Текст книги "Избранные труды. Том 2. Уголовное право"

Но, так или иначе, должны учитываться интересы этих адресатов, осознаваться понимание ими собственных интересов и обеспечиваться их перевод в аргументы принимаемых решений.

Поскольку правовая теория уделяет этим процессам недостаточное внимание, то и на практике интересы этих адресатов учитываются крайне недостаточно. Проблема поэтому сейчас рассматривается нами как весьма актуальная.

Аргументация в процессе обеспечения сбалансированности юридической ответственности. Это также крайне сложная проблема, нуждающаяся в постоянном исследовании. Она будет рассмотрена применительно к отдельным вопросам.

Ресурсы в механизме обеспечения сбалансированности юридической ответственности. Здесь ограничимся несколькими суждениями. Они необходимы, но расходуются не во всех ситуациях рационально. Непонятно неравенство в оплате труда правоприменителей (следователей и судей). Совершенно не фиксируются издержки неэффективного применения уголовной ответственности. С полным основанием можно предположить, что аллокация ресурсов не оптимальна.

Настоящий материал содержит призыв к развертыванию дискуссии о необходимости институционального развития лоббизма и его правовой регламентации в современной социальной ситуации. Идея авторов состоит в том, чтобы «оседлать» лоббизм, превратив его в подконтрольную социально полезную деятельность.

Ниже указывается на повод к постановке этого вопроса, кратко излагаются современные представления о корнях и реалиях лоббизма, делается вывод о резком повышении ценности лоббизма, об усилении его коррупционной составляющей в современной ситуации, намечаются возможные предмет и направления дискуссии.

28–29 мая 2008 г. в Нижнем Новгороде в рамках международного научно-практического стола было проведено обсуждение одной из самых острых и важных проблем государственного развития «Правотворческие ошибки; понятие, виды, практика и техника устранения в постсоветских государствах». Организовано оно было Московской государственной юридической академией, Нижегородской академией МВД России, Нижегородским научно-прикладным центром «Юридическая техника», Черновицким национальным университетом им. Ю. Федьковича, юридическим журналом «Пробелы в российском законодательстве».

В работе круглого стола приняли участие видные политические деятели, крупные ученые, практики. Работа собравшихся вместе юристов представляла по существу интеллектуальный штурм обсуждавшейся проблематики, столкновение интеллектов, эмоций, политических взглядов и установок. Многие суждения были очень интересными и заслуживают специального анализа.

В данном случае на фоне сказанного полагаем необходимым обратиться к одной из рассмотренных проблем – лоббированию в сфере правотворчества, вновь стремясь понять: это зло или способ предупреждения правотворческих ошибок, возможность повышения эффективности законодательной деятельности?

Проблема лоббизма, его необходимости и возможностей на круглом столе была, в частности, затронута доктором юридических наук, профессором Т. Н. Москальковой, заместителем Председателя Комитета Государственной Думы Федерального Собрания РФ по делам СНГ. Ее суждения, по существу, дали возможность обратиться к потребности в лоббизме и пониманию его позитивных и негативных последствий. Они вызвали особый интерес слушателей уже ввиду довольно редкого сочетания в докладе глубокого теоретического подхода и огромного законодательного опыта.

Т. Н. Москалькова привела целый ряд примеров того, что она оценила как правотворческие ошибки, вызывающие необходимость совершенствования правотворческого процесса, и в связи с этим проанализировала ряд способов их предупреждения. Речь шла о повышении профессионализма депутатов, значимости обязательной экспертизы законопроектов, в целом о широком использовании в процессе правотворчества практического опыта и теоретических знаний, накопившихся в профессиональном сообществе как юристов, так и представителей других специальностей.

В свою очередь профессор С. В. Поленина убедительно показала, что ни юриспруденция, ни социология, ни философия, ни какая-либо иная наука, включая науки естественного цикла, не могут в этой сфере дать убедительный ответ на вопрос о правильности того или иного решения, отделить правильное решение от ошибочного.

Эти и иные выступления, на наш взгляд, сформулировали характеристику проблемной ситуации лоббизма. Она состоит в следующем:

• каждое правотворческое решение должно приниматься в интересах граждан, общества и государства, оно должно быть эффективным в широком смысле этого слова, социально одобряемым, справедливым, отвечая и иным критериям, укорененным в бытии общества и его сознании;

• правотворческие решения формируются в идеале на основе баланса общенациональных и групповых интересов, в то же время групповые интересы по своей сути более конкретны, лучше поддаются осознанию, но вместе с тем стремятся к экспансии и усиливают во многих случаях коррупционную составляющую социальных процессов, прежде всего экономических;

• информационная емкость правотворческих решений чрезвычайно высока, и их принятие требует участия лиц, обладающих самыми различными теоретическими знаниями и, главное, опытом.

Это значит, что, независимо от философских соображений о процессе познания и природе истины, процесс правотворчества должен основываться на наиболее надежной и полной информации. Он должен давать наиболее качественный продукт. В нем должны быть представлены лица, имеющие различные интересы, правовые статусы и фактические возможности, – от операторов информационных процессов до законодателей, от собственников, менеджеров, выгодополучателей до независимых представителей публичной власти, отражающих общие интересы. Наконец, в основе правотворчества должно лежать разрешение конфликта путем согласования интересов в ходе обсуждения, дискурса.

Из всего этого логически вытекает вывод об интенсивности потребности в вовлечении в процесс правотворчества лиц, представляющих и отстаивающих партикулярные, частные интересы, т. е. наличие проблемной ситуации, определяющей потребность в лоббизме. Но логика и теоретические рассуждения недостаточны для согласия с этим.

Обратимся к исторической и современной практике. Институционализация лоббизма и само появление этого понятия справедливо связываются с историей США. Так, А. В. Малько подробно и убедительно рассказывает о том, что традиции лоббизма восходят ко времени президентства генерала У. С. Гранта (1869–1877), который имел привычку отдыхать в вестибюле одной из гостиниц (лобби), решая там различные вопросы с посетителями.

В литературе об отечественном лоббизме написано также довольно много. Так, А. В. Саламатин выделил три этапа осуществления лоббистской деятельности в представительных органах России: связанный с деятельностью Государственной Думы Российской империи; советский, связанный с деятельностью Верховных Советов РСФСР; современный, связанный с деятельностью Федерального Собрания Российской Федерации. Предметная характеристика лоббизма дана рядом авторов, в частности в сфере налогообложения – С. Г. Верещагиным.

Нет никакого сомнения и в том, что лоббисты чрезвычайно активно продвигают интересы транснациональных монополий, монополий США в самых различных странах, не всегда способных противиться их напору[309]309
  Все это свидетельствует о том, что лоббизм реально существует и нужен влиятельным социальным силам.


[Закрыть].

Однако проблемы лоббизма нужно рассматривать с учетом социально-экономического положения на современном этапе, причем отнюдь не только в России. Сейчас объективно возник дефицит времени для принятия правотворческих решений. Представительные органы крупнейших стран вынуждены принимать и принимают решения очень быстро. Принимаемые решения по факту являются и должны являться нестандартными, ибо законодатель вынужденно действует в нестандартной для него обстановке. Нужно больше информации, а какая информация является необходимой и надежной, не всегда ясно. Наконец, можно считать, что резко повысилось эко номическое и социальное значение принимаемых правотворческих решений. Все это влечет напор на законодателя, иногда связанный с проталкиванием невежественными лоббистами вредных проектов на коррупционной основе.

Предлагаемый предмет дискуссии. Нам кажется, что сейчас с учетом современных социально-экономических условий полезно следующим образом обозначить предмет дискуссии: понятие и границы лоббирования, т. е. отличия этой деятельности от любого иного, прямого или косвенного, оказания влияния на законодателя; желательные и реальные цели лоббирования, его возможности; субъекты или участники лоббирования, технология лоббизма, в том числе компетенция и ответственность лоббистов, законность и социальная приемлемость их действий; правовая оценка технологии лоббизма; проблемы контроля и надзора за лоббистской деятельностью.

Вначале о понятии и границах лоббизма и лоббирования. На наш взгляд, необходимо сделать выбор и определиться с использованием двух различных понятий лоббизма: юридическим и социальным в его политологическом и социологическом аспектах.

Вопрос, на наш взгляд, стоит следующим образом:

а) нужно ли разрабатывать вначале на уровне правовой доктрины, а затем законодательно юридическое понятие лоббизма;

б) какие социальные характеристики лоббизма следует признать социально приемлемыми и полезными.

В основе этого вопроса лежит, по сути, непродуманное, зачастую популистское понимание лоббизма. Так, в одной из журнальных статей говорится: «Российское нарколобби – это лобби эпохи системного социально-экономического кризиса и часто криминальных способов его преодоления, связанных с этим крайностей искаженного понимания естественных прав и свобод человека»[310]310
  См.: Право и политика. 2007. № 11. С. 35. Автор статьи А. Ф. Галузин не уточняет – это сущностный порок лоббизма или следствие его недостаточной развитости, и эта неясность является распространенной и мешающей делу.


[Закрыть].

Именно такого рода неопределенность можно снять, обращаясь к понятиям лоббизма. При этом нужно учесть следующие обстоятельства.

Юридическое понятие лоббизма предполагает его нормативно-правовую характеристику подобно характеристике адвокатской деятельности, аудита, частной охранной деятельности, сыскной деятельности и проч. Разработка юридического понимания лоббизма необходима для его законодательной регламентации. Она способна определить границы лоббизма, на пример, ограничивая его определенными сферами и этапами правотворчества, допуская к нему определенный круг субъектов, несущих ответственность за свои действия. Юридическое понятие лоббизма, далее, должно определять весь связанный с ним понятийный аппарат, в частности такие понятия, как лоббистская деятельность, лоббист, лоббистские действия и проч. Таким образом, юридическое определение лоббизма в принципе способно снять его отрицательные стороны, во всяком случае в значительной степени.

Предложения такого рода, разумеется, не являются новыми. Проблема здесь, однако, состоит в обосновании необходимости проявить политическую волю, принять соответствующее решение, т. е. в обосновании необходимости лоббировать регламентацию лоббизма.

При этом может быть учтен зарубежный опыт. С одной стороны, это известный американский Закон о лоббировании 1946 г., конкретизированный в 1954 г. решением Верховного Суда США по делу «США против Харриса».

С другой стороны, следует оценить и позицию законодателя ФРГ, который не принял такого нормативно-правового акта[311]311
  В авторитетном и точном немецком юридическом словаре Крайфельдса отмечается: «Законодательные предписания для лоббистов (например, обязанность регистрации) в Федеральной Республике отсутствуют» (Крайфельдс С. Юридический словарь. 16-е изд. Мюнхен: БЕК, 2000. С. 747–748).


[Закрыть].

Социальное понимание лоббизма является более широким, информативным, но противоречивым. Упомянутый словарь Крайфельдса обозначает его как стремление отдельных групп, преследующих определенные интересы, получить через своих посредников (лоббистов) влияние на депутатов или иных полномочных лиц в сфере законодательной, исполнительной и судебной власти для достижения своих желаний и целей. Это распространенное и, можно сказать, стандартное понятие лоббизма. Однако оно также подлежит обсуждению.

Можно считать весьма желательной разработку социальных признаков лоббизма для последующего перевода их в юридическую форму.

Что касается границ лоббизма, то, по мнению многих специалистов, необходимо разграничить лоббизм, понимая его как профессиональное представительство корпоративных, ведомственных и иных интересов, и общую политическую, социально-культурную и иную деятельность организаций и объединений, реализующих собственные задачи. Так, например, Общественная палата не занимается лоббизмом, осуществляя некоторые возложенные на нее постоянные функции.

При этом считаем особенно необходимым жесткое отграничение лоббизма во всех сферах как представительской, информационной деятельности от деятельности политической. Надо решить, можно ли вообще ограничить лоббизм представлением фактической и оценочной информации о реальных (неполитических) интересах представляемого субъекта применительно к определенным правотворческим решениям, об их последствиях, проявляющихся на различных уровнях.

Этим определяется и обсуждение целей лоббирования. Скорее всего, они должны ограничиваться информационным воздействием на субъектов принятия правотворческих, равно как и иных, решений, т. е. представлением такой информации, которая способна либо повлиять на процесс принятия решения, либо обеспечивать возможность дальнейшего отстаивания интересов представляемой структуры.

Как и в случае с адвокатской деятельностью, вряд ли можно считать критерием успешного лоббизма принятие желательного решения. Это лишь цель – направление. Но лоббизм может признаваться успешным и в случае реально возможного продвижения к желательному решению.

Субъекты лоббизма. Это вопрос, подлежащий принципиальному решению, и притом крайне важный. В литературе ссылаются на наличие в ряде стран (например, в Канаде) профессиональных лоббистов и служащих, занимающихся лоббизмом в интересах работодателя. В сущности, это соответствует разделению юристов на адвокатов и корпоративных юристов.

По этим соображениям необходимо, на наш взгляд, обсудить следующие вопросы:

каким образом институционализировать группу лоббистов, в частности, создавать ли их объединения, если да, то какие, считать ли их специфическими участниками профессиональной деятельности и какой именно деятельности, какими должны быть условия доступа (образование, опыт, личные качества и проч.);

есть ли необходимость организовать профессиональную подготовку лоббистов, в частности рассматривая ее как юридическую специализацию, осуществляемую либо как второе высшее образование, либо как магистерскую программу; или, быть может, подготовка должна быть направлением управленческого, социологического либо иного образования;

какими должны быть профессиональные требования к профессии и профессиональной карьере лоббиста.

Потребность в формировании задачи. Личностно эта потребность осознавалась и актуализировалась в процессе проведения ряда исследовательских работ практического назначения.

К ним относятся: участие в разработке концепций модернизации уголовного законодательства в экономической сфере; методики разрешения трансграничных уголовно-правовых конфликтов; соответствия антикоррупционного законодательства международным обязательствам РФ, охраны интеллектуальной собственности и борьбы с отмыванием денег, что, по меньшей мере, частично отражено в опубликованных работах.

Проблематика справедливости и эффективности в праве и уголовном праве, как уже отмечалось в предыдущих исследованиях, широко освещалась в правовой, уголовно-правовой, социологической, экономической и иной научной литературе.

Между тем характер рассмотрения этой проблематики противоречив. Можно признать, что здесь преобладал подход, который принято именовать теоретическим, т. е. преобладало излишне абстрактное понимание как начала справедливости в уголовном праве, так и начала эффективности. Этому не мешали даже усилия законодателя, легализовавшего принцип справедливости и понятие социальной справедливости как цели наказания. При этом вообще не ставился или ставился крайне редко вопрос о балансе, т. е. соотношении справедливости и эффективности, в уголовном праве может быть практически весьма различным.

Такое положение сказывалось и на практике уголовного правотворчества, и на практике применения уголовного закона. Верховный Суд РФ, как, впрочем, и Верховный Суд СССР, требовал соблюдения принципа справедливости в судебной практике. Но при неясности содержания справедливости и неясности ее реального соотношения с началом эффективности действия уголовного закона, в гораздо большей степени по другим причинам, эти требования, мягко говоря, оказывали на судебную практику недостаточное воздействие.

В настоящее время изменилась ситуация действия уголовного права и закона, что прежде всего распространяется на уголовную ответственность. Они даже внешне характеризуются следующими процессами:

• в течение нескольких последних лет официально провозглашается необходимость модернизации экономики и действующего уголовного закона, в первую очередь применительно к сфере экономики;

• неудовлетворенность уголовным законодательством выражена на высших ступенях государственной власти, хотя, возможно, и не единодушно;

• эта неудовлетворенность охватывает, и, можно полагать, в наибольшей степени, состояние звеньев правового механизма, прежде всего судебной власти; призывы к обеспечению независимости суда раздаются постоянно и из многих различных источников;

• реально развернулась работа над обновлением уголовного законодательства, хотя ее направления, как и следовало ожидать, оказались весьма противоречивыми; она осуществляется в условиях жесткого противостояния различных подходов к изменению уголовного законодательства; по существу, столкнулись идея повышения «полезности» репрессии и традиционная ориентация на получение неизвестного результата путем ее усиления. В ходе острых столкновений становится все более ясно, что реальный успех модернизации уголовного права и уголовной ответственности определяется не усилением либо даже гуманизацией наказания, но в его преобразованием для получения действительно необходимых социальных выгод при минимуме издержек.

В этих условиях предлагаемые пути и средства адаптации уголовной ответственности к модернизационным процессам оказываются недостаточными, если даже они сами по себе правильны. Научное и практическое уголовно-правовое мышление пока еще сконцентрировано на традиционных, к сожалению не оправдавших себя, путях борьбы с преступностью.

Нужны новые подходы, позволяющие обществу, по меньшей мере, реально оценивать состояние уголовной ответственности и путей ее постоянной адаптации к нуждам страны.

На этом фоне формируется в качестве практической задачи определения на различных уровнях и для различных правовых ситуаций задача определения баланса справедливости и эффективности уголовной ответственности в нуждах оценки степени ее полезности, т. е. пригодности для приращения социальных благ, в данном случае применительно к модернизации экономики.

Условия формирования баланса справедливости и эффективности уголовной ответственности

Они представлены здесь в сжатом виде для того, чтобы иметь возможность сократить основную часть текста. Смысл выявления условий баланса справедливости и эффективности определяется тем, что: а) баланс эффективности и справедливости – это некоторая реальность, находящаяся в различном состоянии; б) как реальность баланс справедливости и эффективности – управляемый объект, он может оцениваться и совершенствоваться, значит, обеспечиваться в нужном направлении правовым механизмом и его средствами. Представляется необходимым, исходя из сказанного, обеспечивать установление баланса справедливости уголовной ответственности, учитывая следующие условия.

Разброс уголовной ответственности по видам наказаний за преступления в сфере экономики. Они представлены в табл. 1–4.

Управляемость баланса

Наличие дефицита баланса справедливости и эффективности – реальная особенность сложившегося состояния уголовной ответственности.

а) Такой дефицит как минимум проявляется в существовании миллионов граждан, ранее судимых и отбывающих наказание в виде лишения свободы, в противоречиях между необходимой свободой экономической деятельности и контролем в широком смысле слова, в наличии правовых рисков и объясняется множеством объективных и субъективных социальных факторов, в частности ограниченностью доступа к правосудию, различием экономического положения, объективно существующим разделением труда и в то же время взаимной зависимостью различных социальных структур. Уголовную ответственность несут институты, чья деятельность, как правило, нужна стране, но связана с множеством рисков. Несправедливое и неэффективное применение мер ответственности, прежде всего уголовной, в самой сильной степени нарушает интересы страны. Правовая практика не должна приводить к избыточному подавлению свойств и качеств субъектов, социального действия, могущих быть полезными стране. Население России уже криминализировано явно избыточно.

Таблица 1. Глава 21 УК РФ «Лишение свободы по преступлениям против собственности»

Таблица 2. Глава 21 УК РФ «Назначение штрафа по преступлениям против собственности»

Таблица 3. Наказуемость (в виде лишения свободы) преступлений в сфере экономической деятельности

Таблица 4. Глава 22 УК РФ «Назначение штрафа по преступлениям в сфере экономической деятельности»

б) Баланс справедливости и эффективности достигается на общесоциальном уровне, обеспечивая определенный уровень стабильности, доверия, равновесия, удовлетворенности, возможности оптимального разрешения конфликтов в обществе в целом и в экономике. Принятие отдельных мер уголовной ответственности, как показывает опыт, в каждом случае способно противоречиво влиять на поведение индивида. Уровень рецидива и иного негативного поведения людей после отбытия наказания как будто бы свидетельствует о низкой эффективности карательных мер. Вместе с тем еще большая доля осужденных не совершает повторных преступлений. Так или иначе, при всех трудностях, насколько это возможно, введение и наложение отягощений, принуждения, лишения или ограничения прав и свобод должны сопровождаться предоставлением позитивных возможностей.

в) Баланс справедливости и эффективности мер уголовной ответственности в российской правовой системе должен получать определенное выражение на индивидуальном и социальном уровнях. На индивидуальном уровне он обеспечивается в значительной мере юридическими средствами, которыми является соразмерность деяния и его последствий, о чем подробно говорилось ранее, которая юридически закреплена, например, в ст. 2, 4, 6, 60 УК РФ. На социальном уровне баланс справедливости и эффективности представляет собой преследуемую цель, направление модернизации правовой системы. Он выражается в построении определенных социальных коммуникаций между группами и институтами. При этом только юристы не могут самостоятельно создать реальную картину социального баланса или дисбаланса, необходимы экономические и социологические исследования.

Подробно и непротиворечиво обрисовать баланс справедливости и эффективности для всех ситуаций применения мер юридической ответственности невозможно. Но как вектор и результат развития этот баланс состоит в том, что каждая составляющая мер юридической ответственности, каждая отдельная мера и практика их применения должны быть настолько справедливы, насколько это допускает их необходимая эффективность, и настолько эффективны, насколько это возможно без утраты справедливости. Как показано ранее, такой подход, такая стратегия, в сущности, заданы Конституцией РФ и действующим законодательством. Проблема состоит в обеспечении последовательности этой стратегии.

Факторы и действие дефицита баланса

а) При формировании практической задачи следует учитывать, что дефицит баланса порождается нередко стремлением использовать средства повышения эффективности мер юридической ответственности в интересах, не совпадающих с государственными, а следовательно, и с интересами общества. Преследование ближайших целей, а иногда и своеобразная приватизация государственных функций, маскирующаяся под государственные интересы, деформируют желаемое и возможное действие мер юридической ответственности.

б) Анализ позволяет полагать, что значительная часть опубликованных проектов модернизации уголовного законодательства, если не все или почти все, разработаны с ориентацией на декларируемую эффективность, а практически выдвигаются в интересах того или иного ведомства либо социальной группы, конкретнее говоря, преимущественно с позиций правоохраны, либо бизнеса, хотя эти интересы, как правило, маскируются. Уголовная ответственность при этом представляется как важнейшее средство (метод) регулирования общественных отношений.

в) Дефицит справедливости юридической ответственности проявляется в законодательстве и в правоприменительных решениях и позволяет подрывать ее авторитет различными способами, прежде всего коррупционного характера, избегать ее применения, особенно там, где она без действительной необходимости ограничивает конституционные права и свободы.

г) Уголовная ответственность реально работает только при расширении возможностей правомерного поведения и обеспечения согласия и должна отражать в возможных пределах баланс справедливости, т. е. разумного распределения и удовлетворения интересов, и эффективности, т. е. достижения объективно существующих потребностей. Справедливость и эффективность как качества юридической ответственности в идеале неразрывно связаны между собой. В то же время они противоречат друг другу и взаимоограничиваются. Например, резкое повышение размера штрафов без учета экономических реалий неспособно привести к желаемому упорядочению предпринимательской деятельности.

Адресная характеристика баланса справедливости и эффективности уголовной ответственности

Введение юридической ответственности осложняет положение потенциального нарушителя, но также и субъектов правового регулирования и правоохраны. Необходимо учитывать огромные трудности профессиональной деятельности по правореализации. Однако расширение компетенции по применению ответственности к потенциальным правонарушителям в принципе должно расширять ответственность субъектов ее применения.

Сейчас надзорные органы, по общему правилу, не несут ответственности за официальное разрешение каких-либо действий. При крайней сложности правового регулирования участники правовых отношений не могут получить никаких гарантий в том, что они принимали юридически правомерные решения. Даже по уголовному праву субъект деяния имеет меньшее право на юридическую ошибку, чем суд.

В стране сложилась крайне вредная для ее интересов, необоснованная и значит несправедливая, оценка деликтогенности различных социальных групп. Это определяет тяготение к замене презумпции невиновности презумпцией виновности, от чего в итоге пострадают несправедливо и защитники такого подхода.

Это относится и к правоохранительным органам, и к бизнесу, и к органам исполнительной власти. Все три ветви власти и иные субъекты социальных отношений в меру своих компетенций должны пользоваться равным социальным статусом и иметь возможность использовать юридическую ответственность в интересах общества.

В сфере юридической ответственности не выявлены самостоятельные интересы различных социальных субъектов. При этом позитивное действие проявляет большее внимание к интересам потерпевших, стремление уяснить и обеспечить интересы должников и кредиторов при банкротстве, правообладателей и пользователей интеллектуальной собственности и проч. Как показывают результаты исследования, эти тенденции заслуживают развития. Однако еще слабо развиты средства, позволяющие взвешивать субъектностные интересы и интересы общества между собой и обеспечивать различными способами их справедливое удовлетворение.

Пример. Проблема соотношения интересов в области охраны интеллектуальной собственности. Она состоит в распределении интересов субъектов авторского права и пользователей, решается прежде всего на основе гражданско-правовых предписаний в сфере гражданско-правовой ответственности, затем переходит в сферу уголовной ответственности.

Фиктивность обеспечения эффективности

Здесь следует обратить внимание на два момента:

а) юридическая ответственность является целенаправленной и затратной деятельностью по предоставлению благ, и она социально бессмысленна без реализации присущих ей целей;

б) законодатель, устанавливая ответственность за незаконное предпринимательство, ставит перед собой определенные цели. Их достижение препятствует обеспечению справедливости, но не устраняет ее необходимость. Так или иначе, дополнительная ответственность возлагается на лиц, работающих в сфере экономики; бездельники в принципе не могут подлежать ответственности по ст. 171 УК РФ. В известном смысле это несправедливо, но эффективно.

Рекомендации в структуре практической задачи

Технически обеспечение баланса справедливости и эффективности мер уголовной ответственности осуществляется в сфере правотворчества и правоприменения. Его осязаемыми результатами в конечном счете являются тексты закона, а также решения судов и правоохранительных органов. В течение последнего года и предыдущих лет ситуация в этой сфере остается в лучшем случае неизменной, т. е. неудовлетворительной.

а) Необходимо решительное упорядочение лоббизма в сфере правотворчества, которое становится часто объектом политических интриг, путем определения социальной и правовой компетенции лиц, несущих ответственность за его состояние, экспертных групп и представителей стейкхолдеров. Позитивный пример: реформа гражданского законодательства.

б) Следует определить круг бенефициаров достижения баланса и соответственно характер преследуемых выгод. Их выявление затрудняется сложностью и противоречивостью интересов, спецификой политической борьбы, эгоизмом ее субъектов и многими принципиальными деформациями правовой мысли.

Применение уголовной ответственности может влечь следующие надлежащие учету и распределению прямые выгоды для:

а) представителей власти:

• концентрацию и при необходимости перераспределение власти;

• повышение управляемости подконтрольными сферами социальных отношений и отдельными объектами, что облегчает реализацию решаемых ими задач;