Текст книги "Античность: история и культура"

Император Аврелиан. Скатывание империи в пропасть удалось задержать на несколько лет императору Аврелиану, правившему в 270–275 гг. Он происходил из простой семьи, возможно, даже из семьи колона, что не помешало ему сделать головокружительную военную карьеру, стать начальником конницы. Провозглашенный солдатами дунайских легионов императором Аврелиан одержал победы над вандалами, сарматами и готами и на время оттеснил их за дунайский лимес. Однако у него не было достаточных военных сил, чтобы долго удерживать такое положение, и он вынужден был уступить готам Дакию, заключив с ними в 271 г. мир.

Нашествие алеманнов Аврелиан остановил у города Павии в Северной Италии, который через три века станет столицей других варваров – лангобардов.

Аврелиан первым из римских императоров со всей очевидностью осознал, что варвары могут угрожать и непосредственно Риму. Он приказал воздвигнуть вокруг Рима мощную стену Аврелианов вал.

За Аврелианом закрепилась слава мужественного, справедливого и мудрого императора. Показателен случай, происшедший при осаде города Тианы. Разгневанный сопротивлением тианцев Аврелиан воскликнул: «Собаки живой не оставлю в этом городе! Однако, когда город был взят, победитель принял два решения, «из которых одно показывает его строгость, – как отмечал римский историк, – а другое – мягкость». Мудрый император велел казнить предателя, открывшего римлянам ворота города, а на требование солдат выполнить свою угрозу и покарать жителей Тианы отдал приказ убить всех собак, запретив трогать людей, чем снискал их благодарность.

Этот император предпринял героические усилия для восстановления единства империи. Он одержал победу над Пальмирой, вернул Риму Сирию, некоторые восточные области, Египет. Восстановил власть Рима в Галлии, Испании и на других территориях. За это Аврелиан был награжден титулом «восстановителя империи».

Аврелиан провел ряд реформ, направленных на восстановление и внутреннего единства римского государства. Он попытался отойти от системы принципата и первым из римских императоров повелел называть себя «господином и богом», подчеркивая тем самым абсолютный и божественный характер своей власти. На людях Аврелиан появлялся в сияющем венце и роскошных восточных одеждах, уподоблявших его божеству. О том, что это было элементом нового церемониала, преследующего определенные политические цели, а не свидетельством императорской любви к роскоши, свидетельствует хотя бы тот факт, что в обыденной жизни Аврелиан был очень неприхотлив, носил простую одежду. Даже своей жене он разрешал иметь только один шелковый плащ.

Объединению империи должна была способствовать и религиозная реформа, вводившая общий для всех культ Непобедимого Солнца – божественного покровителя императора и империи. Этот культ должен был венчать традиционную римскую религиозную систему, которую Аврелиан также пытался очистить и восстановить.

Аврелиан, желая привести в порядок финансы империи, повелел остановить порчу монеты. Однако это не встретило понимания у тех, кто чеканил деньги – у ремесленников, работавших на монетном дворе. Монетарии восстали, к ним присоединился плебс, волнения быстро распространялись. Гнев восставших обратился против императорских войск, направленных на подавление восстания. Было убито около 7000 солдат.

В 275 г. обстановка на Востоке снова осложнилась, и Аврелиан выступил в поход. Во время похода он был убит заговорщиками.

Армия, казалось, «устала» выдвигать императоров и после гибели Аврелиана уступила это право сенату, который избрал императором дряхлого сенатора Тацита. Через год Тацит был убит солдатами. После него солдаты сделали императором сначала Проба, а затем Кара (в 282–283). Проба убили солдаты, а Кар был сражен молнией. Римляне сочли, что сам громовержец Юпитер устал от кровавой вакханалии и низверг карающую молнию на голову незадачливого владыки римлян. Но и гнев отца богов не прекратил борьбу за власть, разгоревшуюся после гибели Кара с новой силой.

Тексты

1. ВОИНЫ МЕНЯЮТ ИМПЕРАТОРОВ

Юлий Капитолин. Максим и Бальбин, XII, XIV, XV

Но нет возможности держать в узде воинов, если их души полны ненависти. Услыхав возмутившие их возгласы сената, воины еще больше озлобились против новых императоров и изо дня в день стали думать о том, кого бы им самим объявить императором <…>

Наконец, во время театральных представлений, когда много воинов и придворных было занято и в Палатинском дворце остались одни государи с германцами, воины произвели на них нападение. В то время как воины производили такое смятение и Максиму дано было знать, что от их буйной толпы едва ли можно спастись, если не вызвать германцев, а германцы случайно были с Бальбином в другой части Палатинского дворца, Максим посылает к Бальбину людей с просьбой прислать ему охрану. Тот, однако, подозревая, что Максим просит их с целью направить их против него, Бальбина, так как он думал, что Максим стремится к единовластию, сначала заставил его ждать, затем дело дошло до столкновения между ними. Пока они во время этого мятежа препирались друг с другом, появились воины, сорвали с них царские одежды, вывели их с оскорблениями из Палатинского дворца и хотели потащить их, почти совсем растерзанных, по городу в лагерь. Узнав о том, что подходят германцы с целью защитить императоров, воины убили их обоих и бросили на полпути <…> Таков был конец хороших императоров, недостойный как их жизни, так и нравов <…> Максим и Бальбин были императорами один год <…>

2. «ДОРОГИ ЗАНЯТЫ РАЗБОЙНИКАМИ…»

Фасций Цецилий Киприан. Из Послания к Донату

Смотри: дороги заняты разбойниками, моря заперты пиратами, всюду война, лагеря, кровавые ужасы. Весь мир орошен взаимно проливаемой кровью, и человекоубийство считается преступлением, только если его совершают отдельные лица, если же оно осуществляется публично, то считается доблестью. Безнаказанность за проступки обеспечивается не отсутствием виновности, а чудовищностью злодеяния <…>

Преступления не только свершаются, им обучаются <…>

Пусть законы записаны на двенадцати таблицах, пусть выставлены на меди для всеобщего сведения, – перед лицом законов свершаются преступления, попираются права. Невиновность не ограждается даже в том самом месте, где ее полагается защищать. Взаимные раздоры разгораются до неистовства, нет мира и среди тог, и форум оглашается криками вражды. Там наготове и меч, и копье, и орудие пыток: щипцы, и дыба, и огонь. К человеческому телу применяется больше казней, чем у него членов. Кто же оградит от всего этого? Патрон? Но он вероломен и лжив. Судья? Но он торгует своими приговорами. Поставленный для пресечения преступлений, сам судья становится виновным.

Нет никакого страха перед законами, никакого уважения ни к следователю, ни к судье. Что продажно, то не внушает страха.

И тех, кого ты считаешь богачами, переходящими от одного увеселения к другому, вытесняющими бедняков из своего соседства, беспрерывно расширяющими во всех направлениях свои владения, обладающими большим количеством золота и серебра, несметными богатствами в деньгах, ссыпанными в кучу или зарытыми в землю, и тех, повторяю, среди всех их богатств терзают страх и опасения перед нападениями грабителей.

3. ЖАЛОБА РИМСКИХ КОЛОНОВ

Надпись, найденная в селении Япулджан во Фригии. Середина III в.

<…> Нас чрезвычайно притесняют и позволяют себе вымогательтво те, кому надлежит оберегать государственное достояние. Проживая во внутренней части [провинции Азия] и не испытывая неприятностей ни от командующего военными силами, ни от кого иного, мы теперь пользуемся далеко не тем, чем должны были пользоваться в ваши счастливейшие времена: нас притесняют посланные в Аппию – они не обращают внимания на [ремонт] больших дорог; нас притесняют также солдаты и знатные люди в городе, ваши чиновники – они являются к нам и оставляют на произвол большие дороги, отрывают от наших работ, уводят быков, на которых мы пашем, позволяют себе злоупотребления при сборе податей; в результате всего этого мы терпим несправедливые обиды. Обо всем этом мы уже однажды обращались к Твоему Величеству, когда ты был префектом, с изложением всего происходящего <…>

Так как наша просьба не имела никакого успеха, с нас же грубо вымогают то, чего не должны вымогать <…> причем отбирается наш урожай, а страна приходит в запустение <…>

4. ПРЕДСКАЗАНИЕ О ЧУДЕСНОМ СПАСЕНИИ

Флавий Вописк Сиракузянин. Тацит, XV

Две мраморные статуи, в тридцать футов каждая, стояли в Интерамне, так как там, на собственной их земле, им были сооружены кенотафы. Но в эти статуи ударила молния и опрокинула их, так что они упали на землю, рассыпавшись на куски. В это время был получен ответ от гаруспиков, что когда-нибудь будет из их рода, по женской или мужской линии, римский император, который даст судей парфянам и персам, который подчинит римским законам франков и алеманнов, который не оставит во всей Африке ни одного варвара, который поставит наместника над тапробанами, который пошлет проконсула на остров Юверну, который будет творить суд у всех сарматов, который захватит все племена и сделает своей собственностью всю землю, омываемую Океаном, а затем вернет власть сенату, будет жить по древним законам, сам проживет сто двадцать лет и умрет без наследников. И совершится все это, говорили они, по прошествии тысячи лет с того дня, когда ударила молния и разбились статуи. Не очень любезно было со стороны гаруспиков сказать, что такой император появится через тысячу лет: ведь если бы они представили, что он явится через сто лет, пожалуй, возможно было уличить их во лжи…

Глава XXX
Религиозная жизнь в Риме (II–III вв.)

Следы уходящих богов. Один из авторов «Истории августов» сообщает, что в дни правления императора Коммода «на форуме были видны следы уходящих богов». Для римлян, которые верили в непосредственную человечность всего божественного, в то, что боги, похожие на людей, только более совершенные и могущественные, жили рядом, это был не художественный образ, а внушавшее страх и трепет реальное ощущение. Уход богов предвещал тяжелые времена и, быть может, даже гибель Рима.

Римское язычество в ходе своего развития оказалось тесно связанным с традицией государственности. Культ императора и культ Рима были не только религиозными, но и политическими стабилизаторами державы, объединяли разноязыкие народы империи.

Императорский культ. Римляне нарекли великого Юлия Цезаря Божественным. Со времени Августа центральное место в римской религии занимает культ императора. И раньше римляне имели обыкновение обожествлять своих выдающихся соплеменников и героев, но в императорском Риме обожествление монарха становится кульминацией государственной религии.

Император обожествляется как вселенский «отец», его уподобляют отцу богов Юпитеру, более того – отождествляют с ним. Возникает стройная система жреческой организации культа императора, соответствующих религиозных церемоний и празднеств. Культом императоров в Италии, а за ее пределами в колониях римских граждан ведали особые жрецы августалы, обычно избиравшиеся на год. По большей части это были вольноотпущенники. Занятие должности августала открывало им путь к административной карьере. Вскоре почитание императоров соединилось с культом Ромы, Конкордии, Меркурия и других богов.

Постепенно в культе императора все больше ощущаются восточные влияния. Император-бог выступает уже не «отцом», а единовластным повелителем, царем, живым главой богов и людей. Император Аврелиан, введя императорский культ Непобедимого Солнца, толковал Непобедимое Солнце как «спутника» и «хранителя» «господина Римской империи и вселенной». Император повелевал миром как бог. Императоры и их супруги изображались со всеми атрибутами высочайших богов: Септимий Север Юпитера, а его жена – Юноны, император Коммод – Геракла, а император Элагабал – Солнца. Все более широкое распространение получают культы императорских добродетелей и побед.

С превращением Рима в империю особое значение в системе культов приобретает поклонение богине Рима – Роме, олицетворявшей Вечный город, в котором видели божественное средоточие мира, объединителя вселенной, идеальное воплощение государственности. Поскольку Рим знаменовал собой Божественную Вечность, с ним были связаны культы Кроноса-Сатурна, бога времени и покровителя римлян, а также разнообразные формы обожествления вечности и времени – века, зона, года, различных временных циклов.

В сельской местности сохранялась вера в общинных богов. В Италии и в провинциях было очень много поклонников древнего римского бога Сильвана: вольноотпущенники, рабы, ремесленники создавали его специальные культовые коллегии. Стойким оставалось почитание семейных богов – ларов. Многочисленные варварские народы продолжали поклоняться тем же богам, что и их предки.

Однако старая римская религия, отличавшаяся определенной заданностью предписаний, строгостью ритуалов, постепенно перестала удовлетворять религиозные и эмоциональные запросы людей, храмы традиционных богов пустели. Зато новых и новых поклонников приобретали восточные культы.

Восточные культы. В Риме в I в. н. э. стремительно росло число приверженцев различных мистериальных культов – египетской богини Исиды, малоазийской Великой Матери, греческого Диониса, персидского Митры. Они отличались огромной эмоциональной насыщенностью, экзотичностью, таинственностью, способными довести верующих до состояния экстаза на земле, и сулили за пределами земного существования вечную жизнь и загробное блаженство. Сатирик Лукиан восклицал: Откуда появились у нас эти Апис, Корибант, Сабаций? Кто этот мидиец Митра, в персидском одеянии и с тиарой на голове? Он не знает ни единого слова на нашем языке и не понимает даже, когда с ним здороваются… Все это возможно было бы еще терпеть, боги. Но кто ты, собачья голова, египтянин, завернутый в тряпки? Что нужно этому пестрому быку из Мемфиса? А ему воздают божеские почести, у него есть оракулы и жрецы. Мне стыдно говорить о вас, ибисы, обезьяны, козлы и тысячи других смехотворных богов. Египтяне наводнили ими небо. Я удивляюсь, о боги, как вы можете терпеть, чтобы им воздали такие же, если не большие почести, чем вам!»

Римские боги не только «терпели» странных чужеземцев, но даже «роднились» с ними. Происходило слияние различных культов богов – процесс, весьма характерный для развития религий. В первых веках н. э. по мере расширения Римской державы, вхождения в нее новых племен и народов процесс этот, естественно, усиливается. Так, нередко «совмещаются образы римской Юноны, малоазийской Кибелы, египетской Исиды, галльских Матрон в единый культ Богини-Матери. Богиня судьбы Фортуна, обращенная к правосудию, предстает Фемидой, а к земледелию – Церерой, Деметрой и т. п.

Маги и чудотворцы. «Совмещение богов» не смогло, однако, уберечь римское общество от нарастания в нем духовной напряженности, неуверенности в завтрашнем дне, особенно в периоды политической и социальной нестабильности. Появилось множество людей, утверждавших, что они обладают сверхъестественными способностями, ибо «одержимы божеством». Римские юристы даже всерьез обсуждали вопросы, связанные с правомочностью лиц, впадающих в экстаз и пророчествующих. Новоявленные пророки, объявлявшие себя сыновьями различных богов, бесчисленные ясновидцы и чудотворцы бродили по дорогам империи, обещая излечить людей, сделать их счастливыми, спасти мир. Они смущали души легковерных, способствовали возникновению массовых психозов на религиозной почве.

В I в. н. э. особенной популярностью пользовался некий Аполлоний Тианский, считавший, что в него вселилась душа Пифагора. Рождение Аполлония, по легенде, было сопряжено с чудесными знамениями, с раннего детства он был наделен поражавшими людей способностями, которые еще больше развились благодаря тому, что Аполлоний строго следовал предписаниям Пифагора – питался только растительной пищей, носил льняную одежду, отпустил волосы, выполнял строгие моральные требования пифагореизма. Он постиг глубины и тонкости пифагорейского учения, затем много лет пробыл у индийских мудрецов, в результате чего приобрел огромные познания, дававшие, как считали его современники, ему власть над природой и людьми, их духовным миром. Для него не осталось тайн ни в настоящем, ни в прошлом, ни в будущем. Аполлонию приписывали способность быть одновременно в нескольких местах, мгновенно прекращать эпидемии, воскрешать мертвых, изгонять злых демонов, исцелять. Его даже считали бессмертным. Аполлоний, как повествовала легенда, после своей смерти наставлял императоров Веспасиана и Домициана. Император Каракалла приказал воздвигнуть в его честь героон. Александр Север воздвиг в его честь стелу и ларарий. Императрица Юлия Домна поручила писателю Филострату описать жизнь Аполлония Тианского, и он это поручение выполнил. Роль Аполлония Тианского как чудотворца наталкивала на сравнение его с палестинским Христом. Поздние авторы уверяли, что Септимий Север почитал в храме совместно Юпитера, Аполлония Тианского и Христа. Один из писателей III в. ставил Аполлония Тианского выше Христа, что, разумеется, вызвало протест у отцов церкви.

Таким же боговдохновенным чудотворцем считался в то время и греческий писатель Апулей, автор «Золотого осла», слывший мистом – человеком, посвященным в мистерии. В императорском Риме мистериальные культы привлекали самые широкие слои населения – от аристократов до простолюдинов. О существе мистерий императорской эпохи известно мало. Апулей, приоткрывший завесу тайны над мистериями Исиды, сообщил очень кратко: «Достиг я рубежей смерти, переступил порог Прозерпины и опять вернулся, пройдя через все стихии; в полночь видел я солнце в сияющем блеске, предстал перед богами небесными и вблизи поклонился им». Человек мог быть посвященным в несколько мистериальных культов, это укрепляло» его уверенность в достижении будущего блаженства.

Суеверия приняли в Риме масштабы, угрожавшие нормальному существованию людей. Многие ожидали конца света и искали признаки его приближения в астрологии, гаданьях, различного рода предсказаниях, а спасения – у магов и чудотворцев, лжепророков. Историк Аммиан Марцеллин писал: «Они, отрицая существование высшего божества на небе, не позволяют себе, однако, ни выйти на улицу, ни пообедать, ни выкупаться раньше, чем из основательного рассмотрения календаря не узнают, в каком созвездии находится Меркурий или какую часть созвездия Рака занимает на своем пути Луна». Оживление суеверий в обществе всегда характерно для нестабильных времен. Вера в то, что можно с помощью магии, особенно обратившись к подземным богам и божествам, связанным с миром смерти, изменить ход событий, продлить или укоротить жизнь, заглушала страх. Повсюду распространялись слухи о призраках, вампирах, оживших статуях и т. п. Маги, астрологи, гадатели и колдуны процветали, обещая чудо и выманивая деньги, пользуясь доверчивостью измученных страхом людей.

Философия как религия. Эти грубые суеверия отталкивали интеллектуальную элиту, которая попыталась создать свою философскую религию неоплатонизм. Язычество в лице последних своих философов пытается конструировать монотеистическую религию, грезит о едином боге – Высшем разуме и Высшем благе, в соединении рационализма и мистики стремится дать великий синтез античного миросозерцания. Однако если вначале неоплатонизм по существу отвергал реальный мир и чувственные формы, то затем был вынужден, отказавшись от рациональных начал, склониться в пользу экстаза и чуда, причем доступных только избранным – единицам, достойным слияния с божеством. Не случайно неоплатоники Плотин, Ямвлих и другие почитались как чудотворцы и полубоги.

Из общенародной веры язычество превращалось в элитарную религию, на смену которой неизбежно должна была прийти другая, доступная всем, способная удовлетворить чаяния большинства, успокоить души и гарантировать спасение. Такой религией стало христианство.

Христианство после Павла. Совершая свой последний путь на Голгофу, Иисус Христос, как повествует Евангелие от Луки, вопрошал: «Если с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет?» Во время нероновых гонений на христиан погиб апостол Петр, которому Сын Божий завещал основать на земле церковь свою. Отсекли голову апостолу Павлу, пламенному проповеднику нового учения, утверждавшему, что «человек оправдывается не делами закона, а только верою в Иисуса Христа».

Последователей Христа обвиняли в ненависти ко всему человеческому роду и предавали жестоким казням. Казалось, с христианством покончено. Да и что могли противопоставить мощи мировой империи беззащитные маленькие группы верующих в Христа? Однако события 60-х гг. I в. н. э. оказались не завершением, а лишь прологом того, чего меньше всего можно было ожидать, – превращения учения крошечной секты, возникшей в глухом иудейском захолустье, в мировую религию, пытавшуюся не только восторжествовать над империей, но и преобразить облик человечества…

О жизни Иисуса Христа и его учении мы знаем преимущественно из Нового Завета – части Библии, которую христиане считали письменным свидетельством заключения Богом нового союза (завета) с человеком, откровением, продолжающим Ветхий Завет. В Новый Завет входят четыре Евангелия (по-гречески «Евангелие» – благая весть). Их авторство приписывается апостолу Матфею, евангелисту Марку, евангелисту Луке, апостолу Иоанну Богослову, единственному из двенадцати учеников Христа умершему естественной смертью, остальные были казнены. Евангелия от Матфея, Марка и Луки называются синоптическими, так как охватывают «единым взглядом» («синоптикос» по-гречески) историю Христа. Евангелие от Иоанна раскрывает учение о Христе как о Логосе – Слове Божием. Оно начинается словами: «Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог».

В Новый Завет также входят Деяния апостолов, авторство которых традиция приписывает евангелисту Луке, и 21 Послание. Четырнадцать Посланий принадлежат апостолу Павлу (к римлянам; два – к коринфянам; к галатам; к ефесянам; к филиппийцам; к колоссянам; два – к фессалоникийцам; два – к Тимофею; к Титу; к Филимону; к евреям). Автором трех посланий является апостол Иоанн, двух – апостол Петр, одного – апостол Иаков, будущий креститель Испании; одного – апостол Иуда (не путать с Иудой Искариотом, будто бы предавшим Иисуса Христа).

Заключает Новый Завет Откровение Иоанна Богослова – Апокалипсис по-гречески. По преданию, оно было явлено Иоанну на острове Патмос, куда его сослал император Домициан. В Апокалипсисе в ярких образах представлена христианская эсхатология – учение о последних судьбах мира, конце света, о новом пришествии Христа, его победе над Антихристом и о Страшном Суде в конце времен. Слова Иоанна Богослова полны величайшего трагизма: «Первый Ангел вострубил, и сделались град и огонь, смешавшись с кровью, и пали на землю, и часть дерев сгорела, и вся трава зеленая сгорела. Второй Ангел вострубил, и как бы большая гора, пылающая огнем, низверглась в море; и третья часть моря сделалась кровью. И умерла третья часть одушевленных тварей, живущих в море, и третья часть судов погибла. Третий Ангел вострубил, и упала с неба большая звезда, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и на источники вод. Имя сей звезде Полынь; и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей умирали от вод, потому что они стали горьки».

Канон Нового Завета, т. е. собрание книг, официально признанных церковью боговдохновенными, носящими священный характер, сложился во II–V вв. в жестокой идейной борьбе. За его рамками остались многие другие евангелия, послания, откровения, которые были отвергнуты церковью как не-истинные. Они получили название «апокрифы» (от греческого слова «тайный», «сокровенный»). Апокрифы имели широкое хождение среди христиан в первые века н. э.

Священное писание христиан – Библия, включающая Ветхий и Новый Заветы. Христиане почитают также и Священное предание, в состав которого входят Символ веры, решения вселенских и некоторых поместных церковных соборов, отдельные сочинения «отцов церкви».

В раннем христианстве менее всего следует искать систематизированное учение с догматикой и теологией. По Евангелиям, Иисус очень просто и далеко не всегда последовательно говорит о самом важном – Боге и человеке, о том, какими принципами надо руководствоваться, чтобы обрести спасение. Эта простота и великая любовь, исходящая от Иисуса, обращали к нему сердца людей, прежде всего «простых», не способных мудрствовать, жаждущих не понять разумом, а принять душой божественную любовь.

Более всего притягивал людей сам Иисус, искупивший, согласно христианской вере, своими страданиями человеческие грехи, распятый и воскресший. В нем была сокрыта великая сила христианства, устанавливавшего через непосредственную, живую, личную, никогда не прерывающуюся связь между Богом, воплотившимся в человеке, т. е. ставшим таким же, как каждый из живущих на земле, и этим каждым. Сосредоточивший в себе все божественное могущество и поэтому превосходящий всех языческих богов, христианский Бог выступал и как живой страдающий человек, понятный и близкий любому. Он прошел мучительный жизненный путь и умер позорной рабской смертью на кресте. Измученная плоть Христа не напоминала блистающие физической красотой тела языческих богов, но роднила его со всеми жалкими, больными, терзаемыми несчастьями, болезнями, социальной несправедливостью. Незаметная жизнь Христа, протекавшая в основном на глазах учеников и немногих жителей провинциальной Иудеи, была так не похожа на потрясавшие воображение деяния языческих богов, но она содержала великий духовный смысл, который и делал его Христом.

Обращение каждого отдельного человека к христианскому Богу было всегда актом индивидуальной веры и собственного выбора, изменявшего саму духовную суть человека. Ибо избравший Христа обретал надежду на спасение, личное бессмертие и царство Божие. Самый последний раб мог почувствовать бесконечную силу божественной любви и благодати. В этом личностном характере веры была великая сила, которая и помогла христианству в конце концов победить другие религии, соперничавшие с ним на заре его существования, а в исторической перспективе – стать одной из трех мировых религий наряду с буддизмом и исламом.

Апостол Павел говорил: «А мы проповедуем Христа распятого, для иудеев соблазн, а для эллинов безумие. Для самих же призванных, иудеев и эллинов, Христа, Божию силу и Божию премудрость». И спасение через распятие Мессии знаменовало собой разрыв с религиозными представлениями римского, античного мира, да и с древней иудейской религией тоже. Христианский Бог избрал «немудрое мира», чтобы «посрамить мудрых», и «немощное мира», чтобы «посрамить сильное». Более того – «и незаметное мира и уничиженное, и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значущее». Христианская религия возникла как религия отверженных, как религия бесправных, тех, кто был изгоями римского мира – рабами, инородцами, всеми, терпевшими поражения в жизненной борьбе. И путь христианства к тому, чтобы стать мировой религией, был долгим и трудным.

Соперники христианства. Во II в. происходит окончательное размежевание между христианами и иудеями. Напомним, что римская администрация и интеллектуальная элита долго не различали их, рассматривая христианство лишь как одну из иудейских сект. Но уже в первом Послании Павла к фесаллоникийцам говорилось о противостоянии христианства иудаизму: «Ибо вы, братия, сделались подражателями церквам Божиим во Христе Иисусе, находящимся в Иудее, потому что и вы тоже претерпели от своих единоплеменников, а те от иудеев, которые убили Господа Иисуса и Его пророков, и нас изгнали, и Богу не угождают, и всем человекам противятся, которые препятствуют нам говорить язычникам, чтобы спаслись, и через это всегда наполняют меру грехов своих…»

Размежеванию между христианами и иудеями способствовало вспыхнувшее в Иудее восстание, руководимое Симоном Бар-Кохбой (Сыном Звезды). Симона иудейские священники называли «князем Израилевым» и мессией. Поначалу его поддержали и отдельные христианские общины, которые, однако, вскоре от него отошли. Что могло быть общего между мятежниками и теми, кто уже проповедовал смирение и считал обязательным подчинение любой власти!

Несмотря на долгое сопротивление восстание Бар-Кохбы было подавлено римлянами, а древняя столица иудеев Иерусалим – разрушена. На развалинах был воздвигнут город Элиа Капитолина. Начались гонения и на иудейскую религию, что также способствовало разрыву христианства с иудаизмом. В христианской литературе того времени все чаще звучат антииудейские высказывания. Между представителями двух религий разгорелась полемика, которая привела отдельных христианских авторов и целые общины даже к отрицанию Ветхого Завета.

Христианству в первые века н. э. противостояли, кроме иудаизма, гностицизм, мандеизм, манихейство, митраизм.

Гностицизм возник в I в. н. э., т. е. одновременно с христианством, на Ближнем Востоке или в Александрии. Получил свое название от слова «гносис» («знание», «познание» по-гречески). Гносис рассматривался его сторонниками как главное связующее звено между богом и человеком. Гностики пытались объединить иудаизм, персидское учение зороастризма, вавилонские и египетские религиозные учения, отчасти – греческую философию. Они считали, что мир предельно удален от бога, что Дух и Материя – два противоположных, не способных сблизиться начала. Гностик Феодот, пытаясь «ясно» изложить свое учение, сформулировал цепь вопросов, на которые человек должен получить ответ через гносис: «Кто мы, кем стали, где мы, куда заброшены, куда стремимся, как освобождаемся, что такое рождение и возрождение и т. д.».

В гностицизме различают христианское и языческое течения. Находки рукописей на берегу Мертвого моря в Кумране и в Наг-Хаммади в Египте во второй половине 40-х гг. нашего столетия дали возможность уточнить знания об учении гностиков, но основные его положения были хорошо известны из сочинений ересиархов и полемических произведений христианских авторов. Гностики и помыслить не могли, чтобы высший совершенный бог мог создать столь несовершенный, закосневший в материи и тьме мир. Так, гностик Василид помещал между высшим богом и миром 365 ипостасей. Мир представлялся ему творением низшего бога – Иеговы. Человек, – считал он, – порождение тьмы, влюбленной в свет, но отвергнутой и навеки ненавидящей его, однако выплеснувшей в человеке его отображение. Человек – центр мира, ибо еще до земного человека был человек космический – Антропос. Он-то и есть истинный человек. Бог послал людям Спасителя, однако это не богочеловек, а Святой Дух, имеющий лишь иллюзорный человеческий облик. Божество не может быть унижено до плоти. Христос распинаемый – лишь призрак, уазнимый на кресте, а подлинный божественный Христос проносится через все небесные слои – зоны – и сливается с божественной полнотой – плеромой. Гностики утверждали, что только «знающийся с подлинной правдой истории освободится от власти первоначал, сотворивших наш мир». Гносис освобождает и спасает человека.