Текст книги "Миф о «застое»"

О том, что в ЦРУ «всё знало», свидетельствуют и такие факты. В [106] в Приложении приводится список всех руководителей резидентур в Европе и Америке. Приводятся не только их полные имена, но и годы, когда они руководили резидентурами. А если были известны имена резидентов, то, соответственно, были известны и имена рядовых разведчиков. То есть наши разведчики думали, что работают втайне от ЦРУ и СИС[26]26
  СИС/Ми-6 (от англ. Secret Intelligence Service, SIS / Military Intelligence, MI6) – Секретная разведывательная служба МИД (служба внешнеполитической разведки) Великобритании. – Прим. ред.


[Закрыть], изобретали пароли, явки, уходили от слежки… а ЦРУ всё знало. Разведчики находились как бы под стеклянным колпаком. Ясно, что имена резидентов цэрэушники могли узнать только от высшего руководства КГБ.

Другой факт. Он касается известного советского конструктора ракет Сергея Павловича Непобедимого. Впрочем, «засекреченным» Непобедимый, как оказалось, был только для собственного народа. И для собственного самомнения. Однажды на его имя пришло письмо. Пришло оно прямо в Министерство общего машиностроения (министерство занималось строительством атомных объектов). Автор – неизвестный конструктору человек – доктор Петер Алмквист из Арлингтона (США), писал, что будет в Москве на встрече советских и американских учёных и очень хотел бы увидеться с Непобедимым. Он, в частности, писал: «Я – автор книги “Красная кузница: советская оборонная индустрия после 1965 г.”, слежу за Вашей работой уже несколько лет и высоко оцениваю Ваш вклад в советскую оборонную промышленность. Для меня очень важно, чтобы моё понимание Вашей работы совпало с реальными фактами. Для чего крайне необходимы Ваши оценки и комментарии” [ «Новости разведки и контрразведки», 2006, № 15–16].

Непобедимый был в то время лауреатом Ленинской премии, трёх Государственных, Героем Соцтруда, профессором МВТУ им. Баумана, член-корр. АН СССР и т. д., но ни строчки о нём – засекреченном учёном – ни в одной советской энциклопедии не было. Откуда узнал о нём американец и даже «следил за его работой уже несколько лет»? Как говорится, куда смотрел КГБ?

А никуда он не смотрел. Этот факт ещё раз доказывает, что существовало тесное сотрудничество между руководителями наших государств, между которыми – для публики – шла «холодная война». К «публике» можно отнести и такого человека, как Непобедимый, который, как ему казалось, был допущен к самым-самым государственным секретам. Но не знал главного. А главный секрет государства – это не устройство новой ракеты, а «устройство власти».

Или такой случай. Летом 1959 года в Свердловск приехал вице-президент Р. Никсон. В то время вокруг облцентра располагалось много закрытых городов и секретных военных объектов. И вот в обкоме Никсон попросил показать ему строительство Белоярской АЭС. Все работники обкома в растерянности: никто не знал, что в Белоярке строят АЭС, так как во всех документах она проходила как ГРЭС. А вот Никсон знал. Откуда? Вопрос: от кого секретили? От жителей Свердловска?

(Судя по всему, осведомлённость «главного противника» началась не в 70-е. Я приведу выдержку из письма М. Рюмина (2 июля 1951 г.), известного следователя по «делу врачей», на имя Сталина (против министра МГБ Абакумова).

Он, в частности, сообщал: «Считаю своим долгом сообщить Вам, что тов. Абакумов, по моим наблюдениям, имеет наклонности обманывать правительственные органы путем замалчивания серьёзных недочётов в работе органов МГБ.

Так, в настоящее время в моём производстве находится следственное дело по обвинению бывшего заместителя генерального директора акционерного общества “Висмут” в Германии Салиманова, который в мае 1950 г. убежал к американцам, а затем через 3 месяца возвратился в советскую зону оккупации Германии, где был задержан и арестован. Салиманов показал, что в мае 1950 г. его сняли с работы и он должен был возвратиться в СССР, однако этого не сделал и, воспользовавшись отсутствием наблюдения со стороны органов МГБ, перебежал к американцам.

Далее Салиманов рассказал, что, изменив Родине, он попал в руки американских разведчиков и, общаясь с ними, установил, что американская разведка располагает подробными сведениями о деятельности акционерного общества “Висмут”, занимающегося добычей урановой руды (Выделено мной. – А. С.)

Эти показания Салиманова говорят о том, что органы МГБ плохо организовали контрразведывательную работу в Германии.

Вместо того, чтобы информировать об этом правительственные инстанции и использовать показания арестованного Салиманова для устранения серьёзных недостатков в работе органов МГБ в Германии, тов. Абакумов запретил фиксировать показания Салиманова протоколами допросов.

Министерством государственной безопасности в разное время арестовывались агенты американской и английской разведок, причем многие из них до ареста являлись негласными сотрудниками органов МГБ и двурушничали.

В своих информациях по таким делам тов. Абакумов писал: “Мы поймали, мы разоблачили”, хотя в действительности нас поймали, нас разоблачили и к тому же долгое время нас водили за нос».

Вот выдержка из Отчёта комиссии, созданной для проверки МГБ по указанию Сталина (7 июля 1951 г. Маленков, Берия, Шкирятов, Игнатьев): «В августе 1950 г. органами МГБ в Германии в результате агентурно-оперативной разработки был арестован бывший заместитель генерального директора акционерного общества “Висмут” Салиманов, бежавший в мае 1950 года к американцам. Об этом аресте Министерство государственной безопасности доложило ЦК ВКП(б). Салиманов – крупный государственный преступник, изменив Родине, он выдал американцам важные сведения. Несмотря на то, что прошёл почти год с момента ареста Салиманова, тов. Абакумов до сих пор не информировал ЦК о результатах следствия по делу Салиманова. При выяснении, почему т. Абакумов не сделал этого, сколько-нибудь вразумительных объяснений он дать не мог».

В 80-е годы была частично разгромлена сеть агентов ЦРУ, было разоблачено шпионов больше, чем за все предыдущие годы Советской власти [201; с. 193 и 212, т. 1; с. 167]. Но, как пишет Крючков, «конец агентурной сети в нашей стране не был виден».

Или такой факт. По каналу «Культура» показали документальный фильм «Тайны забытых побед. Укрощение “Сатаны”». В фильме речь шла о конструкторе Уткине, о котором также не было ни строчки в энциклопедиях и который тоже был «засекреченным». Диктор (В. Лановой) говорит: «Его знал только узкий круг лиц у нас и в Америке» (как говорится: а с этого места – поподробнее… Но – переход на другую тему). В конце фильма показали, как американский конструктор приехал к Уткину в Москву; они встретились, как старые друзья. Вопрос: с какого года Уткин сотрудничал с ЦРУ?

Рядовые разведчики боролись с иностранными шпионами и были уверены, что приносят пользу Родине. Возможно, следующие мои слова прозвучат оскорбительно для рядовых чекистов, которые не за страх, а за совесть делали своё дело – ловили шпионов и агентов западных разведок. Но, к сожалению, они работали зря. И дело не только в том, что в Троицке их переговоры прослушивались – в конце концов, через Троицк шли далеко не все переговоры. Главными агентами были агенты в высших эшелонах власти, в т. ч. в Политбюро и в руководстве КГБ, которые не передавали секретных документов и не закладывали тайников в виде кирпичей. Они общались по тайным каналам, через венский институт Гвишиани, через «товарища Арманда Хаммера», «канал Гаврилова»… И получалось, что рядовые сотрудники КГБ что-то делали, ловили шпионов, оформляли «допуски», «формы секретности», «первые отделы» и т. д., а руководители Комитета и ЦК спокойно делали своё дело, попутно выдавая агентов (один Калугин чего стоит, о «деятельности» которого знал Андропов). Да, не с теми боролись наши разведчики.

Рядовые разведчики и сотрудники верили в то, что во главе страны и КГБ стоят патриоты, которые – по определению – не могут быть предателями. Так воспитывала народ пропаганда. Мол, предателями могут быть кто угодно: Калугин, Резун («Суворов»), Шевченко, но не руководители. Работник КГБ В. Широнин, который 33 года проработал в разведке, пишет: «Я уже писал, что замыслы США и Запада по развалу СССР уже в семидесятых годах не составляли тайны для КГБ, а высшие должностные лица государства об этих замыслах регулярно и многократно ставились в известность. Но меня преследуют сомнения: всю ли информацию органов госбезопасности советники и помощники докладывали высшим руководителям страны в “перестроечный” период? Если не всю, то эти советники и помощники, по сути, являются государственными преступниками, потому что в сводках КГБ указывались конкретные виды внешних и внутренних угроз нашей стране и даже сроки реализации Западом подрывных замыслов. Кроме того, предлагались и конкретные меры противодействия планам разрушения державы» [237; с. 231]. Что можно сказать – «вера в доброго царя». Мол, советники – сволочи – не докладывали генсеку…

Да, руководители всё знали, читали всю информацию рядовых разведчиков… И кидали её в мусор. (А заодно узнавали, что о тайных планах знают те, кому знать не положено.) Так как они давно готовили смену строя. Вот, например, что пишет известный генерал, начальник Аналитического управления при Крючкове, Николай Леонов в своих воспоминаниях «Лихолетье» [ «Русский Дом», 1999]. Выступая в телепередачах «Русский дом», он говорил о великом СССР, а вот что он пишет: «Государство, известное под названием СССР… завершило своё существование в 1991 г. после длительной агонии нашего “исторического произведения”»[27]27
  Леонов, Н. С. Лихолетье. – М.: Русский дом, 1999. – С. 104, 105.


[Закрыть]. Леонова это событие обрадовало, поскольку, как выясняется, он и его коллеги, начиная с 1974 г., «.. стали искренне пугаться расползания по планете красной сыпи “социализма”»[28]28
  Указ. соч. – С. 114.


[Закрыть].

Вон ещё когда ответственные сотрудники Комитета начали думать о смене строя! Они мечтали о том дне, когда «красная сыпь социализма» исчезнет и у нас. Леонов был настолько уверен в крушении социализма, что «своей дочери Ирине… за десяток лет до наших дней (До 1991 года. – А.С.) внушал, что ей придется жить в ином обществе»[29]29
  Указ. соч. – С. 291.


[Закрыть].

Заслуживают внимания слова генерала о том, что представлял из себя в то время КГБ: «Не одному мне приходили в голову мысли: “Что же делать?” Не раз мы обсуждали эти вопросы в кругу самых близких сослуживцев… Надо признать, что идея бунтарства, выступления в какой бы то ни было форме против существующего строя казалась нам неуместной»[30]30
  Леонов, Н. С. Лихолетье. – М.: Русский дом, 1999. – С. 139.


[Закрыть].

Итак, мысли о ликвидации социализма преследовали его. Как следует из повествования, генерал был сторонником западной демократии; она уже была заложена во многих соцстранах в виде многопартийности и выйдет «…на арену в подходящий политический момент»[31]31
  Указ. соч. – С. 160.


[Закрыть]. Который Леоновы и подготавливали.

Например, рассказывая о Коста-Рике, этом «единственном островке спокойствия» в Латинской Америке, Леонов объясняет, почему там «спокойствие»: «Там давно укрепились основы буржуазно-демократического строя в результате широкого развития мелкой и средней собственности»[32]32
  Указ. соч. – С. 179.


[Закрыть]. (А ввиду приверженности Леонова идеям демократии, ему «…искренне было жаль Никиту Сергеевича», свергнутого соратниками по Политбюро, отказавшимися «…поддержать и развить… начатые <Хрущёвым> демократические процессы»[33]33
  Указ. соч. – С. 72.


[Закрыть]).

Леонов не видел никакой другой силы, кроме КГБ, которая смогла бы взамен социализма «развить демократические процессы». Вот, например, читая Грема Грина, он ловит себя на мысли, что отдельные фрагменты книги относятся непосредственно к нему: «мне казалось, что однажды КГБ возьмёт власть в свои руки и тогда окажется, что <3ападу будет> гораздо проще вести дела с прагматиками, чем с идеологическими попугаями»[34]34
  Леонов, Н. С. Лихолетье. – М.: Русский дом, 1999. – С. 153.


[Закрыть].

А какой идеологии придерживался сам Леонов? Он об этом не пишет, но восхищается власовцами. Вот, например, он описывает встречу с бывшим солдатом РОА, жившем в Перу. Тот растрогал Леонова так, что будущий генерал разразился следующим рассуждением: «…Наверное, не все рассказал мне солдат РОА о своих делах в военное лихолетье, но кто же должен нести самую главную ответственность за миллионы разрушенных домов, миллионы изувеченных судеб, за трагедию народа? И ответ только один: те, кто захватил право решать судьбу страны. За то, что немецкие армии дошли до Сталинграда, выморили голодом Ленинград, унесли жизни 27 млн людей, ответ перед историей будут нести Сталин и те, кто по его доверенности проводил политическую и военную линию партии»[35]35
  Указ. соч. – С. 90.


[Закрыть]. Вот так! Профессор МГИМО, академик РАЕН, генерал-лейтенант КГБ Леонов в соответствии с канонами западной пропаганды повторяет, что ответственность за начало войны несет не агрессор, а жертва агрессии. Что ж этот ненавистник страны не подал в отставку, не отказался от генеральской зарплаты и квартиры – пошёл бы в диссиденты…

Так что на защите интересов России стояли только рядовые чекисты (офицеры и генералы), но не руководители.

До сих пор остаются тайной обстоятельства побега из Москвы полковника КГБ и агента Ми-6 Олега Гордиевского. Как только его заподозрили в шпионаже, то сразу установили за ним наблюдение. Но Крючков распорядился наблюдение снять. И англичане спокойно в багажнике машины его вывезли в Финляндию [221; с. 238].

Крючков встречался с Робертом Гейтсом, будущим директором ЦРУ, в ресторане “Maison Blanche” в декабре 1987 года. Организатором встречи был советник президента по национальной безопасности генерал Коллин Пауэлл [221; с. 239]. В те годы Крючков занимал должность начальника ПГУ, а Гейтс был замом директора ЦРУ. В октябре 1988 года Крючков станет председателем КГБ, а Гейтс – директором ЦРУ. Ясно, что они координировали свои действия.

Активным участником в «совместной революции» была “Rand Corporation”, один из главных советологических центров. Другая структура – американская «общественная организация» «Институт Поиска общей платформы» (глава Джон Маркс). С советской стороны посредниками «революции» выступали Советский комитет защиты мира и «Литературная газета» [221; с. 240]. Действия координировал Институт системных исследований в Вене.

Первая встреча представителей ЦРУ и КГБ состоялась в редакции «Литературки» в начале января 1989 года. Координатором с принимающей стороны был политический обозреватель Игорь Беляев, автор статьи «Ислам», в которой говорилось о будущем конфликте по оси «мусульмане – остальные». Эта статья вписывалась в «теорию» 3. Бжезинского о необходимости «войны цивилизаций» [221; с. 240].

Вторая встреча состоялась полгода спустя в штаб-квартире “Rand Corporation”. Среди советских участников, кроме Беляева, были и два генерала КГБ – Валентин Звезденков и Фёдор Щербак. Звездников – специалист в области борьбы с терроризмом, а Щербак – зам. начальника ВГУ и начальник 6-го Управления (защита государственных секретов в экономике). С американской стороны участвовали Д. Маркс, Уильям Колби (бывший директор ЦРУ) и Рэй Кляйн (бывший зам. директора ЦРУ).

Итак, тайные контакты (от народа и «простых» сотрудников ЦРУ и КГБ) осуществляли руководители разведок. Небезызвестный Виктор Луи говорил: «В наше время всякий разведчик как минимум двойник». Сотрудничество разведок проявилось, в частности, в передаче и опубликовании на Западе воспоминаний Хрущёва.

Здесь надо сказать о, как писали тогда, моральном облике сотрудника КГБ. Нет, не так: о моральном облике не сотрудника КГБ, а руководящих работников и работников т. и. «престижных» управлений – ПГУ (разведка) и ВГУ (контрразведка).

В 60-80-е годы в СССР были категории населения, которые постоянно выезжали за границу на работу. Это: моряки торгового флота, спортсмены и артисты, дипломаты и разведчики, а также туристы (в основном, в соцстраны).

Самой многочисленной группой были моряки. Таковых за период с 1954 по 1985 годы было около 600 тысяч. Из них не вернулось на родину около 20 человек. Но при этом это мизерное количество предателей среди загранплавающих можно уменьшить ещё вдвое, поскольку половина из этих двадцати пропала без вести и, скорее всего, стала жертвой припортового криминала (т. е. по пьянке). Такие, даже более чем мизерные показатели по данной профессиональной корпорации очень удивляют, поскольку на фоне тогдашних своих соотечественников они, как правило, отличались наибольшим мещанством и склонностью к некоторым видам криминальной деятельности (спекуляция, незаконные валютные операции и прочее).

Другой многочисленной корпорацией советских граждан, регулярно бывавших в капстранах, являлись спортсмены. За указанный период их там побывало несколько десятков тысяч. Количество перебежчиков из них около десятка. Доля столь же мизерна. Например, из примерно тысячи шахматистов, побывавших за это время в капстранах, перебежчиком был только один – Корчной.

Примерно такие же показатели были и у нескольких тысяч представителей творческой интеллигенции (музыканты, литераторы, актёры, балет и т. д.)

Но больше всего побегов было у других. Это – сотрудники внешней разведки КГБ и дипломаты. Причём и здесь разведчики значительно опережали даже дипломатов. Из побывавших в 1954-88 годах в зарубежных командировках примерно 5 тыс. разведчиков, перебежали на Запад и были завербованы иностранными разведками (прежде всего западными) по очень приблизительным и оттого приуменьшенным подсчётам около двухсот. То есть у разведчиков доля перебежчиков и предателей во много раз превышала показатели «диссидентствующей» творческой интеллигенции.

Вот так. И эти люди – «бойцы невидимого фронта», «чекисты» – вызывали студентов и поучали, чего «низзя» говорить о социализме, инструктировали спортсменов и артистов! А сами только и думали, как бы выгоднее продаться и затем смотаться! То, что они думали именно так, доказывает их поведение в ельцинский период.

В 60-70-е годы в «престижные» отделы КГБ – ПГУ и ВГУ – пришли дети дипломатов, номенклатурных работников и генералов КГБ. В результате в 1973 г. Брежнев обратил внимание Андропова на то, что в КГБ слаба «рабочая прослойка». Как-то вразрез с марксистско-ленинскими установками, кадровое комплектование КГБ осуществлялось всё больше за счёт детей номенклатуры, выходцев из «интеллигентных» семей, т. е. из среды совслужащих. Андропов откликнулся немедленно и 5 февраля 1973 года направил Брежневу письмо, в котором писал: «В соответствии с Вашим поручением об увеличении отбора в органы госбезопасности рабочей молодёжи, КГБ намечает организовать в 1973 г. при Высшей школе подготовительное отделение с количеством слушателей 100 чел., с отрывом от производства». Да, эти люди пришли в КГБ, но «не туда»…

Как я писал, самой престижной считалась работа, связанная с выездами за границу, а именно – в разведке (ПГУ), и здесь все вакансии заняли дети номенклатуры. И, как результат, в советских представительствах за рубежом не часто можно было встретить «рабочих и крестьян». А вот рабоче-крестьянское пополнение КГБ, о котором так заботился Брежнев, как раз попадало на наименее значимые или наиболее тяжёлые участки работы, например в 7-е управление (наружное наблюдение) или в 9-е (охрана), работа в которых была связана с большими физическими нагрузками.

Были инструкции, направленные против семейственности, но им следовали «творчески». Придуманный метод обхода инструкций получил название «перекрёстное опыление». Это когда сыновей генералов КГБ устраивали «на работу» в МИД, а дети высокопоставленных чиновников МИДа поступали «на службу» в ПГУ и ВГУ. И там, и там «работа» и «служба» были связаны с выездами за границу. Так создавались «трудовые династии» «работников» МИДа и «сотрудников» КГБ.

В этом не было бы ничего страшного, если бы династии отстаивали интересы СССР – наоборот, сегодня мы бы гордились потомственными дипломатами и чекистами, но… Но они думали только о своём благе и обогащении. И делали всё для достижения этой цели. Этого же добивалась и верхушка партаппарата.

Цель эта – деньги, деньги, и как можно больше. Результат – «прихватизация» и развал страны, и ужасная коррупция.

Конечно, далеко не все чекисты шли только «за деньгами». Александр Шевякин пишет: «Смею вас заверить, что и внутри самого КГБ существовали непримиримые противоречия. На одном полюсе были либо герои, либо те, кто готов был пожертвовать собой за нашу Советскую Родину, а на другом полюсе были предатели. Только до конца понимая сущность и роль некоторых комитетчиков, можно разгадать смысл слов одного из героев книги “КГБ” Дж. Баррона: “Ты должен научиться остерегаться чекистов. Они занимают самые высокие посты, но это самые низкие люди в нашем обществе. Всю свою жизнь они предают и продают людей. Они продают нас в МИДе, они продают членов партии, они продают один другого. Потом эти сукины дети убегают в Америку и продают весь советский народ”. Ясно? Надеюсь, “да”, как и то, почему такие книги скрывали от нас в спецхране» [394; с. 9].

Известный диссидент А. Зиновьев, оказавшись в ФРГ, писал: «Я раньше думал, что всё-таки КГБ мощная организация. Оказавшись на Западе, я увидел, что огромное количество его агентов очевидные халтурщики. Дали бы мне пять талантливых ребят, да я бы с ними сделал больше, чем пятьдесят тысяч советских агентов. Они делом не занимались, не видели того, что нужно было видеть». А думали только о покупке шмоток, их отправке в СССР и последующей спекуляции ими.

При Крючкове количество предателей только увеличилось, ибо этому способствовал сам Крючков. В своей книге он писал: «Мы ни разу не использовали недозволенных методов в работе против наших противников, решительно порвав с практикой прежних лет, когда принцип “око за око” служил оправданием нарушения норм международного права и законности. К сожалению, взаимностью нам не отвечали» [212, т. 1; с. 110]. Да, раньше считалось, что у КГБ «длинные руки» – предатели боялись, что их достанут в любой точке планеты.

И чем больше предателей собиралось под крышей КГБ, МИД и ЦК, тем чаще и громче их называли «чекистами» и «ленинцами», чтобы скрыть, понадёжнее замаскировать от народа истинную суть – перерождение из щита государства в «пятую колонну». Именно поэтому мы сегодня не знаем имён «династий», ибо им нечем гордиться.

Поэтому и не было ни одного судебного процесса по обвинению их в шпионаже!

Но, ради справедливости, надо сказать, что и 99 % цэрэушников так же были уверены, что борются с «империей зла». А когда честные разведчики с той или другой стороны случайно узнавали имена высокопоставленных информаторов, то этих разведчиков либо увольняли, либо убивали. Ибо «посвящённые» делали «совместную революцию».

Рэм Красильников пишет, что когда во времена «перестройки» группа сотрудников ЦРУ приехала в гости в КГБ, то один из американцев сказал: «Вы хорошие парни! Мы знаем, что у вас были успехи, которыми вы имеете право гордиться. Но придёт время и вы ахнете, узнав (если это будет рассекречено), какую агентуру имели ЦРУ и Госдепартамент у вас наверху» [201; с. 337]. К сожалению, такую фразу не могли сказать кагэбэшники.

Более того. «Нью-Йорк таймс» 26 декабря 2001 года написала, что непосредственно перед 85-м годом со стороны ЦРУ, ФБР и других секретных ведомств США была осуществлена самая масштабная за всю историю акция по внедрению агентов во все структуры узлового значения. Вследствие этого как КГБ, так и ГРУ во многих отношениях оказались «проеденными молью», заполненными агентами США [353; с. 256].