Текст книги "Пандемия любви"

– Да, такое бывает, – киваю я, пристраиваясь рядом с ним, – как правило, особи с пониженным интеллектуальным статусом так и…

Он не дал договорить, захохотал и, повернувшись, навалился сверху, припечатывая меня к дивану…

В общем, на море мы, к сожалению, так и не выбрались, но зато на недельку решили всё-таки съездить в Вену. У Солнцева там образовались дела на пару дней, а остальное время можно было провести в праздности, заодно он хотел показать мне город, да просто, наконец, отдохнуть и выспаться, ни о чём не думая.

После бешеной московской гонки мне это уютное безделье очень нравилось. Он пару раз предлагал свозить меня в знаменитые старинные замки, коих в Австрии имелось великое множество, но я быстро убедила его отложить осмотры местных красот до другого раза, ибо включаться в активный отдых не имела ни сил, ни желания. Мне больше всего хотелось валяться в номере с книжкой, а не таскаться по экскурсиям и магазинам. Поскольку это его и самого вполне устраивало, долго уговаривать не пришлось, и мы действительно большую часть времени провели, валяясь на кровати, просто дыша друг другом и стараясь лишний раз из гостиницы носа не высовывать.

Но, так или иначе, по городу мы всё-таки иногда гуляли, он водил меня по улицам, держа за руку как ребёнка, неспешно бродили, любуясь подсветкой прогулочных набережных Дуная и, наверное, впервые за всё это время по-настоящему чувствуя, что действительно вместе. Это непривычное состояние настолько расслабляло нас обоих, что ни о чём другом думать не получалось.

Как-то раз вечером мы расположились в небольшой кофейне по соседству с отелем, просто сидели, изредка переговариваясь, я лениво потягивала коктейль, а он, по обыкновению, пил коньяк. В зале приятно пахло ванилью и свежей выпечкой.

Посетителей было немного, лишь две пары занимали столики у окна. Наконец одна из них поднялась и направилась к выходу. Мужчина, лысоватый, с округлым брюшком, вышел первым, а его спутница, высокая ухоженная блондинка, замешкалась у столика, что-то перекладывая в сумочке, потом, щёлкнув замочком, двинулась следом. Дойдя до нашего столика, девица слегка повернула голову и вдруг, увидев Солнцева, замедлила шаг. Она взглянула на него с явным узнаванием, но тут же погасив его в глазах, отвернулась и прошла мимо.

– Кто это? – почувствовав неладное, спросила я.

– Никто, – качнул он головой.

Я посмотрела на него внимательно.

– Ну я же вижу, что она тебя знает, Солнце. Что это за женщина?

– Да так, одна, из эскорта, – равнодушно сказал он, продолжая листать меню.

– Откуда? – не поняла я.

– Из эскорт-услуг, – усмехнулся он, – бывшая знакомая.

Я вытаращила глаза.

– Довольно странные знакомства у тебя, Митя.

– Не вижу ничего странного, – пожал плечами он. – Для холостого мужчины вполне обычное дело.

Я почувствовала, что начинаю заводиться, хотя и прекрасно понимала, что это глупо. Какое право я имею ревновать его к прошлому, особенно если учесть, что и сама в то время была замужем.

– Здесь что, нормальных женщин нет? – спросила я довольно сварливо и тут же снова обругала себя за глупость. Какое мне дело до его бывших связей? Раскручивать эту тему явно не имело смысла, но остановиться уже не могла.

– Не исключаю, что есть и нормальные, – кивнул он. – Только с этим у меня как-то не задавалось.

– Почему это? – нахмурилась я, окончательно запутавшись, радоваться мне следует или грустить.

– Хочешь поговорить о моей здешней сексуальной жизни, детка? – снова усмехнулся он, захлопывая меню.

– Хочу, – неожиданно для себя самой заявила я, умом отлично понимая, что разговаривать об этом совершенно незачем.

– Ну что ж, раз хочешь, давай поговорим, – покладисто отозвался он. – Давно надо было.

– А что, есть о чём?

– Есть, наверное. Так вот, не задавалось у меня потому, что с нормальными женщинами, как правило, встречаются нормальные мужчины. Но ты же, надеюсь, не считаешь меня таковым?

– Ни в коем случае, – буркнула я сердито. – Разве я тогда смогла бы влюбиться в тебя, Солнце?

– Думаю, что нет, – хмыкнул он, согревая в ладонях коньячную рюмку. – Но, тем не менее, даже такие мужчины, как я, временами нуждаются в женской ласке. Надеюсь, ты это понимаешь?

Мне тут же сделалось жарко. Думать об этом было невыносимо. Однако любопытство всё же взяло верх.

– Я и не сомневаюсь, что у тебя здесь было много женщин. Хотя я предпочла бы об этом не думать.

Он слегка искривил губы.

– Вот именно что много женщин. Но только женщины у меня здесь не было. Чувствуешь разницу? Хочешь, прямо сейчас и расскажу, детка? Вкратце. Раз уж тебе так интересна эта тема.

– Хочу, – упрямо повторила я, не зная, действительно ли хочу этого. С некоторых пор всякий раз, когда мы затрагивали эту тему, я чувствовала свою неизбывную вину за то, что так поторопилась выйти замуж. Ведь если бы этого не случилось, всё могло сложиться совершенно иначе.

– Ну тогда слушай, – сказал он неожиданно жёстко. – Возможно, это некоторым образом развлечёт тебя.

– Чем же это может развлечь? – нахмурилась я.

– Ну хотя бы тем, что это покажется тебе весьма необычным. Вот, например, сначала я какое-то время никак не мог «начать». Ты можешь представить меня в подобной роли? – слегка наклонился он через столик.

– Нет, – в ужасе замотала я головой, ибо, зная его, представить такое не могла в принципе. – Всё, что угодно, только не это…

Он усмехнулся и сделал большой глоток коньяка.

– Ну вот. А потом наоборот – было никак не закончить эту тягомотину. Я ненавидел себя до такой степени, что срывался и орал на женщину, которая была в ту минуту рядом со мной. Короче, вёл себя как последняя скотина. Ты же знаешь, каким я умею быть.

Я облокотилась о стол и на мгновение прикрыла глаза, пытаясь представить, как всё это выглядело.

– К счастью, ни с чем подобным мне сталкиваться не приходилось. Но я знаю одно, Солнце – тебя в любом случае надо было очень сильно любить, чтобы выносить твои фокусы. Как в постели, так и вне её.

– Вот именно, – кивнул он. – А это умела только ты, детка. Но тебя больше не было рядом. И от этого я зверел ещё сильнее, не имея возможности ничего изменить в своей проклятой жизни.

Мне вдруг сделалось ужасно стыдно, что я завела этот дурацкий разговор. Зачем погружать его в эти воспоминания?

– Господи, как это ужасно, Митя. Лучше нам, наверное, закрыть эту тему.

– Да нет уж, теперь слушай, – нахмурился он, – ибо дальнейшее как раз впрямую касается тебя.

– Меня?

– Именно тебя. Видишь ли, всё, что происходило со мной, было похоже на самое настоящее сумасшествие, и я отчётливо понимал, что вряд ли смогу долго балансировать на этой грани и рано или поздно улечу в пропасть.

– И что же ты сделал? – осторожно спросила я, совершенно не будучи уверена, что хочу знать, как решил он эту проблему.

– Помог один случай, – равнодушно повёл он плечом. – Однажды, отчаявшись, я закрыл глаза и представил тебя. Ярко и зримо. И всё тут же получилось. Это так сильно потрясло меня, что я почти тут же поднялся и вышел прочь.

– Господи, Митя… – провела я рукой по глазам, – я просто не верю, что нам всё это пришлось пережить.

– Да, детка, – кивнул он, – я ведь до этого момента, наоборот, старался и вовсе не думать о тебе, всячески гоня из головы малейшие воспоминания. Но с того дня всё сделалось по-другому, и я больше ни разу не видел тех женщин, с которыми спал. Просто закрывал глаза и представлял тебя.

Мне сделалось дурно от одной мысли, что он спал с другими женщинами. Все эти долгие пять лет я не разрешала себе думать об этом, а теперь вдруг увидела так отчётливо, что морозом сковало все внутренности, впервые за всё это время до конца осознав, что ему было здесь так же плохо, как и мне без него.

– А эти женщины, что были с тобой… как же они выносили подобное? – с тоской спросила я.

– Да плевать я на это хотел, – отозвался он мрачно. – Ты была со мной, а остальное меня совершенно не интересовало.

«Боже мой, – подумала я, – через какие же муки нам обоим пришлось пройти, целых пять лет находясь вдалеке друг от друга».

– Это ведь чистое безумие, Солнце.

– Конечно, детка, – кивнул он, – поэтому я в результате предпочёл иметь дело исключительно с профессионалками. Повторяю, мне было плевать, что они думают про меня в этот момент. Да они, полагаю, ничего и не думали. Им было безразлично точно так же, как и мне самому.

– Ужас какой, – содрогнулась я, за неимением иного опыта представив себе девиц, стоящих на Горьковской трассе.

– Профессионалки тоже бывают разные, – усмехнулся он, глянув на выражение моего лица, – иногда они выглядят вполне прилично. Вот одну из них ты только что видела.

– Сейчас убью тебя, Солнце! – задохнулась я, чувствуя, что не могу выносить далее этот разговор.

– Не понимаю, чем ты недовольна, – удивился он. – Разве бы тебе больше понравилось, если б я заводил здесь романы?

И мне снова сделалось стыдно. В конце концов, я ведь и сама ложилась в постель с другим мужчиной.

– Ты ведь и сама спала с другим, – тут же, как обычно, озвучил он мои мысли, – разве у тебя было как-то иначе?

– Мы уже обсуждали это с тобой, Митя, – поморщилась я. – Всё случилось совсем не вскоре. Я бы никогда не позволила прикоснуться к себе, пока ношу твоё дитя.

– Не важно. Однако это всё-таки случилось. Дьявол, как я мог допустить, что ты спала с кем-то?

Он не стал наливать коньяк в рюмку, а сделал несколько больших глотков прямо из бутылки. Потом махнул рукой официантке, давая знак принести счёт.

– Не начинай, Солнце. Зачем опять говорить об этом? Давай не будем оскорблять Юрину память такими словами. В конце концов, он этого вовсе не заслуживает. Просто никто и никогда не мог бы сравниться с тобой, поэтому я убедила себя, что занимаюсь чем-то совсем другим, не тем, чему ты когда-то учил меня… не тем, на что отзывалась каждая клетка моего тела.

Он скривился и вылил остатки коньяка в рюмку.

– Когда-нибудь это сведёт меня с ума.

Я придвинулась ближе и уткнулась носом ему в плечо.

– Забудь об этом. Мыслями я всегда была только с тобой, с таким, которого знала. И это возносило меня к небесам. А потом целый день носила эти ощущения с собой под одеждой, словно действительно провела ночь в твоих объятьях. Так что можно считать, эти пять лет я с тобой и не расставалась вовсе.

– И всё-таки вряд ли я сумею когда-нибудь простить себе это, детка, – сумрачно повёл он бровями, – сам-то я получил по заслугам, а вот за твою боль навеки в ответе.

– Знаешь, Мить, я сейчас настолько счастлива, что не хочу думать о прошлом. Ты со мной, а всё остальное для меня ничего не стоит.

Подошла официантка, и он расплатился. Глянув на его мрачное лицо, я сто раз пожалела, что завела этот разговор.

Солнцев поднялся из-за стола и потянул меня за руку.

– Ладно, пошли в номер, – сказал он. – И даю тебе слово, что никогда больше не стану вспоминать об этом. Будем считать, что оставляем эту тему здесь, в чужой стране.

…Я уже лежала в постели, когда он вышел из душа. На широкой загорелой груди приглушённо тлело тяжёлое золотое солнце.

Он подошёл и лёг рядом.

– Прости, что тебе было так трудно со мной, детка.

Я обняла его и, повозившись, устроилась на плече.

– Всё это уже совершенно неважно, Митя. Я безумно любила тебя и не желала ни о чём думать. Просто любила таким, как ты есть, и была счастлива. Да, временами мне бывало больно, но так хорошо, как не может быть никогда и ни с кем.

– Неужели тебе в то время действительно было хорошо со мной? – поморщился он.

– Безумно хорошо, Митя. И я хочу, чтобы ты всегда об этом помнил.

– Невзирая на то, каким уродом я был? – повернулся он ко мне.

– Для меня не имело значения, что вытворял ты с моей душой, она принадлежала тебе, и я никогда не желала для себя ничего иного.

– А теперь? – спросил он, поворачиваясь ко мне.

– А теперь мне легко. Я могу любить тебя, как нормальная женщина любит мужчину.

– Нормального мужчину, а не безбашенного мрачного идиота, который выпивал из тебя всю кровь по капле? – усмехнулся он.

– Я никогда не считала тебя таким, Солнце. Ты был для меня единственным на свете. Был и всегда будешь. Что бы ты ни делал.

Он сгрёб меня в охапку и спрятал мое лицо у себя на груди. Я прижалась щекой и услышала, как гулко и неровно бултыхается его сердце где-то у самого моего уха. Я слегка повернула голову, коснувшись губами того места, откуда шёл этот стук.

– Ты действительно считаешь меня таким? – спросил он после долгого молчания.

– Каким?

– Единственным.

– А то ты не знаешь, Солнце. Однажды я выбрала тебя, и ничто на свете не в силах изменить этого, слышишь?

– Слышу, – кивнул он. – И пусть для тебя так и будет. Но только для тебя. С другими я никогда не смогу измениться.

– И не надо, – улыбнулась я. – Иначе это будет уже не Солнце. Если ты изменишься, всё вокруг моментально погрузится во тьму. А мы ведь не можем допустить этого, правда?

– Не можем, – усмехнулся он. – Обмануть ожидания стольких людей будет очень неправильно.

– Совершенно неправильно, – пробежалась я губами по его ещё слегка влажной после душа коже. – Хочешь, скажу, что ты самый лучший?

– Хочу… – отозвался он глухо и прижал меня ещё теснее.

– Ты – лучший, – повторила я, с восторгом вдыхая его пряный запах, – и другим для меня никогда не станешь. И запомни – я навсегда выбираю Солнце…

Москва, 2016 г

СНОСКИ:

(1) – история Марианны Голубевой описана в романе «Розовые купальщицы»

(2) – история Андрея Одинцова описана в романе «Не такой уж опасный поворот»

(3) – история Владимира Коновалова описана в романе «Ты выйдешь за меня замуж»

(4) – история Алины Коноваловой описана в романе «Не такой уж опасный поворот»

(5) – история Лизы Данилиной описана в романе «Мой ангел»

(6) – история Олега Холмогорова описана в романе «Мой ангел»