Текст книги "Пандемия любви"

– Нет. Сказал Владу, что у него дела в городе. У них там какие-то общие вопросы, и Влад звонил ему, вот он и сообщил, что занят, а мне просил передать привет.

– Ну, может, и правда занят? – предположила я.

– Да они всегда заняты, эти мужики, – недовольно поморщилась Алина. – Только я тебе одно скажу: когда им охота, время сразу находится. Впрочем, я не в обиде. Не сказать, чтоб он мне сильно нравился, слишком закрытый, молчун, не на мой характер. Это Влад спит и видит, чтоб у нас что-то сладилось. Лена, кстати, тоже его высоко ценит, говорит, что со школы считает порядочным. Так что расстраивать их пока не хочется. Только подозреваю, что для меня он слишком умный.

– Вот ещё! А ты что, себя глупой считаешь?

– Не глупой, но и не такой замороченной. Он для меня чересчур брутален, наверное, – пожала плечами Алина.

– Выдумщица ты, – удивилась я. – Просто встречайся и не думай пока ни о чём, а там видно будет.

– Я так и делаю, – кивнула она беспечно. – Надо будет присмотреться к нему внимательнее. А там, чем чёрт не шутит, может быть, что-нибудь и нарисуется. Кстати, на вечеринке он вроде быть обещался. Так что сама увидишь. Кажется, с другом приедет.

Ближе к полуночи, проводив Алинку, я уселась наконец за компьютер. Пробежалась по тексту, пытаясь въехать в последние правки и продумать дальнейшие действия, однако, быстро поняла, что мысли мои витают довольно далеко от сюжета. Подивившись пустоте в собственной голове, я продолжила вялое передвижение по рукописи, рассеянно перечитывая отдельные куски.

Звонок телефона заставил меня подняться и проследовать в кухню.

– Да, – произнесла я не слишком приветливо, толком не глянув на экран.

– Похоже, вы сегодня не в настроении, – услышала я, и сердце сразу подпрыгнуло к горлу.

Мне следовало глянуть на экран. Я слишком отвыкла от того, что кто-то по ночам интересуется моим настроением, вследствие чего и не думала контролировать собственный голос.

– Добрый вечер, Олег, – сказала я, намеренно изменив тон. В моём представлении он должен был прозвучать более доброжелательно.

– Уже лучше, но всё-таки достаточно сухо, – констатировал он, явно пытаясь сдержать улыбку.

– Не подозревала, что вы, оказывается, такой большой знаток нюансов женского настроения, – хмыкнула я.

– Я и сам не подозревал, – отозвался он после паузы. – Во всяком случае, ещё до недавнего времени эти способности во мне никак не проявлялись.

Я почувствовала некий аларм, понимая, что должна сейчас высказать нечто соответствующее.

– Очевидно, этому что-то сопутствовало, – выдала я, не придумав ничего умнее.

– Несомненно, – сразу согласился он столь окрашенным тоном, что ошибиться было невозможно. – Более того, я даже уверен в этом.

Похоже, намёк довольно прозрачен. Ну и что мне на это ответить? Я вообще не знаю, как следует с ним разговаривать. Мой глупый язык немедленно попытался подсунуть привычные язвительные реплики, но, к счастью, я быстро указала ему нужный адрес.

– Мне очень захотелось услышать ваш голос, Лиза, – сказал он, как всегда, не дождавшись ответа. – Я почувствовал в этом серьёзную необходимость.

Теперь меня и вовсе переклинило. Ибо сказать «я тоже» было совершенно недопустимо. А беседовать с ним в подобной тональности я пока и вовсе не научилась. Интересно, что изменилось со вчерашнего дня?

Неожиданно я так и спросила.

– Я бы и сам хотел это знать, – не замедлил он с ответом. Поскольку я продолжала молчать, он легонько кашлянул, потом спросил:

– Что вы делаете завтра?

– Завтра я помогаю подруге обустроиться в квартире. Она только что переехала, – сказала я, чувствуя себя так, словно отказываю ему.

– Понимаю, – отозвался он с явным сожалением. – Тогда вам точно будет не до меня.

Я так совершенно не думала, но предпочла ничего подобного не озвучивать.

– Вы поздно появитесь? – спросил он после некоторой паузы.

– Вероятно, – ответила я и снова почувствовала сожаление, хотя он, собственно говоря, ничего и не предлагал.

– Ну что ж, – отозвался он, – тогда не стану надоедать, наверное, сегодня вам лучше лечь пораньше…

Если я и дальше буду глупо молчать или реагировать на его слова так, как это делала только что, он больше не позвонит и будет прав. На его месте я бы так и поступила.

– Вы не надоедаете мне, Олег, – сообщила я несколько мягче. – И я правда рада, что вы позвонили.

– Вы правда рады? – спросил он с явным изменением в голосе.

– Правда, – кивнула я, словно он мог это увидеть.

Он снова помолчал, похоже, собираясь с мыслями, потом сказал:

– Ну что ж, тогда могу считать, что мы с вами очень содержательно поговорили. Во всяком случае, сегодня я услышал именно то, что хотел.

– Вы хотели услышать, что я вам рада?

– Определённо. Вас это удивляет?

– Не знаю. Наверное, – проговорила я, ничуть не покривив душой.

– Это странно, – сказал он задумчиво и добавил: – Больше скажу, Лиза – я хотел бы услышать это и завтра. И очень на это рассчитываю. А теперь должен пожелать вам спокойной ночи.

Ответить я не успела, ибо раздался щелчок, и экран погас. Я довольно долго просидела, зажав в руке телефонную трубку. Потом поднялась и отправилась в комнату искать сигареты.

* * *

Он не позвонил на следующий день.

Мы с Алинкой допоздна раскладывали по местам одежду, готовили ужин, потом, ближе к вечеру, долго возились с компьютером, подключая технику и наводя порядок на письменном столе.

Вероятно, я не думала о нём всё это время, да и некогда было, день пролетел незаметно, мы устали, и время бежало стремительно. Мы болтали о жизни, о прошлом, о том, как постигнуть премудрости новой работы и тайны профессии, которая Алину и в самом деле всерьёз зацепила. Меня это радовало, и никакие другие мысли голову, к счастью, не посещали.

Однако ближе к полуночи я вдруг почувствовала, что настроение моё резко меняется. Настоятельное желание вернуться домой захватило меня настолько, что я отчаянно заторопилась, да так, что едва не забыла сумку, но, спохватившись, вернулась и тут же вылетела обратно на лестницу, наскоро чмокнув Алинку. Та, к счастью, ничего не заметила и, поблагодарив на прощание, с улыбкой захлопнула дверь.

Бросив ключи в коридоре, я немедленно проследовала в комнату и, с ногами забравшись в кресло, уставилась на экран телефона.

И что дальше? Отчего это я вдруг так заторопилась? Имеется ли причина такой внезапной поспешности, хотелось бы знать? Нет, всё в порядке, я просто устала, насыщенный день, да и кот не кормлен… Точно, кот. Вот он, крутится под ногами, ждёт пайку. А ведь я даже не заметила его… надо же, впервые такое…

Исполнив свой долг по части «вискас», я тут же вернулась назад, к телефону, и снова уселась, не сводя глаз с экрана.

Это ещё что такое? Совершенно новое ощущение. Будто это и не я вовсе, а кто-то совсем незнакомый, с которым мне пока что не очень уютно и даже тревожно. Всё это довольно странно. Кажется, он вчера говорил, будто снова хочет услышать, что я ему рада?

Размышляя подобным образом, я опять отправилась в кухню, включила чайник, потом снова вернулась за трубкой, положила её перед собой и наконец устроилась за столом. Нажала на кнопку – экран послушно засветился. Проверила звук – работает.

Сомнений не оставалось – я жду его звонка.

* * *

На следующий день Алинка плотно взялась за рукопись, и я тоже сделала вид, что работаю. Мы изредка перезванивались, обмениваясь впечатлениями. Днём я даже заскочила к ней на полчасика, притащив из магазина свежие булочки, мы выпили кофе, и я снова удалилась, дабы не сбивать ей рабочий настрой.

Когда в полночь запиликал телефон, я чувствовала себя настолько уставшей, словно самолично разгрузила несколько вагонов с углём, внезапно прибывших из шахты. Единственное, чего я хотела, это снова услышать его голос.

– Здравствуйте, Лиза. Ну как, отдохнули после вчерашнего? Я решил не беспокоить вас, уверен, вчера это было бы излишне.

По прошествии этих суток я так вовсе не думала, но сообщать ему об этом опять же сочла неразумным.

– Спасибо, Олег, всё в порядке. Мы чудесно провели время, несмотря на усталость.

Он немного помолчал, потом сказал:

– Ну что ж, я рад, что вы приятно провели время. Уверен, обо мне вспоминать было некогда.

«Разумеется, некогда. Если не считать вчерашней бессонной ночи и сегодняшнего дня с утра и до самого вечера».

– Да, я сразу уснула, едва возвратилась домой, – сообщила я, нервно накручивая на палец прядь волос.

– Вот видите, как полезен физический труд. По себе знаю. В таких случаях обычно сплю как убитый, – изложил он таким голосом, словно собирался сказать совсем другое.

Я решила, что следует поинтересоваться его делами.

– А вы как, работали целый день? Голос немного усталый…

– О, сегодня и вы проявляете чудеса проницательности. Это хороший знак, – отозвался он с улыбкой в голосе.

– Вы думаете? – расслабилась я. – И что же это знаменует, по-вашему?

– То, что я не зря проявил столько выдержки, чтобы заставить себя не звонить вам целых двое суток, – перестал смеяться он.

Ну вот и приехали. Расслаблялась я совершенно напрасно. Это вовсе не то, что мне следует позволять себе ныне и присно и во веки веков…

– Олег…

– Я чертовски скучал… если вам это интересно. Мне было трудно вчера не позвонить вам… и сегодня я вновь хотел бы услышать, что вы по этому поводу думаете… Я наглец? – спросил он жёстко.

– Пожалуй, да, – отозвалась я после паузы, сама испугавшись того, что ляпнула, поэтому совершенно искренно добавила: – Но сказать, что мне это не нравится, было бы ложью.

Электрический разряд из трубки, возникший в ответ на мои слова, был столь очевиден, что я почти задохнулась.

– Ах, какие прекрасные слова… – услышала я его голос после довольно длительной паузы. – Я даже не смел на это рассчитывать. Значит, вы всё-таки думали обо мне?

– Целую ночь, – не выдержала я, чувствуя, что, кажется, слетаю с резьбы.

– Давно не слышал ничего прекраснее, – произнёс он таким тоном, что меня бросило в жар. – И сегодня тоже?

– Да, – сказала я, совершенно не задумываясь о последствиях, – и сегодня…

– Лиза…

– Олег, я не знаю… – испугалась я того, что натворила, но он, похоже, вовсе не намерен был останавливаться.

– Выходит, мы оба не знаем. Ведь это всегда неожиданно, верно?

– Что «это»? – снова задохнулась я.

– Пока затрудняюсь ответить, – проговорил он почти без выражения. – Но нечто такое, что я не хотел бы потерять.

Ну ничего себе! У меня даже голова закружилась…

– Вы, кажется, слишком торопитесь… – брякнула я, совсем не зная, что сказать.

– А в моём понимании, чересчур медлю, – тут же отозвался он с довольно жёсткой интонацией.

Когда я терялась от реплик мужчин? Когда я не знала, что ответить? Он спокоен и полон достоинства в то время, как я бормочу что-то невразумительное, даже не пытаясь обратить всё в шутку или сказать что-нибудь дерзкое, лёгкое, не позволяющее ему уловить моё смятение…

Вместо этого я снова проговорила:

– Олег… я не совсем понимаю…

– Тут нечего понимать, Лиза, – тут же прервал он. – Я чертовски хочу вас видеть и бесконечно сожалею, что не могу сделать это прямо сейчас.

– Сейчас? – испугалась я так, словно мне вчера исполнилось шестнадцать.

– Да, сейчас, – произнёс он в той же интонации, совершенно не собираясь обращать внимание на мой испуганный тон.

Я хранила молчание, и он, судя по всему, тоже не намерен был прерывать его. Похоже, дальше ломать комедию не имеет смысла. Ситуация вполне очевидна, и он вовсе не собирается этого скрывать. Тогда я решила больше не притворяться.

– Я действительно не знаю, что вам ответить, Олег. Похоже, между нами и в самом деле происходит что-то, чего я никак не ожидала…

– А я тем более, – снова прервал он мою путаную речь. – Я очень хочу видеть вас, и, судя по всему, вы тоже. Я прав?

«Он абсолютно откровенен, и взрослые вопросы привык решать по-взрослому…»

– Правы, – сказала я, не видя смысла играть в прятки.

– Значит, вы хотите меня видеть, – произнёс он утвердительно, без всякого намёка на вопрос.

– Хочу, – обречённо ответила я, подписываясь под его безусловной правотой.

– Ну что ж… – откликнулся он после долгого молчания, – в таком случае нам лучше обсудить это при встрече. Послушайте, Лиза… я улетаю завтра утром. Меня не будет до конца недели, а в выходные тоже планирую быть не в Москве. Я позвоню вам в понедельник, вы позволите?

– Да… конечно, – нервно сглотнула я и добавила: – Меня тоже не будет в выходные, так что…

– А где вы будете? – тут же спросил он, не дав мне договорить.

– У друзей, на даче.

– Вечеринка?

– Что-то вроде того…

– Надеюсь, вы приятно проведёте время, – сказал он, совершенно очевидно не испытывая ни малейшего восторга от полученной информации. – А теперь я хотел бы услышать, что вы тоже будете скучать по мне. – На слове «тоже» он сделал выраженный акцент.

– Скучать?.. – снова глупо испугалась я.

– Именно, – подтвердил он совершенно невозмутимо. – А теперь скажите это вслух.

В жизни не слышала ничего подобного. Ни тени сомнений в голосе. Впрочем, стоит ли жаловаться, если я сама ему это позволяю? И что мне сейчас сказать?

– Буду, – честно ответила я, чувствуя, что мой лоб покрывается лёгкой испариной.

– Ещё раз, – попросил он совсем другим тоном, и я окончательно задохнулась.

– Господи… что вы такое говорите?..

– Ровно то, что хочу услышать, – отозвался он без промедления. – Итак, я жду. Скажите это…

Мне кажется, в эту минуту я сказала бы ему что угодно. Хорошо, что он не попросил большего, иначе трудно предположить, чем закончился бы наш разговор… Впрочем, куда уж больше? Я и так ответила на все его незаданные вопросы…

– Я буду скучать по вас, Олег… – сказала я, намеренно чётко отделяя слова.

Он промычал что-то неразборчивое, потом снова заговорил:

– И вы будете ждать, что я позвоню вам снова?

«Да что же это такое, господи?.. Он сегодня определённо решил свести меня с ума…»

– Почему вы спрашиваете такие вещи, Олег? – проговорила я почти шёпотом.

– Потому, что мне нравится слышать, как вы это произносите, – сказал он жёстко. – Ну так что?

«Просто невероятно, что он творит со мной, не прикасаясь и пальцем… Что же будет, когда мы встретимся?..»

– Я жду, – напомнил он с той же интонацией.

«Да будь что будет, – сдалась я наконец, – пусть услышит это, раз ему так хочется…»

– Я буду скучать, Олег. И буду думать о вас до того самого дня, пока снова не услышу ваш голос. Вы это хотели от меня услышать?

Он отозвался не сразу.

– Да, пожалуй, это всё, что мне необходимо на сегодня знать. По крайней мере, для того, чтобы я смог сейчас повесить трубку. А теперь спокойной ночи, Лиза, – услышала я, и на экране возникла заставка.

Я свернулась калачиком в кресле и закрыла глаза.

* * *

В пятницу Алинка буквально обзвонилась и несколько раз забегала с сияющим личиком, уточняя детали и сообщая подробности нашей поездки.

– Погода отличная. Не забудь купальник и крем для загара. Ты как, настроена?

Хорошо, что всю неделю она была занята своими переводами, и нам было о чём говорить, не вдаваясь в подробности моего состояния, которое оставляло желать лучшего, но, к счастью, она этого не заметила.

– Бери побольше вещей на разные случаи, три дня предстоит отдыхать и развлекаться, – щебетала она, не скрывая своей радости. – Народу ожидается не так много. Предки с Алёшкой вчера улетели в Крым, мама так давно мечтала о Ялте, так что будет теперь выгуливать свои шляпы, фланируя по набережной.

– Да, в шляпах Евдокия Германовна выглядит как императрица, – улыбнулась я, представив знакомую картину. – Помню, я ещё в детстве восторгалась её умением носить одежду. Мы все в то время втайне старались подражать ей.

– И не говори, – кивнула она, – мама в этом смысле неподражаема. Я и сама ей всегда любуюсь.

– Жаль, что не увижу её в эти выходные.

– Ничего, – махнула рукой Алинка, – приедет, увидишь. Ты с котом определилась?

Я кивнула.

– Да, Полина Матвеевна будет кормить его и вообще проведывать, я ей уже ключи оставила.

– Отлично. В общем, нас будет всего шестеро. Влад с Ленкой, мы с тобой и мой потенциальный жених с другом. Его зовут Дима, друга то бишь. Он нас туда и отвезёт. Заедет через пару часов.

– А что же не жених? – удивилась я.

Алинка пожала плечами.

– Он, как всегда, занят. Приедет прямо на дачу.

– Ну, главное, что приедет. А когда, это уже не так важно.

– Точно, – кивнула она. – Жених ещё тот – в кавычках. За неделю не позвонил ни разу. Может, он вообще не имеет такой привычки, звонить? Бывают такие мужики, по телефону и слова не вытянешь. Но Влад говорит, что он весь в работе, похоже, в командировке, так что я особо и не ждала.

«Зато мой имеет привычку звонить ежедневно, – подумала я, едва не задохнувшись от нахлынувших воспоминаний, – да так звонить, что теперь я не знаю, как дожить до понедельника, чтобы не умереть без этого голоса в трубке…»

– Так, может, тебе на другого переориентироваться, если он такой невнимательный, – спросила я, продолжая собирать сумку.

– Не исключено. Просто мне сейчас некогда, потом посмотрим. Хотя, не скрою, определённый спортивный интерес у меня всё же имеется, – хихикнула Алинка. – Он мне, понимаешь, самооценку понижает. Неужели я мужиков кадрить разучилась? Так что буду блистать лондонскими нарядами. Ты тоже красивые шмотки возьми, ну и пляжного всякого, на озеро съездим, по лесу побродим, вечером шашлыки устроим, потанцуем, ну и всякое такое… Влада заставим попеть под гитару. Ленка тоже, кстати, неплохо поёт, да и мы с тобой умеем, помнишь, как раньше пели на два голоса?

– Помню, конечно, – улыбнулась я. – Хорошие времена были, Алька…

«Слава богу, что в выходные меня здесь не будет, а то бы определённо с ума сошла в ожидании. А между тем ещё совсем недавно мне такое и в голову прийти не могло…»

– Всё будет нормально, Лизик, проморгаемся, – сказала Алинка, – уверена, мы отлично проведём время. Ладно, я пошла за сумкой. Позвонит, сразу спустимся.

Когда мы вышли из подъезда, у машины стоял молодой мужчина в синем джинсовом костюме и тёмных очках. Он тут же взял у нас из рук сумки и понёс в багажник. Мы потрусили следом.

– Давайте знакомиться, – повернулся он к нам, когда мы все загрузились в машину. – Я – Дмитрий.

– А я Алина. Это моя подруга Лиза.

– Очень рад, – галантно склонил он голову, слегка задержавшись на мне глазами. – Похоже, в выходные ожидается прекрасная погода.

«Весьма по-английски, – усмехнулась про себя я, – раз разговор зашёл о погоде, значит, сей джентльмен обладает хорошими манерами».

Всю дорогу мы болтали вполне дружески и даже не угодили в пробку, ибо выехали довольно рано. Дороги наш новый знакомый не знал и включил навигатор, но, по счастью, с пути мы нигде не сбились и, довольно быстро добравшись до Одинцова, свернули к Николиной горе.

Подъехав к воротам, мы увидели молодую женщину.

– Ленка! – радостно сообщила Алина. – Пошли познакомлю. А Влад будет позже, он сегодня работает.

Ворота разъехались, и машина покатила по брусчатке, остановившись под навесом. Я огляделась вокруг. Какая милая, знакомая картина. Сто лет здесь не была, а тут совсем ничего не изменилось. Меня обступили детские воспоминания. Как жаль, что я не бывала здесь столько времени…

Мы вышли, и Алинка бросилась обниматься к Лене, попутно знакомя её со мной и Дмитрием.

– Как хорошо, что вы приехали, Лиза, – протянула мне руку Лена. – Алина только о вас и говорит. Рада, что вы теперь соседки, а то я, честно говоря, немного беспокоилась, как она там будет одна в городе, тем более после такого долгого отсутствия.

– Да я и сама на это надеяться не смела, – радостно возвестила Алинка и, ухватив меня за руку, потащила к дому. – А теперь, вдвоём с Лизой, мне ничего не страшно.

Дмитрий, вытащив из багажника вещи, отправился за нами.

«Хорошо, что я уехала из квартиры, а то бы только о нём и думала. Впрочем, мне и здесь ничто не мешает о нём думать, – снова вернулась я к своим мыслям, рассеянно поглядывая на щебечущую Алинку. – А ведь между тем я его совершенно не знаю. При этом он ведёт себя так, словно всё уже решено, и я сама позволяю ему так думать. Стоит ли удивляться, что Олег не находит в этом ничего необычного? Похоже, бабами он действительно порядком избалован. Наверное, это нормально. Такая яркая личность не может не являться вечным источником притяжения женского внимания».

Алинка носилась по кухне, разгружая привезённые пакеты. На мгновенье вынырнув из собственных мыслей, я краем уха услышала, что Дмитрий излагает что-то по поводу приготовления маринада. Очевидно, это относилось к завтрашним шашлыкам, я особенно в разговор не вникала. Услышала только, что Лена ему оживлённо поддакивает, засовывая в морозилку мясо.

– …и это тоже не стоит сбрасывать со счетов, верно, Лиза? – задал вопрос Дмитрий, и я уставилась на него, пытаясь сообразить, к чему это относится. Очевидно, я снова что-то упустила из их разговора.

– Ну, я говорю, что утреннее солнце гораздо полезнее для загара, – пояснил он, останавливаясь на мне глазами, – полдневные лучи обычно бывают чреваты ожогами, особенно для непривыкшей кожи, я прав?

– Разумеется, – с облегчением отозвалась я, стараясь придать своему лицу заинтересованное выражение.

– Поэтому, – продолжил он, – я и предлагаю не слишком долго задерживаться после завтрака, чтобы не пришлось потом обмазываться простоквашей.

Я снова согласно кивнула, мужественно пытаясь следовать за ходом его мысли.

– Конечно, – радостно подтвердила вошедшая Алинка. – А глинтвейн я научилась варить ещё в Англии, так что тут вы правы, в него обязательно надо добавлять апельсиновую цедру, совсем другой вкус получается.

Очевидно, они успели обсудить и это, с удивлением подумала я.

– Завтра мы это непременно испробуем, – включилась в разговор Лена, переставляя на подоконник огромный букет пионов. – Думаю, Владу тоже понравится.

– Лен, клубнику лучше сразу засыпать сахаром, – сказала Алина, опуская на стол стеклянную посудину, до краёв наполненную спелыми ягодами.

– Обожаю клубнику ещё с курсантских времён, – сообщил Дмитрий, взглянув на меня, и я немедленно растянула губы в улыбке, сочтя это вполне адекватной реакцией на его реплику.

…Кутерьма продолжалась до той поры, пока мы наконец не разбрелись по своим комнатам немного привести себя в порядок и переодеться.

* * *

Ближе к шести часам вечера Лена с Алиной отправили нашего нового знакомого в посёлок за хлебом, а сами, устроившись на скамейке под деревом, принялись обсуждать Алинкину рукопись, увлечённо споря и заодно поедая черешню из огромного блюда.

Решив им не мешать, я уселась в шезлонг на открытой терраске и, подставив лицо косому закатному солнцу, снова задумалась.

«Интересно, уж не для меня ли пригласили этого Дмитрия? Во всяком случае, до сего дня с хозяевами он знаком не был. Ну что ж, пусть так. По английской моде количество приглашённых на раут мужчин и женщин должно быть одинаковым. Мне, честно говоря, всё равно».

Следует признаться, что мысли мои витали довольно далеко от происходящего, к собственному стыду, неизменно обретая очертания совсем другого человека. Я думала о нём непрерывно и, как ни старалась, отвлечься не выходило.

«Куда он поехал? Надеюсь, там не слишком опасно. Осталось всего два дня, а потом я снова услышу его голос. Надо признаться, что этот голос, этот тембр с лёгкой хрипотцой будоражит меня чрезвычайно, и теперь он это знает. Поэтому намеренно тщательно выбирает слова. Отчего столь вежливые фразы, которые он произносит, вдруг делаются такими возмутительно сладкими, балансируя на грани бесстыдства? В результате, не сказав ничего, я сказала ему так много, что больше он может ни о чём и не спрашивать… Зачем, если и так всё ясно?..

Два дня – это ведь не очень долго, всего до понедельника. Может, конечно, и недолго. Но у меня совершенно нет сил ждать этого».

Девушки наконец закончили беседу, и мы все перебрались в комнату. Солнце уже село, сделалось свежее, подул ветер, и на улице стало немного зябко.

– Ты что, всё это сама наготовила? Как же ты справилась? – поинтересовалась Алина, натягивая кофту.

– Нет, – мотнула головой Лена. – Вчера помощница приходила и сегодня была до обеда, так что мы всё успели и даже пирогов напекли.

– Обожаю твои пироги, – мечтательно протянула Алина, – мне такому точно не научиться. Уж не помню, когда и готовила-то.

– Ничего себе, и это говорит замужняя женщина! – удивилась Лена. – Чем же ты тогда мужа кормила?

Алинка махнула рукой.

– Да там это особенно и не принято, каждый шастает где придётся. Такая уж у нас семейка была, даром, что тут так восхваляются английские традиции, а в реальности это выглядит не совсем так, как вы думаете. Уверена, тебе бы, Лен, точно не понравилось.

Я хотела что-то спросить, но тут услышала, как залаяла соседская собака, потом к ней присоединилась вторая, и вслед за этим раздался отчётливый скрежет отъезжающих ворот. Я невольно поднялась с места.

– Влад приехал, – радостно подскочила Алинка.

Мы обе подбежали к окну. Лично мне очень интересно было увидеть его после стольких лет, памятуя то, что мы, пигалицы, тогда только и могли что путаться у него под ногами, такого взрослого и очень красивого парня. Я подумала о том, что зато теперь, как ни странно, наша пятнадцатилетняя разница в возрасте так сильно заметна не будет. Мы изменились и стали совсем другими. Ведь девушки, к сожалению, взрослеют гораздо раньше парней.

Влад вылез из машины, и я буквально залюбовалась им. Стал ещё краше. Одетый во всё чёрное, он просто являл собой иллюстрацию кельтских народных мифов. Две тонкие серебряные пряди на висках нисколько не старили его, наоборот, лишь придавали шарма, длинные чёрные волосы были туго забраны в хвост. Даже рядом с огромным джипом он выглядел настоящим великаном. Да, подумала я, глядя на Влада, теперь, когда мне тридцать, а вовсе не пятнадцать, как раньше, я отлично понимаю, что взрослый сорокалетний мужчина намного привлекательнее двадцатилетнего юноши. Странно, что раньше мы не понимали этого. Надо же, как летит время…

Из дома тотчас вышла Лена и, подойдя вплотную, обняла его за шею, а он, взяв обеими руками ее голову, осторожно прикоснулся губами к бровям, по очереди целуя каждую. Потом они в обнимку направились к крыльцу. Мы с Алинкой, не желая мешать им, остались ждать в комнате.

С приездом Влада всё моментально изменилось, и весёлая кутерьма достигла апогея. Мы с Алинкой смеялись и теребили его разными вопросами, он и сам расспрашивал нас о всякой всячине, был полон воспоминаний и то и дело рассказывал Лене о наших прошлых подвигах, а она смеялась и тоже расспрашивала. Я даже немного отвлеклась от своих сумасшедших мыслей, которые до приезда Влада бурлили в голове непрерывно, не позволяя мне полноценно участвовать в том, что происходит вокруг.

Тут наконец появился Дмитрий, с хлебом и кучей других продуктов, принесённых из местного магазинчика. Пока Алина знакомила его с Владом, мы с Леной принялись выкладывать покупки, и быстро накрывать на стол, по ходу присоединился Дмитрий, выставляя бокалы и открывая бутылки, а Влад, извинившись, ушёл переодеваться к ужину.

Трапеза прошла довольно шумно. Мужчины были явно в ударе и развлекали нас как могли, еда была удивительно вкусной, и я объелась просто до неприличия. Да ещё и вина выпила. Так что совершенно расслабилась. Дмитрий поглядывал на меня с интересом, но особенно с разговорами не лез, лишь ненавязчиво предлагая блюда и следя за тем, чтобы не пустовал мой бокал, позволив мне тем самым по-прежнему витать в собственных мыслях.

Часам к одиннадцати, убрав со стола, мы устроились на диванах, но беседа текла довольно вяло, все устали, и темы исчерпались сами собой.

Между тем на улице совсем стемнело. Честно говоря, глаза у меня уже начали понемногу слипаться, день оказался чересчур длинным и полным впечатлений, остальные тоже принялись украдкой позёвывать в надежде поскорее улечься в постель.

Наконец, на правах хозяина, Влад поднялся с кресла, явно давая сигнал к тому, что пора расходиться, но тут зазвонил его мобильный.

– Слушаю. Коновалов, – привычно отозвался он в трубку, и тут же его губы растянулись в широкой улыбке: – Ты где? У ворот? Молодец. Ну давай, открываю!

– Олег, – сообщил он присутствующим и, взяв со столика пульт от ворот, вышел из комнаты.

– Женишок появился, – шепнула мне на ухо Алина.

«Ну надо же, и этот Олег», – удивлённо подумала я, слегка вздрогнув от услышанного имени. С некоторых пор я уже смирилась с тем, что думать ни о чём другом у меня просто не получается.

– Проходи, – сказал Коновалов где-то за дверью. – Ты голодный?

– Нет, я только что с ужина, – совсем близко раздался знакомый голос, и я, замерев, подняла глаза на вошедшего.

На пороге стоял Холмогоров.

К счастью, он не мог меня сразу увидеть, потому что я сидела за торшером, а Алинка поднялась навстречу. Дмитрий тоже поднялся, окончательно загородив меня от него.

– Добрый вечер, Алина. Рад вас видеть, – снова услышала я его голос, и меня тут же затрясло как в лихорадке. – Привет, Дим, – протянул он руку своему приятелю, и тот крепко пожал её, дружески хлопнув Холмогорова по плечу. Мужчины обменялись какими-то фразами, а Лена, не вставая, помахала ему с кресла рукой.

– Жаль, что ты так поздно выбрался, Олежек. Пропустил много вкусного, – улыбнулась ему она. – Может, всё-таки пирога попробуешь?

– Да нет, спасибо, я сейчас очень сыт, – отозвался Холмогоров. – Давай уж оставим до завтра.

– Как здорово, что вы приехали, – гостеприимно произнесла Алина. – Проходите, садитесь.

«Отчего нельзя провалиться вместе с диваном прямо в подвальное помещение? Что у них там, бильярд?» – с тоской подумала я, безуспешно пытаясь унять вылетающее сердце.

– Знакомьтесь, пожалуйста, – повернулась ко мне Алина. – Лиза, это Олег, наш знакомый.

«Действительно, наш», – мелькнуло в голове, и я мужественно поднялась с дивана. – Сейчас надо быстро сматываться. Обо всём подумаю позже, когда соберусь с мыслями…»

Алина подвинулась, открывая ему обзор.

– Олег, – сказала она с улыбкой, – это Лиза, моя лучшая подруга.

Собрав в кулак всю свою волю, я шагнула вперёд.

Увидев меня, Холмогоров застыл, словно каменное изваяние. На его лице не дрогнул ни один мускул, вот разве что едва заметно шевельнулась бровь. Впрочем, похоже, этого, кроме меня, никто не заметил. Теперь главное – не упустить момент.

– Добрый вечер, – тут же проговорила я елейным голосом и добавила, со значением глядя ему в глаза: – Рада с вами познакомиться, Олег. Алина много о вас рассказывала.

Сон в летнюю ночь. Я очень надеялась, что он поймёт. В конце концов, сделать это было несложно, его острый ум непременно должен ухватить суть происходящего. Он продолжал смотреть на меня в упор.