Текст книги "Трагедия войны. Гуманитарное измерение вооруженных конфликтов XX века"

Докладывая о ликвидации Липы, лейтенант НКВД Камардин указал второе имя врача-расиста – Георгий. Так окрестили еще маленького Липу в церкви его родного села. Липа, ставивший в качестве расового идеала Украины Галицию и писавший на львовском диалекте, к Галиции не имел никакого отношения. Врач-националист Иван Липа, еще в царской России разжигавший в украинских губерниях России русофобские взгляды, не был биологическим отцом Липы. Жена Ивана Липы не могла иметь детей. В селе под Полтавой Липа-старший усыновил родившегося в 1900 г. младенца, записанного в церковной книге как Георгий Геращенко. Этим мальчиком и был будущий врач-расист. Липа-старший сам родился не в Галиции, а в Керчи, жил и работал в Киеве и Одессе, но восхищался подъемом национального сознания украинцев в Австро-Венгрии и воспитывал сына в духе Галиции. Кризис самосознания у ренегата-отчима передался пасынку, что с точки зрения психологии могло потом выродиться у Юрия Липы в его нацистские взгляды. Мечтавший об «очищении украинской расы» Липа-младший до конца жизни страдал от комплекса личной «расовой нечистоты», как и Адольф Гитлер, отдавший лично приказ об умерщвлении в газовой камере больной шизофренией кузины. Шизофрения – болезнь наследственная.

В 1902–1918 гг. Иван Липа работал врачом в Одессе. Там же в 1942 г. его сын открыл с помощью нацистских оккупантов свой Украинский Черноморский институт с целью изучения биосферы Черноморско-Каспийского региона, который должен был войти в сферу влияния «новой Украины» и Третьего рейха. В нынешней Одессе есть улица в честь Ивана и Юрия Липы, имя Юрия Липы носит один из одесских вузов.

Отчим Липы постулировал украинский вариант «крови и почвы» еще на заре XX в. – в форме статей и философских сказок-притч. Примечательна притча Ивана Липы о знаменитом украинском черноземе, который берет живительную силу из праха и крови погибших за тысячи лет украинцев. К «мистическому голосу» крови апеллировал в годы Первой мировой войны отец украинского нацизма Дмитро Донцов. В 20-30-х гг. XX в. брались за это трудное дело ведущие теоретики ОУН (Ярослав Стецько, Николай Сциборский, Владимир Кубийович). Политическое направление «интегральный национализм», куда включается также идеология Донцова – Бандеры, вообще родилось в конце XIX в. во Франции – в недрах будущего профашистского движения Action frangaise. Густо замешанная на крови и почве философия Липы к 1930-м гг., по идее, не должна была дать для ОУН ничего нового.

Однако мало того, что дала, – но и вынесла идеологию ОУН на новую высоту. До Липы идеология украинского национализма была политической пропагандой. Попытки привнести в пропаганду научную систему носили фрагментарный характер. Ю. Липа – человек от биологии и медицины – ввел в свое понимание украинского национализма онтологию, антропологию и аксиологию, конечно, в извращенном ультраправом варианте. А также политическую герменевтику – интерпретацию культурного наследия украинского прошлого, которая обосновывала бы мировоззрение Липы. Наукообразие сделало его творчество куда более доступным для понимания, чем памфлеты Степана Бандеры, где за нагромождением лозунгов не видно пояснения, зачем вообще украинцам нужна ОУН. Возможности статейного формата, к сожалению, не позволяют автору статьи показать особенности языка работ Липы. Он писал легким народным языком Галиции. Это отличает его книги от тяжеловесных и туманных «Мифов XX века» Альфреда Розенберга. И тем более работы Липы выгодно контрастируют с «Майн кампф» Гитлера – по мнению автора статьи, на редкость скучной и неоригинальной книгой.

Настоящая политическая философия не рассуждение о методе, она сама является методом. Расово чистая украинская нация для Липы – объект актуального целеполагания. Как врач, Липа не только составил текущий анамнез «украинской расы», но и тут же принял решение об «оперативном вмешательстве» – в виде этнических чисток. Дискурс насчет очищения украинской крови путем экстерминации (уничтожения) враждебных «примесей» делает философию не украинским национализмом или фашизмом, а нацизмом.

Национализм, фашизм и нацизм – совершенно разные явления, хоть и кажутся продуктами одной правой идеологической генерации. Бесспорным националистом был великий поэт Тарас Шевченко. Националистические взгляды не мешали поэту и драматургу Ивану Франко быть социалистом. Националист Михаил Драгоманов не скрывал своей личной юдофобии, однако выступал за равноправие народов Украины. Буржуазный демократ Вячеслав Липинский, презиравший Донцова и тому подобных деятелей, также относится к плеяде ведущих теоретиков украинского национализма. Культурную политику советского руководства в Украинской ССР в 1920—1930-х гг. также можно назвать национализмом – в форме административной украинизации культуры и образования.

Классический подход определяет фашизм как идеологию «нации-государства», где какой-то народ – тело государства, но не высшая в мире раса. Фашистское государство допускает дискриминацию «враждебных» социальных слоев и «некоренных» народов, но не их физическое и культурное уничтожение. Фашизм – бесспорно преступная идеология. Но в фашистской Италии нельзя было помыслить «окончательного решения еврейского вопроса», эвтаназии «лишних» граждан и концлагерей. Б. Муссолини презирал расовые доктрины А. Гитлера – в числе первых соратников дуче были состоятельные итальянские евреи. Ю. Липа постулирует украинцев не телом будущей Великой Украины, а высшей арийской расой – более того, двигателем Истории в мире. Девиз Бандеры «Украина превыше всего!» в устах Липы приобретает новую трактовку: «Весь мир только для Украины!» Этот ультрашовинистический дискурс в сочетании с расовыми идеологемами дает сделать простой вывод: философия Ю. Липы – настоящий украинский нацизм в его наукообразном виде.

Оуновцы на средней Волге (работа куйбышевских органов госбезопасности в 1941–1945 гг. по пресечению подрывной деятельности членов Организации украинских националистов)

Иван Борисович Полуэктов

заведующий архивом Самарского государственного медицинского университета Министерства здравоохранения Российской Федерации, член Российского военно-исторического общества

Светлана Николаевна Юсупова

канд. ист. наук, заместитель первого проректора Автономной некоммерческой организации высшего образования Самарский университет государственного управления «Международный институт рынка», член Российского военно-исторического общества

Аннотация. В статье рассматривается деятельность Управления НКГБ СССР по Куйбышевской области по выявлению антисоветских проявлений со стороны представителей ОУН – УПА, прибывших в качестве мобилизованных для работы на предприятиях оборонной и нефтяной промышленности.

Ключевые слова: Куйбышевский обком ВКП(б), УНКГБ СССР по Куйбышевской области, ОУН, УПА, антисоветские проявления.

12—13 декабря 1944 г. состоялся пленум Куйбышевского обкома ВКП(б), на котором среди других вопросов обсуждались задачи идеологической работы в преддверии теперь уже недалекого окончания долгой, тяжелой и кровавой войны[897]897
  Самарский областной государственный архив социально-политической истории (далее – СОГАСПИ). Ф. 656. Оп. 8. Д. 186. Л. 60–65.


[Закрыть].

Следует отметить, что к концу 1944 г. в результате коренного перелома в Великой Отечественной войне, обусловленного широкомасштабным наступлением Красной Армии по всей протяженности советского-германского фронта, состоялось почти полное освобождение ранее оккупированной территории СССР. Вместе с тем на вновь ставших советскими возвращенных землях не только оставались пока неуничтоженные либо еще не взятые в плен остатки разгромленных войск противника, но и фиксировались подрывная деятельность и прямое вооруженное противодействие со стороны разнообразных националистических подпольных организаций, незаконных вооруженных формирований и преступных группирований. Людским ресурсом названных структур являлись, как правило, лица из числа агентуры разведывательных органов нацистской Германии и ее сателлитов, немецких пособников, изменников Родины и предателей, активно стремившихся легализоваться, чтобы избежать ответственности за совершенные преступления. При этом представители данной категории граждан и лиц без гражданства ради реализации своих замыслов не избегали трудовой мобилизации с выездом на работу в тыловых областях страны[898]898
  Христофоров В. С. Органы госбезопасности СССР в 1941–1945 гг. М., 2011. С. 119.


[Закрыть].

В этой связи начальник УНКГБ СССР по Куйбышевской области комиссар государственной безопасности Е. П. Питовранов, выступая на указанном пленуме, отмечал: «Мы располагаем фактами, которые свидетельствуют о том, что сейчас в связи с приближением конца фашистскому зверю немцы активизируют свою агентуру, засылают ее в тыл. Направляется вышколенная агентура с задачами проведения террористических и диверсионных актов, распространения антисоветской агитации. Эта агентура работает не только в крупных промышленных центрах, не только в городах, но и в селах, колхозах. Недавно арестован Карпов в селе Губино Шигонского района. Он в 1941 г. попал в окружение и сдался в плен. Проживал во Львовской области. Осенью 1942 г. комендант немецкой полиции Сухецкий при беседе с ним увидел, что он настроен антисоветски. При вторичной беседе Сухецкий предложил Карпову вести профашистские разговоры среди крестьян села. Потом стал использовать его на более крупных делах, забрасывая за линию фронта. После освобождения территории от врага Карпов сумел приехать назад к себе в село и здесь стал проводить профашистскую работу, направленную на восхваление немцев»[899]899
  СОГАСПИ. Ф. 656. Оп. 8. Д. 186. Л. 64–65.


[Закрыть].

Материалы архивного уголовного дела свидетельствуют, что Карпов Яков Николаевич, 1920 г. р., 17 ноября 1944 г. осужден по статье 54-1б УК УССР к 15 годам лишения свободы. Но 9 апреля 1957 г. определением Военной Коллегии Верховного Суда СССР приговор в его отношении был отменен и дело прекращено, т. к. обвинение строилось исключительно на оперативных материалах и личных показаниях Карпова, от которых он впоследствии отказался[900]900
  Архив УФСБ России по Самарской области. Ф. 9 «Архивные уголовные дела на лиц, снятых с оперативно-справочного учета». Архивное уголовное дело № П-8041.


[Закрыть].

Однако данное обстоятельство в конце 1944 г. еще не было известно, и начальник УНКГБ завершил свое выступление следующим прогностическим утверждением: «<…> сейчас немецкая разведка заботится о заброске своей агентуры не только с расчетом ее использования в военный период, но и с задачей резервирования ее для включения в активную работу в мирное время и даже в период следующей войны, о которой мечтают сейчас немцы. Естественно, разоблачение такой агентуры – более сложное дело, и это на всех нас возлагает большую ответственность <…>»[901]901
  СОГАСПИ. Ф. 656. Оп. 8. Д. 186. Л. 65.


[Закрыть].

При этом следует отметить, что имевшаяся в распоряжении советских органов государственной безопасности оперативная информация позволяла обоснованно предполагать, что одной из структур, привлеченных противником к реализации указанных комиссаром госбезопасности Питоврановым планов, может стать Организация украинских националистов (ОУН), многие лидеры которой (такие как Коновалец, Бандера, Мельник и другие) были тесно связаны с гитлеровскими разведслужбами[902]902
  Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. VI: Победа (1 января – 9 мая 1945 г.). М, 2014. С. XIII.


[Закрыть].

К этому времени советские органы госбезопасности уже располагали достоверной информацией о фактах активной подготовки оуновцев (еще с весны – лета 1943 г.) к развертыванию после освобождения Украинской ССР подрывной деятельности и вооруженной борьбы против советской власти. Для этого организовывались и создавались довольно многочисленные подразделения так называемой Украинской повстанческой армии (УПА), формирование которой при непосредственном участии германских спецслужб было закончено в августе 1943 г. Противник к этому времени передал отрядам УПА 700 минометов, 10 тыс. пулеметов, 22 тыс. пистолетов, 100 млн патронов, 80 тыс. гранат и значительное количество иного военного снаряжения [903]903
  Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. IV. Книга 1: Секреты операции «Цитадель» (1 января – 30 июня 1943 г.). М., 2008. С. IX.


[Закрыть]. На конец августа 1943 г. УПА объединяла порядка 90 тыс. человек. Первым командующим бандеровской УПА (оперировала в районе Волынь – Полесье) стал Д. Клячковский (Клим Савур), начальником штаба – Л. Ступницкий (Гончаренко). В ноябре 1943 г. создаются Главное командование и Главный военный штаб УПА, которым подчинялись все националистические отряды на территории Западной Украины, разделенной на три края – генеральных военных округа[904]904
  Там же. С. 720.


[Закрыть].

После прихода советских войск вооруженное националистическое подполье на Украине активизировало осуществление на подконтрольных территориях диверсионной и террористической деятельности против местных органов власти, советского и партийного актива, проводя политику террора в отношении местного населения, организовывая нападения и убийства сотрудников органов государственной безопасности и внутренних дел, а также военнослужащих Красной Армии[905]905
  Органы государственной безопасности… Том VI. С. XIV.


[Закрыть].

В этих условиях советское военное командование было вынуждено использовать части РККА и воинские подразделения НКВД в борьбе с украинскими националистами, что в определенной мере отвлекало часть сил действующей армии от участия в боевых действиях против немецких войск.

По мере того как оуновские бандформирования несли значительные потери в прямых боестолкновениях, отдельные их члены и сочувствующие им лица стали предпринимать активные попытки легализоваться. При этом, по данным НКГБ Украинской ССР, ряд явившихся с повинной участников ОУН – УПА, будучи призванными в Красную Армию, дезертировали и вступали в уголовные банды. Кроме того, воспользовавшись наличием выданных органами власти подлинных документов, оуновцы стремились осесть на жительство в тех местностях (в том числе во внутренних областях СССР), где они местным жителям были неизвестны. Это позволяло сохранять намерение при наступлении благоприятных условий вновь включиться в активную подрывную деятельность[906]906
  Органы государственной безопасности… Т. VI. С. 176.


[Закрыть].

Для этого утверждения украинских чекистов имелись веские подтверждения, в том числе в виде материалов разработки УНКГБ по Куйбышевской области в отношении выходцев из Западной Украины – участников формирований Организации украинских националистов, прибывших в Куйбышевскую область в качестве мобилизованных для работы на предприятиях оборонной и нефтяной промышленности[907]907
  Архив УФСБ России по Самарской области. Ф. 10-и. Оп. 1. Д. 24. Л. 256–263.


[Закрыть].

Следует отметить, что Великая Отечественная война резко изменила дальнейший характер развития Куйбышева и Куйбышевской области: сюда в первые месяцы войны эвакуировали около 100 тыс. человек из западных районов СССР и 40 оборонных промышленных предприятий Москвы, Ленинграда, Киева, Харькова, Воронежа, Тулы, Коврова и других городов. Здесь велось комплектование частей и соединений армии, в том числе стратегических резервов Ставки Верховного Главнокомандования, находились крупнейшие запасы нефтепродуктов, заводы по их переработке[908]908
  Годы, опаленные войной: Куйбышевская область. 1941–1945 гг.: Хроника событий. Самара, 2010. С. 6.


[Закрыть].

На этом фоне в ходе проведенных мероприятий по вскрытию деятельности подрывных элементов среди работников предприятий куйбышевского нефтяного комплекса сотрудниками органов госбезопасности были выявлены «значительные по количеству антисоветские кадры, ведущие активную вражескую работу. Многие из них длительное время проживали на территории, оккупированной немцами, а некоторые оказывали активную помощь немецким оккупантам. <…> в среде этого контингента имеются лица, примыкавшие к оуновской организации, и участники бандеровских формирований. Большинство из них, входя в оуновское подполье, принимали активное участие в боевых операциях против Красной Армии, в убийствах советских граждан. Многие после освобождения территории Западной Украины от немецких оккупантов находились длительное время на нелегальном положении»[909]909
  Архив УФСБ России по Самарской области. Ф. 10-и. Оп. 1. Д. 24. Л. 256.


[Закрыть].

После мобилизации указанных элементов для работы в добывающей и нефтяной промышленности (Кашпирский рудник треста «Волгострой-сланец», трест «Куйбышевтехснабнефть», нефтепромыслы треста «Кинель-нефть) они систематически вели среди окружения враждебную агитацию, предпринимали попытки объединить вокруг себя антисоветски настроенных украинцев, проводили националистическую пропаганду, распространяя идеи создания «самостийной» Украины, а также восхваляя и популяризируя методы вооруженной борьбы оуновцев против советской власти. Одновременно с этим отдельные, наиболее враждебно настроенные лица, будучи осведомленными о наличии на Западной Украине вооруженных отрядов ОУН – УПА, высказывали намерения нелегально выехать в западные области Украинской ССР для продолжения своей активной антигосударственной деятельности[910]910
  Архив УФСБ России по Самарской области. Ф. 10-и. Оп. 1. Д. 24. Л. 256.


[Закрыть].

В частности, материалы уголовного дела в отношении работников треста «Куйбышевтехснабнефть» – уроженцев Тарнопольской области (с 9 августа 1944 г. – Тернопольская область) А. Т. Галушко, М. К. Ковалюка, Р. Г. Колбасюка, Г. В. Отеляша и М. И. Соколика – свидетельствовали, что указанные лица, в течение трех лет проживавшие на временно захваченной территории Западной Украины, являлись активными участниками Организации украинских националистов (Г. В. Отеляш – с 1941 г., Р. Г. Ковбасюк – с 1942 г.).

При этом Г. В. Отеляш участвовал в проводимых ОУН этнических чистках местного населения (в частности, в 1942 г. в ходе одной из подобных акций им были расстреляны 18 польских семей). После возвращения советской власти он перешел на нелегальное положение и скрывался от преследования за совершенные преступления [911]911
  Там же. Л. 259.


[Закрыть].

М. К. Ковалюк в составе одной из бандеровских групп принимал активное участие в вооруженных нападениях на части Красной Армии, воинские склады и обозы, в зверских убийствах советских граждан и командного состава РККА. В его доме находился штаб одного из бандформирований националистов. В свою очередь, А. Т. Галушко производил сбор продовольствия для бандитов, а также являлся командиром роты нелегального военного обучения оуновцев[912]912
  Там же. Л. 261.


[Закрыть].

В период работы в тресте «Куйбышевтехснабнефть» упомянутые выше выходцы из Западной Украины в своем окружении положительно отзывались о порядках, установленных немецкими властями на оккупированной территории, систематически вели среди рабочих антисоветскую пропаганду, одновременно пытаясь вовлечь отдельных из них в деятельность ОУН. Наглость и распоясанность данных субъектов дошла до того, что однажды М. К. Ковалюк и М. И. Соколик, находясь в общежитии, в присутствии группы рабочих треста открыто начали распевать националистические бандеровские песни[913]913
  Там же.


[Закрыть].

Также оуновцы изыскивали возможность побега в места своего прежнего проживания, где не исключали продолжения борьбы с советской властью уже с оружием в руках (по словам Г. В. Отеляша, у него в доме были припрятаны для этого три автомата, два пулемета, винтовки и боеприпасы к ним)[914]914
  Архив УФСБ России по Самарской области. Ф. 10-и. Оп. 1. Д. 24. Л. 259.


[Закрыть].

Следует отметить, что в названной среде вопросы, связанные с приисканием вооружения, вызывали неподдельный интерес и зачастую приобретали откровенно гипертрофированный и фантастический характер. Так, например, М. К. Ковалюк вполне серьезно не исключал возможность разоружения частей «обессиленной» Красной Армии в ходе их следования после окончания войны через Западную Украину к местам постоянной дислокации во внутренних военных округах с последующим использованием захваченного оружия для вооруженного противостояния с существующим государственным строем [915]915
  Там же. Л. 257.


[Закрыть].

Помимо антисоветских групп из числа бывших оуновцев, работавших на предприятиях нефтяной промышленности, чекистами Куйбышевской области на заключительном этапе Великой Отечественной войны также были выявлены аналогично настроенные лица из числа выходцев из областей Западной Украины, «отчисленные из Красной Армии» как бывшие польские граждане и переданные для работы в г. Чапаевск на государственный союзный завод № 309 Народного комиссариата боеприпасов (в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. предприятием выпускались три типа капсюльных втулок, трубки для воспламенения пороховых зарядов, взрыватели, электродетонаторы в бумажной и медной оболочках, ручные гранаты с заливкой корпусов, детонирующий шнур, пиропатроны и запалы. Каждый второй боеприпас, изготовленный советской промышленностью в военные годы, содержал изделия завода № 309. В настоящее время – Федеральное казенное предприятие «Чапаевский механический завод» Департамента промышленности обычных вооружений, боеприпасов и спецхимии Министерства промышленности и торговли Российской Федерации[916]916
  ФКП «Чапаевский механический завод». URL: http://mehzavod.su/modules.php?name=History (дата обращения: 27.08.2020).


[Закрыть]).

Организатором антисоветчиков на указанном производстве являлся оуновец с довоенным «стажем» К. П. Оболончик, вовлеченный в Организацию украинских националистов еще в 1938 г. руководителем «провода»[917]917
  Название территориальных формирований Организации украинских националистов. Подразделялись на районные, надрайонные, областные «провода» ОУН. См.: Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. IV. Книга 2: Великий перелом (1 июля – 31 декабря 1943 г.). М., 2008. С. 451.


[Закрыть] ОУН в г. Острог Кушнеренковым. По его указаниям с приходом Красной Армии на западноукраинские земли он проводил среди молодежи активную антисоветскую агитацию. Будучи призванным в РККА, К. П. Оболончик объединил вокруг себя своих земляков – красноармейцев 101-го запасного стрелкового полка Н. А. Гавриляка, С. К. Дзюбука и И. Т. Куспича, последний из которых также вступил в ОУН еще до войны, в 1939 г., в селе Гниловоды Тарнопольской области. Данные лица, находясь на военной службе во время войны, «в неоднократных совместных беседах высказывали клевету о Красной Армии, проявляли пораженческие настроения и обсуждали вопрос об организованном переходе на сторону немецко-фашистских войск»[918]918
  Архив УФСБ России по Самарской области. Ф. 9 «Архивные уголовные дела на лиц, снятых с оперативно-справочного учета». Архивное уголовное дело № 12973.


[Закрыть].

После демобилизации из вооруженных сил, прибыв на завод № 309, К. П. Оболончик, И. Т. Куспич, Н. А. Гавриляк и С. К. Дзюбук в период 1942–1944 гг. продолжили враждебную деятельность, распространяя пораженческие настроения и провокационные слухи о государственном строе СССР, расхваливая жизнь и порядки в довоенной Польше, а также в злобной антисоветской форме высказываясь о жизни в Советском Союзе.

6 марта 1945 г. К. П. Оболончик и остальные были осуждены по статье 54-1а УК УССР (в соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда СССР № 12/8/у/с от 7 августа 1944 г. «О квалификации преступлений членов антисоветской организации ОУН»: «Враждебную деятельность, совершенную против советского государства “оуновцами” – членами антисоветской организации ОУН – из числа советских граждан, надлежит квалифицировать по статьям 54-1 “а” или 54-1 “б” и 54–11 УК УССР»[919]919
  Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Том V. Кн. 2. Границы СССР восстановлены (1 июля – 31 декабря 1944 г.). М, 2007. С. 114.


[Закрыть]) и 58–10 ч. 2 УК РСФСР на 10 лет лишения свободы каждый”[920]920
  Архив УФСБ России по Самарской области. Ф. 10-и. Оп. 1. Д. 24. Л. 262.


[Закрыть]. Однако в декабре 1957 г. уголовное дело было пересмотрено, и всем четверым оставили обвинение только по статье 58–10 ч. 2 УК РСФСР в связи с тем, что осуждение их по статье 54-1а УК УССР строилось исключительно на личных признаниях обвиняемых, от которых они впоследствии отказались[921]921
  Там же. Ф. 9 «Архивные уголовные дела на лиц, снятых с оперативно-справочного учета». Архивное уголовное дело № 12973.


[Закрыть].

Довольно активная группа украинских националистов-антисоветчиков также была выявлена среди рабочих Отдельной строительно-монтажной части № 52 (г. Куйбышев) – выходцев из Западной Украины, лидерами которых являлись уроженцы Ровенской области С. В. Полин и Н. В. Тимощук[922]922
  Архив УФСБ России по Самарской области. Ф. 9 «Архивные уголовные дела на лиц, снятых с оперативно-справочного учета». Архивное уголовное дело № П-9707.


[Закрыть]. Данные лица признались на следствии, что состояли в ОУН: С. В. Полин – с 1941 г., а Н. В. Тимощук – с 1943 г., имели, как и остальные оуновцы, соответствующие псевдонимы. После освобождения Ровенской области они перешли на нелегальное положение и на протяжении нескольких месяцев скрывались в лесах вместе с другими бандеровцами, принимая участие в боестолкновениях с частями Красной Армии. При этом Н. В. Тимощук был привлечен к убийству одного из жителей села Ставки Ровенского района одноименной области, заподозренного националистами в негласном сотрудничестве с органами НКГБ. Прибыв в 1944 г. по мобилизации на работу в ОСМЧ-52, С. В. Полин и Н. В. Тимощук сгруппировали вокруг себя выходцев из западно-украинских областей, обрабатывая их в антисоветском духе, пропагандируя идеи украинских националистов и восторженно отзываясь в отношении вооруженного противостояния бандеровцев с советской властью.

Особым совещанием НКВД СССР 6 октября 1945 г. оба были осуждены по статьям 54-1а, 54–10, 54–11 УК УССР на 10 лет лишения свободы каждый, но в 1959 г. дело было пересмотрено, постановление Особого совещания отменено и дело прекращено[923]923
  Архив УФСБ России по Самарской области. Ф. 9 «Архивные уголовные дела на лиц, снятых с оперативно-справочного учета». Архивное уголовное дело № П-9707.


[Закрыть].

В этой связи необходимо отметить, что анализ материалов уголовных дел, возбужденных в отношении оуновцев, находившихся в годы Великой Отечественной войны на территории Куйбышевской области, свидетельствует о том, что, как правило, доказательную базу для уголовного преследования составляли оперативные сведения, полученные в ходе их разработки. Одновременно не было достаточно собрано объективных доказательств виновности лиц, привлеченных в качестве обвиняемых. Следователи на места совершения преступлений не выезжали, ограничившись показаниями самих выходцев из Западной Украины. В связи с этим значительное количество привлеченных к уголовной ответственности оуновцев впоследствии было от нее освобождено, в том числе в рамках реализации неоднозначного Указа Президиума Верховного Совета СССР от 17 сентября 1955 г. «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.»[924]924
  Ведомости Верховного Совета СССР. 1955. № 17. Ст. 345.


[Закрыть].

Данная статья представляет отредактированную версию материала, опубликованного параллельно в сборнике, вышедшем в конце 2020 г.: Исторические чтения на Лубянке. Органы государственной безопасности России в годы реорганизаций и реформ в XIX–XXI веках: материалы XXIV междунар. науч. конф. / Сост. А. А. Плеханов, А. Б. Таранин. М, 2020. C. 154–159.