Текст книги "Избранные труды"

Одной из форм противодействия буржуазных политиков и теоретиков организации борьбы с агрессией является настойчивое утверждение, что определение понятия агрессии невозможно. Эти утверждения делались около 30 лет назад, при первых попытках признать агрессию преступлением против человечества. Эти утверждения упорно повторяются и сегодня, при рассмотрении в ООН вопроса о борьбе с агрессией.

Так, в 1923 г. Постоянная консультативная комиссия Лиги Наций, рассматривая проект договора о взаимной помощи, нашла, что «можно сомневаться в самой возможности дать заранее надлежащее определение агрессии»[582]582
  Документ А, 35, 1923, IX, стр. 15.


[Закрыть].

Те немногие буржуазные теоретики и дипломаты, которые пытались дать определение агрессии, по существу сделать это не смогли.

Так, Женевский протокол 1924 г. в ст. 10 дал следующее определение агрессии: «Является нападающим всякое государство, которое прибегает к войне в нарушение обязательств, предусмотренных в Статуте или в настоящем протоколе. К обращению к войне приравнивается нарушение статута демилитаризованной зоны. В случае открывшихся враждебных действий предполагается нападающим, если нет противного решения, принятого Советом единогласно:

1) всякое государство, которое отказалось подвергнуть спор процедуре мирного улажения… или которое отказалось сообразоваться либо с судебным или третейским решением, либо с единогласно принятым предложением Совета…

2) всякое государство, которое нарушило одну из временных мер, предписанных Советом…»[583]583
  «Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях», ч. III, вып. II, стр. 268.


[Закрыть]

Многие юристы за рубежом упорно повторяют это формальное, открывающее широкий простор произвольным толкованиям определение Женевского протокола.

Политис в замечаниях на Женевский протокол 1924 г. признал: «Определение агрессии есть сравнительно легкая вещь, так как достаточно сказать, что агрессором является всякое государство, которое обращается к силе в нарушение обязательств, принятых им…»[584]584
  «Гарантии безопасности по Статуту Лиги Наций», стр. 139.


[Закрыть] Дать такое определение – задача действительно нетрудная.

В частности, по определению Барандона, агрессором является лишь то государство, которое прибегает к силе «в нарушение своих интернациональных обязательств»[585]585
  Р. Barandon. Das Kriegsverhütungsrecht das Völkerbundes, 1933, S. 304.


[Закрыть]. Подобные формальные определения способны только ослабить борьбу с агрессорами, открывая перед ними возможность укрыться за вольными толкованиями «интернациональных обязательств».

С особой настойчивостью проводил формальную точку зрения Куинси Райт в статье, специально посвященной определению агрессии[586]586
  Q. Right. The Concept of Agression in International Law. “American Journal of International Law”, 1935, p. 376.


[Закрыть].

По Райту, не факты совершения агрессивных действий, а только нарушение обязательств не обращаться к войне является агрессией[587]587
  Ibid.


[Закрыть].

Опасность подобных формальных определений агрессии как акта, совершенного в нарушение обязательств, заключается в том, что решение вопроса о наличии такого нарушения оказывается всецело в компетенции инстанций, находящихся порой под давлением механического большинства империалистов.

Статья 6 Устава Нюрнбергского Международного Военного Трибунала различает войну в нарушение международных договоров и агрессивную войну. Устав говорит о двух формах преступных войн: 1) агрессивной и 2) нарушающей международные обязательства.

Обвинительный акт по делу главных японских военных преступников также говорит об агрессивной войне и войне, нарушающей международные права, и дает подробный список договоров, нарушенных Японией.

Обвинительное заключение по делу Геринга, Гесса и других главных немецких военных преступников в конкретизированной форме сочетает и материальные, и формальные признаки агрессии. Так, Приложение «С» указывает: «Германия, применяя силу и оружие… на территории суверенных государств… начала военные действия… без предварительного предупреждения в форме мотивированного объявления войны или предъявления ультиматума с условным объявлением войны» в нарушение Гаагской конвенции от 18 октября 1907 г.

Нюрнбергский приговор содержит обширный фактический материал, раскрывающий агрессивные действия гитлеровской Германии против Чехословакии, Польши и других стран. Но общего определения агрессивной войны приговор не дал.

При обсуждении вопроса в Первом комитете ООН в 1950 г. ряд делегаций высказался за возможность и целесообразность определения понятия агрессии. Так, представитель Новой Зеландии заявил:

«…Делегация Новой Зеландии не согласна с утверждением, что невозможно дать определение агрессии. На конференции в Сан-Франциско делегация Новой Зеландии высказалась в пользу того, чтобы была сделана попытка достаточно ясно формулировать агрессию»[588]588
  «Организация Объединенных Наций. Генеральная Ассамблея. Официальные отчеты. Пятая сессия. Первый комитет», 1950, т. I, стр. 253.


[Закрыть]. Равным образом возражал противникам определения агрессии представитель Бразилии:

«Утверждалось, что вообще определение агрессии не имеет никакого значения, так как никакое определение не может быть совершенным, а агрессор может воспользоваться пробелами, которые, несомненно, будут в таком определении. Приходится только удивляться точке зрения представителя Соединенного Королевства, который поддерживает эту теорию, тогда как в 1933 г. его правительство, при определении агрессии на Конференции по разоружению, внесло свое контрпредложение. Правда, это контрпредложение было неполным; в нем не упоминалось о явном акте агрессии – морской блокаде. Тем не менее разве не приходится теперь удивляться тому, что то же самое правительство, которое тогда внесло свое контрпредложение, теперь утверждает, что любая попытка определить агрессию бесполезна?»[589]589
  Там же, стр. 261.


[Закрыть]

Представитель Египта внес проект резолюции по определению агрессии, в которой возможность и желательность такого определения не оспаривались[590]590
  Там же, стр. 259.


[Закрыть].

«Генеральная Ассамблея, – гласит проект Египта, – признавая, что понятие агрессии может лучше быть определено в связи с вопросом о действиях в пользу мира и что такая юридическая задача должна быть возложена на компетентный вспомогательный орган Объединенных Наций,

учитывая, что Комиссия международного права в настоящее время изучает вопрос об определении понятия агрессии и смежные вопросы,

постановляет предложить Комиссии международного права включить вопрос об определении понятия агрессии в свои исследования, относящиеся к составлению уголовного кодекса, который предусматривал бы международные преступления, и представить доклад по этому вопросу Генеральной Ассамблее.

Генеральному Секретарю поручается передать Комиссии международного права предложение Союза Советских Социалистических Республик и все отчеты Первого комитета, относящиеся к данному вопросу».

Аналогичное предложение было внесено в Первый комитет представителем Сирии[591]591
  Там же, стр. 247.


[Закрыть]. Однако представитель США Лодж упорно возражал против рассмотрения вопроса об определении агрессии.

«Правительство Соединенных Штатов, – сказал Лодж на заседании 7 ноября, – считало и считает, что ни одно определение агрессии не может быть исчерпывающим и что невключение того или иного вида агрессии в определение может лишь побудить агрессора к действиям»[592]592
  Там же, стр. 239.


[Закрыть]. В явном противоречии с Уставом ООН Лодж утверждал, что «любая попытка дать исчерпывающее определение агрессии не соответствует положениям Устава, в частности ст. 39, предусматривающей, что Совет Безопасности должен определять существование любого акта агрессии и предпринимать необходимые меры для восстановления мира»[593]593
  Там же, стр. 255.


[Закрыть].

Представители англо-американского блока выступали против самой возможности и надобности определения агрессии, хотя такое определение содержал и межамериканский договор, заключенный в 1947 г. в Рио-де-Жанейро.

Хотя и Первый комитет, и Генеральная Ассамблея по существу не рассмотрели вопроса об определении агрессии, вопрос не был снят, а был передан в Комиссию международного права.

Комиссия международного права исходила из доклада, озаглавленного «Возможность и желательность определения агрессии», который был представлен Спиропулосом – специальным докладчиком по проекту кодекса преступлений против мира и безопасности человечества[594]594
  «Организация Объединенных Наций. Генеральная Ассамблея. Официальные отчеты. Шестая сессия», 1951, Дополнение № 9 (А/1858), стр. 10.


[Закрыть]. Спиропулос пришел к выводу, что естественное понятие агрессии есть своеобразная концепция, которая не поддается определению. «Любое юридическое определение агрессии было бы искусственным построением», которое никогда не могло бы быть достаточно полным, чтобы охватить все возможные случаи агрессии, ибо методы агрессии непрерывно эволюционируют.

Два других члена Комиссии, Амадо и Альфаро, представили по этому вопросу меморандумы. Амадо указал в своем меморандуме, что никакое определение агрессии, в основу которого было бы положено перечисление актов агрессии, не может быть удовлетворительным. Комиссии следует принять общую гибкую формулу, которая устанавливала бы, что «любая война, которая ведется не в осуществление права самообороны или в порядке применения постановлений ст. 42 Устава Организации Объединенных Наций, [есть] война агрессивная».

Альфаро в своем меморандуме также высказался за абстрактное определение агрессии. На основании изучения прошлых попыток определения агрессии он высказал мнение, что удовлетворительную формулу найти не удалось потому, что стремились построить определение на идее перечисления различных актов, составляющих агрессию. По его мнению, удовлетворительные результаты могут быть достигнуты, только если отказаться от доказавшего свою несостоятельность метода перечисления и попытаться выработать абстрактное определение.

Комиссия международного права приняла за основу дискуссии текст, представленный Альфаро в его меморандуме, ибо в нем содержалось, по мнению Комиссии, наиболее широкое общее определение агрессии. В окончательной редакции определение агрессии, поставленное на голосование, носило весьма абстрактный характер[595]595
  Вот это определение:
  «Агрессия есть угроза силой или применение силы каким-либо государством или правительством против другого государства, каким бы то ни было образом, каким бы оружием ни пользовались, открыто или иначе, по каким бы то ни было мотивам и с какими бы то ни было целями, кроме индивидуальной или коллективной самообороны или исполнения решения или рекомендации компетентного органа Объединенных Наций».


[Закрыть]. Однако когда это определение было поставлено на голосование, оно было отклонено семью голосами против трех при одном воздержавшемся.

Вопрос был впоследствии пересмотрен по просьбе Сселя, который представил меморандум с новым общим определением агрессии[596]596
  Вот определение Сселя:
  «Агрессия есть преступление против мира и безопасности человечества. Это преступление состоит в любом обращении к силе, противоречащем постановлениям Устава Организации Объединенных Наций, имеющем целью изменить положение действующего позитивного международного права или имеющем следствием нарушение публичного порядка («Организация Объединенных Наций. Генеральная Ассамблея. Официальные отчеты. Шестая сессия», Дополнение № 9 (А/1858), стр. 12).


[Закрыть]. Это «новое» определение явилось повторением старых, по существу, формальных и бессодержательных определений. Разработанный Комиссией международного права проект кодекса преступлений против мира и безопасности человечества предусмотрел агрессию как одно из этих преступлений.

Проект рядом с агрессией называет и другие весьма близкие к прямой военной агрессии преступления против мира и безопасности человечества. К ним проект относит:

«4) вторжение на территорию какого-либо государства с территории другого государства вооруженных шаек, действующих с политическими целями»;

«5) ведение или поощрение властями какого-либо государства деятельности, рассчитанной на возбуждение междоусобий в другом государстве, или допущение властями какого-либо государства организованной деятельности, рассчитанной на возбуждение междоусобий в другом государстве»;

«8) действия властей какого-либо государства, результатом которых является противоречащая международному праву аннексия территории, принадлежащей другому государству, или территории, подчиненной международному режиму»[597]597
  «Организация Объединенных Наций. Генеральная Ассамблея. Официальные документы. Шестая сессия», Дополнение № 9 (А/1858), стр. 14, 15.


[Закрыть].

В общее определение агрессии, данное Уставом Нюрнбергского Трибунала и составляющее один из его основных принципов, проект кодекса преступлений против мира и безопасности вносит весьма существенное изменение: и. 1 ст. 2 проекта относит к преступлениям против мира и безопасности «любой акт агрессии, включая применение властями какого-либо государства вооруженной силы против другого государства с какой бы то ни было целью, кроме национальной или коллективной самообороны или исполнения решения или рекомендации компетентного органа Объединенных Наций». Таким образом, решение или даже рекомендации большинства Генеральной Ассамблеи лишают агрессивный акт его преступного характера. Принятие этого положения превратило бы англо-американское большинство в верховного судью по самым жгучим и важным вопросам – вопросам определения факта наличия агрессии.

Позднее, в 1954 г., при образовании СЕАТО (агрессивного военного блока стран Юго-Восточной Азии) явственно вскрылась заинтересованность империалистических стран в предоставлении некоей «компетентной организации» права определять, имеется ли агрессия.

Согласно Уставу СЕАТО, не Совет Безопасности, единственно правомочный по Уставу ООН констатировать наличие или угрозу агрессии, а организаторы СЕАТО компетентны решать вопрос о наличии агрессии.

С полным основанием член английского парламента лейборист Янгер заявил, что «признание какого-либо определенного действия агрессией – не дело 2–3 человек, собравшихся в какой-либо части мира: таким образом любую форму внутренних беспорядков можно назвать агрессией»[598]598
  Цит. по: И. Плышевский. Агрессивные замыслы врагов национально-освободительного движения. – «Правда», 14 ноября 1954 г.


[Закрыть].

Совершенно очевидно, что действительная борьба за мир требует раскрытия содержания понятия агрессии и ее материальных, а не формальных признаков. Именно поэтому Советский Союз, последовательный и неустанный борец за мир, выступил с материальным определением агрессии.

Выше, при анализе понятия преступлений против человечества, было отмечено, что состав этих преступлений своеобразен: они обычно слагаются из целой системы действий и операций.

Агрессивная война в этом смысле – особо сложное явление. Агрессор готовит и приводит в движение огромную систему рычагов: военных, экономических, политических. Поэтому нет возможности и необходимости расчленять агрессию как преступление против человечества на элементы состава преступления, как это возможно и необходимо в отношении общеуголовных преступлений: убийства, кражи и т. п.

При определении агрессии необходим, прежде всего, учет конкретных методов, средств и действий, при помощи которых осуществляется агрессия. По этому пути пошел Советский Союз, давая определение агрессии.

6 февраля 1933 г. Советский Союз внес в Генеральную комиссию Конференции по разоружению проект декларации, дающей развернутое определение нападающей стороны. 13 мая 1933 г. это определение было принято Комитетом по вопросам безопасности при Лиге Наций.

Данное Советским Союзом развернутое и четкое определение агрессии вынуждены были принять многие зарубежные юристы. Так, профессор Пелла в ст. 1 гл. 2 своего проекта всемирного уголовного кодекса включил советское определение агрессии. Равным образом и Козентини в своем проекте международного кодекса войны и мира, в п. 2 ст. 11, пользуется советским определением агрессии, когда говорит об ответственности за пропаганду агрессивной войны.

Определение агрессии, выдвинутое Советским Союзом в 1933 г., было закреплено рядом международных конвенций, заключенных по инициативе СССР; оно имеет все основания стать общепризнанным положением международного права. Данный в этом определении перечень конкретных действий (вторжение вооруженных сил, блокада и др.) образует первую группу посягательств против мира – агрессивную войну[599]599
  Профессор В. Н. Дурденевский, исходя из анализа ст. 1, 39 и 42 Устава ООН, выдвигает следующее определение агрессии: «…акт агрессии – это нарушение международного мира и безопасности, это конфликт между государствами, одно из которых (агрессор) посягает на неприкосновенность другого государства. Своими действиями агрессор нарушает мир, попирает принципы международного права» («Известия», 15 августа 1950 г.).


[Закрыть].

«Быть может, лучшее определение понятия агрессора, – признал представитель Колумбии в 1950 г. в своем выступлении в Первом комитете ООН, – было дано в Лондонских международных договорах 1933 г., заключенных между СССР, балтийскими государствами, балканскими государствами и несколькими государствами Ближнего Востока»[600]600
  «Организация Объединенных Наций. Генеральная Ассамблея. Официальные отчеты. Пятая сессия. Первый комитет», т. I, стр. 233.


[Закрыть].

На V сессии Генеральной Ассамблеи ООН советская делегация предложила принять с некоторыми дополнениями определение агрессии, разработанное Советским Союзом еще в 1933 г.[601]601
  Документ ООН А/С 1/608 от 4 ноября 1950 г.


[Закрыть]

Несмотря на то, что предложения советской делегации на деле показали возможность реального и конкретного определения агрессии, представители США и Англии продолжали упорно сопротивляться разработке такого определения.

На VI сессии в Шестом комитете 10 января 1952 г. представитель США снова выступил с утверждением, что «агрессия может быть предупреждена только при помощи моральной силы Объединенных Наций и их волей к действию. Предварительное определение могло бы помочь агрессору и облегчить маскировку агрессии…»[602]602
  “United Nations. General Assembly. Official Records. Sixth Session. Sixth Committee. 1951–1952”, p. 173–174.


[Закрыть]

Оказывается, «делегация Соединенных Штатов всегда чувствовала, что агрессия не может быть определена удовлетворительно. Любое перечисление актов агрессии будет неполным. Определение агрессии не может включить все ситуации, придуманные агрессором, и все сложные факторы, которые агрессия включает в себя… неполное определение будет еще хуже, чем отсутствие какого бы то ни было определения»[603]603
  Ibid.


[Закрыть].

Делегат Англии на заседании 19 января пытался доказать, что определение агрессии является нежелательным и даже опасным:

«…Слишком резкое определение агрессии явится неудобным, так как заставит компетентные органы прямо объявить государство агрессором, в то время как в некоторых случаях при помощи большей дипломатии можно было бы заставить виновное государство изменить свои намерения и отказаться от агрессивных планов»[604]604
  Ibid., p. 237.


[Закрыть]. Тем самым была бы предотвращена катастрофа войны, «ибо сопротивление агрессии предполагает не только определения и решения на бумаге, но и военные действия, угрожающие человеческим жизням». Резкое определение агрессии якобы лишит возможности решить споры компромиссным путем, вот почему оно нежелательно и опасно.

При обсуждении вопроса в Политическом комитете ООН 21 января 1952 г. делегации США и Англии, а за ними Греции и Бельгии продолжали упорно отстаивать положение, согласно которому дать определение агрессии невозможно. Более того, и здесь противники определения утверждали, что, далеко не предотвращая агрессию, определение поможет потенциальному агрессору и явится помехой для жертвы. Так, представитель Англии говорил в Шестом комитете:

«Соединенное Королевство, опираясь на длительный и успешный опыт сопротивления агрессии, абсолютно уверено, что определение не остановит потенциального агрессора и явится помехой для жертвы. Поведение агрессора определяется степенью риска и шансом на успех. Во всех случаях нападения сильных на слабых никакое определение агрессии не предоставило защиты жертве»[605]605
  “United Nations. General Assembly. Official Records. Seventh Session. Sixth Committee, 329-th Meeting”.


[Закрыть].

Против возможности и желательности определения агрессии выступают и некоторые буржуазные теоретики. Они утверждают, что в силу ст. 39 Устава ООН Совет Безопасности сам установит «существование угрозы миру, любого нарушения мира или акта агрессии»[606]606
  Ch. de Visscher. Theories et realties en droit international public, 1953, p. 354.


[Закрыть].

Совершенно иной была и осталась позиция подлинного борца за мир – СССР.

При рассмотрении вопроса в Политическом комитете попытки уклониться от решения проблемы определения агрессии полностью провалились. Резолюция Комитета признала «возможным и желательным в целях обеспечения мира и безопасности определить агрессию путем перечисления ее составных элементов и, что, несомненно, желательно, чтобы были сформулированы руководящие указания по вопросу об определении агрессии, которыми в будущем смогут руководствоваться международные органы, призванные определять нападающую сторону».

Была принята также поправка, предусматривающая включение вопроса об определении понятия «агрессия» в повестку дня VII сессии Генеральной Ассамблеи в качестве самостоятельного вопроса.

Окончательный текст резолюции был принят 31 января 1952 г. голосами 28 делегаций, в том числе и делегации СССР. Против него голосовали 12 делегаций, в том числе делегации США, Англии, Греции, Бельгии, Голландии, Австралии, Канады и др. Делегации Франции и Норвегии вместе с пятью другими делегациями воздержались от голосования.

Таким образом, попытки похоронить вопрос об определении агрессии не удались.

Резолюцией от 20 декабря 1952 г. Генеральная Ассамблея, считая, что дискуссия по вопросу об определении агрессии на VI и VII сессиях Генеральной Ассамблеи и в Комиссии международного права вскрыла сложность этого вопроса и необходимость детального его изучения, постановила образовать Специальный подкомитет по вопросу об определении агрессии[607]607
  “United Nations. General Assembly. Specia Committee on Question of Defining Agression: Some Aspects of The Definition of Agression”, Doc. A/AC 66/1 of 5 August 1953.


[Закрыть].

В августе-сентябре 1953 г происходила сессия подкомитета ООН по изучению агрессии. Представитель СССР в подкомитете внес проект советского определения агрессии.

Этот проект учел новые попытки агрессивных стран вести любыми средствами, явными и скрытыми, подготовку агрессии.

Англо-американский блок по-прежнему оказывал упорное сопротивление разработке определения агрессии. «Сейчас, как и ранее, – указывал представитель СССР, – попытки делегации США, Англии и Голландии отрицать важное значение определения понятия агрессии для поддержания международного мира и безопасности, по существу, направлены к тому, чтобы развязать руки агрессору»[608]608
  «Правда», 24 сентября 1953 г.


[Закрыть].

Несмотря, однако, на упорное стремление агрессивных кругов похоронить вопрос об определении агрессии, подкомитет, по предложению представителя Мексики, решил представить без изменений на рассмотрение IX сессии Генеральной Ассамблеи ООН внесенное СССР определение понятия агрессии и документы, представленные подкомитету другими делегациями, без голосования по существу всех представленных текстов.

Дать определение агрессии, бесспорно, задача нелегкая. Тем более ценно определение, предложенное советской делегацией и раскрывающее содержание этого тягчайшего преступления против человечества. Нельзя не отметить, что советский проект разрешает и другую трудность, связанную со всяким определением и особенно с определением агрессии.

Национальному уголовному законодательству известны случаи, когда в определение состава преступления вводятся указания на мотив и цель. Так, ст. 136 УК РСФСР 1926 г. предусматривает убийство, совершенное из корысти, ревности и других низменных побуждений.

Устав Нюрнбергского Трибунала также в нескольких случаях упоминает о цели и мотиве совершенных деяний. Так, ст. 6 предусматривает в качестве одного из видов военных преступлений увод гражданского населения в рабство или для других целей и в числе преступлений против человечества – «преследование по политическим, расовым или религиозным мотивам».

При определении понятия агрессии задача заключается не в том, чтобы ввести в определение указание мотива или цели, а, напротив, в том, чтобы отвести любой мотив, любую цель в качестве обоснования или оправдания агрессии.

Конечно, каждая агрессия совершается во имя определенных целей: безмотивных агрессий не бывает; но ограничивать понятие агрессии определенной целью нельзя, ибо цели эти разнородны. Возможны и обычны агрессии с захватнической целью в прямой и явной форме – с целью аннексии территории, захвата рынка и т. п.; но столь же реальна, а в империалистическую эпоху особенно опасна агрессия, открыто не преследующая этих целей, агрессия, ставящая своей задачей вмешательство во внутренние дела другого государства для создания в нем режима, отвечающего интересам и планам агрессора. Возможны агрессии, преследующие иные цели. Поэтому при определении агрессии задача заключается в том, чтобы установить, что никакая цель, никакой мотив агрессии не оправдывают. Эта задача полностью разрешена советским проектом определения.

Прежде всего советский проект в общей форме устанавливает:

«6. Никакое соображение политического, стратегического или экономического порядка, ни стремление к эксплуатации на территории атакуемого государства естественных богатств или к получению всякого рода иных выгод или привилегий, так же как и ни ссылка на значительные размеры вложенного капитала или на другие особые интересы, могущие иметься на этой территории, ни отрицание за ней отличительных признаков государства, не могут служить оправданием нападения…»[609]609
  «Известия», 26 августа 1953 г.


[Закрыть]

Учитывая тяжелый опыт недавних лет, когда империалистические державы всячески измышляли «благородные» мотивы для своих агрессивных актов (борьба за «мир», «цивилизацию» и т. п.), советский проект, не довольствуясь приведенным общим положением, предусматривает и решительно отвергает ряд конкретных мотивов и целей, которые могут быть использованы для прикрытия агрессии.

В октябре 1954 г. Юридический комитет ООН приступил к рассмотрению доклада Специального подкомитета по определению агрессии, организованного по решению VII сессии ООН и состоявшего из представителей 15 государств. В докладе было указано, что большинство подкомитета, в том числе делегации СССР, Франции, Польши, Сирии и других стран, считает, что определение агрессии возможно и желательно в целях поддержания международного мира и безопасности, ибо оно «лишит возможного агрессора уверенности в успехе, явится для него серьезным предостережением» и позволит «избежать произвольных решений в тех случаях, когда будет необходимо определить агрессора». Напротив, меньшинство представленных в подкомитете делегаций во главе с делегацией США возражало против разработки определения понятия агрессии вообще.

Таким образом, большинством подкомитета определение агрессии было признано возможным и желательным.

Принятие советского определения агрессии явилось бы крупным шагом в деле укрепления безопасности государств и мирного сотрудничества народов. Какие бы препятствия ни создавали империалистические круги на пути к разрешению вопроса об определении агрессии, совершенно очевидно, что с течением времени во всем мире крепнет сознание необходимости принять такое определение.

Виды агрессии

Затянувшаяся в ООН, ее комиссиях и комитетах дискуссия по вопросу об определении агрессии привела к результатам, которые менее всего входили в планы противников определения агрессии: в ходе дискуссии, в выступлениях представителей отдельных стран понятие агрессии уточнялось и расчленялось, охватывая все новые виды и формы агрессии. Составленный Секретариатом меморандум для созданного Генеральной Ассамблеей Специального подкомитета по определению агрессии прямо отмечает:

«Появилась тенденция классифицировать различные типы агрессии и выдвинуть две определенные категории: прямую и непрямую агрессию»[610]610
  “United Nations. General Assembly. Memorandum Prepared by the Secretariat”, Doc. A/AC. 66/1, p. 7.


[Закрыть].

Доклад Генерального секретаря на VII сессии Генеральной Ассамблеи перечисляет действия, не включающие прямого применения силы, которые, тем не менее, классифицировались как акты агрессии, а именно: вмешательство во внутреннюю или внешнюю политику другого государства, вмешательство в дела другого государства, нарушение целостности государства при помощи подрывной деятельности, подстрекательство к гражданской войне, оказание помощи «пятой колонне», идеологическая агрессия или пропаганда, экономическая агрессия, отказ от мирных процедур.

В августе 1953 г. советская делегация внесла в Специальный подкомитет проект определения, охватывающего все основные виды и формы агрессии. Советский проект различает основные виды агрессии, в том числе прямую и косвенную агрессию. Проект ограничился различением видов агрессии. С большой четкостью в нем указаны конкретные формы агрессивных действий, в которых могут проявляться отдельные виды агрессии.

Согласно п. 2 советского проекта определения агрессии, будет признано совершившим акт косвенной агрессии государство, которое первым:

a) поощряет подрывную деятельность против другого государства (террористические акты, диверсии и т. п.);

b) способствует разжиганию гражданской войны в другом государстве;

c) способствует внутреннему перевороту в другом государстве или повороту в политике в угоду агрессору.

Общественная опасность отдельных видов агрессии может быть различной: пропаганда агрессии, планирование агрессии и прямая военная агрессия в различной форме и степени посягают на мир. Однако уголовно-правовая природа всех видов агрессии однородна: агрессия есть посягательство на основы мирного сотрудничества народов.

Каждый из агрессивных актов, предусмотренных советским проектом, образует отдельный, но вполне законченный состав преступления: посягательство на безопасность государств и мирные отношения между народами.

Каждый из видов агрессии, предусмотренных советским проектом, заслуживает самостоятельного рассмотрения.

Обратимся к рассмотрению первого вида агрессии – прямой военной агрессии.

Прямая военная агрессия

Наиболее опасным видом агрессии, непосредственно взрывающим мир, является прямая военная агрессия.

Основное различие между прямой и непрямой агрессией заключается в том, что первая непосредственно выражается в применении вооруженной силы, вторая – к этому ведет.

Советский проект резолюции об определении понятия агрессии, внесенный в августе 1953 г. в Специальный подкомитет ООН по определению агрессии, в п. 1 предусматривает шесть форм прямой военной агрессии.

Виновным в прямой агрессии является государство, которое первым осуществит нападение с помощью своих вооруженных сил на территорию другого государства. Объявляло ли предварительно государство-агрессор войну или не объявляло, не меняет характера агрессии.

В сообщении о Московском совещании министров иностранных дел Советского Союза, Соединенных Штатов Америки и Соединенного Королевства было указано:

«1. В целях восстановления Кореи как независимого государства, создания условий для развития страны на демократических началах и скорейшей ликвидации пагубных последствий длительного японского господства в Корее создается Временное Корейское Демократическое Правительство…

2. Для оказания содействия образованию Временного Корейского Правительства и для предварительной разработки соответствующих мероприятий создать совместную комиссию из представителей командования американских войск в Южной Корее и командования советских войск в Северной Корее»[611]611
  «Внешняя политика Советского Союза. 1945 год», Госполитиздат, 1949, стр. 160.


[Закрыть].

Таким образом, на Московском совещании был точно определен порядок разрешения корейской проблемы. Нарушая этот согласованный порядок, действуя вопреки обязанности «поддерживать международный мир и безопасность», налагаемой Уставом ООН, «и с этой целью принимать эффективные коллективные меры для предотвращения и устранения угрозы миру» (и. 1 ст. 1 Устава ООН), вопреки всеобщему признанию агрессии тягчайшим преступлением, США начали войну против Кореи.

Представитель СССР в Совете Безопасности с полным основанием квалифицировал действия США в Корее как акты агрессии:

«Сухопутные, морские и воздушные силы США бомбардируют территорию Кореи, атакуют корейские морские суда и воздушные силы. Подобные действия… являются актом агрессии, а Соединенные Штаты Америки – нападающим государством, то есть агрессором»[612]612
  «Внешняя политика Советского Союза. 1950 год», Госполитиздат, 1953, стр. 316.


[Закрыть].

Советский проект определения агрессии выделяет в качестве другой формы агрессии поддержку государством вооруженных банд, которые, будучи образованы на его территории, вторгнутся на территорию другого государства, или отказ, несмотря на требование государства, подвергшегося вторжению, принять на своей собственной территории все зависящие от него меры для лишения названных банд всякой помощи или покровительства.

Угроза миру, которую несет с собой организуемый империалистическим лагерем терроризм[613]613
  Ниже, при анализе понятия косвенной агрессии, мы остановимся на рассмотрении терроризма как одной из форм косвенной агрессии.


[Закрыть], усиливается в величайшей мере потому, что он неразрывно связан с организацией и поддержкой вооруженных банд, засылаемых в другие страны.

Еще 8 декабря 1934 г. при обсуждении вопроса о борьбе с терроризмом в Совете Лиги Наций представитель СССР М. М. Литвинов указал «на другие родственные терроризму явления, которые могут привести к тому же печальному результату в международной жизни, как и сам терроризм. Таковы, например, организация эмигрантских вооруженных банд для проникновения на чужую территорию, допущение военных или созданных по военному образцу организаций для борьбы с другими государствами. Это не только родственные, но и тесно связанные между собой явления. Из рядов подобных организаций и банд выходят террористы, и сам терроризм является одной из функций этих организаций»[614]614
  М. Литвинов. Внешняя политика СССР. Речи и заявления. 1927–1937, Соцэкгиз, 1937, стр. 122.


[Закрыть].