Текст книги "К суду истории. О Сталине и сталинизме"

Эта точка зрения куда ближе к истине, чем рассуждения М. Агурского, Г. Федотова или А. Иванова (Скуратова). К тому же значительную часть постов, которые были заняты ранее евреями, поляками, латышами или венграми, заняли теперь выходцы с Кавказа, из Средней Азии и Казахстана.

Еще в начале 30-х годов видный идеолог немецкого фашизма А. Розенберг писал в своей книге «Будущий путь германской внешней политики»: «Сущность русской революции, если ее рассматривать с расово-исторической точки зрения, состоит в том, что бессознательные монголоидные силы одержали в русском народном организме победу над северными и перешли к искоренению этой, по их представлению, враждебной им сущности…»[475]475
  Цитату из книги Розенберга привел в своей речи на XVII съезде ВКП(б) Бухарин Н. См.: Стенографический отчет XVIII съезда. М., 1934. С. 128.


[Закрыть]

Тот же А. Розенберг в июле 1941 года убеждал Гитлера, что «большевизм уничтожил старый господствующий слой в России и заменил его новым, кавказско-азиатского происхождения».

Эта точка зрения была, однако, не главной среди теоретиков фашизма. И после сталинских репрессий они продолжали обычно утверждать в своей пропаганде, что СССР остался по своему главному руководящему слою… еврейской страной. В немецкой газете «Ангрифф» уже после нападения на СССР Роберт Лей заявил: «В Советском Союзе евреи достигли того, что они подготовили для всего человечества. .. Поэтому еврейство и его мир должны быть уничтожены, как это происходит сейчас на территории большевистского "советского рая", для того, чтобы успехам и развитию истинного социализма была открыта свободная дорога»[476]476
  Ангрифф. 1941, 12 авг. (Цит. по архивным материалам советского Информбюро периода Отечественной войны.)


[Закрыть].

Русский великодержавный национализм был действительно взят на вооружение Сталиным, что отразилось и в его кадровой политике. Но это произошло позже – к концу Отечественной войны и особенно в 1948 – 1949 гг. Но это уже другая тема.

Репрессии 30-х годов завершили давно задуманную и проводившуюся поэтапно узурпацию Сталиным власти в стране и в партии. Еще в конце 20-х годов Сталина не без основания называли диктатором. Однако та ничем не ограниченная единоличная диктатура Сталина, которая утвердилась с конца 30-х годов, не имела прецедента в истории. На протяжении последних 15 лет своей жизни Сталин обладал такой властью, какой не обладал ни один из русских царей и ни один из диктаторов последнего тысячелетия. В руках Сталина была не только вся полнота политической и военной власти, он мог бесконтрольно распоряжаться всеми материальными ресурсами страны, единолично решал все основные вопросы внешней политики и сосредоточил в своих руках даже руководство литературой, искусством, наукой.

Советская власть и в период революции и Гражданской войны, и во времена НЭПа, а также в конце 20-х – начале 30-х годов не слишком считалась с законами, когда речь шла о людях, группах, партиях или целых социальных слоях, которые объявлялись классовыми врагами пролетариата. Подобный произвол оправдывался обычно словами о «диктатуре пролетариата», которая не может слишком связывать себя какими-либо законами, но может при необходимости опираться непосредственно на насилие. В действительности в это время в нашей стране существовала уже не столько диктатура пролетариата, сколько диктатура партии, которая постепенно превращалась в диктатуру наиболее сильной фракции, а в первой половине 30-х годов в диктатуру партийных верхов, т. е. своеобразную «диктатуру вождей»[477]477
  Подробнее о процессах перерождения диктатуры пролетариата в СССР см.: Медведев Р. А. Ленинизм и западный социализм. Лондон: Новое левое обозрение, 1981. Раздел 2. С. 29 – 93.


[Закрыть]. Не соблюдая законов в отношении всех тех, кого они считали «классовыми врагами», не слишком считаясь теперь и с рядовыми членами партии, не говоря о разного рода оппозиционерах, партийные верхи, однако, требовали сохранения определенных партийных норм и принципов коллективного руководства. Такая установка противоречила планам Сталина, и, начиная выполнение решающей фазы по узурпации власти, Сталин постепенно нарушал одну за другой все ранее сложившиеся партийные нормы и традиции, пока не отбросил их полностью.

Так, например, Сталин полностью пренебрег всеми правами и прерогативами ЦК ВКП(б), а затем и такими руководящими органами ЦК, как Секретариат и даже Политбюро, хотя формально эти органы по руководству партией и не были упразднены. Известно, что ЦК ВКП(б) строился в прошлом как демократический, коллегиальный орган. Устав ВКП(б) предусматривал регулярный созыв пленумов ЦК и съездов партии. Чтобы воспрепятствовать какому-либо произволу в отношении членов ЦК партии, ее Устав предусматривал, что ни один из членов ЦК ВКП(б) не может быть выведен из состава ЦК без разрешения съезда партии, а в исключительных случаях – без решения расширенного пленума ЦК ВКП(б).

Однако уже после ареста Бухарина и Рыкова в январе 1937 года Сталин перестал собирать пленумы ЦК для решения судьбы тех или иных членов ЦК ВКП(б). Принимая решения об их аресте и расстреле, Сталин действовал единолично, обсуждая с Ежовым или Берией лишь отдельные технические детали предстоящей «операции». Поэтому для большинства членов ЦК их арест был совершенно неожиданным и не сопровождался даже минимумом формальностей. Член ЦК ВКП(б) И. Якир, вызванный в Москву, был арестован в Брянске прямо в салон-вагоне. Ночью в купе, где спал Якир, вошли работники НКВД. Один из них вынул из-под подушки командарма пистолет, затем разбудил Якира и объявил ему об аресте. «А где решение ЦК?» – спросил Якир. «Приедете в Москву, там все решения и санкции вам покажут», – нагло ответил Якиру сотрудник НКВД[478]478
  Командарм Якир// Сборник воспоминаний. М., 1963.


[Закрыть]. Кандидат в члены Политбюро ЦК Я. Рудзутак был арестован на даче, когда оживленно беседовал с художниками В. Н. Мешковым, А. М. Герасимовым и П. М. Щухминым[479]479
  Трукан Г. А. Ян Рудзутак. М., 1963.


[Закрыть]. По свидетельству бывшего инструктора ЦК ВКП(б) Д. Ю. Зориной, заведующий сельскохозяйственным отделом ЦК В. А. Яковлев был арестован в своем служебном кабинете. «Разве у нас контрреволюционный переворот? – спросил он сотрудников НКВД. – Я член ЦК и член правительства. Какое право имеете вы арестовывать меня без санкции ЦК?» Однако его протест остался без ответа. Видного деятеля партии и члена ЦК ВКП(б) А. Бубнова охрана Кремля не пропустила в октябре 1937 года на заседание очередного пленума. В таком же положении оказались и еще несколько членов ЦК. Бубнов, крайне взволнованный, поехал в свой наркомовский кабинет в Наркомпрос, где оставался до вечера. Только из передачи вечерних известий по радио он узнал, что его уже сняли с поста наркома просвещения. А через несколько дней Бубнов был арестован[480]480
  Биневич А. И. Андрей Бубнов. М., 1964.


[Закрыть].

И такими же откровенно наглыми и незаконными были действия Сталина, направленные против других членов ЦК и Советского правительства.

Неудивительно, что Сталин стал теперь пренебрегать и уставными сроками созыва съездов и пленумов ЦК партии. В первые 10 лет после смерти Ленина состоялось 4 съезда, 5 конференций и 43 Пленума ЦК ВКП(б). В последующие 20 лет (1934 – 1953) состоялось 3 съезда партии и одна партийная конференция, а также 23 пленума ЦК. Перерыв между XVIII и XIX съездами партии составил 13 лет. С 1941 по 1951 гг. в Москве было проведено только 2 пленума ЦК ВКП(б)[481]481
  Историческая энциклопедия. 1965. Т. 8. С. 275.


[Закрыть].

И в западной советологической, и в эмигрантской литературе нередко и очень настойчиво защищается точка зрения, что никаких особо существенных изменений в советской системе во второй половине 30-х годов не произошло. Террор Сталина, по мнению многих авторов, являлся прямым продолжением «красного террора» времен Гражданской войны, террористических методов проведения коллективизации, террора против «буржуазных» специалистов и «чуждых элементов» начала 30-х годов. Хотя диктатура коммунистической партии к концу 30-х годов и стала более жестокой, ее основной характер не изменился. Таким образом, никакого специфического феномена «сталинизма» не существовало в природе, а было естественное и закономерное развитие основных начал «ленинизма». И «сталинизм», и «ленинизм» – это только различные этапы развития и воплощения в жизнь разработанной еще Марксом и Энгельсом системы «тоталитарного социализма», или социализма вообще.

Этот вопрос о взаимоотношении между сталинизмом и ленинизмом, между марксистской и ленинской доктринами социализма и реальной действительностью 30 – 40-х годов в нашей стране требует специального рассмотрения, мы еще будем говорить обо всем этом в следующих главах нашей книги.

Отметим только, что подобная точка зрения почти полностью совпадает с точкой зрения официальной советской исторической науки, которая также не видит принципиальной разницы между ленинизмом и сталинизмом и вообще отрицает правомерность такого понятия, как «сталинизм». События 30-х годов рассматриваются в советской исторической науке как естественное и логическое продолжение социалистического строительства в СССР по пути, намеченному Лениным и марксизмом-ленинизмом. Другое дело, что для многих западных авторов и эмигрантов из СССР ненавистна и враждебна всякая система социализма, независимо от эпитетов «ленинский», «сталинский», «демократический» или «тоталитарный». Советские авторы, напротив, не жалеют положительных эпитетов, чтобы охарактеризовать и современный «реальный» социализм, и социализм 30-х годов. «Культ личности, – утверждают авторы одного из пособий по истории партии, – …не мог изменить природы социалистического строя, не мог поколебать ленинские основы партии. Партия и ее местные органы жили своей активной, самодеятельной жизнью. В постоянном столкновении с теми нездоровыми тенденциями, которые порождались культом личности, подлинно ленинские начала, лежащие в основе партии, неизменно брали верх»[482]482
  Годы ратных трудов и подвигов (Молодежь об истории КПСС). М., 1966. С. 9.


[Закрыть].

В «Очерках по истории КПСС» – учебном пособии для школ марксизма-ленинизма, подготовленном под руководством С. П. Трапезникова при участии Г. Н. Голикова, А. И. Титова, Г. А. Деборина и др. и издававшегося много раз в 1966 – 1975 гг., события 1936 – 1939 гг. излагаются в разделе «Победа и упрочение социализма». Здесь можно прочесть о принятии новой «более демократической Конституции СССР» и новой «более демократической» избирательной системы, о развитии демократии внутри ВКП(б). Но в этом пособии ничего не говорится о преступных массовых репрессиях, об уничтожении большей части кадров партии, армии и советского аппарата. Не упоминается ни одна из жертв сталинского произвола, авторы пособия лишь очень глухо говорят об ошибочном тезисе насчет усиления классовой борьбы в СССР по мере успехов социализма и о злоупотреблениях властью. Аналогичная тенденция прослеживается и в многотомной «Истории КПСС», издание которой продолжается вот уже в течение 20 лет и до сих пор не завершено[483]483
  Главная редакция первого тома (1964 г.): Поспелов П. Н., Бугаев Е. И., Ильичев Л. Ф., Карпинский В. А., Кукин Д. М., Минц И. И., Назаренко И. Д., Пономарев Б. Н., Сатюков П. А. Главная редакция второй книги пятого тома (1980): Федосеев П. Н., Бугаев Е. И., Егоров А. Г., Епишев А. А., Капто А. С, Минц И. И., Педосов А. Д., Пономарев Б. Н., Трапезников С. П.


[Закрыть]. События 1937 года излагаются в этой капитальной и официальной истории в главе «Победы социализма в СССР» (т. 4, глава 24). События 1938 – 1939 гг. излагаются в главе «Вступление СССР в период завершения строительства социализма» (т. 5, глава 1). В этих главах можно найти немало рассуждений о дальнейшем развитии советской демократии и об укреплении партийных органов, об идейном воспитании коммунистов и о социально-политическом единстве советского народа. Но здесь нет ни одной главы, ни одного параграфа, в котором говорилось бы о жесточайшем терроре и массовых репрессиях в предвоенные годы.

В противоположность изложенной выше точке зрения немало западных и эмигрантских авторов рассматривали и продолжают рассматривать узурпацию Сталиным власти в СССР и ВКП(б) как полный разрыв Сталина с социализмом и ленинской революцией, как контрреволюционный, монархический или даже фашистский переворот.

Еще в конце Гражданской войны среди некоторых теоретиков белого движения велись разговоры о том, что Октябрьская революция, как и многие из прежних революций в других странах, завершится в конце концов установлением новой монархии. Известный националист и монархист В. Шульгин приводит в своей книге «1920 год» беседу, которая состоялась у него в конце 1920 года с одним из работников русского посольства в Константинополе. В этой беседе Шульгин пытался доказать, что большевики в силу объективных условий должны будут не только восстановить военное могущество России, а также границы Российской державы «до ее естественных пределов», но и подготовят «пришествие самодержца всероссийского». Таким самодержцем, однако, не смогут стать ни Ленин, ни Троцкий. Как говорил Шульгин: «…и Ленин, и Троцкий не могут отказаться от социализма …они ведь при помощи социализма перевернули старое и схватили власть. Они должны нести этот мешок на спине до конца. Он их и раздавит… Тогда придет Некто, кто возьмет от них их "декретность"… Их решимость принимать на свою ответственность невероятные решения. Их жестокость – проведение однажды решенного. Но он не возьмет от них их мешка. Он будет истинно красным по волевой силе и истинно белым по задачам, им преследуемым. Он будет большевик по энергии и националист по убеждениям. Комбинация трудная – я знаю… Да, это так… и все, что сейчас происходит, весь тот ужас, который сейчас происходит, весь этот ужас, который сейчас навис над Россией, – это только страшные, трудные, ужасно мучительные роды. Роды самодержца… Легко ли родить истинного самодержца, да еще всероссийского»[484]484
  Шульгин В. 1920 год. Л., 1927. С. 269 – 273. Арестованный в 1944 году в Югославии Шульгин находился в заключении до 1956 г. Он умер в СССР в 1976 г.


[Закрыть].

Неудивительно, что некоторые из представителей правой и кадетской эмиграции расценивали узурпацию Сталиным власти в СССР как своеобразный монархический переворот. В архиве Е. Д. Кусковой, русской общественной деятельницы и публициста, высланной из Советской России в 1922 году, было обнаружено в Праге в 1945 г. письмо бывшего лидера кадетской партии П. Н. Милюкова, который, в частности, писал 18 сентября 1936 года: «По-вашему, расстрелы эти потому, что линия потеряна. Линия продолжается, следовательно, нечего теряться – пусть продолжают верить в правоту линии вплоть до эшафота. Характеризуя способ (внешнюю форму) как варварство, я считаю цель, для которой употребляется этот способ, вполне правильной… Тем более я желаю Сталину здравствовать, чтобы не было зигзагов назад…»[485]485
  Свидетельство члена КПСС С. Петриковского.


[Закрыть]

Более определенно писал уже упоминавшийся нами выше Георгий Федотов. В статье «Сталинократия», опубликованной в 1937 году в журнале «Современные записки», Г. Федотов писал: «Лед тронулся. Огромные глыбы, давившие Россию семнадцать лет тяжестью, подтаяли и рушатся одна за другой. Это настоящая контрреволюция, проводимая сверху… Происходящая в России ликвидация коммунизма окутана защитным покровом лжи. Марксистская символика революции еще не упразднена, и это мешает видеть факты… Сталин и есть "красный царь", каким не был Ленин. Его режим вполне заслуживает названия монархии, хотя бы эта монархия не была наследственной и не нашла себе еще подходящего титула»[486]486
  Федотов Г. Россия и свобода: Сб. статей. Нью-Йорк, 1981. С. 63 – 76.


[Закрыть].

«Я счастлив, – заявил своему соседу по камере, молодому тогда еще коммунисту М. Б. Кузнецу старый офицер-монархист, сидевший по тюрьмам с 1920 года. – Наконец-то мечта нашего дорогого Николая Александровича, которую он не мог осуществить из-за своей мягкости, воплощается в действительность. Ведь тюрьмы полны евреями и большевиками. Неужели вы не понимаете, что речь идет о создании в России новой династии»[487]487
  Свидетельство М. Б. Кузнеца.


[Закрыть].

В конце 30-х годов среди немногих еще оставшихся в живых членов эсеровской партии, даже в сталинских лагерях и тюрьмах сумевших поддерживать между собой какую-то связь, была выдвинута версия о создании в СССР режима «красного фашизма». Совершенно независимо от эсеров эту же точку зрения высказывал и Бенито Муссолини. В кругу своих друзей он открыто восхищался Сталиным. Также и итальянские фашистские журналы писали в 1937 году, что большевизм сам идет к тому, чтобы создать в СССР государство фашистского типа. Восхищался методами Сталина и испанский фашистский диктатор Франко[488]488
  Серж В. Воспоминания революционера. ФРГ, 1974. С. 383; Алъба В. Оппозиция выживших. Барселона, 1978. С. 226; Serge V. Erinnerungen eines Revolutionars. Rateverlag, 1978.


[Закрыть].

Версия о Сталине как о сознательном противнике коммунистической партии Советского Союза в частности и мирового коммунистического движения в целом высказывается порой и в настоящее время. Так, например, советский публицист-диссидент Валерий Чалидзе, живущий ныне в эмиграции, посвятил обоснованию этой версии свою брошюру «Победитель коммунизма». В этой брошюре можно прочесть следующее: «Он обманул всех нас и весь мир. Почти все до сих пор верят, что Сталин создал социалистическое государство, что он имел своей целью построение коммунизма. Между тем анализ показывает, что Сталин одержал победу над социалистической революцией, уничтожил коммунистическую партию и реставрировал Российскую империю в гораздо более деспотичной форме, чем это было до 1917 года. При всем этом он был вынужден пользоваться марксистской фразеологией и скрывать свои истинные цели… 1937 – 1938 гг. не решили проблему. Это был лишь первый удар по коммунистам. Готовились следующие, чтобы, сохраняя формально структуру партии, убрать из нее коммунистов, не старых большевиков, а всех коммунистов, пусть и молодых, но усвоивших всерьез заразное учение, не понявших, что это уже прошло, что теперь цели совсем другие, что теперь это партия сталинцев, строящих мощную империю с прочной властью.. .»[489]489
  Чалидзе В. Победитель коммунизма. Нью-Йорк: Изд-во Чалидзе, 1981. С. 3, 39.


[Закрыть]

К сожалению, как раз достаточно убедительного анализа в брошюре Чалидзе почти нет, а аналогии, как известно, не являются доказательством.

Тезис Чалидзе, Федотова и других авторов, утверждающих, что Сталин якобы восстановил в нашей стране монархию, новую династию, или что он, уничтожив социализм и коммунистическую партию, создал в СССР какой-то фашистский режим или современный вариант «азиатского способа производства» и азиатской деспотии, этот тезис был подвергнут весьма обстоятельной критике и в эмигрантской литературе. Отрицая всякий социализм в принципе, а ленинский социализм в особенности, эмигрантские авторы[490]490
  См. например, книгу: Штурман Д. Земля за холмом. Мичиган: Эрмитаж, 1983. С. 143 – 156.


[Закрыть] пытаются показать (и не всегда без оснований), сколь многие из элементов ленинского наследия Сталин не хотел или не смог разрушить. Они показывают, что никакой монархии Сталин не создал и всех коммунистов и социалистов не уничтожил. Он использовал, однако, механизм коммунистической партии и ее диктатуры для узурпации власти и утверждения режима своей личной диктатуры, физически устранив при этом всех своих реальных или потенциальных противников. К сожалению, оппоненты Чалидзе ищут лишь элементы сходства между эпохами Ленина и Сталина, не видя между ними огромных различий, а во многих отношениях и прямой противоположности.

Узурпация власти Сталиным не была изменением лишь внешней формы Советской власти. По существу это был частичный контрреволюционный переворот, и мы еще будем говорить в дальнейшем об этом. Однако Сталин не собирался и не мог бы, даже если хотел, довести этот переворот до конца. Сталин не собирался восстанавливать в Советском Союзе новую династию, он не был намерен ни возвращать в Советский Союз изгнанных из России помещиков и капиталистов, ни создавать какой-либо новой «советской» аристократии, нового правящего класса. Сталин пытался совместить в какой-то форме новый социальный строй с антидемократическим режимом абсолютной личной власти. Можно говорить поэтому о различных вариантах сталинского казарменного социализма, но не о новой абсолютной монархии. Поскольку к сталинскому режиму столь часто приклеивали ярлык «бонапартизма», поучительно сравнить в некоторых отношениях действия Сталина с действиями Наполеона. После прихода к власти Наполеон вовсе не собирался возвращать землю, уже захваченную французским крестьянством, ее прежним владельцам. Наполеон сохранил и все основные приобретения буржуазии, и ее ведущую роль среди классов тогдашнего французского общества. Имея прочную поддержку буржуазии и крестьянства, Наполеон действовал открыто. Он не боялся провозгласить себя пожизненным диктатором, а вскоре надеть на свою голову императорскую корону. Напротив, террор Сталина и узурпация им власти в стране и партии никак не соответствовали интересам пролетариата и крестьянства, т. е. тех классов, на которые опиралась Октябрьская революция и Советская власть. Поэтому там, где Наполеон действовал открыто, Сталин прибегал к обману. Там, где Наполеон шел до конца, Сталин останавливался на половине дороги. Сталин не хотел, да и не мог при существующих в стране настроениях присваивать себе титула императора. Он выступал на словах как самый верный продолжатель дела Октябрьской революции и дела Ленина, и именно это наряду с террором придавало дополнительную прочность его режиму. Формально до конца 30-х годов Сталин не занимал никаких государственных постов, если не считать поста члена Президиума ЦИКа (позднее Президиума Верховного Совета СССР). Только перед войной Сталин стал Председателем Совета Министров СССР. Ему было присвоено воинское звание маршала, а затем и генералиссимуса. Но и без всяких монархических титулов Сталин сосредоточил в своих руках такую власть, которой никогда не обладал и не мог обладать Наполеон.

«Большевики знали, – писал об этом историческом парадоксе английский историк Эдвард Карр, – что французская революция завершилась диктатурой Наполеона, и боялись, что их собственная революция может пойти по этому же пути. Они поэтому не доверяли Троцкому, который среди их лидеров казался наиболее похожим на Наполеона, и доверяли Сталину, который в наименьшей степени выглядел подобным Наполеону»[491]491
  Карр Э. Что есть история? Нью-Йорк, 1962. С. 90. Carr E. What is History? N.-Y., 1962. P. 90.


[Закрыть].