Текст книги "Психика, сознание, самосознание"

Стратегия приспособления в собственном смысле слова. Нередко невозможно уйти из тех ситуаций, в которых Я-образы обостряются до неприятного для личности уровня. В таких случаях люди вынуждены идти навстречу предъявляемым ожиданиям, стандартам и критериям. Выбор данной стратегии обусловлен тем, предвидит ли человек, что способен соответствовать этим критериям. Если предвидится неудача, люди предпочитают уйти из ситуации.

Если считать готовность идти на помощь нуждающимся проявлением приспособленчества (конформизма), что, конечно, спорно, все же представляет интерес следующий результат: оказывается, что с большей готовностью спешат на помощь другим людям те, кто переживает более четкий Я-образ. Люди в состоянии ясного Я-образа с большей готовностью идут навстречу предъявляемым или предполагаемым социальным стандартам.

А. Положительная и отрицательная Я-концепции (проблема их возникновения и структуры). – Исходя из существующих представлений можно сказать, что у человека Я-концепция является положительной, если самооценка, составляющая аспект (компонент) этой психической структуры, является положительной. В противном случае Я-концепция является отрицательной. Реальное положение вещей, конечно, намного сложнее, поскольку одни аспекты и черты своей личности и поведения человек может оценивать положительно, а другие – отрицательно, третьи – амбивалентно и т. п. Вот почему по знаку самооценки, как по критерию, мы можем выделить целый спектр разновидностей Я-концепций. В данном направлении полезно проводить исследования. Мы считаем, что только при выводе обобщенной самооценки можно говорить о только положительной или только отрицательной Я-концепции. Во многих случаях подобный подход также является эвристичным и практически полезным.

Однако здесь нас занимают другие вопросы, а именно, следующие: а) каким образом у личности развивается такая положительная Я-концепция, какими факторами подобное развитие определяется?; б) каковы компоненты положительности Я-концепции? – Эти два вопроса совершенно разные, а между тем некоторые авторы создают путаницу, когда утверждают следующее: «Как указывают многие авторы, положительная Я-концепция определяется тремя факторами: твердой убежденностью в импонировании другим людям, уверенностью в способности к тому или иному виду деятельности и чувством собственной значимости»[385]385
  Бернс Р. Развитие Я-концепции и воспитание, с. 27.


[Закрыть]. Допустим, что это так. Но что нам следует понимать под словами Я-концепция определяется тремя факторами?». Входят ли эти факторы в структуру Я-концепции или же они детерминируют развитие положительной Я-концепции? А может быть, и детерминируют (в ходе онтогенеза), и входят в состав результатов собственной активности? Мы считаем, что у Р. Бернса речь как раз идет о том, что названные в приведенной цитате три фактора входят в состав Я-концепции, являются ее компонентами, что видно также из дальнейшего изложения, когда он называет их «характеристиками» Я-концепции. В таком случае возникает новый вопрос: каким образом сами эти факторы появляются в психике человека? Ведь, например, «твердая уверенность в импонировании другим людям» у ребенка не может быть изначальной данностью! Точно так же не могут быть изначальными данностями уверенность в способности к определенной деятельности и чувство собственной значимости. Они сами являются результатом психического развития личности. Позднее они интегрируются в общей структуре Я-концепции. Р. Бернс считает, что родители и другие люди дают ребенку информацию о его значимости, компетентности и способностях.

Б. Защита собственной отрицательной Я-концепции. – Может создаваться впечатление, что люди защищают лишь положительные представления о себе, т. е. положительную Я-концепцию. Действительно, зачем защищать отрицательное представление о себе, не лучше ли менять его? Но более пристальное внимание позволяет сделать вывод, что это не так: люди очень часто и даже со страстью защищают не только положительную, но и отрицательную Я-концепцию.

Например, представим себе, что у человека имеется какой-либо недостаток (импульсивность, склонность к конфликтам), его критикуют, а он упорствует: «Да, Я такой, и это очень хорошо».

Другой пример: ученик плохо учится, поскольку убежден, что не является обладателем хороших способностей. Но ему поручают решение определенных задач (например, тест) и он хорошо с ним справляется. Казалось бы, он должен изменить мнение о себе, но это не всегда происходит. Нередко такие ученики как бы нарочно снижают уровень своего поведения (ролевого или другого исполнения), чтобы сохранить отрицательное мнение о себе. (Один такой пример приводит Р. Бернс на с. 40–41 своей вышеупомянутой книги).

Самым естественным образом возникает вопрос: почему индивид (или даже этнос!) защищают свою отрицательную Я-концепцию? Наша идея следующая: он это делает для того, чтобы уйти от ответственности и необходимости прилагать усилия для самосовершенствования.

Другая, причем очень важная для этнопсихологии идея состоит в следующем: феномен психической защиты собственной отрицательной Я-концепции имеет место и на уровне этносов. Например, этнос в своей Мы – концепции может иметь целый ряд отрицательных мнений о себе, даже комплекс неполноценности и, вместо того, чтобы стремиться к его разрушению и ликвидации, защищает его. Психо-логику подобного парадоксального защитного поведения можно выразить следующим образом: «Я плохой и хочу оставаться плохим»[386]386
  Данное явление мы обнаружили при исследовании процессов самозащиты этносов. См.: Налчаджян А. А. Этнопсихологическая самозащита и агрессия. Ереван, «Огебан», 2000.


[Закрыть].

Почему индивидом или этносом выбирается подобная парадоксальная стратегия самозащиты? Мотивами подобной самозащиты, как мы уже сказали, могут быть следующие: 1) желание уйти от ответственности; 2) нежелание прилагать усилия для самосовершенствования; 3) в случае этноса такая специфическая Мы – концепция в течение веков стала до такой степени твердой и непроницаемой, что защищается автоматически, отвергая все то, что противоречит ей; 4) эта отрицательная Мы – концепция закреплена в культуре этноса и воспринимается в ходе социализации подспудно, неосознанно, формируя отрицательные этнические Я-концепции этнофоров; от такой психической структуры позднее очень трудно избавляться; 5) подобную отрицательную Мы – концепцию активно подтверждают враждебно настроенные чужие этносы (как в случае индивида – враги). Мы уже знаем, что слабые и подвластные этносы нередко интернализируют отрицательные мнения о себе, высказанные господствующими этносами (например, путем превращения отрицательных гетеростереотипов в отрицательные автостереотипы)[387]387
  Налчаджян А. А. Этнопсихологическая самозащита и агрессия. Ереван: «Огебан», 2000.


[Закрыть].

В. Защита от негативной Я-концепции. – При углублении в проблематику психологической защиты Я (Мы) – концепции мы обнаруживаем все новые любопытные явления и даже парадоксы. Так, оказывается, что как индивиды, так и этносы не только парадоксальным образом защищают отрицательное мнение о себе, но и защищаются от такого мнения. Мы называем данное явление защитой от собственной негативной Я-концепции.

Между тем исследование данной проблемы интересно и в другом, очень важном отношении: этим путем доказывается, что Я и его Я-концепция – не одно и то же. Причем ознакомление с литературой убеждает нас в том, что многие (если не все) исследователи не различают эти два аспекта личности, что и приводит к путанице в рассуждениях о самосознании. Но есть случаи, которые ясно показывают различия Я и его Я-концепции. Мы имеем в виду в первую очередь тот случай, когда в Я-концепции имеется (обнаруживается) неприемлемое содержание, например, отрицательная установка к себе вообще или к определенным аспектам своей личности и Я приходится защищаться. Необходимость защищаться от собственной отрицательной Я-концепции – явный признак того обстоятельства, что Я и Я-концепция – разные структуры. Другое дело, что Я может использовать одну часть Я-концепции против другой ее части. Защищается Я, а не Я-концепция, которая сама нередко нуждается в защите как от внутренних противоречий, так и от внешних нападений. (Каким образом Я защищает себя и различные подструктуры Я-концепции, мы показали еще в 80-х годах ХХ века[388]388
  См.: Налчаджян А. А. Социально-психическая адаптация личности. Ереван, Изд-во АН Армении, 1988, гл.4; см. также: Налчаджян А. А. Психологическая адаптация. Москва: «ЭКСМО», 2010.


[Закрыть].

Итак, при негативной Я-концепции перед личностью возникают проблемы самозащиты. Из этой проблематики можно выделить целый ряд задач для исследования, например следующие: какие механизмы самозащиты спонтанно активизируются при наличии у личности негативной Я-концепции? Что можно делать в таких случаях, как изменить Я-концепцию в положительную сторону? Можно ли, опираясь на современную психологию, создать новые механизмы самозащиты при наличии у личности негативной Я-концепции? Мы знаем, что существуют механизмы, предназначенные для защиты от внешних фрустраторов, и есть группа защитных механизмов, которые начинают функционировать при появлении внутренних фрустраторов. (Это показали еще Зигмунд Фрейд и Анна Фрейд). Вполне возможно, что вторая группа пока не такая многочисленная и эффективная, как первая, но она есть и, по всей вероятности, может обогащаться новыми механизмами.

М. Аргайль считает, что Я человека не все время активно. Он исходит из того, что люди не все время заняты раскрытием, поддержкой и презентацией своего Я-образа. Он приводит примеры, когда Я-концепция «не очень активна»[389]389
  Argyle M. The Psychology of Interpersonal Behaviour. London, 1978, pp. 195–196.


[Закрыть].

Однако с этим трудно согласиться. Мы считаем, что наше поведение всегда в той или иной степени регулируется и контролируется Я-концепцией, которая активна на подсознательном уровне. Сновидения человека – тому убедительное доказательство. Даже поза спящего человека регулируется Я-концепцией. Так что следует проводить различие между сознательной активностью Я-концепции в виде регуляции и мотивации поведения актуальными, ситуативными Я-образами и подсознательной ее активностью. Если, например, человек занят поглощающим его внимание важным делом и его Я-образ почти отсутствует, то нет основания для утверждения, будто в мотивации и регуляции этой деятельности Я-концепция участия не принимает. Можно считать, что на подсознательном уровне актуализируются Я-образы, которые не только в сновидениях, но и в бодрствующем состоянии оказывают глубокое и тонкое влияние на все поведение человека, на выбор аргументов, на мимику и пантомимику и на другие стороны его активности.

Я – образ становится четким и ясным, когда человек выступает перед большими аудиториями, поскольку он является объектом восприятия и оценивания и его самоуважению может грозить опасность. Всегда существует вероятность отрицательных реакций присутствующих. Выступающий определяет для себя ситуацию, начинает выполнять определенную деятельность, выставлять определенное «лицо», давая понять, что он – личность и способна исполнять ту роль, которую взял на себя. Вот это имплицитное требование и создает риск потери лица.

Многие социальные ситуации таковы, что в них человек чувствует себя объектом наблюдения других лиц. Когда он во время экзамена, интервью и т. п. отвечает на вопросы, когда присутствуют старшие по возрасту и чину и т. п., то индивид становится объектом социального наблюдения и оценивания.

Однако люди значительно отличаются друг от друга по тому, в какой мере они в подобных ситуациях чувствуют себя наблюдателями или объектами наблюдения. Есть люди, которые отличаются зависимым характером и неуверенностью в своих силах, которые во всех социальных ситуациях чувствуют себя объектами наблюдения для других участников социального процесса. Таких лиц особенно много среди женщин, чем и определяется их обостренное внимание к своей одежде, прическе, вообще – к внешнему виду. Мужчины же обычно больше значения придают физической ловкости.

Самосознание можно привести в активное состояние и другими способами. Можно поступить так, чтобы человек воспринял себя как объект, находящийся вне себя. Полученный результат называют «объективным самосознанием»[390]390
  См., например: Duval S. and Wicklund R. A. A theory of objective self – awareness. New York: Academic Press, 1972.


[Закрыть]. Такой результат получается, когда человек, как мы уже знаем, оказывается перед зеркалом. Я-образы становятся более отчетливыми, если человек отличается от всех присутствующих, например, одеждой, цветом кожи, полом и другими антропологическими признаками.

«Ослабления» («потускнения») Я-образов, «деиндивидуации» можно добиться унификацией одежды, прически и других внешних признаков. Исследования показывают, что в результате этого у участников социального процесса происходит ослабление чувства ответственности, причем до такой степени, что они даже забывают, какую точку зрения кто высказывал.

Интенсификации яркости и четкости Я-образов можно добиться путем проникновения в интимный мир личности; например, когда человека застают голым или неподходящим образом одетым, когда он не успел привести себя в порядок и т. п. То же самое имеет место тогда, когда раскрываются такие подробности его личной жизни, которые он тщательно скрывал. Этих вопросов мы уже касались, обсуждая вопрос о репрезентации личности в социальных ситуациях.

Существуют и другие индивидуальные различия самосознания. У некоторых лиц имеется так называемый сценический страх. Наоборот, есть такие лица, которые отличаются эксгибиционизмом: они все время желают быть на виду, в центре внимания людей. Эксгибиционизм присущ проституткам, определенной части политических и общественных деятелей и т. д. Это обстоятельство всегда необходимо иметь в виду, когда мы желаем понять карьеру разных публичных деятелей, причины их успехов и неудач. Причем эксгибиционистом может быть человек самой заурядной внешности. Прямой связи между эксгибиционизмом и внешним видом человека, по-видимому, нет.

Психологи пришли к выводу, что эти два «измерения» личности – сценический страх и эксгибиционизм – независимы друг от друга. Одним из свидетельств этого считается тот факт, что есть люди, которые одновременно желают быть в центре внимания общества и боятся этого. (Мы полагаем, что из известных деятелей таким был, например, Адольф Гитлер). Оказывается, что из-за такого внутреннего конфликта личности этого типа, выступая перед аудиторией, допускают много речевых ошибок[391]391
  У Гитлера, который обладал ораторскими способностями, этого, по-видимому, не было). (См. также: Paivio A. Personality and audience influence. – «Progress in Experimental Personality Research», 2, 1965, pp. 127–173.


[Закрыть].

Люди с низким уровнем собственного достоинства робки, легко смущаются, страстно желают и ждут одобрения со стороны других лиц, легко поддаются социальным влияниям).

Самоосознание и уровень яркости Я-образов зависят не только от внешних условий, которые были описаны выше. Имеются индивидуальные различия в том, в какой мере человек склонен иметь яркие и четкие Я-образы, осознать себя и свои действия.

Исследование этого вопроса привело к выводу, что люди различаются по так называемому индивидуальному самосознанию (private self-consciousness) и по так называемому публичному самосознанию (public self-consciousness)[392]392
  См.: Fenigstein A., Scheier M.F. and Buss A.H., Public and private self-consciousness: Assessment and theory. – “Journal of Consulting and Clinical Psychology”, 1975, 43, pp. 522–527.


[Закрыть]. Был создан тест для измерения этих различий.

Те индивиды, у которых имеется высокий показатель индивидуального (приватного) самосознания, лучше осознают собственные переживания, мнения, установки и психические состояния. Те же, у кого имеются высокие показатели по публичному самосознанию, лучше осознают свою общественную сущность: они больше озабочены своей внешностью и мнением о себе других людей. Они стремятся оставить хорошее впечатление у людей, легче меняют свое мнение, приспосабливаясь к ожиданиям и установкам других. Люди с развитым публичным самосознанием интересуются модой и ее изменениями, чувствительны к мнениям людей, пытаются угадать их мысли и мнения о тех вопросах, которые интересуют их. Когда к ним плохо относятся, они обижаются, не желая больше общаться.

По этим двум типам самосознания между людьми имеются значительные различия, однако исследования показали, что среди женщин больше индивидов с развитым общественным самосознанием.

Тест для измерения индивидуальных различий. – Арнольд Басс предложил тест для определения уровня развития у человека индивидуального и общественного самосознания[393]393
  См.: Buss A. H., Self – Consciousness and Social Anxiety. New York: W.H.Freeman, 1980.


[Закрыть]. Ниже приводятся вопросы этого теста, чтобы читателю было ясно, какие признаки входят в эти два вида самосознания.

I) Вопросы для измерения индивидуального самосознания

1. Я много думаю о себе;

2. Я вообще внимателен к своим внутренним переживаниям;

3. Я всегда исследую свои мотивы;

4. Я внимателен к изменениям своего настроения

5. Когда я решаю задачу, внимательно слежу за работой своей мысли.

2) Вопросы для измерения общественного самосознания

1. Меня заботит то, что думают обо мне другие люди;

2. Я всегда стараюсь оставить хорошее впечатление на других;

3. Меня беспокоит то, как я представляюсь перед другими;

4. Я обычно осознаю свой внешний вид;

5. Последнее действие, которое я выполняю перед тем, как выйти из дома – это взглянуть в зеркало.

Важным аспектом динамики самосознания является мысленное слежение человеком за самим собой, т. е. самослежение (self-monitoring). С помощью этого процесса человек не только отражает свое поведение в социальных ситуациях, но и осуществляет самоконтроль. По способности следить за собой и осуществлять самоконтроль между людьми имеются значительные индивидуальные различия.

С помощью той информации, которую человек получает в процессе сознательного самослежения, он приспосабливает свое поведение к социальным нормам и ожиданиям людей. Для того чтобы эта разновидность адаптации была успешной, человек должен держать под контролем процесс своей саморепрезентации, как вербальной, так и невербальной. Человек, у которого высокоразвита способность самослежения и самоконтроля, хорошо адаптируется к ожиданиям социального окружения путем продуктивного изменения своего поведения. У таких людей высокоразвито также общественное самосознание. Как нетрудно видеть, все стороны и процессы Я-концепции теснейшим образом взаимосвязаны и обусловливают друг друга.

М. Снайдер создал тест самослежения (self-monitoring test), который содержит вопросы следующего типа: «Я умею обманывать людей прикидываясь любезным, хотя в действительности я их не люблю», «Когда я не уверен, как следует действовать в социальных ситуациях, я наблюдаю за поведением других и получаю необходимые сигналы» и т. п.[394]394
  См.: Snyder M., Self-monitoring of expressive behavior. – “Journal of Personality and Social Psychology”, 1974, 30, pp. 526–537; Snyder M., Self-monitoring processes. – In: L. Berkowitz (Ed.), Advances in experimental social psychology. Vol.12, New York: Academic Press, 1974, pp. 85 – 128.


[Закрыть]

С помощью теста удалось установить, что люди с высокоразвитой способностью к самослежению являются носителями следующих черт: а) всегда озабочены тем, чтобы вести себя прилично, т. е. в соответствии с социальными нормами и с ситуацией; б) очень внимательны к поведению других и воспринимают знаки (сигналы), подсказывающие как следует себя вести; в) обладают социальными умениями и навыками, предназначенными для поведения в различных ситуациях; г) умеют менять формы презентации своей личности. Они хорошо приспосабливаются, воспринимают («ощущают») ожидания других и, гибко меняя свое поведение, добиваются адаптированности.

Мы считаем, что изучение таких людей представляет особый интерес для теории социально-психической адаптации. Мы видели, что для успешной адаптации люди должны обладать развитым публичным самосознанием, способностью самослежения и самоконтроля. Другие аспекты самосознания, например, объективное самовосприятие и интроспекция тоже важны. Но проблема состоит в том, чтобы выяснить: каким образом люди, принадлежащие разным типам по особенностям самосознания, используют защитные механизмы и стратегии, исходя из чего выбирают неодинаковые стратегии? Каким образом Я-концепция управляет процессами защитной адаптации? Эти вопросы требуют новых исследований.

Те же индивиды, у которых способность самослежения слабо развита, при переходе из одной ситуации в другую проявляют бóльшую последовательность поведения. У них Я-образы также более устойчивы. Чаще всего они включаются в такие ситуации, которые соответствуют их Я-образам, и действуют таким образом, чтобы не иметь конфликтов с собственными установками.

По мнению М. Снайдера, между людьми этих двух типов имеются различия и по способу переработки социальной информации. Люди с высоким уровнем развития способности самослежения (self-monitoring) запоминают больше сведений о других людях и используют большее число крайних суждений о них. Они склонны видеть причины своего поведения в основном во внешней среде, т. е. у них при объяснении собственного поведения преобладают внешние атрибуции. Они хорошо осознают, что обладают склонностью придавать большое значение условиям ситуаций и ожиданиям других людей. Эти люди успешно действуют на границе разных социальных групп и организаций, где от них требуется гибко реагировать на ожидания людей, играющих самые различные роли. При переходе человека из одной ситуации в другую его Я-образы и поведение меняются, обеспечивая его гибкую адаптацию. Хотя подобная способность в определенной мере есть у всех людей, тем не менее у индивидов с низким уровнем развития способности самослежения (самомониторинга) при переходе из одной ситуации в другую поведение мало меняется: они сохраняют свой ситуативный Я-образ. Они все время помнят, кто они и как должны вести себя. На требования ситуации они обращают мало внимания.

В противоположность первому типу, люди с низким уровнем развития способности самослежения объясняют свое поведение главным образом внутренними причинами. (У них, по-видимому, преобладают внутренние атрибуции).

Таким образом, в зависимости от типов Я-концепции преобладающие атрибуции этих людей различны. Мы считаем, что обнаружение данной закономерности открывает путь для новых исследований. Открывается путь установления более тесных связей между теорией самосознания и теорией атрибуции.