил по холмам вокруг рощи, и рыскал подобно голодному зверю, жаждая мести и крови. Тогда же, обнаружив преграду неодолимую, стал являться во снах к Эликлем в различных обличьях, приятных и светлых, и медоточивыми речами прельщать её признать силу и власть его. Был он и яблоком золотым, полным сока и нектара, и призывал Эликлем вкусить его, и отречься от Итерлена, и придти во власть сока и нектара его. Но проснулась Эликлем по плачу дочери своей и молилась до рассвета. Был Владыка Смерти и мудрым учителем, что явился Эликлем и говорил ей о болезни миров, которая поразила их, когда разделила она их, и вызвала род арели к жизни и присвоила власть себе, а не отдала детям своим. И наставлял мудрец Эликлем отречься от мужа своего и власти своей (1) и прийти в мудрость его, но проснулась Эликлем, ибо вспомнился ей Свет глаз Финиара, и укрепилась она в сердце, и молилась до утра, и не мог арели подступиться к ней. Наутро же иссякло право его. И снова, в третий раз, явился он Эликлем плащом лёгким и прекрасным, таким искусным, что любая душа возжелала бы его, и понуждал Эликлем накинуть себя на плечи и укрыться в нём от всякого горя и боли, на которые обречена вечная жизнь эулиен по злобе человеческой. И обещал Эликлем Владыка избавить её от смертей и горя, укрыв во власти и силе своей, если признает его и от мужа своего отречётся. Но снова проснулась Эликлем в ужасе и молитвой до утра прогнала арели. Тогда в четвёртый раз явился к ней Бессветлый и был – цветок алый, как кровь, и шипы его были черны и полны яда. И просил защиты и заступничества Эликлем, ибо злые ветра губят его, и нет ему пары, дабы бросить в землю семя своё. Власть же её велика и светла, и лишь отдав её силу погибающему цветку – спасёт она его. И так умолял её отказаться от Итерлена и власти своей, зная слабость Эликлем перед цветами. Но снова выстояла эу и, проснувшись, встала в холодную реку и молилась там, пока вода за ней не вскипела, и не поднялось солнце. Тогда, неотступный, снова явился арели, но уже как белая птица с крылами в два неба, и звал Эликлем с собой, обещая отнести её в Эйден, родину её, где Света так много, что нет заботы и печали даже вечному сердцу. И просил оставить Итерлена и власть её, ибо тяжелы они для крыльев птицы, но подняла Эликлем камень с земли и метнула в птицу, и исчезла она, и был всюду мрак. Тогда же проснулась Эликлем и снова молилась на прежнем месте своём. И снова закипела река по молитве её. Но в следующую ночь снова явился Анкхали к ней во сне, и был на сей раз добрым веретеном, обещавшим Эликлем соткать новое полотно мира и по воле её украсить и населить его, пусть лишь наделит его властью своей и от Итерлена отречётся. Но сломала веретено Эликлем и поранила палец во сне, когда же проснулась она – была кровь на постели её, и с того часа онемел палец её и более не чувствовал ничего. Тогда снова пошла Эликлем на прежнее место своё и молилась до рассвета, и, закипев, уменьшилась река, ибо обратилась в пар половина воды её. Но и на следующую ночь не оставил Владыка Смерти Эликлем и явился ей в образе сладкоголосой лютни, и звал её в танец и пел ей песни, и обещал лишь радость и веселье, если отдаст она власть лютне и песням её и от мужа отречётся, но разбила Эликлем лютню, и порвались струны её. В ту же ночь обратилась река в ручей по огненной молитве её. Тогда явился Анкхали к ней как верная книга и рассказывал ей о мирах и приключениях, о славных победах и долгих песнях, и так искушал Эликлем, уговаривая прочесть его и отдать власть ему и отречься от мужа. Но схватила Эликлем книгу и бросила в воду. И утонула книга и почернела вода, а Эликлем снова вернулась к реке и молилась в ней, пока из ручья не стала она озером. Тогда же, собрав всю красоту свою и блеск свой, явился к ней Бессветлый как ясноглазый король, в атласном алом одеянии, и золотые кудри были рассыпаны по плечам его, и красный рубин горел в тиаре его. И не мог ни один из мужчин, которых видела Эликлем, сравниться с ним в красоте и силе, и протянул ей руку ясноглазый король и просил стать его королевой. Тогда защитит он её от Анкхали и рода его и укроет в Свете своём, ибо он, король, ангельского рода. И шагнула к нему Эликлем, и руку уже протянула ему, но вдруг увидела, что в глазах короля нет Света, и отдёрнула руку свою и бежала прочь. И снова пришла к реке, что стала озером, и молилась в нём, и иссохло озеро, и не стало его. Тогда же, оставив мужа и дочь, пришла Эликлем к отцу своему и провела в покоях его под защитой его молитв и наставлений три месяца, а когда успокоилось сердце её и укрепилась душа её, вернулась к семье, и называл её отец И́льи дéрги [Íl`i dérgi] – Светлая Воительница. Тогда, посрамлённый стойкостью Эликлем, отправился Анкхали вослед дочери её и следил за ней и ждал момента, когда явиться ей.

^{(1) была же власть Эликлем над арели велика, ибо имела право, но не использовала Эликлем его. Анкхали же имел власть, но права в ней не имел.}

Настал же день, когда была Фьихлие уже не ребёнок, и исполнилась знанием своим, и Свет был крепок в глазах её. И отправилась она к людям, дабы тайной помощью сослужить им. Тогда же и явился ей Анкхали в славе своей и блеске в облике человеческом, и позвал её за собой, дабы помогла она ему. И, не видя лжи, пошла за ним Фьихлие, и схватил её Владыка Смерти и увёл в мир свой, откуда хотел выменять эу на власть Эликлем и её отречение. И были тогда стон и плач в Светлом Доме, и трепетала без ветра свеча Фьихлие на стене перед глазами Финиара. И созвал Финиар детей своих и народы их и наказал всем искать возможность спасти Фьихлие, ибо знал коварство и бессердечие арели и боялся за жизнь и чистоту эу.

Поместил Владыка пленницу в башню чёрную на острове между трёх морей, куда не дойти иначе, как по морю, и был в эту башню один вход и выход, но вращались стены её время от времени, и случалось, что месяцами не было в неё входа и не было выхода из неё. Также наделил Бессветлый башню ви́дением своим, и знали стены её, приближается ли кто к ним или желает ли кто выйти из них – и тогда останавливались и закрывали проход, и вставал камень к камню так прочно, что никакая сила не могла сокрушить их. Знала о том Фьихлие, и знала, что и Седби во всей силе своей с войском своим не разрушит башню её и даже не сможет приблизится к ней. И знала, что не подойдут к ней корабли Эливиена и Свет молитв Элкарита не достанет сюда, где искажено всё магией и время, в пытке растянуто и долог вопль его. Тогда, приняв судьбу свою, опустилась Фьихлие на колени и взмолилась к Богу забрать её жизнь прежде, чем Владыка прикоснётся к ней или использует её против матери, или послать ей укрепление в Надежде. И тогда пробился сквозь мрак луч Света и упал на лицо её. И подняла Фьихлие глаза и увидела эу в блистающих одеждах, что спускался к ней по лучу. И расставил Свет камни в башне её, и вошёл эу в темницу её, и, взяв за руку, вывел Фьихлие из башни, и по лучу привёл её в Светлый Дом. Тогда же очнулась Фьихлие в покоях своих в попечении отца и матери, и Финиар и дети его были с ней. И смотрела Фьихлие кругом и не находила того эу, что привёл её. И спрашивала о нём, описав его. Тогда послал Финиар искать его по всему Светлому Дому и в селениях близ него. И на исходе дня принесли эулиен такого юношу, как описала Фьихлие, в Светлый Дом, и был он жив, но будто бы спал. И спросили тогда эулиен господина своего, что с ним? И сказал Финиар, что этот эу без души. И коснулся он век его, и открылось ему, что пришёл этот эу за Фьихлие через порог, против всех правил, по давней Любви своей, и вывел её из мрака арели на Свет и силой своего Света проложил им дорогу, и вернул Фьихлие в Светлый Дом, но растратила душа его на спасение весь Свет свой и осталась сама во мраке, и теперь принадлежит Владыке и томится в темнице его.

Узнав о том, просила Фьихлие сочетать её с этим эу в Свете, веря, что Свет Любви её придаст сил душе пленника, но запретил ей Финиар. И по велению его было построено ложе из стекла и помещено в Ирисной комнате, и положили они тело эу на это ложе. И сказал Финиар Фьихлие, что сочетает её и эу, как только вернётся душа его, до тех же пор – быть ему под присмотром врачевателей и молитвенников, после чего оставил Фьихлие в великом плаче её и заперся в башне с эу и молился о нём три дня и три ночи. На четвёртый же день спустился Всеспрашиваемый к эулиен и сказал, что вспомнил имя этого эу, которое сам нарёк ему по рождению его прежде – и звали его Анаи́ль [Anaíl`], что значит Власть Света.

Тогда ушла Фьихлие с именем его в Ирисную комнату и провела там долгие годы, взывая к душе Анаиля. И по Любви её и зову её откликнулась душа его и отыскала свою дорогу во мраке и, обманув чары Владыки Смерти, водворилась в праве своём в теле эу. Тогда же спустились Фьихлие и Анаиль из Ирисной комнаты и пришли к Финиару. И по великой Любви их сочетал он их, и оскорбилась в улыбках любящих власть Анкхали.