Текст книги "МИФЫ. МИФОподставы"

Последнее, что я услышал перед тем, как мои уши залила грязь, был хлопок.

БЭМС!

Глава 32

Деньги – это еще не все.

Д. Трамп

После того как Ааз вызвал меня на разговор в моем офисе, я чувствовал себя довольно гадко. Я мог мириться с его высокомерием и насмешками, но не с ложными обвинениями. Он мухлевал! Было чертовски обидно, что другие, похоже, верили ему больше, чем мне. Что ж, мне не привыкать.

Может, когда Гермалайя вернется на трон, мне и впрямь стоит вернуться в гостиницу на Пенте. Там одиноко, но мне не придется беспокоиться о том, что меня обманет кто-то еще, кроме торговцев. Я мог доверять Глипу и Лютику как моим верным друзьям, пока сам буду пытаться понять, что мне делать с остатком моей жизни. Банни может остаться на Деве или отправиться туда, куда пожелает ее душа. Она была гораздо общительнее, чем я. Ей не нужно в очередной раз делить со мной изгнание. Я был благодарен ей за все то время, которое она посвятила моей персоне, не дав мне сойти с ума.

Между тем то, что было нужно Гермалайе, намного превосходило мою потребность зализать мои раны. Я при первой же возможности вновь начал обходить людей, которые отказали мне в интервью после того, как измерения заполонили фальшивые Церемонии Торта, вдохновленные Аазом.

Я настолько привык к тому, что перед моим носом то и дело захлопывают двери, что, когда Эллиора, финансистка-лепрекон из Айера, сказала «да», я едва не ушел. Накинув на меня магическую петлю, она подтащила меня обратно к своему столу. Это была пухлая особа примерно в половину моего роста, курносенькая, с раскосыми зелеными глазами и сияющими серебряными волосами, заплетенными в длинную косу. По ее вздернутому носику были рассыпаны веснушки. Золото, которым так славились лепреконы, бросалось в глаза по всей гостиной. Ручки бюро, чернильницы и даже рамы для картин – все было из чистого золота.

– Вы говорите о Гермалайе Фокс-Свомпбургской? – уточнила она.

– Да, – подтвердил я.

– Они хорошие люди, – уверенно сказала она. – Я много лет вела с ними бизнес. Хотела бы услышать, как там ее дела. Дайте мне взглянуть на ее дневник. Сядьте. Не хотите виски?

Местное виски считалось лучшим во всех измерениях. Я принял «малюсенькую» порцию, налитую в стакан, в котором можно было утонуть, и раскрыл свой свиток.

К концу истории Эллиора плакала, роняя слезы в собственное виски. Я подождал, пока она искусно вышитым носовым платком вытирала слезы.

– Что ж, если есть в этом мире что-то такое, что я могу для нее сделать, вам достаточно попросить меня. Давайте, спрашивайте!

Я завел речь о том, как помочь принцессе вернуть королевству былое процветание, ведь, хотя народ ее и любит, у нее нет реальных средств, чтобы вытащить страну из долгов или убедить другие измерения, что Фокс-Свомпбург вновь открыт для бизнеса.

– И вы хотите убрать из кадра этого гадкого, дрянного премьер-министра, завалив его долгами, которые можно погасить, лишь вернув на престол законную принцессу? – Ее зеленые глаза лукаво сверкнули. – Вы злой, ужасный мальчик. Что еще?

Я продолжил свою речь, воодушевленный тем, что, когда я упомянул о дальнейших займах или грантах, моя визави с энтузиазмом кивнула. Когда же я предложил провести Церемонию Торта в обмен на некое вознаграждение с ее стороны, Эллиора вскочила со стула и затанцевала по комнате.

– Какая прекрасная идея! – объявила она. – Это прекрасный обмен для моего времени.

– Отлично! – сказал я. – Значит, я могу сказать Гермалайе, что вы готовы с ней встретиться?

– О да, и пусть она продемонстрирует все эти причудливые штучки, которые она творит со своим Тортом. Я много слышала об этом в последние недели… как вы уже знаете.

Глаза Эллиоры вновь блеснули. Я был вынужден встряхнуть себя, чтобы не попасть под чары лепреконши.

– Взамен я попрошу тебя лишь об одном, мой милый мальчик. Я хочу, чтобы моя Церемония Торта состоялась в замке. В тронном зале, если ты не против. За последние несколько лет я ссудила кучу денег королевскому дому Фокс-Свомпбурга, но сама там никогда не была. Я хочу увидеть это место! Я слышала, что это прекрасное старое здание. Мое чувство юмора было бы в восторге, если бы в ритуал Музыкальных Стульев был включен и сам трон, но, если принцесса откажется, я, конечно, проживу и без этого.

Я ахнул.

– А вы слышали ту часть истории, где принцесса была приговорена к смерти, причем, посмей она вернуться назад, это означало бы неминуемую казнь?

Эллиора нахмурилась. В ее взгляде я видел ту сталь, которая позволила ей стать лидером даже среди других финансовых консультантов Айера.

– И я слышала от вас то, что с моей помощью вы можете изгнать из замка гнусного узурпатора, а принцессу вернуть на ее законное место. – Эллиора встала. – Когда вы сможете сделать то, чего хочу я, мы сделаем то, что хотите вы. Как вам эта идея?

Я не мог с этим поспорить.

– Нам нужно прокрасться туда, но, держу пари, я сумею придумать способ, – сказал я. – Сейчас спрошу у Гермалайи.

– Хороший паренек, – сказала она, хлопая в ладоши. – Буду ждать от вас вестей.

* * *

Взволнованный и одновременно встревоженный, я прыгнул обратно в Поссилтум. Мы с Эллиорой обсудили, сколько у нее долговых бумаг Фокс-Свомпбурга. Некоторые долги возникли после прихода к власти Матфани. Я располагал списком всех этих сумм, они были поистине астрономическими.

– Теперь он в наших руках, – злорадно подвел я итог.

– Молодец, Скив! – воскликнула Маша. – Я знала, что у Ааза не получится заткнуть нас за пояс. Матфани практически изгнан.

– Что верно, то верно, – добавил Корреш, высоко держа чашку чая.

– Согласен, – сказал Нунцио. Гермалайя вздохнула.

– Все в порядке, – сказал я ей. – Как только мы вернем туристов, он вам больше не понадобится. Вы найдете лучшего премьер-министра.

– Думаю, да, – сказала Гермалайя, без особого энтузиазма в голосе. Я был озадачен.

Я посмотрел на нее. Принцесса Болотных Лисиц не поднимала глаз, вертя в руках нож для разрезания торта.

– Что случилось?

Она подняла на меня большие печальные глаза.

– Мистер Скив, я ценю все, что вы делаете. Просто мне кажется, что для того, чтобы выставить меня более уязвимой в глазах наших добрых покровителей, вы всячески очерняете имя Матфани. Послушать вас, так он законченный негодяй, но это не так! И он мне симпатичен.

– Он вам симпатичен? – опешил я. – После всего, что он сделал с вами…

– Да, – ответила она.

– И как сильно? – мгновенно спросила Маша.

– Ну, он честный, трудолюбивый, слегка забавный и даже щедрый, когда не переживает из-за состояния казны. В общем… он вроде как тот, за кого я, возможно, хотела бы выйти замуж. – Она с грустью вздохнула.

– Он вроде как тот или он тот самый? – спросила Маша, подпрыгивая к ней прямо в воздухе. Гермалайя скромно потупила взор.

– Он тот самый.

– Понятно, – просияла Маша. – Скажи, дорогая, в твоей стране члены королевской семьи могут брать в жены или мужья представителей простонародья?

– Есть несколько прецедентов. Примерно три поколения назад мой прадед женился на швее, которая его околдовала. Он известен как самый нарядный монарх за всю историю Фокс-Свомпбурга. А поколений девять назад была двоюродная бабушка.

– Похоже, вы как следует все это изучили.

Белый носик Гермалайи порозовел.

– Просто из любопытства, мисс Маша, больше ничего.

– Но на всякий случай полезно знать?

Я был в шоке.

– Как вы можете даже ДУМАТЬ о братании с врагом!

– Матфани – не враг… – начала Гермалайя. – Нет, может, он и враг, но на самом деле не враг.

– Но кто, как не Матфани, сбросил вас с трона, мисс Гермалайя? – напомнил ей Нунцио.

– Я знаю, – вздохнула она. – Но негодяем его нельзя назвать, честно. Но он не знает ничего из того, что я только что сказала вам, так что не говорите ему!

– Хорошо, обещаю, – сказал я.

– И мы тоже, – сказала Маша и пожала руку Гермалайи. Обе хихикнули. Мне стало противно. Такое вопиющее легкомыслие с ее стороны было совершенно нелогично.

– Сейчас наша проблема не в этом, – сказал я. – В данный момент мы должны решить, как провести Церемонию Торта в вашем замке и не быть пойманными.

Глава 33

Кто впустил этих людей?

Король Фортигерн

– Я так взволнована, – сказала Эллиора, когда я проводил ее из офиса прямо в тронный зал замка Фокс-Свомпбурга. Наше прибытие сопровождал порыв ветра. Гермалайя, в косынке и фартуке, молча преклонила колени перед низким столиком, на которым стоял Торт.

Я видел зал лишь однажды, когда доставил туда Гермалайю, чтобы все подготовить. Всего за два часа, с помощью моих друзей, принцесса смогла украсить огромную комнату. Тронный зал было не узнать. Каменные стены были украшены цветными полотнищами. Почетное место занял гобелен с драконом, висевший на стене напротив входных дверей. Троны были сняты с возвышения и поставлены спинка к спинке по кругу с несколькими стульями поменьше. Военные знамена и доспехи, свисавшие с балок над нашими головами, были увешаны цветными лентами, отчего казалось, что свою последнюю битву они вели в магазине игрушек. Похоже, эту бомбардировку с воздуха блестками и серпантином взяла на себя Маша. Поверх оранжевого гаремного костюма на ней была гирлянда ярких цветов из креповой бумаги. Пурпурный мех Корреша был щедро усыпан блестками. Праздничных украшений избежал только Нунцио. На Гермалайе был простой белый шелковый фартук и платок. Эллиора пришла от обстановки в такой восторг, что затанцевала по кругу.

– О, это диво дивное! – воскликнула она. – Это он? – Она подошла к Торту. Тот был покрыт пурпуром, но, в честь Эллиоры, также украшен золотом и зеленью. Гермалайя увела ее прочь, но лепреконша выглянула из-за ее талии на стол. – Какой великолепный Торт! Ни разу за всю свою жизнь не видела ничего красивее!

– Тсс! – шикнул на нее я.

– Поняла, – сказала лепреконша. – Молчу, молчу. Я знаю, в чем ваша проблема. Но согласитесь, ведь он просто прелесть!

– Спасибо, мэм, – вежливо сказала Гермалайя.

– И Торт был изготовлен на этих кухнях?

– Мы не могли этого сделать, – ответил я ей. – Не хотели рисковать. Вдруг кто-нибудь еще догадался, что мы здесь. Но Гермалайя испекла Торт на королевских кухнях Поссилтума на Пенте.

Эллиора восприняла это спокойно.

– Верно, ты ведь пентюх, не так ли? Я не буду ставить это тебе в вину, милый мальчик.

– Тогда давайте начнем, – сказала Гермалайя, доставая из ящика низкого столика коробку свечей. – Сколько вам лет?

Определенное количество шума для церемонии является обязательным, поэтому я не мог использовать чары тишины, как, например, когда я помогал Мармелю искать его семейную реликвию. Вместо этого я изменил их так, чтобы они заглушали издаваемые нами звуки и не давали им ускользнуть наружу. Я представил чары как огромный воздушный шар, окутывающий тронный зал. Одна беда – он создавал лишь тонкий барьер. По ту сторону двери наверняка будет слышен оглушительный хлопок. Я надеялся, что ни один из настоящих воздушных шаров, которыми Гермалайя украсила зал, не лопнет, по крайней мере до тех пор, пока мы не закончим и не будем готовы перенестись в другое измерение. Принцесса спела свою странную песенку и велела Эллиоре задуть торчавшие из Торта свечи.

Обычно дым из фитилей просто рассеивается в воздухе. Но сегодня он спиралью закручивался вокруг рук Гермалайи, когда та ловко разрезала Торт на кусочки и выкладывала их на тарелки.

– Это изумительно, – сказала Эллиора. – Немного магии, и вуаля!

Мы с Машей обменялись взглядами профессионального одобрения. В сегодняшней церемонии было что-то особенное, чего не хватало в других. Либо Гермалайя в последнее время здорово набила руку, либо тот факт, что церемония проводилась в ее родной стране, добавил ей качество, которого не хватало в других местах. Гермалайя и впрямь как будто обрела связь с сакральными элементами, о которых всегда говорила. Я начал улавливать нюансы, которых не замечал раньше. В любом случае, церемония действовала на меня гипнотически, завораживая и околдовывая, как никогда.

Увы, при этом я все равно был вынужден мысленно следить за своими шумоподавляющими чарами. Я сильно расстроился, обнаружив, что огромные причудливые двери не запираются. Это тоже было символом королевского дома Фокс-Свомпбурга, – напоминать своему народу о том, что их правители всегда доступны для него. Нарушение приказа Матфани каралось смертью. Это означало, что любой мог в любое время войти, проткнуть наш пузырь и забрать принцессу и всех нас на казнь. Все это время я держал наготове чары транспортации в другое измерение. Если кто-нибудь нас застукает, я схвачу ее и вытащу оттуда. И Гвидо, и Маша были до зубов вооружены своими собственными формами защиты. Коррешу не требовалось никакого оружия. Но куда больше меня волновало то, чтобы никто не пострадал.

Моя озабоченность означала, что я не уделял необходимого внимания ритуалу. Мы все четверо подчинились приказу Гермалайи и принялись бегать кругами вокруг стульев в центре комнаты. Ее пение прекратилось. Я бросился к ближайшему стулу и плюхнулся на него. Однако тотчас вскочил.

– Йиии!

– Что такое, босс? – спросил Нунцио.

– Там никого нет! – воскликнул я. – Но я только что сел кому-то на коленки.

Гермалайя посмотрела на пустой стул.

– О, это всего лишь дядюшка Сайрус, – сказала она. – Это знак благословения.

– Кто такой дядюшка Сайрус? – требовательно спросил я.

Гермалайя задумчиво приставила симпатичный пальчик к подбородку.

– Он был королем около трехсот лет назад. Я так рада! Предки пришли, чтобы показать нам, что одобряют наши усилия. Они просто обожают Торт.

– Они всегда здесь?

– Они защищают нас, – ответила Гермалайя, как будто только такой болван, как я, мог этого не знать. – Вот почему никто не погиб во время нашествия жуков. Эти гадкие мелкие твари способны просверлить твердый камень. Думаешь, они не смогли бы проникнуть сквозь плоть и кости?

– Никогда не думал об этом, – честно признался я.

– Именно благодаря предкам этого не произошло. Но они не подумали про одежду. Вот почему мои подданные обратились ко мне за помощью.

– Семейные призраки? – с любопытством спросила Эллиора.

– Это вас расстраивает? – Я испугался, что она захочет уйти.

Лепреконша рассмеялась.

– Ах, ничуть! У нас куча собственных призраков в Айере! Давайте продолжим, а? Я еще ни разу в жизни так отлично не проводила время.

Глаза Гермалайи сияли от восторга.

– Ты вышел, Скив. Дядюшка Сайрус опередил тебя. На один стул меньше, пожалуйста!

Нунцио учтиво шагнул, чтобы убрать стул, но семейные призраки опередили его. Золотой виндзорский стул с гнутой спинкой и когтистыми лапами вместо ножек скользнул к стене, прежде чем он успел дотронуться до него. Остальные стулья сдвинулись сами по себе, заполняя свободное место.

Я осторожно отошел от ритуальной зоны, остерегаясь столкнуться с очередным умершим родственником Гермалайи. Похоже, предки веселились не меньше живых. Корреш полностью проникся духом игры. С довольным возгласом он удачно пришпилил хвост к крупу дракона. Еще пять хвостов тотчас повисли с ним рядом.

– Мошенничество! – заявил Корреш. Предки промолчали. Я никого из них не увидел и не услышал.

– А это для вас, моя дорогая, – сказала Эллиора, когда торжества закончились, и протянула Гермалайе зеленый керамический горшок, запечатанный сверху пергаментом. – Традиция требует традиции, понимаете ли. Мы привыкли хранить в таких горшках наши деньги. – На глазах у нее стояли слезы. – Я понятия не имела, как у вас обстоят дела, дорогая принцесса. Я не желаю ввергнуть в нищету целое королевство. Я сообщу Матфани, что мы сохраним кредитную линию открытой, при условии, однако, что он позволит вам вернуться. Разумеется, это не освобождает вас от платежей по кредиту. Мы не управляем королевством, но управляем бизнесом.

– Я понимаю, – ответила Гермалайя. – Я надеюсь добиться больших успехов в будущем. Знаю, мне предстоит еще многому научиться. Огромное вам спасибо за то, что пришли!

– Спасибо, что пригласили меня, – сказала Эллиора и подмигнула мне: – Не провожайте. Я знаю дорогу.

БЭМС!

Я нервно ждал, когда Гермалайя развяжет ленту на горшке с золотом Эллиоры. Принцесса высыпала монеты себе на ладонь. Те соскользнули с ее руки на пол. Гвидо и Корреш наклонились, чтобы поднять их, но монеты все продолжали и продолжали сыпаться.

– Сколько их там? – спросила Маша, вытаращив глаза. Вокруг ног принцессы растекалась лужа золота.

– Я не знаю!

– Какая же она щедрая! – воскликнула Гермалайя. – Неужели это так сильно поможет моему народу?

Я горстями кидал монеты в сумку на поясе, в сумочку Маши, во все, куда только можно было положить такое богатство. Я был в полном восторге.

– Мы это сделали! – сказал я. – Дар Эллиоры – это переломный момент. У нас есть бездонный горшок, а если добавить кредиты, возврат которых она может затребовать с него, то теперь мы имеем достаточно рычагов, чтобы вынудить Матфани выйти из игры и вновь поставить королевство на ноги. Мы победили. Сколько бы ни заработал Ааз, мы всегда заработаем больше. У него вечно будет отрицательное сальдо.

– Ура! – завопила Маша, но тотчас зажала рот ладонью. – Ой, извините.

Я подбежал к двери и прижался к ней ухом. До меня донеслись чьи-то торопливые шаги. Нас кто-то подслушивал.

– Что такое? – спросила Гермалайя и с тревогой посмотрела на меня. – Тетя Ксантиппе говорит, что идет стража. Нам что, нужно убираться отсюда?

Золото продолжало литься из горшка.

– Как нам это остановить? – спросила Маша.

– Если только я не ошибаюсь, – сказал Корреш, – крупица здравого смысла подсказывает мне, что если изменение ориентации на горизонтальную ускоряет поток, то установка горшка в вертикальное положение должна его остановить.

– Ой! – воскликнула Гермалайя и поставила горшок вертикально. Звенящая лавина мгновенно прекратилась. – Вы это имели в виду, мистер Корреш?

Тролль учтиво улыбнулся ей:

– Именно это, ваше высочество.

– Уфф! – выдохнул я.

– Нам все равно нужно собрать монеты, – сказал Нунцио, набивая карманы из лежащей на полу кучи. Карманы его красивого костюма уже начали оттопыриваться. Я пообещал себе, когда мы вернемся, оплатить его счет за химчистку. – Иначе Банни не запишет на твой счет деньги, которых она не видит.

– Ты прав, – согласился я.

Я отпустил свои чары перемещения. Вместо этого я собрал энергию в магическую массу, похожую на шар из липкой глины, и подтолкнул. Тот покатился через всю комнату, собирая монеты.

– Приготовьтесь, – сказал я, протягивая руки. Мяч покатился назад ко мне, довольно медленно, так как на него налипло изрядное количество золота. – Мы уйдем отсюда, как только я…

Двери распахнулись. В комнату ворвался отряд стражников, затянутых в кожу. Впереди, с жезлом в руках, шагал лис с серебристым мехом. Волшебник сурово посмотрел на нас. Вокруг него трещало и искрилось облако магии.

– Я бы посоветовал всем вам не делать ни единого шага.

Я очень медленно встал и поднял руки над головой.

Глава 34

Когда вам кажется, что вы выиграли, они сдвигают финишную черту.

M. Корлеоне

– Спокойно, ребята, – сказал я. – Мы как раз собирались уйти, если вы не возражаете. Остальное золото можете оставить здесь, на полу. Нам оно все не нужно. А теперь будьте добры, позвольте нам уйти отсюда…

Капитан стражи, рыжеватый лис, приподнял бровь:

– Попытка подкупа королевских офицеров? Вы пытаетесь дать нам взятку?

– Только если это сработает, – льстиво произнес я. – Я бы предпочел не создавать проблем. Мы с друзьями просто хотим убраться отсюда.

– Кто твои друзья? – подозрительно спросил капитан.

– Никто, – ответил я, пытаясь наложить на моих товарищей чары маскировки, но мне не хватило быстроты. Маг выстрелом своей палочки помешал мне. – Совсем никто, – не слишком убедительно добавил я.

– Да ведь это же принцесса Гермалайя! – заявил болотный лис с бурой шерстью, глядя на девушку с белым мехом, стоявшую среди нас.

– Это она! – воскликнул волшебник.

– Взять их! – проревел капитан. Стражники ринулись вперед и взяли нас в кольцо.

– Что? – удивилась Маша. – Люди, вы в своем уме? Это же ваша принцесса!

– Верно, мэм, – ответил капитан. – И она находится в изгнании, подписанном нашим нынешним правителем, премьер-министром Матфани.

Маша шагнула к нему и толстым указательным пальцем пощекотала ему под подбородком.

– Ты же не собираешься слушать этого старого негодяя, не так ли?

Капитан отпрянул.

– Мэм, вы тоже наша пленница. Уведите их!

– Послушайте, братцы, – сказал я. – Подумайте сами. Вы собираетесь схватить нас и запереть в темнице. И что потом? Вы все знаете, что содержится в этом приказе. Вам придется схватить эту милую юную леди, которую вы все знаете с тех пор, как она была маленькой девочкой, сидевшей на коленях своего отца, а потом убить ее. – Я взмахом руки указал на Гермалайю. Закутанная в большой белый фартук, она выглядела такой скромной, такой беспомощной. Скромнее и беспомощнее просто не бывает. – Вы не похожи на бессердечных людей, способных протащить собственную принцессу по темным ступеням в холодное, сырое каменное подземелье и слушать ее мольбы о милосердии, пока будете готовить ее казнь, которая, как знает каждый из вас, совершенно несправедлива?

Я попал, что называется, в яблочко. У стражников, даже у седых ветеранов, в глазах стояли слезы. Те, что помладше, разрыдались.

Капитан повернулся к магу:

– Я просто не могу этого сделать.

Маг выглядел в равной степени несчастным.

– Я тоже не могу.

– Джентльмены, – сказала Гермалайя, подходя, чтобы положить нежную руку на запястья обоим. – Делайте то, что требует от вас долг. Я не хочу, чтобы у вас были проблемы. Я рискнула вернуться сюда, но мои планы провалились. Такова жизнь. Мой отец хотел бы, чтобы я спустилась в темницу с гордо поднятой головой и приняла то, что предначертано мне судьбой.

– Нет, принцесса, – сказал капитан. Он вытащил из рукава платок и, сунув в него свой длинный нос, громко высморкался. – Мы этого не сделаем. Мы любим вас. Мы не намерены слушать этого старого Матфани.

– Но вы должны, – сказала Гермалайя. – Он – это закон.

– Нет, мэм, – возразил придворный маг с легкой улыбкой. – Закон – это мы. Он – всего лишь администратор. Большая часть стражи служит Матфани, потому что им нравится получать от него деньги. Этот конкретный отряд здесь – законная оппозиция. Большинство других с нами не разговаривают, потому что мы отказались отречься от вас. Вам крупно повезло, что сегодня мы все на дежурстве. Все остальные бегают за этими чужаками.

– Что еще за чужаки? – насторожился я.

– Странного вида типы. – Он оглядел Корреша с головы до ног. – Без обид, сэр.

– Да ладно, – ответил Корреш, вынужденный играть в присутствии посторонних роль Большого Грызя.

– Уходите отсюда, милая, – сказал капитан со слезами на глазах. – На этот раз мы промолчим, но больше не возвращайтесь. Вспомните старые добрые времена и иногда думайте о нас.

Гермалайя крепко обняла его и придворного мага.

– О, конечно, я буду помнить вас! Вы все такие добрые. Мой папа гордился бы вами. Я так точно горжусь.

– Впереди у вас светлые новые дни, – пообещал я, – главное, избавиться от Матфани.

Стражники переглянулись.

– Мы с вами, сэр, – прошептали они.

Я не осмелился ждать, когда они передумают, и собрал большой шар магии.

БЭМС!

* * *

– Мы победили! – с видом триумфатора объявил я Банни и тряхнул перед ней сумкой на поясе. Звон был достаточно громким, чтобы к нам сбежались орды деволов со всего Базара. Маша поставила свою сумочку. Нунцио и Корреш горсть за горстью выгребали монеты, пока стол Банни не превратился в сверкающую массу блестящего желтого цвета. – И еще больше там, откуда это взялось, – заключил я, когда Гермалайя протянула маленький глиняный горшок. Банни проигнорировала груду монет. Из чего я сделал вывод, что она в офисе не одна. В углу стояла Тананда – закутанная в одеяло, с прилипшими к голове волосами. Оба выглядели перепуганными. – Что не так? Где Ааз?

– Скив, у нас проблема.

– Что за проблема? Где Ааз?

– Он в Фокс-Свомпбурге, – сказала Тананда. – Предки не давали Матфани житья, доставляя ему кучу неприятностей, и Ааз подумал, что неплохо было бы пойти и умиротворить их. Но, как ты знаешь, такт – не самая сильная его сторона.

– Ты шутишь? – спросила Маша.

Тананда пожала плечами:

– В итоге они бросили нас в болото. Гвидо тоже там.

– А где Матфани? – с тревогой спросила Гермалайя.

– Там же, – сказала Тананда. – Вообще-то, предки куда больше злятся на него, чем на нас. Я единственная, кому удалось выбраться из болота. Вы должны пойти туда и спасти их.

– Спасти их? – повторил я. – Мы только что едва унесли ноги от стражников в замке Гермалайи, которым приказано убить ее, если она вдруг осмелится вернуться домой. А Матфани пусть гниет в своем болоте. Ааз сумеет выбраться самостоятельно. Он всегда говорил мне, что у него это получается лучше, чем у меня.

– Нет, Скив, – сказала Тананда, глядя на меня огромными зелеными глазами. – Без посторонней помощи ему оттуда не выбраться. Болото полно странной древней магии, с какой мне ни разу не приходилось сталкиваться. Это не по моей части. Кальмар утопит их всех, прежде чем я вернусь. Ты нужен Аазу. Поспеши. Вы можете доспорить с ним позже.

– Кальмар? – удивился я. – Какой кальмар?

– Его на нас натравили предки. Они изрядно недовольны рекламой, которую деволы расклеивают по всему королевству.

Я был озадачен.

– Предки? Они совсем не опасны. Это просто сборище призраков. Они играли с нами в музыкальные стулья. Они ели Торт.

– Скив, он действительно в беде. Это не шутка.

– Боюсь, эта дама права, – сказала Гермалайя. – Даже будучи призраками, предки не менее грозные, чем были при жизни. Просто они больше не могут умереть и поэтому при первой же возможности дают выход своему гневу. Когда Матфани вышвырнул меня из замка, они высказали все, что думали по этому поводу, но тогда я решила, что для моих подданных будет лучше выполнить его приказ. Но они никогда не были довольны этим. Шагни он в их гущу, это плохо бы для него кончилось.

– Не дай вашему спору, дружище, ослепить тебя гневом и не увидеть того, что действительно важно, – сказал Корреш. – Ааз тебе не враг.

– Согласен. – Мой гнев смягчился. Я вспомнил все наши хорошие дни. И даже с нежностью вспомнил те случаи, когда он обзывал меня и насмехался надо мной. Впрочем, ничего личного. Большинство извергов даже не разговаривали с пентюхами. Ааз был лучшим другом в моей жизни. Я задолжал ему не одну услугу, а не только одну маленькую спасательную экспедицию. Я должен спасти его. – Ты прав, – сказал я. – Он сделал бы то же самое для меня. Он не бросил бы меня в беде.

– Именно, – сказала Банни. – Это состязание не касается вашей дружбы.

– Можешь доставить меня туда? – спросил я Тананду.

– Не вопрос! – воскликнула Тананда. Один щелчок пальцами, и с ее волос и одежды отвалилась вся грязь. – Предки не возражают против того, чтобы кто-то вторгался в их владения. Но им не все равно, кто оттуда выйдет.

Я потянулся к силовой линии, протянувшейся над офисом, и пополнил свои магические резервы.

– Я готов.

– Одну минуту! – воскликнула Гермалайя. Она обняла меня и Тананду. – Я иду с вами.

– Окей. С вас оплата химчистки.

Тананда хлопнула в ладоши.

БЭМС!

Глава 35

Потомки всегда разочаровывают.

Рамзес II

Первым делом мне в нос ударила вонь. Как будто кто-то завернул в обгоревшие газеты старый сыр с запахом давно не стиранного белья. Я едва не блеванул. Гермалайя отделилась от нас.

– Ааз? – позвала Тананда. – Ты слышишь меня?

– Я здесь… – ответил слабый голосок.

Я создал шар ослепительного белого света, огляделся и вздрогнул. Нас окружали жуткого вида деревья, с которых свисали бороды мха. Над нашими головами огромными лентами и петлями болтались ползучие растения. Насекомые тотчас устремились на свет, ныряя в белый шар и выныривая из него. Мои ноги моментально погрузились в чавкающую жижу.

– Осторожно, – предупредила Танда. – Здесь довольно глубоко.

Я пару минут левитировал, пока не научился ступать по поверхности болота. Тананда с помощью своей магии направляла меня. Земля под ногами была комковатой. Я скользил от одной не слишком твердой кочки к другой.

– Они там! – воскликнула Тананда, указывая на три комка. Я поспешил за ней. Один зеленый комок был покрыт чешуей. Голова Ааза, догадался я. Все три головы были погружены по нижнюю губу в грязь. Уши Ааза, похожие на крылья летучей мыши, распластались по поверхности болота.

– Не гони волну, – сухо сказал Гвидо. – Эта гадость на вкус омерзительнее, чем хавчик в общаге.

Я опустился рядом с ними на колени.

– С вами все в порядке? – спросил я.

Ааз злобно зыркнул на меня:

– Почему так долго? Где вас носило?

– Ааз! – взорвалась Тананда. – Не будь таким неблагодарным! Скив поспешил сюда, как только мы сказали ему, что ты в беде.

– А с чего ты взяла, что я в беде? – парировал Ааз. – Мы просто принимаем грязевую ванну, пока нас топит болотный кальмар, чтобы потом полакомиться заморскими деликатесами!

– Что такое болотный кальмар? – спросил я. Тишину нарушил громкий всплеск.

– Вон он, – указала Тананда.

Мой светящийся шар был недостаточно велик, чтобы осветить всю тушу всплывшего существа.

Кальмар был похож на желудочный грипп – омерзительная зеленая масса извивающихся щупалец с уродливой мордой посередине, которая наверняка была противна даже его родной матери. На нас смотрели два огромных круглых глаза, плоских, как тарелки. Вжик! Это ко мне устремилось одно из щупалец.

Я был к этому готов. Я зарядил шар света и швырнул его кальмару в глаза. Шар взорвался ослепительной вспышкой. Лишившись век, кальмар внезапно ослеп. Истошно завизжав, словно раненый носорогослон, он сжался, пытаясь защитить оголенные глазные яблоки.

Вслед за визгом кальмара раздались истошные вопли Ааза и Гвидо. Их захлестнули волны, поднятые трепыхающейся тушей кальмара. Я должен был спасти моих друзей, прежде чем он их случайно утопит. Вытащив из своих резервов еще немного магии, я набросил на всех троих похожие на лассо петли, после чего поднял их в воздух.

Это потребовало гораздо больше усилий, чем я ожидал. С поверхности болота поднялись облака зловонного газа. У меня тотчас защипало в глазах. Я напрягся, не давая чарам развеяться. Как только из воды показались их подошвы, я обнаружил, что щупальца гигантского кальмара обвивают не только их ноги, но и нижнюю часть тела. Я не мог его отпустить, иначе бы он плюхнулся обратно в болото, унося с собой моих друзей. Вместо этого я потянулся к свисающим ползучим растениям, отдельные из которых были толще моей талии. Используя мой тающий на глазах запас магии, я завязал на них петли и закрепил в них концы щупалец. Кальмар упирался. Я задыхался от смрада, но постепенно, одну за другой, связал все его конечности. Вскоре чудовище свисало с деревьев, как гамак.