Текст книги "Психика, сознание, самосознание"

Когда взаимодействуют двое или больше людей, их самосознание и целый ряд других представлений принимают активное участие в этом процессе, оказывая на него тонкое, важное, хотя и не всегда осознаваемое влияние.

А. Ситуативные Я-образы в процессе взаимодействия. – 1) «Шутка» Вольтера. – Однажды Вольтер отказался спорить с одним единственным посетителем, сказав ему, что «участников спора много». Когда удивленный посетитель заметил, что они в комнате одни, Вольтер на это дал такой оригинальный ответ: «Вы ошибаетесь, господин. Присутствует, по крайней мере, шесть человек. Присутствует мое представление о Вас как о человеке, Ваше представление о себе, а также реальный человек, каким Вы являетесь. То же самое верно и по отношению ко мне.

Это очень тонкий, гениальный «инсайт», мысленное проникновение в структуру самосознания и взаимодействия людей. Вольтер мог бы положить начало психологии самосознания. Он хорошо знал о существовании самоотражения (саморефлексии) – процессе, который вновь был открыт в конце 19-го – начале 20-го веков.

2) Феноменология взаимодействия. – Одной из высших психических способностей человека является способность самоотражения, саморефлексии. На конкретном примере покажем, что это значит. Человек принимает важное решение, совершает какой-то поступок и, через некоторое время мысленно возвращаясь к ним, вспоминает их. Но не просто вспоминает, а обсуждает их, дает им оценки и таким путем оценивает также свою личность. В настоящей книге мы назвали такой процесс также ретроспективной интроспекцией. Данный термин, с нашей точки зрения, лучше отражает суть этого психического процесса.

В области социальной психологии термин «рефлексия» употребляется и в другом значении. Под рефлексией понимают осознание человеком того, каким образом остальные участники социального процесса воспринимают и оценивают его. В процессе общения и взаимодействия, действительно, очень важно знать, каким образом В (партнер, другой) воспринимает и понимает нас (А), наши мотивы и действия. Одновременно и А должен знать В, его роль, мотивы поведения, действия и психические состояния. Всегда следует помнить, что взаимодействующие индивиды А и В отражаются в психике друг друга. Поэтому когда А узнает качества личности В, то этим путем в определенной степени узнает и себя[436]436
  См. об этом: Андреева Г.М. Социальная психология. М., «Аспект Пресс», 1999, с. 122–123; Кон И. С. Открытие «Я». М., 1978, с. 110 и др.


[Закрыть]. Это означает, что классический призыв древнегреческих мудрецов – «Познай себя» – не следует понимать только в смысле необходимости осуществления интроспекции и объективного самонаблюдения. Одним из путей самопознания является познание других.

В 19-м веке философ Дж. Холмс впервые после Вольтера поднял вопрос о том, сколько личностей участвует в процессе взаимодействия индивидов А и В и пришел к выводу, что их целых шесть. Допустим, что взаимодействуют Джон и Генри. В этом процессе участвуют следующие шесть «людей»: 1) Джон как он есть (как его Бог создал); 2) Джон – как он сам видит себя; 3) Джон – как его видит Генри. Соответственно участвуют также три Генри.

К этим шести образам американские психологи Т. Ньюком и Ч. Кули добавили еще два образа: Джон – как он себя видит отраженным в сознании Генри и, соответственно, Генри – как он видит себя отраженным в психике Джона.

Немецкие психологи Г. Гибш и М. Форверг следующим образом описывают взаимодействие в диаде. Встречаются личности А и В. Между ними устанавливаются отношения А – В и В – А. В отвечает на воздействия А и наоборот. Представление А о себе обозначим Á, представление В о себе – В'. Представление А о В обозначим В'', а представление В об А – А''. Взаимодействие протекает следующим образом: А говорит как А' и обращается к В''. В отвечает А'' – у в качестве В'. – Ни А, ни В не знают, что существуют не совпадающие с реальностью (с А и В) образы А' и В', а также А'' и В''. Причем между А и А'', а также между В и В'' нет каналов коммуникации. Вполне понятно, что взаимодействие между А и В будет тем более успешным, чем меньше различия между элементами следующих двух цепей: А – А' – А'' и В – В' – В''. (Стремление минимизировать различия между этими элементами можно считать адаптивным).

Эту схему можно приложить, например, для моделирования взаимодействия между оратором и аудиторией. Если у оратора (А) имеется ошибочное представление о себе (А'), а также об аудитории (В'') и, что еще более существенно, имеется искаженное представление о том, как его самого воспринимает аудитория (А''), тогда взаимопонимание оратора и аудитории исключается. Ясно, что в таких условиях его ораторская деятельность не может быть плодотворной. Чтобы избежать подобной ситуации, следует уменьшить различия между образами, входящими в каждую из цепей: А – А' – А'' и В – В' – В''. Для этого некоторыми авторами предлагается использовать способы психотренинга.

Мы считаем, что эту тематику в дальнейшем можно расширить и углубить, если вовлечь в обсуждение также представления о роли защитных механизмов «Я» и интроспекции (как динамики Я-образов), самоотражения в целом. Ведь следует учесть, что возникновение искаженных образов А', А'' и В', B'' обусловлено, в частности, вмешательством в процесс самопознания и познания другого человека целого ряда защитных механизмов, в том числе проекции, атрибуции, интроекции и других.

В современной социальной психологии описанные выше процессы взаимодействия и взаимного отражения обсуждаются с привлечением представлений Дж. Келли о так называемых личностных конструктах[437]437
  Kelly G.A. The psychology of personal constructs. Vol.1 and 2 (1st ed.), New York: Norton, 1955; Kelly G.A. A theory of personality: The psychology of personal constructs. New York: Norton, 1963. См. также: Sampson Ed.E. Social Psychology and Contemporary Society. New York a.o.: John Wiley and Sons, 1971, pp. 12–13; Maher B.A. (Ed.), Progress in experimental personality research. Vol.2, New York: Academic Press, 1965; Дж. Келли создал специальный тест для измерения личных конструктов.


[Закрыть]. Личностных конструктов много и среди них – представления человека о себе и о других (Я-образы и образы других людей). Понятно, что эти образы являются мотивирующими и регулирующими поведение факторами, и если между ними имеются серьезные расхождения, взаимопонимание и сотрудничество невозможны. Это, по существу, разновидность конфликта между А и В, поскольку об одном и том же объекте (А или В) у них различные, порой несовместимые представления. Иначе говоря, конфликт представлений не позволяет А и В взаимно адаптироваться в данной ситуации.

Следует особо отметить, что неэкстериоризируемый поток психической активности во время разговора вряд ли так подробно вербализуется и осознается, как можно было бы думать. Личные конструкты, представления, в том числе Я-образы и образы другого в психике собеседников активизируются, но большей частью остаются подсознательными. Иначе беседа или обсуждение не могли бы течь быстро и гладко. При особых затруднениях эта ситуация, конечно, меняется. Например, если А имел о В определенное представление, но В ведет себя совсем неожиданным образом (непредсказуемым с «позиций» личных конструктов А), то он вынужден быстро пересмотреть свой конструкт (представление о В). В таких случаях и старое представление, и вновь формируемое, и процесс перехода от одного к другому могут почти полностью осознаваться. Процесс создания нового образа собеседника является адаптивным. Поэтому здесь налицо не только когнитивные, но и защитные процессы (агрессия в виде раздражительности и недовольства, рационализация в виде оправдания своего прежнего мнения: «Я думал, что вы… Но я не виноват, это вы ввели меня в заблуждение» и т. п.). (Когда людей спрашивают об их личных конструктах, им обычно не удается воспроизвести свои подлинные представления. Это еще одно свидетельство того, что психо-логика действует преимущественно на подсознательном уровне).

При таком глубоком рассмотрении процессов общения с позиций теории адаптации открываются новые возможности более адекватного понимания социально – психологических процессов. Эту проблематику в дальнейшем следует расширить с привлечением сведений из социальной психологии и психолингвистики.

Б. Сопряженность Я-концепции и представления личности о других (новая концепция). – Речь идет о том, что Я-концепция человека и его представления о других существуют в его психике не независимо друг от друга: они взаимосвязаны. Причем их взаимосвязь имеет особый характер: они сопряжены друг с другом. Характер такой взаимосвязи заключается в том, что когда Я-концепция меняется, изменяются также представления человека о других. Имеет место и обратное: когда человек, получая новую информацию, резко меняет свое представление о другом, то его Я-концепция также начинает меняться.

Эти утверждения, как мы надеемся, нетрудно доказать. Так, если у индивида А был сотрудник В, которого он считал честным человеком, но события показали, что тот в течение определенного отрезка времени обманывал его, тогда А будет резко менять свое представление о В. Теперь у А представление о В – это представление как о нечестном человеке. Каким образом такое изменение образа другого может стать импульсом для того, чтобы А изменил свое представление и о самом себе? Это нетрудно себе представить: если А до сих пор считал себя знатоком людей и наблюдательным человеком, то теперь уже он мог сомневаться в этих своих способностях. Он ведь был обманут! «Оказывается, – может подумать о себе А, – я не такой наблюдательный и тонкий психолог, как предполагал до сих пор». Подобные сомнения могут стать началом существенных изменений в структуре Я-концепции этого человека. В частности, существенные изменения может претерпеть самооценка личности.

Другой вариант такой сопряженности Я-концепции человека с его представлениями о других – это известная в психологии закономерность: самоуважение человека предопределяет, в какой степени он уважает других. Тот, кто не уважает себя, не может уважать других людей. Если у А было высокое самоуважение, но он был вынужден совершить такой поступок, который несовместим с его представлениями о достоинстве человека, уровень его самоуважения будет снижаться. Предполагается, что такое внутриличностное изменение не проходит бесследно для его установок по отношению к другим людям: снижение самоуважения приводит к снижению уровня уважения других людей. Проще говоря, если человек считает себя плохим и недостойным, то вряд ли будет считать других благородными и достойными хорошей жизни.

Здесь, конечно, функционирует целый ряд психических механизмов, в том числе проекция, атрибуция, рационализация и другие. Так, если человек совершил аморальный поступок, в результате чего изменил свое положительное представление о себе, возникает вопрос: каким образом он меняет свое представление о других, ведь с этими людьми ничего нового не происходило? Ясно, что изменение представлений о других может иметь место благодаря работе механизма проективной атрибуции. Обнаружив в себе недостаток, он приписывает его другим, таким образом сохраняя соотношение положительной сопряженности между своей Я-концепцией и представлениями о других. Это адаптивный и порою очень тонкий психический процесс, психо-логику которого можно представить следующим образом: если не только я плохой, но и другие, тогда все относительно и в принципе ничего не меняется.

Возникает новая и интересная проблема: поскольку есть люди, у которых формируется комплекс неполноценности в то самое время, как они продолжают думать о других в положительных понятиях, то можно заключить, что в подобных случаях описанная выше закономерность нарушается. Если назвать эту закономерность правилом (или законом) положительной сопряженности Я-концепции и образов других людей, то можно предположить, что существует также отрицательная сопряженность. Это означает, что есть люди, у которых чем положительнее Я-концепция, тем отрицательнее их представления о других.

В связи с этим можно предположить, что данная версия или вариант (отрицательная сопряженность) осуществляется с помощью особых процессов проекции и атрибуции, а именно: присвоив себе положительные черты (т. е. осуществив положительную интроекцию), человек в то же самое время приписывает другим отрицательные черты (отрицательная атрибуция), иногда противоположные. Например, такие признаки: «Я талантлив, а он – дурак», «Я красив, а он безобразен» и т. п. И в этом случае Я-концепция и образ другого изменяются сопряженно, но сопряженно-противоположно. Поэтому все же встречаются случаи, когда человек уважает себя, но не уважает других, любит себя, но не любит других и т. п.

Мы считаем, что описанные различные линии развития личности и формирования различных личностных типов зависит от того, какие психические механизмы, какие варианты этих механизмов запускаются у индивидов с детских лет, какие из них долгое время играют ведущую роль в психическом развитии.

Правда, следует иметь в виду, что поскольку обстоятельства жизни меняются, меняются также впечатления человека, о себе и о других, а Я-концепция формируется под воздействием впечатлений о себе и о своих поступках (а также о других и их поведении), то очевидно, что в процессе жизнедеятельности Я-концепция может меняться, изменив направление своего развития. Одна закономерная связь Я-концепции с образами других (положительная сопряженность) может уступить место противоположной закономерности и т. п. Во всяком случае такая теоретическая возможность не исключается. Изменения возможны также вследствие того, что вместе с преобразованием опыта самопознания человек может получить более правильные представления о себе и изменить свое искаженное представление о себе в сторону сближения Я-концепции к реалиям его личности. Но в целом Я-концепция людей в той или иной мере искажает реальность, поэтому люди действуют чаще всего на основе поверхностных и неверных представлений о себе. Каналы, по которым человек получает информацию о себе, не очень надежны. Интроспекцию следует сочетать с исследованием собственного поведения и его реальных результатов, чтобы создать более или менее реальное представление о себе.

Социальные психологи заметили существование связи между Я-концепцией и представлением о других (S-концепцией и О-концепцией), но анализ этой связи у них пока что недостаточно глубокий. Однако у Роджера Брауна есть одно очень интересное замечание, которое может быть полезным: он считает, что если у личности А сохраняется отрицательное мнение о В и если А не желает пересмотреть свою Я-концепцию, тогда он должен порвать связи с В; если, например, речь идет о взаимоотношениях мужа (А) и жены (В), и если А имеет о себе положительное мнение, в то время как его мнение о жене (В) отрицательное, то эти оценки могут остаться неизменными в результате развода. При продолжении совместной жизни А должен изменить свою Я-концепцию, если не может менять свое представление о В[438]438
  См.: Brown R. Social Psychology. New York, 1966, pp. 648–653.


[Закрыть].

Связь Я-концепции с представлением о другом так тесна, что наличие определенной черты (T) в А требует наличия соответствующей черты у другого (В). Но, как мы выше уже показали, эта «соответствующая черта» может быть как той же самой (T), так и противоположной (– T) в зависимости от типа сопряжения и лежащей в ее основе атрибуции – проективной или непроективной.

Поскольку существует этническая Я-концепция (или Я-образ) индивида, а также групповая Я-концепция, то ясно, что закон сопряжения должен существовать и действовать и в этом случае. Но данную проблему целесообразнее обсудить в этнопсихологии.

Еще одну гипотезу мы бы хотели предложить здесь для дальнейшего исследования. Э. Гофман обратил внимание на то, что когда на социальной сцене индивид Р стремится представить себя определенным образом, присутствующие отвечают таким образом, чтобы наш социальный актер «сохранил лицо», хотя такая их реакция может содержать в себе ложь. В этой связи мы предлагаем гипотезу, состоящую из следующих утверждений: 1) в таких случаях у присутствующих актуализируются две реакции: явная (адаптивная) и латентная (подлинная, искренняя); 2) здесь мы видим одновременную работу двух вариантов закона сопряжения: ложного сопряжения и подлинного сопряжения, Каждое из них способно вызвать свою линию поведения социальных наблюдателей. Когда кто-либо из них, не заботясь о сохранении достоинства социального актера, выражает свой подлинный ситуативный Я-образ критика, мы называем подобное поведение хамством, а его исполнителя – хамом и циником, нечувствительным и не обладающим социальными навыками человеком.

Когда индивид Р₁ взаимодействует с другим человеком (Р₂), в процесс их взаимодействия включаются многие аспекты их личностей, в том числе, конечно, их Я и Я-концепции. «В принципе» это именно так и никаких возражений против такого положения вещей не может быть. Но конкретно какое воздействие оказывают Я и его Я-концепция личности Р₁ на личность Р₂ и с помощью каких механизмов оказывается такое воздействие? На этот конкретный психологический вопрос и следует дать ответ.

Принципом подхода к этой проблеме может быть следующий: чтобы Я и его Я-концепция личности Р₁ могли оказать влияние на Р₂, последний должен каким-то образом воспринять эти аспекты личности Р₁ и учесть при организации своего дальнейшего поведения. Как это возможно, ведь Я и его Я-концепция не видны, их невозможно воспринять непосредственно с помощью органов чувств?

Восприятие Я другого возможно опосредованно – через интерпретацию поведения, речи, мимики и пантомимики. Например, то что Р₁ – человек нескромный Р₂ «ощущает» по его внешнему виду, походке, взгляду и, конечно, речи. Если это так, то представление Р₂ о самосознании Р₁ будет образовываться из двух блоков: а) из объективного, правильного знания; б) из различных атрибуций, в том числе проективных.

В зависимости от содержания этого представления о самосознании Р₁ другой индивид (Р₂) учтет это при организации своего дальнейшего поведения. В этой связи мы предлагаем ряд идей, которые подлежат дальнейшей разработке: 1) создав себе представление о самосознании другого, Р₂ построит определенные ожидания о том, как будет вести себя Р₁; 2) ожидание роли и представление о статусе другого включают в свой состав представление о Я другого; 3) представление о роли другого в данной ситуации, как мы думаем, автоматически дополняет образ Я другого целым рядом «сами собой понятных» элементов. Исполнение роли всегда связано с актуализацией определенных Я-образов.

На фоне описанных в предыдущих параграфах общих закономерностей обсудим одну частную проблему, которая уже была упомянута. Проблема, сформулированная в заглавии настоящего параграфа, имеет прямое отношение к структуре самосознания. О ней интересные мысли высказал Гарри Стэк Салливен. Он утверждал, что человек может уважать других только тогда, когда уважает себя. Если человек реалистически оценивает себя, то его подход к другим тоже будет реалистическим. По его мнению, обратное не имеет место: как вы судите о других, так и другие будут судить о вас. Эта последняя точка зрения распространена, но ее Салливен считает неправильной. Он считает, что не встречал исключений из вышеприведенного правила, а именно (повторяем): как вы судите о себе, так и будете судить о других[439]439
  См.: Sullivan H.S. Conceptions of Modern Psychiatry. New York, 1953, p. 15.


[Закрыть].

Действительно, когда мы считаем других наделенными высокими моральными качествами, то очень часто проецируем на них свои собственные представления о себе, свою самооценку. И если уровень самоуважения достаточно высокий, то даже признание на уровне сознания того, что люди ниже нас, аморальны и т. п., в реальных ситуациях общения не оказывает заметного влияния на наше поведение. Мы, уважающие себя, спонтанно выражаем уважение и к другим, даже явно не заслуживающим уважения людям. Здесь, конечно, мы встречаемся с проблемой великодушия. Подлинно великодушным может быть только человек, глубоко уважающий себя, а на этой основе – и других.

Но человек, уважающий себя и других и великодушный в своем отношении к недостаткам и промахам других, часто оказывается в проигрышном положении. Он может быть обманут людьми противоположной категории. Если случаи обмана, как интенсивные фрустраторы, повторяются, то рано или поздно он может изменить свое мнение о других.

Если такой человек составляет отрицательное мнение о других людях, то, обобщая такой взгляд, может атрибутировать его себе самому. В ходе многочисленных фрустраций для этого могут накапливаться и фактические (эмпирические) основания: он проявил слабость: на подлое отношение других ответит действиями, «недостойными себя» и т. п.

Итак, постепенное углубление неуважения (презрения) к другим может порождать неуважение к собственной личности. Поэтому неудивительно, что гордые и великодушные люди стремятся к относительной самоизоляции. В этом выражается не столько их презрение к другим, сколько стремление (быть может, не всегда осознанное) сохранить самоуважение, сохранить свою положительную Я-концепцию.

С этих позиций следует проанализировать взаимосвязи гордости, самоуважения и великодушия. Следует выяснить, есть ли необходимость сохранения в научной психологии всех этих понятий в качестве терминов. Подобная необходимость может быть налицо лишь тогда, когда удастся показать, что они обозначают относительно независимые, не сводимые друг к другу явления (психические основы личности, компоненты ее самосознания), приводящие к специфическим формам поведения.

Одним из выражений великодушия является то, что человек переживает удовольствие от того, что доставляет удовольствие другим[440]440
  Sullivan H.S., op. cit., p.18.


[Закрыть]. Следует выяснить, может ли такая форма поведения исходить из гордости и самоуважения? Обязательно ли, чтобы гордый (но незаносчивый) человек непременно был и великодушным? Ведь могут совершаться действия, которые доставляют удовольствие другим, но унижают человека, который их совершил: они для него не являются источником удовольствия. Так что вышеприведенная мысль Г. Салливена относится только к определенной части тех поступков человека, которые доставляют удовольствие другим. Неудовольствие от наших действий, которые доставили другим удовольствие, возникает от того, что они, часто совершаемые под угрозой психологического или физического насилия, ущемляют наше самосознание. Только одновременное утверждение нашего самоуважения благодаря нашим действиям может превратить их в источник радости не только для других, но и для нас.