Текст книги "О жандармах, императорах и изобразительном искусстве. Архивные заметки"

Согласно экономическим примечаниям Генерального межевания 1779 года, село Сосновка Моршанского уезда Тамбовского наместничества императрицей Екатериной II было «всемилостивейшее пожаловано господину инфантерии генералу и кавалеру Христофору Ивановичу Бенкендорфу, генерал инфантерии кавалеру князю Сергею Сергеевичу Голицыну и надворному советнику Алексею Александровичу сыну Недоброву»[693]693
  РГАДА. Ф. 1355. Оп. 1. Д. 1631. Л. 22-22об.


[Закрыть]. Причем большую часть села получил Голицын – 268 дворов, 1000 душ мужского и 1145 душ женского пола. Х.И. Бенкендорфу досталось 205 дворов, 1000 душ мужского и 1145 женского пола, а А.А. Недоброву всего лишь 15 дворов, 35 душ мужского и 35 женского пола. При селе был закреплен квасцовый завод с 27 дворами мастеровых и 5 дворов удельных крестьян. Уже на 1779 г. в селе Сосновка значилась деревянная церковь во имя Благовещения Пресвятой Богородицы, и еженедельно по средам устраивался продуктовый базар. Размежевание земель между собственниками проходило в 1780-е годы и окончательно оформилось в XIX веке. В соответствии с планом Сосновки 1825 г. Бенкендорфу принадлежала большая часть села с церковью и базарной площадью[694]694
  РГАДА. Ф. 1354. Оп. 488 ч. 1. Ч-З красная.


[Закрыть]. Как явствует из экономических примечаний к этому плану, в селе «ярмарка бывает сентября 14 дня и продолжается до четырех дней. Крестьяне г. Бенкендорфа на оброке, а г-на Голицына на пашне средственного состояния»[695]695
  РГАДА. Ф. 1355. Оп. 1. Д. 1635. Л. Зоб.


[Закрыть]. Бенкендорф имел в Сосновке и «одноэтажный с мезонином деревянный дом»[696]696
  Там же.


[Закрыть]. К этому времени «бенкендорфские» земли принадлежали сыну Христофора Ивановича – шефу жандармов Александру Христофоровичу Бенкендорфу. Они перешли к нему как старшему в роде, т. к. имение было майоратным. В 1842 г. Александр Христофорович уступил свои тамбовские земли племяннику Константину Константиновичу Бенкендорфу взамен принадлежавших последнему имений в Эстляндской губернии[697]697
  ГА РФ. Ф. ПО. Оп. 2. Д. 977; РГИА. Ф. 925. Оп. 1. Д. 32.


[Закрыть]. После смерти Константина Бенкендорфа в 1858 г. имение числилось за его малолетними детьми – графами Александром и Павлом Константиновичами. Дети воспитывались матерью Натальей Филипповной Бенкендорф (урожденной Круа-Дюльмен) и постоянно проживали за границей, большей частью в Париже. Имением заведовала так называемая «Опека над малолетними детьми генерал-адъютанта Бенкендорфа». Главная контора опеки располагалась в Петербурге, возглавлял опеку известный горный инженер Александр Абрамович Перетц. Помимо Сосновки, Бенкендорфам в Моршанском уезде принадлежала деревня Константиновка, в Тамбовском уезде села Александровка и Павлодаровка, в Козловском уезде деревня Христофоровка. Общее количество тамбовских владений к началу проведения крестьянской реформы 1861 г. составляло 14183 десятины, крестьян 2530 душ. «Доход с этого имения получается от продажи хлебов с господской запашки, оброка и арендных статей» – писал в отчете управляющий И.Е. Семенихин в 1863 г.[698]698
  ГА РФ. Ф. 1126. Оп. 1. Д. 339. Л. 146.


[Закрыть] Интересно подчеркнуть, что доходы с имения после отмены крепостного права увеличились. Если до реформы они составляли 34500 рублей в год, то после первого года реформы выросли до 37000 рублей. «Прибавление дохода происходит от того, что крестьяне до освобождения пользовались большими выгонами, в особенности в селах Александровке и Павлодаровке и окраинами оврагов, которые теперь поступают в доход владельца»[699]699
  Там же. Д. 337. Л. 93–94.


[Закрыть] – отмечал управляющий. Контора управляющего находилась в селе Сосновка. Здесь же находилась контора и квартира станового пристава, т. к. во время ярмарок иногда случались беспорядки.[700]700
  Там же. Л. 89об.


[Закрыть] Беспорядки начали случаться особенно часто после 1861 г. Управляющий И.Е. Семенихин часто жаловался на отказ крестьян работать, уклонение от исполнения своих обязательств. «Не скрою, хотя и трудно, но благодаря Бога, дела с крестьянами идут порядочно, ни разу не прибегал к помощи начальства и не требовал содействия полицейской власти. Другая же половина Сосновки имения Голицына не так счастлива, частые беспорядки, частые жалобы и частые убеждения мерами строгости. В настоящую минуту, когда пишу, в имении герцогов Лейхтенбергских в 18 верстах от Сосновки, куда приехал сам владелец Его Высочество, крестьяне оказывают непослушание и в нынешнюю ночь потребованы на подводах из Сосновки две роты военной команды для усмирения»[701]701
  ГА РФ. Ф. 1126. Оп. 1. Д. 339. Л. 77-77об.


[Закрыть], – писал он опекуну малолетних графов Бенкендорфов А.А. Перетцу в августе 1862 г.

Очевидно, после совершеннолетия Александра и Павла Константиновичей земли были поделены поровну между братьями. Само село Сосновка отошло к старшему из братьев Александру Константиновичу. Родившийся в 1849 г., он молодые свои годы провел за границей. Еще в 1862 г. Александр с высочайшего соизволения был определен в Пажеский корпус. Однако, Наталья Филипповна Бенкендорф отпускать сына на обучение отказалась «по его слабому здоровью и из-за сурового климата Петербурга», присовокупив, что при детях находится русский гувернер, преподающий все необходимые предметы на русском языке.[702]702
  Там же. Л. 62.


[Закрыть] В возрасте 19 лет Александр был зачислен в Министерство иностранных дел и состоял при российской миссии во Флоренции и Риме. В 1870-1880-х гг. он хотя и числился при министерстве, особых постов не занимал, зиму проводил за границей, а лето в России в тамбовской Сосновке. С 1887 г. Александр Константинович занимал пост российского посланника в Вене, а затем в Дании. В 1902 г. он был назначен чрезвычайным и полномочным послом в Великобритании и занимал этот пост до самой своей смерти в 1916 г. Александр Константинович был женат на Софье Петровне Шуваловой, которой и отошло имение после смерти мужа. В семье было трое детей – сыновья Константин, Петр и дочь Наталья. Старший сын Константин Александрович, которому впоследствии должна была достаться Сосновка, являлся Моршанским уездным предводителем дворянства и подолгу проживал в имении. Здесь он и встретил революцию 1917 года. Из-за разногласий с «сельским обществом… его попросили убраться из своей Сосновки»[703]703
  М.А. Климкова. «По разряду из розряду…». Очерки по истории культуры Тамбовского края. Тамбов. 2004. С. 145.


[Закрыть]. Константин Александрович поселился в усадьбе Давыдовых в селе Кулеватово и подал в Сосновский волостной совет просьбу признать его «гражданином Сосновки и наделить наравне с гражданами волости всеми правами касающимися земельной реформы»[704]704
  ГА РФ. Ф. 1126. Оп. 1. Д.252. Л. 2.


[Закрыть].

Предвидя разгром и расхищение своей любимой Сосновки, К.А. Бенкендорф обратился в начале 1918 г. в тамбовский губернский комиссариат внутренних дел с заявлением, что в усадьбе находятся ценные в художественном и историческом отношении коллекции живописи, мебели, книг, нуждающиеся в охране и защите[705]705
  Моршанский историко-художественный музей (МИХМ). Фонд П.П. Иванова.


[Закрыть]. Помощник губернского комиссара переслал письмо Моршанскому совету «с покорнейшей просьбой принять меры к охранению национального имущества»[706]706
  Там же.


[Закрыть]. Первым кто спасал имущество Бенкендорфов был хранитель Моршанского музея П.П. Иванов, который и отобрал часть вещей из Сосновки для местного музея. Представитель центральной власти – эмиссар музейного отдела наркомпроса А.А. Семенов появился здесь лишь в марте 1919 г. В своем первом отчете он в общих чертах описал наиболее ценные вещи из коллекций усадьбы, отметив, что обнаружил в усадебном доме также ящики с вещами, отобранные Ивановым для городского музея[707]707
  Кончин Е. Опломбированный вагон из Тамбова. Архивные поиски и находки. Тамбов. 2007. С. 45.


[Закрыть]. В следующий свой приезд в мае-июле того же года Семенов занимался перевозкой «ценностей» Сосновки в Моршанск. Поводом к этому, как явствует из отчета Семенова послужило «недостаточно внимательное отношение местного волостного совета по этому имуществу и попытки проникнуть в дом каких-то злоумышленников с целью похищения вещей»[708]708
  ГА РФ. Ф. Р-5325. Оп. 9. Д. 47. Л 120об.


[Закрыть]. Моршанский Совдеп выделил для перевозки ящики, упаковочный материал и грузовики, а также командировал в Сосновку представителя музея (П.П. Иванова) и архивного отдела. В это же время в Сосновку прибыл представитель библиотечного отдела Наркомпроса И.В. Ильинский с целью вывезти в Москву ценные издания. В результате, как докладывал А.А. Семенов, все ценности и весь архив Сосновки был вывезен в Моршанск, причем архив был сдан по особому акту Моршанскому архивному подотделу. Из библиотеки вывезли 214 томов, отобранных Ильинским, остальные книги оставили в деревянном флигеле в Сосновке. Их перевезли в Моршанск позднее в виду «спешной эвакуации в Сосновку госпиталей фронта и с требованием к местному исполкому немедленно очистить для этого все пригодные здания в имении Бенкендорф»[709]709
  Там же. Л. 121об.


[Закрыть]. Член уездного исполкома К.Я. Бахтенев погрузил всю библиотеку на 10 возов и привез в Моршанск, попав при этом под проливной дождь, в результате чего многие книги сильно подмокли. 20 сентября 1919 г. 3622 тома и 15 связок были сданы заведующему архивным подотделом М.А. Хрущову[710]710
  Там же.


[Закрыть]. Таким образом, все ценности Сосновки были сконцентрированы в Моршанске. Перед Семеновым стоял вопрос отбора вещей для отправки в Москву в центральное хранилище музейных ценностей. Прежде всего, Семенова заинтересовали два мраморных бюста работы известного немецкого скульптора И.-Г. Даннекера, дверь, обитая старыми гобеленами и некоторые книжные редкости. «По соглашению с местным Совдепом и Тамбовом я предполагал вывести бюсты в Москву в музейный национальный фонд, – писал в отчете А.А. Семенов, – но приближение боевого фронта к Моршанску и загруженность железнодорожных линий в связи с этим различными воинскими перевозками, исключающими возможность своевременной доставки багажа до Москвы (при риске и совсем не получить), вынудили меня пока сдать эти бюсты на хранение хранителю местного музея П.П. Иванову. Эти чрезвычайные обстоятельства учитывались и Отделом по делам музеев, потому что Моршанским отделом народного образования и мною была получена от председателя отдела депеша, разрешавшая оставить в Моршанске вывезенные из Сосновки художественно-культурные ценности»[711]711
  ГА РФ. Ф. Р-5325. Оп. 9. Д. 47. Л.121об.


[Закрыть]. Через год, благодаря многочисленным просьбам П.П. Иванова, который всеми силами старался оставить ценности Сосновки в Моршанске, в Москву забрали только старинную «гобеленовую» дверь и весь графский архив.

Почти все усадебные архивы свозились в Москву, советская власть прекрасно понимала значение и ценность старинных бумаг. Еще в марте 1919 г. в первый свой приезд в Моршанск А.А. Семенов был озабочен делом о хищении части архива из дома в Сосновке. Старые пожелтевшие письма с гербами Бенкендорфов местные крестьяне обнаружили спрятанными в мешках на железнодорожной станции рядом с имением[712]712
  ГА РФ. Ф. Р-5325. Оп. 9. Д. 27. Л. 21; Кончин Е. Опломбированный вагон из Тамбова. Архивные поиски и находки. Тамбов. 2007. С. 51


[Закрыть]. Очевидно, последний хозяин Сосновки К.А. Бенкендорф пытался каким-то образом спасти самое дорогое для себя имущество – семейный архив. Отчасти ему это удалось и некоторые бумаги архива Сосновки в настоящее время находятся в Бахметьевском архиве Колумбийского университета США[713]713
  Бахметьевский архив Колумбийского университета США. Семейные бумаги Бенкендорфов.


[Закрыть]. И все же большую часть архива Бенкендорфов вывезли в Москву. Как следует из отчета инспектора Главархива Л. Тюриной в августе 1920 г. архив в количестве 28 пудов был отправлен в Москву «малой пассажирской скоростью» и по прибытию в столицу был сдан в историко-революционную секцию Главархива[714]714
  ГА РФ. Ф. Р-5325. Оп. 9. Д. 92. Л. 384об.


[Закрыть]. В настоящее время он хранится в Государственном архиве Российской Федерации (Ф. 1126)[715]715
  В настоящее время фонд насчитывает 1102 дела и включает документы Константина Христофоровича и его супруги Натальи Максимовны (урожд. Алопеус), их сына Константина Константиновича, их внука Александра Константиновича и его жены Софьи Петровны (урожд. Шуваловой), правнука – Константина Александровича. В фонд включены также документы родственников: отца Софьи Петровны – Петра Павловича Шувалова, отдельные бумаги шефа жандармов Александра Христофоровича Бенкендорфа, Дарьи Христофоровны Ливен (урожд. Бенкендорф), большой архив Максима Максимовича Алопеуса. Значительную часть фонда составляет семейная переписка с родственниками и знакомыми.


[Закрыть]. Судя по первой сдаточной описи, семейный архив Бенкендорфов еще владельцами был распределен на определенные тематические группы – дипломатическая документы, императорские рескрипты, семейная переписка, личные, имущественные и хозяйственные документы семьи. Архив вобрал в себя документы нескольких поколений семьи Бенкендорф и родственных им семей Алопеусов и Шуваловых. Самая старая часть архива – бумаги известного российского дипломата конца XVIII – начала XIX веков Максима Максимовича Алопеуса. В основном это его служебные дневники, переписка с европейскими монархами, дипломатами, государственными деятелями, копии проектов дипломатических деклараций, соглашений, записки о Великой Французской революции. Дочь Максима Максимовича Наталья в 1814 г. вышла замуж за Константина Христофоровича Бенкендорфа. Так как Константин Христофорович являлся российским посланником при Вюртембергском дворе, семья постоянно проживала в Штутгарте. Здесь же Наталья Максимовна и скончалась в 1823 г. и была похоронена на местном кладбище. Через несколько лет рядом с ней был захоронен и супруг К.Х. Бенкендорф. Их имущество, а также архив, в том числе и большой архив М.М. Алопеуса, был доставлен в Петербург. Первоначально он хранился, очевидно, у шефа жандармов Александра Христофоровича Бенкендорфа, который являлся опекуном малолетних детей своего умершего брата Константина. Племяннику Константину Константиновичу в 1832 г. шеф жандармов передал свой графский титул, а в 1842 г. и майоратное имение Сосновку. Вероятно, тогда же сюда и был перевезен архив Бенкендорфов-Алопеусов. Постепенно он стал пополняться уже бумагами нового поколения Бенкендорфов и близких им родственников. Как любой семейный архив, он включал в себя не только бумаги, но и рисунки, фотографии, альбомы. При первичном беглом описании документов Сосновки инспектор А.А. Семенов в 1919 г. из всего графского архива выделил в своем отчете «старые альбомы (первых лет 19 столетия) неизвестного художника, куда занесены карандашом и сепией виды и сцены из итальянской (по преимуществу) жизни»[716]716
  ГА РФ. Ф. Р-5325. Оп. 9. Д. 47. Л. 122об.


[Закрыть]. Три альбома с рисунками отмечены и в первой сдаточной архивной описи фонда Бенкендорфов, составленной в 1923 году в Госархиве[717]717
  ГА РФ. Дело фонда 1126 (Бенкендорфы, Алопеусы, Шуваловы). Л. 13


[Закрыть]. Однако, в последующих описях, составленных после систематизации и научно-технического описания документов фонда, указанные альбомы уже отсутствовали. Из-за недостатка документальных свидетельств, но по ряду косвенных подтверждений, мы можем предположить, что альбомы наравне с другими изобразительными материалами изымались из многочисленных усадебных личных фондов при обработке в 1930–1940 годах. Очевидно, из подобных документов предполагалось создать общий архивный фонд изомате-риалов, но подобного не случилось и постепенно их снова стали присоединять к соответствующим фондам. При отсутствии указания на фондовую принадлежность присоединяли по соответствию эпох и стилей. Похожая техника рисунков в альбомах императрицы Александры Федоровны позволила отнести наши «безымянные» альбомы к ее руке. Так и пролежали эти альбомы в течение 80-ти лет в фонде императора Николая I[718]718
  Личного фонда императрицы Александры Федоровны ГА РФ не существует, основной массив ее документов вошел в состав личного фонда императора Николая I (ф. 672).


[Закрыть], «прикидываясь» альбомами императрицы.

Три альбома немного отличаются друг от друга по внешнему виду и по формату. Один из альбомов (21,5 × 29) имеет картонный переплет, оклеенный светло-зеленой бумагой, кожаный корешок и кожаные коричневые вставки по углам[719]719
  ГА РФ. Ф. 672. Оп. 1.Д. 576.


[Закрыть]. Два других (24 × 32 и 23,5 × 33,5) – в одинаковых зеленых кожаных переплетах с тиснением в виде растительного орнамента по периметру верхней и нижней крышек[720]720
  ГА РФ. Ф. 672. Оп. 1. Д. 475.


[Закрыть]. Переплеты всех трех альбомов сильно потерты, сохранились фрагменты зеленой тесьмы от завязок, которые служили вместо замков. Суммарно в трех альбомах имеется 87 листов разного цвета, заполненных рисунками, выполненными в разных графических техниках – 16 акварелей, 61 карандашный рисунок, 10 рисунков, исполненных в смешанной технике карандашом и пером. Все рисунки выполнены непосредственно на альбомных листах и имеют авторские надписи с указанием места и даты исполнения. На рисунках представлены пейзажи, панорамные виды городов, улиц и площадей, исторических и архитектурных достопримечательностей. Из общего количества изображений на трех рисунках представлена Швейцария, на трех – Австрия, на девяти – виды различных немецких земель. Но самое большое количество изображений (72 изображения) посвящены прекрасной солнечной Италии.

Автором рисунков «старых альбомов» из тамбовского имения Сосновки была упоминаемая нами выше Наталья Максимовна Бенкендорф, предпринявшая с мужем в 1819–1820 гг. путешествие в Италию. Поездка была обусловлена ухудшением здоровья Натальи Максимовны, у которой после недавних родов, очевидно, начала развиваться чахотка. Конечным пунктом на маршруте должен был стать Неаполь, где теплое солнце и морской воздух должны были благоприятно сказаться на состоянии больной. В поездке супругов сопровождали дети – трехгодовалый Константин и полуторогодовалая Мария. Рисунки альбома прекрасно дополняются письмами, которые писали Наталья Максимовна и Константин Христофорович своим родителям из путешествия[721]721
  Письма сохранились в ГА РФ в родовом фонде Бенкендорфов-Алопеусов-Шуваловых (ф. 1126). За помощь в переводе писем с французского языка приносим искреннюю благодарность Т.П. Петерс.


[Закрыть]. В совокупности они позволяют практически с точностью по дням проследить весь маршрут поездки, длившейся почти год[722]722
  В Бахметьевском архиве Колумбийского университета в США хранится журнал, который вели супруги Бенкендорф во время поездки по Италии.


[Закрыть].

К сожалению, надежда на излечение теплым морем и южным солнцем Италии не увенчалась успехом, состояние здоровья Натальи Бенкендорф становилось хуже день ото дня и 29 января 1823 г. в Штутгарте она скончалась. Константин Христофорович пережил супругу всего на пять лет и умер от скоротечной болезни легких в болгарских Праводах в 1828 году. Согласно завещанию прах Константина Бенкендорфа был захоронен рядом с прахом его любимой жены в Штутгарте.

Портреты, письма и альбомы были отправлены в Россию и через несколько лет заняли место в старом графском доме Сосновки.

Каждому исследователю, занимающемуся биографией исторического персонажа, хочется знать, как выглядел его герой. Хорошо, если этот герой известный государственный деятель, тогда есть шанс, что где-то в музее или архиве отыщется портрет или фотография.

Некоторое время назад я изучала рисунки путевого альбома Натальи Максимовны Бенкендорф[724]724
  Сидорова А.Н., Сидорова М.В. Альбомы генеральши Бенкендорф, или кто автор рисунков императрицы.//Родина. 2011. № 11. С. 79–83.


[Закрыть]. Совершая со своей героиней путешествие в Италию, я попутно изучала ее биографию, семью и круг общения. Постепенно, моя путешественница стала мне почти близким и родным человеком. Но как она выглядела? В известных собраниях Третьяковской галереи, Русского музея и Эрмитажа портрета Н.М. Бенкендорф не значилось, хотя она и была дочерью видного дипломата и женой крупного военного деятеля. Вернее, может быть портрет и имелся, но числился как «портрет неизвестной дамы». Просматривая как-то каталог подобных неизвестных портретов, мое внимание привлек портрет молодой девушки работы Петра Федоровича Соколова[725]725
  Русский акварельный и карандашный портрет первой половины XIX века из музеев РСФСР. М. 1987. № 109.


[Закрыть]. Сейчас сложно сказать, чем именно он меня привлек. Вероятно, некоторые черты лица «неизвестной» чем-то напомнили мне портрет российского дипломата Максима Максимовича Алопеуса, дочерью которого собственно и являлась моя героиня. По каталогу портрет «молодой неизвестной» значился принадлежавшим Моршанскому краеведческому музею[726]726
  С 1993 г. Моршанский историко-художественный музей.


[Закрыть]. Но ведь в Моршанском уезде располагалось известное имение Бенкендорфов «Сосновка»! Рассудив, что я на правильном пути, я написала в музей письмо с просьбой предоставить мне описание коллекции усадьбы «Сосновка» для возможной атрибуции портрета. Так началось мое заочное знакомство с заместителем директора Моршанского музея Лидией Викторовной Григорьевой, которая не только оказала мне всевозможную помощь и внимание, но и приняла самое непосредственное участие в нашей интересной работе.

Итак, перед нами портрет молодой девушки. Время его поступления в музей – 1919 год. В старой инвентарной книге первый директор музея Петр Петрович Иванов сделал следующее описание: «Портрет молодой дамы XIX ст. Неопределенного автора XIX столетия. Писан акварелью и рисован карандашом на белой бумаге. Дама изображена в пояс, лицом в анфас, с завитыми волосами на темени с пучком, одетая в декольтированное платье, на плечах покрывало. Размеры 24 × 18 см. Вставлен в плоскую раму красного дерева, внутри с бронзовым бордюром. За стеклом. Размер рамы 28 × 22 см. Поступил из бывшего барского дома графа Бенкендорфа, при с. Сосновке бывшего Моршанского уезда»[727]727
  Опись-каталог Моршанского краеведческого музея. Отдел Художественно-исторический. Живопись. С. 74.


[Закрыть].

Село Сосновка еще с XVIII века принадлежало Бенкендорфам, а деревянный графский дом с мезонином существовал уже в 1825 году[728]728
  РГАДА. Ф. 1355. Оп. 1. Д. 1635. Л. Зоб.


[Закрыть]. Тогда селом владел Александр Христофорович Бенкендорф, известный как шеф жандармов. В 1832 году он передал право на наследование своего только что полученного графского титула племяннику Константину Константиновичу[729]729
  А.Х. Бенкендорф получил титул графа 8 ноября 1832 г., через неделю по его прошению «за неимением у него детей мужского пола, графское достоинство распространено на его родного племянника Константина Константиновича Бенкендорфа». // Бороздин К.М. Опыт исторического родословия дворян и графов Бенкендорфов. СПб. 1841. С. 6


[Закрыть], а через десять лет в 1842 году отдал племяннику и Сосновку[730]730
  ГА РФ. Ф. ПО. Оп. 2. Д. 977; РГИА. Ф. 925. Оп. 1. Д. 32.


[Закрыть]. С этого времени и до 1918 года Сосновка оставалась во владении этой графской ветви Бенкендорфов. И вполне понятно, что большая часть архива и живописной коллекции усадьбы принадлежала потомкам Константина Христофоровича Бенкендорфа и его ближайших родственников по женской линии – Алопеусов и Шуваловых.

Но вернемся к портрету. В 1980 году портрет неизвестной был передан на реставрацию в ВХНРЦ им. И.Э. Грабаря. В ходе реставрации было выявлено, что портрет выполнен итальянским карандашом и сангиной с небольшой тонировкой. Тогда же было проведено изучение портрета на предмет возможного автора. Искусствоведом Тамарой Владимировной Буевской было установлено, что автором портрета является известный портретист П.Ф. Соколов[731]731
  Русский акварельный и карандашный портрет первой половины XIX века из музеев РСФСР. М. 1987. № 109.


[Закрыть]. Но кто изображен на портрете, установить тогда не удалось. Представленная на портрете молодая женщина одета по моде начала XIX века в платье-тунику с высокой линией талии, подчеркнутой поясом и с глубоким декольте. На плечи накинута очень модная для того времени шаль. Волосы собраны на затылке в рельефный пучок, а по вискам рассыпаются локонами. Одежда и прическа позволяют датировать нашу неизвестную 1810-ми годами. Следуя логике происхождения портрета, смеем предположить, что на портрете изображена Наталья Максимовна, супруга Константина Христофоровича Бенкендорфа. Их свадьба состоялась в Берлине 1 сентября 1814 года, а после этого супруги поехали в Россию. В Петербурге они пробыли недолго, уже в 1816 году отправились обратно в Германию. Очевидно, в этот промежуток П.Ф. Соколов и исполнил портрет Натальи Максимовны, тем более что он уже приобрел славу мастера «быстрого» камерного портрета, и заказывать у него свадебные портреты вошло в моду[732]732
  Соколов П.П. Воспоминания. Л. 1930.


[Закрыть].

За наше иконографическое предположение говорит и тот факт, что к портрету Натальи существует парный – портрет ее мужа Константина Бенкендорфа. В той же старой описи 1919 года он описан как портрет графа А.Х. Бенкендорфа «неопределенного автора XIX столетия». Однако, перед нами Константин Христофорович, что легко выяснить, сравнив исследуемый портрет с известным портретом К.Х. Бенкендорфа работы Джорджа Доу из Военной галереи Зимнего дворца. На портрете из Моршанска Константин Христофорович изображен в общегенеральском мундире и шинели с меховым воротником. Взгляд притягивает знак ордена св. Георгия III класса, полученного Константином 10 сентября 1815 года[733]733
  Военный орден Святого великомученика и Победоносца Георгия. Именные спмски 1769–1920. Биобиблиографический словарь. М. 2004. С. 149. В литературе приводится также другая дата награждения орденом – сентябрь 1814. См.: Отечественная война 1812 года. Энциклопедия. М. 2004. С. 59.


[Закрыть]. Создается впечатление, что художник нарочито концентрирует внимание именно на этом ордене, что позволяет предположить, что портрет исполнен вскоре после получения награды. Портрет выполнен итальянским карандашом на тонированной бумаге кофейного цвета с небольшим применением мела в прорисовке отдельных деталей. Сдержанная цветовая гамма портрета сосредотачивает внимание зрителя как на лице изображенного, так и на характере его костюма. Техника и манера исполнения выдают в портрете руку большого мастера, коим по нашему предположению является П.Ф. Соколов. Описывая технические приемы отца, сын художника Александр Петрович Соколов писал в воспоминаниях: «Хотя большей частью он писал на английской бумаге, называемой бристольской, не редко однако же предпочитал довольно шероховатый ватман, в особенности для мужских портретов. Я помню несколько таких портретов, написанных им на бумаге слабого кофейного цвета, придававшего необыкновенно приятный тон всей картине. Только в этих случаях он позволял себе употреблять один или два мазка белилами на самых выдающихся блестящих местах, например на белье, и зато как выдвигали все прелести красок эти ловко и правдиво намеченные мазки»[734]734
  А.П. Соколов. Петр Федорович Соколов – основатель портретной акварельной живописи в России // Русская старина. 1882. № 3. С. 639.


[Закрыть]. Отсутствие деталей интерьера, применение только карандаша и мела, а главное, сдержанная поэтичная манера исполнения модели говорят за то, что портрет был исполнен в ранний период творчества П.Ф. Соколова[735]735
  П.Ф. Соколов. Русский камерный портрет из коллекций музеев Москвы, Санкт-Петербурга и частных собраний. М. 2003.


[Закрыть].

Оба портрета вставлены в совершенно одинаковые рамы «красного дерева с бронзовым бордюром», оба портрета практически одинакового размера (мужской 34,5 × 23,5; женский 28 × 22). Портрет Константина Христофоровича исполнен лицом на левую сторону, портрет Натальи Максимовны – лицом на правую сторону, что позволяет при их совместном размещении смотреть портретам друг на друга. Все это говорит за то, что перед нами парные портреты супругов Бенкендорф, выполненные вскоре после свадьбы, и вполне вероятно в 1815 году.

В Моршанском музее обнаружились еще два парных портрета наших героев. Портрет Константина исполнен маслом на холсте и числится, судя по описи 1919 года работой «неопределенного автора XIX ст. русской школы». Между тем на обороте холста есть хорошо читаемая надпись «Stimbrand 1821», что позволяет вполне уверенно говорить об авторе портрета. Указанная надпись является авторской подписью немецкого художника Франца Штирнбранда[736]736
  Венский аукционный дом «Boris Wilnitsky Fine Arts» выставлял на продажу портрет Ж.-Н.-Г. Полье-Вернана с аналогичной авторской подписью. (http://www. wilnitsky.com/scripts/redgallery l.dll/details?No=34568).


[Закрыть]. Он был известен как придворный художник Вюртембергского короля и исполнял портреты королевской семьи, ближайшего окружения, дипломатов, военных и государственных деятелей. Назначение Константина Христофоровича в 1820 году российским посланником при Вюртембергском дворе и достаточная близость в силу родственных отношений с королевской семьей, позволили ему заказать свой портрет известному художнику[737]737
  Следует отметить, что в переписке супругов Бенкендорф неоднократно упоминается фамилия художника в разных контекстах. Очевидно, супруги состояли в дружеских отношениях с Штирнбрандом.


[Закрыть]. Портретируемый изображен на темно-синем фоне, очень характерном для Штирнбранда. Типичной является также и манера письма художника – тщательная филигранная прорисовка черт лица модели и деталей костюма. К.Х. Бенкендорф изображен на портрете в общегенеральском мундире со знаком ордена св. Георгия III ст., серебряной медалью «В память Отечественной войны 1812 года» и знаками иностранных орденов: шведского ордена Меча и баварского военного ордена Максимилиана Иосифа.

В очень сходной для Ф. Штирнбранда манере исполнен и портрет молодой дамы. Тщательно выписаны красивые черты лица, пряди волос, глаза, жемчужные сережки, шея и подбородок оттенены белым газовым воротником. Крупные карие глаза очаровывают зрителя внутренним грустным взглядом и таят в себе какую-то загадку. Легкий поворот головы модели вправо и яркое красное платье очень типичны для женских портретов Штирнбранта. Интересно, что портрет выполнен маслом на жести, излюбленном материале этого художника[738]738
  Например, портреты принцессы Вюртембергской Паулины Фридерики Марии (1827, Государственная галерея Штутгарта), Вюртембергской королевы Екатерины Павловны (1819, Частное собрание), Карла Зейдельмана (1830, Государственная галерея Штутгарта), Амалии Хайзингер (1850, Университет Кельна) и др.


[Закрыть]. Сравнивая данный живописный портрет с карандашным портретом Натальи Бенкендорф работы П.Ф. Соколова заметно явное портретное сходство моделей – одинаковый разрез глаз, форма носа, очертания губ, похоже уложены волосы. С большой долей вероятности можно предположить, что перед нами одно и тоже лицо с разницей в 5–6 лет. Учитывая одинаковый размер портретов Константина и Натальи Бенкендорф, вполне вероятно допустить, что это также парные портреты супругов, выполненные художником Ф. Штирнбрандом. Так как портрет Константина имеет точную дату – 1821 год, а Наталья умерла в самом начале 1823 года, следует, что женский портрет был исполнен либо в 1821, либо в 1822 году.

Жемчужиной Моршанского музея являются два мраморных бюста работы известного немецкого скульптора Иоганна-Генриха Даннекера, изображающих Наталью и Константина Бенкендорф. Бюст Константина Даннекер выполнил в гипсе в 1821 году и, очевидно, в двух экземплярах, т. к. второй экземпляр в апреле 1823 года был отправлен Гете в Веймар. Первый гипсовый бюст до 1842 года являлся собственностью скульптора, а в настоящее время находится в Государственной галерее Штутгарта. Второй, так называемый «экземпляр Гете» находился в библиотеке герцога Саксен-Веймарского, а сейчас является собственностью Национального музея Гете в Веймаре. В 1822 году непосредственно для заказчика Даннекер исполнил бюст в каррарском мраморе, который в настоящее время и находится в Моршанском краеведческом музее. На обратной стороне бюста в центральной части есть авторская надпись «Dannecker, f. 1822».

В 1823 году сразу же после смерти супруги, Константин заказал Даннекеру ее посмертный бюст. Бюст был изготовлен из гипса и в настоящее его местонахождение неизвестно. По словам современника, художника Карла Шорна, он «был сделан в большей степени по воспоминаниям, поскольку посмертная маска неточно воспроизводила черты лица»[739]739
  Holst Ch. von. Johann Heinrich Danneker. Der Bildhauer. Stuttgart. 1987. S. 400.


[Закрыть]. В 1825 году скульптор повторил изображение в каррарском мраморе, оставив на обороте бюста свою подпись: «DANNECKER.F.1825». Сейчас этот бюст находится в музее Моршанска.

В том же 1823 году Константин Бенкендорф заказал Даннекеру и двойное изображение себя с супругой. Выполняя заказ, Даннекер обратился к античному образцу. За основу он взял римский погребальный горельеф супругов Катона и Порции I века до н. э.[740]740
  Находятся в Музеях Ватикана (Зал бюстов).


[Закрыть]. Так же как и римские бюсты, супруги Бенкендорф одеты в античные накидки, а их руки соединены в типичном супружеском жесте dextrarum iunctio. Выполненный в гипсе, двойной бюст Бенкендорфов первоначально являлся собственностью скульптора, а затем до второй мировой войны находился в галерее Штутгарта[741]741
  Holst Ch. von. Johann Heinrich Danneker. Der Bildhauer. Stuttgart. 1987. S. 401. В настоящее время копия этого двойного бюста, выполненная Т. Вагнером находится в капелле Бенкендорфов на Хеслахском кладбище в Штутгарте.


[Закрыть].

Рассматривая изображения супругов Бенкендорф, невольно представляешь их недолгую, но очень счастливую жизнь, полную любви и семейного счастья. Их помолвка состоялась в 1813 году в Берлине накануне Лейпцигского сражения, свадьбу сыграли здесь же 1 сентября 1814 года[742]742
  ГА РФ. Ф. 1126. Оп. 1. Д. 349. Л. 13.


[Закрыть]. Наталья являлась дочерью Максима Максимовича Алопеуса. Она родилась 4 февраля 1796 года в Регенсбурге, где отец состоял министром-резидентом при Германском союзном сейме. Мать, урожденная София-Луиза фон Кваст (1765–1797), умерла, когда Наталье было полтора года. После вторичной женитьбы отца в 1799 году девочка воспитывалась мачехой Луизой-Шарлоттой-Августой урожденной фон Вельтхейм (1768–1851). Вероятно, первые годы своей жизни Наталья провела в России, куда Максим Алопеус был призван императором Павлом I. В 1801 году при вступлении на престол Александра I Алопеус был назначен министром-резидентом при дворе ландграфа Гессенского в Касселе, а в 1802–1806 годах занимал пост чрезвычайного посланника и полномочного министра в Берлине, и в 1807 году в Лондоне. Страстный противник Франции, Максим Максимович в 1808–1813 ушел в отставку и проживал с семьей в Германии. Возвратясь в 1813 году вновь на службу, М.М. Алопеус состоял при прусском министре бароне Генрихе-Фридрихе-Карле фон Штейне, управлявшем территорией, занятой союзными армиями.

Константин Христофорович Бенкендорф происходил из дворян Лифляндской губернии. Его мать, уроженка Вюртемберга, приходилась близкой подругой императрицы Марии Федоровны[743]743
  Подробнее см. статью «Состоящие при Малом Дворе (семейство Бенкендорф» в настоящем сборнике.


[Закрыть]. Константин получил образование в привилегированном учебном заведении Петербурга – пансионе аббата Николя. Избрав своим поприщем дипломатическую службу, он в 1797 году поступил в Коллегию иностранных дел и впоследствии, благодаря протекции Максима Максимовича Алопеуса, служил при российских дипломатических миссиях в Германии. С 1810 года Бенкендорф занимал пост секретаря посольства в Неаполе, откуда уехал в 1812 году в связи с поступлением на военную службу. Во время Отечественной войны 1812 года и заграничных походов 1813–1814 годов Константин Христофорович отличился в сражениях под Смоленском, при взятии Вильны, под Лейпцигом, Бриенном, Краоном, при взятии Реймса, за что был награжден орденами Владимира, Анны и Георгия разных степеней и золотой шпагой «За храбрость». За взятие Парижа он был произведен в генерал-майоры. В 1816 году в связи с болезнью Константин вынужден был оставить действительную службу и уволился в отпуск. Семья первоначально обосновалась в Берлине, а затем в Штутгарте, началась тихая семейная жизнь. В октябре 1816 года в семье Константина и Натальи Бенкендорф появился первенец Константин, а спустя два года дочь Мария. В 1819–1820 годах супруги Бенкендорф совершили длительное путешествие в Италию. Поездка была обусловлена ухудшением здоровья Натальи Максимовны, у которой после недавних родов, очевидно, начала развиваться чахотка. Конечным пунктом на маршруте должен был стать Неаполь, где теплое солнце и морской воздух должны были благоприятно сказаться на состоянии больной. В путешествие супруги взяли с собой и малолетних детей. Итальянское путешествие четы Бенкендорф было прервано в июне 1820 года в связи с назначением Константина Христофоровича российским посланником России при Вюртембергском и Баденском дворах. С этого времени семейство Бенкендорф постоянно проживало в Штутгарте. К сожалению, надежда на излечение в Италии не увенчалась успехом, и состояние здоровья Натальи Бенкендорф становилось хуже день ото дня. 29 января 1823 года в Штутгарте в 7 часов вечера Наталья умерла[744]744
  ГА РФ. Ф. 1126. Оп. 1. Д. 351.Л. 10об.


[Закрыть]. Константин Христофорович после смерти жены долгое время оставался безутешным, и только поддержка и помощь брата, А.Х. Бенкендорфа, помогла ему перенести это горе. В своих воспоминаниях Александр Христофорович писал о состоянии Константина: «Переполнявшая его боль ужаснула меня. Он остался в той же квартире, где умерла его жена, не тронув ничего из обстановки, он разговаривал со своими детьми об их матери так, как если бы она была жива. Видя это, мое сердце разрывалось»[745]745
  ГА РФ. Ф. 728. Оп. 1. Д. 1353. Л. 628.


[Закрыть]. Похороны Натальи Бенкендорф были обставлены поистине с «царскими» почестями, так как вюртембергский король постоянно пытался доказать российскому императору свою преданность, а также в честь уважения, которым посланник К.Х. Бенкендорф пользовался при обеих царствующих дворах. До кладбища гроб с телом Натальи вез катафалк, запряженный королевскими лошадьми, за катафалком следовал камергер короля церемониймейстер и управляющий дворцом Людвигсбург барон фон Вехмар[746]746
  Hauptstaatsarchiv Stuttgart (Главный Г осударственный архив Штутгарта). Вestand Е 56/61. Buchel 274. Сведения любезно предоставлены С.Н. Кубе.


[Закрыть]. На похоронах присутствовали представители королевского дома, в том числе кронпринц герцог Павел Вюртембергский. Захоронение состоялось 3 февраля 1823 года в склеп на кладбище района Хеслах. В память о своей рано умершей жене Константин Бенкендорф учредил фонд помощи бедным этого района Штутгарта. Сумма в размере 200 гульденов выплачивалась ежегодно в день смерти Натальи Бенкендорф[747]747
  Holst Ch. von. Johann Heinrich Danneker. Der Bildhauer. Stuttgart. 1987. S. 401.


[Закрыть]. В 1824 году на могиле установили капеллу, которую спроектировал придворный архитектор Вюртембергского короля итальянец Джованни Салуччи. На фасаде капеллы по просьбе Константина была сделана надпись: «Nur Sie» («Только она»)[748]748
  Капелла является миниатюрной копией капеллы, возведенной Д. Салуччи на могиле супруги короля Вильгельма I великой княгини Екатерины Павловны на горе Ротенберг.


[Закрыть].