Текст книги "Дневник посла"

Но испытав безумие страсти, он счел свою интерпретацию Священного Писания несколько безжизненной. Он не мог оставаться на одном месте, поскольку переживания его души заставляли его время от времени менять место жительства. Свою печаль он нес из Людвигсбурга в Штутгарт, из Гейдельберга в Кельн, из Веймара в Мюнхен, из Хайльбронна в Дармштадт. Историческая эволюция доктрины более не доставляла ему удовольствия; даже гегельянские мечты вызывали у него отвращение. В этом полнейшем духовном крахе его характер с каждым днем становился все более сварливым, его ирония – более едкой, его умение вести полемику – более уничтожающим. Уставший от жизни, от которой он ничего не ждал, он желал смерти.

Именно тогда он познакомился с принцессой Алисой. Он тотчас же приобрел над ней большое влияние. Глубокая тайна еще окутывает этот роман двух умов и двух душ, но нельзя тем не менее сомневаться, что он сильно смутил ее в ее верованиях и что она пережила ужасные потрясения.

Ее дочери могли от нее унаследовать склонность к религиозной экзальтации. Быть может, нужно также видеть в них действие атавизма гораздо более древнего, я нашел в числе их предков по женской линии имена святой Елизаветы Венгерской и Марии Стюарт.

Суббота, 3 октября

Великий князь Николай ведет подготовку к генеральному наступлению в Польше и Галиции. Военные операции будут развертываться из района Варшавы и протянутся до реки Сан и Карпат. Если они увенчаются успехом, то русская армия немедленно выйдет прямиком к Кракову и Бреслау.

Понедельник, 5 октября

В настоящее время император объезжает фронт боевых действий, чтобы воодушевить свои войска и принять приветствия.

По словам генерала Беляева, начальника штаба армии, великий князь Николай намерен осуществить предстоящее наступление самым решительным образом и с предельной силой «в надежде покончить с войной одним мощным ударом».

Четверг, 8 октября

Наступление русских имеет широкий характер и проходит по всей линии фронта. Ожесточенное сражение идет от места слияния реки Бзура с Вислой, в 60 километрах к западу от Варшавы, до верховья реки Сан, то есть до северной цепи Карпат. Таким образом, линия фронта наступления протянулась на более чем 400 километров.

Транспортные операции, предшествовавшие этому обширному наступлению, были проведены очень четко и организованно.

Одновременно русские войска добились блестящего успеха на границе с Восточной Пруссией, между Сувалками и Августовом.

Воскресенье, 11 октября

Граф Иосиф Потоцкий, приехавший вчера из своего имения Антонины на Волыни, был приглашен на завтрак в посольстве.

Он сообщил мне по секрету о разочаровании его польских соотечественников: «Манифест от 16 августа вселил в нас большую надежду. Мы посчитали, что Польше предстоит возродиться… Когда манифест был выпущен, то я приказал, чтобы священник зачитал его в церкви. Мы все залились слезами; я плакал как ребенок. Но мы уже чувствуем, что русские пытаются уклониться от своих обещаний. Они хотят дать нам понять – и потом это будет их оправданием, – что манифест был подписан великим князем, а не императором; что это был жест военного начальства, но не акция верховной власти. Несомненно, они станут прибегать к другим уловкам. И во всяком случае, эти торжественные обещания обусловлены завоеванием прусской Польши! Вы действительно думаете, что русская армия когда-либо возьмет Позен? Со времени мобилизации прошло семьдесят пять дней, и русская армия всего лишь вышла к Висле! Во всяком случае, русские не смогут выстоять против немцев. Я просто не смею сказать вам всё, что я предвижу… Нет! Нет! Пока еще очень далеко до дня возрождения Польши!»

Я постарался сделать всё, чтобы воскресить его веру: «Обещание возродить Польшу было клятвенно заверено перед лицом Европы. Могу заверить вас, что оно было личным намерением императора… Несомненно, реакционеры тайно работаю над тем, чтобы манифест от 16 августа оставался мертвой буквой; мне часто сообщают об их интригах. Но их намерения слишком очевидны. Выступая против реставрации Польши, они просто пытаются расчистить дорогу к примирению между Россией и Германией. Тем самым вся политика альянса оказывается вовлеченной в решение этой проблемы. И в этом вопросе император никогда не отступит. Союзники проследят за этим, если в этом возникнет необходимость… Что же касается ваших предчувствий в отношении хода военных действий, то я рассматриваю их как эмоциональное впечатление, а не как обоснованную точку зрения. Эта война будет очень долгой и очень упорной, но наша победа станет близка, если мы проявим настойчивость и лояльность».

Он скептически пожал плечами, и затем мы говорили о неблагоприятном положении, в котором в настоящее время оказалось большинство польских семей.

«Прежде всего, – заявил он, – следует отметить, что война в основном проходит на польской земле. Наши города, поля и имения подвергаются опустошению, поджогам и грабежам с обеих сторон! Но это не всё. Из-за раздела Польши эта война приводит к ужасающим результатам. Посмотрите на мою семью! Я являюсь русским подданным; мой брат – подданный Австрии. Один из моих шуринов является немецким подданным, а другой – русским; все мои двоюродные братья и племянники оказались в силу наследственной необходимости разбросанными по трем государствам. Хотя мы принадлежим к одной и той же национальности, но мы обречены на гражданскую войну!»

В этот вечер в Мариинском театре давали балет Чайковского «Лебединое озеро», красочное и поэтичное произведение высоких симфонических качеств. Зал театра был заполнен блестящей публикой, как это бывало на абонементных представлениях в довоенные времена.

Предполагает ли это, что русское общество безразлично к войне? Конечно нет. На полях сражения русские офицеры демонстрируют изумительный дух напористости и героизма. В прифронтовых перевязочных пунктах прекрасные представительницы высшего общества соревнуются друг с другом, проявляя отвагу, стойкость и преданность делу. Повсюду в стране общественная благотворительность проявляет беспрецедентную активность. Со всех сторон широким потоком поступают подарки, особенно анонимные, которые почти всегда оказываются самыми большими по размеру. По всей империи общественная деятельность для раненых, больных, нуждающихся и беженцев продолжается в самых изобретательных формах. Рассматривая русский народ в целом, следует отметить, что его социальная и патриотическая солидарность представляет собой то, что можно было бы пожелать. Нет никакого основания для обвинения его в том, что он не принимает всерьез то тяжкое испытание, которому подвергается будущее нации. Но было бы бесполезно просить их обойтись без театров, музыки и балетов. Так же бесполезно было бы просить испанцев отказаться от боя быков. И раздумья, которым я сегодня предавался, наблюдая за блестящей публикой Мариинского театра, не касались только высших и состоятельных классов населения, ибо и более дешевые ложи были набиты до отказа. Каждый вечер многочисленные театры Петрограда полны, также как и театры Москвы, Киева, Казани, Харькова, Одессы, Тифлиса и других городов России.

Во время одного из антрактов я зашел к Теляковскому, директору императорских театров; я увидел его вместе с генералом М. и двумя офицерами, только что прибывшими с фронта. Конечно, мы стали говорить об огромном сражении, набирающем силу к западу от Вислы, начало которого было страшно кровопролитным.

– Мы теряем тысячи и тысячи солдат, убитых ради восстановления Польши! – заявил Теляковский. – Как бы мне хотелось, чтобы прекратили следовать этому сумасшедшему курсу!

В беседу вмешался генерал М.

– Но мы же дали обещание, торжественное обещание! Восстановление Польши является долгом чести!

– Пусть так, – согласился Теляковский. – Давайте возьмем Позен… если сможем. Но мы должны продолжать забирать и другие территории, которые действительно хотят присоединиться к нам; давайте возьмем Армению и Константинополь!

Возвращаясь в свою ложу, я прошел мимо Потоцкого, выглядевшего, как всегда, мрачным:

– О, господин посол, – вздохнул он. – Я всё размышлял над тем, что вы сказали мне сегодня утром. С сожалением заявляю вам, что вы меня совсем не убедили!

Понедельник, 12 октября

Вчера на семьдесят шестом году жизни скончался король Румынии Кароль I.

Послушный вассал немецкого могущества, он всегда был поклонником – более того, я могу почти сказать, что он всегда находился в плену чар, – немецкого военного, политического и духовного превосходства. У него никогда не было ни малейшего сомнения в победе Германии в самом ближайшем будущем. Пока он был жив, у нас вообще не было никакого шанса привлечь Румынию к нашему общему делу.

Новый король, Фердинанд I, будет мыслить свободно, его руки будут развязаны. Кроме того, его супруга, королева Мария, является внучкой королевы Виктории по отцу, герцогу Эдинбургскому, ставшему преемником герцога Саксен-Кобург-Готского в 1893 году. Ее матерью является великая княгиня Мария, дочь царя Александра II, а ее сестра – великая княгиня Виктория, супруга великого князя Кирилла Владимировича. Таким образом, она связана семейными узами, узами очень тесными и нежными, с английским и русским императорскими дворами.

Вторник, 13 октября

Варшава находится в опасности в результате немецкого контрнаступления к северу от реки Пилицы. Русские блестяще сопротивляются.

Среда, 14 октября

Сегодня утром для обсуждения коммерческой проблемы меня посетил один еврей из Одессы, работающий на большую экспортную компанию в качестве скупщика зерновых культур.

Пораженный его острым и проницательным умом, я стал расспрашивать его о состоянии общественного настроения в среде низших классов населения, особенно у мужиков. Я не мог бы подыскать лучшего эксперта по этому вопросу, так как его работа обязывает его постоянно совершать поездки по всей империи и ежедневно вступать в контакт с множеством людей. Вот что примерно он рассказал мне: «Порыв патриотизма не угас в среде масс. Наоборот, ненависть к Германии, судя по всему, даже возросла по сравнению с первыми днями войны. Все полны решимости довести схватку с врагом до победы. Никто не сомневается в этой победе… В Москве, однако, чувствуется некоторая тревожность из-за слухов, идущих из Петрограда. Подозревают, что императрица и те, кто находится в ее окружении, ведут тайную переписку с Германией; это подозрение распространяется и на великую княгиню Елизавету Федоровну, сестру императрицы, настоятельницу женского монастыря в Москве, которая активно занимается благотворительностью. Слабость императора по отношению к императрице, Вырубовой и Распутину подвергается суровой критике. С другой стороны, популярность великого князя Николая Николаевича растет с каждым днем… В народе начинают много говорить о Константинополе, особенно в южных губерниях…»

Четверг, 15 октября

Немецкая атака на Варшаву сдержана. Русские расширяют свое наступление, но военные действия сильно затруднены состоянием дорог, которые превращены осенними дождями в болото: местами грязь достигает метра в глубину. В 1807 году, в том же районе и в то же самое время года, Наполеон вынужден был признать невозможность военных маневров на такой рыхлой, пропитанной дождем почве.

Этим утром вчерашние высказывания еврейского маклера из Одессы были подтверждены довольно удивительным образом. Меня навестил французский заводчик Гужон, живущий в Москве последние сорок лет, который сказал:

– Некоторые из моих русских друзей, из числа ведущих представителей московской торговли и промышленности, попросили меня от их имени задать вам вопрос, который, несомненно, покажется несколько странным. Это правда, что придворной клике удалось поколебать решимость императора продолжать войну до полного разгрома Германии? Мои друзья чрезвычайно обеспокоены. Они говорят, что настолько уверены в этом, что сегодня утром приехали вместе со мной в Петроград и намерены просить аудиенции у императора. Но, прежде чем сделать это, они хотят посоветоваться с вами и будут весьма благодарны, если вы примете их.

Я рассказал Гужону всё, что знал о текущих интригах в окружении императрицы, интригах, требующих очень внимательного анализа. Что же касается решимости императора, то я сообщил Гужону о тех накопленных мною данных, которые я постоянно получаю:

– Вы можете от моего имени заверить ваших друзей, что я сохраняю безграничное доверие к слову императора, к его лояльности к альянсу и к его решимости довести войну до окончательной и полной победы… Они, конечно, поймут, что я не могу принять их; это бы выглядело, словно я встаю между царем и его подданными. Если вы услышите что-нибудь определенное об интригах во дворце, то не забудьте дать мне об этом знать.

Я только что рассказал Сазонову об этом разговоре, и он полностью одобрил всё, что я сказал Гужону. Он добавил:

– Я действительно рад, что произошел этот разговор; он дает вам возможность чувствовать пульс России: вы можете видеть сами, что он бьется сильно.

Суббота, 17 октября

Б., один из моих информаторов, который вхож в круги прогрессивно настроенной части русского общества, сообщил мне, что в настоящее время в этих кругах весьма живо дискутируется один странный тезис, автором которого является анархист Ленин, русский эмигрант в Швейцарии.

Ревностный последователь Карла Маркса, глава «социал-демократических максималистов» Ленин провозглашает, что военное поражение России является необходимой прелюдией к свершению русской революции и условием ее успеха. Следовательно, он призывает русский пролетариат всеми средствами способствовать победе немцев.

Б. утверждал, что эта абсурдная доктрина не встречает никакой поддержки среди рабочих, за исключением убежденных анархистов; что она резко оспаривается «социал-революционерами», поклонниками Скобелева и Керенского; что в целом настрой народных масс остается удовлетворительным.

– Но, – возразил я, – каким образом победа Германии, а точнее немецкого милитаризма, принесет пользу русской революции? Россия не избавится от ига царизма, если не падет крепостное право прусского абсолютизма.

– Я не берусь доказывать вам правоту тезиса Ленина. Он уже давно декларирует, что русская революция должна стать прототипом всех социалистических революций, что она, следовательно, сама собой должна отвергнуть в сознании русского народа идею «Родины», что другие народы не должны упустить возможность в скором времени последовать за этим великим примером.

– Не является ли Ленин немецким провокатором?

– Нет! Он – не продажная личность… Он – просветитель, фанатик, но личность весьма мыслящая. Он у всех пользуется уважением.

– Это не делает его менее опасным.

Таким образом, на двух полюсах русского общества, среди непримиримых сторонников православного царизма, как и среди крайних адептов анархизма в его чистом виде, присутствует одно общее желание: победа Германии!

Воскресенье, 18 октября

В соответствии с перехваченными документами немцы рассчитывали взять Варшаву 16 октября. Не только полностью остановлено активное развитие немецкого наступления, но и сопротивление, когда они перешли к обороне, ослабевает с каждым днем.

Недавно в Петроград приехал Оба, атташе японской армии при главном командовании русской армии. Он доверительно сообщил моему коллеге Мотоно, что план военных операций, принятый великим князем Николаем, в точности совпадает с мнением генерального штаба Японии, который считает наиболее правильным, с учетом недавнего анализа сложившейся военной ситуации, сделать следующее:

1. Вступить в Галицию через восточную границу.

2. Пройти всю эту провинцию, выйти к Карпатам, чтобы затем подойти к Германии через район Кракова.

3. Продвинуться в северо-западном направлении по долине реки Одер.

4. Сбросить маску перед Бреслау и устремиться к Берлину.

Понедельник, 19 октября

В два часа дня в часовне Зимнего дворца была проведена заупокойная служба по королю Каролю.

Пока шла бесконечная служба, у меня состоялся разговор с обер-прокурором Синода Владимиром Саблером, преемником могущественного Победоносцева. Сам Саблер, энергичный страж православных традиций и дисциплины, в остальном милый и добрый человек.

– А! Господин посол, – обратился он ко мне, – почему вы вчера вечером не были на концерте духовной музыки, организованном духовенством Петрограда для оказания помощи нашим раненым? В программе была только религиозная музыка. А мы начали концерт русским национальным гимном и затем… «Марсельезой»!.. Да! «Марсельезой», которую пело русское духовенство! Певцы вложили в исполнение французского гимна свои сердца. И я, я сам, обер-прокурор Священного синода, попросил исполнить «Марсельезу» на бис!

– Вы абсолютно правы, ваше превосходительство! «Марсельеза» была вполне к месту на вашем концерте духовной музыки. В настоящее время она для всех французов воплощает религию родины.

Затем он, улыбаясь, рассказал мне об ужасном скандале в императорском дворе и в русском высшем обществе, когда царь Александр III разрешил играть «Марсельезу» в своем присутствии в июле 1891 года во время визита французской эскадры в Кронштадт.

Вторник, 20 октября

Наступление русских достигло своего апогея по фронту в 450 километров от Вроцлава до Ярослава.

Со стороны Константинополя горизонт еще покрыт тучами; шторм приближается. Сазонов сообщил мне, что великий князь Николай не позволит угрозе в лице Турции отвлечь его от намеченного им плана; для защиты Кавказа он уделит, по возможности, самое малое количество вооруженных сил и сохранит все свои войска для главного театра военных операций. Генерал де Лагиш пишет мне о том же.

Среда, 21 октября

К западу от Вислы немцы отступают по всему фронту.

Во Франции и в Бельгии, в районе Арраса и вдоль реки Изер разворачивается кровопролитное сражение.

Четверг, 22 октября

Победа русских армий становится все более явной и масштабной.

Для Румынии пробил именно тот час, когда ей необходимо решать: или сейчас выступить против Австро-Венгрии, или никогда. Решать это надо теперь еще и потому, что она более не связана возражениями короля Кароля. Но Брэтиану, президент Совета, единственный человек, кто в настоящее время определяет румынскую политику, все в большей и большей степени проявляет нерешительность и робость.

Пятница, 23 октября

До настоящего времени студенты русских университетов были освобождены от воинской службы, чтобы они могли закончить учебу. Теперь же вышел указ, разрешавший военному министру призывать их под воинские знамена. Причиной для принятия этой меры послужили колоссальные потери, понесенные русскими армиями в Польше и в Галиции.

После шестимесячной стажировки в специальных военных училищах студенты, получившие соответствующие дипломы, будут иметь право на присвоение им первого офицерского звания.

В консервативных кругах указ подвергся резкой критике. Один из лидеров правых в Государственном совете сказал мне:

– Это же абсурдно! Наш офицерский корпус находится под угрозой загнивания… Все эти студенты являются всего лишь революционным вирусом, который заразит армию…

В университетских городах, таких как Петроград, Москва, Казань и Киев, студенты принялись организовывать патриотические демонстрации. Московские студенты даже посчитали, что лучшим способом доказать свой националистический пыл является грабеж магазинов, которыми владеют немцы.

Суббота, 24 октября

Неуклонно следуя собственной кампании против всего немецкого, правительство решило, что с 31 декабря издание газеты «Петроградер Цайтунг», влиятельной петербургской газеты на немецком языке, которая выходила с 1726 го да, будет запрещено. Таким образом, немецкая партия в России, партия «Балтийских баронов», потеряет свой официальный печатный орган.

Во всех отношениях враждебность против немцев, даже против немцев, являющихся русскими подданными, на территории всей империи напоминает взрыв национализма 1740 года, положившего конец режиму биронов, остерманов, минихов, левенвольдов и других немецких фаворитов, о которых так красочно писал Герцен:

«Они ссорятся из-за России, словно для них она всего лишь кружка пива».

Воскресенье, 25 октября

Сазонов показал мне письмо, которое он только что получил от одного студента из Казани. Оно следующего содержания:

«Ваше превосходительство! Я не имею чести быть знакомым с Вами. Я собираюсь вступить в ряды армии. Если в результате этой войны мы получим Константинополь, то я с радостью готов умереть хотя бы двадцать раз. Но если мы не получим Константинополя, то я умру только один раз и унесу смерть в своем сердце! Прошу Ваше превосходительство ответить мне простым „да“ или „нет“ на прилагаемой открытке, в которой я указал мое имя и адрес».

Понедельник, 26 октября

В атмосфере полной секретности я был на обеде у великой княгини Марии Павловны в Царском Селе. Она находится в восторженном состоянии в связи с огромными успехами, которых русская армия только что добилась в Польше:

– Я придаю исключительное значение этим успехам, – заявила она. – На полном основании их можно назвать победой. Во-первых, в глазах наших солдат престиж немецкой армии резко упал; они же считали, что она непобедима! Во-вторых, эта победа устранила любую возможность преждевременного мира с Германией.

Я осторожно коснулся проблемы Распутина. Она ответила:

– Увы! Некоторые верят в него сильнее, чем когда-либо. Он больше, чем когда-либо, «Божий человек»! Некоторые не сомневаются, что наши успехи обязаны его молитвам! Некоторые даже чаще, чем раньше, просят его благословлять план кампании… Какая жалость!

– Говорит ли он когда-нибудь о мире?

– Я не знаю, но весьма удивлюсь, если бы он заговорил об этом. Он слишком хитер, чтобы не понимать: в такое время, как сейчас, его бы не стали слушать.

Среда, 28 октября

Для евреев Польши и Литвы война оборачивается величайшей катастрофой из всех тех, которые когда-либо приходились на их долю. Сотни тысяч их вынуждены покинуть свои дома в Лодзи, Кельце, Петрокове, Скерневицах, Сувалках, Гродно, Белостоке и т. д. Почти повсюду их прискорбному массовому исходу предшествовал грабеж магазинов, синагог и жилищ. Тысячи семей нашли прибежище в Варшаве и в Вильне; большинство еврейских беженцев бесцельно блуждают, подобно стаду овец. Просто чудо, что не случались погромы, т. е. организованные вспышки резни. Но дня не проходит, чтобы в зоне боевых действий армий не было повешено несколько евреев по сфабрикованному обвинению в шпионаже.

В связи с этим Сазонов и я обсуждали еврейский вопрос и все религиозные, политические, социальные и экономические проблемы, которые он поднимает. Министр сообщил мне, что правительство рассматривает возможность изменений, которые можно было бы внести в существующие слишком деспотические и обременительные правила, предписанные русским евреям. Готов вступить в силу новый закон в пользу евреев Галиции, которые станут подданными царя. Я призвал его быть, по возможности, более терпимым и более либеральным по отношению к евреям:

– Я говорю как ваш союзник. В Соединенных Штатах имеется очень большая, влиятельная и богатая еврейская община, которая крайне возмущена вашим обращением с ее единоверцами. Германия очень искусно использует этот повод для ссоры американских евреев с вами, – а это означает и ссору с нами. Для нас завоевание симпатий американцев представляет вопрос большой важности.

Четверг, 29 октября

Сегодня в три часа утра два турецких миноносца ворвались в одесский порт, потопили русскую канонерку и обстреляли французский пароход «Португалия», причинив ему некоторые повреждения. После этого они удалились полным ходом, преследуемые русским миноносцем.

Сазонов принял известие с полным хладнокровием. Тотчас приняв распоряжения от императора, он сказал мне:

– Его величество решил не отвлекать ни одного человека с германского фронта. Прежде всего нам нужно победить Германию. Поражение Германии неизбежно повлечет за собою гибель Турции. Итак, мы ограничимся возможно меньшей защитой от нападений турецких армий и флота.

Впечатление в обществе очень велико.

Пятница, 30 октября

Русскому послу в Константинополе Михаилу Гирсу повелено требовать паспорта.

По просьбе Сазонова три союзных правительства пытаются тем не менее вернуть Турцию к нейтралитету, настаивая на немедленном удалении всех германских офицеров, состоящих на службе в оттоманских армии и флоте.

Попытка, впрочем, не имеет никаких шансов на успех, так как турецкие крейсера бомбардировали только что Новороссийск и Феодосию. Эти нападения без объявления войны, без предупреждения, этот ряд вызовов и оскорблений возбуждают до высочайшей степени гнев всего русского народа.

Воскресенье, 1 ноября Поскольку Турция не пожелала разорвать связи с Германией, послы России, Франции и Англии покинули Константинополь.

К западу от Вислы русские войска продолжают победоносно наступать по всему фронту.

Понедельник, 2 ноября

Император Николай обратился с манифестом к своему народу:

«Предводимый германцами турецкий флот осмелился вероломно напасть на наше Черноморское побережье. Вместе со всем народом русским мы непреклонно верим, что нынешнее безрассудное вмешательство Турции в военные действия только ускорит роковой для нее ход событий и откроет России путь к разрешению завещанных ей предками исторических задач на берегах Черного моря».

Я спрашиваю Сазонова, что значит эта последняя фраза, как будто извлеченная из сивиллиных книг.

– Мы будем принуждены, – отвечает он, – заставить Турцию дорого заплатить за ее теперешнее затмение… Нам нужно получить прочные гарантии по отношению к Босфору. Что касается Константинополя, то я лично не желал бы изгнания из него турок. Я бы ограничился тем, что оставил им старый византийский город с большим огородом вокруг. Но не более.

Вторник, 3 ноября

Два дня тому назад графиня прислала мне следующее письмо: «Дорогой друг! Не подумайте, что я собираюсь молоть вздор. Но одно странное и мистическое существо попросило меня перевести его раздумья о Франции на французский язык и направить эту записку вам. Предупреждаю вас, что это просто набор бессвязных слов.

Я также направляю вам оригинал записки на русском языке, если только можно назвать „оригиналом“ прилагаемые каракули. Может быть, вы найдете еще кого-нибудь другого, кто окажется более компетентным для того, чтобы уловить мистический и, возможно, пророческий смысл этой записки. Сама госпожа Вырубова направила мне эту записку с просьбой перевести ее для вас. Я предполагаю, что вся эта идея с запиской исходит с самого верха…

Ваш преданный друг О. Л.».

В это письмо был вложен листок бумаги, неистово исписанный крупным, неровным и безграмотным почерком. Записка представляла собой беспорядочную смесь слов, написанных вкривь и вкось резкими движениями и отдельными толчками пера. Написание букв было настолько грубым и настолько бесформенным, что их расшифровка требовала немалого труда. Но если рассматривать листок бумаги в целом, то он был столь же выразительным, как и гравюра, выполненная способом офорта; можно было представить себе, как тряслась рука, когда выводила каждое слово; перед глазами представал образ человека, одаренного богатым воображением и немалой дерзостью, человека, склонного к эмоциональным порывам и к сладострастию. Подпись под запиской была более или менее разборчивой: Распутин.

Перевод госпожи Л. русского текста записки был следующим:

«Бог дает согласие на то, чтобы вы могли жить подобно России, а не подобно критикам страны, например, подобно ничтожествам[8]8
  К слову „ничтожествам“ есть такое примечание графини Л.: „Госпожа Вырубова думает, что это означает, что Россию не следует порицать за ее монархический принцип“. – Прим. авт.


[Закрыть]. С этого момента Бог дарует вам чудодейственную силу. Ваши армии узреют силу небес. Победа будет с вами и за вами! Распутин».

У листка бумаги, на котором была написана эта неразборчивая записка, был оторван верхний левый угол, т. е. угол с императорским гербом. Распутин, должно быть, написал эту записку прямо в царскосельском дворце.

После тяжких раздумий я продиктовал графине Л. довольно расплывчатый ответ, идея которого состояла в следующем: «Французский народ, который руководствуется сердцем, прекрасно понимает, что персона царя олицетворяет у русского народа любовь к родине…» Мое письмо заканчивается так: «Ваш пророк может быть спокойным! Франция и Россия находятся вместе на вершине своего общего идеала».

Среда, 4 ноября

Численность русских войск, предназначенных для проведения боевых операций против турок в Азии, достигла 160 000 человек. План русского Генерального штаба заключается в том, чтобы немедленно овладеть всеми стратегическими позициями, которые господствуют на подходах к Азербайджану, и затем занять стойкую оборону.

Графиня Л. пишет мне:

«Вы прекрасно ответили на мое письмо, и ваш ответ попал в августейшие руки. Я убедилась в том, что у меня были все основания думать, что распоряжение о переводе записки поступило с самого верха.

С самыми лучшими пожеланиями. О. Л.».

Четверг, 5 ноября

Англо-французская эскадра бомбардировала передовые форты Дарданелл.

В Армении русские приступом взяли крепость Баязид, которая господствует над дорогой в Ван. Точно так же они начинали свои кампании 1828 и 1877 года.

Англия аннексирует остров Кипр, который она оккупировала с 1878 года в соответствии с условиями договора о союзе с Турцией.

В Северной Франции и в Бельгии немцы истощают свои силы в неистовых и яростных попытках пробиться к Кале.

Пятница, 6 ноября

В районе Варшавы немцы, столкнувшись с угрозой окружения их левого фланга, поспешно отступают в западном направлении.

В Галиции упорное сражение, продолжавшееся в течение трех недель в районе реки Сан, вчера завершилось всеобщим и поспешным отступлением австрийцев.

Великий князь Николай попросил меня направить генералу Жоффру следующую телеграмму:

«После наших успехов на Висле наши войска только что добились полной победы. Австрийцы беспорядочно и стремительно отступают на протяжении всего галицийского фронта. Стратегический маневр, о котором я информировал вас, когда он только начинался, таким образом счастливо завершился, увенчавшись наиболее значительным успехом, достигнутым нами со времени начала войны».

Суббота, 7 ноября

Я провел беседу с начальником Генерального штаба.

Я спросил его, каким образом может повлиять разгром австрийцев на предстоящий дальнейший ход военных операций.

Привожу краткое изложение того, что мне продиктовал генерал Беляев:

1) На австрийском театре военных действий. Можно считать, что австрийская армия разгромлена. Ее остатки безжалостно преследуются в теснинах Карпат. Великий князь намерен направить двенадцать кавалерийских дивизий, поддерживаемых пехотными частями, в верхнюю долину реки Тиса с целью создания угрозы Будапешту; но вместе с тем эти войска не продвинутся вперед более чем на сто километров. Эти двенадцать дивизий насчитывают 48 000 человек, из которых 30 000 казаков. Последние включают в себя специальную «дикую дивизию», поскольку она набрана из числа представителей наиболее жестоких и воинственных племен Кавказа. Великий князь ожидает, что эта масса кавалерии наведет панику в Венгрии.