Текст книги "МИФЫ. МИФОподставы"

– Следующий пункт в списке касается места жительства. Вы в настоящее время проживаете на этом острове? Где именно вы живете?

Уилмер с поклоном вручил Банни свернутый пергамент и несколько конвертов.

– Это свидетельство о собственности на мой дом в городе, а также недавно доставленная почта. В качестве свидетеля я могу предъявить улитку-перевозчика.

Банни взяла конверты, после чего ей, правда, пришлось стереть носовым платком с рук вязкие нити слизи. Эмо представил свое свидетельство собственности на дом и альбом фотографий самого дома и позирующей в саду семьи.

Банни внимательно их осмотрела.

– Эти тоже подлинные.

Зрители разразились аплодисментами.

– Я говорил тебе, что в моей кампании не было и нет ничего закулисного! – заявил Уилмер Эмо поверх головы Банни. Тот посмотрел на него широко открытыми глазами.

– Я никогда не утверждал ничего подобного! Я лишь сказал, что ты непригодный, потерявший связь с реальностью меховой мешок. Я никогда не утверждал, что ты махинатор!

– Далее, – сказала Банни, повышая голос. Эхоиды повторили для присутствующих ее раздраженный тон. – Ваши петиции о выдвижении кандидатов. У каждого из вас должно быть не менее двух тысяч подписей избирателей, зарегистрированных в правительстве Бокроми.

– У меня десять тысяч, – заявил Уилмер.

– А у меня двенадцать!

– Ты не можешь насчитать и восьми, в которых бы ты не упражнялся лично, – заявил Уилмер, шутливо подмигнув аудитории. Его сторонники загоготали. – Это должны быть настоящие люди, а не жалкие подделки!

Эмо сделал в его сторону большие глаза.

– Ты очерняешь избирателей этого великого острова? – спросил он. – Потому что все они добросовестно подписали мои петиции.

– Ооооо! – проворковала публика. Один балл в пользу Эмо. Они с самого начала обгоняли один другого на балл. Теперь зеленая команда вышла на одно очко вперед.

Банни с лупой прошлась по каждой странице. И почти на каждой линза вспыхивала синим светом, указывая на то, что имя, которое она увеличивала, было фальшивым. Банни вычеркивала его. С каждой минутой Эмо и Уилмер нервничали все больше и больше. Я сбился со счета, скольких она уже вычеркнула. Публика от волнения встала на цыпочки.

Наконец Банни добралась до последней страницы каждой петиции и шлепнула их на стол.

– За каждого кандидата подано ровно восемь тысяч двести четыре официальных подписи, – сказала она. – Последний пункт в списке – это надлежащий учет пожертвований на кампанию с указанием имен жертвователей и их отношения к кандидату.

– Можно получить копии этих документов? – крикнул какой-то репортер.

– Я считаю, что это публичные записи, – сказала Банни. Орлоу и Карнелия, сидевшие по обе стороны сцены, одними губами сказали «нет». – Согласно мнению, полученному мной от Государственного архива, они считаются таковыми.

– Хорошо, – сказала Карнелия. Даже грызуны на ее меховой накидке выглядели подавленными. – Они будут выставлены на всеобщее обозрение.

– Ура! – закричали репортеры. Уилмер и Эмо медленно достали бухгалтерские книги, но не стали класть их на стол. Нет, они вцепились в них, прижав их к груди и пристально глядя на соперника.

– Как-нибудь попозже сегодня, – нетерпеливо сказала Банни. – Эти добрые люди должны сейчас быть в другом месте, да и я тоже. – Она похлопала по столешнице. Оба кандидата нехотя положили свои книги на противоположные края стола и, не спуская глаз с противника, попятились. Подняв палец, чтобы что-то сказать, Уилмер сделал шаг к Банни. Эмо в мгновение ока сократил дистанцию.

– Я лишь хотел сказать, что готов ответить на любые ваши вопросы, мисс Банни, – сказал Уилмер.

Плюс один балл для Уилмера. Они снова сравняли счет. Банни надела синий козырек, который великолепно сочетался с ее рыжими волосами, и принялась листать бухгалтерские книги. Для этого ей не потребовалась магия или чья-то помощь. У нее был университетский диплом в области бухучета и большой опыт работы с бухгалтерскими книгами мафии. Ее карандаш отмечал записи. Оба кандидата не могли не заметить, что ее губы плотно сжаты.

– Мм-хм, – бормотала она себе под нос. – Мм-мм. Мм-хм.

Начальники избирательных штабов вышли поддержать своих кандидатов. Орлоу обнимал Эмо за плечи, а тот грыз ногти. Уилмер расхаживал взад-вперед в своем конце сцены. Карнелия то и дело останавливала его, чтобы вытереть ему платком лоб. Интересно, подумал я, что они все скрывают? Но Банни не спешила, кто бы ни вздумал ее торопить, кандидаты или публика. Наконец она отложила карандаш и сняла козырек.

– По моим расчетам, все пожертвования на сегодняшний день учтены. До дня выборов я буду просматривать книги еженедельно.

– Означает ли это, что вы не нашли никаких нарушений? – крикнула Экстра.

Банни улыбнулась ей, слегка сощурив глаза:

– В конце есть немало записей, которые выглядят так, будто они были добавлены в большой спешке, но в целом баланс сведен.

Все рассмеялись, кроме начальников избирательных штабов.

– Итак, мисс Банни? – спросил Орлоу.

– Я как раз подхожу к этому! – сказала она. – В законах прописана обязательная процедура, и ей необходимо следовать. Поэтому я рада объявить этих двух типпов единственными и отвечающими всем требованиям кандидатами на высокий пост губер…

– Не так быстро! – раздался из центра аудитории чей-то писклявый голос.

Внезапно толпа расступилась, пропуская существо, ростом мне до подмышек. У нее – я решил, что это была она, – были большие темные глаза, маленький черный вздернутый нос, плюшевый серо-белый мех, круглые белые уши и острые коготки на руках и ногах. На ней было длинное, легкое, очень яркое шелковое платье с широкими плечами и такими же широкими рукавами, перевязанное в талии широким поясом. Невысокое существо устремилось прямиком к сцене.

Глип оторвался от меня и подлетел к непрошеной гостье. Присев на задние лапы, он испустил грозное рычание. Его глаза, обычно ярко-голубые, как у Банни, устрашающе светились красным. Все в аудитории отшатнулись. Кроме вошедшей. Она протянула руку и постучала маленьким кулачком Глипу по носу. Мой дракон оторопел так, что тут же попятился. Храбрая особа погрозила ему пальцем.

– Не мешай! – сказала она высоким резким голосом. – Я здесь не для того, чтобы кому-то подгадить, кроме шансов вон тех двух неудачников наверху!

Она указала на сцену. Банни вскочила.

– Что это значит? – строго спросила она. – Кто вы?

– Это значит то, мисси, что вы ошибаетесь! На пост губернатора претендует более двух отвечающих требованиям кандидатов! Вы не можете сертифицировать их, не проверив документы моего клиента!

– И кто ваш клиент? – спросила Банни.

– Я.

В пяти шагах позади крошечной особы в серой шубке шагала фигура в черной тунике и брюках, отороченных волнистыми линиями. Глаза нового кандидата были ярко-желтыми, кожа покрыта грубой зеленой чешуей. У него были уши, похожие на крылья летучей мыши. А когда он улыбался, становились видны два ряда блестящих острых четырехдюймовых зубов.

Это был Ааз.

Глава 26

Дайте людям третью кандидатуру, и они всегда изберут ее.

Росс Перро

Возмущение по поводу появления Ааза не заставило себя ждать. Оба кандидата и весь их предвыборный штаб ринулись к Банни, крича и размахивая руками.

– Он извращенец! Он не может баллотироваться на пост губернатора!

– Он посторонний… он работает на вас!

– Это конфликт интересов!

– Нам не нужен извращенец в этой предвыборной гонке!

– Отойдите в сторону, все вы, – заявила крошечная особа, проталкиваясь между ними. Мы с Аазом поднялись вслед за ней на сцену. – Мой клиент имеет право предъявить документы для регистрации его в качестве кандидата.

– Ааз, что ты делаешь? – спросил я. Я схватил Глипа за морду, на тот случай, если он увяжется за… агентом?.. Ааза, – и прижал его к себе.

– Баллотируюсь в губернаторы, малыш. Следи за мной в оба. – Он хлопнул меня по спине. Банни посмотрела на Ааза:

– Что тут происходит?

– Разве вы не слышали начальника моего избирательного штаба? Я намерен баллотироваться в губернаторы.

– Начальника избирательного штаба?

– Да. Я еще не представил вас друг другу? Банни, это Шомитамони. Шоми, это Банни, а это Скив, двое моих партнеров.

– Глип! – воскликнул мой питомец с упреком в больших голубых глазах.

– Ага, – раздраженно добавил Ааз, – а это дракон Скива.

– Глип! – удовлетворившись этими словами, мой дракон сел рядом со мной.

– Приятно познакомиться, – сказала Шомитамони, спрятав руки в рукава. – Итак, давайте приступим к делу. Что мы должны вам предъявить в первую очередь?

– Мисс Банни, это возмутительно! – заявил Орлоу. – Мне казалось, мы договорились, что этот извращенец не будет иметь к этим выборам никакого отношения!

– Я Из-Верг! – проревел Ааз.

– Извращенец, изверг, называйте его как хотите, – сказала Шоми, снисходительно покачав головой. – Очень скоро вы назовете его губернатором.

– Это мы еще посмотрим! – возмутилась Карнелия. – Мисс Банни, удалите его и эту… пуховку из избирательного процесса!

Шоми выпрямилась во весь свой не слишком внушительный рост.

– Пуховка! Следите за своим языком, мадам, или я отправлю вашу меховую накидку в Межпространственный Союз Женской Рабочей Одежды!

Карнелия прижала своих грызунов к груди.

– О, нет-нет-нет! Я лишь говорю, что этого извращенца здесь быть не должно! Прогоните его!

– Я не могу этого сделать, – сказала Банни. – Если он соответствует требованиям, он имеет право баллотироваться. Так сказано в вашем уставе.

– Что? – опешил Орлоу. – Хотелось бы взглянуть на эти требования!

Банни пожала плечами и поманила к подножию сцены пару дюжих помощников-типпов. Они нагнулись и, поднатужившись, подняли большой сундук. Громко пыхтя, они затащили его на сцену и с грохотом поставили. Один из них открыл крышку. Внутри обнаружились десятки пыльных томов в кожаном переплете.

– Ознакомьтесь, – сказала она. Уилмер гордо выпятил грудь.

– Полагаю, я достаточно хорошо знаком с соответствующими законами.

– И?.. – подсказал я ему. – На вашем месте я бы не шел у них на поводу.

– Но вы обещали, что он не будет иметь никакого отношения к этим выборам! – возмутился Эмо.

– Мы гарантировали, что он не будет участвовать в проведении выборов, – возразила Банни. – Я не могла обещать, что он не будет баллотироваться.

Ааз расплылся в ухмылке:

– Итак, давайте начнем наше шоу!

– Хорошо, – сказала Банни, протягивая ладонь. – Свидетельство о рождении.

Шоми сунула руку в рукав и достала полупрозрачный лист зеленого стекла. Я разглядел выгравированные на нем слова. Она сунула его Банни в руку.

– Свидетельство о рождении. Официальная копия.

– А где родился сей выдающийся джентльмен, на тот случай, если я не в курсе? – спросил Эмо.

– На Извре, – ответила Шоми. Она извлекла из другого рукава лист синей бумаги и шлепнула его на стол. – Перевод на типпиш и пентиш.

Банни с интересом перевернула сияющий зеленый квадрат.

– Отродясь не видела ничего подобного. Как красиво!

– Но он не уроженец Типпикано! – выкрикнул Орлоу.

– Это не обязательно, – возразила Шоми, указывая на сундук. – Девятый том устава о выборной должности, страница одиннадцать ноль четыре, вторая колонка, строки с сорок шестой по сорок восьмую: для того чтобы баллотироваться на эту должность, от кандидата не требуется быть уроженцем Типпикано, при условии, что он или она появились на свет естественным образом. Никакие големы, роботы или привидения к участию не допускаются.

– В самом деле? – спросил я.

– В самом деле, – ответила Шоми. – Мы можем продолжать? Мой клиент очень хочет участвовать в выборах!

– Мне требуется подтверждение места жительства, – сказала Банни. Шоми достала свиток, перевязанный черной лентой и запечатанный золотом.

– Вот оно.

– Я знаю, что вы не сможете выполнить это требование, – заявил Эмо. – Чтобы стать губернатором, кандидат должен проживать в Бокроми. Вы живете на Деве.

– Жил, – сказал Ааз. – Пока не приобрел симпатичный домик прямо здесь, в городе. Ничего особенного, всего семь спален, бассейн, бильярдная с баром. Скажем так, мой маленький пятачок земли. И, главное, достался почти даром. Владелец был мотивирован на продажу.

– Когда ты его купил? – спросил я, но потом понял, что знаю. – Экстра сказала мне, что кто-то из нашей компании купил недвижимость в Бокроми. Я тогда подумал, что она ошиблась.

– Никаких ошибок. Вот кадастровый план, – сказала Шоми, доставая мини-глобус. Она встряхнула его, и частицы песка внутри превратились в небольшой чертеж со стрелками и прозрачным изображением дома или, точнее, особняка, наложенного на него.

– Ты давно это планировал, Ааз, – сказала Банни, бросив на него взгляд «мы еще поговорим об этом позже».

Ааз лишь пожал плечами и усмехнулся:

– Я всегда гордился тем, что умею доводить до конца мои планы. Это маленькое местечко само попросилось мне в руки.

– Не сомневаюсь, – сказал я, разрываясь между восхищением и досадой из-за того, что Ааз провернул все это за нашей спиной.

– Почему бы нет? – спросила Шоми и, не дожидаясь ответа, добавила: – Следующий, пожалуйста?

– Выдвижение петиций, – сказала Банни. Под тяжестью стопки бумаг, упавшей перед ней, стол дрогнул. Банни посмотрела на Ааза: – Что вы сказали людям, чтобы они подписали это?

– Я сказал им, что представляю партию «Чума на оба ваши дома», – сказал Ааз с ухмылкой. – Они отталкивали друг друга, спеша поставить свои подписи.

Банни надела козырек и приступила к работе с объективом. Пока она листала страницу за страницей, клянусь, можно было слышать, как растет трава. К моему удивлению, ни одно имя не вспыхнуло. Доведя проверку подписей до конца, Банни свернула бумаги и отложила их.

– Здесь у Ааза более двадцати тысяч подписей. Все они действительны.

– Двадцать тысяч? – повторил Эмо. Оба кандидата-типпа были ошарашены. Число сторонников Ааза превосходило общее количество сторонников их обоих. В отличие от кандидатов, их начальники избирательных штабов посмотрели на него с восхищением и даже с завистью.

– Ничего, кроме самого лучшего, – гордо заявил Ааз. – У меня довольно мотивированные агитаторы.

– И пожертвования, – сказала Банни.

Шомитамони передала бухгалтерскую книгу. Банни пролистала ее страницы. С любопытством посмотрев на нее, Эмо и Уилмер бочком двинулись ближе, пока не подошли к Банни вплотную, чтобы заглянуть ей через плечо.

– Вы не возражаете? – спросила она. Они смущенно втянули головы, но отступили только на один шаг.

– Эй, минутку! – воскликнул Уилмер, прищурившись, чтобы прочитать. – Фримпл, Дева, пять золотых монет… Трлнгн, Имриг, три золотые монеты? Все эти деньги поступили из-за пределов Типпикано?

– Ничто в правилах не говорит, что все пожертвования должны поступать только из местных источников, – снисходительно возразила Шоми. – Или любых, если на то пошло.

– Но… пожертвования обычно делают те, кто хочет поддержать кандидата там, где они живут или работают, – сказал Эмо.

– Иными словами, какой прок им от этого? – спросила Шоми. Похоже, она была не большой любительницей ходить вокруг да около. – Доступ! Ааз – следующий губернатор. Если они заинтересованы в торговле с этой убогой дырой, хотя я не вижу причин, почему они должны быть в ней заинтересованы, он пообещал благосклонно рассмотреть их предложения в обмен на пожертвования.

– Это неэтично! – выкрикнул Уилмер.

– Неужели? – спросила Шоми, невинно глядя на него яркими черными глазами. – А что получают ваши избиратели за то, что помогли избрать вас на должность?

Уилмер откинулся назад и схватился за лацканы.

– Благодарность от губернатора, вот что.

– И все? Ее не положишь на банковский счет. – Она повернулась к Банни: – Итак, мисси? У нас все в порядке?

Ааз умел завладеть вниманием аудитории, но его помощница подняла это искусство на высочайший уровень. К моему удивлению, Банни это, похоже, не обидело.

– Да, – она откашлялась. Эхоиды уловили ее голос и разнесли его до последних рядов толпы. Впрочем, та притихла, причем настолько, что Банни могла прошептать что угодно без всякого усиления, и все на острове узнали бы новость немедленно. – Ааз имеет право баллотироваться. Я рада заявить, что эти три джентльмена – единственные и достойные кандидаты на высокий пост губернатора острова Бокроми в измерении Типпикано.

Публика сходила с ума от восторга. Ааз ухмыльнулся, глядя на море шевелящихся голов. Рядом с ним Шоми засунула свои маленькие ручки в рукава.

– Но… но… – пробормотал Эмо Уивил. – Это издевательство над избирательной системой!

– А по мне, это и есть политика, – пожал плечами Ааз.

Шоми повернулась к толпе, которая с волнением наблюдала за происходящим:

– Ааз устраивает сегодня в своем особняке небольшую вечеринку. Напитки и закуски – бесплатно. Приглашаются все.

– Ура! – разразилась ликующими криками публика.

– Но этого нет в нашем расписании, – сказала Карнелия.

Орлоу был в ужасе.

– У нас не было времени запланировать вечеринки!

– Разве это моя проблема? – спросила Шоми. – Пойдемте. У нас есть флот роскошных экипажей, и они ждут всех вас, милые члены пресс-службы. Ааз!

Шоми не стала ждать, чтобы увидеть, идет он за ней или нет. Она поспешила со сцены.

– Ааз, подожди минутку! – крикнул я.

Он подмигнул мне и спустился по ступенькам сцены вслед за ней. Банда репортеров у подножия лестницы окружила его, выкрикивая вопросы. Вокруг них сомкнулась толпа.

– Подождите нас! – крикнул Эмо, бросаясь следом. Уилмер и остальные поспешили ему вдогонку. Банни подошла и встала рядом со мной и Глипом. Мы смотрели, как толпа торопится прочь.

– Что он задумал? – спросила Банни.

Глава 27

Обожаю начинать с большого всплеска.

М. Фелпс

– Эй, как дела? Голосуй за Ааза! – Ааз пожал руку удивленному типпу в клетчатой кепке и твидовом пиджаке на третьем ярусе скалы над главной площадью. – Доброе утро. Голосуя за Ааза, вы голосуете за здравомыслие, если вы знаете, что это значит. – Подав руку и широко улыбнувшись, он зашагал к группе матерей. – Какие симпатичные детки! Под моим руководством им будет лучше, чем если к власти придет один из этих двух клоунов, верно? Голосуйте за меня. До великого дня осталось всего две недели! – Он ущипнул симпатичную девушку за щеку. – Эй, красотка, голосуй за изверга! Это будет твой лучший выбор!

Ноги Ааза были короче моих, но я был вынужден поторопиться, чтобы поспевать за ним. За нами по пятам, выкрикивая вопросы, следовала толпа репортеров, все как один вооруженные блокнотами. К плакатам Уилмера и Эмо на стенах и указателях добавились новые плакаты. На меня со всех сторон смотрели ухмыляющиеся физиономии Ааза. Я нырнул под декоративное цветочное кашпо и поспешил к нему.

– Ааз, что происходит? Что ты здесь делаешь? – спросил я, понизив голос.

– Похоже, тебе нужна помощь, малыш, – ответил он, прокладывая себе путь среди рядов многолюдного овощного рынка. Выбрав огромную зеленую дыню, он откусил огромный кусок. По его губам потек сок. – Вкуснятина! Когда я стану губернатором, это будет официальный плод Бокроми!

Он протянул надкусанный фрукт ближайшему репортеру:

– Эй, подержи-ка.

Остальные столпились вокруг, чтобы посмотреть на него. Ааз двинулся дальше, пожимая руки и целуя женщин.

– Ааз, ты не можешь это сделать!

Мой товарищ, подняв брови, посмотрел на меня:

– Назвать официальный фрукт? Почему бы нет? В некоторых местах даже есть официальные бактерии.

Я понятия не имел, что такое бактерия, но в тот момент мне было все равно.

– Нет, я имею в виду баллотироваться на пост губернатора. У них уже есть два кандидата.

– Было два, стало три. Эй, как дела? Я баллотируюсь на пост губернатора. Единственный достойный кандидат. Голосуйте за Ааза. Я позабочусь о том, чтобы у вас была гарантированная работа.

Последнее было адресовано дворнику, который собирал кожуру фруктов и гнилые овощи.

– Ааз, какой тебе от этого профит? Допустим, ты победил, и что?

Ааз, все так же улыбаясь от уха до уха, пожимал руки и брал младенцев для поцелуев. К моему удивлению, младенцы ворковали и смеялись, в отличие от родителей, которые отшатывались от отвращения.

– Скив, это самый большой вакуум власти, какой я видел за долгое-долгое время. Тут даже не надо особенно напрягаться – приходи и бери эту власть в свои руки. Думаю, мне для разнообразия подойдет непыльная офисная работенка. Ведь без магических способностей я оказался на мели. Согласись, «губернатор Ааз» звучит здорово. Отлично смотрится в резюме. Существенно увеличит мою будущую пенсию.

– Но разве ты не тратишь на эту кампанию кучу денег? – спросил я. – Дом, плакаты, шляпы, вечеринки и все такое прочее?

Ааз резко повернулся ко мне:

– Малыш, разве ты не усвоил ничего из того, чему я тебя учил? Никогда, никогда, никогда не трать собственных денег. Все, что я потратил, – это пожертвования и донаты. Кстати, завтра у нас будет крупный сбор средств. Приходи посмотреть. Обещаю, это будет блокбастер! Я запланировал пару-тройку музыкальных номеров и пригласил группу акробатов. Клянусь, такого ты еще не видел!

– Но ведь это планируется в тот же день, что и следующие дебаты, – сказал я.

– И что?

– Разве ты не хочешь участвовать в запланированных мероприятиях?

– Я – ведущий, а не ведомый, – снисходительно заявил Ааз. – Шоми проинформирует других участников о том, что я делаю. Пусть сами решают, хотят они продолжить дебаты или же присоединиться ко мне, чтобы поднять кружку-другую. – Он посмотрел вперед и указал на вывеску, свисавшую с горизонтального штатива. «Дело в Шляпе», гласила она. – Там таверна. Зайдем-ка внутрь. Хочу познакомиться с местными, узнать, что у них на уме. Эй, бармен! – с этими словами Ааз толкнул дверь и крикнул пузатому типпу, чью голову и впрямь венчала необычная шляпа. – Всем по кружке!

– …вот что сегодня не так с правительством, – сказал пожилой типп с торчащими вперед резцами, указывая пальцем на нос Ааза. – Никакого уважения к трудящимся типпам. Все вносят свой вклад, но взамен ничего не получают.

– Это точно, – поддакнули его дружки, этакий театральный хор. – Не то что раньше.

– Все изменится к лучшему, – твердо заявил Ааз, стукнув кулаком по барной стойке. – Обещаю, что, когда я буду губернатором, люди получат от правительства то, что они вложили в него.

– Кому-то давно пора это понять, – сказал другой седой типп. – Бармен, стаканчик для моего друга. Пиво вас устроит, мистер Ааз?

– Пиво, вино, водка, все, что у вас есть, – снисходительно заявил Ааз.

Я невольно восхитился его тактикой. В таверне, когда мы завалились туда, была дюжина стариков. Я знал, как этот скупердяй не любит расставаться с деньгами, поэтому был слегка шокирован, увидев, что он покупает выпивку. Впрочем, это хорошо окупилось. Притворившись внимательным да плюс к тому еще и щедрым слушателем, он получил не только множество жалоб, но и поднос за подносом с бесплатными напитками. Он дул пиво прямо из бочонка, а его новые друзья поднимали оловянные кружки. И, конечно же, какая выпивка без еды? По просьбе завсегдатаев бармен выставил корзины с хрустящими закусками. Я попробовал кусочек, но на мой вкус тот был слишком жирный и соленый – иными словами, типичнейший для таких заведений хавчик. Ааз же совал их себе в рот пригоршнями, изрекая между порциями перлы мудрости. Толпа росла, пополнившись полуденными посетителями и массой репортеров, последовавших за нами в таверну. Всем хотелось поделиться с новым кандидатом своими мыслями, тем более что он был таким хорошим слушателем! В конечном итоге меня оттерли от него. Типпы взяли моего товарища в плотное кольцо, перекрикивая друг друга и размахивая руками.

– Что ж, если вы действительно хотите знать, что я думаю, я вам скажу, – произнес Ааз. – Когда дело касается денег, ничто так не помогает, как их количество.

Он пустился в пространные рассуждения о чем-то, похожем на экономику, но я не успевал вникать в этот сложный жаргон. Лично мне это казалось полной чушью, но заполнявшая комнату толпа понимающе кивала, как будто он сообщал им ценные секреты. Мои мысли начали блуждать. Я зевнул. Ааз, толкающий длинную речь, – для меня это не было в новинку. Когда он остановился, чтобы перевести дух, типп с желто-коричневым мехом, в котором я узнал репортера «Ежедневного слова», поднял карандаш.

– Сэр, могу я задать вам вопрос?

Ааз широко улыбнулся ему:

– Джентльмен из прессы?

– Да, мистер Ааз. Вы здесь новичок. Как думаете, что вы можете внести в избирательный процесс, чего ему не хватало последние пять лет?

– Свежий взгляд на вещи, – мгновенно отреагировал Ааз, как будто ждал, что кто-то задаст ему именно этот вопрос, и что-то подсказывало мне, что он сам это подстроил. – Вы уже долгое время слушаете одну и ту же болтовню. И что они предлагают вам? Все ту же ерунду, как будто заводят старую шарманку. У меня же имеется опыт, охватывающий сотни измерений, который позволит мне принести в Типпикано процветание, порядок и безопасность, начиная прямо с Бокроми. Я хочу, чтобы каждый из вас присоединился ко мне на этом славном пути!

– Мистер Ааз! Мистер Ааз!

– Да, прелестная девушка в голубом, чье милое лицо освещает эту комнату подобно солнышку, – указал Ааз. – Да-да, ты, куколка.

Она расцвела счастливой улыбкой.

– Мистер Ааз, у вас есть планы по расширению или сокращению правительства?

– Можешь не сомневаться, милая, – ответил он. – Следующий вопрос?

– Мистер Ааз! Мистер Ааз!

Ааз с широкой ухмылкой откинулся на спинку кресла и, подливая себе пива, высказывал свое мнение всем, кто его спрашивал. Он позировал для жуков-фотографов, раздавал автографы и пожимал руки. Мне было видно, как типпы толпятся в дверях, пытаясь его увидеть.

– Мистер Ааз! – окликнул его широкогрудый типп. – Как насчет завтрашних дебатов?

Ааз махнул рукой:

– Хочешь умереть от скуки? Валяй! Но если хочешь услышать интересные идеи о своем будущем, приходи послушать меня послезавтра! Я ровно в два часа буду выступать в беседке на городской площади. Но я не скупердяй какой, я приглашаю своих оппонентов занять места на сцене вместе со мной и делать свои собственные предложения! Завтра я провожу сбор средств. Если наскребешь пару монет ради твоего будущего правительства, приноси их завтра. Приветствуются даже медяки. Каждый грош поможет построить дорогу в твое будущее!

Из этого мог получиться отличный газетный репортаж. Одно «но»: газеты не опубликовали о кампании ни одного доброго слова. Синдикат найдет способ исказить историю выдвижения Ааза, чтобы отодвинуть выборы как можно дальше в будущее. Я подумал, что должен его предупредить, но мне помешал оглушительный рев рогов за стенами здания.

Ум-па-паа! Ум-па-паа!

Ааз тотчас навострил уши.

– Что это может быть? – спросил он, отправляя голос в самые темные уголки таверны. – Пойду взгляну.

Он поднялся с барного табурета и протолкнулся сквозь толпу. Работая локтями, я двинулся за ним следом. Я как раз заглянул ему через плечо, когда Ааз распахнул дверь.

Та-да-а-а-а-а!

Нам в лицо ударил рев медных труб. Отзываясь эхом в моей груди, загрохотали барабаны. Я заморгал, пытаясь понять, что передо мной.

Узкую улицу заполнил парад. Не какой-нибудь хиленький, а огромный. Во главе его шел барабанщик-вельф в коричневой ливрее с золотыми галунами, в высокой белой шляпе на красивой голове и с огромным жезлом в руках. Позади него деволки в коротких желтых юбчонках совершали сальто и делали колесо.

– Ааз! Ааз! Ааз! – скандировали они.

Остальную часть улицы заполнил, по крайней мере, один марширующий оркестр, а возможно, два или три. В небе, кувыркаясь друг над другом, летали команды акробатов из Аэроба в золотых трико. Их зубчатые черные крылья то и дело пересекались под опасными углами. Сначала они летели вместе, а затем разлетелись в стороны, составив лозунг «Ааза – в губернаторы!». Та же фраза повторялась на плакатах и транспарантах, которые несли типпы в униформе, чьи бесконечные ряды протянулись вдоль улиц. Из магазинов, банков и зданий выходили толпы рабочих-типпов, чтобы посмотреть, что происходит. Они выстроились вдоль тротуара, тыкая друг в друга и указывая пальцами вверх. Ааз помахал им.

Тамбурмажор взмахнул жезлом. Оркестры заиграли резкую разноголосую мелодию. Я узнал изврский гимн.

– Это все для меня? – скромно спросил Ааз, прижав руку к груди. Репортеры, вытянув шеи, бросились вперед. Их карандаши заскользили по блокнотам, оставляя на бумаге возбужденные черные следы.

Тамбурмажор дунул в свисток. Оркестры разошлись в стороны, уступая дорогу карете. Мало того что упряжь животных сияла золотом, которое Ааз, похоже, выбрал в качестве цвета своей избирательной кампании, но даже их шкуры были окрашены в золотистый оттенок. По бокам кареты висели золотые транспаранты с надписью «Голосуй за Ааза!». Кучер-типп помазал ему рукой, приглашая сесть.

– Давай, Скив, – сказал Ааз, хватая меня за руку. – Прокатись со мной.

– Ааз, что все это значит?

Мой друг расплылся в ухмылке от уха до уха.

– Хлеба и зрелищ, Скив. Я же сказал тебе. Дай им хлеба и зрелищ, и они не смогут устоять. Давай!

Я взглянул на репортеров.

– Боюсь, мне нельзя, Ааз. Я должен сохранять нейтралитет.

– Как хочешь, – сказал Ааз. Он запрыгнул в заднюю часть кареты и помахал толпе. Участники марша радостно замахали в ответ. Вскоре, чуть менее уверенно, к ним присоединилась толпа.

Тамбурмажор снова свистнул, и парад двинулся дальше. Я смотрел, как карета с Аазом исчезает из виду. Типпы устремились следом, размахивая руками и крича. Я же по странно пустым улицам вернулся в наш маленький офис. До меня доносилась музыка удаляющегося парада. Когда Ааз что-то делал, то делал это тщательно.

– Газеты! Налетай, покупай газеты! – юный типп с острым лицом в плоской кепке помахал мне «Утренними сплетнями». – Газету, мистер?

Заметив в заголовке слово «Извр», я выудил из сумки на поясе медяк. Мальчишка с довольной улыбкой вручил мне экземпляр. Я развернул первую страницу и… застонал. «Опасный извращенец на свободе!» Рядом в черной рамке был Ааз, вскинувший руку, чтобы не дать жуку-фотографу сделать его снимок. В статье не упоминалось его имя, но подробности не оставляли сомнений, кто имелся в виду. Синдикат не терял времени даром, подрывая авторитет Ааза как кандидата в губернаторы.

Не то чтобы я горел желанием, чтобы Ааз победил на этих выборах. Если он останется здесь, чтобы управлять островом, и уйдет из корпорации М.И.Ф., я буду по нему скучать. Но он не в первый раз заводил разговор о том, что хотел бы отойти от дел или сменить род деятельности. Изверги живут долго. Наша дружба – это лучшее, что когда-либо случалось со мной. Чтобы понять это, мне потребовалось отойти от дел и затем снова вернуться в строй. Мне не хотелось, чтобы это закончилось, но разве я мог удержать Ааза, если он что-то вбил в свою упрямую голову?