Текст книги "МИФЫ. МИФОподставы"

– Просто я скучаю по моим подружкам, по всем моим придворным дамам и по предкам, – сказала она с сокрушенным вздохом.

Я знал, каково ей сейчас. Я сам был изгнанником. Банни не разрешала мне задерживаться в моем новом офисе больше чем на несколько минут. Во время тех редких визитов, когда я заглядывал туда, чтобы оставить деньги и подарки, предназначенные для пополнения казны Фокс-Свомпбурга, когда Гермалайя будет восстановлена на троне, Глип приветствовал меня слюнявым языком, как будто я отсутствовал много лет. Они с Лютиком уныло слонялись по полупустому офису. Нунцио по собственной инициативе иногда оставался там, чтобы поиграть с ними.

– Полезные и обучающие упражнения, – пояснил он мне. – Помогает повысить их интеллект.

Я уверен, он сильно удивился бы, узнав, насколько, на самом деле, умны Глип и Лютик. Лютик по-прежнему держал в поле зрения черный ход на предмет появления наемных убийц. Всякий раз, когда я проверял его, он подмигивал своими тяжелыми белыми ресницами, давая знать, что ни один посторонний еще не пытался вторгнуться с тыльной стороны палатки. Эта информация была тем более важна теперь, когда я знал, что Ааз работает против интересов моей клиентки. Если он сумеет укрепить положение Матфани, бедняжка Гермалайя никогда не вернется домой.

Нашим лучшим оружием было возмущение и финансовые гарантии. Я попросил кредиторов, с которыми мы встречались и которые пока нас слушали, не торопиться, пока мы не будем готовы. Я полагал, что широкий общественный резонанс вкупе с массированным призывом вернуть капитал, которого, как я знал, у Матфани не было, вынудит министра уйти в отставку, что, в свою очередь, позволит принцессе вернуться домой. Оставалось лишь надеяться, что мы сумеем превзойти все, что Ааз придумает для премьер-министра. Никто не мог сказать мне, как его дела или даже чем он занят.

Глава 20

– Тебе не нужно ничего знать, Ааз, – сказала Пуки, даже не удостоив меня взглядом, когда я скользнул на барный табурет с ней рядом.

У меня ушла куча времени, чтобы выследить мою младшую кузину и Паука, женщину с Пента, которую она взяла себе в деловые партнерши. Они сидели в дальнем конце комнаты, подальше от остальных посетителей. Можете не гадать почему: на Пуки был серебристый комбинезон в облипку, увешанный патронташами с карманами и кобурами, и блестящие черные сапоги с остриями вместо каблуков. Паук выглядела скромнее. Глядя на ее выцветшую камуфляжную форму, казалось, будто она сама износила ее чуть ли не до дыр, а не приобрела в военторге. В любом случае, никто в зале не собирался связываться с ними по собственной воле. Полагаю, это включало и меня, но я сделал вид, будто не понимаю намек.

– Да ладно, – заискивающе сказал я. – По крайней мере, скажи мне, есть ли у него проблемы. Ты же знаешь его как облупленного.

– С ним все в порядке, – ответила Пуки, сверля меня желтыми глазами. – Доволен?

– Нет. Тогда в чем дело? Почему бы не помочь мне узнать, в каком направлении он движется?

– Для этого тебе не нужна моя помощь, кузен.

Я с прищуром посмотрел на нее:

– Ты работаешь на него? Может, все же перейдешь на мою сторону? Выложишь все, что знаешь, во имя кровных уз?

Пуки осушила свой стакан и попросила наполнить его снова.

– Я не на его стороне и ни на чьей. Если захочешь, чтобы мы нарыли для тебя инфу, ты знаешь наши расценки. Лично или профессионально, мы в этом не заинтересованы. Окончательный ответ.

– Другие посоветовали тебе не вмешиваться или это полностью твоя идея?

– Согласна я с ними или нет, но твои друзья придерживаются правил. Никаких закулисных игр. Никаких пакостей.

Я пожал плечами:

– Я всегда воспринимал их как что-то вроде намека.

– Мне без разницы. А теперь вали отсюда, кузен. Мы ждем клиента.

Я нервно побарабанил пальцами по стойке бара. Хозяин таверны косо посмотрел на меня, но предпочел остаться вне досягаемости. Я мог бы разнести это заведение в щепки, но что толку?

– Я бы советовал тебе быть осмотрительней. Думай, кого ты впускаешь сюда, – сообщил я ему и, соскользнув с барного табурета, вышел в город.

Пуки была моим последним шансом выудить информацию из моих партнеров или временных союзников. Я решил размять ноги. А там, глядишь, что-нибудь и придумаю.

Я шагал по оживленным улицам, уворачиваясь от других пешеходов и движимых магией машин. Местные жители были как минимум на фут выше меня, но тощими, как жерди. Скамитал вовсе не был задворками вселенной, но в наши дни таковых уже и не сыскать. С ростом доступности гаджетов и чар для путешествий, похоже, не осталось такого места, где бы мне не встретилось знакомое лицо.

Когда я проходил мимо витрины магазина, мне показалось, что я кого-то узнал. Я вернулся на пару шагов и заглянул в окно. Да это же она! Гермалайя, очаровательный маленький враг Матфани. Не собственной персоной, конечно, а ее портрет на карточке, стоящей на стопке тонких книжек на рекламном столе. «Дневник принцессы», – гласила надпись на плакате. Это определенно дело рук Скива.

Я вошел внутрь. Вокруг стола толпились покупатели, как мужчины, так и женщины, и о чем-то оживленно спорили. Более того, они покупали книгу! Я бочком подошел, чтобы лучше разглядеть ее.

Размером где-то между «Войной и миром» и последним графическим романом, «Дневник принцессы» был переплетен в розовую тисненую кожу с изображением наклонной короны, украшенной листьями и шипами. Я взял книгу, открыл ее и начал читать.

Несмотря на вполне обоснованную лояльность моему клиенту, я увлекся этой историей. Первые несколько записей были обычными девчачьими глупостями: комментарии по поводу официальных мероприятий, воспоминания о том, какое платье на ней было. Когда же всплыли первые проблемы с жуками, автор книги не только их осознала, но и указала пальцем на все факты. Болотный лис, который их завез, навлек на себя серьезные неприятности, но проблему все равно нужно было решать. Беда в том, что эти жуки размножались как сумасшедшие. Поскольку они не были местными, в Рейнардо отсутствовали естественные хищники, которые могли бы охотиться на них. Кабинет министров, действуя по совету, принял решение попытаться ограничить проблему Фокс-Свомпбургом.

Вот это герои, подумал я. Гермалайя не говорила об этом прямо, но у меня сложилось впечатление, что, возможно, за этим предложением стояла именно она. На страницах книжки она казалась гораздо умнее, чем в жизни, хотя я все еще не видел в ней качеств, необходимых для каждого настоящего монарха.

Я видел, что Гермалайя способна вызвать всеобщее сочувствие. У нее было будущее как у популярной рассказчицы, но – как у монарха? Матфани поступил правильно, выставив ее за дверь. На одной харизме далеко не уедешь. В какой-то момент для процветания нужно проявить настоящую смекалку и деловое чутье.

Я не настолько глуп и видел параллель между ситуацией моего клиента и моей собственной. На днях в офисе я читал по лицам присутствующих там, что некоторые из них придерживались мнения, что я переступил границы, заявив, что хочу быть президентом корпорации. Если бы они хотели работать на меня, они бы сказали это сразу после ухода Скива. Сам я их об этом не просил. В то время мне меньше всего хотелось выступать в роли поводыря. Тогда я упустил мой шанс, но во второй раз я его не упущу. Изверги не привыкли быть на вторых ролях. Если компания окажется перестроена так, что мы все будем считаться партнерами, на сей раз я хочу быть первым среди равных. С меня довольно.

Я всегда избегал слишком тесных контактов с коллегами, так как не собирался создавать организацию. Как и они, я пришел только из-за Скива. Наверное, в этом и заключалась проблема. Они знали, что я не предан коллективу. Они же были в большей степени склонны к сплоченности. Возможно, в них говорил стадный инстинкт. У извергов он не так развит, как и доверие. Когда мы видим толпу людей, убегающих с криком «Пожар!», мы всегда возвращаемся назад, чтобы проверить, действительно ли что-то горит. И не осталось ли чего-нибудь интересного после того, как все сбежали. В мои планы никогда не входило работать на кого бы то ни было, ни раньше, ни тем более в будущем. Сохраняя дистанцию, я оберегал себя от возможной уязвимости. Теперь же, когда статус-кво был нарушен, я был готов взять на себя инициативу. В нашей группе у меня был самый большой деловой опыт, а также наибольший лидерский потенциал, так почему бы не стать главным? Это мой шанс – шанс доказать всем и каждому мою силу.

– Ты слышала? – сказала стоявшая рядом со мной женщина своей подруге, когда они захихикали над какой-то страницей. – А я вот слышала, что принцесса Гермалайя лично путешествует по измерениям и посвящает людей в тайное общество!

– Вот это да! – воскликнула ее товарка. Я тотчас навострил уши. – И что они там делают?

– Понятия не имею! Я слышала об этом от своей свояченицы. Отец ее тетки – коммивояжер. Он сказал, что был в одном измерении, где церемонию посвящения прошла вся королевская семья. Это был тайный ритуал в темной комнате со свечами, песнопениями и блестками!

– Как же он узнал об этом? – подозрительно спросила ее подруга.

– О, об этом знали все слуги. Они сказали ему, когда он делал доставку. Это звучит так романтично!

– О да, – сказала ее собеседница. – Как бы я хотела там побывать!

Так вот что замутил Скив!

– Простите, – сказал я, одарив их самой заискивающей улыбкой. Они отпрянули на пару шагов. Тогда я поднял выше свой экземпляр книги, чтобы показать, что я такой же, как и они, поклонник и почитатель принцессы. – В каком измерении побывал ваш дядя? Я просто был в другом месте и до меня доходили слухи об этом обществе. Это, случаем, не Импер?

– О нет! – сказала первая женщина. – Это был Октару. Или она ездила и в Импер? О, если бы я только могла путешествовать повсюду, как она. Держу пари, у нее есть шикарная машина, слуги и тиара!

Гламур и тайна, размышлял я, отходя от них. С подобными вещами бороться бесполезно. Насколько я знаю Скива, он наверняка нашел способ заработать на этом деньги, причем немалые.

Мысль о стадном инстинкте подсказала мне одну идею. Я подошел к продавцу и купил эту розовую книжку. Я просто обязан во что бы то ни стало подмочить репутацию Гермалайи. Я должен вызвать негативную реакцию или, по крайней мере, пустить слушок, запустить чат со ссылками на критические отзывы. Тайные общества отлично подходят для того, чтобы заставить слабоумных людишек делать то, на что они бы решились, лишь выпив с полдюжины кружек пива. Я довольно усмехнулся. Эксклюзивность хороша лишь тогда, когда она эксклюзивна. Возможно, я смогу добавить ей популярности. Даже излишней…

А пока мне предстояло решить вопрос с недвижимостью.

Глава 21

Нет ничего лучше ужина с оригиналом.

Граф Дракула

Когда мы проводили из приемной последнюю группу гостей, Гермалайя, как всегда, была сама любезность.

– Спасибо, что включили нас в последний момент, – сказал главный операционный директор Межгалактического Пангаллобанка, энергично пожимая мне руку пятью или шестью тонюсенькими конечностями. – Я слышал о вас всех от своей финансовой волшебницы. Она смотрит на своем гадальном шаре Сеть Хрустального Эфира. Отзыв был настолько восторженный, что мне было трудно поверить в него, но я проверил, спросив нескольких своих друзей. Уличные слухи, как вы понимаете, порой не заслуживают доверия. Знай свои источники, вот что я всегда говорю. Рути!

– Да, сэр! – Рядом с боссом возник бодрый услужливый стоногий секретарь и протянул мне шелковый конверт, который приятно звенел. – Я сплел это сам, сэр! Надеюсь, вам понравится, сэр!

– Большое спасибо, – сказал я, засовывая его в сумку на поясе. – А если вы подумаете еще и о том, о чем я упоминал ранее?..

– Непременно, – сказал главный операционный директор. – Мы держим средства в нескольких маленьких банках в разных измерениях, – хотя и в не тех масштабах, что гномы Зоорика, – пока что держим. Я дам вам знать. А пока скажите мне, могу ли я чем-либо помочь этой прекрасной леди.

Один из гаджетов Маши катался по полу, собирая блестки и крошки. Я вытащил небольшой сверток и пересчитал монеты.

– Как наши дела, босс? – спросил Нунцио.

– Неплохо, – сказал я. – Еще двести монет.

– Отлично, не так ли? – спросил Корреш. – Куда дальше, Маша?

– Как бы это сказать… – Моя бывшая ученица почему-то смутилась. – Я не хотела говорить об этом, пока вы готовились принять посетителей, но… их больше нет.

– Почему? – спросил я. – Ведь всего пару дней назад от них не было отбоя! Мы дали много хороших интервью в полудюжине измерений. Дневник Гермалайи скоро будет переиздан.

– Я знаю, – грустно сказала Маша, потирая большим пальцем крупный камень на своем браслете. На стене возник список. Я впился в него глазами. Все имена на нем были вычеркнуты. – Сегодня утром я получила кучу отмен. Мне очень жаль, Скив. Я понятия не имею, что пошло не так. Все любят ее, но похоже, что никто больше не хочет проводить Церемонию Торта.

– Почему? Мне казалось, что ракурс «принцесса в изгнании» делает свое дело.

– Так и есть! Судя по пожертвованиям, вплоть до настоящего момента он работал безотказно.

Я побарабанил кончиками пальцев по подлокотнику кресла. Хорошая реклама плюс хорошая молва не могут равняться отсутствию интереса.

– Это означает, что кто-то активно вмешивается, – сказал я.

– Вот и я того же мнения, – сказал Корреш. Рядом с Гермалайей он временно снял личину Большого Грызя. Все-таки обсуждать стратегию в односложных предложениях было довольно неудобно.

– Мне тоже так показалось, – сказала Маша.

– Но зачем кому-то пытаться запретить людям есть Торт? – удрученно спросила Гермалайя. – Это ведь так полезно! Неужели это происки негодяя Матфани?

– Именно! Думаешь, без Ааза здесь не обошлось? – спросил я. – Ведь он хочет победить.

Корреш уставился на меня своими разными глазами:

– Послушай, Скив, как ты вообще мог такое подумать о нем?

Я устыдился самого себя.

– Наверное, я просто так зациклен на нашем с ним споре, что способен убедить себя в чем угодно. Извини.

Корреш хохотнул. Для столь сдержанного человека, как он, его смешок прозвучал необычайно грубо.

– Нет, Ааз тут ни при чем. Он убежден, что способен выиграть спор, не утопив тебя, старик. Ему это нужно. Подумай сам. Ты ведь прекрасно знаешь Ааза. Если бы он задумал ставить тебе палки в колеса, он бы ни секунды не колебался, не так ли? Проявил он хоть раз милосердие к сопернику?

– То есть он не считает меня достойным соперником, а?

– Гордость и все такое прочее? Ну-ну, Скив. Скажи лучше, он когда-нибудь тебя переоценивал, а?

Я постарался взять себя в руки. Это было правдой. Ааз всегда думал, что я облажаюсь, сколько бы раз мне ни удавалось добиться успеха. Почему на этот раз все должно быть иначе?

– Но если проблема не в Аазе, значит, есть кто-то еще. Кто?

Маша вручила мне пачку отказов.

– Спроси у людей, которые нам отказали.

Как измерение, в котором можно весело провести время, Киллинем уступал только Вейгасу. Я шагал мимо комедийных клубов, цирковых палаток и сотен уличных музыкантов. Прямо передо мной парень на ходулях выпустил в воздух длинную струю огня. Под рев толпы, собравшейся поглазеть, я отклонил ее с помощью магии и отбросил обратно ему. Сейчас я был не склонен к юмору и шуткам.

– Смотритель Веселья не включил вас в свой график, – сообщил мне красноносый клоун, когда я у стойки назвал себя и нашу группу.

– Неправда, включил, – возразил я. За время работы в Корпорации М.И.Ф. я научился читать вверх ногами. – Вон там. «Принцесса Гермалайя и ее свита».

Клоун посмотрел на меня свысока поверх своего круглого красного носа. И нос этот был не наклеен; нет, он был самым настоящим.

– Вас отменили, дружище. Забудьте об этом.

Я доверительно склонился над столом:

– Послушайте, у нас на сегодня назначена встреча. Я вижу, что в данный момент у него больше ничего нет. Это сама принцесса Гермалайя. – Я кивнул через плечо. Гермалайя пошевелила ему двумя пальцами. Клоун натянуто ей улыбнулся. – Я всего лишь задам ему пару вопросов, а? Прикола ради.

Ни один юморист в Киллинеме не согласился бы пройти мимо подобного вызова.

– Хорошо, друг. Я посмотрю, что могу для тебя сделать.

Он сел на велосипед высотой в фут и покатил на нем к ярким дверям в задней части комнаты. С потолка опустилось похожее на слоновий хобот сопло… и – вжик! Его со свистом затянуло вверх, словно дом во время урагана. Я смотрел на происходящее как зачарованный.

Как раз в тот момент, когда я задумался о том, как мне применить этот трюк в своем собственном офисе, сопло появилось снова и выплюнуло клоуна и его велосипед обратно в комнату.

– Смотритель уделит вам минутку своего бесценнейшего времени, – сообщил нам клоун.

– Я не знаю, почему вы потрудились прийти, – сказал Смотритель. Его красный нос имел куда более патрицианскую форму, нежели у его секретаря, а его балахон и туфли были из белого шелка. – У нас здесь, в Киллинеме, хватает своих дешевых номеров. Мне не нужна очередная дешевка.

– Дешевка! – пробормотал я. – Ты же плакал, когда я дал тебе услышать собственные слова принцессы.

– Слезы клоуна для нас священны, – сказал Смотритель. – Да, я был тронут ее тяжелым положением. Я даже готов был устроить прослушивание. Хотел убедиться, что ваш номер именно то, что я хотел бы предложить вниманию более широкой публики в этом измерении. Но потом я понял: он совершенно не оригинален. Он избит и банален. Вы пытались давить на мои эмоции. Здесь, в Киллинеме, это преступление. Вам повезет, если мы не подвергнем вас публичному избиению клоунской битой!

– Дешевка? – возмутилась Гермалайя, округлив глаза.

– Избито и банально? – вторил ей я.

– Никто не смеет даже пальцем тронуть мистера Скива или кого-либо еще, – заявил Нунцио, сунув руку в нагрудный карман.

– Минутку, – вмешалась Маша, вторгаясь своими дородными телесами в нашу гущу, словно оранжевая грозовая туча, заслоняющая солнце. – Не заплетайте ваши трусики в косу! Что заставило вас изменить ваше мнение? – спросила она, похлопав накладными ресницами перед носом Смотрителя.

– Вскоре после того, как вы посетили меня, я услышал, что тысячи горожан получили приглашения на Церемонию Торта. Я сам его получил. И подумал, что это было довольно… безвкусно.

Я вопросительно поднял брови:

– Кто еще мог так скоро предложить тот же опыт?

Теперь настала очередь Смотрителя удивиться.

– Я вижу, ты мне не веришь. – Он повернулся к пажу в клетчатой тунике арлекина и шутовском колпаке с бубенчиками. – Пидрол, принеси эти листовки.

Паж торопливо выбежал из комнаты. Через мгновение он вернулся с парой свитков в руке. Один, в котором я узнал наш собственный, был экземпляром обложки «Дневника принцессы» с действительно хорошим портретом Гермалайи с ножом для резки торта в руке. Другой – явно вышел из-под ручного пресса или фотографического принтера. На первый взгляд они напоминали письма, которые мы разослали с просьбой об интервью, но скорее походили на рекламные листовки.

– Дешевка, – сказала Маша. – Похоже на рекламу борделя.

Смотритель кивнул:

– Согласен. Вот почему я отверг оба.

Я решил не отступаться:

– Но вы же видите, что принцесса Гермалайя предлагает оригинальный ритуал. Почему бы не прийти и не получить удовольствие от ее церемонии?

– Видите ли, – сказал он таким тоном, словно щадил мои чувства. – Она уже не казалась такой… эксклюзивной. Ведь она проводилась на Базаре. А эти, – добавил он с видом, который совсем не вязался с его обличьем клоуна, и вытащил нечто из коробки с документами, которую ему вручил паж. – Эти куклы. Они попросту вульгарные. Не могу поверить, что приличный человек мог дать согласие на использование собственного лица.

– Фигурка Королевы Торта, – прочитал я на коробке. В картоне было вырезано отверстие в форме кошки, в котором виделась кукла высотой в фут. Она напоминала миниатюрную болотную лисицу с белым мехом и черными подпалинами. В руке у нее был миниатюрный ножик для резки тортов. Когда вы нажимали кнопку на спине, кукла двигала крошечной ручкой взад и вперед, довольно точно имитируя ловкие движения Гермалайи по разрезанию торта.

– Согласись, это похоже на нее, – сказал Нунцио.

– Неужели они продают мои изображения? – спросила Гермалайя. Она выхватила коробку из моих рук и с нарастающим ужасом посмотрела на нее. – Мистер Скив, это возмутительное свинство с вашей стороны! Неужели для вас нет ничего святого?

– Я не давал на это разрешения, – возразил я и перевернул его, чтобы найти название компании или адрес. – «Новинки Асфодила, переулок Бумажной Вешалки». Это тоже с Базара!

Маша пожала плечами:

– Ничего удивительно. Все, что подрывает хорошую идею, почти наверняка происки деволов.

На меня внезапно снизошло вдохновение, и оно мне не понравилось.

– Или же деволы кого-то предупредили, – сказал я. – Думаю, нам стоит пойти посмотреть, что там происходит. Спасибо за ваше время, Смотритель.

– Не за что, – сказал одетый в белое клоун, жестом указав нам в сторону вакуумного эжектора. – Приходи ко мне, если у тебя будет нечто по-настоящему оригинальное.

Глава 22

Это совершенно не похоже на меня.

Барбара Миллисент Робертс

Я был так зол, что плохо соображал. Я телепортировал нас на Базар так стремительно, что даже не подумал, где мы появимся. К счастью, в тот момент мои инстинкты оказались умнее моих мозгов. Мы вынырнули аккурат перед нашей палаткой корпорации М.И.Ф. Я подсознательно перенес нас на мою старую территорию.

– Э-э-э, – смущенно промычал я, не зная, как объяснить товарищам мой выбор. – Дело может принять некрасивый оборот. Не думаю, что нам следует впутывать в него принцессу. Я бы предпочел поместить ее в безопасное место.

– Ее можно спрятать в нашей палатке, босс, – предложил Нунцио. – Никто не посмеет прикоснуться к ней на нашей территории.

– Как насчет чайку, ваше высочество? – спросил Корреш с поклоном, который для парня его габаритов был верхом изящества. – Боюсь, я буду не столь элегантен, как вы, но я уверен, что чашечка чая вам не повредит. Возможно, вы хотели бы немного отдохнуть. У вас выдался крайне напряженный день.

Гермалайя пребывала в явном душевном раздрае.

– О, вы самый заботливый из всех, кого я знаю, но я должна пойти вместе с мистером Скивом.

– Лучше не надо, дорогая, – сказала Маша. – Даже будь все это законно, зачем тебе заниматься такими мелочами? Пусть о тебе позаботится Корреш. Мы обязательно вернемся.

– Но я должна пойти с вами, – возразила принцесса. – Разве они не эксплуатируют мой образ?

– Лучше не вовлекать тебя в эти дела, куколка, я имею в виду принцесса, – сказал Нунцио, похлопав ее по руке. – Не волнуйся.

Корреш отвел ее в палатку.

– Сюда, ваше высочество. Возможно, вы и я сможем обсудить другие обычаи вашего, самого увлекательного, измерения… – Откидная створка захлопнулась за ними.

Мы втроем зашагали к переулку Бумажной Вешалки. Я принял мой привычный облик древнего и могущественного мага. Маша надела все волшебные украшения, какие только нашлись в ее сумке. Нунцио сунул руку в карман. Я знал: он пересчитывал стрелы своего мини-арбалета. В наши планы не входило подвергать себя риску.

На протяжении всего пути я то и дело натыкался на копии листовок, которые нам показал Смотритель Веселья. «Знаменитая церемония Рейнардианского Торта! Развлечение для всей семьи. По разумным ценам!» – кричали они. Кто-то облепил ими весь Базар. Увы, наше преимущество самым прискорбным образом таяло буквально на глазах. Что это? Неужели происки Ааза, решившего отобрать у нас наш главный источник финансирования?

Когда мы подошли к двери палатки Асфодила, не было никаких сомнений в том, что мы нашли место изготовления фигурок Гермалайи. К кожаной занавеске были пришпилены куклы всех видов и форм. Прямо в центре витрины красовалась кукла-принцесса в комплекте с серебряным аксессуаром. Деволские детишки, в основном девочки, трогали игрушки и клянчили их у своих многострадальных родителей. Краснокожий девол за заваленным товарами столом, узколицый и узкоглазый, с раздвоенной бородкой, повернулся ко мне и расплылся в улыбке.

– Чем могу вам помочь, уважаемый сэр? – спросил он бархатистым голосом.

Я схватил с витрины фигурку «Королевы Торта» и помахал ею у него перед носом.

– Для начала ты мог бы перестать их продавать.

– Ты в своем уме? – крикнул девол, переходя в одном предложении от баритона к сопрано. – С какой стати я должен это делать?

– Потому что у тебя нет разрешения использовать образ этой женщины, – сказал я. – Это принцесса Гермалайя из Рейнардо. Я ее официальный представитель. Может, ты слышал обо мне? Я – Скив Великолепный.

– А я – Асфодил Совершенно не Впечатленный! Видите? – спросил он своих потенциальных покупательниц. – Я продаю вам куклы настоящей живой принцессы, а этот дуралей хочет, чтобы я отнял их у вас!

– Принцессы? – пискнули девочки, навострив заостренные ушки. – Настоящей? – Подлетев к стенду на столе, они принялись хватать картонные коробки.

– Нет! – заявил я, вырывая кукол у них из рук. Девочки расплакались. Их родители в ярости набросились на меня.

– Что вы делаете с нашими детьми?

– Вор! Вор! Мы позовем власти!

– Минутку, Скив, – мягко сказала Маша и, забрав у меня коробки, раздала их девочкам, словно колоду карт. – Ты решаешь не ту проблему.

Я хмуро взглянул на Асфодила:

– Откуда ты узнал про Гермалайю?

Девол посмотрел на меня, как на слабоумного.

– Да она повсюду! Я вчера за завтраком увидел ее в хрустальном шаре и в срочном порядке заказал партию кукол с моей фабрики. Это же мгновенная реклама! Почему бы не навариться на ней? Я имею в виду подарить этим милым детишкам фигурку из текущих событий? – он улыбнулся девочкам.

– Потому что, – сказал я, надвигаясь на него с одной стороны, тогда как Нунцио подходил с другой, – это может иметь серьезные последствия.

Девол почувствовал, как ему в грудную клетку уперлась стрела арбалета Нунцио. Деволы, хотя и нечистые на руку горлопаны, по большому счету почти все как один трусы.

– Если ты так говоришь… Как насчет того, чтобы войти ко мне в долю? Скажем… два процента от выручки?

У меня имелось другое предложение.

– Предположим… ты перестанешь их делать, но у тебя останется фабрика и магазин?

– Да кто ты такой, чтобы мне угрожать?

– Он – Скив Великолепный, – сказал Нунцио. – Он сам тебе только что это сказал. Мне казалось, ты слушал.

– Твое имя больше ничего не значит, старина. Ничто из того, чем ты мне грозишь, меня не остановит. Твоя Гермалайя – публичная фигура. У нее нет особых прав на собственный имидж. Я проконсультировался.

– И что тебе сказали?

Асфодил ухмыльнулся:

– Тот парень сказал мне, что твоя песенка спета. По его словам, из тебя вышел боевой дух. Ты утратил все свое влияние. Все, чем ты дышишь, – это просто горячий воздух.

– Кто тебе это сказал?

Девол высвободился из нашей хватки.

– Забудь. Я не разглашаю своих источников.

Я был в ярости.

– Значит, это Ааз!

– Ты этого не знаешь, красавчик, – сказала Маша, но выражение лица Асфодила подсказало мне: я попал в яблочко. Ааз сказал этому парню, что-де моя песенка спета! Он ославил меня на весь Базар! Этот… извращенец!

– Я покажу тебе, насколько я бессилен, – сказал я, откидывая рукава. Асфодил вскинул подбородок.

– Давай, сразись со мной, верзила пентюх. Я расскажу всем, что Великий Скив боится конкуренции! В последнее время ты не слишком-то светился здесь, а? Поговаривали, будто у тебя сдали нервы. Это так? Напасть на одну из этих малышек? На глазах у множества свидетелей?

Я остановился. То, что он подначивал меня, означало одно: девол рассчитывал нажиться на споре. Все признаки этого были налицо. Мне уже и раньше доводилось пару раз бывать в таком положении. Мне это не понравилось, однако я сдержался.

– Ты даже не стоишь того, чтобы я обсуждал это с тобой, – надменно произнес я. – Пойдемте отсюда, друзья мои.

И я, ненавидя его всеми фибрами души, но абсолютно не желая уступить ему ни на дюйм, удалился. Впрочем, после того, как я сделал всего три шага, Асфодил был уже рядом со мной.

– А как насчет процента? Неужели ты просто так уйдешь? Когда я неуполномочен!

Я позволил себе легкую ухмылку. Он надеялся, что я или буду драться с ним, или соглашусь войти с ним в долю. На что он, в общем-то, тоже не рассчитывал. Кажется, я чему-то все-таки научился.

– Неуполномочен, неаппетитен и неважен, – отмахнулся я и, оставив его посреди толпы канючащих куклу маленьких девочек и их родителей, зашагал прочь. Думаю, те уже учуяли выгоду и сейчас начнут требовать скидку. Я прошел полквартала, прежде чем позволил ухмылке овладеть всем моим лицом.

– Похоже, Асфодил потеряет часть денежек.

– А как насчет кукол? – спросил Нунцио. – Ему с фабрики привезут новых.

– Как бы мне ни было неприятно это говорить, нам придется закрыть на это глаза. Просто игнорировать их, – сказал я. – Мы… Я сделал ее публичной фигурой, да. Это моя вина. Если же мы поднимем шум из-за этих кукол, это привлечет к нам еще больше внимания.

– Давай я вернусь туда и попробую договориться с ним, босс, – взмолился Нунцио. – Он должен понести наказание за нарушение наших авторских прав.

– И он его понесет, но не напрямую, – сказал я. – Думаю, позже я возьму Глипа на прогулку.

Нунцио усмехнулся:

– Возможно, это будет тот день, когда его не станут учить послушанию.

– Очень на это рассчитываю. Самозванцам, являющимся на Церемонию Торта, следует перекрыть кислород. Ведь это, образно выражаясь, отнимает у нас хлеб с маслом.

Глава 23

Подражание – самая искренняя форма лести.

Китайское агентство по соблюдению авторских прав

– Это тот самый адрес, – сказала Маша, когда мы обогнули примерно восемь углов.

На вид это было похоже на обычную пекарню. Я втянул голову в плечи, чтобы пройти под полотнищем из мешковины, прибитым к дверному проему. Внутри стайка деволских ребятишек с завязанными глазами играли в «Приколи костюм к бесу». У каждого малыша в руках был вырезанный из бумаги невероятно уродливый костюм, который они по очереди пытались пришпилить к картинке беса в красном фланелевом колпаке. Девол выглядел не более смущенным, чем я.

– Всем привет! – поздоровалась симпатичная немолодая деволка. – Вы один из родителей? Ой, погоди, да ты ведь пентюх! Не обижайся. Чем я могу тебе помочь?

Я огляделся по сторонам. Это определенно было то самое место. По большой комнате были повсюду расставлены имитации, причем дешевые, всех прекрасных ритуальных инструментов Гермалайи, вот только это отнюдь не был ее оазис покоя.

– Это ты проводишь церемонии Рейнардианского Торта?

– Конечно! Ты только что пропустил ее! Мы уже закончили. – Поймав одного из пробегавших мимо детей, она вытерла с его чумазого лица налипшую глазурь.