Текст книги "Охота пуще неволи"

* * *

Старая свиноматка показала стаду, что они остаются в этой местности. Обилие ягод, грибов, наличие, хоть и частично огороженного, кормового поля, густые ельники и заболоченный ручей составляли полный комплекс необходимых условий для жизни стада. Небольшой местный табунок влился в их стадо, и секач, охранявший этот табунок, быстро нашел общий язык с прибывшим секачом.

Уставшая от хлопот последних дней, старая свиноматка отделилась от стада и устроила себе роскошную лежку в большом муравейнике на краю березово-елового выдела. Ее старшая дочь мало-помалу брала управление стадом на себя. Вместе с секачом они водили стадо на кормежку к полю, на водопой к ручью и приводили обратно на дневку. Старая свинья в этих переходах не участвовала. Она ограничивалась тем питанием, что находила в пойме ручья и в зарослях поляны, дожидаясь возвращения с рассветом своего большого табуна.

В один из наступивших рассветов свиноматка услышала громкий треск и топот встревоженных чем-то кабанов. Громко ухнув, она встретила обеспокоенный табун. Ее старшей дочери с поросятами и несколькими прошлогодними подсвинками среди прибежавших кабанов не было. Она несколько раз обежала стадо: ни секача, ни части своего стада так и не обнаружила. Бросив табун, она осторожно отправилась по свежим следам своих кабанов в обратном направлении. Вскоре в густом ельнике впереди послышалось тревожное сопение, шуршание. Прислушавшись и втянув воздух, старая свинья опознала запах своих сородичей и стала осторожно подходить. Вскоре в ельнике показался высокий частокол из неотесанных жердей, за которым метались дикие свиньи. Свиноматка подошла осторожно к изгороди. Обошла ловушку по кругу. Как могли ее свиньи там оказаться, она не понимала. Нигде нет даже малейшей дыры или широкой щели, чтоб можно было в нее пролезть. Она даже пробовала грызть жерди. Но, тесно прибитые друг к другу, они не поддавались ее зубам. За частоколом находилась ее старшая дочь и другие дикие свиньи. Они метались из угла в угол, тоже кусали жерди, искали выход. Старая свинья пыталась подрыться под жерди – безуспешно. Жерди вкопаны глубоко в землю, мешают корни деревьев. Она уже даже не обращала внимания на разбросанные вокруг яблоки, зерно, старые желуди. Упорно, круг за кругом, она обходила ловушку, пытаясь найти лаз. Заслышав гул подъезжающей техники, скрылась в ельник, затаилась. Люди, тихо переговариваясь, подошли к ловушке, о чем-то тихо поговорили и уехали. Весь день и всю ночь свиноматка пыталась подрыть яму под живоловушку, грызла жерди, но все попытки освободить из плена диких кабанов остались без успеха. Изнуренная и озлобленная, она устроилась на дневку у ловушки, когда услышала острожные шаги человека, подходящего к ловушке. Затаившись, она пропустила его, а когда он подошел совсем близко к загородке, вышла из своего укрытия, готовая в любую секунду расправиться с человеком, если он предпримет что-то опасное в отношении ее детей. Человек услышал ее, резко обернулся, и она с явным удовлетворением увидела его испуганный взгляд и оцепенение. Готовая в любую секунду броситься на человека, она не услышала и не усмотрела приближение и атаку собаки. Пес больно вцепился ей в губу и щеку, и она, рассвирепев, бросилась на своего обидчика, когда прозвучали выстрелы. Что такое выстрелы старая свинья знала хорошо. Много крупной и мелкой дроби из свинца засело у нее под шкурой за долгие годы. Услышав выстрел и уловив запах сгоревшего пороха, свинья решила отойти подальше от человека и ловушки. И хотя щенок ей совсем был не страшен, но он досаждал своим лаем и мелкими укусами. Отойдя от человека на значительное расстояние, свинья решила расправиться с псом, и уже близка была к своей цели, когда прозвучал второй выстрел. Сомнений не осталось – идет охота. И ради спасения оставшихся членов стада она, пугнув собаку, ушла полукругом через ручей к своему табуну, вновь возглавив стадо. Тем более, что сегодня на рассвете она услышала вдалеке вой пары волков. Что будет с теми кабанами, которые остались в ловушке, предстояло решить сегодня ночью. Она точно знала, что приведет сегодня весь табун к этой изгороди, и, возможно, им удастся проделать ход и освободить сородичей из плена. Дождавшись вечерних сумерек, она подняла табун и осторожно повела его к полю. Долго стояли на подходе, принюхиваясь и прислушиваясь. Однако, кроме сопения и тихого похрюкивания в ловушке пленников, посторонних запахов и шумов нет. Свинья смело вышла из ельника и подошла к ловушке. И с той стороны кабаны нарыли ям вдоль изгороди. Свиноматка внимательно обошла ловушку и остановилась у широких досок, загораживающих выход из ловушки между двумя вкопанными столбами. Чутье ей подсказало, что эти доски слабее изгороди, а узкая щель между досками и столбом может оказаться спасительной. Она стала толкать лычом доски, они, скрипя, шевелились. Свинья мощным рылом вклинилась в щель между доской и столбом и стала расшатывать их из стороны в сторону. Свежевкопанный столб слегка отклонился. Свиноматка все глубже и глубже просовывала лыч в щель, пока весь лыч не вошел внутрь. Она резко вывернула голову. Кости лыча затрещали. От резкой боли она отпрянула назад, но щель между досками и столбом уже значительно была увеличена. Это и заметила находящаяся в ловушке ее старшая дочь – мощная, крепкая, массивная свинья. Увидев образовавшуюся брешь, она с разбегу всей массой вклинилась в эту брешь. Столб сдвинулся еще больше. Из лыча младшей свиньи брызнула кровь. Но она, не обращая на это внимания, еще раз разогналась и как таран врезалась в образовавшуюся брешь. Доска треснула, щепки полетели в стороны, столб еще больше сдвинулся. Шкура с лыча свиньи и щеки ободралась чуть ли не до кости. Но проход был пробит. Давясь, прыгая друг на друга, свиньи кинулись в проход. Обе свиноматки, тяжело дыша, наблюдали, как все до одного дикие кабаны освободились из плена сквозь пробитую брешь. Последней из ловушки протиснулась израненная свинья. У пробитого ею выход ее ждала мать и старый ее друг – огромный секач.

Освободившиеся из плена, дикие свиньи не стали убегать далеко, влились в ожидающий их табун и всю ночь паслись на кормовом поле, не опасаясь чучел, безжалостно и молча поедая зерно за проволокой. Лишь к утру обе свиноматки увели табун глубоко в лес, за ручей, где и остановились на дневку.

С наступлением сумерек стадо зашевелилось. Прошлогодние подсвинки, самые голодные, разбрелись вокруг лежки и рыли мох в поисках съедобного. Пока обе свиноматки поднялись с лежки, стадо стихийно двинулось в сторону подкормочного поля. Сколько ни старались вожаки стада сбить его с тропы, ничего не получилось. К тому времени, когда солнце спряталось за верхушками деревьев, стадо подошло к подкормочной площадке и живоловушке. Младшая свиноматка обошла живоловушку большим кругом, уводя с собой побывавших в плену свиней. Другие же свиньи позарились на разбросанные в изобилии картошку, яблоки, в главное, на куски соленой, с душком, рыбы. Набросившись на селедку, свиньи без опаски прошли в отремонтированные днем ворота живоловушки. Первыми забежали вечно голодные и самые шустрые поросята. Внутри ловушки они увидели и унюхали целую гору яблок. Более взрослые и сильные кабаны прогнали их от разбросанных вокруг живоловушки кормов, и им ничего не оставалось, как нырнуть под поднятые и висящие на насторожке новые, из толстой доски, двери. Они с жадностью набросились на корма. Увидев, что поросята поедают яблоки и им не угрожает никакая опасность, взрослые кабаны полезли в ворота. Вскоре в живоловушку зашло более десяти кабанов. Взрослые прогнали молодняк от кучи яблок, и, кусая и отгоняя друг друга, съели все яблоки и стали опустошать рядом стоящее корыто с зерном. Молодые поросята обнаружили в дальнем углу живоловушки еще одно корыто с зерном, бросились к корыту, не обращая внимания на натянутую между молодыми елочками леску. Зацепившись за леску, почувствовали за спиной со стороны входа громкий стук. Шарахнулись к выходу, но было уже поздно: сторожок сработал, двери, висящие на натянутой бечеве, упали, скользя по брускам вкопанных в землю столбов. Заметались из угла в угол взрослые кабаны. Высокий частокол отделяет их от разбежавшихся собратьев, а вместо входного проема упирается в землю массивная дверь. Путь отрезан… Лишь к утру кабаны успокоились, некоторые даже улеглись в вырытые за ночь ямы. Но с рассветом к живоловушке подъехала техника, появились люди. Кабаны испуганно забились в угол, заросший молодыми елочками. Люди подошли к самой изгороди, осторожно и тихо переговариваясь между собой…

Стадо, всю ночь кормившееся на поле, обошло живоловушку стороной под утро и, напившись вволю из ручья, благополучно вернулось на дневку в облюбованное место. Старая свиноматка прогнала из своего муравейника подсвинка-прошлогодка, удобно разлеглась, прикрыв глаза.

* * *

Алексей вернулся на базу ближе к обеду. Здесь уже ничто не говорило о присутствии в последние сутки большого наплыва людей. Мангал унесен к беседке в сад, двор подметен, в гостинице чисто, уютно, прохладно. Поздоровавшись и улыбнувшись Насте, Алексей предупредил, что пойдет к себе кемарнуть до вечера. А вечером сам сварит уху, только бы лишь банька к семи была готова. Настя предложила ему перекусить, но он отказался, сославшись на жару. Она все же предложила ему заглянуть в свой холодильник наверху. Поставив чайник, Алексей заглянул в холодильник и заулыбался: домашний сыр, помидоры, вчерашний шашлык, зелень. Как тут устоишь? Выпив кружку чифиря, прикусил сыра с куском шашлыка, глотнул кислого березового сока. Кусок сыра достался и Саяну, который тут же улегся на кабанью шкуру и вскоре уснул беспокойным сном, подрагивая изредка во сне. Алексей тоже прилег на диван и отключился. Проснулся от звонка мобильника. Глянул в окно и сразу увидел закатывающееся в полосу леса солнце. «Часа четыре проспал», – удовлетворенно сказал вертящемуся у дивана Саяну. Никого внизу не слышно. Вышел на балкон. Полупрозрачный дымок тянется из бани, значит, баня практически уже готова. Набрал номер директора лесхоза.

– Алексеевич, привет! Что, выспался?

– А вы откуда знаете? Когда подъедете?

– А ты глянь на свое озеро!

– Ну, глянул! Мать твою… вы уже здесь?

– Конечно. Уже и рыбы на уху наловили у тебя, и по соточке приняли.

– А что ж меня не толкнули?

– Как тебя толкнешь, если там волкодав такой! Не пустил нас, главное, и не гавкнул. Глазищи вывернул, зубы оскалил. Ну, мы решили, что он прав, и не стали вас беспокоить. Да мы тут часик всего, спускайся, Лексеич, мы ждем…

Алексей спустился в сад, прошел к озеру, отметив шикарный джип с московскими номерами, стоящий на улице у калитки.

Петрович и двое мужчин в белых рубашках, расстегнутых и с закатанными рукавами, расположились в тени ивового куста с удочками. Тут же, прямо на постеленной поверх травы газете, стояла бутылка водки, рюмки и нехитрая закуска.

Директор лесхоза представил Алексею гостей. Улыбаясь, они приветствовали друг друга, и гости сразу предложили тост за знакомство. Алексей закряхтел:

– Я, в общем-то, не пью. А тут приходится уже второй день прикладываться. Если вы не обидитесь, я только пригублю. Устал.

Никто не стал уговаривать. Выпили, кто сколько хотел, разговорились.

Как выяснилось, гости – заядлые охотники. Имея деньги, охотятся на медведя на Камчатке; на сайгака в Казахстане; на антилопу в Африке. А у себя под Москвой нет возможности поохотиться по двум причинам. Первая – нет зверя в радиусе трехсот километров вокруг Москвы. Вторая – если есть зверь, то цены такие заламывают, что приятнее слетать куда-нибудь в Магадан, чем у себя под боком бродить по полупустому лесу, натыкаясь на каждом шагу на дачника, грибника или ягодника. Вот и решили они организовать свое охотхозяйство между Москвой и Смоленском. Угодья отличные, леса классные, но зверя нет, мало совсем. Поэтому и предлагают Алексею сделку: отловить для них диких кабанов живьем столько, сколько сможет. Они предоплату произведут прямо отсюда, с озера, по безналичному расчету. А если хочет, наличные будут завтра. Проект договора они привезли с собой, коррективы готовы внести тут же: ноутбук в машине.

Алексей почитал договор. Стандартный бланк, стандартные формулировки: одна сторона продает, другая покупает. Обе стороны обязуются… В принципе, все ясно.

– Я так понимаю, вы собираетесь кабанов сразу выпускать в лес?

– Конечно. Мы уже и охотоведа приняли на работу. Сегодня с ним еще раз говорили. Он ждет.

– Как?

– Что как?

– Как ждет?

– Ну, ждет и все.

– А вольеры вы сделали?

– Вольеры? Зачем?

Алексей стал подробно описывать гостям проблемы реакклиматизации. Те слушали внимательно, не перебивали, изредка бросая значительные взгляды друг другу. Когда Алексей замолк, они некоторое время молча смотрели на него. Потом один из них, судя по всему, старший, вдруг «выпулил»:

– Да, Лексеич! А нам сказали, что вы только из тюрьмы. А тут… Слушайте. У Вас свое хозяйство. Свое – это хорошо! Но в ваших краях тяжко заработать настоящие деньги. Давайте-ка к нам. Директором охотхозяйства. Дом, машина, связь, оружие. Зарплата, скажем, пятьдесят тысяч баксов в год. Как? Это без премиальных, но и без вычетов. В руки! С перспективой повышения, а? Алексеевич?

Алексей заулыбался.

– Я, господа, пятьдесят тысяч возьму здесь. И налог уплачу. За предложение спасибо, очень заманчиво. Если бы мне кто в тюрьме предложил, я бы сразу от ворот к вам поехал. А так… Нет, спасибо, не поеду. А вот сотрудничать, помогать буду. Бесплатно, если обратитесь. И с удовольствием. Я вот вам рассказывал, что кабанов нужно к одному участку привязать. Но дикий зверь – дикий. Сколько ни корми – освободился участок у соседей, скажем, выбили там зверя, и наш зверь пойдет туда. Свои же его погонят. Поэтому надо и соседей шевелить или, если не хотят соседи дружно жить, отбивать кабана своего по границам. Это раз. А передержав кабанов в вольерах, дав им хорошую охрану и подкормку, вы их и «привяжете» к этому месту. Другой вольер в другом месте. И все вокруг центра. Так за два-три года создадите свою микропопуляцию. А поля внутри ваших угодий – первое условие повышения плотности зверя; создавать надо благоприятные кормовые условия. Защитные условия есть. Осталось наладить охрану и волков истребить. Но это должен делать охотовед. А он, видишь ли, готов выпустить сотню кабанов для соседей. Деньги-то не его, ваши. Да и с оленем вы не торопитесь. Надо изучить, что лучше для вас: олень или лось. Если попрет благородный олень, лося не станет. Вытеснит его олень. Опять же глухарь у вас там должен быть. Возьмите хороших егерей. Галечники поставьте, тетеревятника по гнездам и куниц уничтожить. Будет глухарь, болота там шикарные, знаю. Поэтому не пожалейте копеек, проведите нормальное охотустройство. Тут наши белорусы вам будут как никогда нужны. Наши экспедиции никак не хуже ваших, а вот качество, конечно, за нами. И здесь я вам помогу. Но так эти вопросы не решаются, да и не готов я вам советы раздавать. Давайте-ка лучше в баньку. Я уху поставлю. Знатную. У меня там где-то бройлер в холодильнике. Вот и состряпаю я лично тройную архиерейскую уху. Это, конечно, не осетр и не севрюга, но попробуйте, может, понравится. Хотя, почему «может»? Уверяю – понравится! Пошли? Тряхну стариной. Лет десять уху не варил. В тюрьме, правда, варил. Кипятилой. Нам жареную селедку давали. Я мясо от шкурок и костей отделял. В литровой кружке варил пол луковицы с кусочками картофеля. Потом туда бросал кусочки сельди, заправлял перчиком и, главное, чесночком. Получалось для тех мест неплохо…

Они вернулись на базу, где появился Болохин, Вася, Пырков и Антонович. Болохин притащил ведро рыбы и демонстративно протянул Алексею чек:

– Для бухгалтерии, Лексеич!

Директор лесхоза не удержался:

– Вы рыбу на рынке покупаете? Ну, охотники. Не ожидал!

– Мы, Петрович, рыбу сами ловим, но сами не продаем. Сегодня я вас покатаю и покажу, если есть желание, откуда, с какого рынка, эта рыба.

Гости с интересом наблюдают эту сцену с немым вопросом.

– Миша. Объясни нашим гостям, где вы рыбу покупали.

– На озере.

– У кого?

– Ну… так получается… у самих себя.

Алексей засмеялся:

– Действительно. Мы просто деньги из одного кармана перекладываем в другой. А одежка-то одна. Ладно, потом подробности. Петрович, веди гостей в баню, я займусь ухой.

Петрович-Болохин повел гостей в баню. Алексей достал курицу из холодильника, замороженную, опалил на огне мангала. Разрубил на две части по спинке и, тщательно вымыв, бросил в ведро, поставленное на мангал. Почистил пяток картофелин, каждую разрезал на четыре части и бросил вслед за курицей. Три луковицы целиком последовали за картофелем. Пока закипала вода с курицей, почистил и выпотрошил два карпа, три линя, пару карасей и десяток окуней покрупнее.

– Плохо, что курица замороженная, надо пену почаще снимать, – объяснял завороженно смотрящей на него Насте.

Бросив соль в ведро, тщательно снял накипь. Через час вытащил курицу и положил половинки ее в тарелку.

В ведро «пошли» карпы и караси. Как только глаза побелели, дал покипеть минут пять и аккуратно, бережно вытащил рыбу на подставленную Настей тарелку. В ведро пошли лини. Через пятнадцать минут лини извлечены, и в ведро забросили последнюю партию рыбы – окуней. Как только вода закипела, Алексей выплеснул в ведро сто граммов водки. Крякнул, попробовал на соль. Отодвинув ведро с большого огня в сторону, бросил в него лавровый лист, перец и несколько растертых зубков чеснока.

– Ну, где наши банщики? Петрович их решил живьем не выпускать. Уха готова, пусть томится на дыму. Накрываем стол?

Они с Настей накрыли посуду на стол. Настя поставила рыбу и курицу в тарелках, холодные закуски. Вскоре показались красные, распаренные гости во главе с Болохиным. Стесняясь укутанных в простыни мужиков, Настя вмиг исчезла, что не ускользнуло от Алексея, непроизвольно усмехнувшегося.

Впрочем, вскоре ей пришлось все же появиться: она принесла два кувшина холодного кислого березового сока из погреба и трехлитровый запотевший графин самогона. Директор лесхоза и Болохин усадили гостей за стол, уселись сами. Ужин затянулся до полуночи. Гости с удовольствием слушали рассказы о местной охоте, делились своими впечатлениями и рассказывали о своих приключениях на сафари.

Алексей рассказал о сегодняшнем случае с дикой свиньей. Болохин недовольно поморщился, и Алексей понял, что нервничает «охрана». О деле решили сегодня не говорить, но гости обещали завтра сюрприз, если они им покажут диких кабанов в живоловушках. Василий понравился гостям, они охотно с ним беседовали о лесе, о природе, о жизни вообще. Вася наивно делился с ними всеми своими мыслями, наблюдениями, выводами, планами. Алексей успел ревниво отметить это и моргнул Болохину: «смотри».

Гости нахваливали уху, которая к тому времени в тарелках стала превращаться в желе; да и ведро ухи опустело, лишь на дне застыла толика настоящего заливного. Когда все наконец-то разошлись (и то пришлось гостей уговаривать улечься в самой гостинице, а не в «избушке», которой похвалился Болохин), к живоловушкам решили ехать ранним утром, так как всем назавтра предстояли еще дела. В пять утра Алексей разбудил всех. Одетый в камуфляж, строгий, выспавшийся, он с усмешкой поглядывал «жаждущих» после вчерашнего гостей. «Похмелились» крепким чаем со зверобоем и чабрецом, который приготовил лично сам Алексей. К живоловушкам поехали на двух машинах. Каково же было возмущение Алексея и разочарование гостей, когда они, подойдя к первой живоловушке, обнаружили полувывернутый столб, разбитую дверь и пустую ловушку. Алексей удрученно осмотрел столбы:

– Да. Хоть и вкопаны глубоко, но не скреплены. В перекос, видимо, вгрызлась свинья-матка снаружи. Вон, выгрызла брусок, как бобр. А потом щель разворошили рылом. Кровь чернеет. Что ж! Поехали дальше!

Они по пути заехали на кормовые поля с вышками, истоптанные дикими животными. Гости восхищены обилием следов и добротностью новых вышек. Тут же, на месте, взяли обещание Алексея пригласить их в ближайшее время посидеть на этих вышках официально. Узнав цену, переглянулись и пошутили:

– А давайте мы у вас по этой цене все туры на год выкупим! Вот копейку-то подымем на своих друзьях!

Алексей промолчал, призадумавшись.

Во второй живоловушке кабаны сидели смирно. Антонович и Вася резко подняли двери, но кабаны еще с минуту стояли в противоположном углу. Затем несколько поросят юркнули в образовавшийся проход, за ними устремились все остальные. Через несколько секунд ловушка опустела, лишь стойкий запах диких кабанов напоминал об их недавнем присутствии. Гости все, до подробностей, снимали на камеру, на что Алексей с серьезным выражением лица объявил, что предъявит счет за съемки. Гости приняли его реплику всерьез и тут же пообещали все оплатить.

Такие же процедуры освобождения совершили и на двух оставшихся ловушках, с той разницей, что на последней живоловушке изъяли двух поросят, которых директор лесхоза оплатил по местному прейскуранту, хотя и не скрывал, что это презент для москвичей. Так и случилось: по приезду на базу, он шепотом попросил Алексея освежевать туши и упаковать. Корешки разовых разрешений на добычу он забрал с собой для проверки проб и анализа в ветлаборатории.

Алексей тем временем уединился с приезжими у себя в кабинете. Они решали вопрос о поставке живых диких кабанов. Гости просили сразу сто голов, давали приличную сумму. Алексей отказался. Ему действительно было невыгодно продать такое количество голов за любые деньги. Поэтому, поторговавшись, договорились, что москвичи перечисляют сто тысяч долларов ему, Алексею, на счет: в счет поставок диких кабанов живьем в течение года-двух лет равными частями. Дальше зашел спор о поголовье. Гости настаивали на увеличенном количестве свиноматок. Алексей отрезал: из десяти голов – одна взрослая половозрелая свинья, пять «сеголетков», четыре «прошлогодки». В конце концов, договорились на условиях Алексея. Тут же пожали руки, Алексей выписал счет-фактуру, гости обещали через лесхоз прислать договора.

Первую партию – две свиноматки и восемнадцать поросят – Алексей пообещал подготовить за неделю после поступления денег. А гости взяли с него слово, что он приедет к ним в хозяйство вместе с фурами. И прихватит с собой Васю и Болохина. Все расходы по транспортировке гости взяли на себя, включая питание и проживание Алексея с коллегами у них в хозяйстве.

Позавтракав на базе, гости и директор лесхоза укатили. Вася подошел к Алексею:

– Алексеевич. Вот. Просили передать, когда уедут. Письмо.

Алексей удивленно уставился на конверт. Открыл и заматерился:

– Твою мать… смотри, что творят! Он показал две визитных карточки и пять купюр зеленого цвета.

– Пять «листов» подсунули. Ну-ну! Ладно, держи, Петрович, отдашь Галине Александровне в кассу, – он отдал Болохину четыре купюры, – а это тебе, мать, держи, заработала, двое суток на ногах, – он протянул банкноту Насте. Та закраснелась и стала отказываться, Алексей взял ее за руку, вложил деньги и, улыбаясь, сказал:

– Это тебе, Настя, зарплата от миллионеров. У нас ты будешь получать несколько меньше, держи и завтра приезжай в лесхоз. Будем заводить журналы приема гостей, пройдешь медкомиссию, инструктажи, познакомишься с Галиной Александровной. В общем, раз-два в месяц тебе все равно придется приезжать. Так что не опаздывай, к девяти утра я жду. Ну а мы, мужики, пошли наверх, будем толковать. Где опять Козловский?

Они поднялись в кабинет. Алексей устало объяснил суть договора с россиянами. Предложил построить еще пару живоловушек по границе охотхозяйства, чтоб там отлавливать «беглецов» и нелегальных «мигрантов», которые «питаться ходят в наши угодья, а детишек рожать возвращаются к браконьерам». Остановились на предстоящей охоте в время гона на самцов косуль. Тут уже подъехал на коне и Козловский. Определились, что без проблем готовы принять двадцать охот в месяц. На том и порешили. Учеты водоплавающей дичи и околоводных животных Алексей забрал в папку, решив внимательно их изучить в ближайшее время. Заказ в типографию на путевки на охоту Алексей отдал, так что через неделю свои путевки уже будут у него в сейфе, а пока будут пользоваться купленными в лесхозе. Остановились на заготовке кормов. Алексей обязал Васю, Козловского и Антоновича «достать» не менее десяти тонн сена до конца месяца. По зерноотходам все вопросы с председателями колхозов взялся решить Болохин. По заготовкам мяса для ресторана решили, что этот груз потянет Козловский и Вася. За месяц из живоловушек и ходовой охотой им предстояло сдать тонну мяса. А дальше, если россияне перечислят деньги, они от контракта с Алексашкиным откажутся. Этот вопрос Алексей взял на себя.

Совещание закончилось к обеду. Работы предстояло много, времени – в обрез. Алексей еще раз обратил внимание Болохина и Пыркова на необходимость постоянного патрулирования угодий. Сам же взялся выступить по радио и в районной газете на эту тему. Оставив всех на базе, Алексей первым укатил в город сам за рулем. Нужно было уточнить детали налогов с Галиной Александровной. Мужики же поехали чинить живоловушку.

Счастливая Настя, напевая веселую песенку, принялась за уборку.