Текст книги "МИФЫ. МИФОподставы"

– Отлично. Предоставь это мне.

Глава 32

Будьте осторожны в своих просьбах.

Мидас

Глиф достиг меня лишь на следующее утро, почти сразу после того, как я перенесся с Базара в Гордон. Небольшой кусочек камня ударился мне в грудь и упал на землю. Я поднял его, чтобы прочесть. На нем была всего одна пиктограмма. Я облегченно вздохнул и протянул камешек Аазу. На нем был изображен круг с глазами-точками и кривой улыбкой.

– Он это сделал! – заявил Ааз, довольно ухмыляясь. – Теперь ждем, когда у него начнется невезуха.

Пару дней на первый взгляд ничего не происходило. Я поймал себя на том, что то и дело нервно поглядываю на солнечные часы, умоляя время остановиться. Гурн обещал привести свою угрозу в исполнение на другой день, и я не сомневался, что этот негодяй выполняет свои обещания. Я частенько смотрел в сторону павильона Диксена. Офисный пузырь и блестящая на солнце пирамида выглядели как обычно.

Возможно, проклятие не сильно повлияло на Диксена, но мы постоянно получали известия от людей, которые от него пострадали. Некоторые клиенты Ааза под тем или иным предлогом отказались от участия в проекте. Один изверг потерял работу почти сразу после того, как подписал контракт. Одна деволица потеряла все свои деньги на одной ставке в Вейгасе и не смогла внести первоначальный взнос. Бендикс вернулся с судебным предписанием и пригрозил моему партнеру судебным иском по поводу неисполнения им своих обязательств, потому что, хотя тот и позволил ему расторгнуть контракт, его продолжали преследовать разные несчастья. Его иск требовал возмещения ущерба в сумме, от которой мои глаза вылезли на лоб. Ааз был явно не в восторге от того, что помимо возврата полной суммы Бендикс вымогает у него также и штраф. Нам не давал покоя вопрос, был ли он первым из разгневанных клиентов, которых Ааз лично подбил на эту авантюру. Ааз глубоко погрузился в список знакомых и убедил их привлечь своих друзей и родственников. Я не сомневался, что Банни поможет Аазу возместить любые убытки, так как это был официальный проект корпорации М.И.Ф., но знал я и то, что Ааз скорее съест свой собственный камень, чем попросит об этом.

Другие клиенты, без детекторов проклятий, жаловались, что их техника перестала работать или что магия подвела их именно в тот момент, когда они больше всего в ней нуждались. Некоторые подцепили телесных паразитов или новую аллергию, поругались с родственниками жены или ляпнули что-то непростительное в присутствии того человека, чьи уши не должны были этого слышать. Ни один из них не мог возложить вину за свои несчастья на нас, но я чувствовал себя виноватым из-за того, что не мог сказать им правду. Вместо этого я сочувственно выслушал их жалобы и предложил показать им будущие места их каменных блоков. Проводив их, я вернулся в офис, чувствуя себя совершенно несчастным.

– Пусть только не сработает, – мрачно произнес Ааз.

Между тем мы продолжали искать альтернативы. К сожалению, ничего многообещающего не обнаружилось. Мы с Аазом продолжали обходить стройплощадку, исправляя то, что могли, и выражали сочувствие по поводу того, что были исправить бессильны.

– Дорогу фараону! – неожиданно пророкотал голос с неба.

– Это все, что нам сейчас нужно, – простонал Ааз, однако тут же нацепил на лицо улыбку. Между тем Сэмуайз бросился искать нас для встречи с царицей.

– Приветствую вас, во имя всех гордов Гордона, Вечных Предков, дающих жизнь и свет всем созданиям. Да пребудет их благословение с Сузаль, дочерью Гизера, фараоном и царицей Эгиды от Подземного мира до Небес и так далее, и так далее, и так далее! – выкрикнул ее глашатай, выходя на плиты. Он поднял руку, и сфинксы повели колесницу на посадку.

Это был очередной неофициальный визит, в котором участвовали около шестидесяти человек челяди, горстка танцовщиц, два жонглера и пятнадцать придворных чиновников.

– Как поживаешь, красотка? – спросил Ааз, помогая ей спуститься с золотой лестницы.

– Не очень хорошо, о тот, что с лицом Собера, – ответила Сузаль. Она сильно похудела с момента ее последнего визита. – В последнее время у меня не все хорошо с самочувствием.

– Это все жара, – сочувственно произнес я.

– Здесь всегда жарко, – сказал Гурн. Мы посмотрели на него. Лично я посмотрел даже дважды. Вместо несчастной кривобокой фигуры, которую мы привыкли видеть, перед нами был… красавец. Да еще какой! Глаза под благородным лбом были огромными и карими, нос прямым, как мой, но выглядел более аристократичным, подбородок – квадратным и сильным.

– Я… – начал я. Но что я мог сказать?

– Лучше помолчи, – отрезал Гурн. – Ее величество хочет видеть, как продвигается строительство. Надеюсь, оно того стоит.

– Четвертый ярус идет очень даже хорошо, ваше величество, – сказал Сэмуайз, отвешивая поклон за поклоном. Бес явно не испытывал желания приближаться к Гурну. – Не желаете совершить экскурсию?

– Я бы не отказалась, – ответила Сузаль, но улыбнулась Аазу. – Но чувствовала бы себя гораздо увереннее, если бы меня сопровождал мой доверенный служитель.

– Нет! – воскликнул Гурн. – Я имею в виду, ваше величество, я должен проверить деловые связи компании вашего архитектора.

– О, – вздохнула царица, явно разочарованная, и повернулась к Аазу: – В таком случае, ты сопроводил бы меня, о тот, кто с лицом Собера?

– С превеликим удовольствием, куколка, – сказал Ааз, с похотливым взглядом склоняясь над ее рукой, и сунул ее ладошку себе под локоть. Между тем приблизились сфинксы с царской мини-колесницей. Ааз помог Сузаль сесть в нее, а сам расположился на ступеньке возле ее ног. Сфинксы согнули колени, расправили крылья и взлетели. Я снова повернулся к Гурну.

– Что случилось? – спросил я, мучимый любопытством.

– Это все ваше мерзкое проклятие! – воскликнул он. – Все эти годы я мог держаться от ее величества на расстоянии, потому что она с трудом выносила мое неказистое лицо, но теперь она смотрит на меня с благосклонностью, даже с любопытством. Говорю тебе, это сущая пытка! Если вы не одолеете Диксена, моя эффективность – эффективность доверенного министра – повиснет на волоске, и я этого не переживу!

– Зато твоя мечта может стать реальностью, – тихо сказал я, чтобы другие придворные не могли меня услышать. – Ты сам говорил, что она – вся твоя жизнь.

– Это сущий кошмар! Она дочь царей и цариц. Я – бюрократ. Так должно продолжаться и дальше. Он еще не капитулировал?

– Пока нет, – ответил я, взглянув на павильон вдали.

– У тебя только один день.

– Да знаю я, знаю!

Гурн в ярости рванул прочь. Воспользовавшись тем, что взгляды всех присутствующих устремлены в небо, Корреш подошел ко мне и зашептал на ухо.

– Пока что мне не очень-то везло, – сказал он. – И я не смог раздобыть экземпляр нужной вам книги.

– Не важно, – сказал я. – Мы раздобыли свой. Правда, не знаю, сработает он или нет.

– Если понадобится, я поговорю с фараоном от вашего имени. Гурн – не единственный советник, которого она слушает.

– Спасибо.

Колесница вернулась. Обычно бледная кожа царицы имела зеленый оттенок, но не такой насыщенный, как обычно. Нескончаемая болтовня Ааза наверняка отвлекла ее мысли от тошноты.

– …Довольно скоро мы будем принимать заявки на торговую зону вокруг этой штуковины, – говорил Ааз, пока сфинксы выносили портшез для посадки. – Ритуал жертвоприношения, который проведет Ни-Ро, требует самого престижного места. Услуга проката плакальщиков уже включена. Все современные удобства, причем высочайшего качества. Вы с гордостью сможете сказать, что занимаете место на самой вершине.

– Ты успокоил мой разум, о благородный изверг, – сказала Сузаль, когда мой партнер помог ей сойти.

Ааз подмигнул мне.

– И все по каменным ценам, – сострил Сэмуайз. – Ну, вы поняли? Камень… не важно, – добавил бес, когда все посмотрели на него, и втянул голову в плечи.

– Еще один день, – пригрозил Гурн, когда царица снова поднялась на свой величественный корабль.

Глава 33

Проклятье! Снова ранен!

С. Уиплэш

Я плохо спал той ночью. Я постоянно просыпался от кошмаров. Мне снилось, будто я заперт в крошечной, сырой, темной камере, со стен которой на меня стекала мерзкая слизь. Но потом понял, что рядом со мной, вытянув на кровати длинную шею и голову, спит Глип. Слизь и влажное дыхание исходили от него. Вдохнув знакомый тошнотворный запах серы, я попытался уснуть.

Мы вернулись в офис утром седьмого дня, но ненадолго.

– Не вижу причин сидеть и ждать, пока нас упекут в каталажку, – сказал Ааз. – Я бы вообще не вернулся, но мне нужен экземпляр списка моих клиентов. Либо я найду способ наверстать упущенное, либо держусь подальше от них, пока все не устаканится. Гурну придется броситься за нами в погоню, если он захочет нас поймать.

Я согласился. Запертые в темнице, мы ничего не смогли бы сделать. Возможно, нам с Аазом придется на время уйти в бега, но у нас была масса мест, где можно остановиться на пару-тройку дней. Гурн не сможет узнать, куда мы сбежали. Мы будем работать над снятием проклятия на безопасном от Гордона расстоянии.

Когда мы оказались в долине Зикс, я нервно оглянулся на павильон Диксена, стараясь понять, нет ли угроз с той стороны, затем снова повернулся к Аазу.

– Ааз, взгляни! – указал я. Он посмотрел. Пузырь, обычно прозрачный и радужный, был мутным, коричневато-синего цвета.

– Он был таким прошлым вечером?

– Нет, – ответил я. На наших глазах пузырь сначала растянулся вверх, а затем сжался в сплюснутую сферу. В конце концов он принял свою обычную форму, но потемнел еще больше. Ааз усмехнулся:

– Кто знает, вдруг еще есть надежда, партнер. Давай-ка, принимайся за дело.

Мы открыли крокофила и начали просматривать папирусы со всеми контактами Ааза. Он зачитывал имена, а я их записывал. Список оказался гораздо длиннее, чем я себе представлял. Похоже, Ааз привлек знакомых со времен своего детства или всех тех, с кем он когда-либо остановился поболтать на углу улицы. Мисс Таурэ была слегка обижена тем, что Ааз уделял ей мало внимания, когда она заглядывала к нам с пивом, бутербродами, печеньем, перчиками чили или другими деликатесами, которыми, по ее мнению, она могла его соблазнить.

– Не сейчас, киска, – сказал он и поднял руку, не отрывая глаз от стопки бумаг. – У нас проблема. Может, позже, а?

– Позже – значит никогда! – Обиженно вздернув толстый серый нос, мисс Таурэ в гневе выскочила за дверь. Ааз застонал и потер глаза.

* * *

К середине утра мы изучили лишь половину пачки документов, когда к нам, заламывая руки, вошел Сэмуайз.

– От Диксена что-нибудь слышно? – спросил бес. Обычно ярко-розового цвета, он побледнел до слабого розоватого оттенка.

– Нет, – сказал Ааз. – Похоже, он решил сыграть в молчанку.

– Но Гурн может объявиться здесь в любой момент!

– Когда он придет, нас уже здесь не будет, – ответил Ааз.

Сэмуайз вытаращил глаза:

– Вы решили меня бросить?

– Мы здесь под ложным предлогом, – заметил Ааз. – Под твоим ложным предлогом. Ты надеешься этим чего-то добиться?

– Нет, но я думал, ты мне поможешь!

– Вот мой последний и лучший совет, – сказал Ааз. – Сматывай удочки. Прямо сейчас. Мы тоже сейчас сделаем отсюда ноги.

– Но я не могу! – взвыл Сэмуайз. – Я думал, ты веришь в мой проект!

– И я в него верил. Но я также верю в свободу поступать в соответствии со своими убеждениями. Я не могу этого делать, если заперт в камере, особенно с тобой. – Ааз оскалил зубы и наклонился к бесу. – Ты же не хочешь, чтобы я напоминал тебе день за днем, кто виноват в том, что мы оказались в такой ситуации, не так ли?

– Я… я дам тебе знать, если увижу, что он идет, – сказал Сэмуайз, пятясь к двери.

– Можешь сказать ему прямо сейчас, – сказал Гурн, глядя на нас.

Мы все вздрогнули.

– А вот и Гурн, – сказал я, хотя это было понятно и так.

Проклятый красавчик министр пришел не один. Позади нас с обнаженными копьями стояли две или три дюжины царских стражников.

– Малыш! – крикнул Ааз.

Для меня это была подсказка. Зачерпнув побольше магии от синей силовой линии, я окутал Ааза и протестующего Сэмуайза чарами и перенес нас в одно из выделенных Аазом убежищ.

БЭМС!

Архитектурное бюро вокруг нас исчезло.

БЭМС!

Мы вернулись туда, с чего начали. Я посмотрел на свои руки, проверяя, не применил ли я слишком много чар, но понял, что смотрю вверх, в потолок. Я лежал на полу. К моему горлу были приставлены два или три острых наконечника копья, и еще больше было направлено на другие части моего тела. Я поднял руки, давая понять, что сдаюсь. Ааз и Сэмуайз также были взяты в кольцо другими царскими стражниками.

– Вы идиоты, – сказал Гурн, наклоняясь, чтобы взглянуть на нас. – Вы забываете, что я тоже маг. Свяжите их! Мы отвезем мерзавцев во дворец!

Похоже, горды прошли обучение у экспертов в Некрополе – они ловко замотали нас многими ярдами льняных бинтов, пока мы не оказались крепко-накрепко связаны. Я потянулся к своим внутренним резервам магии, в надежде перерезать бинты, как тогда в Некрополе, но, увы, они оказались пусты. Не иначе как Гурн высосал из меня всю магию, когда тащил нас обратно. Я потянулся к силовым линиям, которые видел мысленным взором, но они как будто пребывали за стеклом. Я не смог прикоснуться ни к одной из них.

– Ааз, он меня блокирует.

– Я знаю, малыш. Не волнуйся.

Охранники закатили нас на ковры-самолеты и вынесли из главного офиса. Клерки увязались за нами, горестно заламывая руки.

– Отпусти нас, – сказал я. – Мы придумаем кое-что еще. Может, ты даже останешься таким, какой ты есть сейчас…

– Нет! – крикнул Гурн. – Даже не думай. Поместите их в колесницу! – приказал он своему отряду. – Мы бросим их в самые глубокие подземелья. С ее величеством шутки плохи!

– Разве я предлагал ей шоколадки? – спросил Ааз, пока нас несли к чуть парящей в воздухе колеснице. Там, нетерпеливо роя лапами землю, стояли сфинксы. – Шоколадки тают на этой жаре.

– При чем тут шоколадки? Я сказал шутки! – взвизгнул Гурн. – Молчи, иначе пеняй на себя, я за последствия не отвечаю!

– Ты хочешь сказать, что это будет нечто ужасное? – ухмыльнулся Ааз.

– Ааз!

– Я отказываюсь пресмыкаться перед этим несчастным говнюком.

– Мое имя Гурн, – гневно поправил его министр.

Ааза это не впечатлило.

– Как скажешь. Если ты решил заткнуть нас, валяй. Мне начхать. Тебе нас не удержать. Мы могущественные маги.

Коротышка министр задрожал от ярости.

– Лишь один из вас – могущественный маг! А у другого – большой рот! Вам не избежать мести Гурна!

– Братцы, вы берете свои речи из какой-то высокодраматичной пьесы? – спросил Ааз. – Я это к тому, что каждый заштатный деспот и заносчивый премьер-министришка почему-то всегда использует один и тот же лексикон. Я могу почти процитировать его вместе с вами… Ой-й-й!

Гурн выстрелил из кончика пальца молнией. Та обожгла кончик носа Ааза, но не стерла ухмылки с его лица. Охранники бросили нас на золотые ступеньки у подножия колесницы. Острые края больно врезались мне в ребра. Я пытался с помощью магии облегчить свое положение, но чары Гурна не давали мне зачерпнуть магической энергии. Крошечный министр поднялся по ступенькам и указал вниз.

– Горды, по местам!

– Да, он бы не хотел случайно прошляпить вас, – добавил Ааз. – Он близорук.

– Зачем ты его провоцируешь? – взвыл крепко спелёнутый бинтами Сэмуайз.

Лицо Ааза приняло самодовольное выражение.

– Потому что это прикольно и потому что это не может длиться долго. Взгляни!

Я запрокинул голову и посмотрел в сторону павильона Диксена. Пузырь больше не был круглым и даже отдаленно прозрачным. Он стал полностью черным и без конца извивался, принимая странные, уродливые формы. Казалось, с его поверхности поднимается дым. Черные облака закрыли небо над головой, и в дрожащую поверхность пузыря с треском ударила молния. А еще оттуда в нашу сторону что-то стремительно вылетело.

Когда это нечто приблизилось, я увидел, что это ковер-самолет, а на нем – всего один-единственный горд.

Диксен.

Ковер остановился у подножия колесницы. Диксен, шатаясь, сошел с него и направился прямо к нам.

– Вставайте! – пробормотал он, указывая в сторону своего павильона. На мерцающую белую пирамиду лил дождь. – Исправьте… этот ужасный… разгром!

– Уходи, Диксен! – угрожающе произнес Гурн. – Они пленники фараона Сузаль, да живет она вечно в окружении красоты, музыки и благовоний. Пусть каждый шаг, что она сделает, будет шагом по шелку и пуху. И да будет воспеваема ее несравненная красота…

– Отпусти их! – прервал его Диксен.

Гурн злорадно улыбнулся:

– Ни за что. Они мои пленники.

– Отпусти… дай уйти! Отмени… мерзкие… муки!

Крошечный министр остался невозмутим.

– Пусть вред, который они причинили, отразится на тебе тысячу раз! У меня есть все основания не любить тебя. Ты оскорбил ее священнейшее величество, ту, чьи родители были исполнены божественной благодати, когда зачали ее, ту, которая…

Диксен заломил руки.

– Мои дорсалы!.. Кожное заболевание… Ик!

– Мне прискорбно это слышать, – сочувственно произнес я. – Они свирепые бойцы. Ты должен гордиться ими.

– Плесень! Книги… гниют! Мой прекрасный шар! – Диксен злобно посмотрел на меня сверху вниз и разродился единственным целым предложением, которое я когда-либо от него слышал: – Сними проклятие!

Завернутый в бинты от шеи до пят, я попытался приосаниться, но лишь скатился еще одной ступенькой ниже.

– Это твое собственное проклятие, – надменно изрек я. – Я тоже могущественный маг. Проклятие перескочило на тебя, я лишь добавил к нему парочку незначительных штрихов.

– Мое проклятие? Как?..

– Ты никогда не узнаешь, – злорадно усмехнулся Ааз.

– Чего вы хотите? – спросил Диксен. В ярости он без труда строил целые предложения.

– Сэмуайз принес свои извинения, – сказал я. – Прими их. Сними проклятие, или мы все продолжим страдать. Теперь и ты тоже. Тебе ведь понятно, какой побочный ущерб ты причинил.

– Ни за что! – воскликнул Диксен, сердито тряхнув кожными складками подбородка.

– Отлично, – сказал я. – Тогда я надеюсь, тебе понравится жить среди вечного урагана.

Диксен оглянулся на извивающиеся, подпрыгивающие обломки, которые совсем недавно были его великолепным офисным зданием, и тихим жалобным голосом прохныкал:

– Мамульчик!

– Что ты за сын, если позволяешь матери сидеть одной в темноте? – спросил Ааз.

– Хорошо! – заявил Диксен. – Да будет так! Но никто из вас больше не посмеет даже приблизиться ко мне!

– Нет проблем, – спокойно сказал я. – Ну что? Сними свои чары, а я сниму свои.

Диксен потянулся к мощной черной силовой линии, пролегавшей глубоко под пустыней, и широко развел руки. Я почувствовал, как на всех нас тотчас опустилось магическое одеяло. Оно прошло сквозь мое тело и просочилось в песок. Когда же оно рассеялось, я ощутил себя чище и здоровее, чем за все последние несколько недель. Сэмуайз, скрюченный, похожий на барашка на вертеле, тяжело вздохнул.

– Теперь твоя очередь, – сказал Диксен. Гурн скрестил руки на груди. Я потянулся к магии и – ура! – не наткнулся ни на какое препятствие. Я разрезал на себе путы и выпрямился.

– Спасибо, – сказал я. – Все кончено.

– Но чары, которые ты добавил к моим? Отмени их!

– Мне не нужно было ничего с тобой делать, – сказал я. – Все это ты сделал с собой сам. Я лишь постарался, чтобы ты прочувствовал на себе то, что сделал с другими людьми. Я вообще не добавил никакой магии.

Одарив меня разъяренным взглядом, Диксен вернулся к своему ковру. Тот взмыл в воздух и полетел обратно к шару. По мере того как обратные чары Диксена распространялись дальше, водный шар начал постепенно проясняться, пока не сделался прозрачным, как кристалл.

– Отличная работа, – похвалил Ааз. – А теперь вытащи меня из этого жгута.

Я был счастлив выполнить его просьбу и одним взмахом моих волшебных ножниц срезал с него бинты. Подоспела и помощь: Твити стряхнул упряжь, чтобы помочь своему старому другу подняться на ноги. Сэмуайза я предоставил менее опытным, но более энергичным усилиям ушебти.

– …Теперь о нестандартной деятельности, требующей от моих скарабеев, чтобы они оставили порученные им задачи ради спасения члена команды менеджеров, с использованием нестандартных стройматериалов… – Пронзительный голос Бельтасар продолжал бы и дальше сверлить нам уши, но Ааз свирепо посмотрел на нее и резко соединил указательный и большой пальцы.

– Возможно, позже.

Бригадирша тут же созвала своих помощников, и они устремились прочь.

– Отлично сыграно, – сказал Гурн. – Я благодарен, что вы не упомянули о страданиях ее величества, также связанных с этим проклятием.

– Нет проблем, – сказал я. – Для чего говорить этому олуху, что он нанес ей еще большее оскорбление, отказавшись построить для нее ее собственную пирамиду. С Сэмуайзом теперь все будет в порядке. Не так ли? – спросил я беса.

– Абсолютно верно! – заявил тот. – С этого момента все будет на высоте! Целиком и полностью!

– Я буду время от времени заглядывать к тебе, чтобы лишний раз в этом убедиться, – пригрозил Гурн. Он подошел к главному сиденью колесницы и сел. – Я все еще… – Он пощупал лицо рукой и скривился.

– Да, – сказал я. Хотя проклятие было снято, он все еще был красив. – Ты к этому привыкнешь. Кстати, спасибо за экземпляр Мага-Сутры.

– Что? С чего это ты взял, будто у меня был этот непристойный том и я отдал его за пригоршню золота?

Последняя деталь лишь укрепила мои подозрения.

– Неужели ты думал, что я не пойму, почему единственный законный экземпляр всплыл именно тогда, когда он нам понадобился? – спросил я. – Тебе наверняка было больно с ним расставаться. Хорошая актерская работа.

– Ты умнее, чем выглядишь, пентюх, – сказал Гурн и покачал головой. – Как я уже говорил, ради фараона я готов на все. Но только попробуй проболтаться кому-нибудь… я наложу на тебя новое проклятие. Ужасное! Такое, что уже никогда не снять.

– Никому ни слова, – сказал я. – Обещаю. Можешь высечь это в камне.

Глава 34

Все хорошо, что хорошо кончается.

Гамлет

Я был просто обязан основательно почесать Глипу голову в награду за мое длительное отсутствие в последние недели. Развалившись на полу в кабинете Банни, дракон положил ее мне на колени и даже немного пустил слюни, когда я ногтями помассировал чешуйки вокруг его ушей. Вытянув ноги на выдвижной подставке, Ааз откинулся на спинку своего внушительного кресла.

– Это полностью моя вина, – сообщил он. – Мне следовало копнуть глубже. Я должен был тотчас уловить подвох.

– Не кори себя, – сказала Банни. – Гораздо более умные люди, чем ты, соблазнились идеей своего рода бессмертия, и многие из них угодили в ловушку.

– Умнее меня? – переспросил Ааз, прищурив глаза. – Нет. Начнем с того, что умные люди вообще-то отказались инвестировать в пирамиду. Так выпьем же за мой выход из операций с недвижимостью. – Он поднял отремонтированный кубок и сделал глоток. – С меня довольно огромных памятников и грандиозных планов на загробную жизнь. Когда меня не станет, я просто хочу исчезнуть, и пусть все гадают, куда это я подевался.

Сказав это, Ааз оскалил свои четырехдюймовые зубы в ухмылке, при виде которой съежился бы любой смертный.

– Если это так, – спросила Банни, – то почему я только что получила коносамент за хранение на складе двух гигантских кусков камня, доставленных из Эгиды на условиях франко-борт?

– Двух кусков камня? – удивился я.

Ааз махнул рукой:

– Возможно, Гурн разбил мой бенбен до того, как доставил его сюда. Мне нравится считать его сувениром. Да и вообще, он вряд ли понадобится мне в ближайшее время.

– Получается, что у корпорации М.И.Ф. больше нет проблем с проклятиями? – спросил Гвидо. – Надеюсь, нам нет причин беспокоиться о недовольных покупателях, которые приходят сюда качать права?

– Больше никаких проклятий, никаких проблем, – заверил я его. – Все камни, которые Ааз продал для второй фазы, перенесены в фазу первую, что обеспечило степень заполняемости до девяноста двух процентов. Сэмуайз в восторге. Мы ему больше не нужны. Он сказал, что он наш вечный должник.

– Я уже отправила ему счет, – сообщила Банни.

– И лучше бы ему своевременно раскошелиться, иначе ему вскоре понадобится одна из его собственных гробниц, – сказал Гвидо, сдвинув брови к самой переносице. – Из-за него мы впустую потратили массу ценного времени.

– Смотрю, ты заставил Гурна понервничать, пока мы лежали связанными, – сказал я. – Ты и вправду был так уверен, что Диксен вынужден будет просить помощи, чтобы избавиться от проклятия?

– Нет, – признался Ааз, – но что хорошего в том, чтобы начать паниковать и умолять о милосердии? Гурн был бы от этого в восторге. Я постоянно говорю тебе, малыш: репутация – это такая же необходимая часть эффективного мага, как и его реальные успехи.

– Знаю, – сказал я. – А как самочувствие фараона? – спросил я у Корреша, когда тот снова вернулся в свое огромное кресло рядом с креслом Тананды.

– Благодаря тебе и Аазу она снова пышет здоровьем, – сказал тролль и с благодарным вздохом сбросил льняной головной убор. – Хотя ей будет не хватать встреч с Аазом, она настаивает на том, чтобы Гурн сопровождал ее почти каждый момент бодрствования.

– Бедный Гурн, – сказал я, – но зато это не даст ему появиться тогда, когда его меньше всего ждешь.

– Боюсь, что нежные чувства со стороны фараона снизят его эффективность вдвое, – согласился Корреш. – Но если он не будет совать свой нос в чужие дела, значит, проклятие пошло ему на пользу.

– Теперь это вроде как красивый нос, – сказал я с лукавой ухмылкой.

– Внешность – еще не все, – возразила Тананда. – По-моему, его преданность Сузаль достойна восхищения.

– Да, – согласился Ааз. – Такую верность не купишь. Верно я говорю, партнер? – с этими словами мой друг поднял свой стакан и сделал нехилый глоток.

– Верно, – весело поддакнул я, поднимая свой. Остальные присоединились к нам.

В душе я дал себе обещание отправиться на поиски того склада, куда Ааз доставил свой камень. Я хотел заглянуть внутрь. Меня мучило изрядное подозрение, что папирус, который я подписал, предназначался для того, чтобы Ааз мог заказать для меня мой собственный блок. Я не хотел говорить ему то, о чем догадывался. Он явно надеялся сохранить это в секрете. Более того, я хотел проверить, не сохранился ли, часом, тот блок, над которым трудилась Ай-Талек, со всеми его подробностями, столь близкими истории моей собственной жизни, рядом с огромным треугольным камнем, который Ааз выбрал для себя. Было приятно знать, что он думает обо мне. Но я бы ничего ему не сказал. Вот что для меня значит верность.

– В следующий раз одерните меня, если я вдруг слишком эмоционально увлекусь проектом, – сказал Ааз. – Кто-нибудь голоден? Я готов раскошелиться.

– Ты? – удивился Корреш.

– Ага. Ужин за счет… Сэмуайза. – Ааз поднял звякнувший золотыми монетами кошелек. – Я получил от него свои комиссионные за продажи, которые я провел. Ну, так как, Скив? Не хочешь пойти и купить немного еды? Это будет не так пафосно, как в «Le Mouton Suprisee», но зато съедобно.

– Блин, Ааз, я бы с удовольствием, но у меня свидание.

– Свидание?

– А-а-а-а-а! – хором протянули мои партнеры. Банни и Тананда выглядели довольными.

– С хорошенькой секретаршей с черными волосами? – подмигнул Ааз. Я смутился.

– Вообще-то… нет. У нас с ней ничего общего. – Я не хотел говорить ему, каким идиотом я выставил себя перед Мэтт. – Я собираюсь проведать Асуану. С ней не соскучишься.

Ааз приподнял бровь:

– Целительница Си-Кера? Вот уж не думал, что она в твоем вкусе.

– Она окружила меня вниманием и заботой, когда я попал в Некрополь. Ну, я подумал, а не вернуться ли мне туда и не пригласить ли ее на вкусный ужин?

Банни и Тананда одобрительно кивнули.

– Валяй, малыш, – лениво помахал мне Ааз. – Но не делай ничего такого, чего не сделал бы я.

– Блин, Ааз, – я невинно похлопал глазами. – Сам бы я никогда до этого не додумался.

И незаметно исчез из комнаты.