Текст книги "О СССР – без ностальгии. 30–80-е годы"

11 ноября занимался своими делами: клеил футбольные архивы, писал эссе-отчёт о Грузии. А затем поехал в ЦК ВЛКСМ подписывать статью у Иосифа Орджоникидзе. Стал свидетелем его крика в разговоре по телефону с кем-то из подчинённых. Бросил трубку и мне пожаловался: «Никто не хочет работать!» Система буксует, нет цели, нет стимулов, всё вязнет в рутине и формализме. Всё забюрокрачено, и отсюда плачевные результаты везде и повсюду по всей стране.

16 ноября – в Театре Станиславского «экспромт-фантазия» Виктории Токаревой, в главной роли – Альберт Филозов. Вполне ничего. А на следующий день Половик вытащил меня в Селезневскую баню. Давненько не бывал я в бане!.. Три раза заглядывал и парился в парилке, не выдержал и покинул её окончательно, под гогот молодых жеребцов: «Старик не выдержал!..»

Чтение. Сборник публицистики «Шестидесятники», там лучшее – статьи Варфоломея Зайцева (1842–1883) про «подлую империю». Два номера «Воплей»… Стоит странный ноябрь. Морозно, сухо и почти солнечно, без всяких осадков.

25 ноября

Жизнь продолжается. Были в гостях у Линских, Боречка с гордостью показал, как он обделывает антресоль, сказав: «Я не спешу, закончу к апрелю… Приходишь домой – есть цель…» Всё правильно, должна быть цель: у кого бутылка, у кого календарь, у кого антресоль и т. д. С целью легче жить… Сыграли в блиц, проиграл 1,5:3,5. Надо признать, что Боречка в шахматах сильнее меня. Я ведь играю редко, эпизодически…

На работе фокусы: то Фомин в приказе ущучил меня, это было 14 марта, а сейчас, 19 ноября, поощрил своим приказом: «Редактор отдела Ю.Н. Безелянский проявляет в работе большое трудолюбие, творческий поиск и чувство ответственности. В последнее время организованы высококачественные материалы…» Далее в приказе отмечены, какие именно. А в итоге благодарность и премия в 50 рублей. Что сказать? «Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь…» (так, кажется, у классика). После приказа в глазах женской части редакции читалось: везунчик, фаворит. Я уже был фаворитом при Банане, и чем это кончилось на радио…

Приказ приказом, а Фомин остаётся Фоминым: и скривился по поводу подготовленной мной статьи работника журнала «Охота и рыболовство» о положении амурского тигра в Приморье. Вроде бы интересно, но последовала кривая усмешка шефа. Я ответил стихами:

 
Амурский тигр пытался забрести
В журнал, чтоб порезвиться вволю,
Но остановлен был на полпути
Редакторской железной волей.
В итоге ус безжизненно повис.
Ах, бедный тигр: Фомин его загрыз.
 

Из культурной сферы можно отметить многосерийный фильм Швейцера «Мёртвые души». Прекрасно сыграли Чурикова и Федосеева-Шукшина. И книгу воспоминаний Светланы Аллилуевой. Находка для Календаря…

1 декабря

Первый день зимы: после морозов вдруг оттепель +3. На работе диспансеризация. Пожаловался на ухудшающееся зрение и спросил врача: «А что-нибудь помогает?» В ответ мрачно: «Ничего не помогает». На работе в «СПК» и в «Ревью» идут бои за смещение начальников. Что-то вроде какой-то забавы, для взбадривания жизни. Маленькие коллективы, а дрязги большие.

Удивила признанием Ще. Она сказала, что в начале нашего знакомства она гордилась своим университетским образованием, а потом я, по её мнению, как ракета, умчался вперёд: «Я даже не заметила, как это произошло», – призналась Ще.

9 декабря

Читая письма Михаила Булгакова (1921, Москва), натолкнулся на строки: «…бегаешь как собака, а питаешься только картошкой…»

Дома уныние, недомогает В.П., Соня Лежебокович, то бишь Ще, не в тарелке. У меня насморок. Тёмные дни. Унылая, серая полоса. Россия… А в «Утренней почте» по ТВ шоколадная взбивалочка из Ямайки: скачет и поёт, волны энергии…

16 декабря

У Ще много разных занятий (помимо хозяйства, книги, немецкий язык, «крыжанье» Календаря), но есть и удивительные заботы и проблемы, вдруг меня тормошит: «В чём мне сидеть в президиуме?» То бишь на работе, на собрании. Ну, прямо:

 
Отворите мне темницу,
Дайте мне сиянье дня…
 

Ну, а я 10-го в гололёд поехал в ЦК ВЛКСМ на встречу с молодыми кооператорами – делегатами съезда кооперации. Почти все, как одна: грудастые передовички. Вёл с ними беседу, а одна, Катя Тищенко, мастер бараночного цеха из Белгородской области, уверенно говорила о своих достижениях, а потом вдруг: «А вот ребят потянуло на Запад». Как это? – спрашиваю я. «Ну, в музыку, джинсы одевают, побрякушки всякие…»

С 11 по 14 декабря – работа в пресс-центре съезда, в Большом Кремлёвском дворце, в зале, который строил архитектор Тон во времена Николая I. Георгиевский, Владимирский залы, Грановитая палата – всё в золотом великолепии. А можно оценить и иначе: роскошь вопиющая, можно сказать, агрессивная. Вот мы, цари, такие, а ты – ничтожный маленький человечишко, падай на колени и молись на нас…

В поддам рассказ Ще об одном из подразделений НИИ жилище в Лобне: нет туалетов. Мужчины ходят к стенке, а для женщин предназначено ведро. Ну, а в Кремлёвском дворце белоснежные ватерклозеты да ещё с мягкой туалетной бумагой. И всюду так: два мира – два Шапиро!..

Да, ещё такая подробность. Проход в Кремль через Спасские ворота. Милиционеры-охранники внимательно проверяют пропуска и документы, особое пристрастие они ощущают, просматривая мои бумаги: вроде бы всё правильно, но по запаху чувствуют: чужой. И пропускают с большим сожалением…

Это был мой 5-й по счёту пресс-центр (Олимпиада, Спартакиада, футбольный турнир Гранаткина, кооперативный конгресс и вот съезд). Бесплатное кормление: боржом с иностранной этикеткой (ух как вкусно!) и бутерброды. За бутерброды отвечал Измайлов, он приходил и говорил: «В 17.25 принесут, подтягивайтесь!..» Как бывший военный, он и бутерброды планировал, как важную военную операцию… Первый день прошёл торжественно, а потом пошла рутина и усталость – от золота, от высоких речей, от орденов и медалей. А что испытывали приезжие делегаты, из своих тьмутараканей попадая в Кремлёвский дворец?..

13-го был концерт для делегатов в «России», который начался с текста приветствия, написанного мною, да ещё с элементами юмора. Текст зачитала Ангелина Вовк, и я тихо гордился, что мой текст читают в огромном зрительском зале. Среди выступающих артистов были звёзды: Максимова и Лавровский, Моисеевский ансамбль, Нани Брегвадзе, Клара Новикова, Надежда Чепрага, Ширвиндт и Державин и др. Да, и Евгений Петросян с его народным простецким юмором, что можно было упасть с балкона… А 14-го был последний день работы съезда, и прощай, жульен, который так мне понравился.

21 декабря

Несколько дней мельтешения по поводу путёвки в санаторий Центросоюза в Кисловодске – справка от врача, оформление 30-процентной путёвки, скидка на билеты на самолёт (льготы советского периода). Причитания по поводу Кисловодска: В.П. – «Один знакомый поехал, лёг в нарзанную ванну и не встал». «Юкелис: ванны – чудо, так освежают!» Так освежают или убивают?.. Разве предугадаешь? Как сказал Андрюша Вознесенский:

 
Не спешите разрыдаться,
Жизнь полна импровизаций…
 

Плохо лишь то, что встреча Нового года порознь: Ще останется дома, а я буду в Кисловодске.

Печатал я дневник: в глазах вспыхивали какие-то пятна, руки дрожали, а в ушах звенели слова доктора о том, что я, как пациент, здоровый. Здоровый-то здоровый, но вполне дошедший до кондиции и поправки здоровья в Кисловодске.

22 декабря

Забавлялся: написал рассказик из названий идущих на экране кинофильмов. Только кусочек:

«Ураган приходит неожиданно». «Внезапный выброс». «Дом под Луной», «Блондинка за углом», «Амок». «Репортаж из бездны». «И жизнь, и слёзы, и любовь». «Опасный спуск с Эвереста». «Новые приключения „Жёлтой Розы“». «Тайны виллы „Грета“». «Парад планет». И «В холодильнике кто-то сидел». Ну и т. д.

А пока я развлекался, тёща мрачно заявила Ще:

– У нас нет сметаны.

– А ты её хочешь?

– Нет.

– И я не хочу.

Тяжёлая пауза. И опять трагическое: «У нас нет сметаны…»

Санаторий в Кисловодске

24 декабря

Встал в 5.30. Автобус во Внуково, и в 8.45 аэробус Ил-86 взмыл в небо. Где-то в половине первого уже в Кисловодске, который расположен в котловане северных предгорий Большого Кавказа на высоте 720–1060 метров над уровнем моря. 100 тысяч населения своих и плюс приезжие, больные и отдыхающие. 29 здравниц и 18 пансионатов. А ещё гостиницы и частный сектор…

Меня поселили в полулюкс 155-а. Корпус старый, допотопный, со скучным интерьером, но главное: я один в номере, есть туалет и душ. И началась однообразная курортная жизнь (увы, без курортных романов). Вставал в 6.30, включал радио и слушал сообщения о былых ратных подвигах и о современных мирных достижениях: где-то задули домну, где-то отремонтировали трактор… Ленивая зарядка, и в 7.45 на водопой, в нарзанную галерею с преодолением нескольких подъёмов и спусков по парку. Нагрузка для мышц и благодать для лёгких, конечно, воздух обалденный…

Завтрак, прогулка, сон или ванна. Обед. Путешествие в горы или в сон, в зависимости от самочувствия. Тоскливое ожидание ужина. Вечер – шахматы, танцы и писание писем Ще, в Москву. Программа «Время», кефир, и в 22 часа заваливался в холостяцкую жёсткую постель… Ванн принял 9, и этого хватило. После ванны становишься Икаром и взлетаешь над санаторием Центросоюза в голубое поднебесье…

Описывать соседей по столу и разговоры с ними – не для истории. Жалостная бытовщина, без единого умного слова, короче, кооператоры, работники сельпо и райпо. «Книжка интересная?» – «Да, толстая…»

И всё же несколько людей были вполне достойны. Член редколлегии журнала «СПК», кооперативный учёный и корифей Григорий Наумович Альтшуль (конечно, еврей), отдыхавший в Кисловодске с семьёй. И его знакомый, доктор экономических наук, профессор со странным именем Делез (первые буквы лозунга 20-х годов «Дело Ленина завершим» – Делез). Делез занимается экономикой и социологией и пишет стихи, чуть графоманские, но искренние и, главное, с мыслями. Кооперативные интеллектуалы скрасили моё пребывание на курорте. А ещё волейбол в зале, которым я активно занимался, а в итоге получил прострел и два дня ходил скрюченный, и Альтшуль растирал меня какой-то импортной мазью…

Немного по хронике.

26 декабря – поездка в Пятигорск. Множество лермонтовских памятников, разбавленные и Пушкиным. Старинное здание Ермоловских ванн. Нарзан и в царские времена был нарзаном… А уж после революции в «12 стульях» монтёр Мечников жаловался: «Дуся! Я человек, измученный нарзаном…»

28 декабря

Вышел за территорию санатория и бродил по старой части Кисловодска:

 
Здесь Пушкина изгнанье началось,
И Лермонтова кончилось изгнанье… –
 

писала Анна Ахматова. «Здесь он ходил. Здесь смотрел. Здесь любил… Здесь записал…» (Ахмадулина). «Глядя на современную толпу, трудно представить былое общество: дамы, офицеры, лошади, живые классики. Где всё это? Куда делось? Куда сплыло?..»

30 декабря

За ночь навалило снега. Дружил с рыжим котом. Чесал его за ухом, а он мурлыкал на весь кисловодский парк… Кормил белочку. Пока она грациозно грызла семечки у меня на руке, я чесал её животик. Дамочке нравилось… Вечером смотрел по телевизору «Песня-84». И все певцы раздражали: и бодрячок Хиль, и вечная «Романтика» София Ротару, и даже Пугачёва с её всхлипом: «А ты такой холодный, как айсберг в океане…»

31 декабря

После завтрака в горы по Высоцкому: «Лучше гор могут быть только горы, / На которых ещё не бывал…» Горы и солнце – прекрасно! Огромные мохнатые ели сбрасывали с себя снег, и ты под ними попадал под снежный дождь…

Вечером в номере Альтшуля новогодний сабантуй: на столе несанаторная колбаса, ветчина, мясо, водка, коньяк, конфеты и даже огромная дыня, она появилась вместе с Арсланбеком Газизбековым, председателем правления Таджикского потребсоюза, членом ЦК партии своей республики, БАЛЬШОЙ человек!..

Собралась новогодняя семёрка. Ударили по питью, закускам и по дыне. Чуть захмелев, Делез Полторович взахлёб читал свои стихи, а потом даже запел про евреев-эмигрантов, которые, как журавли, покидают Россию, лелея надежду когда-нибудь вернуться назад… Жена Делеза Фаня всё одергивала мужа: что ты делаешь? зачем ты это поёшь? Ведь это антисоветчина… Но Газизбеков сделал вид, что ничего не понял. А мы с Альтшулем мурлыкали, как два кота, от удовольствия… В начале третьего ночи уже в январе 1985 года питье, пение и стихи закончились, и все разбрелись по своим номерам-палатам. Я заснул с мыслями о Щекастике.

Так завершился 1984 год.

1985 год – 52/53 года. Отдых в Кисловодске. Новый этап жизни: вдвоём. Поездки: Киев, Брест, Витебск, Днепропетровск. Отдых в Аксаково. Книги, Календарь

1 января (из курортного дневника. Кисловодск, санаторий «Центросоюз»).

Продолжение новогодней встречи, всё в той же компании председателя Таджикского потребсоюза Арсланбека Газизбекова. На обеде он отказался есть «жидкое» и устроил свой обед. Новогоднюю семёрку добавила полновесная Галя, чего там бухгалтер – Леди Макбет Вахшской долины. Обедали ровно 4 часа. На моём боевом счету значились три цыплёнка табака, съеденная гора орехов, изюма, кураги, живого винограда. Немного выпили, а в основном пили зелёный чай № 95. И всё это шло под таджикскую музыку, звучащую из личного кассетника Арсланбека. Короче, приобщился к жизни национальной элиты.

3 января

Альтшуль уговаривал меня делать диссертацию и защититься в Кооперативном институте. Идея благотворная, но для меня совсем не привлекательная. Я не хочу быть кандидатом экономических наук, мечтаю быть академиком писательских наук. Или там хотя бы магистром.

5 января

Скука и тоска, даже горы не спасают, «эльбружата» (это Кирсанов: «Двугорбый верблюд, двугорбый Эльбрус»). Решил, как Егор Прокудин из «Красной калины», устроить бордельеро и зашёл в каптёрку к двум подружкам-санитаркам, тридцатилетним девочкам (на двоих 5 детей) – армянка Мариэтта (но не Шагинян) и кабардинка Фатима. Но «праздника» не вышло: они видели во мне не мужчину, а журналиста из столицы и тут же засыпали жалобами и просьбами: повысить зарплату, улучшить жилищные условия и т. д. Как и герой Шукшина, я потерпел полное фиаско. Вышел в холл. Там сидел узбек, а у его ног молодая узбечка и очищала ему орехи, он милостиво их ел…

6 января

После обеденного сна пошли в санаторий им. Горького. Там Делез Полторович читал свои стихи. Запомнилась строчка: «Мы друг к другу спешим ремонтировать души». Делез – кооперативная величина, учёный, а в душе несостоявшийся лирик.

7 января

К больной пояснице прибавилось горло – из-за холодной дыни (дары Арсланбека). Не курорт, а Сан-Ремонт. В постель лёг с магнитами, цитируя Бодлера: «Вы, ангел радости, когда-нибудь страдали?»

9 января

Самочувствие получше. На завтрак давали грузди с луком и творог с сахаром. Потихоньку вышел на дорогу «2Б» и дошёл до 48-й станции (туда и обратно – 5 км).

10 января

С утра при деле: ходил пить нарзан, забил гвоздь в ботинке, принимал живительные токи от «Тонуса-2»… Вечером с Сухоницким пили огненный спирт маленькими дозами, запивали водой с клюквой и мёдом. Ели настоящую колбасу и копчёное мясо. И играли в шахматы. Матч из 8 партий я выиграл.

11 января

Последний, 19-й день в Кисловодске (опять раньше срока!). Прощаться было легко: лил дождичек и сразу смазал все красоты Кисловодска, стало как в Москве. Далее скорый поезд Кисловодск – Москва, который скоростил (или тащился?) 30 часов 35 минут.

В купе каждый рассказывал свою историю. Женщина (она не представилась) вспоминала блокаду Ленинграда. Чтобы получить карточки как за живых, трупы прятали в комнатах, за шкафами и диванами. Приходилось есть мертвечину. От голода их семью спас какой-то чин из окружения Жданова – сразу появились мёд, какао и прочие деликатесы. У первого мужа была мечта – он был капитаном I ранга, – объехать весь мир на яхте. Пять лет строил яхту, забыв о своей семье. Построил. Плавая по Чёрному морю, сел на мель. Поставил яхту на прикол. Её разграбили (уникальный дубовый паркет на полу). Кончилось всё публикацией в «Комсомолке» – «Под парусами за рекламой». Женщина не выдержала и ушла к другому. И снова муж вне семьи: водка, рыбалка, охота. «А тут подлетела старость, – призналась рассказчица, – что делать? Сидеть бабушкой при внуках – не хочу. И что делать? Не знаю…»

18 января

В Москве зима – морозная, снежная, из ряда великих, как поведал синоптик. В Европе ещё хуже. В Париже 8 января был самый холодный день за всю историю метеонаблюдений: минус 11,4. Для французов это Сургут!.. Накопилось много прессы – газет, журналов, потихоньку разгребаю. Доставила удовольствие переписка трёх друзей – Тынянова, Эйхенбаума и Шкловского. Вот бы с кем бродить по кисловодским подъёмам! Но как написал Юрий Тынянов, «Новых друзей в нашем возрасте уже не приобретают, только соседей в поезде…».

Бедному Борису Эйхенбауму, как и мне, многое хотелось: «…и людей хочется, и впечатлений хочется, и писать хочется, и успеха немного хочется или хоть уважения, что ли, – я не знаю, как это называется, то, чего хочется. А всего этого нет. Есть только история…»

Лично у меня нет не только успехов, но и умных собеседников и друзей. И от этого горько…

3 февраля

Прочитал том «Английская новелла» (разочаровал Моэм), третий том Вознесенского. После лёгкого питания в Кисловодске мучаюсь с московским – пища тяжёлая, придавливающая. С Гришей бегаем по разным едальням и везде плохо. Рискнули «под аркой» – слава богу, остался жив… Ни с кем не хочется видеться, никуда не хочется ходить. Апатия. Надоела зима, надоели морозы, хочется травы, цветов, солнца.

10 февраля

И снова мой вечный вопрос: зачем нужен дневник, зачем фиксировать мимолётности жизни? Чтобы знать, что живёшь? А то пройдёт жизнь, пролетит как вдох и выдох – и ничего не останется, ничего не запомнится. На эти размышления натолкнула меня книга Лакшина «Вторая встреча» (воспоминания и портреты), которую сейчас с удовольствием читаю. Конечно, Лакшину больше повезло, чем мне: он учился в университете, встречался с проф. Гудзием, дружил с Марком Щегловым, бывал у Книппер-Чеховой, общался с Твардовским, Маршаком и другими корифеями. У меня этот круг блистательных имён значительно уже, да имена в основном какие-то тусклые, но что делать – другой жизни у меня нет. И тем не менее она интересна мне. А другим? Вопрос риторический…

…На работе занимался организацией майского номера. Звонил по телефону и кричал в трубку: «Абдулла Марданкулович!» А в ответ Самарканд молчал… Пролистал брошюру «Реальность в рекламе» американца Россера Ривса. Сколько ухищрений, сколько денег и идей тратится на то, чтобы стимулировать вовлечение людей в потребление. А у нас всего лишь – летайте самолётами «Аэрофлота», храните деньги в сберегательной кассе и пейте томатный сок! По существу рекламы нет. «А что рекламировать? – спрашивает Архипова, а она спец рекламного дела. – Половина телевизоров – это сплошной брак!»

Начал читать «Игру» Юрия Бондарева в «Новом мире» и бросил: ну и классик! Очень слабо пишет, неинтересно, скучно…

17 февраля

В редакцию из Кировоградской области пришло письмо: «Я молодая хозяйка. Очень люблю готовить, а в особенности печь пирожки, кексы, булочки. Но вот беда: нет дрожжей…» Так и представляешь сдобную украинку, которая мается из-за того, что в магазине нет дрожжей. Ах, если бы только дрожжей!.. С трибуны вещается, что «родина стала сильнее и краше, а жизнь – более обеспеченной и содержательной». А если сойти с трибуны и окунуться в жизнь, то кругом что? – одни недостатки, нехватки и, соответственно, нервность и озлобленность людей…

В Домжуре встречался с Виктором Черняком. У него вышла книга «Час пробил», и где – в «Совписе»! На обложке он начертал автограф «Дорогому Юре Безелянскому! В память о заморских странствиях, несбывшихся надеждах и многом другом, о чём автор может говорить только с тобой. С любовью к тебе, Юрочка! Искренне твой В. Черняк». Сказал, что теперь может два года скромно жить на ренту…

Черняк – один из многих моих знакомых, которые крутятся в журналистике. А в медицине, в архитектуре, на эстраде?.. Евреи, евреи и даже в Мавзолее… Удивительно жизнестойкий целеустремлённый народ. Там, где русский опускает руки и погружается в дрёму, еврей начинает стремительно искать какой-нибудь шанс для жизни и находит. Именно за это и не любят евреев, как сильных и удачливых конкурентов-соперников. Даже чукчи обиделись и предлагают впредь героя анекдотов именовать так: еврей-оленевод…

Комментарий. Пройдёт 15 лет, и выйдет в свет моя книга на эту тему: «5-й пункт, или Коктейль „Россия“». В ней обо всех национальностях, в том числе о русских и о евреях.

23 февраля

Скоро взберусь на отметку 53 года. С ума сойти – какая высота!

 
Года идут, здоровье тает,
То там кольнёт, то тут зажмёт.
Где взять здоровье? Где? В Китае?
Здоровья нет и не бывает –
Разбей надежды, идиот!
 

Строки для внутреннего пользования, и вряд ли, если бы я показал их на работе Архиповой, она сказала своё излюбленное «очхор» или «борзо написано»… Вот Юра Золотарёв писал неплохо свои фельетоны. Умер на 61-м году жизни. Я лично его не знал, но всё равно жалко…

Пытаюсь узнавать новости из зарубежных «голосов». «Голос Америки» утверждает, что на карту поставлен военный престиж СССР: 5 лет идёт война в Афганистане, а победы не видно. Более 10 тысяч убитых. Американцы обвиняют нас в тактике выжженной земли, в применении химических веществ и т. д. Ещё утверждают, что мы вышли на первое место в мире по продаже оружия, гоним оружие в огромных количествах в страны третьего мира… ещё, что болен генсек, что арестовывают евреев – преподавателей иврита и т. д.

Вчера вечером в подземном переходе бушевал инвалид с палочкой. «Правильно немцы говорили: свиньи, свиньи!..» Но этого ему показалось мало, и он начал распекать самое высшее лицо в стране. Навстречу ему шёл подполковник милиции в годах. Увидев его, инвалид заявил: «Я молчу, молчу безоговорочно…» «И правильно делаете, что молчите», – сумрачно сказал подполковник.

1 марта

В программе «Время» показали голосующего (в Верховный Совет РСФСР) генерального секретаря. Черненко давно не появлялся на людях, и вот выход. Черненко стоит застывший, безжизненный, манекенный. С трудом поднимает правую руку и говорит единственное слово: «Хорошо»… Телевидение – жуткая штука, на экране всё просвечено, как на рентгене, и для всех ясно: Константин Устинович – не жилец…

10 марта

Оглядываясь назад: 2 марта – 53 года. Накануне убеждал себя, что волнения должны быть по юбилеям. 50 – это полтинник, а 53 – какая-то мелочь, копейка. И поэтому 2 марта прошло буднично: ходил в магазин, достался длинный батон и молоко по 25 коп. А ещё вместе с Ще на рынок: бидон квашеной капусты по заданию В.П. Вокруг неё и крутится жизнь: врачи, анализы, аптеки, капуста и т. д. И из этого круга не выйти. Мне на день рождения достался только советско-американский одеколон «Чарли».

3 марта вырвались в Серебряный Бор, 5-го приходили гости – Куриленко. Выпили, поели, Ще блеснула кулебякой. Травили байки: «…не приходя в сознание, приступил к работе…» Обсуждали текущий политический и экономический момент, я немного почитал Георгия Иванова:

 
Россия, Россия, «рабоче-крестьянская» –
И как не отчаяться! –
Едва началось твоё счастье цыганское,
И вот уж кончается.
 
 
Деревни голодные, степи бесплодные…
И лед твой не тронется –
Едва поднялось твоё солнце холодное,
И вот уже клонится.
 

Это 1930 год, за 2 года до моего рождения. Но чёткое осознание, что добром в России, увы, не кончится…

8 марта пришлось дома переписывать и создавать заново статью председателя правления Центросоюза Трунова «Вклад кооператоров в Победу» для майского номера журнала. И это совсем не то, что вспоминал поэт Серебряного века Жорж Иванов: «Над розовым морем вставала луна, / Во льду холодела бутылка вина, / И томно кружились влюблённые пары / Под жалобный рокот гавайской гитары…»

Что ещё? Прочитал две книги Наталии Сац. Какая женщина! Какая судьба! Какая стойкость! И какая воля! Вынесла тяготы террора и выжила… Ещё прочитал «Разговор в письмах» Владимира Леви. Тоже любопытственно. Главный тезис: очень полезен свежий воздух, надо больше гулять. А кто спорит? Только вот когда гулять?..

13 марта

Смерть третьего генерального секретаря за короткое время: Брежнев, Андропов, Черненко… Когда умер Сталин, было оцепенение и страх перед будущим. А вот сейчас, на улице, в транспорте, всё спокойно и буднично: люди ходят, стоят, сидят, разговаривают, жуют, смеются – удивительно аполитичное состояние. «Дожили!» – сказал попугай. Вожди отдельно, народ отдельно. И никаких единых чувств… «Голоса» говорят о Черненко, что он хотел чуть больше демократии, но чтобы всё оставалось как прежде… Во многих театрах произошли замены спектаклей: в Сатире вместо спектакля «Восемнадцатый верблюд» 12-го пошёл другой: «Прощай, конферансье».

Мы пошли на Таганку. Горьковское «На дне» трауру не помешало. Только Юрий Любимов мог соединять всех средних актёров (лишь Высоцкий и Демидова были звёздами) и создавать из них броские спектакли. А у Эфроса, мне так кажется, всё разваливается. Очень всё средненько. Очень старался Бортник, но его Сатин так и не стал героем спектакля. Удивил Смехов: его барон не опустившийся аристократ, а какой-то предводитель банды жуликов, самодовольный ёрник.

…На работе идёт подготовка военного номера. В очерке Шевякова перлы: «Всё вокруг гремело, взрывалось, взлетало и падало».

17 марта

14-го, в Евдокию, рухнула наконец зима и был первый весенний солнечный день. Плюс 5. Зазвенела капель. Потекло, хотя кругом ещё горы серого и чёрно-антрацитного снега. Тротуары как катки, ходить невозможно…

Смена руководства, смена руля. Власти постарались поскорее перевернуть очередную страницу истории, посчитав её (а так оно и было) промежуточной… Один из астрологов на Западе предсказал Горбачёву лишь 10 лет правления. Посмотрим, посмотрим… Какой-то «голос» сравнил нашу систему со старым линкором, который устарел, но ещё функционирует…

Сегодня с Ще были на Малой Грузинской на выставке 20 московских художников. Разнообразно, живо, эпатирующе. У Тамары Глытнёвой выписана обнажённая женская фигура, которая руками держит шар, прикрывающий вход в лоно. Лицо спокойно, как у мадонны…

24 марта

По «голосу» была интересная передача по книге Марка Поповского «Он, она и власть». Власть не строила жилья, люди не имели отдельных спален, нельзя было привезти женщину в гостиницу и т. д. Сплошные деформированные любовные отношения… А сегодня в «Правде» разгромная статья о жилищном строительстве в стране, игнорируются законы эстетики и красоты. «Плохо, но зато индустриально!» И вывод: архитектура – слепок эпохи.

Об эпохе и фильм, который мы посмотрели в кинотеатре «Пламя», – «Мой друг Иван Лапшин» Алексея Германа. Фильм чёрно-белый, и даже не фильм, а просто вырванный пласт жизни. Всё реально сделано, сыграно, снято. Люди коммуналок, дух братства, товарищества, незыблемая вера в будущее – «посадим сады». Самоотверженная работа и быт жуткий – скученность, грязь. Рядом жулики и прочая нечисть. Но люди жили, не скулили, не сетовали, они жили надеждой – вот в чём была сила 20-х и 30-х годов. И этот дух, энтузиазм масс хорошо передан в фильме. Чистота отношений бывает только в нищете, пока у пролетариата есть только цепи, а когда приходит достаток, начинается расслоение – тогда всё рушится. Так называемый вещизм, чёрная зависть и т. д. И вместо гармонии человеческих отношений – сплошная дисгармония.

31 марта

Дома довольно-таки напряжённые отношения из-за тёщи. Она не одобряет любой наш выход – «нет чтобы дома посидеть!» Старческий эгоизм? И мы сидим, а вырываемся из дома почти что с боями. И что делать? Пушкин писал Плетнёву из Царского Села в Петербург: «…Не хандри – холера на днях пройдёт, были бы мы живы, будем когда-нибудь и веселы» (22 июля 1831 г.).

Архипова принесла в подарок 6 старых номеров журнала «Театр» за 1950 год. Какая клюква! Ануйль и Теннесси Уильямс – «мракобесы и реакционеры», советский театр – лучший в мире, а английский – «безнадёжно больной». Формулировки короткие и зубодробительные. Бедные деятели искусств, как им было тяжко в те времена. А сейчас?..

На работе мучает проблема питания. Фабрика-кухня «Под аркой» – неубранные столы, грязные подносы, неопрятные поварихи… Приходится прибегать к системе питания «у станка» и жевать бутерброды…

Все мы озабочены будущим, ну и я, конечно. До пенсии осталось 6 лет и 11 месяцев. Доживу ли?.. Так хочется посидеть дома, читать любимые книжки, не спеша разбирать архивы… не видеть тех, кого я не хочу видеть… Мечты, мечты. Но время летит так быстро, что в один прекрасный день вдруг мечта осуществится. И что я почувствую тогда? Буду счастлив?..

Комментарий из пенсионного времени. И вот уже 18 лет сижу на пенсии. Да, иногда читаю любимые книги, разбираю архивы. А в основном – этого я не мог предположить – бешено работаю, вынужден дополнительно к жалкой пенсии зарабатывать деньги. Куча написанных книг, горы напечатанных статей. Не творчество, а конвейер. Я как машина для зарабатывания денег. Работа на пределе последних сил… (20 апреля 2010 г.)

6 апреля

Снова много читаю. Письма Пушкина. «Я устаю быть зависимым от хорошего или дурного пищеварения того или другого начальника… единственное, чего я жажду, это независимости (слово неважное, да сама вещь хороша)…» – из письма Казначееву, Одесса, 1824 год. А бытовые письма Пушкина Гончаровой?.. «Какая ты дура, мой ангел!» С большим наслаждением прочитал замятинское «Мы», кусочки взял в свой исторический Календарь. Прочитал Эйдельмана «Герцен против самодержавия», воспоминания Мироновой и Менакера, «Историки Рима», роман Сологуба «Мелкий бес». Целую авоську книг принёс из библиотеки, и на душе был праздник…

14 апреля

Власть продолжает бороться с церковью. По ТВ врубили концерт Пугачёвой поздно вечером именно во время крестного хода. Пугачёва вместо Пасхи. Мало кто пошёл в церковь, все лицезрели народную Аллу. Под звуки эстрадных барабанов атеизм победил Пасху!..

А что интересного удалось посмотреть нам с Ще? Фильм «Парад планет». Впервые в кино показана растерянность людей, попавших в ситуацию пешек: ими отыграли и как ненужных сбросили в ящик… И прекрасная выставка произведений русских художников XVIIIХХ веков из собрания Зильберштейна. Мне особенно милы наши мирискусники – Бенуа, Бакст, Добужинский, Сомов, Серебрякова, Чехонин, Судейкин… Все они собраны у меня в Календаре.

21 апреля

Отхватил сборничек Николая Глазкова «Автопортрет».

 
Мне писать надоело в ящик
И твердить, что я гений и скиф,
Для читателей настоящих,
Для редакторов никаких.
 

17-го в Доме союзов в белом Колонном зале (давно там не был) был на праздничном мероприятии: собрали воинов-героев кооперации. У многих на груди иконостас орденов и медалей. Военно-патриотическое шоу вели ведущие программы «Время» Кириллов и Моргунова. «Чарочку хмельную полнее наливай!..» и «Маруся, раз-два!..» В зале сидело много молодёжи из торговых училищ Москвы и Подмосковья. Эдакие лолиточки. Одна из них никак не могла справиться со своими большими грудями, они всё время вываливались из платья и мешали ей смотреть концерт…