Текст книги "Избранные труды. Том 1. Криминология"

Сказанное о фактической обоснованности рекомендаций не исчерпывает вопрос даже с формальной его стороны. Эта проблема весьма сложна, и конкретные проявления варьируются в различных условиях. Здесь желательно только подчеркнуть, что фактическая обоснованность должна охватываться и оцениваться адресатом и не быть гипотетической.

Алгоритм рекомендации состоит в разбивке рекомендуемых действий на этапы, стадии, в определении их логической и временной последовательности. Создание алгоритма включает также выяснение зависимости между этапами действий и определение условий корректировки последующих этапов в зависимости от неполного или неточного исполнения предыдущих.

При разработке алгоритма определяются также внешние связи действий с условиями, в которых они происходят. Конкретное выражение действий всегда является функцией определенных условий. Поэтому необходимо устанавливать взаимосвязь между изменением условий и изменением алгоритма. Последнее представляется особенно важным, ибо изменение условий может определить не просто бесполезность, но даже вредность применения данной рекомендации.

Смысл разработки алгоритма рекомендации заключается также в облегчении ее восприятия, причем в виде, пригодном к использованию. В алгоритме рекомендации, с одной стороны, проявляется ее управленческий характер. С другой стороны, необходимость разработки алгоритма повышает ответственность автора за полноту и правильность рекомендации и, самое главное, усиливает степень ее определенности.

Определение ситуаций, в которых применимы рекомендуемые действия, должно осуществляться путем обрисовки условий, причем в терминах более или менее формализованных. Естественно, здесь возникают многие трудности. Далеко не всегда можно с исчерпывающей точностью определить рамки применения конкретной рекомендации, однако хотя бы внешние пределы, более или менее подвижные, названы быть должны. В частности, рамки применения рекомендации могут быть установлены ссылками на особенности нормативного регулирования, перечислением обстоятельств, применительно к которым анализировались положения рекомендации, к которым она применима, выделением запретов по применению данной рекомендации и т. д.

Вопрос о необходимых времени и средствах осуществления рекомендации не всегда является одинаково важным. Порой предлагаемый способ действий очевидно не требует дополнительных затрат времени и средств по сравнению с применявшимся ранее. Однако весьма часто рекомендации требуют приложения дополнительных усилий, использования определенных средств – кадров, техники, финансов. Рекомендация не может игнорировать эти обстоятельства. Если необходимые время и средства не могут быть определены достаточно конкретно, то об этом должно быть сказано с максимально возможной степенью точности.

В противном случае именно боязнь излишних затрат может побудить адресата отказаться от применения рекомендации.

Пожалуй, наиболее важным для привлечения внимания к рекомендации является определение ее эффекта. Здесь имеется существенная психологическая подоплека. Не секрет, хотя об этом не пишут, а лишь говорят, что адресат рекомендации нередко рассматривает рекомендации, особенно криминологического и криминалистического характера, не как ответ на потребности практики, а, скорее всего, как проявление внутринаучных потребностей или даже личных интересов научных работников, рекомендации воспринимаются как нечто, не относящееся к интересам практики.

При конкретном определении и указании эффекта, т. е. результата улучшения практической деятельности, который может быть достигнут при использовании предлагаемой рекомендации, она может восприниматься совершенно иначе.

Эффект рекомендации может быть выражен различным образом. Однако необходимо, чтобы обязательно была показана взаимосвязь между ожидаемым эффектом и важнейшими показателями деятельности адресата рекомендации. Эффект может выражаться в экономии времени для получения одного и того же результата, в увеличении получаемой информации при затрате одного и того же количества времени и средств, в большей гарантированности истинности тех или иных выводов, в лучшем обеспечении прав заинтересованных лиц и т. д.

К определению эффекта рекомендации примыкает обоснование, насколько эффект данной рекомендации является большим по сравнению с другими однородными рекомендациями при использовании в аналогичных условиях.

Выигрыш может заключаться во времени, средствах, большем приближении к исполнению правила, предписываемого нормой права.

Достижение определенного эффекта представляет собой один из совершенно необходимых элементов новизны рекомендации. Если рекомендация не обеспечивает совершенствования деятельности в любом из его аспектов, то она не просто бесполезна, но и вредна, поскольку подрывает авторитет научных рекомендаций и излишне забивает каналы информации.

Разработка структуры и формы рекомендации не означает ненужности традиционного изложения относящегося к ней материала подобно тому, как формулирование тезиса при публикации судебной практики не исключает приведения данных конкретных уголовных дел.

Формулировка рекомендации не заменяет изучения статьи или любого другого материала, где она приведена, а облегчает его, нередко определяя само решение о необходимости изучения.

На основе анализа используемых советскими юристами источников информации в области криминалистики и криминологии авторы вносят предложение: в целях рационализации внедрения научных достижений выделять в тексте публикаций адресованные практике рекомендации в виде особого структурного элемента, используя для этого в качестве реквизитов указания на рекомендательный характер суждения; место и способы разработки рекомендации, степень и способы апробации; источники и характер материала, послужившего основой рекомендации; элементы новизны в сформулированных положениях.

Некоторые вопросы структуры научного криминологического знания[26]26
  Текст опубликован: Вопросы изучения преступности и борьбы с нею. Некоторые вопросы структуры научного криминологического знания. М.: Изд-во Всесоюзного института Прокуратуры СССР, 1975. С. 105–114.


[Закрыть]

Регулярные семинары преподавателей криминологии, проводимые по инициативе и при прямом участии ведущих ученых Всесоюзного института[27]27
  Имеется в виду Всесоюзный институт по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности Прокуратуры Союза ССР. – Примеч. ред.


[Закрыть], следует считать удачно найденной и своеобразной формой внедрения в практику научных достижений. Может быть, эта форма еще и не вполне откристаллизовалась, но, в принципе, она весьма удачна. Сочетание возможностей преподавания в смысле влияния его содержания на подготовку кадров, на их способность эффективно бороться с преступностью и крайне ценного научного багажа, которым располагает Всесоюзный институт, взаимодействие преподавателей и научных работников идет в русле перестройки управления нашей наукой, приближает, несколько условно говоря, реализацию научных теорий к месту их производства.

Поэтому следует искать такие организационные формы, которые обеспечили бы постоянное поддержание связи преподавателей криминологии как со Всесоюзным институтом, так и с другими научно-исследовательскими учреждениями. Для этого следовало бы, вероятно, создать соответствующий центр в системе Министерства высшего образования. Причем роль такого центра мог бы выполнять Всесоюзный институт, и тогда его инициатива в необходимых случаях подкреплялась бы правами и авторитетом министерства.

Отказ от связи с научными учреждениями, в данном случае – со Всесоюзным институтом, был бы буквально губителен для преподавателей криминологии, лишил бы их необходимой научной информации.

Поскольку настоящий семинар ставит целью не только передачу информации преподавателям, но и в известной мере обобщение опыта преподавания криминологии, хочется высказать некоторые соображения именно в этом плане.

1. Криминология как учебная дисциплина воспринимается студентами не изолированно, а в сопоставлении с другими правовыми науками, такими, как уголовный процесс, уголовное право. Это дисциплины, содержание которых очень хорошо разработано как в методическом, так и в чисто научном отношении. И в сопоставлении с ними по вполне понятным причинам в глазах студентов криминология проигрывает, она кажется несколько неопределенной в выводах, нестрогой в определениях, далеко стоящей от нужд практики, во всяком случае, низовых звеньев практики. Далеко не все в порядке и с объемом содержащегося в преподаваемой, именно в преподаваемой, криминологии фактического материала. Там, где напрашивается необходимость доказать фактами, нередко приходится убеждать абстрактными построениями. Специалисты хорошо понимают, что такое положение не связано только с субъективными обстоятельствами и тем более не вызвано чьей-то виной. Сложен предмет исследования, требуются значительные усилия для собирания информации. Отсюда вытекает чрезвычайная важность создания работ обобщающего характера, специально предназначенных и для теоретического вооружения кадров, и для облегчения внедрения в практику криминологических рекомендаций.

В связи с этим существенно следующее обстоятельство.

В системе науки криминологии в настоящее время выделяются различные структурные единицы, рассматривающиеся как разделы или темы. Это традиционное и очень важное структурирование. Вместе с тем следует обратить внимание и на такие элементы системы науки, которые не должны выделяться в программе или отдельных работах в качестве отдельных тем, но которые обладают определенной спецификой с точки зрения характера информации, в них содержащейся. Такими элементами следует считать: криминологические факты как сведения, полученные строго определенным путем и имеющие объективно обусловленное содержание; криминологические теории и криминологические рекомендации.

Разумеется, в какой-то мере это деление условно, ибо всякий факт по своей природе в преобразованном виде включает некоторую теорию, а рекомендации также представляют преобразованные теоретические положения. Тем не менее вслед за социологами необходимо и в криминологии осознать несводимость друг к другу выделенных элементов науки и проверять полноту достигаемого и излагаемого знания также и с этой точки зрения.

Рассмотрим некоторые положения, связанные с высказанным суждением, применительно к проблеме целостного изложения криминологии.

2. Правовые науки, в первую очередь изучающие конкретные отрасли права, в качестве фактов, на которые опираются соответствующие научные положения, рассматривают нормы права как выполненные при определенных условиях описания разрешенного либо запрещенного поведения.

Для криминологии факты этого рода могут выступать лишь как предпосылка знания, но не как предмет его. Нормы в подавляющем большинстве случаев познаются в системах иных правовых дисциплин. Факты в системе криминологии – это описания резальных актов поведения людей, их суждений (например, при исследовании психологических аспектов причин преступного поведения), различных продуктов человеческой деятельности (в том числе групповых норм поведения и т. д.).

При этом следует учитывать, что, как показали советские криминологи А.А. Герцензон, В.Н. Кудрявцев, С.С. Остроумов, А.Б. Сахаров и др., индивидуальные факты, т. е. примеры, играют самую незначительную роль в обосновании и развитии криминологических теорий.

Следовательно, возникает принципиальная обязательность определения границ и объема социально-статистических фактов, которые можно отнести к фактам криминологическим.

Здесь есть сложности гносеологические и организационные. В гносеологическом плане сложно отделить факты, используемые для получения криминологических суждений, от собственно криминологических фактов, сложно определить условия истинности фактов и т. п. Сложности организационные очевидны. Однако преодоление сложностей такого рода – естественная задача науки. Здесь хотелось бы лишь остановиться на некоторых моментах отражения криминологических фактов в системе науки.

Прежде всего, на наш взгляд, следует давать как можно более широкое представление о методике получения криминологических фактов и об источниках наших сведений. В практической работе получение фактов криминологического характера – нередко встречающаяся задача. Это нужно при составлении обобщений, различных справок, представлений и т. п. Между тем факты сообщаются лишь в готовом виде.

Излагаемые факты не должны быть противоречивы, во всяком случае, в рамках данной теории, либо противоречие должно быть оговорено. Отсюда важность определения границ факта, указаний, в каких пределах, случаях действительно описание, рассматривающееся как криминологический факт. Не менее существенна и сопоставимость фактов либо разработка приемов преобразования фактов в сопоставимые.

Важно, чтобы факты обеспечивали в возможных при данном состоянии науки пределах все выдвигаемые теоретические положения. Какие-то положения, конечно, могут быть непосредственным результатом логического развития криминологии, но в конечном итоге и они восходят к криминологическим фактам как к элементам практики.

Естественно, криминологические факты основываются на теоретических положениях криминологии, и для них может быть найдена форма выражения (проценты к исходному показателю, условные доли и т. п.), которые позволят оперировать ими в учебных целях.

Было бы крайне полезным поэтому предпринять издание информационного бюллетеня по вопросам криминологии, рассчитанного на сравнительно узкий круг специалистов и распространяемого по подписке, в котором был бы постоянный раздел для публикации материалов, излагающих криминологические факты и освещающих методику, примененную для их получения. Конечно, в рамках советской криминологии и так появляется много интересных работ, содержащих большой фактический материал. Но, думается, усиление внимания к методике изложения фактов, расширение объема их изложения могут принести только пользу делу подготовки советских юристов.

3. Теоретические элементы знания получили, пожалуй, наибольшее развитие в системе советской криминологии. Работы В.К. Звирбуля, И.И. Карпеца, В.Н. Кудрявцева, Н.Ф. Кузнецовой, Г.М. Миньковского, А.Б. Сахарова, А.С. Шляпочникова, В.Г. Танасевича и др. позволили создать четкое представление о криминологических аспектах преступности и ее причинах, осознать методы ее предупреждения.

Тем не менее в плане оптимизации использования данных криминологии особенно необходимым следует считать, по нашему мнению, развитие единого языка криминологии, ее понятийного аппарата, генерализацию и формализацию криминологических категорий.

Это чрезвычайно сложная задача, но уже теперь можно настаивать на однозначном употреблении терминов хотя бы в рамках одной работы, на соблюдении их субординации и взаимоотношения. Например, употребляется понятие «обстоятельства, способствующие достижению преступного результата». Оно отделяется от понятия «условия, способствующие совершению преступлений». Затем при анализе изучения и предупреждения конкретных категорий преступлений применяется лишь второе понятие. Судьба первого, его значение неизвестны. В связи с этим хотелось бы остановиться на проблеме, вероятно, центральной в криминологической теории, а именно – на проблеме причин преступности.

Категория причин преступности есть категория оценочная. При анализе причин преступности следует четко различать констатацию определенного социального явления как объективного факта и оценку этого явления в его взаимосвязи и взаимообусловленности с другими явлениями. Понятие причин преступности, равно как и причин преступления, охватывает не только указание на определенные группы социальных явлений, но и, во-первых, направленность этих явлений, их вектор, а во-вторых, степень их интенсивности. Вообще говоря, это суждение прямо вытекает из характеристики причинности в криминологии, содержащейся в работах В.Н. Кудрявцева, А.Б. Сахарова и других советских криминологов. В самой характеристике явления как причины заложено указание на механизм связи, взаимодействия этого явления с преступным поведением.

Речь идет о том, чтобы при характеристике явления не просто называть его как причину преступления, но определить, при каких условиях, какой направленности и какой степени интенсивности это явление может сыграть роль причины.

Например, недостаток товаров рассматривается как причина некоторых преступлений либо, во всяком случае, как условие, способствующее совершению спекуляции. Но недостаток товаров есть и причина развития промышленности. Недостаток товаров в определенном проявлении существует и всегда будет существовать. Иначе надо предположить, что на каком-то этапе промышленность страны прекратит развиваться. Другое дело, какой это недостаток. Если, условно говоря, промышленность выпускает сто женских платьев, то десять из них обязательно будут лучшими, пусть в силу капризов моды, чем девяносто. Именно десяти лучших в каждый данный момент не хватает, как не может быть полного достатка произведений живописи. Вопрос в том, при каком конкретном выражении недостатка товаров он превратится в причину преступления или способствующее ему условие.

Аналогично можно рассуждать о недисциплинированности личности. Это негативное явление. Но оно может порождать различные следствия, в том числе опосредованно – и рост техники, научно-технический прогресс. В ряде случаев опасность недисциплинированности, несообразности заставляет передать функции человека по производству определенных действий машине. Опять-таки истинная проблема состоит в выяснении: какого рода недисциплинированность порождает преступления?

Здесь можно обратиться к аналогии с уголовным процессом. Понятие доказательства, например, конструируется не путем указания на материальные разновидности фактов, а путем указания на значение фактов либо сведений о них.

Смысл высказанных соображений заключается в том, что одного указания на негативные социальные явления мало для признания их причинами преступности. Могут быть отрицательные явления, никакого отношения к преступлениям не имеющие, как могут быть отрицательные явления, интенсивность выражения которых недостаточна для признания их причинами преступления. Причинный характер явления следует доказывать его качественной и количественной характеристиками.

Такой анализ гораздо лучше разработан в отношении индивидуального преступного поведения, а когда речь идет о причинах совершения отдельных групп преступлений, приходится перечислять различные негативные социальные явления.

Здесь В.Н. Кудрявцевым задан вопрос: как можно определить причину преступности?

И я, говоря откровенно, не могу дать на него полный ответ. В порядке самого первого приближения в качестве причины преступности следует рассматривать такое состояние негативных социальных явлений, при котором они во взаимодействии с другими антиобщественными социальными явлениями порождают противоречащие интересам общества элементы социально-психологической структуры обыденного сознания малых социальных групп и индивида, которые заключаются в оправдании преступного поведения или согласии с ним как с возможным вариантом поведения.

Не следует противопоставлять это определение тому, что говорила ранее Н.Ф. Кузнецова. Ее схема весьма интересна и выделяет такие характеристики, аспекты причинности, исследование которых может быть очень полезным.

Мне же хотелось обратить внимание именно на оценочный характер категории причин преступности, подчеркнуть, что сама эта категория есть элемент социального отражения, а ее применение соответственно означает, хотим мы этого или нет, признание некоторого специфического существования и функционирования определенных социальных процессов или их сторон. Если мы это учтем, возможна классификация причин преступности по видам социальных явлений (процессов), обязательно включающая оценку их состояния и направленности.

4. Рекомендации как структурный элемент криминологического научного знания являются своеобразной формой внедрения в практику достижений науки, механизмом преобразования теоретических положений в непосредственную предметную деятельность. На наш взгляд, в структуре соответствующих криминологических работ рекомендации должны быть облечены в определенную форму, обеспечивающую их быстрое распознавание и полное использование.

Поток информации, обрушивающийся ныне на юристов, велик. Время на ознакомление с результатами научных исследований – величина конечная и не очень большая. При этом рекомендации приходится отыскивать в тексте и решать, в каких пределах и где они применимы. Из-за сложности этой мыслительной процедуры, отсутствия гарантий правильности рекомендаций, неполного их описания, неясности последствий применения многие полезные выводы в практику не внедряются.

Поэтому следует считать полезным при даче рекомендаций выделять в тексте недвусмысленные указания на: адресата рекомендаций, пределы применения, условия использования рекомендации (наличие правовой нормы, возникновение определенных причин преступления и т. п.), необходимые средства, конкретную цель и возможные последствия рекомендации. Действия, составляющие содержание рекомендации, описываются однозначно, с выделением необходимых вариантов, в надлежащей логической или временной последовательности.

Особенно важно четкое формулирование рекомендаций при разработке проблем предупреждения преступлений.

Криминологические рекомендации по организации и проведению предупредительной деятельности в настоящее время предназначаются главным образом для работников административных органов. В популярных работах они даются и представителям общественности. Но наибольшими возможностями или, во всяком случае, очень большими возможностями в сфере предупреждения преступлений обладают члены и руководители трудовых коллективов, действующие в пределах своей служебной компетенции. Ими разрабатывается и осуществляется значительный объем специальных мер предупреждения преступлений, хотя это обстоятельство, быть может, и не осознается.

Но рекомендации криминологического характера, включающие возможность использования профессиональной компетенции, в структуре научного знания выражены относительно слабо. Речь идет об отсутствии трудов по криминологии, специально предназначенных для управленческого персонала, не имеющего юридической подготовки. Более того, пока не ясен и подход к созданию работ такого рода, не вполне понятно, в частности, какими должны быть рекомендации, предназначенные для работников управления промышленностью, сельским хозяйством и иными сферами производства и обслуживания.

На наш взгляд, эти рекомендации должны основываться на сугубо криминологических фактах, исходить из криминологических теоретических положений. Иначе они будут дилетантскими, а это серьезная опасность. Отсюда – важность поиска сведений, находящихся как бы за скобками чисто хозяйственных, технических и иных, могущих относиться к разработке предупредительных мер, вопросов.

В настоящее время во Львовском университете при деловой активной поддержке отдела административных органов проводится работа по разработке и внедрению рекомендаций методического характера, которые могут быть использованы непосредственно в трудовых коллективах. Такие рекомендации увязываются с комплексными планами предупреждения преступности, которые вот уже несколько лет принимаются во Львовской области, утверждаются секретариатом областного комитета партии. Сейчас изданы рекомендации объемом в полтора печатных листа, они направлены на предприятия, в учреждения для практического использования. Мы имеем сведения, что эти рекомендации обсуждались на заседаниях советов профилактики производственных коллективов в связи с конкретизацией планов предупреждения преступности применительно к их задачам.

В настоящее время мы стремимся работать в русле идей, высказанных в очень интересных и практически весьма важных докладах В.Н. Кудрявцева и А.Б. Сахарова.

Дело в том, что различные производственные, сбытовые, снабженческие процессы, процессы предоставления услуг и т. п. всегда включают какие-то действия, предупреждающие возможность посягательств на материальные объекты или противоправного осуществления деятельности. Особенно наглядно это видно при возникновении новых разновидностей таких процессов. Сейчас расширение производства товаров народного потребления на предприятиях, производящих средства производства, самообслуживание в магазинах и т. д. требуют новых или, во всяком случае, конкретизированных способов их защиты.

Криминологи не могут разработать техническую сторону такой защиты, но сформулировать требования, которым она должна отвечать, обобщить и показать имеющийся опыт, оценить выявленную и предполагающуюся эффективность они могут вполне. Вот эту сторону деятельности мы и рассматриваем как криминологическое обеспечение, ею и стремимся заниматься вместе с организаторами и хозяйственниками.

Высказанные соображения не являются сколько-нибудь развернутыми и, конечно, не бесспорны. Нам хотелось лишь привлечь внимание к ряду вопросов, по-видимому, существенных для науки и практики.