Текст книги "Христофор Колумб"

10 марта адмирал вышел в море на двух кораблях – на старой испытанной «Нинье» и новой «Индии[69]69
  Яков Свет считает, что вторым судном шел парусник «Санта-Крус».


[Закрыть]». С Колумбом отправились в плавание 225 кастильцев (три четверти из них пожелали вернуться на родину), 25 рабов, Каонабо и Хуан Агуадо.

Вероятно, адмирал желал показать ревизору богатства Антильских островов, так как взял курс южнее проторенного пути в Европу, застрял в архипелаге.

«Обратный курс был выбран неудачно, – пишет исследователь Чарльз Верлинден. – 6 апреля 1496 года, проведя четыре недели в море, Колумб все еще находился в дуге Малых Антильских островов, а продукты питания были на исходе. Его звезда заметно заходила.

10 апреля адмирал попытался добыть пропитание в Гваделупе, но карибы приготовили ему слишком плохой прием. Нашли лишь красных попугаев и одну руку человека, тлевшую на копье в одной из покинутых хижин. Заложником стали десять женщин и трое детей. У них раздобыли немного хлеба из кассавы. Девять дней пекли новый хлеб для обратного перехода. Наконец 20 апреля отправились в путь.

Вперед продвигались медленно и неуверенно. 20 мая, спустя месяц, никто не знал, где они находятся. Дневной рацион состоял из 150 граммов хлеба и кружки воды. В начале июня некоторые испанцы предложили съесть каннибалов. Другие считали, что их следует выбросить за борт, чтобы увеличить рацион. Но Колумб вновь нашел в себе силы, вопреки, а может быть, именно из-за нужды, затмившей все. Каннибалов не тронули. В ночь на 8 июня адмирал объявил, что они пристанут к берегу недалеко от мыса Висента в Португалии. Рулевые посмеялись над ним. Но 8 июня они уже были в Одемире, 35 миль севернее мыса Висента. Если Колумба уже даже и не вела его счастливая звезда, то несмотря и на приблизительные вычисления он был отличным мореплавателем, пока ветры не заигрывали с ним. На долготе Азорских островов он уже точно знал, что делал, и он был единственным, кто это знал».

* * *

11 июня каравеллы подошли к Кадису. Колумб приказал вывесить флаги, стрелять из пушек. Береговая артиллерия не ответила на приветствие, никто не вышел навстречу. Проглотив обиду, адмирал пришвартовался к пристани. На борт «Ниньи» поднялся альгвасил, велел отвести суда на рейд для карантина.

В Испании знали, что «индийские» колонисты мучились страшной болезнью, разъедавшей мягкие ткани и кости. Итальянский гуманист, врач, астроном, поэт Джироламо Фракасторо (1478–1553) опишет ее. По имени героя его поэмы «Syphilus» она получит название сифилиса. Сифилис проявлялся у коренных жителей островов в эндемической форме, не представлявшей опасности для жизни. Индейцы лечились смолой гуайявы. У европейцев сифилис вызвал ужасные последствия. Болезнь заметили Испании в 1493 году. Она быстро распространилась по Европе. В 1497 году сифилис обнаружат в Англии, через два года – в России. Моряки Васко да Гамы завезут его в Индию, откуда он проникнет в Японию.

Колумб возмутился, потребовал коменданта порта. Вскоре путешественники получили разрешение сойти на берег. Исхудавшие от голода, с пожелтевшими лицами они внушали народу страх, к ним боялись подойти. Адмиральские корабли имели жалкий вид. Тяжелое трехмесячное плавание отразилось на них. Христофор ждал почетного приема, но чиновники сторонились его. Колумб отсутствовал в Испании три года, здесь многое изменилось. В Кадисе знали рассказы дезертиров о жизни на Эспаньоле, не верили в сказочные богатства «азиатских» берегов. Ореол Колумба померк, он превратился в обычного капитана, приведшего судно издалека. Рейсы в Новый Свет становились привычными.

Тяготы пути подорвали здоровье Колумба. «Люди, которые два с лишним года не видели адмирала, поражались разительным переменам в его облике. Он постарел на десять лет, он стал совершенно сед, спина его согнулась, весь он истаял, говорить с ним было трудно, он часто отвечал невпопад, думая свои думы и забывая о собеседниках. "Ходил он в облачении монахов францисканского ордена… опоясав чресла вервием"»[70]70
  Свет Я. Колумб. М.: Молодая гвардия, 1973. С. 270.


[Закрыть].

Христофор уединился в обители, где написал правителям пространное письмо, ждал ответа. Путешествовавшие по старой Кастилии монархи не спешили пригласить адмирала ко двору, с интересом слушали показания его врагов.

Из Кадиса Христофор с частью уцелевших индейцев перебрался в Севилью, поселился в доме скромного приходского священника Андреса Бернальдеса, близкого знакомого Хуана Фонсеки и Диего де Десы. Эти фавориты королей часто навещали Бернальдеса, беседовали с ним. Он имел обширные связи со священниками, придворными, купцами, моряками, университетскими кафедрами.

«Адмирал привез с собой много вещей, – писал добродушный хозяин, – которые в ходу у индейцев: короны, маски, пояса, ожерелья, изделия из хлопка. На них имелись изображения дьявола в образе кота или свиной морды. Были вещи похуже – разные деревянные и тряпичные фигуры. Он захватил с собой короны с крылышками, маски с глазницами, окаймленными золотом. Среди них находилась большая высокая маска, принадлежавшая касику Каонабо. По бокам у нее имелись крылышки, наподобие щитков; огромные глаза, как серебряные блюда, каждый весом в полмарки[71]71
  Мера веса в полмарки составляла 245 г золота.


[Закрыть], были вставленные очень ловко диковинным образом. В той стороне маски носят выдающие себя за дьявола. Сдается мне, что там верят в дьявола, ибо язычники индейцы считают сатану своим владыкой».

Город забыл о вице-короле. Никто не устраивал в его честь торжественных приемов, не стремился узнать о новых землях, не нарушал одиночества мореплавателя. Христофор редко выходил из дома, часами беседовал с хозяином о Боге, о своем предназначении, о совершенных открытиях. Бернальдеса интересовало все в жизни постояльца, он увлекался историей, прославился как биограф адмирала. После смерти Христофора Бернальдес утверждал, будто тот был на десять лет старше, чем принято думать. По вечерам они говорили о море, об островах, Земле Хуана (Кубе).

– Земля Хуана – это остров посреди океана, – смело возражал священник мореплавателю. – Если вы проплывете на запад еще тысячу двести лиг (7 200 км), все равно не достигните Индий!

– Вы ошибаетесь! – восклицал Колумб и с жаром доказывал истинность своих слов.

– Вы неправильно подсчитали длину океана, – говорил Бернальдес.

Друзья заново определяли протяженность суши и воды, а когда уставали, рассуждали о тайном смысле Священного писания, о предсказаниях и пророчествах. Эта тема в последние дни особенно занимала Христофора. С возрастом он становился мистиком.

Сомнения в достоверности открытий Колумба возникли сразу после возвращения с острова второй флотилии Торреса. Рассказ о присяге у берегов Кубы вызвал насмешки, а поведение аббата Лусены заслужило одобрения. Успехи и ошибки адмирала породили в стране увлечение географией. Вырос спрос на серьезные книги. Люди рассуждали о материях, пять лет назад казавшихся далекими от жизни.

Задушевные беседы сблизили Колумба с Бернальдесом. Христофор доверил ему дневник последнего плавания.

Через месяц в Севилью прискакал гонец с письмом для адмирала. Королевская чета вежливо «изъявила готовность принять адмирала, когда тот сочтет это для себя удобным, выслушать сообщения о событиях второй экспедиции».

Казалось бы, несмотря на недомогание и боли в пояснице, Христофор немедленно отправится ко двору, но он не торопится, ждет чего-то. Здоровье моряка ослабло, дальняя дорога пугала неприятными последствиями. Укрывшись от жары за толстыми стенами дома, Колумб ведет с Бернальдесом неторопливые беседы, жалуется на самоуправство Фонсеки. Руководитель морского ведомства не щадил самолюбия адмирала, говорил об убытках казны, о плохом управлении колониями, о том, будто пользы от них нет и не будет. В конце разговоров Фонсека намекал Христофору, что новые земли должны управляться из Севильи чиновниками, а должность аделантадо, придуманную для Бартоломео, нужно упразднить. После бесед с Фонсекой Ко лумб возвращался домой униженным человеком, словно нашкодивший мальчишка. Христофор понимал, что епископ вы ражает мнение двора, которое можно преодолеть только с помощью большого количества золота. Адмирал ждал кораблей с Эспаньолы.

29 октября Пералонсо Ниньо приплыл в Кадис с грузом золота и рабов. Надежды Колумба на золотоносные рудники опять не оправдались. Драгоценного металла пришло не так много, как он надеялся получить. Сознавая «вину», Бартоломео выслал в качестве компенсации двести невольников. Он не знал об участи предыдущей партии рабов, хотел помочь брату традиционным способом. Откладывать поездку ко двору было нельзя. Четыре месяца Христофор жил в Испании, но не удосужился явиться на поклон к королевской чете. Адмирал сдал золото Фонсеке, собрался в дорогу.

Изабелла славилась пристрастием к театральным эффектам, любила тщательно продуманные пышные приемы, где каждое действующее лицо знало свою роль и место на сцене. Колумб надумал сразить королеву ее оружием. Подобно римским императорам, для триумфального возвращения в Кастилию он приготовил почетный трофей – царя поверженных племен. Но Каонабо не успел выполнить своего предназначения, умер в пути. Замысел пришлось изменить, основное внимание уделить экзотическим подаркам. Колумб отобрал самые красивые маски с драгоценными камнями и золотыми глазницами, короны из перьев диковинных птиц, массивные золотые украшения. Одно ожерелье плененного касика весило шестьсот кастельяно. Индейцы несли в золоченых клетках крупных ярких попугаев.

В середине осени монархи покинули Каталонию и в конце октября осели на зиму в Бургосе, административном центре одноименной провинции. В XI–XIII веках Бургос служил резиденцией кастильских королей. Город славился великолепным собором, основанным двести лет назад и неоднократно перестроенным, церковью Мирафлорес, новым дворцом Каса дель Кордон. Там в роскошных залах повторилась сцена барселонского триумфа адмирала, с той лишь разницей, что на ней присутствовало меньше народа, среди которого было много завистников. Бернальдес писал о знаменательном событии: «Адмирал представил королю и королеве захваченных с собой индейцев. Монархи приняли его хорошо, им пришлись по вкусу разные диковинки и рассказы обо всем, что было открыто, но адмирал достаточно натерпелся и, будучи иноземцем, не мог проглотить обиду, ведь отбывая свою должность, ему пришлось немало перенести от врагов и гордецов».

* * *

Колумб отвел от себя наветы врагов, убедил монархов продолжить исследования. Он уверен, «только канал отделял его от Золотого Херсонеса Птолемея», а «от Панамы до Ганга не дальше, чем от Пизы до Генуи». Фердинанд с Изабеллой слушают моряка, соглашаются, разводят руками… Денег нет.

Идет война. Три года назад разгорелся спор с Францией из-за обладания итальянскими землями. Испанцы перешли Пиренеи, захватили Руссильон. Значительная часть казны тратилась на содержание армии. Положение осложнялось предстоящими свадьбами дочери и сына правителей. Принцессу Хуану, прозванную Безумной из-за приступов нервного расстройства, выдавали замуж за Филиппа Габсбурга, сына императора Священной Римской империи. Свадьбу собирались отпраздновать во Фландрии, куда хотели послать свиту на ста тридцати кораблях. Такая же невообразимая по численности армада готовилась привезти в Кастилию невесту наследника, Маргариту Австрийскую. Где тут найти для Колумба несколько кораблей!

Крупные финансисты отказывались дать деньги на исследования берегов, отношения с банкирами ухудшились. В прошлом году умер Хуаното Берарди, помогавший Колумбу в организации двух экспедиций. Своим душеприказчиком и ликвидатором фирмы он назначил ровесника Христофора, талантливого клерка Америго Веспуччи. На протяжении последних лет Берарди был товарищем и компаньоном Франсиско Пинело, собиравшего средства для плавания 1494 года. Наследники Берарди не спешили вкладывать деньги в рискованные предприятия.

Значительную часть денег в прошлый раз выделила казна, распродав имущество изгнанных из страны евреев. «Точных данных о количестве иудеев, покинувших страну или принявших христианство после королевского указа 1492 г., нет. Разные источники указывают, что из Испании было изгнано от 105 до 800 тыс. иудеев, и приняло христианство около 50 тыс.»[72]72
  Григулевич И. Р. Инквизиция. М.: Политиздат, 1985. С. 249.


[Закрыть] Учитывая положительный опыт пополнения казны, монархи хотели нарушить соглашение с покоренной Гранадой, взяться за мавров. Архиепископ провинции, Эрнандо де Талавера, десять лет назад возглавлявший комиссию по делу Колумба, не проявил в этом рвения. За несогласие с королями через два года инквизиция обвинит священника в ереси и арестует. А пока денег нет.

Фердинанд с Изабеллой одобрили планы адмирала, но из-за отсутствия средств отложили до лучших времен. За усердие в должности руководителя ведомства Фонсека получил чин архиепископа. Он не выказал желания заступиться за генуэзца, предлагал исследовать океан силами других капитанов. Христофору пришлось бы долго ждать удобного момента для следующего плавания, если бы осведомители не сообщили из Англии и Португалии о намерении соперников перехватить у Испании пальму первенства в географических открытиях.

В 1484 году итальянец Джованни Кабото, одновременно с Колумбом, предлагал Генриху VII безумный план пересечения Атлантики. Король отверг бредовые намерения, но оценил достоинства и опыт капитана. В 1488 году моряк поступил к нему на службу, переехал с семьей в Бристоль, где развивал идею поиска северного пути в Азию. Он хотел воспользоваться легендами о викингах, повторить маршруты драккаров. Сохранилось любопытное донесение испанского посла на родину, в котором 25 июля 1498 года он сообщает о деятельности Джона Кабота: «Уже семь лет (!) бристольские купцы снаряжают по фантазии этого генуэзца по две, по три, по четыре каравеллы на поиски острова Бразил или Земли семи городов». Если верить письму кастильца, а у меня нет повода отрицать его истинность, то получается, что английские моряки первыми пытались освоить западные области Атлантики. Пока испанцы спорили с португальцами о зонах мореплавания, северяне искали легендарные земли. Достоверность сообщения посла и независимое поведение Генриха VII, не согласившегося с разделом морей между южными соседями, подтверждает патент, выданный Джону Каботу 5 марта 1495 года. Приведу его с незначительными сокращениями:

«Мы, Генрих… разрешаем нижепоименованным Джону Каботу, гражданину Венеции (после женитьбы на венецианке моряк принял подданство этого города), и его сыновьям, Луису, Себастьяну, Санчо – отправиться под нашим флагом с пятью кораблями такого тоннажа и с таким количеством экипажа, какое они сочтут нужным, в плавание за их собственный счет по всем местам, областям, берегам восточного, западного, северного морей… чтобы искать, открывать, исследовать всякие острова, страны, области, провинции язычников и неверных, остающиеся до сего времени неизвестными христианскому миру, в какой бы части света они ни находились… Мы жалуем им и их потомкам право покорять страны, владеть ими… с условием, что из всех своих выгод, барышей, доходов они будут уплачивать нам пятую часть всего, что добудится каждым отдельным плаванием. При входе в Бристольскую гавань (только в этой гавани они имеют право приставать)… освобождаем их и их наследников от уплаты пошлин на товары, которые они будут привозить из открытых ими стран… Повелеваем всем нашим подданным на суше и на море оказывать покровительство и помощь названному Джону и его сыновьям».

Хотя грамота дана морякам весной 1485 года, первое известное плавание на запад они совершили годом раньше, посетив канадский остров Кейп-Бретон.[73]73
  О предыдущих походах мы ничего не знаем.


[Закрыть] Сохранилась карта 1541 года, нарисованная при жизни Себастьяна Кабота, свидетельствующая о путешествии и времени открытия острова. Некоторые ученые подвергают сомнениям вероятность этого плавания.

В 1496 году семья Каботов готовит новый поход на запад, о чем испанский посол сообщает на родину. Выход в море по каким-то причинам откладывается, только в мае следующего года отец с сыновьями отправится в путь. О цели путешествия говорит письмо Себастьяна: «У меня родилось страстное желание и сердечное влечение самому совершить нечто значительное, – писал он, получив известие об успехах Колумба. – Узнав все, что возможно, о земном шаре, я решил, что быстро достигну Индии, если буду плыть на запад. Я сообщил Его Величеству о проекте, он остался им очень доволен».

Буквица с изображением короля Португалии Мануэля I, окруженного символами Португальских географических открытий. Liber Missarum. 1500 год

В 1495 году умер Жуан II. На португальский трон взошел Мануэл I. Перед смертью Жуан закончил затянувший спор с Испанией о переносе вертикальной линии водораздела на запад от Канарских островов. После долгих обсуждений 7 июня 1494 года в кастильском городе Тордесильянс представители монархов подписали договор. Демаркационная линия второй папской буллы «Inter caetera» бы ла передвинута в сторону солнечного заката на расстояние в 370 лиг (2200 км) от Азорских островов и островов Зеленого Мыса. Лузитанцы навязали кастильцам свой вариант. В случае неудачи переговоров, они могли на законных основаниях пресечь сообщение американских колоний с метрополией.

Жуан не успел воспользоваться плодами побед, наследнику предстояло продолжить дела предшественников. Португалия мечтала завершить освоение африканского побережья, проложить дорогу в Индию. Экспедиция Бартоломеу Диаша, сообщения разведчиков, посетивших перевалочные базы Востока и центральные районы северной Африки, подготовили основу для решительного броска в Индийский океан. Походы Колумба на запад торопили португальцев первыми достичь азиатских стран, показывали правильность намерения осуществить план в обход Черного континента. Ранней весной 1497 года в Испании узнали о подготовке в Лиссабоне крупной экспедиции. Было ясно, куда она пойдет и с какими целями. После плавания Диаша минуло девять лет. Африка давала Португалии золото, рабов, слоновую кость, ценные породы деревьев, многое другое, вполне устраивавшее португальцев, пока соперники плелись позади. Теперь речь шла о том, кому достанутся шелка, драгоценные камни, пряности, благовония.

Молодой король серьезно отнесся к снаряжению флотилии. Уподобляясь Генриху Мореплавателю, он велел сконструировать специальные корабли для плавания вдоль южных берегов Африки, назначил Диаша руководителем строительства судов. Капитан учел опыт плавания у мыса Доброй Надежды, придал каравеллам новые фор мы. Корпуса кораблей получили умеренную кривизну, легкую палубную часть. Косые латинские паруса заменили прямыми. Особое внимание уделили прочности такелажа, боевой мощи эскадры. На каравеллах установили по двенадцать бомбард. Увеличенные трюмы приспособили под склады продовольствия, промышленных товаров, боеприпасов. Бочки усилили железными обручами, промазали глиной. Ящики и сундуки изготовили из твердых пород деревьев, не под властных перепадам температуры, изменениям погоды. Команды судов для длительного плавания получили удобные жилые помещения. Осведомители доносили, будто Мануэл распорядился заготовить три комплекта парусов с трехгодичным запасом продовольствия. Португалия не знала таких тщательных приготовлений. Страна с нетерпением ожидала назначения командующего флотилией. Придворные прочили на эту должность находившегося в расцвете сил Бартоломеу Диаша. Король выбрал тридцатисемилетнего капитана Васко да Гаму[74]74
  Точная дата рождения знаменитого португальца неизвестна. Некоторые исследователи полагают, будто он был на десять лет старше указанного возраста.


[Закрыть]. Вот как это событие описывает хронист Гашпар де Корреа:

«Пока все подготавливалось, король денно и нощно размышлял кому доверить столь великое предприятие. Видя приготовления, делавшиеся для посылки флота на открытия, знатные люди королевства говорили ему о людях, подходящих, по их мнению, для этой роли. Король отвечал, будто уже решил. Однажды он сидел в зале, где работал за столом, давал приказания. Мануэл случайно поднял глаза, когда по залу проходил Васко да Гама – его придворный, человек благородного происхождения… Король задержал на нем взор, сердце его дрогнуло, он подозвал капитана и, когда тот преклонил колено, сказал: "Я буду рад, если вы возьметесь совершить поручение, где придется много потрудиться". Поцеловав руку короля, Васко да Гама ответил: "Государь, я, ваш слуга, исполню любое поручение, хотя бы оно стоило мне жизни"».

Существовало много предположений, почему король предпочел другим мореплавателям Васко да Гаму. Я думаю, причина заключается в характере рыцаря. Мануэл предвидел невероятные испытания, которые перенесут команды судов. Только суровый, жестокий человек, как Васко да Гама, показавший себя решительным, энергичным капитаном, мог возглавить эскадру. Бартоломеу Диаш не удержал бы флотилию от бунта. Мануэл сделал правильный выбор, определивший судьбу экспедиции.