Текст книги "Трагедия войны. Гуманитарное измерение вооруженных конфликтов XX века"

После освобождения Ейска войсками Красной Армии в официальных документах первоначально говорилось о расстреле немцами 214 детей. Директора и воспитателей детского дома обвинили в том, что они «не приняли соответствующих мер по сохранению жизни воспитанников»[760]760
  МКУ «Архив». Ф. Р-79. Оп. 1. Д. 8. Л. 16 об. Решение исполкома горсовета № 102 «О детском доме умственно отсталых». Протокол № 5 от 11–21 марта 1943 г. Цит. по: Сидоренко М. Г., Шананин С. П. 214 детей из Ейского детского дома Крайсо: память сильнее времени // «Помни о нас.»: Каталог выставки. С. 215.


[Закрыть]. Схожая ситуация наблюдалась в целом по Краснодарскому краю: по данным Краевого отдела народного образования, на 1 октября 1942 г. из 106 детских домов были эвакуированы всего 49[761]761
  Имеются в виду все детские дома, не только специализированные для лечения детей c инвалидностью. См.: Кубань в годы Великой Отечественной войны 1941–1945: Рассекреченные документы. С. 517.


[Закрыть]. Также было возбуждено уголовное дело в отношении врача В. В. Аникеева. Его арестовали «на том основании, что незадолго до посещения гестапо он в разговоре с сотрудниками детдома высказывал мнение, что часть детей надо уничтожить как бесполезных для общества, и намеревался по этому поводу говорить, с кем следует»[762]762
  ГАКК. Ф. Р-897. Оп. 1. Д. 9. Л. 9. Докладная записка военного прокурора СевероКавказского фронта полковника юстиции Агалакова секретарю Краснодарского краевого комитета ВКП(б) Селезневу от 2 июля 1943 г.


[Закрыть]. Однако военный трибунал Азовской военной флотилии вынес приговор Аникееву по статье 58–10 часть II (пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению советской власти), а не по статье 58-2 Уголовного кодекса РСФСР: его соучастие в убийстве 214 детей доказано не было[763]763
  ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 148. Д. 29. Л. 30, 30 об. Приговор военного трибунала Азовской военной флотилии Черноморского флота от 30 сентября 1943 г. Я благодарна Марине Сидоренко то, что обратила мое внимание на этот документ.


[Закрыть].

Члены Ейского отделения ЧГК на основании собранных свидетельств провели вскрытие захоронений советских граждан, в том числе могилы 214 детей-инвалидов. 15 апреля 1943 г. они составили два акта. В первом акте судебно-медицинского осмотра, подписанном судебно-медицинским экспертом капитаном медицинской службы И. А. Керимовым и врачами А. Ф. Генкиной и Н. А. Макаренко, был установлен факт смерти детей от удушения: «При раскопке могилы размером 4x3 глубина 2 метра нами обнаружено 214 детских трупов мальчиков и девочек в возрасте от 4 до 7 лет (примерно), лежащих беспорядочно друг на друге, большинство из них сцеплены руками попарно. У некоторых в руках были палки и костыли, дети одеты в истлевшие одежды»[764]764
  ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 16. Д. 3. Л. 24. Акт ЧГК судебно-медицинского осмотра трупов от 15 апреля 1943 г., г. Ейск.


[Закрыть]. Вследствие чего комиссия вынесла заключение: «На основании вышеизложенного: отсутствия ран в мягких тканях, инородных тел, переломов костей и каких-либо явных следов насилия, а также на основании свидетельских показаний о том, что дети были увезены в герметически закрытых машинах при большой скорости, можем предположить, что смерть детей наступила вследствие асфиксии (удушения)»[765]765
  Там же. Л. 24.


[Закрыть]. Эта версия была озвучена на суде в июле 1961 г. в Ставрополе по делу против пяти военнослужащих зондеркоманды 10А айнзацгруппы D, которые были приговорены к смертной казни[766]766
  Федоровский П. Палачи держат ответ // Ставропольская правда. 1961. 21 июля. № 171; Его же. Возмездие // Ставропольская правда. 1961. 29 июля. № 178.


[Закрыть].

Во втором акте, подписанном председателем комиссии Пчелинцевой, новым директором Ейского детдома В. М. Тимошенко и еще пятью членами комиссии, утверждалось, что дети были «закопаны живыми»[767]767
  МКУ «Архив». Ф. Р-79. Оп. 3. Д. 415. Л. 10. Акт комиссии Ейского городского совета от 15 апреля 1943 г.


[Закрыть]. На основании этого акта была выпущена листовка «Немцы убили 214 детей. Краснофлотец! Прочти этот документ о кровавых преступлениях немцев в Ейске»[768]768
  ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 16. Д. 3. Л. 20. Листовка «Немцы убили 214 детей».


[Закрыть]. В этом акте и в других официальных материалах[769]769
  Краснопольский Н. Ейские палачи // Ейская правда. 1943. 1 июня; ГАКК. Ф. Р-897. Оп. 1. Д. 2. Т. 1. Л. 17. Письмо воспитанников Ейского детского дома, оставшихся в живых от фашистских детоубийц, прочитанное на похоронах 214 замученных детей детского дома немецкими оккупантами; ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 16. Д. 3. Л. 4—29. Акты ЧГК по г. Ейск Краснодарского края; ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 16. Д. 3. Л. 20. Листовка «Немцы убили 214 детей».


[Закрыть] умалчивалось, что погибшие дети имели особенности развития и были воспитанниками двух бывших детских домов: не только Симферопольского (48 человек с заболеваниями опорно-двигательного аппарата, в том числе костный туберкулез), но и Ейского дома-интерната для глубоко умственно отсталых детей (166 человек)[770]770
  МКУ «Архив». Ф. Р-600. Оп. 3. Д. 1. Л. 3–7. Списки воспитанников, умерщвленных немецкими палачами 9—10 октября 1942 г., г. Ейск.


[Закрыть]. Листовка-обращение к краснофлотцу была названа «Немцы убили 214 детей». То есть внимание моряков должно было привлечь именно слово «дети», а не «дети-инвалиды» (распространенная в годы войны и послевоенном советском обществе формулировка, характеризующая людей с инвалидностью). Этот пропагандистский ход в военное время использовался советскими агитаторами для усиления чувства ненависти к врагу: у каждого военнослужащего дома оставались дети или младшие братья и сестры. Такая фраза была адресована каждому солдату и моряку, она как бы ассоциировала убийство детей в Ейске с незащищенным советским детством в целом до тех пор, пока противник находится на территории страны[771]771
  Одна из главных задач агитатора «состоит в том, чтобы укреплять в каждом советском человеке чувство испепеляющей ненависти к немецким палачам, неустанно воспитывать стремление к победе над лютым врагом, страстную жажду мести немецким мерзавцам за все их злодеяния». Памятка агитатора. М., 1943. С. 29. См. также: Зверев С., Сторожев Н. Воспитание ненависти к врагу в советской воинской культуре 30—40-х гг. ХХ века // Вестник СПбГУКИ. 2014. № 3. С. 21–28.


[Закрыть]. В листовке сказано, что «среди ребят этого детского дома было много талантливых мальчиков и девочек, как, например: комсомолка Нина Шолохова, комсомолец Василий Дружинин, Мария Шарапаева, Татьяна Мироненко, Евгений Колесин и многие другие. Они были любимцами всего детского дома»[772]772
  ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 16. Д. 3. Л. 20. Листовка «Немцы убили 214 детей».


[Закрыть]. В ЧГК поступили также заявления воспитанников детского дома, в которых они пишут о «действиях зверей» по отношению к детям. Подростки 12–14 лет используют советские клише, приводят высокопатриотические истории, реальность которых более чем спорна. «Когда насильно сажали в машину Володю Гончарова, до нас донесся его крик: “Ваш Гитлер хуже вонючей собаки”, “Нас расстреляют”; также [крик] Васи Дружинина: „Родился раз и раз умру“»[773]773
  Там же. Л. 10. Заявление в ЧГК воспитанников детского дома, 1943 г.; ГАКК. Ф. Р-897. Оп. 1. Д. 2. Т. 1. Л. 10.


[Закрыть].

Заявления как воспитанников Ейского детского дома, так и свидетелей случившегося преступления нацистов в октябре 1942 г. заканчиваются эмоциональным призывом «расследовать факты коварных зверств, учиненных гестапо в отношении советских детей»[774]774
  ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 16. Д. 3. Л. 4. Заявление служащей Ейского детского дома Нины Загоруля в ЧГК от 7 марта 1943 г. по г. Ейску.


[Закрыть], «отомстить извергам за пролитую кровь наших товарищей»[775]775
  Там же. Л. 10.


[Закрыть]. Действительно, убитые были детьми и подростками в возрасте от трех до семнадцати лет. Однако использование в печати и листовках термина «советские дети» расставляет акценты в преступлении нацизма в советской манере: обобщение приводит к пониманию того, что на оккупированных территориях нацисты убивали всех советских детей, никого не щадя. Отсутствие уточнения, что дети имели особенности развития, снимает необходимость объяснения причин убийства конкретных групп, выполняет функции усиления чувства ненависти к врагу. Так, во всех материалах ЧГК уже в 1943 г. случай убийства детей с инвалидностью Ейского детского дома был зафиксирован как преступления нацизма («фашизма») против всего советского детства. На протяжении всей послевоенной советской истории этот сюжет имел именно советскую интерпретацию и был направлен на память о «невинных советских детях из Ейского детского дома». Факт проживания их в детском доме очень хорошо вписывался в советскую модель общежития: важно было показать беззащитность детей не через их инвалидность, а через их принадлежность советскому государству в целом, они воспитывались без родителей[776]776
  Факт нахождения детей в Ейском детском доме не отрицал наличия у них родителей. Дети, переболевшие костным туберкулезом, отправлялись на длительное лечение в крымские здравницы, тем самым поступая на баланс государства. Многие родители детей-симферопольцев, равно как и других детей, которых эвакуировали на Северный Кавказ в 1941 г., узнавали о судьбе своих детей гораздо позже. Например, Давид Фишер, 1929 г. рождения, был эвакуирован из Крыма с санаторием для лечения легочных заболеваний в Теберду, осенью 1942 г. вместе с группой старших детей он смог уйти через горы и добраться до Еревана, и только в 1943 г. ему удалось разыскать своего отца и встретиться с ним в 1945 г. Мадим Меникер, 1935 г. рождения, в начале войны проходил лечение костного туберкулеза в крымском санатории и был эвакуирован в Теберду; ему посчастливилось не быть убитым в числе 54 детей-евреев в период оккупации Теберды, а после освобождения региона его разыскал отец и забрал с собой в марте 1943 г. См.: Архив Яд-Вашем. О.33. File 3200. Воспоминания Давида Фишера; Bundesarchiv-Ausenstelle Ludwigsburg (BArch). B 162/27599. Bl. 1174–175. Aussage von Madim Meniker am 22.02.1980 in Wien.


[Закрыть]. Поэтому преступления нацистов по отношению к 214 детям интерпретировались в советском обществе не как личная трагедия, а как преступление против советского общества и государства в целом.

Сюжет об убийстве 214 детей в Ейске вошел во многие советские школьные учебники по истории. В параграфе, посвященном истории оккупации советских территорий, говорится, что «в Ейске гестаповцы схватили 214 ребят из местного детского дома. Малыши пытались бежать, но их ловили и вталкивали в машины-душегубки»[777]777
  История СССР (1938–1978): учеб. для 10 кл. 9-е изд / Под ред. М. П. Кима. М., 1980. С. 74.


[Закрыть]. Это единственный конкретный случай, описанный в разделе про оккупацию[778]778
  В конце параграфа в «Документы» документы приводится рассказ «Трагедия деревни Красухи» о полном сожжении русской деревни близ Пскова. Однако повод жестокого обращения нацистов с местными жителями (месть за то, что недалеко от деревни в ноябре 1943 г. подорвалась на мине немецкая автомашина с немецким генералом, начальником штаба группы армий «Курляндия») тоже не называется.


[Закрыть]. Информация подается авторами как само собой разумеющийся факт, без попытки описать всю историю, разобраться в причинах такого нечеловеческого акта, ведущих к анализу идеологии нацистского режима. Задача авторов советских учебников была иной: внимание уделялось в первую очередь эмоциональному воздействию текста. Для этого активно использовались произведения художественной литературы военных лет и исторические документы («Из приговора Международного военного трибунала в Нюрнберге», из книги маршала Г. К. Жукова «Воспоминания и размышления» и др.), которые не несли дополнительной информации, но создавали определенный эмоциональный настрой[779]779
  «Расскажу вам о войне…» Вторая мировая и Великая Отечественная войны в учебниках и сознании школьников славянских стран / Под ред. Т. С. Гузенковой. М., 2012. С. 29.


[Закрыть]. Приводимые на страницах советских учебников факты всегда имели четко выраженное эмоциональное значение: чувство ненависти было направлено вовне, на врага, а чувство гордости – вовнутрь, на всех советских людей. Поэтому темы коллаборационизма на страницах учебников не затрагивались, а страдания гражданского населения во время оккупации преподавались выборочно и без объясняющих их причинно-следственных связей. Приведенный случай уничтожения воспитанников Ейского детского дома широко использовался в пропагандистских целях на флоте и в армии уже с лета 1943 г.; в мирное время авторы школьных учебников шли по пути наименьшего сопротивления, пересказывая ейскую историю как факт преступления нацизма против советского детства.

После распада СССР в России и, в частности, в Ейске, советская интерпретация событий долгое время не подвергалась критике. Несмотря на более свободный доступ к архивным материалам ЧГК и публикации по теме (тем не менее имеющие небольшой тираж и распространяющиеся в основном только внутри региона)[780]780
  См., напр.: Бельцев Н. В., Иванов А. Ф. Ейск и Ейский район в годы Великой Отечественной войны. Ейск, 2013. С. 75–77; Иванов А. Ф., Сидоренко М. Г. Указ. соч. С. 89–90.


[Закрыть], организаторы и участники общественных мероприятий, посвященных памяти 214 детей, продолжают не упоминать факт инвалидности детей. Театральная инсценировка, показанная на открытии выставки «Помни о нас…», наглядно демонстрирует этот тезис: из цитируемого произведения Дворникова старшеклассниками, равно как и из слов ведущей, явно следует факт убийства обычных детей, их инвалидность никак не проговаривается и не демонстрируется.

Между тем буквально за два дня до открытия выставки в Ейске УФСБ по Краснодарскому краю рассекретило несколько документов, касающихся убийства детей [781]781
  В России опубликованы документы об убийстве 214 детей в Ейске в годы Великой Отечественной войны // РИА Новости. 2019. 7 окт. URL: https://ria.ru/20191007/1559498762. html (дата обращения: 20.11.2019); Закопанные или задушенные: новые детали казни 214 детей в годы войны // РИА Новости. 2019. 7 окт. URL: https://ria.ru/20191007/1559490596.html (дата обращения: 20.11.2019).


[Закрыть]. Один из них представляет наибольшую ценность: это рукописный список погибших с указанием их национальности и степени инвалидности. Ранее были известны только имена и возраст жертв, их инвалидность в доступных с 1943 г. списках не была зафиксирована. Важно, что УФСБ рассекретило документы в преддверии памятных акций, ежегодно проводимых в Ейске 9 и 10 октября. В 2019 г. на 9 октября были также запланированы несколько мероприятий с участием коллег из регионов Северного Кавказа в рамках открытия передвижной выставки «Помни о нас…». Предполагалось личное присутствие представителей немецкого фонда «Память, ответственность и будущее», одного из главных партнеров выставки. В свою очередь региональные власти пригласили принять участие в мероприятиях 9 октября представителей администрации г. Симферополь. Заместитель главы администрации Симферополя Якуб Зейтулаев и два депутата городского совета лично посетили и узнали о событиях 1942 г. в Ейске[782]782
  Симферопольская делегация посетила г. Ейск // Новость Симферопольского городского совета. 2019. 15 окт. URL: http://simgov.ru/press/govemment/3504/ (дата обращения: 25.12.2019).


[Закрыть]. Важно подчеркнуть, что впервые на государственном уровне по федеральным каналам и в интернете прозвучала официальная информация о том, что нацисты убили детей с инвалидностью [783]783
  Специальный репортаж Артема Артеменко, Елены Новиковой и др. для «Новости 24». Телекомпания «Крым 24». Выпуск от 8 октября 2019 г. URL: http://crimea24.tv/content/novosti-24-vypusk-2000-081019 (дата обращения: 25.12.2019); Сюжет Марии Николаевой о мероприятиях в Ейске 9 октября 2019 г. в новостной программе «Факты 24». Телеканал «Кубань 24». Выпуск от 10 октября 2019 г. URL: https://www.youtube.com/watch?v=ZYNey2h_sqk&list=PLh0eWlCoAdz4eMnJHjYdZvCVzomX4YfFA (дата обращения: 25.12.2019).


[Закрыть]. Через две недели после открытия выставки в Ейске Следственный комитет РФ возбудил уголовные дела по факту участия нацистов в убийстве детей с инвалидностью из Ейского детского дома[784]784
  СК начал расследовать убийство 214 детей в Ейске нацистами // РИА Новости. 2019. 30 окт. URL: https://ria.ru/20191030/1560393095.html (дата обращения: 20.11.2019).


[Закрыть]. В СМИ были опубликованы фамилии немцев, которые причастны к убийству и которые, по мнению следствия, не понесли уголовного наказания. Из трех упоминаемых фамилий ввиду того, что они были записаны в русской транслитерации и, скорее всего, на слух, удалось идентифицировать только одного человека – немецкого доктора Штрауха (Strauch), который проходил обвиняемым по одному из многочисленных послевоенных судебных процессов над нацистами в Западной Германии[785]785
  StA Munchen. Staatsanwaltschaft. 33416.


[Закрыть]. Таким образом, публикация документов, привлечение внимания общественности и попытка объективной интерпретации событий периода оккупации г. Ейска являются важным шагом на пути пересмотра советской модели интерпретации истории Второй мировой войны в современной России.

На протяжении всего послевоенного времени в Ейске помнили о «214 невинных советских детях», которые были убиты в период оккупации города. Члены ЧГК подробно зафиксировали в актах факт убийства детей. ЧГК была создана в первую очередь для подсчета материального и экономического убытка, который понес СССР в годы войны, и для дальнейшего предъявления его на послевоенном суде[786]786
  О создании и задачах ЧГК см.: Письмо академика Петра Капицы Вячеславу Молотову об «организации следственной комиссии» от 15 сентября 1941 г. // Родина. 2005. № 4. С. 43; Sorokina M. People and Procedures: Toward a History of the Investigation of Nazi Crimes in the USSR // Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History. 2005. Vol. 6. No. 4. P. 1–35; Umansky A. Geschichtsschreiber wider Willen? Einblick in den Quellen der «AuBerordentlichen Staatlichen Kommission» und der «Zentralen Stelle» // Bewusstes Erinnern und bewusstes Vergessen: Der juristische Umgang mit der Vergangenheit in den Landern Mittel– und Osteuropas / Hg. A. NuBberger, C. von Gall, Caroline. Tubingen, 2011. S. 347–374; Лебедева Н. С. Подготовка Нюрнбергского процесса. М., 1975. С. 26–31; Епифанов А. Е. Организация и деятельность Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию нацистских злодеяний. Диссер. канд. юрид. наук. М., 1996; Степаненко С. Г. Деятельность Чрезвычайной государственной комиссии СССР по выявлению военных преступлений фашистской Германии на территории Краснодарского края. Диссер. канд. истор. наук. Майкоп, 2010; Павлова Т. Ф. Документы Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков о Холокосте // Нюрнбергский процесс: уроки истории. Материалы международной научной конференции. Москва, 2021 ноября 2006 г. М., 2006. С. 61–71.


[Закрыть]. В отношении потерь гражданского населения и военнопленных красноармейцев членами комиссии была разработана «Инструкция о порядке установления и расследования злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников»[787]787
  15 марта 1943 г. на первом заседании ЧГК ее членам Илье Трайнину, Валентине Гризодубовой и Алексею Толстому было поручено подготовить проект инструкции «Об учете фактов убийств мирных жителей, насилий оккупантов над беззащитными людьми, женщинами, детьми, стариками, а также фактов увода советских людей в немецкое рабство; и об учете ущерба, причиненного гражданами СССР». См.: ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 116. Д. 2. Л. 4–5. Протокол № 1 заседания ЧГК от 15 марта 1943 г.


[Закрыть], согласно которой установлению и учету подлежали «факты убийств, насилий, издевательств и пыток над беззащитными людьми, в том числе женщинами, детьми и стариками; факты угона советских людей в немецкое рабство; факты пыток, истязаний, убийств над пленными, больными и ранеными советскими военнопленными»[788]788
  ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 116. Д. 7. Л. 18–19. Инструкция о порядке установления и расследования злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников.


[Закрыть]. Судебные медицинские эксперты и члены НКВД привлекались для вскрытия могил, чтобы понять причины смерти людей и примерное количество жертв. Как правило, советские органы лишь частично раскапывали большие могилы или противотанковые рвы, куда обычно нацисты скидывали трупы жертв. Подсчет погибших делался приблизительно, по количеству тел на квадратный метр. В случае с воспитанниками Ейского детского дома общее количество жертв было известно. Вскрытие могилы было произведено, чтобы понять метод убийства. Во всех документах комиссии указывается только примерное место обнаружения могилы детей – это территория хутора Широчанка, в юго-восточном направлении от Ейска[789]789
  ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 16. Д. 3. Л. 19. Акт ЧГК от 13 июля 1943 г. по г. Ейску.


[Закрыть], «в непосредственной близости от дороги, идущей от Ростовского грейдера на Симоновку, в расстоянии от Восточных садов города Ейска около 1,5 км»[790]790
  ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 16. Д. 3. Л. 5. Заявление Владимира Сидоренко в ЧГК от 12 июля 1943 г., г. Ейск.


[Закрыть]. Точных координат местонахождения могилы детей в материалах ЧГК нет.

В ЕИКМ имеется фотография 1943 г., на которой изображены, по всей видимости, члены ЧКГ (три человека в военной форме, два гражданских лица и один представитель Русской православной церкви), которые стоят у небольшого памятника в виде пирамиды с пятиконечной звездой. Памятник расположен на фоне небольших деревьев – скорее всего, садов или лесополосы. В задачи ЧГК не входила установка памятников, более того, в актах комиссии нет этой фотографии и нигде не значится факт установки памятника на месте вскрытия могилы. Могила, где были погребены воспитанники Ейского детского дома, была вскрыта 15 апреля 1943 г. А уже в начале июля 1943 г. состоялось торжественное перезахоронение останков детей в городском саду (сквере) им. Пушкина. Таким образом, достоверность фотографии и отнесение ее именно к случаю убийства детей с инвалидностью в Ейске является сомнительным. Установка памятника (не камня!), даже временного, требует материальных затрат и времени. После освобождения города перед региональными властями, как и в других регионах страны, пострадавших от войны и нацистского управления, стояли задачи по восстановлению прежде всего экономики. Если бы памятник поставили на месте вскрытия могилы, это могли сделать не раньше мая 1943 г. Тогда бы он простоял около двух месяцев: в июле могилу снова раскопали и торжественно перезахоронили часть трупов. По свидетельствам Владимира Сидоренко, «из могилы было вынуто и помещено в гробы более 40 детских трупов в возрасте от 5–6 до 15–16 лет (приблизительно), остальные были погребены на месте их смерти в той же могиле» [791]791
  Там же.


[Закрыть]. Это заставляет нас предположить, что часть убитых продолжают оставаться в старой могиле. Торжественное перезахоронение произошло в первых числах июля 1943 г. в присутствии секретаря городского комитета ВЛКСМ, представителей горкома ВКП(б), школьников, бойцов Ейского гарнизона и выживших воспитанников детского дома. Мероприятие было названо «Митинг гнева»[792]792
  «Митинг гнева» // Красный черноморец. 1943. 3 июля. Цит. по: ГАРФ. Ф. Р-7021. Оп. 16. Д. 3. Л. 13.


[Закрыть]. Все выступающие говорили о том, что детей из Ейского детского дома оккупанты закопали в землю живыми[793]793
  Только на Краснодарском процессе в июле 1943 г. станет известен механизм работы «душегубки».


[Закрыть]. Место перезахоронения выбрали в самом центре города, в городском саду им. Пушкина, где сразу установили временный деревянный памятник.

В 1944 г. в саду им. Пушкина был открыт кирпичный отштукатуренный памятник в виде плиты с символическим огнем, окруженной оградой.

В нише памятника находилась статуя пионера. Уже в 1952 г. уход за ним закрепили за городским коммунальным хозяйством, памятник включили в туристический маршрут по городу[794]794
  Бельцев Н. В., Иванов А. Ф. Указ. соч. С. 78.


[Закрыть]. Здесь проходили торжественные митинги в годовщину гибели воспитанников Ейского детского дома. Однако к 1957 г. памятник пришел в запустение, фигура пионера была похищена, металлические изделия изломаны[795]795
  Самсонов В. Заботиться о памятниках истории // Ейская правда. 1957. 26 апр.


[Закрыть]. После ремонта памятник простоял еще несколько лет. Он был принят на государственную охрану Постановлением Совета Министров РСФСР от 30 августа 1960 г.

В 1963 г. в связи с письмом Министерства культуры РСФСР, определяющим порядок переноса всех братских могил и памятников из городов и крупных поселков на кладбища, Ейский горисполком принял решение о новом переносе могилы детей из сада им. Пушкина на городской погост. Общественность встретила это решение с негодованием. Председатель комиссии по созданию истории города Ейска, бывший секретарь горисполкома Леонид Половинкин неоднократно направлял письма в Ейский горком КПСС и даже лично секретарю ЦК КПСС Леониду Ильичеву с требованием оставить захоронение на месте. В письме от 2 августа 1963 г. говорится: «Нам стало известно, что Ейский горисполком принял решение о сносе памятника, а останки выкопать и перенести то ли на общее кладбище, то ли еще куда-то – в определенное место (правда, мы такого решения не видели). <…> 18 марта 1963 г. мы написали письмо Ейскому горисполкому о том, что в садике им. Пушкина, где находится памятник «214 детям», развертывается строительство пищевого предприятия»[796]796
  Архив ЕИКМ. Переписка по памятникам, бюстам, мемориальным доскам города Ейска и Ейского района с октября 1964 по декабрь 1965 г. Л. 42. Переписка Леонида Половинкина по памятникам г. Ейск.


[Закрыть]. Но городские власти не услышали общественность. В письме ветеранов от 14 декабря 1963 г. содержатся подробности перезахоронения детей: «Ночью, скрытно от народа, были вырыты останки детей, также скрытно был снесен памятник. Была память, теперь ее нет, все сровнено с землей, зато красуется стеклянное здание – кафе “Улыбка”. Спрашивается, к чему такая спешность и скрытность?.. Если уж на то пошло и так стало необходимо провести перенос, то создайте траурно-торжественную обстановку. При народе вскрыть могилу, останки под траурные звуки оркестра переложить в красные гробы, которые нести на руках до места нового захоронения, а трудящиеся города, коллективы предприятий, школьники возложили бы венки»[797]797
  Там же. Л. 36.


[Закрыть].

Скандал разгорелся нешуточный. Проверяющие приехали отовсюду. Председателю Ейского горисполкома Николаю Михайловскому пришлось успокаивать ветеранов: он сообщил, что останки перенесены на кладбище и вскоре на новом месте захоронения будет открыт памятник. Уже в 1964 г. на кладбище, тогда еще на практически пустом поле у сторожки, установили памятник, весьма скромный и лаконичный по форме. Автором проекта стал главный архитектор города Виктор Чиж. Памятник представлял собой прямоугольную плиту, с лицевой стороны обложенную кирпичом. Сверху, над плитой памятника, было изображение знамени, под мемориальной доской – барельеф пионерского значка[798]798
  Сидоренко М. Г, Шананин С. П. 214 детей из Ейского детского дома Крайсо… С. 217–218.


[Закрыть].

В 1978 г. Ейским городским районным отделением Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИК) было принято решение о финансировании работ по реставрации памятника «214 детям, зверски замученным немецкими фашистами в 1942 году»[799]799
  МКУ «Архив». Ф. Р-600. Оп. 12. Д. 136. Л. 192–193. Протокол № 20 заседания Президиума Совета Ейского гор(рай)отделения ВООПИК от 25 сентября 1978 г.


[Закрыть]. 1 июня 1980 г. в рамках реализации программы мероприятий к 35-й годовщине Победы на городском кладбище установили новый памятник, изготовленный на Краснодарском художественно-производственном комбинате Художественного фонда РСФСР скульптором Ермаковым. Мемориальная композиция в виде стелы с барельефами, фигуры девочки-подростка на постаменте и камня с памятной надписью расположилась на бетонных плитах. Ныне – это объект историко-культурного наследия федерального уровня[800]800
  Закон № 313-КЗ «О перечне объектов культурного наследия (памятников истории и культуры), расположенных на территории Краснодарского края» (с изменениями на 5 октября 2018 г.) от 17 августа 2000 г. // Электронный фонд правовой и нормативно-технической документации. URL: http://docs.cntd.ru/document/460173279 (дата обращения: 16.07.2019).


[Закрыть]. С 2012 г. сотрудники ЕИКМ ежегодно 9 октября проводят акцию «Свеча памяти», посвященную увековечиванию памяти 214 воспитанников детского дома. Звучат торжественные речи главы администрации г. Ейск, представителей общественности, учащиеся городских школ и патриотических клубов читают стихотворения, участвуют в мини-инсценировке, передающей атмосферу оккупации, выпускают в небо белых голубей, наступает минута молчания, и затем присутствующие возлагают цветы к памятнику. Еще более патриотическое мероприятие около памятника уже несколько лет проводят краевые ветеранские организации 10 октября. Перед учащимися ейских школ выступают бывшие сотрудники правоохранительных органов, они призывают любить Родину и помнить о жертвах оккупации в Ейске, звучат гимны России и Краснодарского края.

Если посмотреть на символику памятников, установленных в разное время в городском саду им. Пушкина и на кладбище, можно вновь увидеть интерпретацию истории убийства нацистами не детей с инвалидностью, а юных советских пионеров и октябрят. Советская культура памяти о жертвах войны была достаточно единообразна: помнили всех «мирных советских граждан», если жертвами были дети, тогда вспоминали их как пионеров или комсомольцев. Такая политика не требовала объяснения, почему именно этих детей убили нацисты; символическое изображение юных жертв нацистов в виде барельефов пионеров, пионерского галстука или значка октябрят унифицировало образ жертв. Как правило, открытие таких памятников приурочивали к очередной годовщине комсомольской или пионерской организации, происходило наложение двух событий в мемориальной культуре – торжественного, посвященного деятельности советской молодежной организации, и траурного – памяти жертв нацистов. Однако эта траурная составляющая постепенно была вытеснена из культуры памяти о войне в советское время – к памятникам в виде пионеров приходили не в дни уничтожения этих людей в период оккупации, а в дни празднования годовщин пионерских и комсомольских организаций, на митингах звучали торжественные речи, и постепенно жертвы войны становились ее героями, отважными пионерами и коммунистами, которые перед смертью выкрикивали советские лозунги, призывали мстить врагу и умирали смертью храбрых. Понятно, что говорить об инвалидности детей из Ейского детского дома в советской культуре памяти было неуместно. На этом стараются не акцентировать внимание участники памятных мероприятий и в современной России.

В истории мемориализации 214 детей есть еще один сюжет, который по многим причинам стараются избегать краеведы и городская власть. До сих пор не ясно, состоялось ли официальное перезахоронение более 40 гробов с останками детей из городского сада им. Пушкина на кладбище в 1963 г. Согласно записям в регистрационной книге могил на кладбище, было выделено место под памятник, а не под могилы для детей[801]801
  Бельцев Н. В., Иванов А. Ф. Указ. соч. С. 79.


[Закрыть]. Небезосновательными являются претензии ветеранов Ейска о перезахоронении детей ночью. Многие местные активисты и краеведы считают, что памятник на городском кладбище стоит на пустом месте, ежегодная акция «Свеча памяти» проводится на месте без истории. Выходит, что, если в 1963 г. останки детей не были перенесены на городское кладбище, более 40 гробов до сих пор захоронены в городском саду им. Пушкина. Этот сквер находится в центральной части города, в зоне шаговой доступности от здания городской администрации и прогулочной главной улицы города. В 2017–2018 гг. благодаря краевой поддержке г. Ейск участвовал в реализации приоритетного проекта «Формирование современной городской среды». В рамках него в сквере им. Пушкина была установлена новая детская площадка [802]802
  Глава города доложил о проделанной работе по благоустройству территории города Ейска за 2014–2018 гг. // Новости Ейска. 2019. 12 апр. URL: http://www.deleysk.ru/news/12370 (дата обращения: 16.11.2019); За последние два года на реализацию проекта «Формирование современной городской среды» было затрачено более 100 млн руб. // Новости Ейска. 2019. 12 апр. URL: http://www.deleysk.ru/news/12385 (дата обращения: 25.12.2019).


[Закрыть]. Она пользуется популярностью среди мам, которые ежедневно приводят туда своих детей. Когда сотрудники ЕИКМ поставили вопрос о возможной установке мемориальной доски с информацией о том, что именно в этом месте были перезахоронены более 40 детей с инвалидностью из детского дома в 1943 г., городская администрация отказалась это делать[803]803
  Из разговора в мае 2018 г. с сотрудниками ЕИКМ и МКУ «Архив».


[Закрыть]. Действительно, кто будет приходить на детскую площадку и играть с детьми, если выяснится, что современные дети играют на костях жертв нацистов. Поэтому от идеи установки памятного знака в сквере им. Пушкина отказались.

Еще одним до сих пор неизвестным сюжетом ейской истории остается определение первоначального места захоронения детей с инвалидностью. После войны г. Ейск разросся, и теперь на землях у поселка Широчанка (он вместе с г. Ейск входит в Ейское городское поселение Ейского района) расположены дачные участки. Старожилы показывают примерное нахождение могилы, однако до сих пор никакие исследования места утраченного захоронения не проводились. Городская власть не считает целесообразным лишь на основе противоречивых устных воспоминаний пожилых жителей Ейска устанавливать памятный знак вдоль лесной защитной полосы у дороги, разделяющей поля и дачные участки. Проведение поисковых работ на местности является дорогостоящим мероприятием: нужно искать не металл (пули), а человеческие кости, для чего требуются современное оборудование и хорошо подготовленные специалисты [804]804
  В результате широкого освещения в СМИ траурных мероприятий в октябре 2019 г. в Ейск приезжали представители поисковых организаций Краснодарского края в ноябре 2019 г. Согласно устной информации, полученной мной при подготовке этой статьи, в ноябре 2019 г. была достигнута предварительная договоренность с одним из поисковых отрядов о проведении поисковых работ весной 2020 г. В связи с пандемией коронавируса эти работы были перенесены на лето и, по моим данным на 7 августа 2020 г., они пока не были проведены.


[Закрыть].

Выходит, что память о ейских детях-инвалидах является довольно проблематичной, т. к. здесь не только происходит преодоление советского идеологизированного наследия (кого мы вспоминаем, как специфицировать жертв нацистов на оккупированных территориях, постепенно уходя от использования общего термина «мирные советские граждане»), но и возникает много технических вопросов, в решении которых региональные власти занимают позицию стороннего наблюдателя (где конкретно находятся останки детей, состоялось ли перезахоронение, какое конкретно место обозначать памятным знаком). Примечательно, что во время проведения мероприятий 9 октября 2019 г. на городском кладбище присутствовали участники научного семинара, который проводился в рамках открытия выставки «Помни о нас…». Выступления ведущих траурного мероприятия, представителей администрации и Русской православной церкви носили патриотический и умиротворенный характер. После акции «Свеча памяти» ко мне подошли несколько коллег и, не скрывая своего удивления, спросили, знаю ли я о том, что на кладбище памятник стоит на пустом месте. Этот вопрос не обсуждался на конференции и никак не проговаривался официально, коллеги узнали о нем в ходе приватных бесед с ейчанами. О проблемах, связанных с памятью о 214 детях, убитых в рамках нацистской политики «расовой гигиены», говорят многие местные жители, в том числе руководитель комиссии по культуре Ейской епархии диакон Олег Бесхлебный, который уже несколько лет подряд ежегодно отпевает всех детей поименно в утренней молитве в день их убийства. Нерешенные вопросы как советского наследия, так и находящиеся в компетенции современных региональных властей, еще более осложняют ситуацию с историей и памятью о воспитанниках Ейского детского дома, в которой еще рано ставить точку.

Выражаю благодарность сотрудникам ЕИКМ и МКУ «Архив» за активную помощь и консультации во время проведения мною полевых исследований в г. Ейск в 2018–2019 гг. Статья была опубликована впервые на украинском языке: Іріна Рєброва. 214 вихованців Єйського дитячого будинку: історія вбивства і пам’ять про них у (пост)радянській Росії // Україна Модерна. 2020. № 28. «Непотрібні люди»: злочин, суд, (не)пам’ять. Нацистське насильство щодо пацієнтів психіятричних лікарень, інтернатів для хворих дітей та будинків інвалідів у контексті повоєнних судів та меморіяльних практик / Ред. Г. Грінченко, О. Петренко. С. 138–167.