Текст книги "Избранные труды"

Бывший гитлеровский фельдмаршал Кессельринг был приговорен английским судом к расстрелу, расстрел был заменен тюремным заключением. Кессельринг стал главой возрожденного фашистского «Стального шлема».

Выпущен из тюрьмы военный преступник Альфред Крупп. Боннское правительство предоставило ему кредит на возобновление военного производства.

Бывший руководитель гитлеровской имперской группы промышленности и член возглавлявшегося Герингом совета по вооружениям Вильгельм Цанген пришел к руководству крупным стальным концерном «Маннесман», директором которого он был до войны.

Из «могил» и казематов гитлеровские палачи форсированным маршем поднимаются в гору, к вершинам власти. Их радостно встречает Бонн, их приветствует сам дядя Сэм. Западная Германия, по замыслу заокеанских агрессоров, должна стать местом воскресения реваншистского вермахта и гитлеровских «фюреров».

Из 400 военных промышленников, отмеченных Гитлером званием «фюреров военной экономики», сегодня все, за исключением действительно умерших, снова занимают решающие позиции, главным образом, в тех отраслях западногерманской экономики, которые особенно важны для производства вооружений. Сюда относятся все лица, которые находились в составленном американскими властями списке экономических военных преступников, а также и те, которые фигурировали в качестве обвиняемых на одном из процессов военных преступников, проведенных властями США в Нюрнберге.

Гитлеровцы – в роли руководителей западногерманской промышленности и вдохновителей западногерманской политики.

Военные преступники, возглавляющие германские концерны, действуют в тесном контакте с руководителями американских монополий.

Компания «Дженерал моторс» решила вложить 300 млн марок в принадлежащие ей автомобильные заводы близ Франкфурта-на-Майне. Эти заводы, работавшие во время второй мировой войны на гитлеровскую армию, теперь снова перестраиваются на военный лад.

В этой обстановке фашистского «ренессанса» самое упоминание о злодеяниях гитлеровцев в войне 1939–1945 гг. считается в некоторых кругах неудобным. Так, заместитель главного военного юриста английских вооруженных сил был вынужден уйти в отставку после того, как написал книгу о некоторых военных преступлениях, совершенных нацистами в Европе и в открытом море во время прошлой войны.

Вскоре после окончания войны началась, как известно, денацификация Германии. В Восточной и Западной Германии она протекала по-разному. По приказу маршала Соколовского проводилось глубокое различие между рядовыми нацистами и активными проводниками фашизма. «Поголовное привлечение к суду всех бывших номинальных, неактивных членов фашистской партии, – гласил приказ, – только повредит делу демократического строительства Германии, и будет способствовать укреплению позиций остатков фашистской и милитаристской реакции».

Главноначальствующий советской военной администрации приказал предоставить не только активное, но и пассивное избирательное право бывшим членам нацистской партии, не запятнавшим себя преступлениями против мира и безопасности других народов или преступлениями против самого немецкого народа.

В западных зонах Германии денацификация фашистов проводилась по противоположному принципу: чем знатнее и богаче гитлеровец, тем более обеспечена ему денацификация. Вот некоторые иллюстрации:

Фабрикант Роккель из Альсфельда, в прошлом видный эсэсовец и нацистский активист, пожертвовавший в свое время 60 тыс. марок для нужд гитлеровской партии, был признан комиссией по денацификации простым «попутчиком» фашизма и приговорен к уплате штрафа в 2 тыс. марок, т. е. ему пришлось уплатить сумму, которая номинально в 30 раз меньше его былого взноса в нацистскую кассу, а фактически, при тогдашней стоимости марки, равноценна 20 пачкам американских сигарет.

Вильгельм фон Опель, один из «вождей» гитлеровской Германии и владелец крупнейших в Западной Европе автомобильных заводов, тоже был зачислен в «попутчики» и присужден к внесению 2 тыс. марок штрафа. Решение это мотивировалось следующим оригинальным соображением: «Господин Опель вступил в нацистскую партию по совету американского автомобильного общества “Дженерал моторс”. Однако нельзя же подвергать денацификации также американцев».

Поучительно, что и Франция объявила в марте 1952 г. амнистию предателям французского народа, сотрудничавшим с гитлеровцами в годы оккупации Франции. По этой амнистии были освобождены 11 тыс. государственных чиновников, 23 тыс. коллаборационистов, осужденных судами после освобождения Франции, 400 депутатов, сенаторов и министров, вместе с Петэном и Лавалем, предавших Францию и находившихся в годы оккупации на гитлеровской службе[706]706
  «Новое время», 1953, № 12, стр. 22.


[Закрыть].

Оберегая преступников второй мировой войны, агрессивные круги не только подготовляют кадры для новой агрессии: проповедуя и осуществляя безнаказанность лиц, повинных в совершении преступлений против человечества, они оберегают самих себя.

Империалистические державы повторяют политику, которую они проводили после первой мировой войны.

Как известно, после всепрощения – вопреки Версальскому договору – германских военных преступников начался второй этап – ремилитаризация Германии и вовлечение ее в военный союз против Советской страны.

Последовало Локарно, а за ним еще более циничный Мюнхенский договор против мира, против СССР.

Некоторые черты этих взаимосвязанных процессов можно отметить и в настоящее время.

Действительно, вслед за всепрощением военных преступников началась ремилитаризация Германии и Японии, за милитаризацией последовало новое «Локарно» – Североатлантический пакт. Возрождаются и «антикоминтерновские» пакты в разных вариациях и видах.

Слепо и упорно повторяются попытки натравить против Советской страны ремилитаризованную Германию и с помощью чужих рук и чужой крови повернуть историю народов вспять. Такой опыт, уже стоивший десятков миллионов жизней и неисчислимых разрушений, не удавшийся в 1939 г., тем более обречен на провал в современных условиях гигантского роста сил демократии и социализма.

Историю пытаются повторить.

Но история не повторяется. Заговор реакционных империалистических кругов против человечества наталкивается на могучее, непреодолимое сопротивление сотен миллионов людей, вставших на защиту мира и безопасности народов.

ООН и вопросы борьбы с преступлениями против человечества

Организация Объединенных Наций, обязанная по Уставу «объединить… силы для поддержания международного мира и безопасности», не могла оставаться в стороне от борьбы с преступлениями против человечества, борьбы, укрепляющей дело мира. Советский Союз и народно-демократические государства последовательно и твердо проводили и проводят политику защиты мира и наказания преступников войны. Однако большинство ООН препятствует осуществлению действенных мероприятий по борьбе за мир, против поджигателей и преступников войны.

Вскоре после окончания второй мировой войны, 13 февраля 1946 г., Генеральной Ассамблеей ООН была принята резолюция, предложившая всем государствам – членам ООН «немедленно принять меры к тому, чтобы военные преступники были арестованы и отосланы в страны, где были совершены преступления, для суда и наказания по законам этих стран».

Хорошо известно, какую крупную роль в борьбе с преступлениями против человечества сыграли разработанный в 1945 г. в Лондоне представителями СССР, США, Англии и Франции Устав Международного Военного Трибунала и проведенный на основе этого устава Нюрнбергский процесс. Здесь нашли четкое признание основные принципы борьбы с преступлениями и преступниками против человечества. 11 декабря 1946 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию, значение которой для борьбы с преступлениями против человечества было бы весьма значительно, если бы англо-американский блок проводил эту резолюцию в жизнь. Происходит, однако, другое.

Эта резолюция подтвердила принципы международного права, признанные Уставом Нюрнбергского Трибунала и нашедшие выражение в его приговоре, и предложила Комитету по кодификации международного права рассматривать в качестве вопроса первостепенной важности проекты, имеющие целью формулировку принципов, признанных Уставом Нюрнбергского Трибунала и нашедших выражение в его решении[707]707
  Документы ООН А/С 4/69.


[Закрыть].

Таким образом, Организацией Объединенных Наций были подтверждены принципы международного права, выраженные в уставах Нюрнбергского и Токийского трибуналов и в нюрнбергском приговоре. Следовательно, она признала в полной мере обязательными для всех государств – членов ООН постановления Устава Международного Военного Трибунала об уголовной ответственности за планирование и подготовку агрессии, за военные преступления, за преступления против человечества.

На основании резолюции от 11 декабря 1946 г. началась работа комитетов, комиссий и экспертов по кодификации постановлений по борьбе с военными преступлениями. Но каковы были реальные результаты этой работы? Факты дают на этот вопрос исчерпывающий и ясный ответ.

После того как Генеральная Ассамблея единогласно подтвердила принципы Нюрнбергского Трибунала и его приговора, задача заключалась лишь в том, чтобы эти принципы сформулировать. Но англо-американское большинство, принявшее, под давлением общественного мнения народов, резолюцию от 11 декабря, одобряющую Нюрнбергские принципы, на деле отнюдь не желало их популяризации и действительного признания. Поэтому начался «бег на месте» – своеобразная политическая «вампука», направленная на то, чтобы принципы Нюрнберга предать забвению.

Действительно, после принятия Генеральной Ассамблеей ООН резолюции от 11 декабря 1946 г. начинается нарочитая, организованная реакционными кругами западных держав бессмысленная волокита, начинается передача из комиссии в комиссию, из комитета в подкомитет и обратно вопроса о формулировке принципов Нюрнбергского Трибунала.

Комитет по кодификации международного права, вопреки резолюции Генеральной Ассамблеи, признавшей формулировку Нюрнбергских принципов вопросом первостепенной важности, этого вопроса вовсе не рассматривал. Был принят вопрос о том, должен ли Комитет дать формулировку принципов, признанных Уставом и приговором Нюрнбергского Трибунала, или же он должен ограничиться разработкой плана формулировки этих принципов. Большинство Комитета склонилось к мнению, что в его компетенцию входит лишь предложить проекты формулировок Нюрнбергских принципов. Поэтому Комитет пришел к заключению, что он не призван обсуждать по существу Нюрнбергские принципы и что такое обсуждение представляется более целесообразным поручить Комиссии международного права, учредить которую и решено было рекомендовать Генеральной Ассамблее. Комиссии международного права Комитет рекомендовал также поручить составление:

а) проекта конвенции, включая принципы международного права, признанные Уставом Нюрнбергского Трибунала и подтвержденные приговором Трибунала;

б) подробного чернового плана общей кодификации преступлений против мира и безопасности человечества, с тем чтобы в этом плане было ясно указано место, которое должно быть отведено Нюрнбергским принципам (доклад о проекте формулировки принципов Нюрнбергского устава и приговора)[708]708
  Документ ООН А/АС, 10/52 от 17 июня 1947 г.


[Закрыть].

Так, Комитет по кодификации международного права на деле уклонился от выполнения прямого поручения Генеральной Ассамблеи ООН.

Доклад Комитета был представлен 11 сессии Генеральной Ассамблеи, которая передала его Шестому комитету, а Шестой комитет – своему Второму подкомитету. Подкомитет постановил поручить формулировку Нюрнбергских принципов Комиссии международного права.

Доклад Шестого комитета, включавший проект резолюции, был принят Генеральной Ассамблеей на 123-м заседании 21 ноября 1947 г.[709]709
  Документ ООН А/С, 4/22 от 2 апреля 1950 г.


[Закрыть]  «Генеральная Ассамблея, – указывала резолюция, – решает поручить сформулирование принципов международного права, признанных статутом Нюрнбергского Трибунала и нашедших выражение в его приговоре, Комиссии международного права, члены которой согласно резолюции 174/11 будут избраны в следующей сессии Генеральной Ассамблеи».

Итак, почти год (с 11 декабря 1946 г. по 21 ноября 1947 г.) потребовался для того, чтобы формулировка принципов Нюрнбергского Трибунала была передана из одной инстанции – Комитета по кодификации – в другую инстанцию – Комиссию международного права[710]710
  В Комиссию международного права в качестве ее членов были избраны представители Советского Союза, Соединенного Королевства Великобритании, США, Панамы, Бразилии, Мексики, Нидерландов, Китая, Сирии, Индии, Швеции, Франции, Греции, Колумбии и Чехословакии.


[Закрыть].

Только через полтора года, в мае и июне 1949 г., состоялась I сессия Комиссии международного права, где снова была сделана попытка отложить без обсуждения формулировку Нюрнбергских принципов. Швед Сандстрем заявил, что он не видел и не читал приговора Нюрнбергского Трибунала, и предложил перенести обсуждение вопроса на следующую сессию[711]711
  В. М. Корецкий. Первая сессия Комиссии международного права. – «Советское государство и право», 1949, № 8, стр. 24.


[Закрыть]. Большинство Комиссии предпочло иную, более замаскированную форму – форму «похорон» этого вопроса. Комиссия организовала подкомитет, которому и поручила разработать предварительный проект, содержащий формулировку Нюрнбергских принципов. Комиссия в основном приняла предложения доклада подкомитета, по содержанию близкие положениям Устава Нюрнбергского Трибунала[712]712
  1. Любое лицо, совершившее действие, составляющее международно-правовое преступление, несет за него ответственность и подлежит наказанию.
  2. Все лица, совершившие какое-либо из вышеуказанных действий, несут ответственность по международному праву независимо от того, предусматривает ли внутреннее право соответствующих стран наказуемость таких действий или нет.
  3. Должностное положение какого-либо лица, его положение в качестве главы государства или ответственного чиновника не освобождает его от ответственности и не рассматривается как повод для смягчения наказания.
  4. Тот факт, что какое-либо лицо действовало по распоряжению правительства или приказу начальника, не освобождает его от ответственности. Он может, однако, рассматриваться как повод для смягчения наказания, если этого требуют интересы правосудия.
  5. Следующие действия являются преступлениями против мира:
  а) планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны или войны в нарушение международных договоров, соглашений или заверений;
  б) всякое участие в общем плане или заговоре, направленных к осуществлению любого из упомянутых в пункте «а» действий.
  6. Следующие действия являются военными преступлениями: нарушение законов или обычаев войны. К таким нарушениям относятся: убийство, истязание или увод в рабство или для других целей гражданского населения оккупированной территории; убийство или истязание военнопленных или лиц, находящихся в море; убийство заложников; ограбление общественной или частной собственности, бессмысленное разрушение городов или деревень; разорение, не оправданное военной необходимостью, и другие преступления.
  7. Следующие действия являются преступлениями против человечности: убийство, истребление, порабощение, ссылка и другие жестокости, совершенные в отношении гражданского населения, или преследования по политическим, расовым или религиозным мотивам, поскольку такие действия совершены или такие преследования имели место с целью совершения любого преступления против мира или любого военного преступления или в связи с таковыми.
  8.Обвиняемому предоставляется право защиты.


[Закрыть].

Прошло около десяти лет после единодушного признания Генеральной Ассамблеей ООН формулировки Нюрнбергских принципов вопросом первостепенной важности. Заседали комиссии, комитеты, подкомитеты, изображая движение вперед, а воз и ныне там.

И чем более тянется эта работа, тем более она отступает от Нюрнбергских принципов.

На III сессии Комиссии международного права, происходившей в мае-июле 1951 г., был, наконец, по второму докладу Спиропулоса разработан проект кодекса преступлений против мира и безопасности народов. Во введении к этому проекту его авторы не постеснялись заявить, что Генеральная Ассамблея ООН вовсе не имела в виду, будто Нюрнбергские принципы должны быть полностью включены в проект кодекса. Комиссия полагает, что она вправе предложить изменение или развитие этих принципов с целью включения их в проект кодекса[713]713
  «Организация Объединенных Наций. Генеральная Ассамблея. Официальные отчеты. Шестая сессия», Дополнение 9 (А/1858), 1951, стр. 13.


[Закрыть]. Итак, вместо провозглашенной резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 11 декабря 1946 г. необходимости формулировать Нюрнбергские принципы начинается их «изменение и развитие».

Так «боролось» и «борется» с преступлениями против человечества англо-американское большинство ООН – вопреки интересам и требованиям народов[714]714
  Прошло еще более десяти лет с момента, когда были написаны эти строки, но положение с проектом кодекса преступлений против мира и безопасности человечества остается прежним. Дальнейшего существенного продвижения эта деятельность не получила. Формально разработка его согласно резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 4 декабря 1954 г. была поставлена в зависимость от разрешения другой, не менее сложной задачи – определения агрессии. Однако когда Советский Союз внес на сессии Генеральной Ассамблеи ООН в 1957 г. предложение о принятии определения агрессии, то западные державы отнеслись к нему с тем же «энтузиазмом», что и к проекту кодекса преступлений против мира и безопасности человечества.
  В ходе рассмотрения проект кодекса преступлений против мира и безопасности человечества претерпел редакционные изменения, содержащие отступления от Нюрнбергских принципов (см.: П. С. Ромашкин. Преступления против мира и человечества, Изд-во «Наука», 1967, стр. 287–296. – Прим. ред.).


[Закрыть].

В феврале 1946 г., когда Генеральная Ассамблея приняла резолюцию о формулировке Нюрнбергских принципов, в Варшаве был созван конгресс бывших политических заключенных германских фашистских лагерей. В этом конгрессе приняли участие представители 16 стран: Бельгии, Болгарии, Дании, Франции, Испании и др. В обращении конгресса к главным обвинителям на Нюрнбергском процессе говорилось:

«Мы – бывшие свидетели всех зверств, содеянных германскими фашистскими извергами; мы получили право говорить на Нюрнбергском процессе ценой наших личных страданий в германских концентрационных лагерях и тюрьмах, нашего личного опыта и ужасов, которые мы наблюдали там…

Для того чтобы мир не мог больше подвергаться опасности еще раз пережить непередаваемые ужасы войны, ведущейся во имя империализма, мы требуем, чтобы все главные германские преступники войны и их последователи, помогавшие им в осуществлении их ужасных преступлений, были сурово наказаны».

Пренебрегая своей прямой обязанностью и своими большими возможностями вести борьбу с преступлениями против человечества, ООН время от времени выступает в роли организатора борьбы с общеуголовной преступностью.

Экономический и Социальный Совет официально высказался в том смысле, что «Организация Объединенных Наций должна принять на себя международное руководство в области предупреждения преступности и методов обращения с правонарушителями…»[715]715
  «Организация Объединенных Наций. Экономический и Социальный Совет. Социальная комиссия», Док. Е/С № 5/113 «Работа Организации Объединенных Наций в области предупреждения преступности и методов обращения с правонарушителями», стр. 33.


[Закрыть] Это «руководство» выразилось в рассуждениях и рекомендациях, возрождающих давно опровергнутые ломброзианские идеи о психофизических истоках преступности.

Так, резолюция Социальной комиссии ООН поручила Генеральному секретарю ООН разработать исчерпывающую программу, относящуюся к предотвращению преступности и методам обращения с правонарушителями. Эта программа, по мнению Социальной комиссии, должна включать и такие вопросы:

«…б) медицинское, психиатрическое и социальное обследование взрослых правонарушителей до вынесения приговора суда по их делу;

…г) общее обследование роли женщины, психологии и социальных наук при разрешении проблемы порочности и преступности».

Специально касаясь этиологии и предупреждения преступности малолетних, Социальная комиссия, прежде всего, выдвигает следующий «общий принцип»:

«Преступность ребенка обыкновенно является лишь острым проявлением существовавшего ранее серьезного расстройства…» и далее в качестве основной причины детской преступности называет «наследственные факторы (среди которых не следует упускать из виду алкоголизм и сифилис)», а на последнем месте – «неудовлетворительные условия жизни и низкий уровень жизни (трущобы, беспорядочная обстановка, отсутствие гигиенических условий, недостаточное питание)»[716]716
  Там же, стр. 31.


[Закрыть].

Конечно, при таком понимании «этиологии» преступности, попытки ООН бороться с преступностью заранее обречены на провал.

Уголовный закон в борьбе с преступлениями против человечества

Уголовный закон не является всесильным средством, способным оградить народы от преступлений против человечества. Пока на обширных территориях мира еще властвует империалистическая система, человечество не избавлено от посягательств на основы своего существования и развития. Однако необходимо учитывать не только одну тенденцию исторического процесса – тенденцию, отражающую политику агрессивных государств в эпоху империализма. Необходимо учитывать и другую, противоположную ей тенденцию: борьбу за мир, демократию, социализм, за независимость государств и свободу народов, тенденцию, в которой отражена политика СССР, оказывающая огромное влияние на отношения между народами. Великая Отечественная война придала последней тенденции исключительный размах и огромную силу. Фронт мира, демократии и социализма вырос и окреп. В этом факте – огромная политическая победа СССР и всех свободолюбивых народов; в этом факте – огромное политическое и моральное поражение фашизма, как бы ни пытались реставрировать его, подкрасить и укрепить современные последователи Гитлера.

Нюрнбергский и Токийский процессы над главными немецкими и японскими военными преступниками показали, что народы настойчиво требуют привлечения к ответу виновников величайших бедствий.

В заявлении по поводу подписания соглашения об Уставе Нюрнбергского Международного Военного Трибунала член Верховного суда США Джексон признал:

«Впервые в истории четыре могущественнейшие державы согласились не только относительно принципов ответственности за военные преступления и преступные преследования, но также относительно принципов личной ответственности за преступное нарушение международного мира… Если мы сумеем упрочить в мире убеждение, что развязывание агрессивных войн способно привести скорее к скамье подсудимых, чем к почестям, то мы сможем сказать, что нами достигнуто многое в области обеспечения мира»[717]717
  “Foreign Office. News Department”, 8, VIII, 1945.


[Закрыть].

Позднее, по мере развития агрессивных планов США, судья Джексон не проявлял уже склонности напоминать агрессорам о скамье подсудимых. Однако идея суда и принципы суда над преступниками, посягающими на мир и безопасность человечества пользуются поддержкой всех миролюбивых народов.

Как было указано выше, 11 декабря 1946 г. Генеральная Ассамблея ООН единогласно приняла резолюцию, в которой подтвердила Нюрнбергские принципы. И как бы ни пытались агрессивные круги похоронить их в бумажной тине комитетов и комиссий, необходимость и важность уголовного преследования военных преступников установлены авторитетно и неоспоримо. В немногих конвенциях, заключенных в рамках ООН, принцип уголовной ответственности за преступления против человечества выступает с той же определенностью, как в резолюции от 11 декабря 1946 г. Так, Генеральная Ассамблея ООН подтвердила, что «геноцид, с точки зрения международного права, является преступлением, которое осуждается цивилизованным миром и за совершение которого главные виновники и соучастники подлежат наказанию независимо от того, являются ли они частными лицами, государственными и должностными лицами или государственными деятелями, и независимо от того, совершено ли преступление по религиозным, расовым, политическим или каким-либо другим мотивам».

Таким образом, принципиально и практически признаны необходимость и важность помощи уголовного закона в борьбе с преступлениями против человечества. То, что ранее еще выступало лишь в качестве политической тенденции, ныне становится историческим фактом: уголовный закон мобилизован для защиты народов от преступлений против человечества.

Оберегая мир и безопасность народов, Советский Союз и другие социалистические страны издали ряд актов, направленных на защиту мира и борьбу с преступлениями против человечества.

Неоднократно делегаты СССР выступали в ООН с предложениями о запрещении пропаганды войны, средств массового уничтожения и других преступлений против человечества. Национальное законодательство и интернациональные конвенции используются лагерем мира, демократии и социализма для мобилизации средств уголовно-правовой борьбы с преступлениями против человечества.

Совершенно противоположное положение существует в капиталистических странах.

В капиталистических странах действуют специальные военно-уголовные кодексы, ограждающие от посягательств и смуты оплот диктатуры капитала – армию. И, несмотря на существование этих специальных военных кодексов, нет ни одного общегражданского уголовного кодекса, который, в свою очередь, также не содержал бы дополнительных постановлений о посягательствах против армии и военной мощи государства; вместе с тем нет ни одного кодекса, в котором нашло бы реальную защиту дело мира. В этом – яркое выражение классовой, милитаристской природы современного буржуазного уголовного законодательства, ограждающего не мир, необходимый миллионам трудящихся, а тыл и фронт воинствующего империализма.

Среди общественных благ, подлежащих охране уголовного закона, казалось бы, наиболее ценным является мир. Что может сравниться с неисчислимыми жертвами, которые приносит народам война?

Казалось бы, поэтому, что высокие общественные и государственные интересы, а тем более интересы публичной безопасности, должны были побудить законодателя уделить в уголовных кодексах особое внимание охране мира. В действительности можно отметить обратное.

Своеобразные положения содержит Уголовный кодекс Японии. В нем имеется специальная глава «Преступления против международно-национального общения», § 93 которой как будто непосредственно направлен на защиту мира: «Кто с целью повести войну против иностранного государства без санкции надлежащих органов делает к этому приготовления или вступает для этого в соглашение с другими лицами, наказывается тюрьмой на срок от трех месяцев до пяти лет».

Как видно из приведенного Кодекса, приготовление к войне карается лишь тогда, когда совершается без санкции надлежащих органов. Следовательно, с надлежащей санкции приготовление к агрессии правомерно.

Далее, согласно прямому указанию § 93 самочинное вовлечение Японии в войну с иностранными государствами может и не влечь за собой уголовной ответственности, если виновный заявил о своих действиях. При этом закон не содержит никаких ограничений срока этого права. Итак, путем заявления можно избегнуть уголовной ответственности Оно, очевидно, может быть сделано в любое время, следовательно, даже и тогда, когда в результате действий виновного последовали военные операции.

Как показал опыт войны против Китая, Япония выработала свою особую «методологию» агрессии: в первые моменты войны правительство стоит в стороне. Это-де генералы-озорники сами начинают военные действия. Мировая пресса не раз отмечала применение японской военщиной этого метода.

Более того, нельзя не отметить следующего положения: ни один уголовный кодекс в мире не содержит постановления, тождественного приведенному выше § 93 японского Кодекса о подготовке военных действий против иностранного государства без санкции надлежащих органов. И в то же время ни одна страна, кроме фашистского собрата Японии, гитлеровской Германии, в такой мере не прибегала к методам «самочинных» вылазок генералов: достаточно вспомнить «инциденты» 1936 г. на маньчжурско-монгольской границе. Отсюда непосредственно встает вопрос о специальном назначении § 93 формальным запрещением маскировать реально практикуемые методы. Только в качестве средства, прикрывающего провокацию военных конфликтов, а не в качестве орудия мира § 93 японского Уголовного кодекса действительно не лишен практического значения.

Швейцария, как известно, признана нейтральной страной, и швейцарский Уголовный кодекс, единственный среди кодексов капиталистических стран, содержит нормы, говорящие о защите мира[718]718
  Так, вторая глава миниатюрного общешвейцарского Уголовного кодекса, изданного более ста лет назад, в 1853 г., имеет специальный заголовок «Посягательства против иностранных государств». Вот текст этих статей:
  «Кто посягнет на чужую территорию или совершит иное нарушение международного права, карается заключением или штрафом» (ст. 41).
  «Кто станет публично поносить другой народ или его суверенное правительство, карается штрафом до 2000 франков, а в более серьезных случаях – заключением на срок до шести месяцев» (ст. 42).
  «Кто нанесет оскорбление полномочному представителю другого государства, карается заключением на срок до двух лет или штрафом до 2000 франков» (ст. 43).
  Штраф за посягательство на чужую территорию, поношение другого народа и оскорбление его представителей!


[Закрыть].

Статьи буржуазных кодексов о защите мира на деле этой защиты не осуществляют. Но даже и слова, направленные на ограждение мира, в уголовных кодексах капиталистических стран – редчайшее явление.

При безразличии действующего уголовного законодательства капиталистических стран к защите мира и безопасности народов нет недостатка в проектах международных уголовных кодексов, посвященных координированной борьбе государств с международными преступлениями. Каково же значение и назначение этих проектов?

Первый проект международного уголовного кодекса появился еще в 1832 г. В 1908 г. возник проект социалистического кодекса Делиньера, содержащий, в частности, законы уголовные. В последнее время выработаны три новых проекта международных уголовных кодексов: профессоров Левита, Пелла и Сальдана.

Проект профессора Пелла содержит ряд норм, направленных на борьбу с некоторыми видами преступлений против человечества: агрессией, производством запрещенных военных средств, но в основном все это – деликты, субъектом которых согласно проекту может быть лишь государство[719]719
  “Revue de droit pénal international”, 1935, N 4.


[Закрыть].

Попыток разработать проект международного уголовного суда сделано не меньше.

Еще Версальский договор предусматривал введение международной уголовно-правовой юрисдикции. Так, ст. 227 предусматривала создание специального суда (из пяти судей, назначенных США, Великобританией, Францией, Италией и Японией) для суда над бывшим германским императором Вильгельмом. Как известно, суд над Вильгельмом не состоялся. Даже проект такого суда не был разработан.

Созданная вскоре после окончания первой мировой войны Лига Наций признала образование международного трибунала по уголовным делам преждевременным. Однако вопрос этот не переставал привлекать внимание буржуазных теоретиков.

В 1922 г. на Международном пенитенциарном конгрессе по докладу генерального секретаря профессора Беллио было признано, что организация международного трибунала важна в интересах правосудия. В 1926 г. одновременно Международная ассоциация уголовного права в Брюсселе и пенитенциарный конгресс в Вене снова изучали вопрос об организации международного уголовного трибунала.

В ноябре 1926 г. была организована Комиссия по разработке проекта Положения о международном уголовном трибунале. В 1928 г. Совет Международной ассоциации уголовного права одобрил разработанный комиссией проект[720]720
  Русской правовой науке и русской дипломатии принадлежит неоспоримое первенство в разработке проблем международного суда и постановке вопроса об организации международной судебной инстанции. Еще в 1881 г. профессор Московского университета Камаровский выступил с монографией «О международном суде», а через 18 лет, в 1899 г., на рассмотрение Первой Гаагской конференции представителем России профессором Мартенсом был представлен проект международного суда (Н. Н. Полянский. Международный суд, Изд-во АН СССР, 1951).


[Закрыть]. Таким образом, можно зарегистрировать три проекта организации международного трибунала по уголовным делам: старый проект 1920 г., выработанный Декампом, и два новых – один, одобренный пенитенциарным конгрессом в 1926 г., и другой, принятый Советом Международной ассоциации уголовного права в 1928 г. Кроме того, и проекты уголовного кодекса, разработанные Сальдана, Левитом и Пелла, также уделяют значительное место вопросам организации и деятельности международного уголовного трибунала.

Большую актуальность вопрос об организации международного уголовного трибунала получил лишь в 1935 г., когда избранный Лигой Наций Комитет для разработки интернациональной конвенции по борьбе с терроризмом выступил с конкретным проектом. Это первый практический опыт создания интернациональной инстанции по уголовным делам.

При оценке всех названных проектов международного военного трибунала и их значения для борьбы с преступлениями против человечества важно, прежде всего, установить, какова компетенция проектируемого суда, какой круг преступлений ему подсуден.

Постановление Комитета юристов по докладу Декампа в 1920 г. гласило: «Международный трибунал рассматривает дела о преступлениях против интернационального порядка и международного права (les crimes contre l’ordre public international et le droit des gens universale), передаваемые на его рассмотрение Пленарным собранием Лиги Наций или ее Советом». Брюссельский съезд Международной ассоциации уголовного права, заслушав большое число докладов по вопросу о международной уголовной юрисдикции, оставил вопрос о компетенции проектируемого трибунала также по существу открытым. «Международные конвенции, – говорит п. 3 принятой конгрессом резолюции, – определяют круг преступлений и проступков, подлежащих рассмотрению международного трибунала». Выработанный позднее, в 1928 г., и утвержденный Советом Ассоциации проект положения о международном трибунале ограничивается формальным признаком: согласно ст. 20 этого проекта международное уголовное обвинение (l’action pénale intemationale) возбуждается Советом Лиги Наций.

Таким образом, ранее разработанные проекты международного уголовного трибунала не определяли и не ограничивали его компетенции. Этот вопрос в проектах получил не материальное, а процессуальное разрешение. Лига Наций, согласно проектам, в каждом конкретном случае должна была решать, подсудно ли данное дело международному трибуналу.

Проект конвенции о международном уголовном суде, разработанный Комитетом Лиги Наций, идет иным путем: в нем компетенция проектируемого суда точно определена. В первой же статье проекта указано: «Международный уголовный суд учреждается для суда над лицами, обвиняемыми в преступлениях, предусмотренных Конвенцией о предупреждении и наказании терроризма».

Таким образом, из всех преступлений против человечества лишь терроризм был непосредственно предусмотрен и притом лишь в одном из проектов, связанных с общей Конвенцией по борьбе с терроризмом.

Во всех трех проектах международный суд строился как надгосударственная инстанция, входящая в систему органов Лиги Наций.

Для оценки проделанной буржуазными теоретиками работы по подготовке проектов международного уголовного суда показательно, что, когда история поставила конкретную задачу организации международного трибунала для наказания главных военных преступников, ни один из ранее подготовленных проектов международного суда не был положен в основу и по существу даже не был использован.