Текст книги "Охота пуще неволи"

Тропинка вся истоптана следами косуль и кабанов. Саян опять исчез; Алексей потоптался на месте, поплевал, сбросил на след несколько отломанных веточек для запаха и тихо зашагал по тропе. Вскоре его догнал Саян, крутнулся и опять исчез. Алексей опять бросил на своих следах несколько веточек и осторожно пошёл дальше. Громкий треск справа, шелест кустов и визг Саяна заставили инстинктивно снять ружьё с предохранителя. Писк Саяна затих, треск приблизился к тропинке и вдруг затих. Затих, притаился под кустом и Алексей. Опять глухо залаял Саян, чуть поодаль от остановившегося зверя. Опять треснула ветка и на дорожку бесшумно выплыла туша дикого кабана-секача. Алексей уже держал ружьё наготове. Мушка уперлась в основание уха: выстрел. Секач тут же рухнул, и мгновенно на него набросился со спины Саян. Громкий злобный лай, рычание.

– Взять, Саян, взять! Фас! Ату, – подбадривает его Алексей, быстро перезаряжая пулями ружьё. Но секач, забившись в судорогах, затих. Осторожно подойдя, Алексей ткнул его стволами: готов! Достал нож, быстро вонзил в горло, перерезая артерию. Сильный, пульсирующий фонтан крови обагрил мокрую, росную траву. Саян, осторожно принюхиваясь, стал лакать кровь.

Опять затрещал телефон. Дрожащими от волнения руками Алексей достал из кармана трубку и уже громко ответил:

– Антонович! Секач! Готов! Спасибо. Жду.

Через пять минут Антонович уже пожимал ему руку, поздравляя с первым трофеем и в этом сезоне, да и в принципе, после стольких лет!

Два выстрела прозвучали где-то в километре от них, следом уже рог Миши Козловского: «Конец охоты». Созвонились по телефонам. У них тоже трофей, Болохин взял козлика с красивыми рожками.

– Ну, отлично. Тащите сюда, мы на Микитовой поляне. Здесь Антонович вас встретит.

Антонович ушёл за машиной. Алексей же остался свежевать секача к огромной радости Саяна, сидящего рядом и внимательно следящего за ножом хозяина. Вскоре подтянулась вся команда. Здоровенного секача вчетвером еле подняли на вырубленные жерди, понесли к машине. Загрузив в багажник осевшей тут же «Нивы» кабана, договорились, что Антонович завезёт косулю и кабана на базу, а они пешком пойдут ему навстречу, по пути зайдут в две ближайшие живоловушки.

Алексей сложил ружьё и отдал с благодарностью водителю. Взамен вытащил фоторужьё.

– Что, хлопцы, пошли. Я пойду с Саяном по дорожке один, а вы идите напрямую, может, что на меня нагоните – щёлкну. Там, от ловушки мне откликнитесь!

Он свистнул Саяна, вертевшегося у машины и недовольно поглядывая на Антоновича и Васю, усевшихся на переднее сиденья. Увидев, что хозяин уходит, бросил бесполезное занятие по охране бесценного груза и устремился вслед за Алексеем. Алексей шел по лесной дорожке, наслаждаясь проснувшимся летним лесом. Саян не спеша трусил впереди, изредка сворачивая с дорожки в лес. Его привлекает то дятел, долбящий сухостоину, то ящерица, замелькавшая в глухом вереске. Наконец, наткнувшись на свежие погрызы шишки, засуетился, собрался, забегал, заглядывая на высокие стройные сосны.

– Ищи, ищи, Саян, – зашипел Алексей, поняв, что где-то рядом притаилась белка. Саян ещё азартней завертелся. Алексей первым заметил рыжий хвостик и свесившуюся с сука головку настороженной белки. Тихо подошёл к дереву, снял белку с разных сторон. Наконец Саян тоже обнаружил белку. Радостно взвизгнув, стал звонко облаивать. Белка не удержалась, взвилась на макушку. Радости Саяна нет предела. Он незлобно, звонко облаивает, нетерпеливо перебирая лапами, высоко подняв мордочку. Алексей подобрал с земли палку, несколько раз бросил её в сторону белки, пока она, напугавшись, помчалась по ветвям соседних деревьев. Саян, повизгивая, бросился её преследовать, изредка отдавая голос. Алексей прошелся за ним, свистом пытаясь отозвать. Но Саян и не думал бросать преследование. Алексей присел в мелкий вереск, посидел, а потом и вовсе разлёгся, раскинув руки и ноги, уставившись на проплывающие в просвете облака, окунулся в воспоминания…

Он только устроился работать егерем. Семнадцать лет. Вот так же уходил летом на работу с фотоаппаратом, рюкзаком и неразлучным спутником Саяном. Находившись по лесу, намахавшись топором, изготавливая солонцы-корыта в поваленных им же самим осинах, находил полянку, устало ложился и наблюдал за облаками, вдыхая живительный сосновый аромат, разомлевших на солнце мачтовых сосен. Саян, покружившись, ложился рядом. Так они могли пролежать пару часов. А отдохнув, ближе к вечеру возвращались домой. И вот сегодня, глядя на облака, Алексей вспомнил далёкую юность, свой перовый егерский обход, и ту гордость, которую он испытывал, идя на работу, за такое ему, молодому егерю, доверие…

Саяну надоело преследовать белку, он вернулся к хозяину, лизнув в лицо, улёгся рядом. Алексей положил руку на его мокрую спину, погладил, прикрыл глаза. Кажется, задремал. Вдруг почувствовал, что Саян напрягся. Открыл глаза. Саян что-то заметил, но, не видя, что хозяин проснулся, оскалив клыки, зарычал. Алексей глянул по направлению взгляда щенка. Грибники идут в их сторону, но пока не видят лежащего в вереске Алексея и щенка. Саян опять зарычал, вскочил. Алексей притворился спящим. Саян прыжками помчался к приближающимся грибникам и залился громким, злобным лаем. Люди не испугались, но с удивлением стали перекликаться. Алексею пришлось встать. Он свистнул и в голос позвал Саяна к себе. Тот для пущей важности ещё больше приблизился к грибникам, полаял и вернулся к хозяину, заглядывая в глаза: правильно ли всё?

– Умница, хорошо, Саян. Хорошо!

Алексей погладил щенка, и они тихонько ушли по дорожке от озадаченных грибников. Вскоре зазвонил телефон, звонил Козловский:

– Алексеевич! Ты где?

– Не знаю, Миша, иду по дорожке.

– Давай, Лексеич, по квартальной линии, там направо до второй дорожки. Мы ждём.

– Что у вас?

– Полный порядок. Одиннадцать голов здесь ждут. Подходи, увидишь…

Алексей ускорил шаг и вскоре подошёл к возбуждённому Козловскому:

– А где Петрович?

– А вот, рядом. Вот и моя ловушка!

– Ловко. Я бы и не додумался. Почти не видно.

И тут залился лаем Саян. Он обнаружил запертых в западне диких кабанов и тут же стал злобно их облаивать. Увидев хозяина, осмелел, приблизился вплотную к изгороди, стал рассматривать свиней: свиноматка, четыре прошлогодка, секач и пять сеголетков. Свиньи, забившись в густоту молодого ельника в живоловушке, замерли в надежде, что их не видно. Алексей быстро снял фоторужьё, взобрался на оборудованную в углу площадку и стал снимать.

– Миша! Пугни их, пусть пробегутся.

Козловский зашёл с обратной стороны, ударил ногой в изгородь. Кабаны с громким уханьем бросились метаться по периметру. Секач несколько раз с разбегу ударил лычом в упавшие с насторожки ворота, загородившие вход. Молодые прошлогодние поросята, метнувшись из угла в угол, опять забились в ельник, а маленькие полосатики забились под живот матки.

– Ну, что будем делать, Лексеич? – спросил у спустившегося Алексея Козловский.

– Жалко, конечно, но план нужно закрывать! Свинью с малышами оставь, а остальных забери.

– Ясно! Когда?

– Сегодня. Хотя постой. Я позвоню.

– Куда, Лексеич?

– Косте позвоню. Сможет ли приехать сам забрать.

– Алексей, там же, в другой живоловушке, ещё десять кабанов. Откуда мы вчера того сеголетка привезли.

– Таак. Ясно. А в других?

– И на поле, где большой табун! Должны быть и в четвёртой.

– Ну, так я звоню?

– Да, звоните. Пусть приезжает на базу. Заодно Антоновичу позвоните. Пусть заводит трактор и едет сюда за нами.

Алексей позвонил Антоновичу, чтоб «Ниву» пригнал Вася, а сам он брал топоры, ножи, ванночки и ехал в лес.

– А ты что, Лексеич, не останешься?

– Нет, мужики. Я не могу. Старею. Сентиментальным стал. Вы уж без меня тут…

Он набрал Алексашкина:

– Здоров, Алексеевич. Как сам? Ну и хорошо. Мясо возьмёшь? Отлично. Ты можешь транспорт подогнать на мою базу. Как не знаешь? Сидоровича хата. Да! Да около тонны будет, может чуть меньше. Кабаны, поросята, одна косуля. Фургон-холодильник? Да, сойдёт. Шкуры не лупить? И потроха оставить? Так мы вообще не будем сами стрелять! Ты сам должен быть тут. Выезжаешь? Я встречу на базе. Всё! Конец связи! – он облегчённо вздохнул. – Едут мясники сами. Отстреливать будут сами. Обескровливайте и грузите целиком. Привозите на базу, там взвесим и сразу отдадим. Они их в цех повезут свежевать. По жаре. Но это их дело. Документы, мужики, заполняйте на месте. Пришлет Костя инспекцию, чувствую, что напряжен он, но обрадовался уж очень. Так что, ждём гостей. Я пошёл навстречу машине, а вы ожидайте мясников.

Саян, обнаружив пропажу хозяина, быстро вычислил след и вскоре догнал его на лесной дороге. Вскоре показалась «Нива». Алексей молча пересел за руль, отправив возбуждённого Василия пешком к живоловушке. Саян устало разлёгся на полике у переднего сиденья.

Приехав на базу, с удовольствием обнаружил там Настю с отцом. Отец подкрашивает беседку в саду, Настя порхает по базе. На кухне в литровой банке с водой стоит букет полевых цветов. Такой же букет обнаружил у себя в кабинете-офисе-спальне.

– Есть будете, Алексеевич, может подогреть что-нибудь?

– Спасибо, Настенька. Не хочется. Я вот немного грибов насобирал, возьми, приготовь, пожалуйста, мужики приедут усталые. Там работы море. Да и гость сейчас один подъедет. Из города. Смотри, Настя, начинаются твои экзамены. В каждом госте ты можешь видеть, что видишь, но для тебя он чужой человек, наш посетитель. Никаких заигрываний, никаких кокетств. Как в кино: улыбка дежурная, сдержанность, и язык на замок. Только короткие ответы и никаких вопросов. Ясно? Ну и хорошо. Не обижайся, что такой строгий инструктаж… Тебе очень идёт этот передник! Ты здесь хозяйка, а не прислуга. Ясно? Хо-зяй-ка! Но гостеприимная, хлебосольная. Но строгая и правильная. Не давай повода над собой власть взять, но и особо не капризничай. Так?

– Алексеевич. А можно одну просьбу?

– Конечно, Настя!

– А можно, если что, я буду у вас в кабинете прятаться?

– Ну, конечно! Только не прятаться, а это будет наш с тобой общий кабинет. Когда я приеду, я там буду. А когда меня нет, ты там хозяйка. Там и деньги будешь хранить.

– Какие такие деньги?

– Увидишь. Тебе будут же отдавать деньги. Или квитанции из города, из нашей бухгалтерии. Деньги будешь сдавать на почту, а временно хранить в сейфе у меня. Ясно?

– Ясно.

– Ну, вот всё. Я пойду, прилягу. Притомился. Приедет машина, разбуди меня, пожалуйста.

– Вы бы яблоко взяли. Вот это белый налив.

– Спасибо, Настенька! Я пошел.

Алексей поднялся к себе, заварил крепкого чая, «купца», как называли такой чай в зоне, выпил немного и уснул на диване, открыв балконную дверь. Саян умудрился вскарабкаться по крутой лестнице и с удовольствием растянулся тут же у дивана на кабаньей шкуре. Неожиданно «проснулся» телефон. Звонил директор лесхоза:

– Алексеевич! Ты где?

– На своей базе, что случилось?

– Слушай. Я краем уха знаю, что ты живоловушек настроил. Так?

– Допустим. А что?

– Что будешь мясо Костику загонять?

– Ну это уже наша, так сказать, коммерческая тайна. А что, может, хотите сами купить?

– Да нет, мяса у нас своего хватает. Здесь у меня в кабинете сидят люди из Москвы. Мы тут решаем свои вопросы о поставке туда большой партии пиломатериалов. Очень выгодный контракт. Документы я сегодня подписываю, предоплату солидную они уже произвели. Но дело то не в лесе. А как раз в диких кабанах. У тебя какой план на добычу?

– Пока пятьдесят голов.

– Всего-то? А им нужно сто голов!

– Так что?

– Чудак ты, Лёша! Им нужно сто живых голов! Если б у меня был хороший охотовед, я бы занялся. Ты прикинь, они платят за живой вес, как ты за мясо.

– Да ну! А вы знаете мою цену на мясо?

– Конечно, знаю, мне Костя говорил. А теперь прикинь директор, москвичи платят за живую тушу столько же! Сколько ты выигрываешь?

– Если так, то плюс сорок процентов к тому, что у меня.

– Вот я и говорю: со-оо-рок!

– А вы можете дать им трубу?

– Зачем трубу. У тебя есть хоть один живой кабан?

– Есть, штук двадцать-тридцать!

– Слушай. Я беру водку и этих гостей и еду к тебе. Вечером. Завтра. Как ты?

– Вы меня озадачили! Я уже дал команду на забой. Да и контракт с Костей…

– Да плюй ты на этот контракт! Тормози, Леша на одни сутки, не пожалеешь. И меня ещё будешь благодарить. Ну как?

– Всё. Уговорил. Приезжайте, я жду здесь.

– Заметано. Жди завтра после семи вечера. Договорились!

Алексей облегченно вздохнул и тут же набрал Болохина:

– Петрович! С мясом отбой. Никаких движений. На тракторе возвращайтесь. Кабаны пока пусть все остаются в ловушках!

– Понял, Лексеич! Пооонял! Слава Богу! Едем. Ждите!

Алексей вскочил. Огромный камень скатился с души. Так не хотелось ему этой бойни!

Внизу послышался звук подъехавшего автомобиля. И вскоре кто-то, оживленно беседуя, застучал по ступенькам его лестницы. Саян зарычал, а в открывшуюся дверь просунулась голова Алексашкина:

– Здорово, охотовед. Ну и апартаменты! Когда ты успел? Я только денег тебе собирался подкинуть на строительство, бильярд прикупил. А ты, вон как! Здорово! Тысяч под сто зелёных уложил?

– Ну, почти, – соврал Алексей, не краснея, успокаивая не на шутку разошедшегося Саяна, – проходи, Константин, я чай поставлю.

– Что чай, Лёха. Я коньяк привёз. Под печёнку. Это что за девочка там такая аппетитная внизу? Твоя?

– Нет. Мужнина. Но будет работать здесь!

– Здорово! А если я у тебя её отобью? Ты же у меня Ольгу увёл. Прямо из-под носа.

Алексей посуровел, но сдержался.

– Отбивать её ни у кого не нужно. Она не пойдёт с тобой. Она действительно не Ольга, Костя. Я знал её ещё до посадки маленькой девочкой. И вот её брат у меня уже тоже работает. Пока егерем, дальше будет видно. И отец вон её в саду. Своё отсидел мужик – руки золотые.

– Ого! Я вижу, ты круто кадрами обрастаешь. Видать мои денежки добрую дорожку тебе стелют?

– Были твои, Костя. Были. Я тебе на них вон мясо готовлю, рыбу. Я не дорогу мощу. Что-то не то ты сегодня заговорил, видать и вправду свежий воздух в голову ударил. Или ещё что?

– Да ладно, брось, не «сини». Свои же люди, а ты сразу кипешишь. Пошли по соточке. Я видел секача – классный. Кто его добыл?

– Антонович.

– А ты что, с фотоаппаратом охотишься? – издевательски ткнул пальцем Алексашкин на фоторужье.

– Да, Костя. Там у меня уже целый арсенал трофеев. Это тоже охота. Неплохая, между прочим.

– Так я тебе и поверил. Ну ладно. Пошли. Покажешь мне хатку. Я мельком глянул – здорово!

Они спустились вниз, обошли базу. Костя по-деловому опробовал матрацы застланных кроватей на крепость, заглянул в каждый закоулок. Чем больше он ходил по базе, тем отчётливее Алексей замечал, перемены в его, Кости, лице. От добродушно – снисходительного, оно перешло явно в восторженно – завидующее:

– Слушай. Я на свою дачу больше не поеду. Буду сюда приезжать отдыхать. Пустишь?

– Чего бы нет. Ты человек богатый. Средств, я думаю, хватит.

– А ты уже с меня готов три шкуры лупить, Лёша? Может, льготу какую выпишешь. Я же не последний человек в твоём хозяйстве?

– Льгот, Костя, у меня не будет. Бесплатно пущу, коль не будет денег. Потом отдашь!

– Вот как ты заговорил. Загордился. А ведь ещё два месяца назад ты по-другому говорил!

– Как, Костя? Я так говорил всегда, или ты подзабыл? Деловое сотрудничество уважаю. Но, дружба дружбой, Костя, а деньги – деньгами. Тут свой закон, и ты это знаешь, пожалуй, получше моего. Наш с тобою контракт уже под вопросом.

– Ладно, старик. Шучу я. Вот бильярд тебе бесплатно подгоню. Поставишь у себя в кабинете. А лучше моего контракта тебе не найти… Хотя, если хочешь, я не в претензии. Даже иск предъявлять не буду. Лаве вернёшь без процентов – и все дела!

– Смотри, Костя! Не шлёпни. Я за язык не тянул. Сам сказал…

– Чего шлёпать-то? Можно подумать, у тебя денег не меряно.

– Это уже моё дело. Где твои мясники? Гони их обратно в город, Костя, сегодня им работы точно не будет.

– Ты что, Лёша? Мне мясо нужно!

– Или деньги?

– И то, и другое, Лёша! Я бизнесмен.

– Сегодня от меня получишь ты кое-что другое, бизнесмен. Чуть погодя, пошли, пройдёмся. Они отошли в сторону.

– Я не отказываюсь, Костя, сдавать тебе мясо. Но… Из живоловушек я намерен кабанов продавать живьём для переселения. Часть продам, часть выпущу в свои угодья, в заказник. Часть отбракую и продам тебе мясом. И не смотри так. Деньги я готов тебе вернуть в любой момент. Как ты только что сказал, без процентов. Смотри сам.

– Ну ты даешь! Круто! И куда же ты их продашь, кроме меня? Кто тебе такую дурную халявную цену даст, кроме меня, а?

– Это не вопрос, Костя. Вопрос сегодня совсем в другом – в твоей совести!

– Что-о-о?

Их разговор прервал визг тормозных колодок подъехавшего УАЗа.

– Интересно, – Алексей уставился на вышедших из машины людей в камуфляжной форме с автоматами через плечо. – Что это за война?

Оставив покрасневшего Костю и «не заметив» его смущения, он направился к гостям.

– Добрый день, вы к нам? – поздоровался он со старшим из группы с двумя большими звёздами.

– Судя по всему, к вам. Нам нужен охотовед или директор по фамилии Фомин.

– Я и есть искомый, слушаю Вас!

– У нас есть информация, что у Вас в охотхозяйстве сегодня идёт массовый забой диких кабанов. Это правда?

– Это неправда. Что ещё?

– У Вас есть живоловушки?

– Да!

– В них попались кабаны?

– Да!

– И что дальше?

– Дальше – наше дело. Вы, судя по всему, приехали на мясо посмотреть? Так вы неправильно информированы кем-то. Интересно мне, кем?

– Это не секрет. Но об этом позже. Мы хотим взглянуть на живоловушки.

– Пожалуйста! Сейчас поедете. Но вам сообщил о них Алексашкин?

– В принципе, это не важно, Алексей Алексеевич. Вы сегодня должны отгрузить мясо. Вот мы и приехали посмотреть на этот процесс.

– Ясно! Минуточку подождите, хотя, процесса не было и не будет! Именно прямо сейчас я этим и занимаюсь, через пару минут закончу дела с Константином Алексеевичем и отпущу его в город. Пошли, Алексеевич!

Они отошли в сторону.

– Зачем ты, Костя, ерундой занимаешься? Куда тебя занесло?

– Я не при делах, Лёша!

– Езжай пока, потом договорим. А разговор будет очень серьёзный, возможно, с последствиями. Подумай, что творишь! Я ещё ничего тебе не говорил, но имей в виду – лучше бы тебе самому начать этот разговор. Если хочешь, чтоб не разгорелся порядочный рамс. Это в наших общих интересах. Ты взялся за старое. Это огорчает. Но это не смертельно. Думай, Костя, над моими словами. Завтра встретимся, и я бы многое хотел от тебя первого услышать. Нет – нет, да – да! Сам решай, что ты хочешь, и что у тебя из этого получится. Давай, вези груз. Кабана я тебе отписал по накладной. Не подав ему руки, Алексей вернулся во двор. Настя с отцом встревоженно ожидают его у порога.

– Ого! Лексеич! Весело тут у вас, – Иван внимательно вглядывается ему в глаза

– У «вас» или у «нас», Иван, Настя?

– У нас, Алексеевич! – Папа неправильно выразился.

– То-то же. У нас, Ваня, всегда весело. Чего киснуть? Скучать не придётся. Если можно, Иван, стопи баньку, пожалуйста, пригласи инспекторов, нам с ними ещё не один пуд соли придётся съесть. Если получится, как надо, а не… как кому то хочется…

Увидев это, Костя, отправив фургон, остался, подошел к нему.

– Что ещё, Костя?

– А чего ждать завтра? Давай тут сегодня поговорим?

– Что ты хочешь от меня услышать?

– Ну ты же вроде угрожаешь?

– Я? Я не угрожаю. Пока. Я тебе советую: тормози, Костя. Не туда ты смотришь, не то делаешь. Плохими поступками сеешь.

– Что ты имеешь в виду?

– Костя, я всё знаю.

– Например…

– Например, об Ольге.

– Ну и?

– Спрячь эту шлюху подальше! Только сначала вдвоём заберите жучки у меня в доме. Где ключ лежит, знаете! Это во-первых. Во-вторых, сними крышу со своих сутенеров. Я их всё равно посажу. Или приберу к своим рукам, будут на меня работать, сливать всю грязь с твоего балагана. Проститутки, наркота, игра…

– Лёша! Мой бизнес тебе не придушить, ты знаешь!

– А я и не собираюсь душить чей-то бизнес. А вот хозяина поменять можно, так, Костя?

– Ты свою задницу побереги, Лёха. Ты один. А за моей спиной – сила!

– Я не один, Костя. За моей спиной – люди. И ты это знаешь. Когда они узнают о твоей черняге, тебе не сладко будет. А они узнают. Вот, смотри, – Алексей достал мобильник, набрал номер:

– Володя. Здоровенько. Я! Да, вот Алексашкин рядом стоит. Что-то морщится. Я ему только что дикого кабана загрузил, а он чего-то не очень рад. Почему? Может, сам скажет. Не хочет. Машет головой. Дать трубу? Сейчас. Спроси, Вова, у него заодно, зачем он мне шлюху с жучками на хату поставил, а сегодня целый взвод инспекции с автоматами прислал прямо в лес на погрузку. Не хочешь говорить с ним? Ну и правильно. Что ему сказать? Куда-куда? Ого, Вова, это ж очень далеко. Ладно, Володя, Калине привет. Жду вас в гости. Печенка? Есть! Уха? Есть! Сегодня? Ой, нет, Вова. Сегодня не стоит. Здесь инспекция у меня. Познакомиться? Как хотите. Я в деревне, на базе. Найдёте? Ну, как хотите. Я баню топлю, приезжайте. Это ж вы только к ночи доберетесь. Я вас встречу на своей «Ниве» на трассе. Позвоните, это двадцатый километр от города. Договорились…

Лишь теперь он заметил, что Костя уехал, не дождавшись окончания разговора. Облегченно вздохнув, присел прямо тут у стола, закурил. Подошла Настя.

– Настя. У нас сегодня много разных гостей. Нужна помощь. Как ты?

– Я готова. Что нужно сделать?

– Нужно съездить в магазин, вот деньги. Купить хлеба и водки. Много.

– Так у нас же в погребе полный бидон, Алексеевич. Чем хуже водки?

– А! Я ж забыл. А хлеб?

– А я блинов сейчас напеку.

– Умница. А всё остальное у нас есть. Ну и хорошо. Я уже вторые сутки на ногах, а работа впереди очень важная. Ты останешься?

– Конечно, Алексеевич. И мой муж приедет после работы, а папка уедет.

– Ну и отлично. Начало положено. Отлично всё складывается. Занимайся, девочка, завтра отдохнешь, а послезавтра в город. Будем оформлять тебя заведующей базой отдыха, дома охотника и рыболова под твоим именем.

– Ой, ну что Вы. А, может, как по-другому.

– Никак, Настенька! Ты будешь нашим брендом, символом, лицом. Ты принесёшь нам и удачу, и деньги, и славу. Отца и мужа оформим на полставки рабочими. Будешь зарабатывать больше, чем я, директор! А сейчас за работу. Вот и наша «охрана» едет. Не успел я кемарнуть. Давай, Настена, что-нибудь пообедать. Без водки только!

Он вышел навстречу. Довольные, улыбающиеся инспекторы вышли из машины, закурили.

– Здорово у тебя всё, Алексеевич. Красиво! Я вот только прошу: поставь аншлаги, таблички, так положено, Алексеевич, ты уже в курсе. Я пока не буду предписание писать. Через месяц подъеду.

– Через месяц, через неделю. Будем работать. А так вот я вас не отпущу. Пообедаем. Я грибов сегодня принес. Настя вон старалась, готовила. Печенка есть свежая

– Ого, какая она у вас красавица. Жемчужинка в таком лесу! Как тут устоять, – старший инспектор расцвел в улыбке, – ну что, мужики, приглашают. Как?

– С удовольствием, Василий Иваныч. Вторые сутки всухомятку.

– У нас и банька. Как вы?

– О нет. Оружие. Работа. Спасибо. В другой раз. А вот поесть – так вкусно у вас пахнет. Да из рук такой красавицы. Где тут умываться?

– Идите в баню. Ополоснетесь. И как раз стол накроем.

Стол накрыли на улице. Алексей заметил, что Болохин расцвел, разговорился с инспекторами – своя стихия. «Что ж, к добру», – решил Алексей, приглашая всех к столу.

Обед затянулся. Все поели, но разговор на общие темы продолжался. Алексей внимательно слушал Василия Ивановича об обстановке в их и соседних районах. Иногда многозначительно поглядывал на Козловского и Болохина, чтоб «мотали на ус».

Оказывается, инспекторы сегодня ночью проверяли их рыболовецкие бригады. Тоже почти без нарушений, за исключением мелочей, вроде заполнения с ошибками тоневого журнала. Здесь взгляд достался затушевавшемуся Пыркову. Ближе к закату инспекторы уехали. Настя собрала им «сумку-тормозок» в дорогу, за что удостоилась поцелуя ручки от старшего инспектора и теплых слов от инспекторов, которые пообещали всякий раз навещать её, когда будут рядом. Алексей пошутил, что не очень доволен такой «инспекцией», однако инспекторы в ответ отшутились, что ради такой заведующей готовы пойти на должностное преступление и предоставить директору преференции и «скощухи» по возникающим вопросам. Зазвонил телефон. Алексей определил номер: Володя-смотрящий.

– Алексей? Мы подъезжаем к двадцатому километру. С нами Алексашкин, он покажет дорогу, не беспокойся. Как банька? Есть?

– Есть-есть. А того чего везёте?

– Сюрприз тебе, не гони, братан. Он ненадолго. Дорогу покажет, скажет кое-что и уедет. Сам или довезут, ха-ха. Ожидай, Лёша.

Уже в сумерках на базу подъехал кортеж машин. Впереди два джипа, за ними две иномарки и в заключении «Ауди» Алексашкина. Каково же было удивление Алексея, когда он увидел, что джипы эти – «поджигателей». И они сами в спортивных костюмах вышли из машины, затравленно озираясь по сторонам. Ещё больше удивился Алексей, когда увидел выходящей из «Ауди» вместе с Алексашкиным Ольгу.

Володя, сопровождаемый тремя бритоголовыми качками, обнял Алексея по-дружески, поздоровался сдержанно со всеми присутствующими. Не преминул остановить пристальный взгляд на Насте.

– Ну, здорово, честная компания! Долго до вас добирался, но не жалею. Как тут у вас красиво! Эх, Алексей Алексеевич! Хорошо, что позвонил. Я у тебя сегодня задержусь? Заодно и поговорим. Ладно? Пацаны, несите всё из багажника.

Бритоголовые кинулись к машине. Вместе с ними зашевелились и «поджигатели». Алексей закурил вместе с Володей, стоя у мангала, в котором только разгорелась новая партия дров.

Бритоголовые притащили к столу несколько коробок из-под бананов. Одна явно звенела полной стеклянной посудой. Из других торчали кульки, свёртки, зелень.

– Хозяйка, помоги моим орлам разобраться с содержимым. А то они сейчас начнут квадратное катать, а круглое носить, – безошибочно определил Володя хозяйку в Насте.

– Мужики! Обратился Володя к стоящим позади Алексея его друзьям, – нам бы полчаса дела утрясти с Алексеичем. Без лишних ушей? Алексеич?

– Володя. Здесь нет лишних ушей. Не огорчай моих друзей. Они парни не хилее твоих амбалов.

– Ну, ладно! Смотри сам! Эй, алё, уру-ру! Идите-ка сюда, орлы! Не те, что гордо летают, а те, что дерьмо клюют. Сюда ползите, говорите!

«Поджигатели» подошли к мангалу:

– Алексеич. Значит, такое дело. Мы твои должники. Бес попутал. Прости, если сможешь. Вот, возьми откупного…

Один из них протянул Алексею свёрток.

– Что это, – Алексей отвернул бумагу, – Деньги? Баксы?

– Да, Алексеич. Это от нас за моральный ущерб. За то, что восемь лет назад произошло…

Алексей краем глаза увидел направленный на них с балкона объектив. Болохин знал своё дело…

– Так это вы, нечисти, меня тогда посадили? Кто вас научил? Говорите.

– Прокурор. Он нас тогда за наркоту держал крепко. Вот и придумали мы тогда вызвать тебя в лес, якобы на браконьеров. И там спровоцировать драку. Трошки покалечить тебя. А ты сам поехал. Только с оружием. Струхнули мы тогда. Но ты сам нас пострелял. А прокурору это было на руку. Тут же тебя и повязали. Мы бы сами этого никогда не сделали. А тут всё случилось спонтанно. Мы от тебя тогда удрали, а на трассе ОМОН и прокурор. Ну, тебя и повязали, а нас заставили дать показания. Если бы мы не дали эти показания, нас бы прикрыли. А так… Извини, Алексеич, вот возьми. От нас. Для начала…

– Ах, чскоты. Твари. Откупиться за восемь лет решили. Вот! – Алексей бросил свёрток в огонь. – Это для начала. А теперь я вас буду судить. Короче. За мои восемь лет базар будет отдельный. Я вас, гады, из-под земли достану. Но свои слова вы ещё повторите. Позже. А пока поговорим за лес. Вы сожгли лес?

– Мы не специально. Спали все в машинах, когда костёр ветром понесло. Еле ноги сами унесли. Остались и водка, и закуска. Всё там осталось. Одна шалава даже трусы не забрала. Всё в дыму было…

– Так вы признаёте, что лес подожгли вы?

– Да, но не специально. По пьяни ведь.

– Так вот. Завтра поедете в прокуратуру. Как будете утрясать, не знаю. Вместе с ним – поедете в лесхоз. Вы купите весь сожженный лес. До осени выпилите всю площадку. Осенью засадите лесом. Если до первого ноября лес не будет посажен, то я буду вас сажать. Ясно?

– Вован! Это беспредел. Нафига нам этот палёный лес? Куда мы его денем?

– Построите себе новые шалаши. Вместо ваших котеджей.

– А что котеджи?

– А где вы лаве возьмёте на покупку спаленного леса?

– Так что, мы и вправду будем этот лес покупать, резать, пилить? Сажать?

– Конечно. Это в ваших же интересах, заодно разбогатеете на нормальном движе, а не на проститутках, – Володя кивнул в сторону Ольги, стоящей у забора с Алексашкиным, – Вам не привыкать палеными душами торговать. Иди-ка сюда, красавица. А что ты скажешь?

Ольга несмело подошла к мангалу:

– Вот, – она протянула ладошку, на которой лежали два маленьких микрофона. – И ещё один в машине. В бардачке. В моей баночке из-под теней.

– Неси сюда, неси, девонька, – Вова скривился, обнажив золотые коронки.

Ольга сходила к машине, достала из бардачка баночку, принесла и отдала Володе.

– Извини, Лёша. Прости меня, если можешь. Так получилось. Я не…

– Может, ты ещё слезу пустишь, шкура, – Алексей зло сузил глаза. – Вали отсюда. Только громко скажи, кто тебя научил поставить прослушку.

– Костя!

– Что? Громче!

– Костя! Он дал мне за это пятьсот баксов. Обещал ещё столько же.

– Ну вот, езжай теперь с ним. Пусть он заодно и за меня рассчитается. Я платить тебе не буду. Он нанимал, пусть платит. Валите оба отсюда. И вы, подонки, вместе. Неделя срока на покупку делянки. И два месяца на разработку. Срок пошел. Вон отсюда, пока мои пацаны из вас самих шашлык не сделали… Ваше время уже идет. Поторопитесь.

«Поджигатели» ретировались. Следом уехал и Алексашкин, так и не зашедший во двор. Володя достал портативную рацию, включил, коротко сказал:

– Всё окончено. Можете подъезжать.

– Это ещё что такое? – Алексей недоуменно покосился на Володю.

– Ещё один сюрприз. Сейчас увидишь.

Свет фар двух подъехавших автомобилей потух у калитки. Дверца одной машины бесшумно открылась. Лёгкой походкой к костру мангала подошел человек в костюме и галстуке.

– Здорово, охотник! Узнаешь?

Алексей замер:

– Витька? Калина?

– Узнал, бродяга, узнал! Здоровенько, брат!

Они обнялись, хлопая друг друга по плечам, долго вглядывались в лица друг друга.

– Постарел ты, Лёха. Действительно говорят в народе: «кому тюрьма, кому мать родна». Тебе явно не мамка.

– Да и ты, Витя, вон весь седой. Даром, что стрижка короткая.

– Ну давай теперь подарки мои посмотрим. Я не с пустыми руками. – Он кивнул стоящему за спиной парню, тот сходил к машине, вернулся с двумя баулами. Расстегнув один, достал деревянный резной плоский футляр. Отстегнув застёжки, извлёк сверкнувшее в свете костра ружьё: