Текст книги "18 лекций о Дуньхуане"

Стейн пригласил Пеллио каталогизировать обнаруженные в пещере Цанцзиндун китайские рукописи, а тот, согласившись, только в 1913 году открыто признал, что был слишком занят и не мог уделить этому время. В итоге в 1914 году эта работа была доверена Лайонелу Джайлзу, хранителю Отдела восточных рукописей и печатных изданий Британского музея [82]. Джайлз работал один, и продвигался он довольно медленно. Начиная с 1914 года он стал публиковать результаты своей работы и переводы некоторых текстов. Первая его статья – «Дуньхуанский каталог: заметки об округе Дуньхуан»[25] – подверглась жесткой критике находившегося тогда в США Ху Ши [29][65]65
  Cкорректированный перевод Джайлза вышел в этом же номере журнала: Giles L. The Tun Huang Lu Re-Translated.


[Закрыть]. Поэтому, когда в 1926 году Ху Ши посетил Британский музей, чтобы ознакомиться с дуньхуанскими текстами буддисткой школы Чань, Джайлз следил за ним с особым вниманием. Однако он не сделал никакого вывода из этой ситуации и продолжал чинить препятствия Сян Да, Юй Даоцюаню и другим китайским исследователям, которые приезжали в 30-х годах в Лондон. Выйдя на пенсию в 1957 году, Джайлз опубликовал свой комментированный каталог дуньхуанских рукописей на китайском, но он не включал многих неидентифицированных фрагментов [22]. И лишь в 1991 году Фан Гуанчаном и мной были составлены новые версии этого каталога [90].

С 1913 по 1930 гг. в Британском музее работал Артур Уэйли (1889–1968), возможно, один из самых известных китаистов ХХ века. Будучи самоучкой, он чрезвычайно интересовался темой и работал крайне усердно. Круг его интересов был необычайно широк, и в 1931 году ученый составил каталог добытых в Дуньхуане Стейном картин (рис. 2), а поскольку на тот момент коллекция еще не была поделена между Британским музеем и индийским правительством, то справочная ценность этого каталога была крайне высока [78]. Впоследствии, уйдя в отставку, он отказался от предложенного ему места в университете и продолжил работу над своими переводами дома. В 1956 году Уэйли опубликовал работу «Некоторые сведения об иранских храмах в регионе Дуньхуана» [80], в которой описал распространение зороастризма в этой местности во времена Тан и Пяти династий. В 1960 году им было опубликовано несколько переводов дуньхуанских бяньвэней[66]66
  Бяньвэнь – смешанный поэтико-прозаический жанр светского содержания, характерный для дуньхуанской простонародной литературы. – Примеч. пер.


[Закрыть] с комментариями [79]. В основу этой работы легло опубликованное незадолго до этого «Собрание дуньхуанских бяньвэней» («Дуньхуан бяньвэнь цзи») (1957), однако замечу, что перевод этих текстов на английский не такая простая задача. В сборнике статей памяти Бернхарда Карл– грена Уэйли опубликовал свой обзор «Собрания дуньхуанских бяньвэней» [77].

Рис. 2. «Каталог картин из Дуньхуана, добытых Аурелем Стейном» [ «A catalogue of paintings recovered from Tun-Huang by Sir Aurel Stein»] Артура Уэйли

После Второй мировой войны изучение дуньхуанских материалов в Англии приходит в упадок, однако во Франции китаисты добиваются выдающихся успехов. Отдельного упоминания заслуживает Денис Твитчетт, в 5070-х годах последовательно публиковавший результаты своих исследований истории Тан. Он использовал дуньхуанские официальные документы, затрагивающие структуру местных органов власти, законодательство, экономику, семейные отношения и другие аспекты. Его статьи «Монастырская собственность в эпоху Тан» [71], «Монастыри и средневековая экономика Китая» [75], «Фрагменты постановлений водного департамента династии Тан, обнаруженные в Дуньхуане» [74], «Вопрос государственной обработки земли в танское время» [68], «История китайского общества в VII–X веках: дуньхуанские документы и их значение» [66], «Заметки о танском регулировании во фрагментах дуньхуанских документов» [65], «Торговцы, торговля и правительство в период поздней Тан» [70], «Фискальный контроль на местах в дотанский период» [69], «Структура правящего класса династии Тан: новые данные дуньхуанских материалов» [73] стали значимой частью фундамента монографий «Финансовая система династии Тан» и «Кембриджская история Китая» [67]. Кроме того, он написал небольшую книгу «Печать и издательства в средневековом Китае» [72].

В настоящее время английские ученые (Дэвид Макмуллен, Глен Дадбридж, Тимоти Барретт и другие) используют дуньхуанские материалы в изучении конфуцианства, ритуала, литературы и популярных течений даосизма, но никто не занимается конкретно дуньхуанскими рукописями. Благодаря деятельности проекта Британской библиотеки “International Dunhuang Project” под руководством Сюзан Уитфилд некоторые дуньхуанские рукописи из коллекции Стейна оцифрованы и находятся в свободном доступе в интернете[67]67
  Подробнее об этом проекте можно узнать из почтовой рассылки IDP News или на сайте http://idp.bl.uk.


[Закрыть].

Тибетские рукописи из пещеры Цанцзиндун, цитадели Миран и Мазар-Тага являются важнейшими историческими документами периода тибетского управления Дуньхуаном и Центральной Азией. Бельгийский буддолог Луи де Ла Валле-Пуссен (1869–1937) описал 765 тибетских рукописей буддийского содержания в «Каталоге тибетских рукописей из Дуньхуана библиотеки Министерства по делам Индии [45].

Небуддийские тексты были каталогизированы Фредериком Вильямом Томасом (1867–1956), который занимал должность старшего библиотекаря в библиотеке Министерства по делам Индии. Результаты его работы были опубликованы в серии статей, впоследствии составивших «Литературные тексты и документы на тибетском языке из китайского Туркестана» [63].

Материалы на хотаносакском из Дуньхуана и района Хотана по большей части были упорядочены Гарольдом Вальтером Бейли из Кембриджского университета. Все доступные тексты на хотаносакском были транскрибированы и опубликованы им в I–III и V частях «Хотаносакских текстов» и в «Хотаносакских буддийских текстах» [3; 4]. Обе эти работы крайне важны для изучения хотаносакского языка.

Опасаясь преследований в нацистской Германии, в 1936 году в Британию переехал Вальтер Бруно Хеннинг и другие немецкие специалисты по иранским языкам. Хеннинг и его последователи – Мэри Бойс, Дэвид Нэйл Маккензи, Николас Симс-Уильямс – внесли большой вклад в расшифровку и изучение согдийского письма [36].

Франция

Тщательно отобранные Полем Пеллио в пещере Цанцзиндун дуньхуанские рукописи обеспечили французских ученых богатым исследовательским материалом. А визит Пеллио в Пекин упрочил сотрудничество французских востоковедов и китайских ученых в работе над материалом из Дуньхуана.

Поскольку Пеллио удалось заполучить для Франции такую значимую коллекцию, Коллеж де Франс специально создал кафедру языков, истории и археологии

Центральной Азии. Возглавив ее, Пеллио получил столь же высокий профессорский статус, какой был у его учителя, Эдуарда Шаванна. Круг интересов Пеллио был очень широк: исследователь внес вклад в изучение всех аспектов дуньхуанских рукописей на китайском, хотаносакском, уйгурском, тибетском и согдийском языках, и рассказать об этом здесь не представляется возможным [44]. С наибольшим интересом он занимался историей и языками Центральной Азии, однако, за исключением составленных им совместно с японским ученым Ханэда Тору двух томов каталога «Утерянное наследие Дуньхуана», он так и не закончил ни одной монографии, посвященной китайским рукописям Дуньхуана. Пеллио подготовил каталог дуньхуанских рукописей с P.2001 по P.3511, однако работа эта осталась только в черновиках, которые были позже скопированы побывавшими во Франции китайскими учеными и переведены для публикации [85]. После 1920 года он оставил работу над каталогом, а черновик был закончен работавшими с текстом японским исследователем Наба Тосисадой, китайским ученым Ван Чжунминем и американцем Ян Яньшэнем; из них наибольший вклад внес работавший в Париже между 1934 и 1939 годами Ван Чжунминь.

В 1921 году Эдуарда Шаванна на месте заведующего кафедрой китайского языка в Коллеж де Франс сменил Анри Масперо (1883–1945), который был французским китаистом высокого уровня. После своего назначения он главным образом сосредоточился на истории Китая и опубликовал первый том своей «Китайской истории» под названием «Древний Китай». Том был посвящен истории доханьского периода и, в связи с появлением новых археологических данных, быстро устарел. Масперо принял предложение Ауреля Стейна поработать с китайскими материалами третьей экспедиции Стейна в Центральную Азию, результатом чего стало его исследование истории между династиями Хань и Тан, в особенности танской административной системы. К сожалению, эта работа вышла уже после его смерти [41]. Вместе с тем Масперо изучал даосизм и китайскую фонологию, опираясь в обеих этих областях на материалы дуньхуанских рукописей. Обнаружение им текста утраченной «Сокровищницы смысла учения Дао» («Даоцзяо июань») даосского мыслителя Сун Вэньмина стало выдающимся открытием.

Смерти Поля Пеллио и Анри Масперо в 1945 году стали невосполнимой потерей для французской синологии.

Марсель Гранэ (1884–1940), другой ученик Эдуарда Шаванна, известен использованием социологических методов в изучении мифов и легенд Древнего Китая. Его ученики Рольф Альфред Штайн и Макс Кальтенмарк внесли значительный вклад в изучение даосизма во Франции, продолжив начатую Масперо работу, а получивший в 1966 году место профессора в Коллеж де Франс Штайн вел немало посвященных даосизму курсов. Под их влиянием во Франции появилась серьезная школа даологов, в которую в том числе вошли Кристофер Шиппер, Анна Зайдель, Мишель Суамие, Джон Лагеруэй и Кристин Мольер, все они использовали для изучения даосизма и его истории дуньхуанские рукописи [32; 43; 48; 49]. Кроме того, факсимильное издание давно утерянного даосского текста «Сутра изначального сокровенного предела» («Тайсюань чжэньи бэньцзи цзин») также было опубликовано французским синологом китайского происхождения У Чиюем [9].

Рис. 3. Поль Демьевиль («Дуньхуановедение» [ «Дуньхуансюэ»], № 1)

Наиболее плодовитым и влиятельным французским синологом послевоенного периода стал Поль Демьевиль (1894–1979) (рис. 3), который продолжил традиции французской синологии, установленные его учителем Эдуардом Шаванном. Используя дуньхуанские рукописи в синологических исследованиях, он внес огромный вклад в дуньхуановедение.

Демьевиль обладал глубокими познаниями в буддологии и уже в 1933 году писал о том, что текст дуньхуанской рукописи «Сутра аскезы» («Тоутуо цзин» | «Дхута-сутра» | «Dhūta-sūtra»), опубликованный иранистами, вероятно, является переводом утраченного апокрифа китайского буддизма – «Сутр речений Будды бодхисаттве Синьвану об аскезе» («Фо вэй Синьван пуса шуо тоутуо цзин»), начало которого также было обнаружено в Дуньхуане. Найденный недавно в коллекциях Пекинской библиотеки и Художественного музея Тяньцзиня полный текст сутры подтверждает эту гипотезу [83]. В 1934–1939 годах, когда Ван Чжунминь находился в Париже, они с Демьевилем еженедельно обсуждали дуньхуанские рукописи, касающиеся полемики китайских и индийских монахов в Тибете о двух методах познания истины: единовременном и полном овладении всей глубиной учения и постепенном погружении в него. В 1946 году Демьевиль сменил Анри Масперо на месте заведующего кафедрой китайского языка в Коллеж де Франс. В 1952 году он опубликовал работу «Собор в Лхасе» с переводом и подробным комментарием к дуньхуанским рукописям, имеющим отношение к посещению китайскими монахами Тибета и их полемике с индийскими монахами [13]. Эта книга значительно расширила сферу изучения текстов китайского буддизма и стала серьезным вкладом в изучение самых различных областей, в том числе истории китайского и тибетского буддизма и истории китайско-тибетских отношений. Впоследствии на протяжении всей работы в Коллеж де Франс Демьевиль продолжал читать лекции о китайском буддизме и опубликовал немало посвященных этому вопросу статей[68]68
  О содержании лекций Демьевиля сообщалось в ежегодниках Коллеж де Франс. См. также: Demiéville P. Choix d’études sinologiques.


[Закрыть].

Другой сферой интересов Демьевиля была простонародная литература из Дуньхуана, например, бяньвэни, исполнение поэзии под музыку (цюйцзыцы), простонародная поэзия и детская литература. Его изучение и анализ этих материалов нашли отражение в переводе «Дуньхуанских песенок» («Дуньхуан цюй») Жао Цзуни и комментированном переводе «Стихов Ван Фаньчжи» («Ван Фаньчжи ши») и «Наставлений младшим» («Тай гун цзяцзяо») [12; 47]. Кроме того, он затрагивал эту тему в своих лекциях и публиковал посвященные ей материалы [11].

По сравнению с классическими рукописными источниками изучение дуньхуанской простонародной литературы вызывает куда больше трудностей. Работа с относящимися к социально-экономической истории дуньхуанскими рукописями Жака Жерне, одного из учеников Демьевиля, привела к появлению нового направления во французской синологии. Еще в 1949 году Жерне опубликовал перевод «Посмертного собрания сочинений буддийского наставника Шэньхуэя» («Шэньхуэй хэшан ицзи») Ху Ши, в который он также внес ряд корректировок в соответствии с хранящимися в Париже рукописями [28]. В 1956 году Жерне выпустил книгу «Экономические аспекты буддизма в китайском обществе V–X веков», в которой, опираясь на дуньхуанские рукописи, описал процесс адаптации индийских религиозных предписаний к реалиям китайского общества, но не с религиозной, а с экономической точки зрения. Помимо этого, в ней поднят вопрос упадка буддийской религии [21]. Впоследствии Жерне изучал тексты договоров из официальных дуньхуанских документов, однако в связи с назначением на должность заведующего кафедрой истории общества и культуры Китая Коллеж де Франс большую часть своего времени стал уделять исследованиям социального и идеологического аспекта истории конца эпохи Мин.

Вслед за Жерне к изучению социально-экономической истории стали обращаться и его последователи. Так, сосредоточивший свои усилия на изучении социально-экономических документов Эрик Тромбер в 1995 году издал работу «Долговые обязательства в Дуньхуане: материальная жизнь и общество средневекового Китая» [64]. В настоящее время он работает над изучением вопросов материальной культуры и повседневности на материалах дуньхуанских рукописей.

С 1950-х годов, следуя призыву Демьевиля, французские ученые обратились к черновикам Поля Пеллио, Ван Чжунминя и другим, чтобы возобновить работу над каталогизацией дуньхуанских рукописей на китайском языке, хранящихся в Национальной библиотеке Франции. Составление первого тома было закончено Гранэ и У Чиюем еще в 1955 году, однако увидел свет он только в 1970 году. Несмотря на то, что второй том каталога до сих пор не был опубликован, третий, четвертый и пятый тома были подготовлены и изданы исследовательской группой под руководством Мишеля Суамие [7]. В апреле 2001 года свет увидел шестой том каталога, в который вошли китайские документы и приобретенные Пеллио рукописи на тибетском языке [81]. В дополнение под редакцией Суамие был издан трехтомник «Очерки исследований Дуньхуана», который объединил результаты работы французских дуньхуановедов, в том числе и в таких сферах изучения, как даосизм, простонародные верования и гадания [55]. В 2000 году специальный одиннадцатый номер двуязычного (на французском и английском) научного журнала

«Дальневосточные тетради» («Cahiers d’Extrême-Asie») Французского института Дальнего Востока стал «новейшим исследованием Дуньхуана в связи со столетней годовщиной открытия пещеры Цанцзиндун», приглашенным редактором номера стал Жан-Пьер Дреж (рис. 4). В этом номере было опубликовано восемь статей о преподношении буддийских картин в Дуньхуане, о «Махапратисара-дхарани» («Дасуйцю туолони») и ее ранних печатных версиях, о концепции «кухни» (чу) в даосизме и ее проникновении в буддизм, о проблеме употребления алкоголя монахами Дуньхуана, о гадательных практиках северо-западного региона, об истории тибетского языка и др. В номер вошли работы таких ученых, как Мишель Суамие, Жан-Пьер Дреж, Кристин Мольер, Эрик Тромбер, Кэрол Морган и других.

Поскольку при составлении каталогов французские китаеведы опираются на находящиеся в их распоряжении оригиналы рукописей, то их описание отличается большим вниманием к деталям внешнего вида свитков. Более того, возможность работать непосредственно с оригиналом рукописей способствовала появлению таких уникальных кодикологов, как Жан-Пьер Дреж. С конца 70-х годов Дреж переводил исследования различных аспектов внешних характеристик рукописей: начертания иероглифов, внешний вид обложек, новые иероглифы времен императрицы У Цзэтянь, качества и свойства бумаги, цвета, поддельные рукописи и др., кроме того, им была опубликована монография о структуре библиотек и обращении книг [14].

Каталог тибетских рукописей из Дуньхуана был составлен Марселлой Лалу (18901967) и опубликован в трех томах в 1939, 1950 и 1961 годах соответственно [33]. Такие знатоки тибетских текстов, как Жак Бако (1877–1965), Марселла Лалу, Ариан Макдональд, Рольф Альфред Штайншироко, известны и не требуют дополнительного представления [1; 2; 34; 35; 56].

Джеймс Гамильтон известен благодаря своей двухтомной работе «Уйгурские рукописи IX–X веков из Дуньхуана», опубликованной в 1986 году [26].

Пеллио удалось обнаружить в Куче немало рукописей на санскрите и западно-тохарском языке, и первые исследования, посвященные им, были опубликованы Сильвеном Леви; в последние годы большого успеха в расшифровке и переводе светских текстов добился Жорж-Жан Пино.

Германия

Альберт фон Лекок слышал об обнаружении большого количества рукописей в Дуньхуане еще до визита туда Стейна, однако он упустил шанс добраться туда первым, а немецкая китаистика упустила шанс занять лидирующее положение в дуньхуановедении.

В результате раскопок в Турфане немецким экспедициям удалось обнаружить немало рукописных и печатных текстов, однако светских документов среди них было немного, и почти весь материал представлял собой лишь отдельные фрагменты, а не цельные тексты. Естественно, эти фрагменты не шли ни в какое сравнение с безупречно сохранившимися в пещере Цанцзиндун дуньхуанскими рукописями, поэтому они не могли дать немецким ученым того богатого и разнообразного исследовательского материала. После Второй мировой войны восточногерманский ученый Томас Тило опубликовал хранящиеся в Германии турфанские документы [60], в том числе документы о домовладении, ученические колофоны и фрагменты манихейских текстов на китайском языке [58; 59; 61; 62]. Кроме того, он с помощью японских коллег составил каталог фрагментов буддийских текстов на китайском языке в двух частях. Немецкая синология проявила себя во многих направлениях, но к успехам нельзя отнести работу с новыми материалами. Редким исключением из этого правила является работа Вольфрама Эберхарда о количестве жителей и о домовладениях в Дуньхуане[69]69
  См. статьи Эберхарда в сборниках: Sinologica IV. 1955–1956. № 2, 3, 4.


[Закрыть].

Благодаря огромному количеству материалов на санскрите, тохарских, среднеперсидском, согдийском, уйгурском языках из Турфана Германия заняла лидирующие позиции в этих аспектах дуньхуановедения. В каждом поколении немецких исследователей были действительно серьезные ученые. Так, Генрихом Людерсом, Эрнстом Вальдшмидтом и другими непрерывно издавался многотомный сборник статей, посвященный санскритским рукописям из Турфана [76]. Работавшие с тохарскими источниками Эмиль Зиг, Вильгельм Зиглинг и Вернер Томас выпустили книгу, посвященную фрагментам на тохарских языках [50; 51]. С текстами на среднеперсидском и согдийском языках сначала работал Вальтер Бруно Хеннинг, а после войны к нему присоединился Вернер Зундерманн. Фридрих Вильгельм Карл Мюллер, Вилли Банг Кауп, Аннемари фон Габайн занимались уйгурской письменностью. После Второй мировой войны наибольший вклад в немецкое дуньхуановедение внес Петер Циме. Основные итоги изучения текстов на персидском и уйгурском можно найти в сборниках статей «Берлинские турфанские документы» [5].

Другие страны

Швед Свен Гедин руководил несколькими экспедициями в Центральную Азию, в ходе которых были обнаружены некоторые китайские рукописи, в том числе фрагменты «Планов сражающихся царств» («Чжаньго цэ») в Лоулане. Но их число было весьма невелико [10], а значимых произведений – ничтожное количество, поэтому шведское востоковедение не получило сколько-нибудь серьезного стимула к развитию. Синологические школы других европейских государств, поскольку не получили дуньхуанских рукописей, развивались в других направлениях.

США также не собирали дуньхуанские или синьцзянские документы, поэтому они и не изучались на уровне, сопоставимом с Англией, Францией, Германией и Россией. С точки зрения востоковедения и китаеведения работы Бертольда Лауфера раннего этапа его исследований имеют отношение к дуньхуановедению. Среди ученых, внесших наибольший вклад в эту область в 80-е годы, необходимо отметить Виктора Мэйра, который изучал простонародную литературу Дуньхуана. Он перевел четыре дуньхуанских бяньвэня, после чего опубликовал две монографии, в которых подробно рассмотрел композицию, происхождение жанра и его дальнейшее влияние на китайский роман и драму [36; 38]. И хотя в настоящее время Мэйр в большей степени интересуется синьцзянскими древними человеческими останками и вопросом происхождения тохаров, он до сих пор время от времени публикует значимые статьи, посвященные дуньхуанскому литературоведению. Например, одна из его последних статей посвящена рукописи P.4524 о разгроме Шарипутрой шести еретиков [37].

Находясь под влиянием работ французских и японских синологов, американские ученые внесли некоторый вклад в изучение истории ранних периодов школы Чань, а также в изучение школ Хуаян и эзотерического буддизма [16]. Вместе с тем работавший над «Сутрой десяти царей» («Ши ван цзин») Виктор Тейзер использовал теологический подход в анализе апокрифов из Дуньхуана [57].

Влияние французов также было заметно в области изучения даосизма. Так, ученик Рольфа Альфреда Штайна Мишель Стрикмэн сыграл важную роль в распространении французской школы даологии в США. Главным образом он изучал школу Шанцин и традицию Маошань.

Еще один ученый, которого нельзя не упомянуть, – итальянец Антонио Форте, изучавший комментарии к «Сутре о больших облаках» («Да юнь цзин»), составленные при императрице У Цзэтянь. В настоящий момент он перерабатывает свое большое исследование, посвященное политической пропаганде и идеологии в Китае конца VII века [19].

Хотя в последние годы дуньхуановедение остается важной составляющей западной синологии, проявившийся в Китае в 80-х годах повышенный интерес к дуньхуанским рукописям привел к появлению большого числа публикаций самого разного качества. В этом огромном объеме вторичных исследований стало непросто ориентироваться, что несколько скорректировало и научные интересы Запада. В изучении различных языков Центральной Азии, которое тесно переплетается с дуньхуанскими рукописями, европейские и американские синологи, бесспорно, остаются абсолютными лидерами, кроме того, расшифровка и изучение некитайских рукописей способствуют проведению более глубокого изучения и китайских текстов. С другой стороны, изучение турфанских документов представляет еще большую сложность по сравнению с изучением дуньхуанских рукописей, поэтому остается немало неразрешенных вопросов, а работы, относящиеся к области китаистики, лишь одна из граней дуньхуановедения. В последние годы было опубликовано два очень значимых сборника: «Турфан и Хотан: тексты» под редакцией Альфредо Кадонна и «Турфан, Хотан и Дуньхуан» под редакцией

Рональда Эммерика [17]; появление в названиях Турфана перед Дуньхуаном, конечно, не случайно. Проект Йельского профессора Валери Хансена «Проект Шелкового пути: воссоединение рассеянных турфанских сокровищ» (The Silk Road Project: Reuniting Turfan’s Scattered Treasures) при поддержке Фонда Генри Люса также отражает эту тенденцию.