Текст книги "МИФЫ. МИФОподставы"

К счастью, скарабеи не обращали внимания на гордов, бесов и других двуногих существ. Они заручились поддержкой иных работников. Летающий клин жуков унес упряжь в пески, где ждали верблюды. Жуки накинули на барашков пустыни ошейники и застегнули их.

– Все рабочие, быстро сюда! – взвизгнула Бельтасар. – Третий дивизион, нужно немедленно установить под ним подъемники, пока все это не обрушилось на нас! Готовы? Поднимаем!

Стараясь тянуть изо всех сил, верблюды поплыли прочь от пирамиды. Камень начал медленно подниматься. Стоя на передних лапках, несколько скарабеев задними конечностями закатили в образовавшуюся щель шестиконечные металлические шипы. Они уже собрались вставить их между наклонным камнем и фундаментом, когда большой камень упал. Строительные домкраты разлетелись в разные стороны.

Я услышал громкий залп. Под весом камня верблюдов выдернуло прямо из зыбучих песков и потащило вдоль пирса, где они наконец остановились, лежа на боку, совершенно оглушенные падением. Придя в себя, они встряхнулись и поднялись на четырех веслообразных ногах.

– Оказывается, у верблюдов есть ноги, – сказал Ааз, как будто сделал для себя открытие. Услышав его слова, пара верблюдов обменялась зловещими взглядами.

– Теперь нам придется его убить, – сказал первый верблюд.

– Не сейчас, – прошептал второй. – Все смотрят.

– Нет, нет, нет! – завизжала Бельтасар, отчаянно бегая взад-вперед. – Попробуйте еще раз! Всем вернуться на свои места!

Горды, скарабеи и верблюды заняли свои исходные позиции. Жуки принялись рыть подкоп. Мы с Аазом поспешили к парившей над ними бригадирше.

– Ты единственная, кто делает что-то полезное, – сказал Ааз. – Чем мы можем помочь?

– Ничем! – завизжала Бельтасар. – Извращенцы только мешают. Мы справимся сами! Все готовы?

Протест Ааза – Я ИЗВЕРГ! – утонул в тысяче голосов скарабеев.

– Готовы!

Верблюды отступили в песок, и их таинственные ноги исчезли в его глубинах. Они натянули на груди ремни и обернулись через плечо в ожидании команды. Скарабеи вернули домкраты на место. Еще больше жуков набилось под опасно накренившуюся плиту.

– О, ради Феникса, – сердито воскликнул Ааз. – Слепая летучая мышь и та бы сказала, что они делают только хуже!

– А что они, по-твоему, должны делать? – спросил я.

– Укреплять фундамент, – ответил Ааз. – Идея правильная, вот только они делают все неправильно.

Оценка Ааза была на редкость точной: тяжелый камень со скрипом продолжал сползать вниз.

– Молитесь усерднее! – крикнул надзиратель-горд своим рабочим.

– Идиоты, вы намерены и дальше стоять и глазеть, как все это обрушится? – крикнул Сэмуайзу Ааз. – Если не укрепить основание, прежде чем перекладывать плиты, в моих консультациях просто отпадет необходимость.

– Мы посоветуемся, следует ли полностью заменить угловую плиту, – сказал главный писец-горд, нахмурив брови и поглаживая подбородок. – Ясно, что она не хочет находиться там, где лежит.

– Но заказчик заплатил за то, чтобы он был именно там, – простонал Сэмуайз. – Ну почему все это должно случиться со мной? Как ты думаешь, что нам делать, Ааз?

Громкий скрежет заставил всех взглянуть вверх.

– Он вот-вот рухнет, – сказал я и бросился к Бельтасар. – Я сделаю все возможное, чтобы помочь, – предложил я. – Я компетентный маг. У меня огромный опыт. Я в точности буду следовать вашим указаниям.

Исполинские плиты застонали. Я испугался, что они в любой момент треснут. Я видел, что скарабейша колеблется, не зная, что ей предпочесть: нарушение правил или то, что пирамида, предмет их гордости, рухнет и все их труды пойдут прахом.

– Давайте я вам помогу, – снова предложил я.

– Пентюхи еще более бесполезны, чем извращенцы! Ты только будешь путаться под ногами.

Услышав, как угловая плита над наклонным камнем заскрежетала, рабочие-горды испуганно вскрикнули.

– Я подпишу отказ, – предложил я. – Вы можете возложить всю вину на меня. Вы даже можете оштрафовать меня, если хотите, за то, что я вмешался в ход работ.

Бельтасар мгновенно навострила уши и впилась в меня огромными бирюзовыми глазами.

– Хорошо! Сумеешь приподнять край камня, чтобы мы могли сунуть под него домкрат?

– Я постараюсь, – пообещал я и, закрыв глаза, сосредоточился.

Я представил тонкую желтую магическую линию, извивавшую под нашими ногами, и направлял ее поток в себя до тех пор, пока мои руки едва ли не чесались от наполнявшей их силы. Затем я представил свою руку под краем камня, то, как она осторожно приподнимает его.

Увы, тот даже не сдвинулся с места. Я открыл глаза. Плита оставалась там, где и была. Горды, ожидавшие, что бремя будет снято с их плеч, выглядели разочарованными. Бельтасар была в ярости. Она ткнула меня в грудь.

– Ой, больно! – возмутился я.

– Бесполезно! Я же сказала вам, что пентюхи бесполезны!

– Не мешай ему! – рыкнул Ааз. – Давай, малыш, подними его!

Я впитал из желтой силовой линии еще немного энергии. Я умел при помощи магии поднять себя и даже парочку друзей, но этот камень весил больше, чем весь персонал корпорации М.И.Ф., вместе взятый, да еще с гаком. Я чувствовал, что истекаю потом. Камень скрежетал о камень. От этого скрежета клацнули мои зубы.

– Уйди, уйди, пентюх! Прочь! – взвизгнула Бельтасар. – От тебя никакой пользы!

Я открыл глаза. Ааз стоял рядом с моим плечом, вместе со всем руководством стройки. Те истерически заламывали руки.

– Что мне делать, Ааз? Я не могу поднять камень.

– Не тяни его, – спокойно посоветовал Ааз. – Толкай. Представь, что ты поднимаешься от скального основания под камнем. Я дам тебе знать, когда ты его выровняешь. Давай же, малыш. У тебя получится.

Желтая силовая линия была недостаточно сильной. Следующая ближайшая была вздыбленной черной. Мне было страшно окунуться в нее. По сравнению с более тонкими линиями, что находились поблизости, это был разъяренный бык, а не дружелюбный пес. Но у меня не осталось выбора. Мне нужна была сила, много силы. Я потянулся к ней.

БАМС!

Я частенько задавался вопросом, каково это – получить удар молнией. Некоторые расы это обожали – например, мой приятель горгул Гас. Он любил во время самых ужасных гроз оставаться на улице, надеясь, что его наэлектризует этими ослепляющими ударами колоссальной энергии, которые вмиг испепелили бы любого пентюха. Именно это я живо представил себе, когда магическая сила черной линии, проникнув сквозь мои пальцы, прожгла себе путь сквозь мое тело. Я попытался отключить поток, но он оказался сильнее меня.

Сила с ревом ворвалась в меня, переполняя мои батареи, наполняя собой каждый дюйм моего тела. Я как будто втянул в себя всю силовую линию и сам стал ее частью. За всю свою жизнь я ни разу не использовал более мощный источник. Это объясняло, почему даже самый скромный горд свободно пользовался магией. В этом измерении ее было больше, чем еды или воды. Я надеялся, что в свое время поработал с достаточным количеством силовых линий, чтобы справиться и с этой. Я направил поток вниз, позволив ему увлечь за собой и мое сознание.

Мои чувства нащупали скальное основание. Оно оказалось не там, где я ожидал, прямо под пирамидой. Вместо этого гигантское сооружение покоилось на слое утрамбованного песка, толщиной более двадцати футов. Край этой песчаной подушки откололся, сильнее осыпаясь каждый раз, когда камни над ним сдвигались. Тогда я потянулся глубже, пока моя мысленная рука не коснулась чего-то действительно твердого. Магия подсказала мне, что это действительно скальное основание. На нем я и возвел столб магии и закачал в него как можно больше энергии из силовой линии, создав что-то вроде восходящей струи фонтана. Она достигла низа накренившегося камня и уперлась в него. Я ощутил, как он сдвинулся. Да! Вокруг меня раздались возгласы. И аплодисменты. Охи и ахи.

Мне на плечо легла чья-то рука.

– Послушай, малыш, это уже слишком.

Я открыл глаза и посмотрел на пирамиду. Вернее, туда, где она только что лежала. Передо мной не было ничего, кроме… большой квадратной тени. Я поднял глаза и… оторопел. Пирамида висела в воздухе на высоте примерно тридцати футов.

– Что? – ахнул я. – Э-э-э… это как?..

– Скажи, – обратилась ко мне Бельтасар гораздо более уважительно, нежели раньше, – ты не смог бы недолго подержать ее там?

– Осторожнее! – крикнул Сэмуайз, подбегая ко мне. – О, осторожнее, Скив Великолепный! Мне и в голову не могло прийти, что все, что о тебе говорят на Базаре, сущая правда. Я думал, ты просто платишь за рекламу. Мне никто никогда не говорил! Ты превзошел все мои ожидания, даже больше, чем репутация Ааза. Но будь осторожнее, заклинаю тебя! Не поцарапай резьбу!

– Не приставай к парню. Он работает! – рявкнул на беса Ааз, отволакивая его за шкирку назад. Было видно, что он взбешен.

Мои глаза отказывались верить в то, что я на самом деле сделал, но так оно и было! Я улыбнулся себе. Сколько лет я провел в ученичестве, пытаясь подбирать крошечные предметы. Сколько раз, будучи не уверен в собственных силах, едва не ронял людей! И вот теперь я жонглировал целым зданием – или, по крайней мере, его первыми тремя ярусами!

Стоило мне это подумать, как камни заерзали. Рабочие Бельтасар хором испустили пронзительный вопль. Сэмуайз заламывал руки.

Никакого жонглирования! – приказал я своему подсознанию и переключил мысли на тишину и покой. Так-то лучше. Я вытер рукавом лоб. Вокруг меня начала собираться толпа. Все таращились на повисшую в воздухе пирамиду.

– А может, просто оставить ее там? – спросил один из надзирателей-гордов с головой змеи. – Уж очень впечатляет.

– В этом случае нижняя грань потребует дополнительной обработки, – сказала главный писец, похожая на перепелку женщина с тремя перьями, растущими на макушке. – Нам придется получить пожелания собственников относительно того, какие надписи наносить на основание.

– Это изменит условия их контрактов, – пискнул Сэмуайз и, вытащив из кармана пикси, прошептал ему инструкции. Пикси юркнул обратно в карман. Я услышал слабые шорохи.

Удерживать пирамиду в воздухе было не так-то легко. Казалось, про меня все забыли. Никто не торопился хоть чем-то мне помочь. Консультации тянулись бесконечно, не давая Бельтасар и ее рабочим приступить к ремонту. Ааз продолжал говорить им о том, что пойдет не так, если они примут то или иное решение. Мои плечи уже начинали дрожать. При всем избытке магической энергии та по-прежнему проходила сквозь одного смертного мага-пентюха – то есть меня.

– Послушайте, братцы… – взмолился я.

– Погоди, малыш, – сказал Ааз, поднимая руку. – Сэмуайз, советую тебе добавить в смесь несколько крупных зерен. Мелкие частицы просто выветриваются. Их унесет во время следующей песчаной бури.

– Наши климатические чары предотвращают песчаные бури в этой местности, – довольно резко заявила местная гордесса-маг. – Похоже, вы слишком давно изучали продвинутую погодную магию?

– Послушай, сестрица, – с угрозой в голосе сказал Ааз, – я руководил куда более крупными проектами, чем этот, в измерениях, где основной валютой были вовсе не скорпионьи хвосты и пиво. В дополнение к магии тебе требуется физическая материя. Любой идиот, живущий в постройке более сложной, нежели наброшенное на палку одеяло, в состоянии это понять.

– Довольно, – заявила дама – главный писец. – Мой народ не будет работать с этим дикарем. Он не ценит нашу культуру.

– Культуру бесполезной траты времени? – спросил Ааз. – Любезные мои, любой офис во всех измерениях имеет ту же культуру, что и ваш. Тепловая смерть вселенной произойдет по причине бесконечных совещаний, а не инерции.

Теперь у меня уже задрожали руки.

– Ааз! – крикнул я. Тот мгновенно вышел из режима чтения лекции.

– Именно это я и имел в виду, – сказал он. – В вашем распоряжении есть высококлассный маг, который добровольно предлагает свои услуги, а вы впустую тратите его время! А ведь это входит в наши оплачиваемые часы, Сэмуайз.

– Неправда, в нашем соглашении этого нет!

– Покажи мне, где Скив это подписал, – возразил Ааз.

– Идиоты! – взвизгнула Бельтасар, отрываясь от группы. – Первый дивизион, приготовиться к укреплению фундамента! Второй дивизион, приготовиться к нанесению слоя герметика! Третий дивизион, наложить чары сдерживания!

– Готовы! – завопили скарабеи. – Вперед!

Миллионы скарабеев поднялись в воздух и разлетелись по огромной пустой площади, бросая вниз охапки чего-то похожего на тлеющую пыль. Там, где она касалась земли, тут же происходило возгорание. Я увидел, что не только ближайший ко мне угол обрушился под тяжестью здания, но и фундамент весь пошел трещинами, блестевшими, как раскаленная золотая проволока. Золото плавилось, и трещины быстро запечатывали сами себя. Следующий рой скарабеев сбросил черную пыль. Та покрыла свечение слоем тьмы. Третья бригада заполнила щель между основанием пирамиды и землей сетью крошечных волокон, похожих на паутину магии. Я ощутил, как формируется связь. Более того, мои пальцы слипались, как будто намазанные клеем. Я снова заставил себя открыть веки и моргнул.

– Молодец! Теперь она не сдвинется с места, пока не исчезнет все измерение. – Бельтасар издала еще один вопль. – Четвертый дивизион!

Никто не ответил.

– Четвертый дивизион! Эй, пентюх! Это ты!

– Кто, я? – Я недоуменно повернулся к ней. Бельтасар указала на меня крошечным кулачком. – Да, ты, Скив Великолепный, будь добр, опусти пирамиду. Бережно. Нежно. Осторожно!

Я медленно-медленно опустил дрожащие руки. Огромное квадратное основание опустилось вместе с ними до уровня моих глаз. Я мельком заметил испуганное лицо Сэмуайза и тотчас занервничал. Мне было страшно уронить пирамиду. Ведь это значило загубить работу сотен строителей. Я выбросил образ беса из головы и, закрыв глаза, сосредоточился. Если я смог поднять пирамиду, значит, смогу и благополучно поставить ее на место.

Мои руки дрожали, как трепещущие на ветру листья. Я услышал угрожающий рокот. Все вокруг застонали. Я поднатужился и напряг запястья. Мысленным взором я увидел, как слои камня опускаются на огромный квадрат песка. Чтобы убедиться, что это так, я приоткрыл глаза. Все верно. Я опустил пирамиду мягко, без единого стука.

– Молодец, малыш! – радостно крикнул Ааз.

Я усмехнулся.

Бельтасар с лету врезалась мне в плечо и, словно этакий летающий эквивалент Ааза, дружески стукнула меня кулачком.

– Молодец, молодец! – воскликнула она. – Мы проголосуем за то, чтобы сделать тебя почетным скарабеем! И, – великодушно добавила она, – не будет выписано никакого штрафа за присутствие на стройплощадке нелицензированного строителя! Тем не менее, – она повернулась к Сэмуайзу, – я требую наложить штраф за нарушение техники безопасности в строительной зоне.

– Как тебе это? – спросил я Ааза. Я все еще не пришел в себя после того, как в одиночку переместил целое здание.

Ааз криво усмехнулся:

– Напомни мне, чтобы я позвал тебя, если мне вдруг понадобится поменять шину.

– Поменять на что? – спросил я. Гордость не позволила мне спросить, что такое шина. Я бывал в Извре и видел повозки, на которых они там ездили. Но Ааз, похоже, все еще был сердит.

– Спасибо, спасибо, спасибо! – воскликнул Сэмуайз, бросаясь ко мне, чтобы пожать мою руку. Я кивнул. Никогда в жизни я не чувствовал себя таким измученным. – Неудивительно, что тебя называют Скив Великолепный! Я понятия не имел!

Меня распирало от гордости. Я, тот самый подмастерье, который не мог зажечь для Гаркина свечу или заставить перышко летать по воздуху, не облившись при этом потом! Я поднял целое здание и не расколол ни единого кирпича. Скарабеи и горды продолжали оглядываться на меня. Глифы летали взад и вперед по стройке, и все, кто их получал, тоже смотрели на меня. Я обеими руками потер затылок. Теперь, когда магическая сила утихла, я больше не гудел. Зато весь онемел.

– Извини, малыш, сначала я не понял, в какую переделку ты угодил, – сказал Ааз, дружески хлопнув меня по спине. – Я больше не прибегаю к столь веским аргументам. Обожаю играть адвоката девола против офисной политики.

Я был не против, если хотел немного поприкалываться. Ведь не я же уронил мяч, то есть пирамиду.

– Что стало причиной аварии?

– Не знаю. Этого не должно было случиться. – Ааз задумчиво почесал затылок. – Местная магия на первый взгляд довольно сильная. Множество силовых линий. Стольким проблемам просто неоткуда взяться. Этот фундамент должен был выдержать дюжину зданий такого размера до второго дня вечности. Интересно, у Диксена была такая же проблема? Ты, случайно, не знаешь? – спросил он Сэмуайза.

К моему облегчению, бес отвернул от меня свой восхищенный взгляд.

– Конечно, нет, Ааз! Насколько я знаю, у него вообще не было таких проблем, как у меня.

Ааза это не впечатлило.

– Ты не маг. Откуда ты можешь знать? Вдруг ему пришлось противодействовать чьему-то вмешательству или противостоять злым чарам?

Сэмуайз кипел возмущением.

– Я просто знаю! Он бы сказал… Ну, или пробормотал бы. Диксен не любитель говорить… По крайней мере, не со мной.

– Не понимаю, почему нет, – сухо заметил Ааз. – Хорошо, Скив, что ты скажешь? Заскочим к соседу и посмотрим, что да как, хорошо?

– Согласен, – откликнулся я. – Интересно заглянуть внутрь этого водяного шара.

– Пойдем, поймаем верблюда. – С этими словами Ааз зашагал к дорожке, ведущей к пирсу.

– Нет! – выкрикнул Сэмуайз, выпрыгнув перед нами. – Ты этого не сделаешь. Он ненавидит назойливость!

– Это не назойливость, – сказал Ааз, решительно отводя его в сторону. – Это визит вежливости, два мастера-мага, недавно прибывшие в город, приходят, чтобы отдать дань уважения главному местному боссу. Он, вероятно, уже задается вопросом, почему мы не сделали этого раньше. Что нам захватить в качестве подарка, ящик апельсинов или бутылку спиртного?

– Но зачем? – взвыл Сэмуайз, заламывая руки, и ускорил шаг, чтобы не отставать от нас. – Зачем беспокоить Диксена?

– Это никакое не беспокойство, – объяснил Ааз, начиная терять терпение. – Это вполне по-соседски, ведь мы намерены какое-то время здесь работать. Хочу спросить его, что он думает по поводу несчастных случаев, узнать, были ли у него проблемы, которые он не может объяснить.

– О нет, – воскликнул Сэмуайз. – Только не это! Зачем это вам нужно?

Ааз пристально посмотрел на беса:

– Чем больше ты убеждаешь меня не посещать Диксена, тем больше мне хочется это сделать. Ты вынуждаешь меня думать, что никогда не работал на него.

Сэмуайз вскинул руки в протестующем жесте:

– Неправда! Я работал. Он хороший парень, честный. Просто он ненавидит, я хочу сказать, ненавидит, когда его отвлекают. Мы расстались, будучи в хороших отношениях. Это одна из причин, почему я ушел. Его исследования были для него важнее, чем хорошие отношения с сотрудниками. – Бес потер задницу, и я, похоже, догадался, каким образом маг выражал свое недовольство тем, что его беспокоили во время его штудий. И мы решили поговорить с ним как можно скорее. – Я просто хочу уберечь вас от тех же ошибок.

– Ты нас предупредил, – сухо сказал Ааз. – Есть ли вокруг павильона охрана? Нам придется пробиваться сквозь лучи лазеров или противопехотные заговоры?

– Ничего. Однажды я предложил установить там стазис-бомбы, поскольку у него в офисе есть поистине ценные артефакты, но он не захотел заморачиваться. Но вокруг офиса Диксена и вправду нет необходимости в особых мерах безопасности.

– Это почему же? – спросил я.

– Диксен очень могущественный маг, – сказал Сэмуайз так, как будто это должно было быть мне очевидно. Восхваление героя, имевшее место несколько минут назад, ушло в прошлое. – С теми, кто его злит, он может сделать все, что угодно. Лично.

– Гм, а именно? – спросил я, взглянув на Ааза. Нам следовало подготовиться.

– О, обычные виды катастрофической магии: превращения, изгнания… смерть. Ну, вы понимаете. – Бес слегка замялся.

Мы с Аазом переглянулись. Лично я усомнился, что Сэмуайз был свидетелем той мести. Иногда иметь репутацию самого мощного, крутого, жестокого и подлого мага в городе было гораздо удобней, чем доказывать это делом. Мы оставили Сэмуайза с его протестами и позвали верблюда.

Глава 13

Забыть ли старую любовь?

Инспектор Жавер

Теперь, когда мы с Аазом прославились как люди, которые платили за услуги и даже оставляли чаевые – Ааз чуть менее щедрые, нежели я, – мы стали желанными клиентами местной транспортной сети.

– Мистер Скив! – воскликнула Трица, верблюдица с густой шерстью, напоминающей мех соболя, и трехдюймовыми ресницами. Она бочком подплыла к пирсу и кокетливо похлопала ресницами, глядя на нас. – Залезайте, залезайте наверх. Прекрасный день для поездки. Куда вы собрались?

– Сейчас не твоя очередь, Трица, – отрезал Мобор, толстый верблюд с пятнистой бежевой шерстью. Он выскочил перед ней и первым подгреб к моим ногам. – Это моя очередь задать этот вопрос. Куда вы желаете, чтобы я вас отвез? – осведомился он, поворачивая ко мне свою пегую морду.

Я не знал, кого из них выбрать. Оба были надежными, безопасными водителями и не пытались слишком нагло надуть меня в том, что касалось оплаты проезда. По крайней мере, так было до сих пор.

– Не следует брать первый или второй кэб, которые предлагают свои услуги, – сухо сказал Ааз, пока верблюды наперебой предлагали нам себя.

– Почему нет? – спросил я.

– Правила Викторианской эпохи, – сказал он.

– Что такое Викторианская эпоха? – спросил я.

– Скука, неудобная одежда, кошмарная еда, – ответил он и стал считать ожидавших нашего внимания верблюдов. – Две рогатки, двадцать палиц, ухвати такси за… у вас, ребята, есть пальцы на ногах, и вы не хотите, чтобы кто-то их видел? Забудьте. Балу, ты выиграл. – Он поманил молодого верблюда. – Ты надежный. Обещаешь не писать глифы во время вождения?

– Нет, сэр, нет! Не буду! – воскликнул Балу и виновато посмотрел вниз, туда, где были бы его передние ноги, не будь они спрятаны под песком. – Я остановлюсь, сэр. Поднимайтесь на борт.

– Не честно! – пожаловался Чибар, полностью бежевый верблюд.

– Он перескочил очередь! – запротестовала Трица.

– Его место в самом ее конце, – настаивал Обригаду, черный как смоль верблюд.

Мы с Аазом не стали обращать на них внимание и забрались между горбами Балу. Молодой верблюд, похоже, был чрезвычайно доволен собой. Он плавно отчалил от пристани. Остальные окружили его и принялись толкать. Он вздрагивал, как будто кто-то щипал его или пинал ногами под поверхностью песка. Мы с Аазом подпрыгивали между горбами.

– Эй! – возмутился я. Остальные верблюды устыдились и поспешно отступили.

– Куда вам нужно? – спросил Балу через плечо.

– В павильон Диксена, – сказал я. Внезапно верблюды остановились и уставились на нас.

– Вы действительно уверены в этом? – уточнил Мобор.

– Почему, черт возьми, нет? – удивился Ааз.

– Он беспощаден к непрошеным гостям, – сказала Трица, широко раскрыв от ужаса глаза. – Как, по-вашему, Мобор лишился большей части своих волос?

– Я же сказал тебе, это просто неудачная стрижка, – возразил пегий верблюд. – Она лжет, господа. Но она права насчет Диксена. Он ужасный горд.

– Ну, так как, Балу? – спросил Ааз. – Ты струсишь или отвезешь нас?

Молодой верблюд тяжело сглотнул.

– Если вы защитите меня, то я отвезу вас. Но за дополнительную плату, господа. Для определенных пунктов назначения требуется плата за риск.

– Плата за риск! – возмущенно проревел Ааз.

– Я заплачу вдвое больше обычного, – вмешался я. – Так ты отвезешь нас? Я хочу успеть туда до окончания рабочего дня.

– Очень хорошо, сэр, – вздохнул Балу и задумался. – Одну минутку. Я должен написать глиф жене, сказать ей, что люблю ее, если вдруг не вернусь.

– Не поверю, что все так плохо, – огрызнулся Ааз. Балу ничего не сказал, его передние ноги были закрыты песком. Через мгновение он бросился в зыбучие пески, держа курс прямо на восток через пустыню. Остальные верблюды печально попрощались с ним.

Я пожал плечами:

– Кто его знает.

В свое время мы встречали немало могущественных магов. Некоторые из них хотели нас убить, например Топор (который позже стал нашим близким другом)[9]9
  Чтобы узнать личность мага-убийцы, известного под именем Топор, прочтите захватывающий «Маленький МИФОзаклад», книгу, без которой ни одна библиотека не может считаться полной.


[Закрыть], некоторые на самом деле были безумны, как Иштван, а некоторым просто нравилось быть единственными в городе, у кого была реальная власть.

Мы углубились в самое сердце пустыни, и вскоре малоэтажный проект Сэмуайза исчез за песчаными дюнами. Вскоре вы не смогли бы различить ничего, кроме крошечных пятен летающих глифов и магического каркаса, который вздымался вверх из частично законченной пирамиды. Впереди на фоне солнца блестела белая пирамида Диксена. На нашем приземленном уровне она потрясала размерами и красотой, но с точки зрения мага ее полностью затмевал силуэт поменьше, парящий позади нее, в считаных ярдах над песками пустыни.

Да, водяной шар в засушливом измерении – это явные понты, но он действительно впечатлял.

Мы с Аазом обменялись предположениями на тот счет, какую силовую структуру Диксен использовал, чтобы поддерживать его сферическую форму, и были ли у него проблемы с испарением или нет. Я с нетерпением ждал дружеской беседы с Диксеном. Я искренне восхищался его воображением.

Мы смогли приблизиться к основанию пирамиды на расстояние десятка ярдов. Полуденное солнце сердито смотрело на нас из наклонной белой стены. Я был вынужден подбросить лист магии, чтобы нас не зажарило на отраженном зное. Балу обогнул квадратный фундамент и двинулся к мерцающему офисному зданию, похожему на гигантский хрустальный шар.

Я хорошенько осмотрелся. Сэмуайз был прав. Я не заметил никаких мер безопасности, даже силовых линий, проложенных для того, чтобы предотвратить вторжение незваных гостей. Диксен явно не видел причин заселять свою удаленную крепость армией стражей, как то делал Сэмуайз. Я ощутил укол зависти. Как же здорово иметь репутацию, которая сама по себе способна отпугивать злоумышленников без того, что я считал минимальной реальной защитой! Я так и сказал Аазу.

– Пока не сбрасывай его со счетов, малыш, – сказал Ааз, разглядывая обе постройки еще более критическим взглядом, нежели я. Лично меня это слегка раздражало, но, когда дело касалось разумной подозрительности, я не имел ничего против Ааза. Он не раз спасал меня, предполагая о других людях самое худшее. Мне было неприятно думать, что я наивен, но я был честен сам с собой: по сравнению с Аазом я был наивен. Хотя лично для меня никогда не было проблемой думать о людях лучше, нежели они есть на самом деле.

Диксен был настолько безразличен к возможному вторжению, что наш верблюд сумел проскользнуть прямо под колеблющуюся сферу.

– Как мы попадем внутрь? – спросил я.

– Это вода, – сказал Ааз. – Мы поплывем.

Чтобы успокоить Балу, Ааз протянул руки и притворился, будто черпает энергию из одной из силовых линий, пролегавших под слоем песка. Я сидел, наблюдая за ним, хотя именно я впитал в себя некое количество доступной магии и поднял нас прямо со спины верблюда.

– Жди нас! – крикнул Ааз Балу. Верблюд нервно кивнул нам, и песок перед его грудью заклубился. Он снова что-то писал своей жене.

– Буль-буль! – воскликнул я, когда моя голова прошла сквозь водную преграду. Ааз улыбнулся мне, выпуская сквозь зубы пузыри воздуха. В отличие от него я не обращал внимания на то, как высоко мы поднимаемся. Внешняя оболочка сферы была более восьми футов толщиной. Как только я был полностью окружен водой, я оттолкнулся обеими ногами, отчаянно пытаясь дотянуться до воздуха.

Мои легкие горели. Я надул щеки, из последних сил пытаясь задержать дыхание. В поле зрения возник твердый бортик, опирающийся на внутреннюю поверхность. Я подплыл к нему, ухватился за край и подтянулся. После чего лег на спину, жадно хватая ртом воздух.

– Добрый день, – сказала юная гордесса. Она сидела, скрестив ноги, на полу, который, как я теперь заметил, образовывал широкое кольцо вокруг низа пузыря с водой. Складка ее льняной юбки была натянута на колени, образуя ровную платформу. На юбке лежал лист папируса с дюжиной символов. Кончик пера в ее руке был черным от чернил, как будто я прервал ее работу. – Вам чем-то помочь?

– Привет, детка, – сказал Ааз с приторной ухмылкой. – Мы хотели бы видеть твоего босса.

Секретарша пристально посмотрела на него:

– У вас назначена деловая встреча?

Оправившись после того, как едва не утонул, я понял, что по пентским меркам она очень даже хорошенькая – вытянутое лицо с большими темными глазами и высокими скулами. На голове была обычная накидка, но я заметил, что посередине темени имелось отверстие, куда вставлялись три высоких пера, вроде того, что было у нее в руке. Остальные волосы свисали длинными прядями черного пуха. За ее спиной на пьедесталах сидела пара крупных песочного цвета кошек и хлопала лапами по стоячим перьям. Похоже, это ее раздражало, но она не прогоняла их и даже не ругала.

Хотя стульев не было, остальная часть офиса выглядела очень даже современно, куда более современно, нежели офис Банни в штаб-квартире корпорации М. И. Ф. На низком столике позади нее стоял компьютер, философское устройство, с которым я познакомился еще в Коболе. Три ряда клавиш были помечены иероглифами. Крышки резных сундуков были откинуты, открывая взору рулоны папирусов с цветными этикетками, приклеенными к их верхнему краю. С того места, где я сидел, я попытался прочесть глифы на ярлыках, но, увы, до них было слишком далеко. Колючий взгляд секретарши напомнил мне, что я подглядываю. Я улыбнулся ей.

– Мы новички в городе, – пояснил я. – Приезжие маги. Это Ааз, а меня зовут Скив. Мы решили нанести Диксену визит вежливости и чуть ближе с ним познакомиться. Мы пробудем здесь месяц или около того.

Секретарша просияла улыбкой.

– Это хорошие известия! – сказала она. – Он от всего сердца будет рад вас видеть.

– Знаешь ли, детка, – сказал Ааз. – Это не совсем то, что мы слышали.

– О нет, он обожает разговаривать с другими магами.

Одна из кошек смахнула все три пера на глаза девушки. Она подняла руку, чтобы выпрямить их, и кошка с возмущенным мяуканьем отпрянула.

– Ах, прости меня! – воскликнула она, поворачиваясь, чтобы поклониться животному. Она сложила руки и, закрыв глаза, нараспев произнесла фразу, которую я не мог понять, но которая звучала по древнеэгидски. Некоторые горды на стройке на этом языке приносили извинения своим предкам.

– Не проще ли их просто прогнать? – спросил я. Девушка бросила на меня возмущенный взгляд.

– Но ведь это же священные кошки! Я не могу этого сделать. Им нельзя приказывать. Они должны делать то, что велит им божественное вдохновение.

– Должно быть, ей просто нравятся неудобства, – сказал Ааз. – Лишь бы не работать. Какой у твоего босса сегодня график, киска? У него найдется для нас пара минут?

– Я выясню. Моего работодателя не принято прерывать посреди дня, но я не сомневаюсь, что он будет рад познакомиться с вами как с собратьями по магическим искусствам. – Она отложила письмо, которое писала, и взяла с края стола, рядом с компьютером, свиток. – Хм, – сказала она, разворачивая его. – Похоже, он закончил полдник и медитацию. И в течение следующего часа будет читать древние тексты.