Текст книги "Образование будущего. Университетский миф и структура мнений об образовании XXI века"

Поэтому для понимания текущей политики важно, какой университет заканчивал президент. Поэтому существенная деталь биографии политического деятеля – из какого он университета и из каких университетов люди из группы его друзей и поддержки. Поэтому важный репутационный вопрос, по которому определяется отношение к тому или иному человеку в обществе – какой университет он заканчивал. Крупные университеты (и демократические, и республиканские) имеют во всех штатах группы поддержки, то есть ассоциации окончивших данный университет. Тем самым университет и воспитываемое им мировоззрение имеет продолжение далеко за границами периода обучения, сказывается на дальнейшей карьере. И этих оттенков не счесть: Джорджтаунский университет в Вашингтоне – это консерваторы, Беркли в Калифорнии – либералы, Университет Нотр-Дам поблизости от Чикаго – это центристы, Университет Джорджии – демократы с особым южным оттенком, Технологический институт Джорджии – технократы и т. п. Много университетов, много оттенков, одни оттенки более значимы для большой политики, другие оттенки больше говорят при рассмотрении местных реалий.

Передвижение университета из сферы государства/права в сферу экономики происходило в США на фоне быстрого и резкого увеличения количественных показателей: росло число студентов, преподавателей, университетов, программ и т. п. Это – процесс появления массового высшего образования. После Второй мировой войны произошел резкий рост высшего образования: с 1960-х годов росло число университетов, число студентов, число специализаций, для занятий которыми нужно высшее образование, число учёных. По сравнению с 1980-ми число университетов выросло к 1990-м почти на 50 %, к 2010-м их число удвоилось: в 80-х в мире было около 500 университетов, в 2005 – более тысячи. Отношение числа преподавателей к числу студентов росло запаздывающими темпами; можно сказать, что кратное увеличение числа студентов (с 60-х по 80-е примерно на 400 % в Западной Европе) произошло при незначительном росте преподавательского корпуса. Затем число преподавателей стало расти несколько быстрее, но тут произошел следующий быстрый скачок числа студентов. Число студентов с 60-х по 80-е выросло едва не на порядок, и затем, после недолгой приостановки, снова начался период взрывного роста, который начался в 90-е и продолжился в 2000-е.

Сейчас процесс практически завершается, очень значительная часть населения имеет высшее образование. При всём разнообразии показателей высшего образования разных стран, в среднем можно сказать, что высшее образование получает половина выпускников школ. К 2000 г. в США более 80 % выпускников школ начали получать высшее образование. При этом, для увеличения эффективности (экономичности) образования, постоянно снижается число преподавателей на одно и то же число студентов. В результате в современном обществе то качество высшего образования, которое могут предоставить университеты, примерно равняется среднему образованию на заре индустриализации: это всеобщая социальная потребность, условие для нормального карьерного старта почти в любой профессиональной области. Став массовым, современный университет приобретает в обществе то значение, которое прежде имела средняя школа.

Рост числа университетов привёл, в частности, к снижению мобильности студентов; в 1960-х в Европе 6.5 % студентов обучались в иностранном университете, в 1980-х – менее 1 %. Это очень напоминает кризис университетской системы в XVII в., когда почти исчезли характерные для Средних веков странствующие студенты и большинство молодых людей поступало в ближайший университет. Причины снижения мобильности – довольно высокий финансовый барьер на поступление и нежелание добавлять к финансовым трудностям вживание в инокультурную среду.

Самой важной чертой американского университета является приспособление исследовательского университета к жизни в массовом обществе. Сам исследовательский университет возник в обществе сословном, студенты университета – лица дворянского воспитания или те, кто подражает дворянскому воспитанию. Проще говоря, это лучшие ученики, ученики гимназий, те, кто прилагает много труда для прохождения обучения и выделен из общей массы школьников.

Рост числа студентов (из-за демократизации и демографического роста) привёл к давлению на качество высшего образования. В результате на протяжении 1980-х и 1990-х годов происходил запоздалый поиск средств, позволяющих соединить всеобщий доступ к образованию с механизмами обеспечения качества для студентов и аспирантов, попытки создать различные программы для элитных и неэлитных студентов. Эти последние десятилетия XX в. – время почти безумной деятельности по реформированию европейских университетов: были созданы программные модули и системы кредитных единиц, которыми определялось прохождение тех или иных курсов, введено множество дипломных программ, внедрена система непрерывной оценки и обучение, сфокусированное на проблемах, а не предметах, многие изменения в системах бакалавриата и аспирантуры. Именно в это время американские структуры образования и система дипломов распространились на континент.

В этой ситуации взрывного роста количественных показателей, быстрого увеличения числа людей, желающих получить высшее образование, и возник новый тип университета. Требовалась социальная машина, которая могла бы даже в ситуации массового высшего образования производить учёных, способных заниматься наукой.

Американский университет демократический, рассчитан на массовый спрос, готовый удовлетворить образовательные желания каждого; качество школьного образования низкое; высшее образование понимается как экономическая услуга, качество этих услуг определяется установленными государством бюрократическими критериями, например, лицензированием; всё это определяет общий характер образования: множество специализированных курсов по различным областям знания. Эта специализация образования сказывается на характере университета.

Выстраивание рядом, в «одном здании» целой серии специализированных институтов сделало университет неотличимым от политехнического института. Прежде университет обладал особым качеством, давал общее образование и производил учёных, в отличие от институтов, которые могли дать только узкую специализацию. Это различие было потеряно. Теперь университет отличается разве что соседскими связями, разные специалисты сидят рядом за разными дверями по одному коридору, но вряд ли это сильно сказывается на междисциплинарных связях. Однако, по сути, эти соседские связи – всё, что осталось от прежнего университета. В нём, может быть, легче друг друга найти и общаться специалистам разных направлений и в нём студенты разных специальностей находится рядом друг с другом. Это – рудимент научного сообщества. Содержательные связи по получаемому совместно общему образованию заменены на соседские связи рядом расположенных департаментов. Учитывая, что всё растущая доля коммуникаций происходит онлайн, это соседство оказывается всё более бессодержательным.

Вместе с увеличением числа университетских специализаций распространялась и система модулей. Модули – это части образовательной программы, в которые соединены несколько предметов и курсов. Это сцепление нескольких специализаций, предметов. Прохождение образовательной траектории в университете американского типа состоит в прохождении этих блоков, модулей. Одно из отличий модульного обучения – в доле самостоятельных занятий, при модульном обучении подразумевается большая доля самостоятельного изучения материала. Другое отличие – при модульном обучении возрастает доля несвязанных в единую программу материалов и курсов. Это связано с автономностью модулей. С точки зрения привычного типа европейского образования, модули мешают специализации, нарушают целостность программы, затрудняют взаимодействие образовательных учреждений (при переводе в другой университет не ясно, как совмещать модули), затрудняют систему оценок, и помимо этого создают препятствия авторитету заведующих кафедрами. Преобразование всей системы обучения под систему модулей требует многочисленных изменений в организации разных сторон педагогического процесса. Академическим сообществом он обычно оценивается как навязываемая извне новая система преподавания и планирования, лишние организационные усилия без ясной цели. Выигрыш модульной системы понятен – возможность предложить индивидуализированную программу образования.

Итак, американский университет – большой, в нём множество специализаций навалены рядом друг с другом, здесь широкий выбор разных специализаций. Но результативная специализированная исследовательская работа, которую ведут профессиональные учёные, – не то, чего ждут от американского университета большинство обучающихся в нём студентов. Их нет смысла учить такой работе, они не собираются становиться учёными.

Отличия американского университета от прежде обычного университета немецкого типа, касающиеся особенностей его управления – не самые существенные с точки зрения производства учёных. Менеджериальный тип управления, коммерческий настрой, большой размер и т. п. – это сопутствующие свойства. В принципе, можно помыслить и классический немецкий университет, изменённый в коммерческую сторону. Главное отличие в ином. Основная причина изменения университета – резкое увеличение спроса на образование при провале среднего образования. Резкое снижение уровня абитуриентов и затем студентов при всё более устойчивом курсе на массовое высшее образование. Возникает противоречие демократичности образования и элитарности способа создания учёного. Решение было найдено в увеличении специализированности образования. Так можно готовить специалистов, работающих в уже готовых областях, это по типу специалисты-инженеры. То, что выпускает университет такого типа, специализированный институт высшего образования – это инженеры, практические работники, но не учёные. А как готовить учёных в массовом обществе?

Для решения этой задачи было сделано изобретение, которое и стало существенным отличием американского типа университета. «Настоящее» специализированное высшее образование, аспирантуру, пришлось отделить от обычного университетского курса. После аспирантуры получали степень, доктор философии (PhD), которая в этой новой структуре имела иной смысл, чем в немецком университете, но было оставлено именно это традиционное название, благодаря традиции и славе, хотя то, что делают американские аспиранты, не может быть названо «диссертацией по философии».

Итак, американский предпринимательский университет по своему устройству связал культуру уже не с государственной, а с экономической сферой. Поэтому студенты в нём свободно выбирают курсы для обучения, происходит конкуренция преподавателей, университет ведёт активную экономическую жизнь – и поэтому очень остро стоит основной вопрос университета: как среди всего этого готовить учёных? Предпринимательский настрой ведёт в специфической мотивации – и это не научная мотивация, он ведёт к идее об экономии ресурсов, и в связи с этой общей идеей имеется низкий уровень образования у студентов и сужение специализаций внутри предлагаемых курсов. Всё это обстоятельства, затрудняющие подготовку учёного. Как же решать эту задачу, связанную с самой конструкцией американского университета? Как это взаимодействовало с принятой к тому времени «моделью германского университета»?

Для решения этой проблемы была сильно изменена самая верхняя ступень немецкого университета: аспирантура (докторантура). В немецком университете студент по окончании последнего курса мог быть оставлен при университете для подготовки к профессорскому званию. Он помогал профессору вести занятия, помогал профессору в его научных занятиях и вёл собственную научную тему, которую выбирал по согласованию с научным руководителем. По сравнению с временем студенчества, аспирант был более свободен – у него почти не было обязательных для посещения курсов, он сдавал экзамен по «расширенной» дисциплине, той, по которой специализировался. Обычно такой экзамен происходил не слишком формально, принимал экзамен научный руководитель, профессор данной кафедры. Аспирант должен был показать знакомство с литературой предмета, знание многих деталей, которые не требовалось знать студенту. Такой экзамен можно было пересдавать, он во многом зависел от отношений с профессором. Главным делом была собственная, самостоятельная научная работа аспиранта, именно результат его первого самостоятельного научного исследования и определял его оценку как состоявшегося учёного. Так что время аспиранта шло на собственную научную работу, которую он уже умел делать, а дополнительно он ещё помогал профессору на лекциях и в лаборатории. Аспиранта не надо контролировать, указывать, чем ему заниматься, смысл аспиранта немецкого университета как раз в том, что он самостоятельно управляет своей исследовательской деятельностью.

Как можно было изменить структуру классического немецкого университета, у которого ампутирован подготовительный этап (гимназии = философский факультет), но надо на выходе производить учёных? Решение было следующим: снижение специализированности образования на младших курсах, сильный рост степени специализации образования на этапе после университета – продление полного образования на несколько лет за счёт «докторантуры». На этом этапе обучения отличия от прежнего немецкого университета очень велики. Этим новым этажом образования решается проблема, возникшая в обществе с массовым образованием: школьное образование получают все, но подавляющее большинство решительно не годится для научной работы. Изменив структуру, университет смог поместиться в современное (массовое) общество.

В американском университете содержание аспирантуры было радикально изменено. Это стало ведущим отличием американского типа университета: создание новой части социального института, усовершенствование структуры немецкого университета в связи с низким качеством обучаемых, непригодных в своей массе для выполнения основной специализации университета: производства учёных.

Аспирантура (докторантура) получила в американском университете вид жёсткой системы обязательных для изучения курсов, со многими формами контроля за успеваемостью. После окончания университета, попадая в аспирантуру, студент попадает в условия много более жёсткие, обучение продолжается, становится более строгим и обязательным. Сохранилась задача создания собственной научной работы, хотя контроль со стороны научного руководителя вырос, это теперь в большей степени работа профессора, выполненная руками аспиранта, чем самостоятельная работа аспиранта. Но главное – практически исчезли самостоятельность и свобода, как раз аспирантура – время интенсивных занятий по жёстко определённой программе.

Это сделано потому, что уровень студента, окончившего университет, совершенно недостаточен для занятий наукой. И «наверху» университета, в виде аспирантуры, в американском университете достроена ещё одна организация, которая должна готовить учёных. Из-за интенсивности занятий аспирант обычно не может свободно набирать себе всё новые курсы, у него очень большая загрузка по обязательным для изучения дисциплинам. Если студент может учиться легко, интересно, и поэтому получает не слишком высокий уровень специализации, то аспирант работает на износ. Именно в это время происходит настоящая университетская подготовка.

В соответствии с таким устройством потеряна характерная для немецкого университета широта университетского образования. «Готовый» студент, выпускник, всё ещё не обладает образованием, из которого можно растить учёного, и его интенсивно натаскивают, добиваясь готовности по узкой специальности. В условиях низкой образовательной базы можно создать учёного, лишь резко увеличивая специализацию образования: научить широкому фронту научных знаний плохо подготовленного студента не удаётся, но дать ему узкую специализацию можно.

Поэтому характерные черты американской аспирантуры (докторантуры) не случайны, жёстко увязаны с функциональностью этого типа высшего образования. Аспирантура длится довольно долго (от четырёх до шести лет, в разных университетах, при загрузке на полный день), имеется жёсткая программа из многих обязательных курсов, она характеризуется узкой специализацией. Теперь именно благодаря этой надстройке над университетом и получаются ученые, причём именно очень узко специализированные.

В немецком университете аспирантура имела сходство с личным ученичеством, это было в большей мере дело профессора (руководителя) и его ученика (аспиранта), чем дело университетского контроля. В американском университете аспирантура является важной и структурно выделенной частью, хорошо контролирующей прохождение аспирантами обязательных для них курсов, своевременным выполнением нормативов (получением баллов) и т. п. В немецком университете (а во многом и в современных европейских университетах) докторантура имеет основной смысл именно в проведении первого самостоятельного научного исследования, это чисто научная степень. В американском университете не так: в первую очередь американская докторантура свидетельствует об усвоении данным докторантом большого числа специальных курсов, хотя проводится и самостоятельное исследование, это не чисто научная степень.

Докторант в США сдаёт важный комплексный экзамен по освоению разных курсов, и только затем подтверждает тему своей диссертации и приступает к работе над ней. Докторантуру подразделяют на этап курсовой работы и этап подготовки диссертации, первый длится 1–4 года и завершается квалификационным экзаменом, для допуска к экзамену следует набрать «кредиты» по многим обязательным курсам и нескольким курсам по выбору, этап диссертации занимает обычно 2–4 года. Докторантура в США включает много различных курсов и экзаменов, проверок, контрольных эссе и презентаций по разным курсам. С другой стороны, в отличие от принятой в России кандидатской диссертации, обычно не требуется наличия нескольких опубликованных самостоятельно научных работ. То есть сама степень PhD в американском и европейском университете означает несколько разные вещи, в американском случае упор в большей степени на контролируемые обязательные занятия по утверждённой программе, в европейском случае – на самостоятельные научные исследования.

Для занятий наукой и для получения такого образования требуется высокая мотивация. Её не требуют от студентов, аспирант же удостоверяет свою мотивацию оплатой обучения. Для прохождения аспирантской программы надо заплатить более 10000 долларов в год, в дорогом университете плата может составлять и многие десятки тысяч долларов в год. Тот фильтр на входе в университет, который проходят все студенты на вступительных экзаменах, недостаточен для прохождения аспирантуры. И поэтому для определения пригодности прохождения аспирантуры используются отдельные вступительные экзамены. Тем самым аспирантура является достаточно самостоятельной надстройкой над «университетским» образованием. Особенно если учесть, что в аспирантуру данного университета может поступать не только выпускник этого университета, но и приехавший из другого университета или другой страны. Можно сдать вступительные экзамены, заплатить деньги за обучение и проходить аспирантуру в этом университете, аспирантура не связана жёстко с предварительным обучением именно в данном университете. Для таких вступительных экзаменов используются тесты, разработанные сторонними инстанциями, то есть не данный университет придумывает систему экзаменов в свою аспирантуру, а пользуется авторитетной системой тестов. Докторантура – довольно автономная организация с собственным фильтром на входе. Но она не встречается отдельно от университета, несмотря на значительную автономность, она всегда надстроена над системой курсов какого-то университета.

Этим решается проблема связи между образованием и наукой. С возникновением современного общества, где решающей интеллектуальной силой является наука, возникла необходимость построения социальных институтов, которые бы обеспечивали связь между «обычным» (любым) образованием и тем особенным образованием, которое требуется для занятий наукой. Для этого было испробовано несколько разных способов, самым лучшим оказался немецкий исследовательский университет. Но он не мог работать в массовом обществе.

Американский предпринимательский университет выглядит как надстроенные друг над другом две системы высшего образования, это удвоенный университет. Нижняя часть – студенческий университет, по сути – институт, даёт узкую специализацию и набор разрозненных сведений («по желанию»), позволяющий выпускнику выйти на определённую карьерную траекторию. Верхний этаж, докторантура, является настоящим университетом и готовит учёных, их характерная особенность – узкая специализация. То есть после среднего и высшего образования надстроен уровень пост-высшего образования, с помощью которого и удаётся решить вопросы создания учёного в массовом обществе, пораженном экономикой, когда культурные институты выращивания учёного начинают работать с перебоями. Строение университета становится много более сложным и «этажным»: выделяется первый этаж, он состоит из бакалавриата (4 года) и магистратуры (обычно 2 года). По итогам обучения выдают дипломы, подтверждающие специализацию в той или иной области. Выше расположен второй этаж, докторантура, которая длится, например, пять, шесть или даже восемь лет.

Этими особенностями американский предпринимательский университет отличается от современных университетов Великобритании и континентальной Европы: наличие жёстко структурированной аспирантуры, с многими обязательными курсами, помимо ведения собственных исследований. Длительность обучения в аспирантуре в американском университете больше, чем в европейских – опять же для того, чтобы успеть обучить докторанта многому, что он должен знать, но чего не получил за время студенчества. Поскольку американский университет – «двухэтажный», институт + университет, наблюдаются вариации: из почти 5000 «университетов» США докторские степени присуждают лишь примерно 1500. То есть под названием «университет» в США существуют очень разные образовательные учреждения, и просто институты, и называющие себя колледжами или школами, и университеты особенного американского типа. В отношении производства учёных имеет значение наличие этого типа докторантуры, а не название высшего учебного заведения. С названиями тоже некоторая путаница: аспирантурой может называться то университетское образование, которое происходит после получения степени бакалавра. Затем идёт получение степени магистра, а если есть докторантура – её первые ступени могут быть обозначены как магистратура.

Важно при этом помнить, что в США работает сцепка: очень низкий уровень школьного образования и достаточно высокий уровень высшего. Это связанные вещи: именно из-за катастрофы со средним образованием Америке пришлось изобретать особенный тип высшего образования. Новое поколение, погружённое с раннего детства в мир видео– и аудиокультуры, менее способно или склонно к чтению. Это проявляется по всему миру, но в Соединенных Штатах ситуация значительно ухудшается из-за почти полного краха системы начальных и средних школ. В стране самая успешная система высшего образования в мире, а также худшие начальные и средние школы. Так что именно в США весьма заметна компенсаторная реакция – уровень высшего образования реагирует на уровень школьного дополнительными структурами, позволяющими в некоторых направлениях исправлять ситуацию, связанную с образованием в целом.

Работает ли это социальное изобретение? Понятно, чем вызвана разработка модели американского предпринимательского университета (невозможность воспроизведения учёных в условиях демократического образования, слишком низок уровень абитуриентов и затем студентов). Поэтому создана надстройка с жёсткой программой, которая должна выучить узкого специалиста, но всё же учёного. Это по идее. А работает ли эта образовательная машина?

Работает, в какой-то степени, хотя судить об эффективности работы трудно. Очень многие учёные США получали образование в других странах. То есть образование США и успехи науки США связаны очень нечётко, и судить по научным результатам об образовательной системе не представляется возможным. Но в любом случае это некая рациональная попытка справиться с ухудшившимися общественными условиями. Но эта машина, этот тип университета был предназначен для работы в условиях XX в., века индустриализации, века масс, большинства, демократии. Он разрабатывался для определённого общественного устройства и пока это устройство сохранялось, мог функционировать. Однако общественные условия опять меняются, и этот тип университета перестаёт справляться.

Американский университет создан в середине XX в., чтобы в новом демократическом обществе, где поступающие в университет не имеют необходимого образования и вследствие этого и заканчивающие университет не имеют необходимого образования, всё же функционировала университетская структура, воспроизводящая интеллектуальную элиту. В XXI в. этот механизм работает со сбоями. Причина в том, что массовое общество большинства, однородное общество, назначенное для равенства, – исчезает. Американский университет был разработан как двухэтажная «повышательная» структура для работы с однородным большинством (в частности, отбором лучших в лучшие университеты из этого однородного большинства). В XXI в. возникает атомизированное, разобщённое общество без однородного большинства, это общество меньшинств. Люди всё сильнее отличаются друг от друга, в обществе происходит «разбегание галактик» – люди отличаются всё сильнее по всем направлениям, растёт разнообразие людей и их групп, они больше не составляют содержательно однородной массы: «век толп» закончился. Возникшее общество из множества меньшинств, отдельных страт, с затруднённым диалогом между непонимающими друг друга локальными группами неясного статуса – не вписывается уже не только в созданный для сословного общества германский университет, но и в созданный для демократического общества американский.