Текст книги "Избранные труды"
Автор книги: Арон Трайнин
Жанр: Юриспруденция и право, Наука и Образование
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 33 (всего у книги 63 страниц)
Статья 17 Статута Лиги распространяет при известных условиях санкции ст. 16 также на государства, не входящие в состав Лиги.
«В случае спора между двумя государствами, из которых одно лишь является членом Лиги или из которых ни одно не входит нее, государство или государства, посторонние Лиге, приглашаются подчиниться обязательствам, лежащим на ее членах, в целях урегулирования спора на условиях, признанных Советом справедливыми. Если это приглашение принимается, то применяются постановления статей 12–16 с соблюдением изменений, сочтенных Советом необходимыми…Если приглашенное государство, отказываясь принять на себя обязанности члена Лиги в целях урегулирования спора, прибегнет к войне против члена Лиги, то к нему применимы постановления статьи 16».
Приведенные постановления Статута Лиги Наций, предусматривающие санкции против государства-агрессора, имеют исключительное значение для понимания Пакта Лиги Наций и оценки правовой защиты мира: здесь встает центральная политическая и юридическая проблема всей системы коллективной безопасности, ограждаемой Пактом, – проблема санкций[398]398
Так писал и Отто Брюк: «Изучая историю, эволюцию интернационального права и в особенности развитие Лиги Наций, можно прийти только к одному выводу: одной из основ организации постоянного мира является действенная система санкций» (О. Bruck. Les sanctions en droit international, 1933).
[Закрыть]. Здесь сосредоточены и основные ошибки буржуазной теории, приведшие в дальнейшем к искажению всей проблемы уголовной защиты мира.
4
Понятие санкции[399]399
Совершенно справедливо отмечает в небольшой, но весьма содержательной работе «Санкции» (М.; Л., 1936, стр. 3) Д. Борисов: «Вопрос о санкциях, которые должны быть применены к агрессору, до последнего времени не привлекал к себе внимания широких кругов и служил предметом изучения лишь небольшой группы юристов, специалистов по вопросам Лиги Наций, и отдельных политических деятелей. Неожиданно в последние месяцы 1935 г. этот вопрос стал одним из наиболее актуальных вопросов международной политики». После этой «неожиданности» особенно важно привлечь внимание более широких кругов к проблеме санкций.
[Закрыть] различно определяется теоретиками международного права. В статье, специально посвященной теории санкций, профессор Моргентау приходит к выводу, что «санкция есть мера борьбы, вступающая в действие в случае нарушения нормы»[400]400
Morgentau. Les sanctions de droit international public, 1933, p. 14; Theorie des sanctions internationales. «Revue de droit international et de legislation comparee», Paris, 1935, N 3.
Некоторые авторы достаточно вольно обращаются с определением санкций. Так, по словам Моргентау, «есть авторы, которые полагают, что история является главной санкцией интернационального порядка». В стиле подобных «определений» можно было бы сказать, что «суд истории» является самой надежной судебной инстанцией по интернациональным деликтам. Более серьезно, но почти столь же неточно другое определение, приводимое Моргентау: «…санкция есть всякое мероприятие, способное обеспечить уважение к правовой норме» (ibid., р. 477–480).
[Закрыть]. Отто Брюк в обширной специальной монографии «Санкции в международном публичном праве» определяет санкцию как «реакцию международного общения против того из своих сочленов, который нарушает нормы закона, регулирующие это общение».
Профессор Вебер довольствуется беспомощным признанием, что «санкция – понятие весьма широкое и употребляемое в самом различном смысле. Санкция охватывает все правовые последствия, которые предусмотрены для обеспечения нормы от нарушений». В соответствии с этим Вебер относит к санкциям возмещение ущерба, меры против дальнейшего нарушения права, принудительное осуществление права и, наконец, наказания[401]401
Weber. Internationale Strafgerichtsbarkeit, Berlin; Bonn, 1934, S. 97.
[Закрыть].
В обоих приведенных определениях нет существенного признака санкций – признака принудительности. Профессор Вебер о нем упоминает лишь в одном случае, когда говорит о принудительном осуществлении права. Между тем санкцией во всех случаях может быть лишь мера, которая применяется в принудительном порядке, ибо функция санкции – ив этом глубоко прав Моргентау – заключается в том, что она придает норме элемент силы и реальности, а без принудительности нет ни реальности, ни силы: есть лишь моральное воздействие, само лишенное правовых признаков и беспомощное вдохнуть жизнь в правовую норму.
Основанием к применению санкций может служить не только нарушение закона, но и нарушение договорных обязательств. Применительно к международно-правовым отношениям последнее обстоятельство приобретает, естественно, особое значение.
Наконец, совершенно не имеет значения для природы санкций их конкретное содержание: санкцией одинаково могут служить, несмотря на их огромное различие по существу, и эмбарго на нефть, и оккупация территории нарушителя, и др.
Таким образом, санкция может быть определена как мера, осуществляемая в принудительном порядке компетентным органом в отношении стороны, нарушившей закон или договорные обязательства. Если сузить это общее определение до рамок санкций, предусмотренных Пактом Лиги Наций, то необходимо будет сказать, что санкции в смысле ст. 16 Пакта – это меры, осуществляемые в принудительном порядке против государства, прибегнувшего к войне вопреки обязательствам, вытекающим из Статута Лиги.
Санкции, применяемые уголовным судом, санкции уголовные, также являются принудительными мерами, применяемыми компетентными органами в ответ на совершенное правонарушение.
При разрешении проблемы уголовной защиты мира неизбежно встает вопрос: каково взаимоотношение санкций, определяемых Лигой Наций в порядке ст. 16, и тех санкций, которые в порядке уголовного суда применяются органами уголовного правосудия?
Многие буржуазные теоретики обращаются к решению этого основного вопроса и решают его в совершенно определенном смысле.
Так, профессор Кунц, специально касаясь ст. 11 Пакта Лиги и проводя грань между этой статьей и ст. 16 Пакта, говорит: «Ст. 11 хочет предупредить войну, а не наказывать виновного, напротив, ст. 16 предполагает преступление и обусловливает применение санкции». Равным образом профессор Борниа в статье «Общие положения Пакта Лиги Наций» говорит: «Если война всегда зло, то Пакт не всегда рассматривает ее как преступление».
Преступлением является, с точки зрения Пакта, лишь война, противоречащая постановлениям Пакта. Так, Политис в своей известной работе «Новые тенденции в международном праве» не раз говорит о преступлении войны[402]402
Большая заслуга в разработке вопросов международного уголовного права принадлежит румынскому профессору Пелла. Его основные работы – “La criminalite collective” (изд. 1926 и 1928 гг.), а также меморандум, представленный в 1932 г. Лиге Наций. К сожалению, проблем, связанных со ст. 16 Пакта Лиги, автор не развивает. О роли профессора Пелла в конференциях по унификации уголовного законодательства см. нашу книгу «Уголовная интервенция».
[Закрыть].
Так, Отто Брюк отмечает: «Ст. 10, 11, часть 2, 13, часть 4, 16 и 17 (Пакта Лиги Наций) предусматривают санкции репрессивного и даже уголовного характера», ч. 4 ст. 16 имеет отчетливый уголовный характер, «ст. 16 содержит целую систему санкций», это – «уголовный кодекс» Лиги Наций[403]403
О. Bruck. Op. cit., р. 96, 101. —Другой автор, очень мало склонный переоценивать возможности уголовной защиты мира, Барандон, также говорит: «Члены Лиги Наций обязаны принять против виновного государства ряд мероприятий».
[Закрыть].
Наконец, Кон в работе «Меры против войны и проблема виновности» в еще более развитой форме утверждает: «В ст. 16 налицо действительно уголовно-правовой институт… Ст. 16 содержит общую угрозу и стремится одновременно к подавлению всякого правонарушения в отдельном случае в соответствии с общей и специальной превенцией межгосударственного уголовного права».
Итак, если следовать воззрениям названных выше авторов, проблема уголовной защиты мира как будто уже решена и притом решена в своей наиболее значительной части: единственная международная организация, стоящая на страже коллективной безопасности, Лига Наций, оказывается, уже прибегает к помощи уголовного закона, уже охраняет мир при помощи уголовных санкций.
Таково ли, однако, действительное положение? Можно ли в деятельности органов Лиги по применению ст. 16 усматривать функцию уголовного суда, или же здесь искусственно выдвигаемая буржуазной теорией криминализация отношений, развивающихся в совершенно ином политическом и правовом планах?
Если обратиться к тексту Версальского договора и его части – Пакту Лиги Наций, то нельзя будет отрицать того, что в этих международных актах содержатся некоторые терминологические следы уголовно-правовых оценок.
Так, последняя часть ст. 16 Пакта Лиги Наций устанавливает: «Может быть исключен из Лиги всякий член, оказавшийся виновным в нарушении одного из обязательств, вытекающих из Пакта».
Еще полнее уголовно-правовая терминология представлена в ч. XIII Версальского договора, предусматривающей организацию труда: ст. 414 Версальского договора говорит о следственных миссиях по рассмотрению жалоб на нарушение международных конвенций о труде, ст. 420 – о правительстве, виновном в этих нарушениях, ст. 418 – о санкциях экономического порядка против «виновного правительства» и т. д.
Этой словесной, терминологической аргументации, по существу, было бы достаточно противопоставить ссылку на то, что Лига Наций – не орган уголовного правосудия, и, следовательно, уже по одному этому основанию санкции, применяемые Лигой Наций, не могут считаться уголовными санкциями. Однако такой путь явился бы повторением формального метода криминализаторов, но только обращенным против них. Между тем вопрос заслуживает более серьезного внимания. Необходимо глубже вскрыть проблему, а для этого важно прежде всего проследить, как реально складывается деятельность Лиги Наций по применению санкций.
5
17 лет прошло с тех пор, как был заключен Пакт Лиги Наций. За эти 17 лет народы прожили много насыщенных кровью и порохом дней.
Как же насаждала Лига Наций обещанное «господство справедливости»?
Как применялись санкции Пакта Лиги Наций?
Можно отметить единственный в истории и весьма значительный случай, когда в международном договоре содержалось прямое и точное указание на привлечение к уголовной ответственности агрессора.
Версальский договор, составной частью которого является Пакт Лиги Наций, в ст. 227 непосредственно предусматривал предание интернациональному суду зачинщика великой войны, одного из главных виновников гибели миллионов людей – бывшего германского императора Вильгельма. «Союзные и объединившиеся державы, – говорит ст. 227 Версальского договора, – предъявляют Вильгельму II Гогенцоллерну, бывшему германскому императору, публичное обвинение в высшем оскорблении международной морали и священной силы договоров.
Специальный суд будет образован, чтобы судить обвиняемого, обеспечив ему гарантии прав обвиняемого и защиты. Суд будет состоять из пяти судей, назначенных следующими пятью державами: США, Великобританией, Францией, Италией и Японией.
Суд будет судить по мотивам, внушенным высшими принципами международной политики, в интересах обеспечения уважения к международным обязательствам и международной морали. К обвиняемому должно быть применено наказание, назначенное ему судом.
Союзные и объединившиеся державы обратятся к правительству Нидерландов с просьбой о выдаче бывшего императора в их руки для суда над ним».
Эта торжественная и решительная декларация-обязательство, провозглашенная пятью великими державами, победителями в мировой войне, осталась словесной угрозой. Политика борьбы с революцией еще раз оказалась сильнее политики борьбы за мир: в потрясенной войной Европе, при всеобщем брожении масс и революционном подъеме в Германии судить императора, хотя бы и бывшего императора, оказалось политически невыгодным шагом. Суд над Вильгельмом организован не был. Так безрезультатно и бесславно закончилась первая попытка интернационального суда над агрессором.
До самого последнего времени судьба обращенной против агрессора ст. 16 Пакта Лиги Наций ничем не отличалась от судьбы ст. 227 Версальского договора: они обе существовали только на бумаге.
Отмеченная выше общая санкция, исключение, ни разу не была применена Лигой. До сих пор, пытаясь, видимо, наказать Лигу, из Лиги уходили, но сама Лига никого удалением не наказывала[404]404
«Угроза исключением, носящим характер наказания, – писал Барандон, – может достигнуть вполне эффекта лишь тогда, когда Лига станет универсальной». Трудно измерять эффективность меры, которая вообще не применяется.
[Закрыть].
Специальные санкции за противозаконную войну также долгое время не применялись: 15 лет ст. 16 Пакта Лиги Наций «в бозе» почивала. Ее не разбудил даже гром пушек над территорией члена Лиги – Китая. Лишь в 1935 г. было отмечено два случая применения ст. 16: в конфликтах Боливия – Парагвай и Италия – Абиссиния. Тем поучительнее проследить, как развертывалась деятельность Лиги Наций в двух этих единственных случаях обращения к помощи ст. 16.
6
Более двух лет велась между Боливией и Парагваем ожесточенная война из-за богатой нефтью области Чако. Боливия обратилась в Лигу Наций с просьбой о вмешательстве. Лига Наций выделила комиссию, которая выехала на место военных событий и там всесторонне исследовала положение. На основании данных обследования был составлен доклад Совета Лиги в порядке ст. 15 Пакта Лиги Наций. Боливия приняла доклад, Парагвай отверг. Согласно ст. 12, как было отмечено выше, члены Лиги «соглашаются, что они ни в коем случае не должны прибегать к войне до истечения трехмесячного срока после решения третейских судей или доклада Совета», т. е. в данном случае до 24 февраля 1935 г. Парагвай это требование нарушил. Тогда действия Парагвая были квалифицированы как война, нарушающая Пакт Лиги Наций, и против Парагвая были на основании ст. 16 приняты санкции, в первую очередь – эмбарго на ввоз оружия[405]405
С глубокой исторической прозорливостью говорил т. Литвинов на пленарном заседании Лиги Наций при обсуждении конфликта между Боливией и Парагваем 20 ноября 1934 г.:
«Большое расстояние, отделяющее нас от театра военных действий, и сравнительно незначительное число участвующих в них вооруженных сил не должны умалять в наших глазах важности проблемы. Решения, которые мы здесь примем, могут иметь весьма важные последствия в разбирательстве более серьезных конфликтов, и все мы должны это помнить. Со своей стороны советская делегация настаивает на том, чтобы постановления Ассамблеи по этому вопросу носили решительный и твердый характер и чтобы Ассамблея проявила твердость в деле их проведения в жизнь» (М. Литвинов. Внешняя политика СССР, стр. 119).
В Комитет по урегулированию конфликта Боливия – Парагвай был включен и представитель Советского Союза т. Гиршфельд.
[Закрыть].
Неизмеримо сложнее и серьезнее для дела мира другой случай, вызвавший применение ст. 16, – конфликт Италия – Абиссиния: этот конфликт, естественно, заслуживает и более подробного анализа.
2 октября 1935 г. абиссинский негус в адресованной Лиге Наций телеграмме сообщил о том, что итальянские войска перешли абиссинскую границу. 5 октября, после нескольких дней в основном бесплодных дипломатических переговоров, был созван в соответствии со ст. 15 Пакта Лиги Наций Совет для обсуждения проекта доклада по итало-абиссинскому конфликту. На этом заседании Совета делегат Италии Алоизи дал следующее чрезвычайно характерное объяснение итальянской агрессии. «Операции итальянских войск, – поучал Алоизи, – в результате абиссинской мобилизации вполне законны даже в рамках Лиги, ибо представляют лишь немедленный и необходимый ответ на акт провокации».
Старый и опытный дипломат, Алоизи исходил, очевидно, из прецедента – японо-китайской войны, когда Лига легко примирилась с военно-»цивилизаторской» миссией Японии в Китае. Итальянский дипломат, однако, не учел новых факторов, изменивших международную ситуацию. В результате события развились по-новому, в формах и темпах, необычных для политики и аппарата Лиги.
На заседании Совета 5 октября был избран Комитет шести (Англия, Дания, Франция, Португалия, Румыния, Чили). 7 октября был опубликован основанный на исследовании обстоятельств конфликта доклад Комитета шести. Ссылаясь на известные ст. 12, 13 и 15 Пакта Лиги, Комитет пришел к выводу, что «итальянское правительство прибегло к войне в нарушение своих обязательств по ст. 12 Пакта Лиги». В тот же день, 7 октября, состоялось второе заседание Совета, где был единогласно одобрен доклад и, таким образом, подтверждено нарушение Италией Пакта Лиги Наций.
В силу ст. 16 Пакта Лиги Наций, если член Лиги прибегает к войне в противоречие обязательствам, принятым в ст. 12, 13 или 15, он тем самым рассматривается как совершивший акт войны против всех других членов Лиги. При этих условиях члены Лиги обязаны немедленно осуществить ряд экономических санкций. Таким образом, за приведенным постановлением Совета должно было последовать немедленное применение санкций. Однако, по предложению председателя, вопрос был перенесен на заседание Ассамблеи Лиги; но и Ассамблея Лиги на сей раз действовала с необычайной быстротой: 9 и 10 октября (10 даже дважды) происходили заседания Ассамблеи, и на этих заседаниях представители отдельных государств заявляли о своей готовности выполнить предписание Пакта Лиги о санкциях. Уже на следующий день, 11 октября, начал работу Комитет по согласованию санкций (Координационный комитет), который выделил из своего состава так называемый малый комитет действий, образовавший, в свою очередь, две комиссии – финансовую и военную. 11 же октября Координационный комитет утвердил список оружия, военного снаряжения и военных материалов, экспорт которых в Италию воспрещен.
Таков в основных чертах процесс применения санкций в порядке ст. 16 Пакта Лиги. Можно ли в этом процессе открыть какие-либо черты уголовно-правовой реакции?
Признание за теми или иными санкциями уголовно-правового характера отнюдь не означает только придания им соответственного наименования: от того, что ст. 16 Пакта Лиги Наций будет названа уголовным кодексом, санкции, предусмотренные ст. 16, еще не становятся уголовными санкциями. В действительности уголовно-правовая природа санкций может быть отвергнута или признана лишь путем анализа наличия в данных санкциях характерных элементов, процессуальных и материальных, уголовно-правовой реакции.
В области уголовного правосудия центральная проблема – проблема вины и ответственности. Уголовный закон – таков общепризнанный принцип уголовного правосудия – карает виновных. Какова судьба этого принципа применительно к ст. 16 Пакта Лиги Наций?
Те санкции, которые применяются Лигой Наций в порядке ст. 16 ее Пакта, не могут строиться на учете индивидуальной вины граждан государства-агрессора, хотя разнородное по своему классовому составу, разнородное по многим иным признакам население государства-агрессора глубоко разнородно и по своему отношению к имеющей место агрессии: так, бесспорно, весьма значительные слои итальянского народа были настроены против итальянской агрессии в Абиссинии, а некоторые круги ей противодействовали.
Таким образом, проблема виновности, притом в ее отличительной уголовно-правовой постановке – виновности индивидуальной, при разрешении вопроса о применении санкций в порядке ст. 16 Пакта Лиги не ставилась и ставиться не могла. Сама попытка внести эту инородную проблему на рассмотрение органов Лиги могла бы лишь ослабить значение санкций как весьма ценного экономического и политического орудия Лиги в борьбе с агрессором.
Рядом с виновностью как основной предпосылкой уголовной ответственности действуют в уголовном праве многие другие специфически уголовные институты, институты, без которых само отправление уголовного правосудия немыслимо. Таковы вменяемость, покушение, приготовление, соучастие и др. Какова их роль в процессе применения санкций, предусмотренных ст. 16 Пакта Лиги? Можно ли привлекать к ответственности и подвергать санкциям за приготовление к войне, запрещенной Пактом Лиги, или привлекать за соучастие в итальянской агрессии, или, может быть, организовать экспертизу на предмет установления вменяемости? Совершенно очевидно, что вся аппаратура уголовного правосудия здесь, при применении санкций, предусмотренных ст. 16 Пакта Лиги, оказывается не более полезной, чем пресловутая «скамья подсудимых», на которую гипотетический уголовный суд должен посадить государство-агрессора. Таким образом, попытка отождествления санкций, осуществляемых Лигой Наций, с уголовными санкциями неизбежно приводит к созданию совершенно чуждых уголовному правосудию ситуаций, к бездействию самых основных институтов уголовного правосудия, без которых само понятие уголовной санкции теряет реальное значение, превращаясь в опустошенный термин.
Если от этих проблем материального уголовного права обратиться к проблемам процесса, трудности на пути к отождествлению санкций Лиги Наций с санкциями уголовными окажутся еще менее одолимыми. Действительно, санкции уголовные – таково общепризнанное положение – определяются органами уголовного правосудия. Где же эти органы в системе Лиги Наций? Совет и им созданные комиссии – вот те инстанции, которые решают все вопросы, связанные с применением санкций: их обоснованность, своевременность, объем и т. д. Вряд ли кто-либо из авторов, склонных к криминализации санкций ст. 16 Пакта Лиги, окажется сторонником взгляда, что Совет Лиги Наций, хотя бы в период решения вопроса о санкциях, внезапно превращается в орган уголовного правосудия. Но тем самым и в плане процессуальном падает вся конструкция лигонационных санкций как санкций уголовных.
Наконец, если речь идет о санкциях уголовных, неизменно встает вопрос и об органе, приводящем в исполнение приговор суда, о силе, обеспечивающей реальность приговора. Они также отсутствуют в системе Лиги, как и уголовно-судебная инстанция, как и все остальные элементы и институты уголовного правосудия, которые были отмечены выше.
Таким образом, как в сфере материального права, так и в области процесса и, далее, исполнения наказания попытки рассматривать санкции, установленные ст. 16 Пакта Лиги, в качестве уголовных санкций оказываются в глубочайшем несоответствии с основными принципами уголовного правосудия. Они оказываются в полном противоречии и с реальной действительностью.
Опыт применения санкций против Италии, сложные и острые переговоры, связанные с проблемой санкций против заклейменной нарушительницы международных договоров – Германии убедительно показали, что приведение в действие аппарата ст. 16 Пакта Лиги – чрезвычайно сложный политический процесс: здесь соприкасаются и сталкиваются смежные и противоречивые интересы мощных международных сил. Здесь проходит политическая линия двух огромных фронтов – фронта войны и фронта мира. Здесь, не прекращаясь, происходит борьба интересов огромных капиталистических держав.
Англия, которая в конфликте Италия – Абиссиния выступала энергичной защитницей санкций и тянула за собой в этом конфликте медлительную Францию, Англия в ответ на ремилитаризацию Рейнской зоны, несмотря на то, что именно здесь она несла особые обязанности в качестве гаранта, заняла более примирительную позицию, отказавшись поддерживать более решительную политику против Германии. И, конечно, не воззрения английских криминалистов на проблемы вины и ответственности определяли изменчивость политики Англии, а ее глубочайшая заинтересованность, как крупнейшей колониальной державы, в судьбе итало-абиссинской войны.
Италия, недавно нарушившая Пакт Лиги Наций, ценя политику сближения с Францией, выступила сначала вместе с Францией против нарушения Локарнского договора Германией. И та же Италия, демонстрируя свою дружбу с Германией, ныне вместе с последней ведет систематическую подготовку новых агрессий. Государства Малой Антанты, потенциальные жертвы германской агрессии, согласованно выступили в защиту мира, поддерживая Францию в решительной политике против нарушения Локарнского договора.
Вся эта деятельность больших и малых держав развивается своим особым путем, имеет свою особую политическую процедуру запросов, ответов и согласований, весьма далекую от форм уголовного процесса.
Так было, когда встал вопрос о санкциях против Италии. Так было в формах, еще более острых, после нарушения Германией Локарнского договора. После занятия войсками Германии Рейнской демилитаризованной зоны в Лондоне параллельно шли совещания группы локарнских держав (Англии, Франции, Италии и Бельгии) и заседания Совета Лиги. Этот параллелизм конкретно выражался в том, что совещание четырех держав намечало путь решений Совета. 24 марта 1936 г., когда была прервана чрезвычайная сессия Совета Лиги Наций, резолюция Совета полностью отразила это положение.
«Совет считает, – говорила принятая резолюция, – что действия с его стороны в настоящий момент должны быть прерваны ввиду происходящих бесед. Совет приглашает указанные выше правительства держать его в курсе развития этих бесед. Совет постановляет снова собраться, как только обстоятельства сделают желательным дальнейшее рассмотрение вопроса»[406]406
«Правда», 25 марта 1936 г.
[Закрыть].
Таким образом, Совет Лиги Наций, ранее единодушно констатировав нарушение Германией Локарнского договора, от этой квалификации вовсе не торопился перейти к дискуссии и решениям уголовно-правовых проблем о вине и ответственности, а открыто ставил свою дальнейшую работу в зависимость от исхода переговоров локарнских держав. Очевидно, именно это решение, поддержанное и Советским Союзом, наиболее в создавшейся обстановке отвечало интересам политики мира. «Лига Наций как учреждение политическое, – глубоко правильно говорил т. Литвинов на сессии Совета Лиги Наций в Лондоне 17 марта 1936 г., – ставящее себе задачей организацию и укрепление мира, не может разрешать вопросы, а тем менее оправдывать нарушения международных обязательств с точки зрения абстрактных принципов. Критерием для решений Лиги должно быть раньше всего соответствие того или иного решения задаче наилучшей организации мира»[407]407
М. Литвинов. Внешняя политика СССР, стр. 142.
[Закрыть].
Попытки криминализации этого процесса, попытки механически втиснуть сложный клубок дипломатических диверсий, наступлений и отступлений, развертывающихся на основе Пакта Лиги Наций, в русло уголовного правосудия искажают действительность, искажают повседневную и острую борьбу интересов и сил, определяющих всю деятельность Лиги и, в частности и в особенности, обращение Лиги к помощи ст. 16. Критерий мира, о котором говорил т. Литвинов, не может быть заменен критерием уголовного права.
Криминализация, однако, не исчерпывается этой отрицательной ролью. Под покровом уголовно-правовой формы она выполняет и важную «положительную» функцию, направленную к ослаблению всей системы санкций, предусмотренных Лигой и служащих делу мира. Для того чтобы стала ясной эта «положительная» работа криминализаторов, необходимо учесть следующее.
С момента подписания Пакта Лиги Наций и до настоящего времени идет оживленная дипломатическая дискуссия вокруг центральной нормы Пакта – ст. 16. Эта дискуссия развивается в двух направлениях.
Одни государства, заинтересованные в системе коллективной безопасности, ищут пути к укреплению позиций ст. 16. Лучшей иллюстрацией этого положения могут служить региональные договоры о взаимной помощи, подписанные Советским Союзом в мае 1935 г. с Францией и Чехословакией. Действительно, ст. 3 этих договоров, развивая положения ст. 16, устанавливает: «Принимая во внимание, что согласно ст. 16 Устава Лиги Наций каждый член Лиги, прибегающий к войне вопреки обязательствам, принятым в ст. 12, 13 или 15 Устава, тем самым рассматривается как совершивший акт войны против всех других членов Лиги, СССР и взаимно Франция обязуются в случае, если одна из них явится в этих условиях и, несмотря на искренние мирные намерения обеих сторон, предметом невызванного нападения со стороны какого-либо европейского государства, оказать друг другу помощь, действуя применительно к ст. 16 Устава». Присоединенный к договору о взаимной помощи протокол о его подписании в п. 1 предусматривает взаимную помощь в тех случаях, когда по каким-либо причинам санкции ст. 16 в общем порядке оказались непримененными.
Позднее, в августе 1936 г., в специальном письме на имя Генерального секретаря Лиги Наций т. Литвинов выступил с рядом предложений, направленных к укреплению ст. 16 Пакта Лиги[408]408
Там же, стр. 419–421.
[Закрыть]. Эти предложения прежде всего ускоряют и упрощают саму процедуру применения ст. 16.
1. В случае войны против какого-либо из членов Лиги Наций Совет должен быть созван не позднее чем в трехдневный срок со дня извещения об этом Генерального секретаря.
2. В трехдневный срок с момента своего созыва Совет обязан вынести решение по вопросу о наличии условий, дающих место применению ст. 16 Пакта.
Это решение будет считаться принятым, когда за него будут поданы голоса не менее 3/4 присутствующих членов, не считая голосов представителей государства, явившегося жертвой агрессии, и государства, на которое подана жалоба.
3. С момента констатации Советом наличия условий, позволяющих применять ст. 16, государство, прибегнувшее к войне, тем самым считается находящимся в состоянии войны со всеми членами Лиги Наций и признается подлежащим действию мер (санкций), призванных обеспечить уважение к обязательствам Пакта.
4. Выполнение военных санкций осуществляется государствами– участниками договоров о взаимной помощи, призванными действовать в данном случае, а также государствами, которые желали бы сообразоваться с рекомендацией Совета согласно п. 2 ст. 16 Пакта, вынесенной большинством голосов.
Таким образом, предложения т. Литвинова обеспечивают краткий и точный трехдневный срок созыва Совета для разрешения вопроса о применении ст. 16. Предложения т. Литвинова, далее, закрепляют и уточняют связь договоров о взаимной помощи с Пактом Лиги.
В этом отношении заслуживает внимания прежде всего п. 11 предложений т. Литвинова.
«Договоры о взаимной помощи между государствами, заинтересованными в поддержании безопасности в определенных районах, признаются дополнительной гарантией безопасности в рамках Пакта. Договорами, составляющими такую дополнительную гарантию, признаются те договоры, заключенные или могущие быть заключенными между двумя или несколькими государствами, которые: 1) содержат обязательство помощи любому из участников, только если он явится жертвой нападения:, 2) устанавливают обязанность помощи в тех случаях, в каких право оказания помощи вытекает из Пакта Лиги Наций, 3) зарегистрированы и опубликованы согласно ст. 18 Пакта».
Согласно п. 7 предложений т. Литвинова государства – члены Лиги обязуются не рассматривать как акты агрессии действия, осуществляемые в порядке военных санкций как участниками договоров о взаимной помощи, так и другими членами Лиги на основании п. 4.
Вместе с тем «с того момента, как Генеральный секретарь будет извещен, с целью созыва Совета согласно п. 1, о войне против члена Лиги Наций, государства – участники договоров о взаимной помощи, призванные действовать в данном случае, имеют право принимать все подготовительные меры, необходимые для приведения их вооруженных сил в готовность к оказанию помощи согласно этим договорам (п. 6)».
Невынесение Советом решения, указанного в п. 2, не наносит ущерба немедленному выполнению государствами – участниками договоров о взаимной помощи их обязательств помощи на условиях, указанных в этих договорах.
Наконец, предложения т. Литвинова касаются непосредственно порядка применения санкций по ст. 16. Эти предложения, во-первых, рационализируют применение санкций, оставляя за Советом Лиги некоторую свободу маневрирования в распределении обязанностей применять санкцию. Так, согласно п. 8 предложений независимо от вопроса о применении к государству-агрессору военных санкций Совет решает большинством, указанным в п. 2, вопрос о применении мер, перечисленных в п. 1 и 3 Пакта, об их содержании, объеме и сроке введения в действие, причем такое постановление обязательно для всех членов Лиги.
Совет может также, если это необходимо для успешного проведения общего плана действий или для сокращения потерь для отдельных членов Лиги, отсрочить для отдельных государств полностью или частично приведение в исполнение мер, предусмотренных в п. 1 ст. 16 Пакта.
Предложения т. Литвинова вводят новый принцип, направленный к обеспечению исполнения государствами – членами Лиги своих обязанностей по применению санкций. Всякий член Лиги, уклоняющийся от участия в экономических и финансовых санкциях, может быть подвергнут мерам таможенной и торговой дискриминации со стороны прочих членов Лиги.
Таким образом, все усилия сторонников мира направлены к обеспечению применения санкций, предусмотренных ст. 16, чтобы тем самым укрепить фронт коллективной безопасности.
В противовес этим попыткам сторонников мира державы, готовящие войну, стремятся, напротив, всемерно ослабить значение ст. 16. Острие критики потенциальных агрессоров, стремящихся заблаговременно обезвредить или ослабить действие ст. 16, направляется в первую очередь против ее так называемого автоматизма. Этот автоматизм выражен в первых строках ст. 16: «Если член Лиги прибегает к войне вопреки обязательствам, принятым в ст. 12, 13 или 15, то он уже в силу одного этого факта, ipso facto, рассматривается как совершивший акт войны против всех других членов Лиги». Таким образом, согласно точному смыслу ст. 16 вслед за агрессией автоматически возникает для государств – членов Лиги обязанность «немедленно порвать с ним все торговые или финансовые отношения». Поэтому созданный Советом Лиги Координационный комитет для применения санкций против Италии явился, по существу, комитетом по координации действий отдельных стран, обязанных применять санкции не в силу постановлений этого Комитета, а в силу ст. 16, как прямой ответ на итальянскую агрессию.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.