Текст книги "Трагедия войны. Гуманитарное измерение вооруженных конфликтов XX века"

Итак, несмотря на малочисленность евреев в данном регионе, «еврейский вопрос» требовал от антисемитски настроенной администрации Б. В. Каминского окончательного решения. Поэтому сразу же после формулировки антисемитских деклараций на территории Локотского округа последовало подписание властями ряда законов, предполагавших ущемление представителей этой национальности в правах и свободах. Была проведена перепись населения на подвластных территориях с выделением евреев в отдельную категорию, изъята их собственность. В «Трудовом кодексе» существовало положение под названием «Жидовская рабочая сила». В инструкции, подготовленной отделом юстиции, запрещались браки между евреями и лицами других национальностей. Также документ позволял беспрепятственно оформить развод с евреем по одностороннему желанию одного из супругов. Регистрация браков между евреями и неевреями была категорически запрещена[726]726
  Цит. по: Жуков Д. А., Ковтун И. И. Указ. соч. С. 138.


[Закрыть].

Следующим шагом в реализации политики Холокоста на территории обозначенного округа стала организация гетто. Согласно установленному порядку, расстрелу подлежали и те лица, которые укрывали евреев. О гетто в Локоте говорит в воспоминаниях жительница округа Л. Потапова. Она отмечает, что 30 евреев, «державшихся особняком», были «сгруппированы в гетто» [727]727
  Под немцами. Воспоминания, свидетельства, документы. Историко-документальный сборник. СПб., 2011. С. 502.


[Закрыть]. О создании нечто похожего на гетто в Навле вспоминает В. Гаммова, уроженка поселка, при этом указывая на обязательное ношение ими специального знака: «Как только поселок был оккупирован немцами, все семьи еврейской национальности согнали в один дом для постоянного места жительства. Кроме того, заставляли носить из желтой материи треугольник, который нашивался на грудь и спину, где-то примерно 20 см ребро»[728]728
  Вишневская Б. С., Смолякова Г. И. Долго пахнут порохом слова. Орел, 2009. С. 215.


[Закрыть].

Расстрелы евреев на территории Локотского округа проводились с завидным постоянством – например, в Севском и Суземском районах ими руководил начальник районной полиции Прудников. Его усилиями убили 223 еврея[729]729
  Альтман И. А. Жертвы ненависти. М., 2002. С. 263.


[Закрыть]. В 1942 г. полицейские структуры Навли уничтожили гетто в поселке, расстреляв 38 человек, о чем свидетельствует упомянутая В. Гаммова: «В середине сентября 1942 г. все они были расстреляны (в овраге, где памятник комсомольцам-подпольщикам)»[730]730
  Вишневская Б. С., Смолякова Г. И. Указ. соч. С. 215.


[Закрыть].

В нескольких домах на окраине Дмитриева Курской области располагалось местное гетто. По приказу властей округа всех его жителей направили на разминирование дорог, в результате чего многие погибли, а оставшиеся евреи были расстреляны в ходе отступления «каминцев» в Лепель Витебской области в конце лета 1943 г.

Таким образом, согласно данным Государственной Чрезвычайной комиссии на территории Локотского округа были расстреляны, повешены и замучены более 10 тыс. человек, в том числе сожжены заживо 203 человека. Имеющиеся документы в согласии с устоявшейся советской традицией не выделяли евреев, как и цыган, в отдельные группы и причисляли всех их к мирным гражданам, поэтому установить точное число уничтоженных евреев и цыган не представляется возможным.

Однако все перечисленные факты и свидетельские показания доказывают, что в автономии антисемитизм существовал не только в задекларированном виде, ограничиваясь агитационным материалом в местной прессе и ущемлением прав данных категорий людей. Сведения о создании так называемых гетто, единичных и массовых расстрелах евреев, целью которых было полное физическое уничтожение представителей этой национальности, говорят, что в Локотском округе в полной мере были реализованы принципы нацистской политики Холокоста. Понятно, что в силу объективных причин количество уничтоженных евреев на данных территориях было в разы меньше, чем в местечках и посадах Брянщины, входивших в черту оседлости, но это ни в коем смысле не умаляет случившегося геноцида, поскольку цена даже одной жизни – целый народ.

Убийство 214 воспитанников Ейского детского дома: история событий и память о них в (пост)советской России

Ирина Викторовна Реброва,

канд. ист. наук, PhD, научный сотрудник Центра изучения антисемитизма при Техническом университете Берлина и Германо-Российского музея Берлин-Карлсхорст

Аннотация. Статья посвящена анализу истории уничтожения нацистами детей с инвалидностью из Ейского детского дома в период оккупации города и памяти об этом событии в советской и постсоветской России. На основе документов военного времени, прежде всего материалов Чрезвычайной государственной комиссии, послевоенных судебных процессов над нацистскими преступниками и советскими коллаборационистами, опубликованных статей с СМИ и документально-художественных произведений была реконструирована история убийства 214детей 9 и 10 октября 1942 г. Воспитанники детского дома стали жертвами нацистов согласно их теории «расовой гигиены». Однако в послевоенной культуре памяти о войне в СССР детей вспоминали как «жертв фашистов, которые посягнули на все советское детство». Анализ школьных учебников по истории, символики памятников советского времени и современных акций памяти, проводимых в Ейске около памятника 214 детям на городском кладбище, наглядно демонстрирует доминирование советской модели памяти. Детей помнят и чтят, умалчивая факт их инвалидности, а значит, главных причин их убийства нацистами. Ситуация стала несколько меняться после открытия выставки «Помни о нас…», посвященной памяти пациентов психиатрических клиник, детей-инвалидов и врачей-евреев, которые стали жертвами нацистов на оккупированных территориях Северного Кавказа. История ейских детей представлена на отдельном стенде.

Ключевые слова: Вторая мировая война, Северный Кавказ, оккупация, айнзац-группа D, дети с инвалидностью, группы жертв, память о войне.

9 октября 2019 г. в одном из музеев г. Ейска была торжественно открыта выставка «Помни о нас…», посвященная памяти пациентов психиатрических клиник, детей-инвалидов и врачей-евреев, которые стали жертвами нацистов в период оккупации Северного Кавказа в годы Второй мировой войны. В этот день совместно с коллегами из Ейского историко-краеведческого музея им. В. В. Самсонова (ЕИКМ) и муниципального архива Ейского района (МКУ «Архив») при поддержке городской администрации был проведен научный семинар «Забытые жертвы Второй мировой войны: Уничтожение пациентов психиатрических клиник, детей-инвалидов и врачей-евреев на оккупированных советских территориях». В нем приняли участие коллеги из регионов юга России и Германии – ученые-историки, научные сотрудники краеведческих музеев, медицинский персонал психиатрических клиник.

Во второй половине дня гости южного курорта приняли участие в акции «Свеча памяти», которая проводится уже несколько лет на городском кладбище около памятника 214 детям, а затем присутствовали на презентации каталога выставки[731]731
  См. информацию в региональных СМИ о проведенных мероприятиях в Ейске 9 октября 2019 г.: Шкетова М. Не утихает эта боль // Приазовские степи. 2019. 10 окт.; Отчет о семинаре // Новости Ейска. 2019. 13 окт. URL: http://www.deleysk.ru/news/14168 (дата обращения: 24.12.2019); Об участии в XIV краевой научно-практической конференции в г. Краснодаре // Муниципальное образование Ейский район. 2019. 22 окт. URL: https://www. yeiskraion.ru/arh/news/22173/ (дата обращения: 24.12.2019). См. также отчет о демонстрации выставки «Помни о нас.» в г. Ейск на официальном сайте выставки: URL: https://nsvictims. ruгеография-демонстрации-выставки/ейск (дата обращения: 24.12.2019).


[Закрыть]. На сцене зала, отведенного для демонстрации выставки, старшеклассники – воспитанники клуба по месту жительства «Кубань» комплексного центра молодежи г. Ейска под руководством ЕИКМ показали небольшую театральную инсценировку, основанную на сюжетах документальной повести Леонида Дворникова. Шесть подростков в течение десяти минут попытались передать чувства и мысли нескольких ребят из Симферопольского дома для больных костным туберкулезом, которых эвакуировали в начале войны в Ейск и которым так никогда и не было суждено вернуться на свою малую родину. Слова, сказанные сегодняшними школьниками на сцене, были вложены в уста симферопольцев их другом и сверстником Леонидом Дворниковым: ему в числе немногих ребят посчастливилось пережить оккупацию Ейска. После войны он написал литературную повесть «От имени погибших» [732]732
  Дворников Л. В. От имени погибших: документальная повесть. Краснодар, 2016.


[Закрыть] и посвятил ее своим друзьям, которые стали жертвами нацистской идеологии. Дети были отравлены газом в специальной машине-«душегубке» (Gaswagen), которая применялась на Северном Кавказе в качестве более быстрого и «гуманного» для нацистов метода убийства определенных групп людей: евреев, ромского (цыганского) населения, свидетелей Иеговы, пациентов психиатрических клиник, инвалидов, содержащихся в специальных лечебных учреждениях[733]733
  Gaswagen, или, по-русски, «душегубка», использовалась членами зондеркоманды 10А айнзацгруппы D на территории Краснодарского края с конца августа 1942 г. «Это были машины грузоподъемностью 7–8 тонн с двойными стенами и фальшивыми окнами, придававшими им вид автобуса, в задней стенке кузова имелась герметически закрывающаяся дверь. Внутри кузова была сделала решетка, под ней проходила выхлопная труба, по которой отработанный газ поступал из дизеля в кузов. При работе мотора, когда машина стояла на месте, смерть наступала через 7 минут, если машина находилась в движении – через 10 минут». (Судебный процесс по делу о зверствах немецко-фашистских захватчиков и их пособников на территории города Краснодара и Краснодарского края в период их временной оккупации / Под ред. И. И. Юдина. Краснодар, 1943. С. 21). См. также материалы обвинительного процесса 1946 года против водителя машины «душегубки» в г. Краснодар: Archive of the United States Holocaust Memorial Museum (USHMMA). RG-06.025. Reel 42. Otto Enoch: Central Archives of the Federal Security Services (FSB, former KGB) of the Russian Federation Records Relating to War Crime Trials in the Soviet Union, 1939–1992 (bulk dates 1945–1947). K-110815; Beer M. Die Entwicklung der Gaswagen beim Mord an den Juden // Vierteljahrshefte fur Zeitgeschichte. 1987. Heft 3. S. 403–413.


[Закрыть]. Подростки на сцене перед смертью выкрикивали важные для советского общества призывы и лозунги: «Все равно за нас отомстят, гады», «Прощайте, товарищи, не забывайте нас, родные. Все равно наши придут и отомстят за нас!». Важно, что подростки играли нормальных, т. е. здоровых детей, которых убили нацисты. Тем не менее из той же книги Дворникова известно, что большинство погибших симферопольцев были детьми с инвалидностью: из-за того, что они переболели костным туберкулезом, у многих отсутствовали нижние или верхние конечности. Однако в советское время, практически сразу после ейской трагедии, писали и вспоминали в целом «советских детей, которые стали жертвами фашистов»[734]734
  См. напр.: Государственный архив Российской Федерации (далее – ГАРФ). Ф. Р-7021. Оп. 16. Д. 3. Л. 20. Листовка «Немцы убили 214 детей»; История СССР (1938–1978): учеб. для 10 кл. 9-е изд / Под ред. М. П. Кима. М., 1980. С. 74.


[Закрыть].

До недавнего времени в современной России продолжали вспоминать детей в целом, без упоминания их инвалидности. Поэтому на сцене дети без заметных внешних физических особенностей играли своих сверстников за несколько минут до трагедии, передавали их чувства и мысли (зачастую слишком патриотические, в советской пропагандистской манере), показывали преступления нацизма против всего советского детства. Намеренное замалчивание в официальной (пост)советской культуре памяти о жертвах Великой Отечественной войны факта, что дети из Ейского детского дома были с инвалидностью, имело определенные цели: это усиливало ненависть к врагу во время войны и поддерживало чувство гордости за победителей, которые смогли низвергнуть национал-социализм, в послевоенном СССР. Несмотря на то что были известны имена всех жертв нацистов из Ейского детского дома уже в начале 1943 г., оказалось непринято говорить об инвалидности детей. Это одна из многих проблем, которые препятствуют пониманию сути нацистской идеологии и политики по отношению к определенным группам людей на оккупированных советских территориях. Широко применявшийся общий термин «мирные советские граждане» характеризовал всех жертв нацистов, без их дифференциации. До сих пор большинство россиян продолжают неосознанно его использовать.

Другой не менее важной проблемой в понимании истории убийства детей в Ейске является достоверность документальной повести Л. Дворникова. Опубликованная в 2016 г., его рукопись стала широко известна ейчанам[735]735
  Рукопись Л. В. Дворникова была закончена в 1963 г. и подана в Краснодарское отделение Союза писателей, однако в то время ее не опубликовали ни в альманахе «Кубань», ни в Краснодарском книжном издательстве. В 1981 г. автор передал рукопись в виде почти тысячи тетрадных страниц в фонды ЕИКМ. Она экспонировалась в разделе музея, посвященном оккупации Ейска, вместе с фотографиями самого автора и детей, погибших в «душегубке». Интерес к произведению Дворникова у сотрудников музея возник в 2012 г., тогда были впервые опубликованы отрывки из рукописи в одной из ейских газет. Сама рукопись была полностью опубликована в 2016 г.: Дворников Л. В. От имени погибших: документальная повесть. Краснодар, 2016. С. 349–351. См. также: Судьба 214 детей глазами очевидца // Деловой Ейск. 2012. № 36–40.


[Закрыть].

На ее основе сотрудники ЕИКМ занимаются изучением событий октября 1942 г., не подвергая описанные в рукописи события научному анализу. Произведение Дворникова (автор сам называет свою рукопись повестью, которой изначально присущ некоторый художественный вымысел) было положено в основу двух документальных сюжетов о судьбах воспитанников Ейского детского дома, показанных по краевому телевидению. В них в типичной советской манере демонстрируется образ «коварного врага, который не пощадил даже невинных советских детей»[736]736
  Телесюжет Александры Проскуряковой о книге Леонида Дворникова. Цикл телепрограмм «Свидетели Победы». Телекомпания «Кубань 24». Выпуск от 23 апреля 2015 г.; телесюжет Дениса Сопова о 214 детях детского дома Крайсо. Цикл телепрограмм «Это надо живым», посвященных 75-летию освобождения Кубани. Телекомпания «Кубань 24». Выпуск от 9 октября 2018 г. URL: https://www.youtube.com/watch?v=4asYIm7FCS8 (дата обращения: 24.12.2019).


[Закрыть]. Действительно, рукопись Л. Дворникова, долгое время хранившаяся в архиве ЕИКМ, – важное художественно-документальное произведение, раскрывающее ужас оккупации. Но ее абсолютно недостаточно для реконструкции событий военного времени, которую невозможно провести без официальных источников: советских, но прежде всего – немецких.

Третья большая проблема понимания ейской трагедии – это само место памяти, т. е. городское кладбище, где в 1960-е гг. был возведен памятник и где ежегодно с 2012 г. при поддержке администрации г. Ейск проходит акция «Свеча памяти». Старожилы и сами организаторы подозревают, что памятник стоит на пустом месте, а останки детей покоятся в земле, никак не обозначенные. Более того, до сих пор краеведы не могут определиться, где же конкретно были погребены дети в далеком 1942 г. Отсюда вытекает еще одна проблема: кто, когда и как вспоминает 214 детей в Ейске. Их увезли в «душегубке» 9 и 10 октября 1942 г. На городском кладбище уже несколько лет подряд проводятся две акции с участием одних и тех же выступающих и молодежи: «Свеча памяти» 9 октября и митинг представителей ветеранских организаций Краснодарского края 10 октября. Настоящая статья – это попытка разобраться в проблемах истории и памяти уничтожения 214 детей Ейского детского дома. Я помещу данный локальный сюжет в более широкие рамки памяти о жертвах войны в советской и постсоветской России с целью показать, как нерешенные проблемы советского общества в восприятии войны влияют на ее сегодняшнее понимание в России.

Ейск – курортный город на юге России, расположенный на берегу Азовского моря и территориально входящий в состав Краснодарского края. И если со дня своего основания в 1848 г. он считается морским портом, то статус курорта ему был присвоен лишь в 2006 г. Тем не менее на протяжении своей истории город привлекал туристов и любителей пляжного отдыха: жаркое солнечное лето, песчаные ракушечные пляжи и неглубокое море популярны среди семейного и детского оздоровительного отдыха. Именно поэтому после начала Второй мировой войны на территории СССР на Кавказ, включая Ейск, были эвакуированы несколько детских домов с детьми, больными костным туберкулезом[737]737
  К 10 сентября 1941 г. в Краснодарском крае по 59 районам было размещено 205 тысяч эвакуированных из разных областей Крыма, в том числе 6627 детей из детских домов. См.: Центр документации новейшей истории Краснодарского края (далее – ЦДНИКК). Ф. 1774-A. Оп. 2. Д. 271. Л. 4. Опубликовано: Кубань в годы Великой Отечественной войны. 1941–1945: Рассекреченные документы. Хроника событий в 3 книгах / Сост. А. М. Беляев, И. Ю. Бондарь. Кн. 1. Хроника событий 1941–1942 гг. Краснодар, 2000. С. 56.


[Закрыть]. Климат Северного Кавказа, прежде всего в районе города-курорта Теберда в современной Карачаево-Черкесской Республике, наиболее подходит для лечения многих заболеваний, в том числе и этого[738]738
  Целебные свойства долины Теберда использовались для лечения больных туберкулезом еще с конца XIX века. В 1930-х гг. на территории курорта Теберда были построены несколько санаториев, в том числе здравницы «Горное ущелье», «Джамагат», «Теберда», «Клухори». После начала войны на территории СССР сюда были эвакуированы санатории из Крыма («Пролетарий», «Красный партизан», «Пионер», «им. Крупской» – из г. Евпатория; «XIII лет РККА» – из г. Ялта) с детьми, больными костным туберкулезом, обслуживающим персоналом и имуществом. См.: Адамян Г. А. Курорт Теберда. Ставрополь, 1971. С. 41–49.


[Закрыть]. Ейск также считается одним из благоприятных мест для восстановления ослабленного организма. Однако главной советской здравницей лечения костного туберкулеза до войны была Крымская АССР. Там существовали несколько санаториев, в том числе для лечения детей, больных костным туберкулезом. В 1922 г. был открыт Ялтинский туберкулезный институт, сотрудники которого наряду с другими темами занимались изучением научных обоснований климатотерапии и бальнеотерапии на крымских курортах[739]739
  Мультановкий М. Крымские курорты // Большая медицинская энциклопедия / Под ред. Н. А. Семашко. Т. 15. М., 1930. С. 39–43.


[Закрыть].

Развитию костного туберкулеза способствуют острые заразные болезни, особенно грипп, корь и коклюш, которые резко ослабляют защитные силы организма. Туберкулезные микробы, попавшие в детский организм, могут вызвать воспаление и впоследствии деформацию костей и суставов[740]740
  См., напр.: Ахмадулина Х. М., Ахмадулин У. З. Основы здорового образа жизни и профилактика болезней: учебное пособие для студентов вузов. Уфа, 2017. С. 118–119.


[Закрыть]. Больному назначают лечение, усиленное питание и, как правило, помещают в специальный санаторий, расположенный в зоне благоприятного климата и с соблюдением рациона питания. Для излечения туберкулеза позвоночника или крупных суставов у детей требуется в среднем до трех лет непрерывного лечения. В августе – сентябре 1941 г. большинство детей, проходивших лечение в санаториях Крыма, эвакуировали на Северный Кавказ, о чем родители детей могли узнать гораздо позже. Так, в сентябре 1941 г. в Ейске оказались около ста[741]741
  Точного количества эвакуированных детей у нас нет. «Примерно сто воспитанников» указывают в своих послевоенных показаниях бывшие воспитанники, эвакуированные в Ейск и пережившие оккупацию, – Галина Гетманчук (Абрамова) и Леонид Дворников. См.: Der Bundesbeauftragte fur die Unterlagen des Staatssicherheitsdienstes der ehemaligen Deutschen Demokratischen Republik (далее – BStU). MfS HA IX-11. ZUV 43. Bd. 7a. Bl. 144 Протокол допроса Галины Гетманчук от 24 февраля 1970 г. по г. Краснодару; Там же. Bl. 150. Протокол допроса Леонида Дворникова от 10 марта 1970 г. по г. Краснодару.


[Закрыть] воспитанников Симферопольского детского дома № 2 с инвалидностью вместе с обслуживающим персоналом. Их поселили в один из корпусов Ейского детского дома Краснодарского краевого отдела социального обеспечения (Крайсо), располагавшегося на углу улиц Гоголя и Щербиновской (в настоящее время ул. Б. Хмельницкого). Еще в 1934 г. в Ейске была открыта школа-интернат для глубоко умственно отсталых детей (ГУОД) на 75 человек[742]742
  Государственный архив Ростовской области (далее – ГАРО). Р-1490. Оп. 1. Д. 53. Л. 39 об. Протокол Президиума Ростовской областной детской комиссии по улучшению жизни детей № 19 от 26 июня 1934 г. об образовании детского дома для умственно отсталых детей в Ейске.


[Закрыть]. В 1939 г. сюда были направлены дети с нормальным интеллектом, но имеющие физические особенности здоровья. Это повлекло за собой переименование учреждения в Ейский детский дом Крайсо.

Таким образом, к 1941 г. здесь содержались около 40 лежачих детей с особенностями умственного развития тяжелой формы. Они проживали в одноэтажном корпусе на углу улиц Буденного и Сталина (в настоящее время угол улиц Плеханова и Коммунистическая). Также здесь воспитывались до 120 детей с особенностями умственного развития, подлежащие обучению. Они проживали в двух корпусах по ул. Баррикадная. В результате эвакуации детей из Симферопольского детского дома контингент воспитанников Ейского детского дома Крайсо расширился до примерно 260 человек в возрасте от 3 до 17 лет[743]743
  BStU. MfS HA IX-11. ZUV 43. Bd. 7a. Bl. 159. Протокол допроса Галины Кочубинской, учительницы из Ейского детского дома Крайсо, от 26 февраля 1970 г. по г. Краснодару. Кроме того, в более ранних показаниях Кочубинская указывает, что в Ейском детском доме накануне оккупации содержалось около 270 детей. См.: Staatsarchiv Munchen (далее – StA Munchen). Staatsanwaltschaft. 35308/32. 4 Bl. Протокол допроса Галины Кочубинской от 29 сентября 1964 г. по г. Краснодар.


[Закрыть].

Летом 1942 г. началось наступление группы армий A вермахта на территорию Северного Кавказа. 9 августа 1942 г. Ейск был занят частями 6-й румынской кавалерийской дивизии и 296-й немецкой пехотной дивизии, входившей в состав 17-й немецкой армии под командованием генерал-полковника Р. Руоффа[744]744
  Дорошенко А. A. Родина с именем Ейск: история города и района. Ейск, 2018. С. 176; Иванов А. Ф., Сидоренко М. Г. Ейск: Вчера и сегодня: Исторические очерки. Ейск, 2012. С. 89.


[Закрыть]. На территории Северного Кавказа нацистская оккупация длилась недолго – от нескольких недель до полугода; она является самой поздней по времени возникновения на территории Советского Союза.

Этот регион входил в зону военного управления (Militarverwaltung), где немецкие офицеры возглавляли региональное и местное управление. Ейск был оккупирован полгода, или, точнее, 182 дня. В здании по ул. Ленина, 77, разместилось руководство зондеркоманды 10А айнзацгруппы D[745]745
  Формирование айнзацгруппы D отличается от создания айнзацгрупп A, B, C. В то время как первые три группы были созданы ранней весной 1941 г. первоначально как полицейские подразделения, чтобы помочь вермахту сражаться с главным врагом, «иудео-большевизмом», айнзацгруппа D сформировалась только в июне 1941 г., когда вовлечение Румынского королевства под власть Антонеску стало более ясным. Айнзацгруппу D возглавлял группенфюрер СС Отто Олендорф (SS-Gruppenfuhrer Otto Ohlendorf) (июнь 1941 – июль 1942), затем оберфюрер СС Вальтер Биркамп (SS-Oberfuhrer Walther Bierkamp) (июль 1942 – июль 1943). Зондеркоманда 10А под командованием штурмбаннфюрера СС Курта Кристмана (август 1942 – июль 1943) действовала в Краснодарском крае и Ростовской области. См.: Krausnick H. Die Einsatzgruppen vom Anschluss Osterreichs bis zum Feldzug gegen die Sowjetunion: Entwicklung und Verhaltnis zur Wehrmacht // Die Truppe des Weltanschauungskrieges: Die Einsatzgruppen der Sicherheitspolizei und des SD 1938–1942 / Hg. von H. Krausnick, H.-H. Wilhelm. Stuttgart, 1981. S. 195–204; Klee E. Das Personenlexikon zum Dritten Reich: wer war was vor und nach 1945? Frankfurt am Main, 2003. S. 49, 72–73, 93, 248, 419; Angrick A. Besatzungspolitik und Massenmord. Die Einsatzgruppe D in der Sudlichen Sowjetunion 1941–1943. Hamburg, 2003; Idem. Die Einsatzgruppe D // Die Einsatzgruppen in der besetzten Sowjetunion 1941/42: die Tatigkeits– und Lageberichte des Chefs der Sicherheitspolizei und des SD / Hg. P. Klein, A. Angrick. Berlin, 1997. S. 88-110.


[Закрыть] во главе со штурмбанфюрером СС Куртом Кристманом (SS-Sturmbannfuhrer Dr. Kurt Christmann). Как правило, члены айнзацгрупп входили в города вслед за регулярными частями вермахта и проводили несколько молниеносных акций: регистрацию и расстрел (или убийство в душегубке посредством угарного газа) евреев, рома (цыган) и пациентов психиатрических клиник и домов инвалидов. Затем в течение всего периода оккупации продолжалось единичное выявление не пришедших на регистрацию евреев, членов семей советского партийного актива, подпольщиков и партизан[746]746
  Более подробно об истории Холокоста на Северном Кавказе см: Войтенко Е. Холокост на Юге России в период Великой Отечественной войны (1941–1943 гг.). Дис…. канд. истор. наук. Ставрополь: Ставропольский государственный университет, 2005; Feferman K. The Holocaust in the Crimea and the North Caucasus. Jerusalem, 2016; Umansky A. L’extermination des Juifs dans le Caucase du Nord pendant la Seconde Guerre mondiale (1942–1943). These de Doctorat, Speciality Histoire Contemporaine, presentee a l’Ecole Doctorale en Sciences Humaines et Sociales (ED 586) de l’Universite de Picardie Jules. Verne, 2016; Альтман И. А. Жертвы ненависти: Холокост в СССР 1941–1945 гг. М., 2002. С. 272–286; Angrick A. Besatzungspolitik und Massenmord. S. 545–669; Arad Y. The Holocaust in the Soviet Union, The Comprehensive History of the Holocaust. Jerusalem, 2009. P. 286–297; Полян П. М. Между Аушвицем и Бабьим Яром. Размышления и исследования. М., 2010. С. 137–145.


[Закрыть].

В первые два месяца оккупационные власти не проявляли никакого интереса к детям с инвалидностью из Ейского детского дома Крайсо. Затем, в течение 9 и 10 октября 1942 г., из трех зданий учреждения нацисты вывезли и убили 214 детей, которые были захоронены за пределами Ейска[747]747
  МКУ «Архив». Ф. Р-79. Оп. 3. Д. 415. Л.10. Акт комиссии Ейского городского совета от 15 апреля 1943 г.


[Закрыть]. Согласно актам Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причинённого ими ущерба гражданам, колхозам, общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям СССР (далее – ЧГК), Ейское отделение которой было образовано в апреле 1943 г.[748]748
  ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 16. Д. 3. Л. 1. Письмо председателя крайисполкома П. Ф. Тюляева председателям гор(рай)исполкомов; МКУ «Архив». Ф. Р-79. Оп. 3. Д. 415. Л. 1. Письмо секретаря крайкома ВКП(б) П.И. Селезнева председателю горисполкома и секретарю РК ВКП(б) г. Ейска.


[Закрыть], спустя два месяца после освобождения города, а также согласно протоколам опроса свидетелей и подозреваемых, проходивших по делу убийства детей нацистами на открытых и закрытых судебных процессах в СССР 1943—1970-е гг.,[749]749
  Материалы послевоенных судебных процессов над нацистскими преступниками и советскими коллаборационистами в России до сих пор не рассекречены в полной мере. Однако достаточное количество материалов советская сторона предоставила судопроизводству Западной и Восточной Германии. Протоколы допросов свидетелей и подозреваемых стали важными источниками обвинения бывших нацистов, членов айнзацгрупп. См.: StA Munchen. Staatsanwaltschaft. 35308/30. Bl. 1. Письмо исполняющего обязанности генерального прокурора СССР Михаила Малярова господину старшему прокурору при земельном суде г. Мюнхен I, 2 декабря 1964 г. См. также: StA Munchen. Staatsanwaltschaft. 21672/19. Bl. 451. Ubersetzung der Note Nr 22/3eo des Sowjetischen AuBenministeriums vom 31. Januar, 1973.


[Закрыть] можно реконструировать события октября 1942 г.

9 октября 1942 г. днем к корпусу детского дома по ул. Щербиновская, 56, где жили эвакуированные симферопольцы, подъехали две легковые и две грузовые крытые автомашины, в которых находились немецкие солдаты и офицеры – члены зондеркоманды 10А айнзацгруппы D. По одной из версий, вместе с немцами приехал врач Аникеев, поступивший на работу в детский дом уже в период оккупации[750]750
  ГАКК. Ф. Р-897. Оп. 1. Д. 2. Т. 1. Л. 9. Заявление воспитанников Ейского детского дома Крайсо в ЧГК, 1943 г.


[Закрыть]. Он сопроводил немцев в административное здание детского дома, а через некоторое время немцы стали осматривать детей. Затем они отдали команду отстранить обслуживающий персонал и посадить воспитанников учреждения в грузовые машины. Процесс погрузки детей с инвалидностью в машины был совершен за 20–30 минут. Так, около 140 детей были увезены в «душегубках» за город. На вопросы сотрудников и детей детского дома немецкому командованию «Куда вы увозите детей?» немецкий врач Штраух и комендант города Кандлер[751]751
  Фамилии нацистских преступников имеются только в русских документах военного времени, а именно в актах ЧГК. Они написаны на слух, и поэтому представляется затруднительным установить личности многих фигурантов по делу 214 детей из Ейска.


[Закрыть] заявили, что по распоряжению немецкого командования дети вывозятся в г. Краснодар[752]752
  ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 16. Д. 3. Л. 19. Акт ЧГК от 13 июля 1943 г. по г. Ейску. Также детям отвечали, что их увозят «в баню» или «грузить семечки». См.: ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 16. Д. 3. Л. 20. Листовка «Немцы убили 214 детей».


[Закрыть].

По версии Леонида Дворникова, в то время 14-летнего подростка, проживавшего в Ейском детском доме (он был в числе эвакуированных из Симферополя, не имел ног и передвигался на протезах), 9 октября 1942 г. немецкие автомашины приезжали к зданию детского дома дважды. Первый раз около 14 часов подъехала открытая легковая машина, в которой находились примерно пять немцев в военной форме. Они проследовали в контору детского дома, пробыли там около получаса и затем уехали в город. Примерно в 17 часов того же дня во двор корпуса, где проживали дети с особенностями физического развития из Симферополя, подъехала большая закрытая грузовая машина, «очень длинная, с дверью в задней части кузова. Из нее вышли несколько немецких солдат, вооруженных пистолетами. Следом за ней подъехала и остановилась у ворот легковая автомашина с немцами». Немецкий офицер отдал приказ заведующей учебной частью Галине Антоновне Кочубинской собрать всех нянь и начать грузить детей, которых якобы повезут в Краснодар на лечение. В связи с окончанием рабочего дня почти все няни ушли домой, поэтому погрузку детей немцам пришлось производить самим[753]753
  StA Munchen. Staatsanwaltschaft 35308/32. 4 Bl. Протокол допроса Леонида Дворникова от 26 сентября 1964 г. по г. Краснодару.


[Закрыть]. «Среди детей были и безногие, и горбатые, которые самостоятельно забраться в машину не могли. Немцы их прямо забрасывали внутрь машины <…> Многие дети плакали, сопротивлялись и кричали, но немцы, несмотря на это, продолжали сажать и забрасывать их в машину»[754]754
  Ibid. 4 Bl. Протокол допроса Галины Кочубинской от 29 сентября 1964 г. по г. Краснодару.


[Закрыть]. Некоторые воспитанники смогли спрятаться, а вечером уйти на подсобное хозяйство за город, другие переночевали в соседнем нежилом доме.

На следующий день, 10 октября, вновь прибыла «душегубка» к корпусам по ул. Щербиновская и ул. Буденного, в нее были погружены дети с особенностями умственного развития и многие из тех симферопольцев, что успели спрятаться накануне. Один из немцев, по всей видимости переводчик, обратился к будущим жертвам и на русском языке предложил им сесть в машину и прокатиться на ней. «Дети, не подозревая ничего плохого и будучи доверчивы к взрослым в силу умственной недоразвитости, стали сами садиться в автомашину. А других воспитанников, которые были меньше ростом, немецкие военные брали и водворяли внутрь кузова»[755]755
  BStU. MfS HA IX-11. ZUV 43. Bd. 7a. Bl. 163. Протокол допроса Галины Кочубинской от 26 февраля 1970 г. по г. Краснодару.


[Закрыть]. После отъезда «душегубки» в корпусе по ул. Щербиновская остались несколько воспитанников, которые смогли спрятаться. Через некоторое время руководство детского дома выделило подводу, на которой оставшихся воспитанников увезли на территорию подсобного хозяйства[756]756
  Там же. Bl. 154. Протокол допроса Леонида Дворникова от 10 марта 1970 г. по г. Краснодару.


[Закрыть]. Туда же самостоятельно пришли еще несколько подростков, всего там собралось около 25 человек. В то время на территории подсобного хозяйства жили и работали несколько старших воспитанников. Таким образом, всего остались в живых 46 детей.

Очевидцы событий свидетельствовали, что детей немцы увезли в крытых грузовых автомашинах за город, в юго-восточном направлении, и остановились на землях Широчанского хутора вблизи дороги, идущей от Ейска[757]757
  ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 16. Д. 3. Л. 19. Акт ЧГК от 13 июля 1943 г. по г. Ейск.


[Закрыть]. Всего нацисты вывезли и уничтожили 214 воспитанников детского дома. Точное количество жертв, а также их имена, возраст и другие персональные данные были установлены через несколько дней после событий начала октября 1942 г. По указанию директора детского дома Сергея Фомина его сотрудники уточнили, сколько детей осталось, – это было нужно для обеспечения их теплой одеждой и питанием[758]758
  BStU. MfS HA IX-11. ZUV 43. Bd. 7a. Bl. 163. Протокол допроса Галины Кочубинской от 26 февраля 1970 г. по г. Краснодар.


[Закрыть]. Выжившие воспитанники, судя по имеющейся информации, немцев больше не интересовали. Более того, спустя некоторое время дети вернулись в город и продолжили жить и учиться в корпусах детского дома.

Таким образом, возможная причина убийства детей в Ейске для освобождения жилых помещений под нужды оккупационных властей не выдерживает критики. Воспитанники детского дома были убиты в рамках национал-социалистической теории «расовой гигиены» (NS-Rassenhygiene). Как и в нацистской Германии, на оккупированных территориях бывшего Советского Союза люди с особенностями развития рассматривались с точки зрения «расовой гигиены» как «лица, которые не имеют права на существование», как «бесполезные едоки», которые не способны к труду. Таким же было отношение и к нетрудоспособным пациентам специальных лечебных и профилактических учреждений[759]759
  История убийства пациентов психиатрических клиник на оккупированных территория СССР стала предметом научного осмысления историков в последние десятилетия. Наиболее изученными являются преступления нацистов на территории современной Беларуси. Благодаря нескольким поддержанным проектам, в том числе фондом «Память, ответственность и будущее», украинскому контексту также уделяется достаточное внимание исследователей. История убийств на территории России до сих пор является предметом нескольких локальных исследований. См.: Герлант У. «Эвтаназия» – преступление национал-социалистов // Вестник Ассоциации психиатров Украины. 2013. № 2. URL: https:// urokiistorii.ru/article/51937 (дата обращения: 5.04.2019); Gerlach Ch. Kalkulierte Morde: die deutsche Wirtschafts– und Vernichtungspolitik in Weifirussland 1941 bis 1944. Hamburg, 1999; От дегуманизации к убийству: Судьбы психиатрических больных в Беларуси (1941–1944): Выставка [сайт]. URL: http://n-europe.eu/table/4960; Ковалев Б. Н. Палачи и жертвы Колмовской больницы // Петербургский исторический журнал. 2016. № 3. URL: https://cyberleninka.ru/ article/n/palachi-i-zhertvy-kolmovskoy-bolnitsy (дата обращения: 15.01.2019); Diskriminiert – vernichtet – vergessen. Behinderte in der Sowjetunion, unter nationalsozialistischer Besatzung und im Ostblock 1917–1991 / Hg. A. Friedman, R. Hudenmann. Stuttgart, 2016; Penter T. Vergessene Opfer von Mord und Missbrauch: Behindertenmorde unter deutscher Besatzungsherrschaft in der Ukraine (1941–1943) und ihre juristische Aufarbeitung in der Sowjetunion // Journal of Modern European History. 2019. Vol. 17. No. 3. P. 353–376; «Помни о нас.»: Каталог выставки, посвященной памяти пациентов психиатрических клиник, детей-инвалидов и врачей-евреев, убитых в период нацистской оккупации Северного Кавказа / Под ред. И. В. Ребровой. Краснодар, 2019.


[Закрыть]. Задачу массового уничтожения этих категорий людей нацистам облегчала изоляция их жертв в специальных учреждениях – домах инвалидов и психиатрических клиниках, большинство из которых не были вовремя эвакуированы.