Текст книги "Поколение для Христа"

Таких историй, как с Женей, в подростковом служении очень много. Ее родители были номинальными христианами, но Женя сама пришла в нашу подростковую группу. Она участвовала в евангелизационных поездках и посещала воскресную школу. Мы могли полагаться на нее при проведении всех мероприятий. Нам очень повезло с Женей, во всяком случае мы так думали.

Дима, со своей стороны, никогда не был особенно связан с нашим подростковым служением. Нам приходилось уговаривать его принять участие в подростковых мероприятиях. Он не проявлял интереса к нашим развлекательным или евангелизационным поездкам. Воскресная школа казалась ему скучной, а участие в подростковой группе не очень-то соответствовало его вкусам. Он иногда посещал другую церковь в городе. У меня сложилось впечатление, что Дима – «потерянный» для нас человек.

Но Дима каждое воскресенье приходил на службу либо со своими родителями в нашу церковь, либо со своими друзьями в другую церковь. Чтобы возрастать в вере, Дима не нуждался в нашем шумном и творческом подростковом служении.

А вот для Жени наше подростковое служение было единственной христианской связью. Но в отличие от ее настоящей семьи, «семья» подростковой группы вынудила ее отказаться от служения, когда ее возраст перестал соответствовать предъявляемым требованиям. Сейчас о своем участии в подростковой группе она вспоминает как о своей школьной старомодной прическе – как о забавном или даже смешном периоде жизни, относящемся исключительно к ее юным годам.

Есть что-то неправильное, если мы преждевременно оцениваем работу лидеров, считая пример с Женей образцом успеха, а пример с Димой – образцом неудачи.

Большинство подростковых служений производят «сирот». Они доводят подростков до двери к взрослой жизни и оставляют их одних. Для многих молодых взрослых, приобщенных к вере в подростковой группе, единственная надежда заключается в том, чтобы воссоздать опыт подростковой группы (стать подростковым лидером или найти церковь, которая как можно больше напоминает подростковую группу). Это одна из причин удивительного явления, когда на короткий срок появляются «модные» церкви, в которых людей за сорок найти труднее, чем снег в Сахаре. Эти церкви – просто продолжение традиционного подросткового служения.

Вопрос заключается в следующем: «Обеспечиваем ли мы подростков связью, которая будет продолжаться, когда они выйдут из этого возраста, или мы просто используем их для демонстрации успеха нашего служения?» Утверждаю, что если мы не приложим целенаправленных усилий для установления связи между подростками и зрелыми взрослыми христианами в церкви (а не только подростковыми лидерами), мы будем похожи скорее на хищников, выслеживающих ребят на рок-концертах, а не на духовных лидеров, молящихся о том, чтобы ребята пришли к познанию вечных вещей.

Семьи оказывают огромное влияние на развитие подростков, как в хорошем, так и в плохом. Если подростковые служители хотят оказывать долгосрочное воздействие на жизнь подростков, они не должны игнорировать ни с чем не сравнимую силу семьи в формировании веры.

РОДИТЕЛИ – СОЮЗНИКИ СЛУЖЕНИЯ, А НЕ ПРЕГРАДА ДЛЯ НЕГО

ДЭВИД ОЛШАЙН

За девятнадцать с лишним лет я понял, что без родительской поддержки вероятность возрастания подростков в вере значительно снижается. Сегодня во многих подростковых служениях на родителей смотрят как на противников служения или как на преграду для него. Это представление основывается на модели подросткового служения, преобладавшей в 60-х и 70-х гг. Эта модель была направлена исключительно на служение подросткам.

От родителей не требовалось никакого участия в работе с подростковыми служителями и с подростками. Подростковый же служитель работал только с подростками. Эта старая модель не обращала на родителей внимания и даже не пыталась рассмотреть вопрос о том, что что-то можно делать вместе с ними. Даже сегодня подростковые служители и родители боятся друг друга.

Новый подход заключается в установлении партнерских отношений между служителями и родителями. Родители уже не рассматриваются как противники, наоборот, они становятся членами одной команды. Подростковые служители или родители сами по себе не могут полностью охватить мир подростков, они нуждаются во взаимной помощи. Фактически многие родители, христиане они или нет, ищут помощи в воспитании ребят. Церковь должна находиться на острие поисков творческих путей оказания помощи родителям, чтобы они были лучше снаряжены для исполнения родительских обязанностей. Церковь должна помогать родителям решать их жизненные проблемы и преодолевать чувство неуверенности, то есть решать те же проблемы, с которыми сталкиваются молодежные служители. Необходимо излечиться от «родителенойи» (страха перед родителями). Родители – не противники.

Вот некоторые практические советы для привлечения родителей к работе, основываясь на модели партнерских отношений в служении:

1. Информационные встречи с родителями

Такие встречи дают подростковому служителю возможность информировать родителей о предстоящих мероприятиях, например, евангелизационных поездках, загородных поездках или делах по сбору средств. На них можно также рассказывать о принципах церковного и подросткового служения.

2. Бюллетени для родителей

Бюллетень надо рассылать от одного до четырех раз в год. В нем можно рассказывать об учителях воскресной школы, о подростках и их родителях, а также информировать о предстоящих событиях.

3. Занятия для родителей

Один лишь пример – организация четырех– или шестинедельного курса занятий для родителей на тему о том, как можно лучше понять подростков.

4. Благодарственным письма

Отправляйте родителям ваших ребят письма с выражением благодарности за их детей. Это служит источником ободрения и вдохновения для родителей.

5. Создание совещательных групп родителей

Привлекайте родителей к участию в планировании мероприятий служения.

Нам надо, чтобы родители участвовали в подростковом служении. Это будет большой пользой, а не препятствием для служения.

В большинстве церквей немало влиятельных членов, рассуждающих о том, «как мы вели дела, когда работали в клубе молодежного служения». «Как – все – было – когда – я – был – подростком». Некоторые из этих членов поднимают чрезвычайно важный вопрос, затрагивающий суть проблемы, – почему семейное подростковое служение необходимо именно сейчас. Они спрашивают: «Мы проводили очень успешное служение, в церкви было полно подростков, и мы даже не задумывались о том, какую роль могли бы играть родители. Почему же сейчас семья вдруг приобрела такое важное значение?»

В подростковой культуре, существовавшей в условиях стабильной семьи, и при наличии большого числа взрослых, участвующих в работе, старая модель подросткового служения (отделение на час или два подростков от мира взрослых) работала прекрасно. Но в нынешних условиях, когда, по словам Аллена Блума, «мрачность семейного духовного ландшафта превосходит воображение», старая модель подросткового служения уже не способна приводить молодых людей к христианской зрелости.

В нашей церкви я провел небольшое исследование, чтобы выяснить, какая существует связь, если она вообще существует, между активностью подростков в церкви и наличием в семье обоих родителей. Я выяснил, что подростки из традиционных полных семей, по крайней мере, в три раза более активны в делах нашей церкви, чем подростки из неполных семей.

Но в то самое время, когда наша культура как будто бы теряет представление о том, что такое здоровая семья, наблюдается беспрецедентная заинтересованность христианских родителей быть верными и эффективными помощниками детей в их христианском росте. Некоторые из христианских книг, пользующихся наибольшим спросом, обращены к родителям-христианам, старающимся сломать старые негативные схемы, в которых они выросли.

За почти двадцать лет работы с подростками я никогда прежде не видел такой искренней заинтересованности и решимости христианских родителей. Пожалуй, никогда раньше родители не проявляли такого желания быть нашими партнерами в служении, и они просто ждут, что мы их об этом попросим.

Другая причина необходимости использования естественной силы семьи в это конкретное время заключается в том, что дети стремятся к установлению более близких отношений с родителями и проводить больше времени с ними. Если один из четырех подростков говорит, что никогда не разговаривал с отцом на серьезные темы (McDowell and Wakefield 1989, 13), удивительно ли, что согласно опросу журнала «USA Todoy», 76 процентов подростков хотели бы, чтобы родители проводили с ними больше времени («Parents of Teenagers» 1988, август-сентябрь, 8)? Стереотипное представление, что подростки стараются всячески избегать родительского вмешательства, просто-напросто не согласуется с проводимыми сейчас исследованиями.

ГЛАЗАМИ ПОДРОСТКА

САРА КЭТРИН МАК-ДЭВИТ

Обречены ли родители и подростки на «разрыв связей»?

Может ли церковь оказать какую-то помощь подросткам и их родителям, которые стремятся не просто «пережить подростковый возраст»?

По крайней мере, одно подростковое служение поставило перед собой целенаправленную задачу связать родителей и их детей. Предлагаемый текст – впечатления Сары Мак-Дэвит, ученицы десятого класса и члена подростковой группы, о совместном с родителями занятии в воскресной школе.

Когда родители впервые сказали мне о занятии вместе с ними, меня это не особенно вдохновило. Родители и подростки в одном классе – что за нелепость! У меня нет проблем в общении со взрослыми. Но обсуждать с ними мою веру? Вы просто шутите! Я никак не могла рассказывать о своих отношениях с Богом перед моими родителями, не говоря уж о других родителях.

Но настало время, и я поняла, что неуютно чувствовала себя не только я. Говорить о чем-то личном очень трудно для всех. Я начала прислушиваться. Меня поражали некоторые мысли и чувства других людей. Они были так похожи на мои. Я слушала подростков в классе и поняла, что я не одна. Родители тоже поняли, что они не одни. Мы научились общаться. Мы почувствовали и поняли друг друга, потому что в какие-то моменты жизни мы все испытывали боль. Все мы стремились к одной цели – сделать семьи более сильными во Христе через общение.

Это занятие было нелегким. Это не такое занятие, на котором вы сидите расслабившись, слушая, как вам говорят, что правильно, а что неправильно. На этом занятии надо было научиться отдавать частицу себя и разговаривать с теми, кто вам дорог.

Думаю, что для моих родителей самым трудным было рассказывать о начале своего роста во Христе и о его взлетах и падениях.

Это может показаться легким, но для семьи, в которой редко говорят о христианстве, это трудно. Наблюдая за отцом, который выражал свои мысли, и за матерью, которая плакала, слушая его, я поняла, что они испытывают, и как Божья сила может изменять человека.

Я поняла также, что не надо стыдиться слез. Во время выступлений других родителей тоже были и слезы, и смех. Но главное заключалось не в слезах или смехе, а в том, что между взрослыми и подростками действительно установилась связь. Между взрослыми и подростками по сути нет большой разницы – все они страдают, плачут и испытывают потребность в помощи. Это занятие ничего бы не дало, если бы пришли только родители или только ребята. Необходимо было участие обеих сторон, как необходимы усилия обеих сторон для создания здоровой семьи.

Да, между мной и родителями и сейчас возникают недоразумения и ссоры, но я теперь в сердце своем знаю, что когда больно мне, больно и им и что они прошли через те же или подобные испытания, с которыми сегодня сталкиваюсь я. Знание их чувств и мыслей позволяет мне ценить и уважать их не потому, что это моя обязанность, а потому, что я хочу этого.

Многие могут счесть, что, говоря о семейном подростковом служении, я имею в виду модель, относящуюся исключительно к подросткам, живущим в христианских семьях. На самом деле все наоборот. Семейное подростковое служение должно учитывать колоссальные проблемы, с которыми сталкиваются молодые христиане, воспитывающиеся в нехристианских семьях, и давать им возможность почувствовать себя членами большой семьи, которая может привести их к зрелости.

Согласно данным исследования, опубликованным организацией Хедферст Министриз (Бюллетень, лето 1994, 4), только 10 процентов отцов считаются «очень хорошими», а 40 процентов попадают в категорию «опасных». Гэри Бауэр задает вполне уместный вопрос относительно цены пренебрежения подростками: «Что мы можем сказать детям, если позволяем, что к шести годам они проводят перед телевизором больше времени, чем все оставшееся время жизни в общении со своими отцами?» (DeMoss 1992, 14).

Молодым христианам нужна структура, которая всю жизнь вела бы их к зрелости. Именно такой большой семьей для них может стать церковь, но часто бывает так, что как раз успешное подростковое служение препятствует установлению таких семейных отношений, которые продолжались бы всю жизнь. Мне очень нравится образ традиционного молодежного служения, показанный Стюартом Каммингз-Бондом. Он называет это одноухим Микки-Маусом (Cummings-Bond 1989, 76).

Рисунок 21.1. Одноухий Микки-Маус

Мне в общем-то повезло, что я воспитывался в небольшой церкви, которая не могла проводить «успешное» подростковое служение в течение больше, чем нескольких месяцев. Бывали времена, когда все шло прекрасно, но по большей части наша группа, состоявшая из десяти-пятнадцати человек, была предоставлена сама себе. Мы проводили много времени, заново изобретая колесо и все постигая сами. А поскольку наша пресвитерианская церковь не могла долго рассчитывать на работавшего по совместительству баптистского подросткового руководителя, наш пастор проводил много времени с подростками. Он знал всех нас по именам. Он знал наших родителей. Он помогал нам, когда у нас возникали проблемы. Каждый подросток в этой церкви знал, что он принадлежит не только подростковой группе, но и всей церкви.

«Успешное» же подростковое служение вполне может изолироваться от своей церкви. Успешному подростковому служению во многих отношениях не нужна церковь. В подростковом служении свои учебные группы, свои пожертвования, своя воскресная школа, свой хор, свой совет, свои евангелизационные программы, свои старейшины (звучит довольно нелепо, вам не кажется?), свои программы служения и (что мне особенно нравится) свой пастор. Бен Паттерсон пишет:

Прискорбно, но факт – часто бывает так, что чем сильнее молодежное служение в церкви и чем больше подростки в церкви отождествляют себя с ним, тем меньше шансов, что они останутся в церкви, когда станут слишком взрослыми для участия в подростковой программе. Почему? Потому что подростковая программа становится заменой участия в жизни церкви… Когда ребята перерастают подростковую программу, они думают, что перерастают и церковь. (Patterson 1984, 60)

В докладе Исследовательского института (упомянутом выше) показано, какие факторы способствуют возрастанию зрелости в вере взрослых. В нем отмечается, что наибольшее влияние на зрелость в вере оказывает участие в течение всей жизни в «процессе христианского воспитания» (Benson and Elkin 1990, 40). Иными словами, наиболее зрелые в вере взрослые – это те, кто всю жизнь связан с большой семьей церкви.

Самая большая надежда церкви на возрастание ребят в зрелости во Христе состоит не в том, чтобы связывать их с замкнутой структурой подростковой группы, а в том, чтобы они устанавливали продолжающуюся всю жизнь питательную связь со всей общиной церкви. Тот факт, что все больше и больше ребят приходит из откровенно неблагополучных семей, служит еще одним подтверждением необходимости уделять в подростковом служении приоритетное внимание связи подростков с большой семьей взрослых в церкви.

По данным Бюро переписи США, средняя американская семья состоит из 2,63 человек. Но в Ветхом Завете средняя еврейская «семья» состояла из пятидесяти-ста человек. То, что современные американцы называют семьей, у израильтян было частью гораздо более широкой семейной структуры, включавшей несколько поколений.

Связь с большой семьей церкви служит для взрослых полезным напоминанием, что надежду надо искать не в ностальгических попытках вернуться к старой и прочной семье. Родни Клэп пишет:

Невозможно утверждать, что надежду мир должен искать в лоне биологической семьи… Надежда мира – в Иисусе Христе, и люди, призванные свидетельствовать об этой надежде, принадлежат всем семьям и всем народам. Это церковь. (Clapp 1993, 46)

Куда обращаются за помощью подростки, находящиеся в сложном положении? В своей замечательной книге «Дети и спешащие родители» Эндри Элион Брукс пишет: «Исследования выхода из кризиса детей снова и снова показывают, что последовательная эмоциональная поддержка со стороны хотя бы одного любящего взрослого может помочь [детям] в преодолении самых разных трудностей и проблем» (Brooks 1989, 68–69). Призыв Ури Бронфренбреннера: «Кто-то должен быть просто помешан на ребенке» доходит до самой сути семейного подросткового служения. Возможно, лучшее, что мы можем делать для подростков, – это не привлекать их и не производить на них впечатление, а показывать, что у каждого из них в церкви есть человек, который восхищается им или ею.

Семилетний мальчик испытал потрясение от развода родителей. Много месяцев после развода он мочился в трусы. Отец делал все возможное, чтобы решить эту проблему. Он читал книги. Показал мальчика врачу. Делал запросы о существующих методах лечения. Ничего не помогало. В конце концов он усадил сына рядом и сказал: «Ну и что? Со многими малышами это случается».

Мальчик ответил: «И их носят папы».

У подростков часто не бывает такого ясного понимания, как у этого семилетнего мальчика. Но большинство хотят того же самого – они хотят поддержки в семье, где есть любовь, где они ощущают чувство принадлежности, где старший и более сильный человек несет часть их груза. У перегруженного подросткового служителя, на которого давит программа охвата как можно большего числа подростков, остается мало времени и сил для оказания постоянной и последовательной поддержки, в которой нуждаются подростки в церкви.

Несколько лет назад я разговаривал с неудовлетворенным своей работой пастором, который хотел сдвинуть подростковое служение с мертвой точки. У него в церкви было примерно пятнадцать подростков, и он выражал крайнюю неудовлетворенность, что не может привлечь подростков на «молодежные программы». Когда я спросил его, сколько из его подростков участвуют в жизни церкви – не в подростковых программах, а в других делах, – он ответил, что четырнадцать ребят из пятнадцати каждую неделю принимают участие в каких-то делах. Они поют в хоре, работают в яслях или просто приходят с родителями на службы.

Но этот пастор считал своей неудачей, что он не может собирать подростков на «молодежные» встречи. Пора отказаться от узкого взгляда, согласно которому подростковое служение приравнивается исключительно к мероприятиям, проводимым для подростков. Эффективное и осмысленное служение, имеющее целью соединение в церкви ребят со взрослыми, проходит гораздо естественнее, когда подростки не просто бегают с одного подросткового мероприятия на другое, а когда создаются условия для их участия в жизни церкви, а не только в подростковой программе.

КАК МЕНЯЮТСЯ РОДИТЕЛИ

КЕВИН КОНКЛИН

Когда я начинал служение, родители моих подростков просто пугали меня, а теперь я даже не знаю, что бы делал без них. В начале я был слишком молодым, чтобы оценить их роль, слишком наивным, чтобы что-то советовать им. Они были старше и мудрее, и у них были дети. А я был молодым, неопытным и бездетным. Я лучше знал подростковую культуру, мне легче было общаться с подростками, поэтому я много лет держал родителей на расстоянии, пока не понял, что они оказывают на подростков гораздо больше влияния, чем я. Так почему же нам не работать вместе? Когда у меня появились собственные дети, я прочитал во Второзаконии, что родители должны воспитывать детей день и ночь. А вот подростковые служители или служения в Библии нигде не упоминаются.

Сейчас я планирую мероприятия или только для родителей, или только для родителей и подростков, или только для бабушек, дедушек и подростков, или для бабушек, дедушек и родителей, или для всех вместе. Я искренне хочу ободрять родителей и помогать им, чтобы мы вместе могли воспитывать следующее поколение динамичных христианских лидеров. Хочу поделиться некоторыми идеями, которые мы используем годами, чтобы сделать это сотрудничество реальностью. Если вы хотите применять эти идеи, вам придется отказаться от некоторых проводимых вами «чисто подростковых» мероприятий, иначе это будет утомительно как для вас самих, так и для всех других. Пользуйтесь ими просто.

Вот, например, что вы можете делать. Объединяйте на некоторое время занятия взрослых и подростковых классов воскресной школы, разбивайте их участников на тройки или поручайте каждому проводить обсуждение по конкретному вопросу. Раз в две недели готовьте бюллетень для родителей, информирующий о ваших делах, сообщающий о проводимых мероприятиях, знакомящий с лидерами и содержащий статью для помощи и ободрения.

Спортивные мероприятия – прекрасная возможность для общения между отцами и детьми. Организуйте команды, но не так, чтобы в одной были только папы, а в другой только дети. Приглашайте лекторов выступать на темы, которые, как вы знаете, интересуют родителей. Раз в месяц просите родителей высказывать молитвенные просьбы за себя и за своих детей.

В нашей церкви мы просим каждого взрослого «опекать» кого-то из подростков и молиться за него в течение всего учебного года. Об этом у нас есть немало трогательных историй.

Главное в том, насколько искренне мы доносим до родителей свою заботу и любовь. Нам не надо пытаться «возвыситься над ними», показывая им, что мы знаем их детей лучше (на самом деле это не так). Нам не надо изолироваться от них, поскольку сотрудничество с ними приносит большую пользу, а ответственность за воспитание так или иначе лежит на родителях. Нам надо идти вместе с ними и стараться как можно лучше помогать им в воспитании детей для царства.