Текст книги "О жандармах, императорах и изобразительном искусстве. Архивные заметки"

Расположенный неподалеку от Александровского парка Баболовский дворец запечатлен на почтовой бумаге после окончания его реконструкции в 1829 году архитектором В.П. Стасовым. На виньетке изображен вид на овальный зал, где размещалась уникальная гранитная ванна.

Листы почтовой бумаги с изображением императорской Гатчины запечатлели вид дворца со стороны пруда, Приоратский дворец, а также павильон «Птичник», восстановленный вместо разобранного старого деревянного, и замененного на каменный архитектором А.М. Байковым в 1844 году[2037]2037
  В Государственном Эрмитаже есть отсутствующие в ГА РФ виньетки с изображением Егерского домика, Фермы и двух других нежели в ГА РФ изображений Приоратского дворца, а в ГРМ – лист с изображением обелиска Коннетабль.


[Закрыть].

Два петербургских дворца – Елагин и Таврический – также нашли отражение на виньетках почтовой бумаги из фондов ГА РФ. Елагин дворец изображен со стороны восточного фасада, украшенного знаменитой полуротондой и лестницей с мраморными вазами. Фрагмент полуторонды и вазы изображены и на другой почтовой виньетке. Таврический сад представлен общим видом на дворец со стороны пруда и парковым павильоном.

Очень интересно и изображение на почтовой бумаге Александрийского дворца в имении Нескучное в Москве. Дворец получил свое название в 1832 году в честь императрицы Александры Федоровны после покупки его императором Николаем I у Орловых. Дворец изображен со стороны Москвы-реки, спуск к которой украшен цветниками.

Подводя итог, отметим, что письма, написанные на этой бумаге в основном императрицей и членами ее семьи, хранящиеся в ГА РФ, дают возможность утверждать, что почтовая бумага с изображением на виньетках видов императорских и великокняжеских резиденций была изготовлена по заказу императорской семьи, возможно, лично императрицы Александры Федоровны во второй половине 1830-х – 1844 гг. Из этого следует, что известные листы И. Дациаро могли быть созданы именно на основе видов с почтовой бумаги, а не наоборот, как считалось ранее. Пока неизвестны имена художников, работы которых легли в основу создания серии почтовой бумаги. Также неизвестно пока место изготовления бумаги и автор данной литографированной серии. Наше сообщение лишь начало большой работы по сбору, изучению и подготовке к возможной публикации этих бесценных источников по истории императорских дворцов и парков, многие постройки которых остались запечатленными лишь на листах почтовой бумаги.

К вопросу о местонахождении лукоморья. Небольшой комментарий к записным книжкам великого князя Николая Павловича

С детства знакомые всем строчки «У лукоморья дуб зеленый…», пожалуй, наиболее известные стихи А.С. Пушкина. И не один десяток лет литературоведы, пушкинисты, лингвисты, историки пытаются найти местонахождение сказочного лукоморья.

Местные краеведы, где бывал Пушкин или хотя бы как-то проезжал, предлагают каждый свои версии на этот счет. У кого-то лукоморье располагается в Суйде, кто-то предлагает Таганрог, Одессу, Донецкую область и остров Хортица. Каждый из оппонентов доказывает правильность своей версии, основываясь на топографических и исторических ориентирах и рассматривая значение слова «лукоморье» применительно к той или иной местности. Литературоведы придерживаются, в большинстве своем двух версий – версии Семена Степановича Гейченко, что лукоморье находилось около села Михайловского на Псковщине[2038]2038
  Гейченко С.С. У Лукоморья. Л. 1977.


[Закрыть] и версии Алексея Юрьевича Панфилова, что лукоморье есть Петергоф[2039]2039
  Панфилов А.Ю. О символизме в пушкинской прозе. Экскурс V. О предшественниках Белкина во вступлении к поэме «Руслан и Людмила» (Интернет-портал http://www.proza.ru/diary/alekseiju/2009-02-25. Последнее обращение 8 июня 2019).


[Закрыть]. Историки пишут о лукоморье как о некой сказочной стране, упоминаемой в фольклоре[2040]2040
  В восточнославянской мифологии Лукоморье – заповедное место на окраине вселенной, где стоит мировое древо – ось мира, по которому можно попасть в другие миры, так как его вершина упирается в небеса, а корни достигают преисподней. По мировому древу спускаются и поднимаются боги. В этом смысле Лукоморье упоминается в зачинах народных заговоров и молитв. Иногда Лукоморьем называли древнее Северное царство, где люди впадают в зимнюю спячку, чтобы проснуться к возвращению весеннего Солнца – такая трактовка зафиксирована в исследованиях И. М. Карамзина, А. Н. Афанасьева и А. А. Коринфского. Б. А. Успенский и В. Я. Пропп связывают Лукоморье с представлением об Островах Блаженных, описанных Ефросином в «Слове о рахманех и о предивном их житии» // См. статья «Лукоморье» на Интернет-портале «Википедия».


[Закрыть]. Ученые вполне обоснованно считают, что в основу строчек о лукоморье положена присказка Арины Родионовны, сохранившаяся в записи Пушкина, а именно сказка о Султане Султановиче и 34 его сыновьях[2041]2041
  Примечания к поэме «Руслан и Людмила» Л.Пушкин А.С. Собрание сочинений в 10-ти томах. Л. 1977. Т. 4. С. 411; Пчелов Е.В. «У лукоморья дуб зеленый…» Заметки дилетанта // Народное образование. 2009. № 5. С. 138.


[Закрыть]. Следуя этому, казалось бы, что во времена Пушкина местности с таким названием не существовало и для поэта лукоморье – это местность-фантазия, основанная на фольклоре и сказках. И все казалось бы так, если бы не одно обстоятельство.

В 2013 году в издательстве РОСПЭН в серии «Бумаги Дома Романовых» вышла в свет книга «Записные книжки великого князя Николая Павловича». В предисловии авторы-составители отметили, что это не дневник, а скорее записи для памяти, которые великий князь, будущий император Николай I, вел в течение 1822–1825 годов. В этих записях нет описательного элемента, лишь сплошное перечисление фактов, событий, лиц и почти «телеграфная» манера подачи текста[2042]2042
  Записные книжки великого князя Николая Павловича. 1822–1825./ под ред. М.В. Сидоровой, М.Н. Силаевой. М. 2013. С. 12.


[Закрыть]. Несмотря на это, записи чрезвычайно информативны и воспроизводят полную картину событий дня, их последовательность, фиксируют место, где происходило то или иное событие и всех присутствовавших при нем лиц. И вот, в записной книжке великого князя Николая Павловича за 1823 год читаем:

«24/5 августа. Вторник… прогулка в дрошках, вышел из них в порту, осмотрел и поднялся на Лукоморье, спустился посмотреть дворец Александра, вернулся…»[2043]2043
  Там же, С. 262. При публикации записных книжек была допущена опечатка – вместо слова «Александра» напечатано «Александрия».


[Закрыть].

Отметим, что записные книжки написаны на французском языке, но некоторые фамилии и почти все географические названия Николай Павлович пишет по-русски и с большой буквы (в публикации дневников подобные слова отмечены курсивом). Соответственно, «Лукоморье» в данном случае для великого князя обозначает некий топоним. Николай Павлович сообщает, что вышел в порту, соответственно рядом находится морской берег, залив. Далее он поднялся на Лукоморье и четко указал, что рядом с этим местом находится дворец Александра. Речь идет о дворце Александра Даниловича Меншикова так называемой «Монкуражской даче». Дворец достроен не был, но в XIX веке его развалины еще существовали. Исходя из этих отправных точек, представляется вероятным, что Лукоморьем великий князь именует конкретную местность в Петергофе, а именно то пространство, где впоследствии будет возведен им для любимой супруги Александры Федоровны дворец Коттедж. Дворец построен на возвышении, из его окон открывается живописная картина на зеленый луг и морскую гладь залива, что косвенно подтверждает значение слова «лукоморья» как «морской берег, морской залив».

Заметим, что Николай Павлович употребляет слово «лукоморье» в 1823 году, а известный пролог поэмы «Руслан и Людмила» был написан А.С. Пушкиным в Михайловском в 1824–1825 годах. Можно предположить, что о конкретной местности с данным названием Пушкин мог слышать от Н.М. Карамзина, у которого несколько дней гостил в Петергофе в 1818 году[2044]2044
  Летопись жизни и творчества А.С. Пушкина. 1799–1826. Л. 1991. С. 162; Письма Н.М. Карамзина к И.П. Дмитриеву. СПб. 1866. С. 243–244 (письмо от 11 июля 1818 года с описанием Петергофского праздника).


[Закрыть]. Знаменитый историограф, рассуждавший в своем известном труде о фольклорном значении «лукоморья» вполне мог рассказывать Пушкину как об абстрактной сказочной стране, так и употреблять название конкретной местности, которое мог услышать при Дворе.

В местности, которую великий князь Николай Павлович именует Лукоморьем, находился также и главный ориентир пушкинского лукоморья – «дуб зеленый». Он рос около развалин дворца А.Д. Меншикова. В воспоминаниях фонтанного мастера К.С. Чудинова говорится о том, что уже к концу XVIII века дубу было 300 лет, что он был огромных размеров и большой толщины, что во времена императрицы Екатерины II прорубили в дубе овальную дверь и окно и устроили внутри дуба стол и лавочку, и императрица Екатерина II и Павел I часто пили там чай[2045]2045
  ГА РФ. Ф. 728. Оп. 1. Д. 2323. Л. 7-7об.


[Закрыть]. В сентябре 1800 года, по воспоминаниям Чудинова, сильным ветром у дуба поломало много сучьев, а к 1824 году от него остался только пень. Об этом пне упоминает П.П. Свиньин в 1828 году[2046]2046
  Свиньин П.П. Достопамятности Санкт-Петербурга и его окрестностей. СПб. 1997. С. 406–407.


[Закрыть], и пишет А.Ф. Гейрот в своем знаменитом путеводителе по Петергофу, вышедшем в 1868 году[2047]2047
  Гейрот А.Ф. Описание Петергофа. СПб. 1868. С. 120.


[Закрыть]. Пень этот прекрасно изобразил на своих детских рисунках в 1832 и 1833 годах сын императора Николая Павловича цесаревич Александр Николаевич[2048]2048
  ГА РФ. Ф. 678. Оп. 1. Д. 167. Л. 8; ГА РФ. Ф. 722. Оп. 1. Д. 917. Л. 58.


[Закрыть]. На этих же рисунках хорошо видна перспектива всего ландшафта парка Александрии с постройками, возведенными для императрицы Александры Федоровны в 1820– 1830-х гг. – Коттеджем, Капеллой, Фермой, Руинным мостом, а также старыми развалинами дворца Александра Меншикова.

Соответственно, местность, которую Николай Павлович в 1823 году именует Лукоморьем, находилась в Петергофе. Великому князю Петергоф очень нравился. Зная эту симпатию, император Александр I в 1825 году задумал подарить младшему брату какую-нибудь петергофскую мызу и объявил великой княгине Александре Федоровне, что покупает им с Николаем «Знаменское или дарит Меншиков дом (имеется в виду дворец в Ораниенбауме – М.С.)»[2049]2049
  Записные книжки. С. 632.


[Закрыть]. Будучи уже в Таганроге, за полтора месяца до своей смерти Александр I прислал распоряжение «уладить все, чтобы дать нам участок Меншикова»[2050]2050
  Там же, с. 661.


[Закрыть], – как записал в своей книжке Николай Павлович. Имелся в виду тот самый участок, Лукоморье, которое в последующие несколько лет Николай Павлович превратит в прекрасную сказочную страну под названием «Александрия».

Наше предположение о местонахождении лукоморья не является прямым утверждением, что Петергоф именно то самое место, о котором писал Пушкин, потому что лукоморье у поэта – это фантастический мир, в котором переплелось действительное с реальным, прошлое с настоящим, сказка с былью, и у каждого в душе свое видение и представление этого дивного места.

Дворец Коттедж в Петергофе. Неизвестный проект архитектора В.П. Стасова

Дворец Коттедж в Петергофе один из самых романтичных дворцов петербургских императорских резиденций. Несмотря на то, что в нем проводили жаркие летние месяцы несколько поколений семьи Романовых, Коттедж навсегда остался домом Николая I и его супруги, хозяйки дворца императрицы Александры Федоровны.

О Коттедже написано много исследований как исторических, искусствоведческих, музейных, так и архитектурных[2051]2051
  Некоторые историографические обзоры даны в работах: Белов А.А. Августейшие заказчики и создание Собственной Ее Величества дачи Александрия в Петергофе // В тени августейших особ. Непарадная жизнь императорских резиденций. Материалы научной конференции. СПб. 2012. С. 28–42; Хоружая Т.И. О необходимости современного путеводителя: Дворец Коттедж в Петергофском парке Александрия // Дворцы и события. К 300-летию Большого Петергофского дворца. Сборник статей по материалам научно-практической конференции 27–28 апреля 2015. СПб. 2016. С. 212–217.


[Закрыть]. Каждая новая работа добавляет какие-то неизвестные детали как в вопросы строительства дворца, так и в жизнь его обитателей. Но главное остается неизменным – дворец был построен в 1826–1829 годах архитектором Адамом Менеласом в стиле неоготики по архитектурному образцу Коттеджа принца-регента в Большом парке Виндзора[2052]2052
  Подробнее см.: Пащинская И.О. Петергофский Коттедж. К истории загородного дома императорской семьи.//Здесь бывал сам государь. К 175-летию императора Александра III. Материалы научно-практической конференции из цикла «Императорская Гатчина». СПб. 2021. С. 191–200.


[Закрыть]. В литературе никогда не затрагивался вопрос – а была ли альтернатива Менеласу и были ли какие-либо другие проекты дворца?

Вместе с тем в Государственном архиве Российской Федерации (ГА РФ) в фонде рукописного отделения библиотеки Зимнего дворца хранится дело «Планы загородного дома Великого Князя Николая Павловича в Петергофе. Планы и чертежи конюшен и сараев там же. 1825»[2053]2053
  ГА РФ. Ф. 728. Оп. 1. Д. 1243а.


[Закрыть]. Согласно листу-заверителю указанного дела, его неоднократно смотрели исследователи, в том числе и бывший директор ГМЗ «Петергоф» В.В. Знаменов. Однако, рисунки и чертежи из дела не вошли в научный оборот и не стали предметом исследования. Одной из причин этого, очевидно, можно назвать анонимность лица, сделавшего пометы и надписи на чертежах, а главное, нерасшифрованная подпись-монограмма архитектора, исполнившего чертежи и планы. Тем более, что на рисунках изображен загородный дворец в лучших традициях классицизма и он никак не похож на известный неоготический менеласовский Коттедж. Опубликованные нами записные книжки великого князя Николая Павловича[2054]2054
  Записные книжки великого князя Николая Павловича. 1822–1825. Под ред. М.В. Сидоровой, М.Н. Силаевой. М. РОСПЭН. 2013.


[Закрыть] позволили не только атрибутировать чертежи, но и показать изнутри дворца, от имени самих заказчиков Коттеджа, предисторию его возведения.

Моя работа началась с рассматривания чертежей указанного дела. Меня очень привлекали профессионально выполненные планы и чертежи-рисунки фасада некоего дома с плоским куполом, колоннами, флигелями и оригинальными террасами, конюшнями и сараями. На одном из листов с подробным планом основного здания была дана экспликация всех помещений постройки. Озаглавлена эта экспликация как «план для загородного дому Его Императорского Высочества Николая Павловича в Петергофе». В правом нижнем углу каждого чертежа стояла дата «14 XI 1825» и подпись-монограмма из двух переплетенных букв, в которой достаточно четко просматривалась буква «В». Историки архитектуры, очевидно, сразу бы узнали эту монограмму, но меня очень смущало, что дело с этими чертежами смотрели многие известные музейщики и никто не ввел эти чертежи в научный оборот. Поэтому я решила, что вначале надо просмотреть архитектурные справочники и словари и подобрать «подходящие» кандидатуры с буквой «В» в имени или фамилии. Но буква «В» могла оказаться и латинской «В», а это уже надо смотреть значительно больший объем литературы и работа предстояла долгая и трудоемкая. К счастью, все оказалось значительно проще, и смотреть ничего такого не пришлось. А помог в этом поиске сам великий князь Николай Павлович! На столе лежала книга с публикацией его дневников, и я решила посмотреть, а что же написал сам хозяин будущего дома о предполагаемой постройке. Так как чертежи датированы 14 ноября 1825 года, то я посмотрела записи всех ближайших к этой дате дней. Оказалось, что 18 ноября 1825 года к Николаю Павловичу приходил «…Стасов с планами нашей деревни»[2055]2055
  Там же. С. 669.


[Закрыть]. Действительно, завиток, который в монограмме первоначально представлялся мне лишь украшающим и завершающим элементом монограммы, оказался буквой «С», и соответственно монограмма стала читаться как «ВС» – характерная подпись-монограмма Василия Петровича Стасова, ею он подписывал некоторые свои чертежи. Обратившись за консультацией в музей архитектуры имени А.В. Щусева, я получила образец подписи-монограммы архитектора и уже не сомневалась в авторстве наших чертежей[2056]2056
  Приношу искреннюю благодарность сотрудникам Государственного музея архитектуры имени А.В. Щусева и лично директору музея Е.С. Лихачевой за возможность ознакомиться с подписью-монограммой В.П. Стасова на чертежах, хранящихся в музее.


[Закрыть].

Прежде чем подробно рассмотреть эти проекты, еще раз обратимся к дневникам Николая Павловича и попробуем прояснить предысторию постройки петергофской великокняжеской дачи. Из текста дневников понятно, что Николаю давно нравилась местность в Петергофе вокруг сохранившихся руин недостроенного дворца А.Д. Меньшикова. Будучи в Петергофе по долгу службы, он обязательно выбирал время и возможность, чтобы приехать сюда один или с адъютантом, обойти местность, осмотреть руины. Когда Двор находился в Петергофе на отдыхе, великий князь вместе с женой Александрой Федоровной также приезжали к руинам меньшиковского дворца и часто сидели на скамейке под известным старым дубом, который рос неподалеку от меньшиковских руин и представлял диковину Петергофа. Николай Павлович в своих записях называл эту местность Лукоморьем[2057]2057
  Подробнее см. статью «К вопросу о местонахождении лукоморья. Небольшой комментарий к записным книжкам великого князя Николая Павловича» в настоящем сборнике.


[Закрыть].

29 августа 1825 года император Александр I, будучи в гостях у матери императрицы Марии Федоровны на Елагином острове, пригласил с собой на прогулку по парку великую княгиню Александру Федоровну и долго с ней беседовал. После прогулки, великая княгиня объявила мужу, что «Ангел покупает нам Знаменское или дарит нам Меньшиков дом»[2058]2058
  Записные книжки великого князя Николая Павловича. С. 632.


[Закрыть]. Уже на следующий день, 30 августа, Александр I объявил это свое решение самому Николаю Павловичу, но сделал конкретное существенное уточнение: «хотел приобресть и подарить Мятлеву дачу[2059]2059
  Имеется в виду усадьба «Знаменское» близ Петергофа.


[Закрыть], но что просили цену несбыточную, и что он, по желанию нашему, жалует нам место близ Петергофа»[2060]2060
  Николай I. Записки о вступлении на престол.//Николай Первый. Молодые годы. Воспоминания. Дневники. Письма. СПб. 2008. С. 126.


[Закрыть]. Интересно отметить, что 30 августа братья виделись в последний раз, на следующий день утром Николай Павлович выехал в служебную командировку в Бобруйск, а император в ночь на 1 сентября уехал в Таганрог. И как бы предчувствуя, что царствовать ему остается совсем немного, Александр I очень старался уладить все семейные дела, в том числе и покупку земли для наследника престола[2061]2061
  16 августа 1823 года император Александр I подписал манифест о передаче прав на престол после его смерти великому князю Николаю Павловичу. О существовании этого документа знали лишь несколько доверенных лиц. Четыре экземпляра манифеста хранились в запечатанных конвертах в Успенском соборе Московского Кремля, в Госсовете, в Сенате и Синоде. Манифест был оглашен 13 декабря 1825 года вместе с манифестом о вступлении на престол императора Николая I.


[Закрыть].

4 ноября 1825 года Николай Павлович зафиксировал в дневнике, что к нему приходил доверенное лицо императора князь Александр Николаевич Голицын с поручением «от Ангела уладить все, чтобы дать нам участок Меньшикова. Стасов, говорил»[2062]2062
  Записные книжки великого князя Николая Павловича. С. 661.


[Закрыть]. Заметим, что имя В.П. Стасова появляется в дневнике вместе с именем А.Н. Голицына и упоминанием о бумагах про великокняжеский земельный участок. Не исключено, что Стасов, очень много строивший во времена Александра I в Царском Селе и Петергофе, пришел к великому князю именно по протекции или по желанию императора. Через две недели, а именно 18 ноября Стасов уже принес великому князю планы «нашей деревни», и опять имя архитектора появляется в записях Николая Павловича рядом с именем князя Голицына[2063]2063
  Там же. С. 669.


[Закрыть]. На следующий день принесенные планы Николай рассматривал вместе с женой Александрой Федоровной, и уже утром 20 ноября, не смотря на сильный ветер и 13-градусный мороз, поехал в Петергоф, очевидно, соотнести планы на местности. Сам прекрасно разбиравшийся в инженерном и строительном деле, он взял с собой в поездку специалиста – начальника инженеров Гвардейского корпуса Н.Г. Сазонова[2064]2064
  Там же. С. 669–670.


[Закрыть]. Заночевав в Петергофе, и осмотрев по долгу службы новые казармы и конюшни расквартированных в Петергофе полков, 21 ноября Николай вернулся в Петербург. На следующий день и к вечеру 23 ноября к великокняжеской семье приходил А.А. Менелас. В эти же дни были получены первые бюллетени из Таганрога о серьезной болезни императора Александра I, а 27 ноября известие о его кончине. Николай Павлович провел в дневнике через всю страницу жирную черту и поставил крест, как бы разделив этим свою жизнь на две части. «Нашего Ангела нет больше на этой земле! – конец моему счастливому существованию, что он для меня создал!», – записал Николай в дневнике[2065]2065
  Записные книжки великого князя Николая Павловича. С. 674.


[Закрыть]. Записи всех последующих дней были посвящены в дневнике сложным и беспокойным дням междуцарствия. Дневник заканчивается 13 декабря 1825 года, и больше Николай Павлович никогда дневниковых записей не вел, поэтому услышать от самого заказчика Коттеджа почему не был принят проект В.П. Стасова не представляется возможным. Тем не менее, проект существует. Рассмотрим его подробнее.

Проект загородного дома великого князя Николая Павловича в Петергофе Стасов исполнил в нескольких вариантах. Первый вариант выполнен на двух листах, на одном из которых (формат 12 × 42) представлен проект фасада дома со стороны моря, а на другом (формат 24x42) план с подробной экспликацией всех помещений. Проекты выполнены карандашом с обводкой тушью, фасады раскрашены акварелью. Масштаб расположен внизу по центру, в правом нижнем углу есть монограмма «ВС» и дата дробью «14 XI 1825». Оба листа имеют авторскую надпись карандашом в правом верхнем углу: «первый». Ансамбль состоит из главного корпуса и двух симметрично расположенных флигелей, соединенных с домом оригинальными террасами. Основное здание является одноэтажным и увенчано излюбленным Стасовым плоским куполом. С каждой стороны купол обрамляют небольшие двухколонные лоджии, сверху украшенные балюстрадой. В центре главного фасада, обращенного на подъездную дорогу, зодчий расположил восьмиколонный ионический портик с фронтоном, а со стороны моря пятипролетную ионическую лоджию. На каждой стороне от них расположено по одному большому окну прямоугольной формы, оформленному наличниками, и увенчанному треугольными сандриками на кронштейнах. Рядом с окнами находятся полуциркульные лоджии с кессонированным полукуполом. По всему периметру здания проходит карниз на модульонах. Данный фасад является композицией фасада здания «на площади или перед газоном» из серии примерных фасадов для уникальных зданий, расположенных в характерных условиях, не включенных в известное «Собрание образцовых фасадов»[2066]2066
  Пилявский В.И. Архитектор Стасов. Л. 1963. С. 30–31.


[Закрыть]. Два симметрично расположенных по сторонам от главного здания флигеля имеют одинаковую планировку. Флигели двухэтажные, причем второй этаж занимает не весь периметр здания, а лишь его центральную часть, образуя своеобразный бельведер. Первый этаж одного из флигелей предназначался для размещения кухни, а второй этаж для прислуги. Второй флигель отводился под размещение свиты и прочего обслуживающего персонала. Фасады первого этажа флигелей украшают три больших прямоугольных окна с двумя полуциркульными лоджиями между ними, а по фасаду второго этажа-бельведера размещена двухпролетная лоджия с балюстрадой. Очень интересное решение Стасов придумал для соединения флигелей с основным зданием. Это были полукруглые террасы, поверху которых Стасов предлагал устроить галереи-берсо с вьющимися растениями. Под террасами должны были быть закрытые переходы во флигели, эти переходы маскировались от посторонних глаз виноградными оранжереями, уступами спускающимися вниз, наподобие виноградных террас дворца Сан-Суси в Потсдаме.

К проекту дома Стасов приложил и подробный план помещений. В центре располагалась большая прямоугольная зала с полуциркульными угловыми нишами. Вокруг залы группируются все основные жилые помещения, причем зоны четко разделены – с левой стороны от входа комнаты Николая Павловича и Александры Федоровны, справа – комнаты детей и общая столовая. Зная любовь Николая Павловича к непритязательному образу жизни, зодчий отвел для него всего лишь три небольших помещения сразу после входа – камердинерскую, приемную и кабинет, выходящий на террасу. Просторная приемная Александры Федоровны располагалась по центральной оси сразу после большой залы. К ней примыкала не менее вместительная гостиная и аналогичное по объему помещение, разделенное четырьмя колоннами на три зоны – кабинет, библиотеку и будуар. Спальня, уборная и ванная делили великокняжеские покои Николая Павловича и Александры Федоровны на две части – мужскую и женскую. Для великого князя Александра Николаевича предполагались два просторных помещения с правой стороны от входа напротив апартаментов отца. Рядом с комнатами цесаревича напротив помещений Александры Федоровны располагались комнаты великих княжон – Марии, Ольги и новорожденной Александры. Пройти в них можно было как через большую залу, так и из приемной матери через общую столовую. Три небольшие лестницы вели, судя по всему, на антресольный этаж.

Второй вариант проекта более подробно исполнен с точки зрения изображения фасадов здания, но не дает представления о предназначении помещений дворца. Проект исполнен на одном листе (формат 24 × 41), на котором совмещены три проекции: фасад дома со стороны моря, со стороны дороги и поперечный разрез здания. На этом же листе Стасов поместил и план здания, но в отличие от первого варианта, не дал никакой экспликации. Так же как и первый вариант, данный лист подписан монограммой Стасова, имеет аналогичную дату и авторскую надпись в правом верхнем углу «второй». Второй вариант архитектурно более лаконичен – Стасов убрал выступающие полуциркульные боковые ниши, но увеличил ширину боковых фасадов. Становятся значительно меньше по объему и угловые пристройки, подпирающие купол, с них исчезают балюстрада и ниши. Внутренние помещения изменяются незначительно, за исключением большой залы, которая во втором варианте становится почти квадратной и с входной полуротондой.

Очевидно, оба варианта были внимательно рассмотрены Николаем Павловичем, который имел собственное представление о будущем загородном доме. Великий князь собственноручно нарисовал для Стасова подробный план дома с обозначением каждого помещения[2067]2067
  ГА РФ. Ф. 728. Оп. 1. Д. 1243а. Л. 3. Как указывает В.И. Пилявский в своей монографии о В.П. Стасове, аналогичный случай произошел в 1816 году, когда император Александр I собственноручно изобразил для архитектора П.В. Неелова план дачи Кочубеев в Царском Селе (Пилявский В.П. Указ. Соч. С. 89).


[Закрыть]. Центральную залу, которая у Стасова в первом варианте была прямоугольной, а во втором квадратной с полуротондой, Николай превратил в круглое помещение, украшенное с четырех сторон полукруглыми нишами и назвал его ротондой. Он увеличил и количество лестниц в доме, так как свои помещения и помещения великого князя Александра Николаевича Николай пожелал разместить на втором этаже, оставив первый этаж здания под нужды Александры Федоровны и дочерей, причем пятимесячной Адини было выделено довольно просторное помещение. Отдельная комната появилась и у воспитательницы великих княжон Ю.Ф. Барановой. Большое помещение по оси здания за ротондой отводилась Николаем под общую столовую.

Судя по всему, по предложенному великим князем плану, Стасов исполнил третий вариант проекта. К сожалению, в архивном деле есть только часть этого проекта, а именно переделанный по указаниям Николая Павловича план первого этажа дома, который четко учитывает все пожелания будущего императора[2068]2068
  ГА РФ. Ф. 728. Оп. 1. Д. 1243а. Л. 9.


[Закрыть]. К предложенным Николаем полукруглым нишам вокруг ротонды, Стасов добавил по две колонны на каждую нишу, а также разделил колоннами на три секции довольно большое помещение столовой. Углы спальни Александры Федоровны и две комнаты великих княжон архитектор сделал закругленными, придав комнатам уютный, но вместе с тем элегантный вид. Четкая правая граница нарисованного плана точно совпадает с такой же границей плана на листе с изображением второго варианта проекта, а остатки масштабной линейки внизу чертежа позволяют с большой долей вероятности говорить, что этот план является частью листа, на котором был изображен третий вариант фасада загородного дома великого князя Николая Павловича в Петергофе, выполненный Стасовым по великокняжескому плану. К сожалению, найти этот чертеж пока не удалось.

Одновременно с домом Стасов проектировал и хозяйственные постройки – конюшни и сараи. Проект, выполненный на одном листе (формат 24 × 41), состоит из двух рисунков боковых фасадов конюшни и сарая и одного рисунка основного фасада, который предполагался одинаковым для обоих зданий. Конюшни и сараи архитектор делает двухэтажными, с жильем для обслуги на втором этаже. На этом же листе расположены и схематические планы помещений. Внизу листа размещены масштабная линейка, поясняющая авторская надпись, подпись-монограмма в правом нижнем углу и та же самая дата: 14 ноября 1825 года[2069]2069
  Там же. Л. 6.


[Закрыть].

Через пять дней умрет император Александр I, и великий князь Николай Павлович станет российским императором Николаем I. Спустя некоторое время проекты В.П. Стасова для постройки великокняжеского дома заменятся на проекты императорского дворца Коттедж А. А. Менеласа.

В заключении отметим, что обнаруженные в ГА РФ чертежи В.П. Стасова для строительства загородного дома великого князя Николая Павловича в Петергофе интересны сразу с нескольких позиций. Во-первых, они представляют новые, не введенные в научный оборот чертежи известного зодчего. Во-вторых, они интересны тем, что это первоначальный проект дома Николая Павловича в Петергофе, альтернативный проекту А.А. Менеласа. И в-третьих, на примере именно этого Стасовского проекта замечательно видно как изменялись вкусы и предпочтения заказчика в связи с изменением жизненных и государственных обстоятельств. Стасов проектировал дом для великого князя, Менелае строил Коттедж уже для императора. Между проектами двух архитекторов всего лишь полгода, но за это время многое произошло в жизни Николая Павловича и его семьи – трудные тяжелые дни междуцарствия, восшествие на престол, попытка государственного переворота, суд и следствие над восставшими. Смеем полностью согласиться с мнением В.М. Файбисовича, что «после 14 декабря гражданские идеалы античности были заподозрены в неблагонадежности. Утрата доверия к нравственным постулатам классической древности подорвала веру и в незыблемость ее эстетических ценностей. Наполеоновский ампир создал декорацию для французского Цезаря, но александровский классицизм стал декорацией для русских Брутов… В поисках идеологии, способной противостоять гражданственным идеалам декабристского толка, император Николай обратился к средневековому идеалу чести»[2070]2070
  Файбисович В.М. Об идеологических истоках александровской и николаевской неоготики // В тени «больших стилей». Материалы VIII Царскосельской научной конференции. СПб. 2002. С. 101.


[Закрыть]. Эти взгляды полностью разделяла с мужем и Александра Федоровна, воспитанная в прусской королевской семье, где средневековые идеалы были очень сильны. И потому задуманный еще в 1825 году как собственная великокняжеская дача Николая Павловича, дворец вскоре становится красивым подарком царя-рыцаря любимой даме сердца. И предложенный проект А.А. Менеласа как нельзя лучше подходил под эту идею.