Текст книги "Африканский тиран. Биография Носорога. Начало"

Стадион, электричество и т. д.

Марина не только хорошо готовила. И не только сплела под руководством Мазози замечательную плётку. С её лёгкой руки за всего лишь месяц Кисива превратилась в настоящий оффшор.

То, что оффшор настоящий, Кифару понял в три этапа.

Сначала Марина показала ему на своём компьютере несколько счетов первых клиентов, которых сосватал им мистер Стэнли. Счета были внушительные, но их нельзя было пощупать.

Потом точно таким же образом Марина продемонстрировала ситуацию со счетами Вереву и Кифару. На них откуда ни возьмись появились деньги. Причём по прежним меркам очень даже немалые.

– Это ваши гонорары за подписи под теми документами, что я вам давала позавчера. Процесс пошёл.

Процесс пошёл ещё дальше, так что на третьем этапе в небе над островом снова появился вертолёт, на котором привезли запечатанные мешки. Белые молчаливые солдаты мешки сгрузили, Марина их приняла, и вертолёт улетел. В мешках оказались пачки долларов, евро и фунтов. Много пачек. Очень много.

Марина просмотрела все мешки на предмет одной ей известной маркировки, отставила два в сторону и сказала, указав на остальные:

– Эти в хранилище.

Кифару передал её распоряжение своим дружинникам, которые расторопно взялись за дело.

– А эти два?

– Наши заработки. Неучтёнка, так сказать. Стюарт говорит, чтобы я вручила их тебе, а ты уж сам решай, как распорядиться.

– Фальшивые?

– Нет, такие же, как все остальные. Просто не все деньги не от всех клиентов можно перевести по интернету открыто. Часть приходится таскать наличными. Эти два мешка – плата за хранение остальных. Будут и ещё.

Действительно, вертолёт всё с теми же белыми солдатами, получавшими и отдававшими команды по-английски, повадился залетать на остров не реже раза в месяц.

Теперь Кифару стало понятно, почему мистер Стэнли изначально затребова блоки для хранилища гораздо большего объёма, чем того требовали их золотые запасы. Он учитывал поступление запечатанных мешков.

Пока суд да дело Кифару заказал у местных гончаров симпатичные квадратики с цифрами. Симпатичными он их заказал для того, чтобы жители сначала Катикати, а потом и других городков с удовольствием прилаживали их к стенам своих домов в соответствии с новой задачей – превратить каждое жилье в полноценный адрес. Адрес стал бы важной частью того реестра, который им удалось собрать в первые четыре дня, и который можно было бы регистрировать как очередную оффшорную компанию.

Поначалу идея с номерами и адресами всем показалась просто забавной, однако довольно скоро появились первые ощутимые результаты: предоставившие свои данные соседи стали медленно, но верно обогащаться. Мешков с деньгами им не полагалось, а вот Вереву в частной беседе приглашала их посетить банк и показывала, как на счета, которые они тоже открыли просто так, забавы ради, начались вполне реальные поступления. Более того, эти поступления – не просто нолики на экране компьютера: при желании удивлённые обладатели счетов имеют право либо тратить полученные деньги, переводя их за товары и услуги чуть ли не по всему миру, либо обменивать прямо тут, не отходя от кассы, на бумажные.

В число первых счастливчиков с подачи Кифару попали те, кому остальные, как он рассчитывал, будут меньше всего завидовать: одинокие старики, не имевшие возможности заработать иным способом и до сих пор существовавшие лишь благодаря сердобольным соседям. Теперь они получили возможность за эту помощь щедро расплачиваться, то есть в итоге произошло маленькое чудо, и стало хорошо всем.

По острову пошли слухи.

Слухи подтверждались фактами.

Кифару многие и так хорошо знали, причём с не самой плохой стороны, поэтому никто не усомнился в том, что происходящее в Катикати делается во благо, а не ради преступного обогащения.

Если кто по привычке обращался за разъяснениями к местным старейшинам, те уже чётко знали, что говорить.

Они все побывали на специальном собрании в Канисе (столичной церкви, если кто забыл), и прослушали разъяснение самого Кифару, представленного в лучшем свете уважаемым Векесой, который взял и заключительное слово, сказав, что они должны в столь полезном для всех начинании максимально молодежи помочь. И уж тем более сами открыть в Национальном Банке собственные счета. Хватит жить на подношения сородичей. В том смысле, что на одни подношения не проживёшь. Его быстро поняли.

В силу всего вышеперечисленного строительство стадиона стало вполне естественным мероприятием. Деньги появились, желание никуда не пропадало, профессиональные строители нашлись. На последних Абрафо вышел через Таджири, который теперь играл за сборную Кении, играл неплохо и стал там чем-то вроде местной звезды. Строители эти были вовсе не кенийцами, как опасались друзья, а самыми что ни на есть англичанами, так что Кифару снова оказался прав – английский Абрафо пригодился.

Прежде чем допустить их до работ, Кифару со своей дружиной снова первым делом прочесали место для будущей площадки и убедились, что никакого золота там на доступной глубине не залегает. Площадка была подобрана почти в самом центре острова с той задумкой, чтобы не выделять ни один из городов, а дать всем равное право вкусить от этого перспективного начинания. При желании до будущего стадиона можно было добраться пешком и после игры так же точно уйти домой. А можно было в новеньком магазине купить новенький велосипед и тем самым облегчить себе последующие визиты. А ещё можно было не спешить и задержаться перекусить в недорогом ресторанчике при стадионе. Если турнир затягивался до позднего вечера, в распоряжении желающих была удобная и вместительная гостиница.

Ничего этого пока не было, магазин, гостиницу и ресторан предстояло только построить, как и сам стадион, однако Кифару запланированная работа нисколько не смущала, более того, он даже знал, кому всё это поручить, когда дойдут руки.

Что до стадиона, точнее комплекса мини-стадионов, то они с Абрафо пришли к убеждению в его изначальной правоте, когда Кифару упомянул теннисный Уимблдон. Полностью переносить оригинальную схему с центральной площадкой, с главной площадкой и ещё с кучей полей на их почву смысла, разумеется, не было, однако основные принципы легли в основу того, что в итоге предложила архитектор – забавная маленькая женщина, сразу Абрафо понравившаяся. Она была неопределённой национальности, говорила по-английски понятнее всех благодаря сильному неанглийскому акценту и сразу ухватила основную мысль: застройка должна быть компактной, но при этом вместить несколько полей, причём все они предполагают трибуны для зрителей. Выход был найден интересный, понравившийся не только заказчикам, но и самой архитекторше. Центральное поле мыслилось именно центральным, окружным по всему периметру высокими трибунами, причём трибуны предлагались двойными, то есть их можно было использовать и для зрителей, наблюдающих за матчем в центре, и не только, в чём и состояла основная хитрость. Если центральное поле стадиона имело максимальные допустимые размеры – 42 на 20 метров, то три других, расположенных снаружи, варьировались по длине и ширине вплоть до минимальных – 25 на 15. Они имели собственные небольшие трибуны, однако при необходимости за происходящим на них действием могли наблюдать зрители высоких центральных трибун, для чего им оставалось лишь пересесть с внутренних лавок на внешние. Иначе говоря, приобретя билеты на центральный стадион, желающие могли перемещаться и при желании видеть всё, что происходит на остальных, внешних полях.

Кифару согласился с тем, что это значительно упрощает задачу, но поинтересовался у Абрафо, зачем вообще такие сложности. Неужели он думает, что четыре футбольных поля будут одинаково востребованы?

Абрафо признался, что зря времени не терял, воспользовался услугами Марины и тоже часок побродил по интернету. Этого часа ему вполне хватило для того, чтобы хотя бы по верхам разобраться в существующем мире мини-футбола и прийти к выводу, что главное здесь, как и в любом спорте, призовые. Вкусный приз привлёчет самых жирных мух. Уличный футбол потому нигде и не развивается толком, что большинство команд играют за интерес. Спонсоры есть, но слабенькие, поскольку нет телевизионных трансляций. А если сразу заявить о себе и предложить что-нибудь эдакое, большое и запоминающееся, повышенное внимание и со стороны команд, и со стороны рекламодателей будет обеспечено. Дальше его останется только поддерживать. Так что, возвращаясь к вопросу Кифару, да, без нескольких площадок не обойтись. На трёх внешних ребята всегда могут тренироваться, а потом проводить отборочные матчи. Центральный же будет зарезервирован для важных игр и финалов.

– Хорошо, начальник, – пожал плечами Кифару. – Вероятно, ты прав. Уж делать так делать.

Когда про стадион прослышал мистер Стэнли, с ним случился припадок веселья, и он только и смог сказать, что «Еду!». Действительно, через несколько дней он появился собственной персоной и первым делом отравился с друзьями смотреть, как продвигается строительство, которое уже шло полным ходом. Походил, потрогал, поговорил со строителями, угостил всех, включая архитекторшу тем, что назвал «домашним виски», остался доволен, а потом отвёл Кифару в сторону и поинтересовался, на какие шиши они всё это городят. Узнав, что на собственные, закатил глаза, похлопал слегка удивлённого собеседника по плечу и сказал, что на первый раз ничего страшного, однако впредь лучше советоваться.

– Ты, вероятно, не очень хорошо себе представляешь, Ваше Величество, что любое строительство сегодня преследует две цели: что-то построить и что-то зарыть. Под «зарыть» я подразумеваю большую часть денег, выделенных на «построить». Если бы ты проанализировал, кто главным образом вкладывался и вкладывается в застройку всех мировых столиц, то… ничего бы толком, конечно, не узнал, а вот если бы тебе в руки попали настоящие документы, то по ним выяснилось бы, что основными донорами всюду выступают, мягко говоря, теневые компании и инвесторы, которые таким образом свои деньги отмывают. А это, не забывай, наши клиенты. Поэтому, если ты мне по-прежнему доверяешь, давай, пока не поздно, я переговорю, с кем надо, и оплата пойдёт не со счетов, а теми самыми мешками, которые пылятся у тебя в кладовке. Расценки, разумеется, слегка вырастут, но одновременно вырастит и прибыль, а тебе это ничего не будет стоить. Даже наоборот.

Кифару задумался.

– А уж если сразу смотреть в правильном направлении, то я бы на твоём месте слегка проект расширил и поговорил с архитекторшей, которая показалась мне дамой понятливой, о включении в комплекс здания казино. Ведь ни ты, ни ваши старейшины, полагаю, не станут возражать против азартных игр на острове? Не думаю, что ты в курсе, но в мире накоплен неплохой опыт подобных систем. Скажем, принадлежащий сегодня Китаю полуостров Макао прекрасно справляется с ролью прачечной для так называемой «коммунистической партии», открывая её деньгам прямой выход в мировой финансовый океан. Гораздо удобнее и спокойнее, чем второе такое окошко в виде более своенравного Гонконга.

Кифару ничего об этом не знал, однако заподозрил подвох, о чём прямо мистеру Стэнли и сказал.

– Нет, Ваше Величество, никакого подвоха здесь нет. Обычное обогащение в рамках закона. Кто-то, конечно, скажет, что совершается преступление, но как можно назвать преступниками тех, кто законы пишет, и уж тем более тех, кто за написание законов платит? Никак. Поэтому если на Кисиве те же азартные игры будут признаны легальными, дополнительный доход вашему населению обеспечен.

Кифару допил рюмку «домашнего виски», поморщился и выложил последний довод:

– Мне кажется, что если всё это в один далеко не прекрасный день заработает так, как вы говорите, то Кисива просто лопнет. Нам тут не нужны стада чужеземных туристов. Ведь вы же не думаете, надеюсь, что наши начнут сами играть в вашем казино? Значит, нам придётся открывать границы всем желающим, а потом искать их по всему острову и выметать обратно. Начнётся бардак.

Мистер Стэнли загадочно прищурился.

– А с чего ты решил, будто для отчётов о поступлении денег на счета казино нам вообще понадобятся игроки? Мои друзья и родственники по всему миру уже давно играют в виртуальную игру под названием «прибыли». Заработанные деньги вовсе не обязательно зарабатывать, достаточно их показывать в отчётах. Проверяющие компании имеют своих хозяев и находят недостачи исключительно в тех структурах, на которые им указывают. Ведь простые люди должны думать, будто кто-то обеспечивает хоть какую-то справедливость. Но это, знаешь ли, как земная атмосфера.

– А что не так с земной атмосферой?

– Ничего. Просто когда на земле бушуют бури и ураганы, люди не догадываются, что стоит подняться выше самых высоких облаков, а это всего каких-то десять километров, и там всегда солнечно и спокойно. А если подняться ещё чуть повыше, километров на двадцать, в ещё более разряжённые слои, то там даже ветерка нет.

– Одни стратосферные спутники?

– Вот именно. Висят себе тихонько на одном месте и никому не мешают. Думаю, ты аналогию понял.

– Чем выше, тем спокойнее?

– Можно и так сказать. Суета и торжество стихии – это где-то там, внизу, а наверху иерархической пирамиды – тишь и благодать. Я говорю тебе об этом исключительно для того, чтобы ты понимал, к чему нужно стремиться, если хочешь иметь возможность на что-то по-настоящему влиять. Иначе у тебя перед глазами будет лишь одна иллюзия той же справедливости, влиятельности, важности, правильности, законности и всего прочего. Картина мира создаётся сверху, под заказ, трудами политиков, историков, учёных и прочих актёров. А зрители? Зрители сидят в зале, смотрят на экран и даже не замечают, что за их спиной стоит проектор и работает киномеханик. А потому цветы и тухлые помидоры летят исключительно в экран.

– Кажется, я вас понял. – Кифару посмотрел на небо и представил себе, как выглядит их строительная площадка глазами парящих в вышине орлов. – Казино будет работать на бумаге, без игроков и туристов.

– Да, хотя и не обязательно понимать всё так буквально. – Мистер Стэнли кивнул пробегавшему мимо по делам Абрафо. – Это примерно как с золотом. Приток желающий его купить можно снизить естественным образом, повысив доступный для покупки минимум. Так и с островом в целом. Можно установить квоту на количество одновременно посещающих его туристов, а дополнительные визы продавать задорого.

– Тогда уж имеет смысл сделать любые визы дорогими изначально.

Мистер Стэнли присвистнул.

– Я всегда подозревал, что ты далеко пойдёшь. Да, так тоже можно. Тем более что сейчас это вообще мировая тенденция: разделение на очень богатых и всех остальных. Волшебный элитный остров посреди озера будет просто жемчужиной. Одобряю и благословляю. Окажу посильное содействие, чтобы твой будущий Кадиллак сразу не закрутило юзом.

– Чего?

– Это я так фигурально выражаюсь. Тема дельная и воплощаемая, но любая ошибка будет дорогого стоить, как ты сам прекрасно понимаешь.

Кифару спорить не стал. Мистер Стэнли вполне заслужил его доверие. Начав когда-то с расплывчатых разговоров о чём-то неосязаемом, он довольно быстро присовокупил к красивым словам реальные дела, и вот, пожалуйста, они уже рассуждают о том, как выйти всем островом на мировую арену и при этом не оступиться и не утонуть.

Единственной проблемой, с которой они столкнулись в процессе возведения стадиона, были вонючие генераторы, краны и другая необходимая техника. Всё тарахтело и портило воздух выхлопами солярки, бензина и ещё какой-то гадости, к чему привыкшие вдыхать чистый тропический воздух носы просто не привыкли. Хорошо ещё, что ветра успевали разогнать запахи раньше, чем они доползали до ближайших населённых пунктов. К сожалению, другого способа строить и получать электричество там, где его нет, даже англичане не изобрели. Кифару попробовал заговорить о солнечных батареях, но специалисты добродушно подняли его на смех, сказав, что мощность всех солнечных батарей острова меньше, чем у одного их генератора, каковых им требуется полдюжины.

Эта ситуация заставила друзей крепко призадуматься, поскольку они вообще-то планировали после окончания строительства получить не просто стадион, а стадион современный, который бы ярко освещался ночью и уже одним этим отвлекал на себя внимание от всего стального погружённого в темень царства. Громкие генераторы положение не спасали.

Посоветовались с мистером Стэнли. Тот пригласил знакомых специалистов по электроснабжению. Они осмотрели нехитрые установки в виде ветряков и солнечных батарей, которыми пользовались некоторые семьи, покачали головами и предложили вариант постройки подстанции с протяжкой по дну Виктории изолированного кабеля от ближайшей Кении, где на китайские деньги построено и строится несколько неплохих электростанций.

Идея была реализуема, вот только Кифару и Абрафо не понравилось, что они оказывались зависимыми от всё той же не слишком дружественной Кении.

– Представьте, что у нас матч, куча зрителей, трансляция на весь мир, а они там взяли и вырубили тумблер. Чисто из подлости. Или, завидуя нашим несметным богатствам, подняли нам цены. Мы вылетим в трубу.

Специалисты вошли в положение, посовещались и предложили удвоить первоначальные затраты, но сократить риски, бросив дублирующий кабель точно таким же подводным образом из Уганды. Танзания для этого не подходила: у неё самой с электричеством был полный швах.

Договорились.

Мистер Стэнли снова куда-то с таинственным видом улетел, а когда вернулся, доложил, что платить придётся только один раз – за установку и прокладку. Снабжать остров электричеством оба соседа будут даром.

– В качестве компенсации, – добавил он, – вам придётся разве что забронировать места на стадионе и в гостинице для некоторых тамошних товарищей. У вас же будет гостиница?

– Будет, – закивал Абрафо, поглядывая на Кифару.

– И не только гостиница, – заверил тот. – У нас будет целый свой Макао-какао!

Единорог

Не прошло и года, как Кисива в прямом смысле слова преобразился.

Стадион был достроен, освещён и снабжен всей необходимой инфраструктурой. Международных турниров пока не проводилось, однако местная детвора получила безплатную возможность тренироваться хоть до посинения. Это тем более всеми приветствовалось, поскольку во всеуслышание заявлять о своей уникальности и не иметь собственной сильной команды было как-то не по-африкански.

Абрафо в новый комплекс практически переселился. Вместе с ним осталась жить архитекторша, пока, правда, не в качестве жены, но зато её усилиями комплекс продолжал развиваться и шириться. Сам же Абрафо перешёл на тренерскую работу и время от времени приглашал Кифару на показательные матчи, чтобы продемонстрировать свои новые находки и получить одобрение. Кроме того, он вышел на связь с Таджири и в скором времени планировал принять первых гостей из ставшей почти дружественной Кении. Ожидался взрослый состав, поэтому в последний раз Абрафо похвастался перед Кифару командой их ровесников, которые почему-то не бросили футбола ради рыбалки, и теперь тренировались в поте лица, готовясь оказать пришельцам достойное сопротивление. Среди них Кифару заметил несколько симпатичных девушек и остался в целом доволен. У него на этот счёт тоже имелись некоторые собственные мысли.

Казино пока не работало, но само здание было уже достроено и опечатано в ожидании приезда бригады из настоящей Америки, которая бы занялась внутренней отделкой. Эту тему взял на себя мистер Стэнли. Он уже давно на остров не заглядывал, однако постоянно находился на связи и занимался главным – ковал оффшорных клиентов. Марина только и успевала открывать новые счета.

Кифару планировал воспользоваться электрической подпиткой от Кении и Уганды, чтобы помочь своим согражданам и снабдить их дармовой энергией. Однако сограждане по большей части отказались. Они почему-то знали, что наличие электрических проводов вблизи жилья портит окружающую среду и нарушает природную гармонию, а потому уж пусть он губит на всеобщее благо центр острова, но жилые районы нет, трогать не нужно. Своей властью ему удалось протянуть линию только до Катикати, чтобы там не было проблем с электричеством в банке, штабе дружины, школе и у него дома. Постепенно подключить их попросили также старейшины и, разумеется, друзья Кифару, которым было стыдно не разделить с ним удобств цивилизации.

Под шумок столь значимых нововведений продолжились работы по поиску месторождений золотых самородков. Таковых мест было в итоге найдено ещё два. К счастью, они оказались в относительной удалённости от городов и деревень и по загадочной случайности считались «плохими». Кто-то когда-то умудрился заселить их в народной молве злыми духами. Кифару не стоило особого труда догадаться, что предки сделали это неспроста. Вероятно, про золото было известно давно, и таким образом эти места охранялись. Его доверенные бойцы духов не очень боялись, и в итоге закрома Кисивы пополнились ещё несколькими тоннами ценного метала. Под их обеспечение Вереву через мистера Стэнли заказала дополнительную партию денег, удостоверившись предварительно в том, что это не может привести к их девальвации.

– Деньги теряют в цене тогда, когда их допечатывают просто так, – подтвердила Марина. – Поэтому самые твёрдые мировые валюты за какую-то сотню лет утратили свою бывшую стоимость в десятки раз. С песа этого не произойдёт. Можно печатать смело.

Сказала это Марина не Вереву, которая бы наверняка обиделась на то, что её считают недостаточно квалифицированной в подобных вопросах, а непосредственно Кифару, постоянно желавшему не только быть в курсе происходящего, но и его понимать. Голова Марины при этом лежала на его груди, а ласковая рука тщетно пыталась склонить никогда не девальвирующий ууме к не менее напряжённому животу.

– Расслабься, ты меня пугаешь, – попросила она.

– Я только не понимаю, – пропустил он её просьбу мимо ушей, – почему, если это понятно тебе, никто больше об этом не знает?

– Все знают.

– Все?! Тогда тем более непонятно.

– Знать и понимать – разные вещи. У нас в институтах учат теоретическим вещам, которые почти не имеют никакого отношения к реальности. Поэтому ходит вечная шутка о том, что когда выпускник, наконец, приходит на работу, ему говорят: забудь, чему тебя учили, и делай, как надо. Нет, ну правда, расслабься! Пусть он тоже полежит и отдохнёт. Мне больно на него смотреть.

– Тогда не смотри. – Он погладил собеседницу по волосам. – А как же это вообще такое получается? Разве можно знать одно, а делать другое?

– Смотря, что именно знать. У нас сегодня полно всяких теоретических дисциплин, будь то физика, математика или экономика. Или даже медицина. Отец, когда я его спрашивала, говорил, что это исключительно для того, чтобы наиболее головастых отвлекать. Иначе они догадаются о том, как всё устроено в действительности. А так все при деле, ломают головы над тем, чего нет и потому ни на что не может повлиять. Это как шахматы – совершенно пустая игра для идиотов, которая считается игрой интеллектуалов. Интеллектуалы слишком умны, чтобы понимать, что тратят время и силы на безумие. И все придумывают новые теории, чтобы оправдать себя и свою близорукость. Люди вне этого острова вообще по большей части живут в мире теорий – теории относительности, теории большого взрыва, теории строения земли, теории круговорота воды в природе, теории атома, теории эволюции и сотен других. Все это знают, однако никто уже не видит разницы между теорией и практикой.

– Всё равно не понимаю.

– Именно поэтому мне у вас нравится. – Он не видел её лица, но почувствовал, что она улыбается. – И вот эта твоя штуковина нравится. Никакой теории – сплошная практика.

– Играй, только не оторви.

– Давай я лучше попробую его откусить.

Изнывая в жадных губах Мурины, Кифару впервые подумал о том, что было бы неплохо и ему самому как-нибудь наведаться в тот странный мир, где людей учат одному, чтобы они потом всю жизнь делали совершенно другое и даже не сомневались.

Когда в следующий приезд мистера Стэнли он поделился с ним своими мыслями, тот просиял и признался, что давно гадал, когда же Кифару об этом заговорит.

– Раньше у тебя на путешествия не было средств, но и тогда я мог бы тебе помочь. А теперь ты богат даже по европейским меркам и вполне можешь себе позволить наконец-то отлучиться на недельку-другую, чтобы посмотреть, как живут в иных странах. Куда бы ты хотел поехать?

– Не знаю, – признался Кифару.

Разумеется, он хотел бы побывать всюду и в первую очередь, вероятно, в Америке, однако американским был только сам журнал, который однажды открыл ему на многое глаза, а вот девушки в нём где только ни родились.

– Может, Вьетнам?

Мистер Стэнли поморщился.

– Вот уж не думал, что ты про него даже слышал. С кого перепугу?

– Хотел бы на вьетнамок посмотреть.

– Желание похвально, однако почему не посмотреть на вещи шире.

– Что вы имеете в виду?

Мистер Стэнли стряхнул с ноги выпавший из трубки пепел.

– Посуди сам. Стадион у тебя уже есть. Электричество провели. Спутник с интернетом висит. Да у вас тут можно не только футбольные кубки проводить, но и конкурсы красоты, если уж на то пошло.

– Конкурсы красоты?

– На которых богатые спонсоры набирают себе подружек, а те охотно в них участвуют, потому что как раз ищут, с кем бы устроить свою судьбу да пожирнее. Во славу красоты, так сказать. Можно организовать, предложить хорошие призы и пригласить девиц хоть со всего света. Я знаю несколько контор, которые этим бизнесом промышляют и довольно успешно.

Кифару задумался. Мысль была интересной, но с одним но.

– Если я правильно понимаю, о чём речь, от каждой страны в конкурсе участвует единственная представительница?

– Да, но зато самая красивая. Представь себе международное попурри на тему женских прелестей. Завораживает?

Кифару представил. Здорово, конечно, однако, он хотел бы не довольствоваться тем, что предложат ему, а выбирать самостоятельно.

– А где, на ваш взгляд, самые хорошие стриптиз-клубы?

– Ты меня сегодня не перестаёшь удивлять откровениями, – рассмеялся мистер Стэнли. – На мой вкус – здесь, у вас. Не клубы, а сами девушки. Все остальные меркнут. Я серьёзно.

– Я тоже. Меня интересуют именно клубы. Хочу посмотреть, как это устроено в действительности.

– Нет проблем. Более того, можешь не только посмотреть, но и купить.

– Не понял.

– У нас почти всё продаётся. Не всем, но всё. Если тебе почему-то хочется иметь не просто клуб, а именно стрип-клуб, нет проблем. На продажу они обычно не выставляются, однако время от времени переходят из рук в руки. Хозяева, как правило, серьёзные, небедные и при оружии, но договориться можно всегда. Чем городить здесь, где и так скоро будет тесно, почему бы ни поиметь на стороне?

Это было именно то, что до сих пор мешало Кифару воплотить свою детскую мечту: окружение сородичей. Одно дело, когда ты знакомишься с местными девушками, и они тебя на свой лад развлекают, но совсем иное – когда ты делаешь из их природных талантов общедоступное шоу и тем более коммерцию. Такого ни старейшины, ни тем более простые жители одобрить и принять не смогут ни за какие коврижки. А вот собственный клуб в чужой стране открывал перед ним новые горизонты.

Разговор о поездке «куда-нибудь, где есть, на что посмотреть» естественным образом упёрся в вопрос документов, которых у Кифару, как известно, отродясь не было за ненадобностью.

Мистер Стэнли предложил оформить ему британское гражданство, на что, по его словам, не требовалось ничего, кроме недели времени.

– Разве это так просто? – не поверил Кифару.

– Для Стюарта Стэнли – да.

– Почему?

– Долгая история, которую я, возможно, расскажу тебе в другой раз. А пока поверь мне на слово, что когда твои родственники знамениты тем, что уже не одно столетие сажают на престолы королей, получить гражданство для друзей семьи в стране, им принадлежащей, не составляет особого труда.

Мистер Стэнли любил выражаться ребусами, но делал это весьма убедительно.

– А что мне даст ваш паспорт?

– То, что ты и хотел – возможность без запинок перемещаться по всему миру. Он позволяет посещать без виз сто восемьдесят шесть стран. Это столько же, сколько с паспортом США и всего на четыре меньше, чем с японским, который, если не ошибаюсь, держится на первом месте в рейтинге «золотых ключиков». Могу сделать даже дипломатический, но с ним иногда оказывается больше мороки, да и никогда толком не знаешь, кто за ними присматривает.

– И таким образом я стану гражданином Британии?

– У нас вообще-то не «граждане», а «подданные». Королевство как-никак.

– Тем более.

– Что именно? А, кажется, понимаю! Ваше Величество претит быть подданным. Ерунда, скажу по секрету, одно название.

У Кифару на этот счёт были свои соображения.

– Марина, помнится, пела вам дифирамбы, когда показывала, что песа вошла в перечень мировых валют. Как мы тогда поняли, это означало, что Кисива признано самостоятельным государством. Разве нет?

– Всё так.

– Значит, если мы самостоятельны и являемся государством, получается, у нас не только деньги должны быть своими, но и документы. Или я что-то упустил?

– Всё верно, но ты ведь хочешь отправиться колесить по свету чем быстрее, тем лучше, а решение целой кучи дипломатических вопросов с нуля потребует довольно значительного времени. С валютой многое решалось чисто формальным подходом. С документами, боюсь, так не получится. Кроме того, когда у тебя на руках в конце концов окажется свеженький паспорт острова Кисива, я не уверен, что на всех таможенных постах его воспримут одинаково под козырёк. Человеческий фактор – дело непредсказуемое. А один мой знакомый из России как-то въехал к нам через лондонский аэропорт «Хитроу», издалека помахав таможеннику пустой обложкой британского паспорта, которую в предыдущий приезд купил на блошином рынке в Ковент-Гардене. На обратном пути коллега того таможенника удивлялся, как это в российском паспорте моего знакомого нет штампа о въезде, хотя сам человек, вот он, на территории королевства. Это я к тому, что даже узнаваемый герб со львом и единорогом повсюду распахивают перед тобой двери, почти не вызывая сомнений.

– Единорогом?

Вместо ответа мистер Стэнли сунул руку в нагрудный карман рубашки и достал тонкую бордовую книжицу, на обложке которой и в самом деле был вытеснен золотом пышный герб.

– Так это лошадь, – заметил Кифару.

– Да, но с рогом. Отсюда и название – единорог. Кстати, символизирует колено Эфраима.