Текст книги "Очищение духом. Трилогия"

Только сейчас она снова вспомнила Веттар Нарта. Анистал, хоть и не имел подобного ранга, загонял их теперь по целым часам: приёмы, сражения, новые приёмы, отработка и закрепление старых приёмов и опять сражения. Подобное зверство началось с седьмого дня, до этого Анистал был на удивление мягок, тактичен и сострадателен, а тут началось такое, что краткие десятиминутки «Чёрной мантии» были блаженным отдыхом, и не только для неё. А потом – снова бои. Хорошо хоть, в отличие от тренировок Веттар Нарта, здесь не надо было менять оружие. Идея, очевидно, была в том, что пора уже научиться мастерски управляться с тем, что тебе по душе, никак от этого не отвлекаясь.

При таком ритме жизни ей некогда было наблюдать не только часов, но и дней: сон наваливался на неё сразу, стоило ей лечь и закрыть глаза, и работал как переключатель, одним щелчком отправляя её в следующий бесконечный день.

Таким образом настал и десятый день. Ничего, кроме занятий. Наставник сегодня сказал, что и «Чёрная мантия» – это не очень сильно, что каждый хороший ратлер вообще-то должен бы знать «Железный Покров», который они и начали учить и который, хотя и мало чем отличался от «Мантии», но, по уверению Анистала, был много сильнее. В конце этого упражнения учитель заметил, что для полной защиты своего разума и мощи есть только один, высший, приём, но что им владеют только Великие Мастера, и потому об этом сейчас и речь вести бессмысленно, но он всем советует, так же как и себе: если будет возможность, изучить. Некоторые ратлеры, как показалось ей, недоумевали: да зачем вообще такая забота о защите сознания? Но она-то представляла, и ей было горько: ну почему этому не мог научить её Веттар Нарт? Хотя бы «Чёрной мантии». Уже было бы полегче. А ещё лучше – тому высшему приёму. Ведь он-то – мог! Или что – она не поняла бы, не смогла усвоить тогда? Может, и не смогла… Но всё равно обидно.

Вечером снова гуляли. Несмотря на усталость, Ривелсее захотелось очень посидеть опять у фонтанчика. И вот они сидели, а ей почему-то было очень грустно, до того даже грустно, что она задалась вопросом: увидит ли она этот фонтанчик когда-нибудь ещё, или не увидит? Она, конечно, гнала такие паршивые мысли, но всё равно как-то и что-то ей было не по себе.

– Что-то ты грустишь, по-моему, – сказал Айлед. – Что-то случилось?

– Случилось? Да нет. Просто как-то грустно. Не знаю. У тебя нет предчувствия, что что-то произойдёт?

– Есть, – кивнул Айлед. – Но это, знаешь ли, всегда, в общем-то… Мы ведь не в пекарне работаем. Что может быть-то? Ну, дадут задание, опять разбойники какие-нибудь, я не знаю… Бандиты, воры, организаторы мятежей, смутьяны… Этими последними, – Айлед усмехнулся, – обыкновенно мудрейшие занимаются. Если быстренько разобраться с предводителями, то и бунта не будет, и силы не будет. Разбегутся все, и всё.

– На убийц похоже, – хмыкнула Ривелсея.

– Ну-у… Не надо лишних параллелей. Мы во имя Разума и порядка, а не во имя мести и денег.

– Может быть, конечно…

– Вот-вот. Ты не переживай. Ну, отправят снова в заварушку – ты-то к этому ещё больше меня привычная, разве нет? Разве что убьют – ну да, такого опыта у нас ещё не было, страшновато. Но, в общем-то, умирать не больно больно, так что…

– «Не больно больно», – передразнила Ривелсея с улыбкой. – Да ну тебя с твоими мыслями. Я бы ещё пожила, можно?

– Можно, – разрешил Айлед. – Ты не подумай, и я бы тоже не против. Несмотря на то, что я такой хмурый и угрюмый, жить мне ещё ой как хочется.

– Да какой ты угрюмый, – фыркнула Ривелсея. – Серьёзный только. Ну ведь это хорошо.

– Правда?

– Конечно. Ты себя недооцениваешь, Айлед. Разве так можно – ратлеру-то?

– Нельзя. Ты права. Но и ты себя тоже недооцениваешь.

– Я? – искренне удивилась девушка. – А это ещё почему? – В последнее время ей приходилось чаще сталкиваться с результатами переоценки себя и своих сил.

– Потому что ты привлекательная, свежая и красивая. И совсем это в себе не ценишь, – ответил он.

– Спасибо, конечно, но ценить-то особо некогда. То такая драка, то другая драка, то большая, то очень большая, то вообще…

– Да я знаю, знаю, ты рассказывала, – перебил Айлед. – Но я не об этом.

– О чём же тут ещё, если, что ни день…

– Я о будущем думаю, – задумчиво произнёс Айлед.

– О будущем? О чёрной мантии, о звании великого ратлера? – с улыбкой спросила Ривелсея.

– Да нет… Не только об этом, знаешь ли. Всё-таки жизнь – это не только мечом махать.

– Даже жизнь ратлера?

– Даже жизнь ратлера. Или ты шла сюда только за этим?

– Нет, – и она тоже задумалась. – Но я ведь нашла то, за чем я шла. Чувство гордости, своей значимости, но самое главное – чувство принадлежности Ордену и того, что ты всё делаешь правильно.

– Да. Я тоже считаю, что это очень важно. Крайне важно. Но неужели тебе больше в жизни ничего не хотелось бы?

– Ещё? – пара секунд молчания. – Ещё для меня важно иметь друга, с которым всегда можно поделиться всеми своими… всем, – сказала Ривелсея. – Без этого мне тяжело, очень тяжело с тех самых пор, как я ушла из дома.

– А я – не подхожу? – спросил Айлед.

– Подходишь. Я как раз об этом и хотела сказать. Хорошо бы мы с тобой хотя бы не растерялись. Служить Ордену – да, но хочется не чувствовать себя одиноко.

– Одиноко? – спросил Айлед. – Извини, Ривелсея: я не сразу понял, что тебе-то, наверное, намного более одиноко, чем мне, ведь с тех пор, как я прошёл обучение, я практически не бываю один. Да и во время обучения тоже, – Айлед усмехнулся. – Не такая я важная птица, чтобы на одного меня Великий Мастер всё своё внимание тратил. Нас пятеро было, и он нас всех одновременно учил, примерно как вот Анистал.

– Как, разве так можно? Не важная птица… А я, что ли…

– А ты, что ли. Я же тебе говорил уже: Веттар Нарт – очень солидный Мастер, он учит немногих. Но я очень рад, что в моём случае – так. Ратлеры – крепкая команда. Может, ты это пока не очень хорошо почувствовала, но поверь мне, это так. С того самого момента, как Генрес привёл меня сюда, я ощущаю, что я не один. А Фатиф, например – это вообще мой ближайший товарищ: после всего, что мы с ним вместе перенесли у Келлнарта, мы уж стараемся быть рядом друг с дружкой.

– Хорошо, когда так.

– Да. Мы и с Аланой тоже подружились, хорошая девушка: и поможет когда надо, и поговорить интересно. Но ты понимаешь, с тобой мне… Одним словом, ты мне нужнее.

– Правда?

– Правда. Я много про тебя думал, пока тебя тут не было… Знаешь, я больше грустил, чем любой другой в такой ситуации: не только сомневаться, помнишь ли ты обо мне или не помнишь – хотя я понимаю, тебе там и помнить-то некогда было – но ещё и о том, вернёшься ли ты вообще когда-нибудь… Ведь кто его знает, что может случиться…

– Да. Но ведь это всегда может случиться и с тобой, и со мной…

– Всё равно, намного спокойнее, если мы будем друг у друга на виду и вообще… вместе. Если тебе тоже хотелось бы, то я буду очень рад… просто счастлив быть с тобой поближе.

– Ты думаешь, я отвечу вот так сразу?

– Конечно, нет, ты можешь подумать. Да: ратлеры не одобряют таких вещей, как нам объясняли, но, в общем-то, что ратлерам до этого? Это ведь наша жизнь, в конце концов, и я не считаю, что в это кто-то должен ещё вмешиваться. Мы оба верно служим Ордену, и мне кажется, и Повелитель, и Совет должны бы этим удовольствоваться.

– Ты думаешь, у нас с тобой что-то может… получиться?

– А ты так не думаешь? – лицо Айледа сразу стало серьёзным, напряглось, и было видно: заведя весь разговор, он боялся этого момента.

– Я просто не уверена… Такое время…

– Да какое? Если ты имеешь в виду, что мы ратлеры – так это не «время»… А сейчас вроде как всё хорошо.

– Вроде как. Нет, Айлед, я не говорю, что нет, – она улыбнулась, чтобы прозвучало доверительно. – Мне ведь тоже нужен кто-то… кто-то, кому бы я верила. Мы посмотрим. Только торопиться, я думаю, не надо. Ведь и так уже хорошо.

Она поднялась. Свет уже почти истаял, темнота в Цитадели тоже сгущается необычно: от краёв, ухищрения с потоками воздуха приводили, наряду с прочим, и к этому эффекту. Прямо перед собой ещё долго как-то остаётся светло, в то время как вдалеке всё начинает гаснуть. Фонтан тихо журчал бесстрастной своей струйкой.

Айлед тоже поднялся, взял её за руку. Она не сопротивлялась. И когда он приобнял её за плечо – тоже. Было приятно, и ей хотелось расслабиться.

– Что бы ни случилось, – горячо прошептал Айлед, – я с тобой, Ривелсея. Просто помни: я с тобой.

– Спасибо, Айлед.

Он ещё постоял, потом прильнул к ней, отыскал губами её губы… Её руки почти уже сомкнулись вокруг его шеи, но тут её словно поразило грозовой энергией, что-то прошло через неё, и она вздрогнула всем телом, дёрнулась так, что Айлед тут же её выпустил. Крепка, крепка тайная память тела – именно в этот момент она подсунула момент предыдущего поцелуя. Рилан… И его жуткое лицо, уже обезображенное смертью – это всё вдруг ударило из прошлого. Её движение и её реакция были совершенно непроизвольны, но вот они, последствия: Айлед стоял и смотрел на неё и обиженным, и непонимающим взглядом.

– Прости, пожалуйста, – выдохнула она, ещё не отошедшая от шока.

– Простить? – действительно обиженный голос. – Нет, тут не за что прощать. Но… неужели тебе так неприятно?

– Айлед, не обижайся, – сказала она, и тоже с волнением в голосе. – Ты тут не при чём.

…Интересно, кто вот сейчас потянул её за язык, что такое сказалось?

– Я понял, – ответил он.

– Нет, ты не то понял…

– Да? – в его взгляде на миг вспыхнуло недоумение и краткое доверие. И тут же погасло. – Я то понял, – сказал он резко.

– Айлед…

Скорее всего, с юношей Айледом ей удалось бы договориться, исправив свою ошибку. Но что тут поделаешь – она уже говорила с Айледом-ратлером.

– Нет, – ещё более резко и твёрдо. – Я всё понял, Ривелсея. Спасибо за компанию, но теперь я должен вернуться к себе в корпус. Возможно, мы встретимся с тобой ещё на заданиях Ордена. Всегда буду этому рад. До встречи.

Горячие искры гнева в глазах. Он развернулся и быстро пошёл прочь. Она осталась стоять. Был порыв: догнать, обхватить, может, даже обнять. Но не факт, что он примет теперь её нежности. Вполне может и отбросить, ведь, в общем-то, она его сильно обидела. Ничего, помирятся, наверное. Несмотря на эту надежду, внутри было очень погано. Она не виновата… Просто не везёт ей с этим постоянно.

Айлед ушёл, вспыхивая гневом и подавляя им своё поражение. Она стояла ещё некоторое время. Мимо несколько раз проходили ратлеры, но никому она не была нужна, и никто ничего ей не сказал. Вздохнув, умылась из фонтанчика и пошла домой. Ещё одна ночь переживаний перед тяжёлым и трудным днём. К тому же – и опять… и опять она не могла не вспоминать его – того, кто был и ласковее, и нежнее последовательного и крепкого во всех своих действиях Айледа.

Как в воду глядела в отношении следующего дня. Когда наутро они снова собрались, то, помимо Анистала, увидели ещё одну фигуру – в чёрном. Носитель чёрной мантии стоял, скрестив руки на груди: обычная поза для тех, кто выше рангом и ждёт, когда ему дадут слово.

– Ратлеры, – начал Анистал. – Я провёл с вами десять дней занятий и считаю, что за это время те из вас, кто хотел чему-то научиться, научились всему, что я хотел вам дать. Теперь же, когда наше обучение закончено, я могу лишь пожелать вам успехов и надеяться, что вы не забудете наши уроки. Сейчас, – он сделал акцент, – с вами поговорит Мастер Кестанарт, – Анистал почтительно склонил голову и отошёл.

Кестанарт, не меняя позы, сделал два шага вперёд.

– Ордену нужна ваша поддержка, – начал он медленно. – Всех вас. Я считаю это большой честью для каждого: у вас есть возможность и доказать свою преданность, и проявить и увеличить свою мощь.

Три неторопливых тяжёлых шага перед сбившимися в кучу ратлерами.

– В данный момент Орден борется с приспешниками зла на западе, – продолжил он. – Врагов много, и они хорошо окопались. Вам ещё предстоит с ними познакомиться, и я надеюсь, что вы не спали на этих тренировках, – Кестанарт ещё помолчал. – Их преступление в том, что они, во-первых, не признают власти города Келдара и не платят в казну, во-вторых, не поддаются разумным доводам и не идут на переговоры, в-третьих, нападают на путников, которые проходят в тех местах, в-четвёртых, убивают воинов Келдара и наших рыцарей. Пусть этот враг не очень сильный, но он сложный. Совет Разума принял решение разгромить все их укрепления и по справедливости наказать тех, кто будет сопротивляться. Решение было принято два месяца назад. Пятьдесят дней как там укрепился и удерживает позиции отряд Мастера Агонарта, но без подмоги ему потребуется слишком много времени. Подмогой станем мы. Ещё один отряд ратлеров отправится завтра в десять часов утра. Его я наберу из вас.

Почему-то все молчали. Все чувствовали переломный момент, но был какой-то ступор, и все стояли, почти не шевелясь.

– Нет вопросов? – удивлённо спросил Кестанарт. – Хорошо. Зададите их потом своим командирам. А теперь, – сказал он, – ратлеры – построиться.

Построились, как обыкновенно – в колонну по трое. Ривелсея тоже построилась, хотя, как она сразу же поняла – не должна была.

– Поборники – сюда.

Ещё четверо, кроме неё, в том числе Галисан, встали несколько отдельно.

– Покорители, – и Анистал вместе с двумя другими встал ещё немного в стороне.

– Сейчас создадим несколько подразделений, – продолжил Кестанарт. – У меня имеются резервы, я должен посмотреть, скольких мне ещё придётся привлечь. Итак, – он задумался, видимо, считая имеющихся перед ним воинов. – Моя задача – создать из вас ле́гиос, единицу численностью в пятьдесят семь человек, которой уже не первое столетие воюет Орден ратлеров. Вас – тридцать восемь ратлеров, не хватает семерых, пятеро поборников, не хватает четверых, и три Покорителя. В общем-то, хорошо. Ну а поведу вас я, поэтому старайтесь заранее ко мне привыкнуть. А также и к своим новым командирам. Здесь всё довольно ясно, – проговорил он. И, обращаясь к ратлерам в фиолетовом. – Построиться по пять!

Восемь неполных шеренг встали ровными рядами. Выглядело красиво.

– Так. Теперь, – он подошёл к группе, где стояла Ривелсея, ухватил за руку одного из них, тихо спросил: «Как зовут?» и, громко воскликнув: «Поборник Ресата́л!», подвёл его во главу одной из шеренг.

«Поборник Галисан!» – и Галисан встал с ним рядом.

Она даже опомниться не успела. «Поборник Ривелсея!» – и вот она уже во главе шеренги, где, как она обнаружила, находятся и Фатиф, и Алана, но – и это она обнаружила с облегчением – нет Айледа. После того унижения, какое он испытал вчера – не хватало ещё ей стать над ним командиром!

Так же быстро три отряда под начальством Ресатала, Галисана и Ривелсеи были отданы под командование Покорителю Сальвао́ну, следующие три, где не хватало, правда, одного поборника – Анисталу, и наконец, остаточные, наполовину укомплектованные три отряда – по-ратлерски три отряда назывались дивизионом – Покорительнице Неса́ле. Её дивизион Кестанарт пообещал завтра к утру дополнить.

– Всё понятно? Знакомьтесь, – бросил Кестанарт.

Знакомиться… Она немножко нерешительно приблизилась к тем, кто теперь стали её подопечные. Сразу же кивнула Фатифу и Алане, те кивнули в ответ. Помимо Аланы, в её отряде была и ещё одна девушка, её звали Та́на. Довольно милое для ратлера создание: голубые глаза, светлые волосы выбивались из-под шлема несмотря на сделанную когда-то решительную попытку владелицы их значительно укоротить. При этом она входила в число рыцарей мощи, и в этом было какое-то несоответствие. Наконец, ещё двое мужчин: один, никак не меньше сорока лет, Хаки́р, и второй – помоложе, Сату́р. Она со всеми по очереди поздоровалась, а Тана даже пожала ей руку, крепко и уважительно.

Практически тут же весь их дивизион подозвал к себе Сальваон.

– Итак, ратлеры, теперь мы все составляем один отряд, один дивизион. Командовать дивизионом мне уже доводилось. Завтра, незадолго перед выходом из Цитадели Порядка, я разъясню вам некоторые вещи, касающиеся того, как должны вести себя бойцы ратлерского легиоса по пути в место назначения, в сражении и между сражениями.

– Между сражениями? – спросил Галисан. – То есть, мы отправляемся не на один решающий бой?

– Действовать приходится по ситуации. Совет Разума принимает такие решения, чтобы сохранить максимальное количество жизней ратлеров и союзников и с наименьшими потерями – но при этом в скорейшее время – выполнить необходимую задачу. Не рассчитывайте на то, что всё произойдёт быстро. Агонарт, как уже говорилось, больше чем месяц воюет там, но пока решительная победа не достигнута.

– Да сколько же там врагов? – спросила Ривелсея. – Если я понимаю, то легиос Агонарта – это почти шестьдесят ратлеров, так неужели они не могут…

Сальваон упреждающе поднял руку.

– Не в обиду будь сказано, но тебе просто не доводилось прежде воевать в ратлерских подразделениях, молодая поборница. Ничего, вскоре поймёшь, что мы можем, а чего нет. Не забывай: Орден воюет разумно. Риски и жертвы – только тогда, когда они того стоят. Это у неразумных людей бойцы ценятся как коровы, которых можно доить, а можно колоть. Повелитель дорожит вашими жизнями, всегда помните об этом. Но всё равно, – Сальваон нахмурился, – всё равно мы несём жертвы. И они будут больше, если мы останемся в стороне. Поэтому завтра мы выступаем. Сегодня отдохните перед трудными испытаниями, но в то же время настройте себя на них и соберите свою мощь. Всем нам будет нелегко, но таков Путь ратлера. Всё, я закончил. Вы сами можете решить, где и как провести оставшиеся часы.

Практически сразу всех отпустил и Кестанарт, сказав на прощание только то, что завтра утром, полвосьмого, все здесь присутствующие должны собраться около западных ворот Цитадели, а командиры – на час раньше других. Получив короткую свободу, ратлеры очень спешно разошлись, и Ривелсея поняла: многие из них, наверняка уже побывавшие в похожих делах, спешили собраться и подготовиться. Поэтому и она также не стала мешкать и отправилась в свой корпус, попрощавшись с Галисаном, Аланой и Таной, однако между ею и Айледом в этот день ни одного слова сказано не было.

Собираться-то, конечно, «собираться», но вот только что ей было особо собирать? На этот раз, по всей видимости (она уже посоветовалась с Галисаном), даже еду брать не было нужды: Орден всё это брал на себя, она же не одна отправлялась! Поэтому Ривелсея только укомплектовала опять свой рюкзачок, из всех денег взяла с собой только один анрелл, а остальные три завязала в узелочек и положила в свой шкаф. Уж за их-то сохранность Ривелсея не беспокоилась: более безопасного места, чем комната в Цитадели Порядка, она себе вообще представить не могла. Даже если она и потеряет каким-то образом то, что у неё с собой, то всё равно, и без учёта жалованья поборника, в бедности не останется, и эти деньги всегда будут её ждать, когда бы она ни вернулась.

И ещё, что-то ей захотелось увидеть Генреса. Если он задержался в Анрельте даже на два-три дня дольше её, то всё равно давно уже должен быть в Цитадели. А раз так, то мог бы и заглянуть… Но хитрый ратлер, конечно же, когда Ривелсея в первый раз в жизни захотела его видеть, так и не появился.

Глава 4

Однако же, она увидела его на следующий день, Ох, Генрес-Генрес! Как же он любит строить из себя такого вот придурковатого и легкомысленного чудака, если до сих пор его таковым практически Ривелсея и считала. Сегодня утром, придя пораньше на собрание командиров и заодно притащив с собой уложенный вечером рюкзак – она не была нисколько уверена, что ещё будет возможность зайти к себе – Ривелсея почти сразу увидела Генреса: он, одетый в оранжевый с голубым плащ, стоял невдалеке от основной синеющей группы и о чём-то общался с Кестанартом.

Он подошёл к ней не сразу, как только закончил разговор, а некоторое время ещё стоял, смотрел по сторонам, на небо…

– Здравствуй, Ривелсея!

– Наконец-то, – сказала она. – Неужели я так выросла?

– Выросла? – он оценивающе окинул ей взглядом, как будто бы рост измеряя. – Да, выросла, конечно, хотя и не так, как надо бы, но уже что-то…

– И на том спасибо.

– Да, и на том.

– Что в Анрельте? – спросила Ривелсея. Её и в самом деле волновал этот вопрос.

– Я оттуда вернулся только позавчера, – поведал Генрес. – Знаешь, ты наворотила даже больше, чем я предполагал. И знаешь, если ты про Посольство – ну, можно сказать, им наподдали. Не то чтобы они совсем, конечно, сгинули – но теперь им приходится несладко. И придётся ещё неслаще.

– Наподдали? Тем, что я расправилась с этими двоими… предводителями?

– Высокого мнения о себе? – усмехнулся Генрес. – Ну как тебе сказать… пожалуй что и так. Не то чтобы ты их разгромила, нет, но ты их так переполошила, что они на время как бы рассыпались, потеряли часть своей мощи. Ну а там, в Анрельте, сама знаешь: если ослаб – то сразу получи. Квайзы всё-таки скоординировались с Наследниками, нагрянули в двадцать семь домов… Список-то у Хейлера всегда перед носом лежал, кого перерезать, если что, просто до этого такие вещи плохо кончались: Посольство тут же вмешивалось и громило любые отряды, а то и под Стражу подставляло, а вот сейчас – не успело. Что-то у них там случилось, они как будто разучились плести свои козни, ну и хорошо. Так что их порезали прилично, – Генрес удовлетворённо хмыкнул, – Ну и я немножко подсобил… Насколько в моих силах.

– Так что, мы вдвоём весь город вычистили?!

– Нет. Это сделал Орден. Орден может ещё и не такое, поверь мне.

– Это очень хорошо, – сказала девушка.

– Наша главная награда за всё – это ощущать великую пользу и необоримую мощь, которую несёт в себе Орден. Выше этого ничего пожелать нельзя.

– Да, – твёрдо согласилась девушка.

Собрание командиров было недолгим. Молодым поборникам Кестанарт объяснил всего несколько вещей: во-первых, их основная задача – донести до своих отрядов приказы Покорителей, проследить, чтобы они выполнялись, и обеспечить наилучшие возможности для их выполнения. Игнорировать приказы нельзя, а можно только – и то в исключительных случаях, когда есть ощущение, что исполнение такого приказа может плохо закончиться для всех – обратиться к Мастеру и попросить инструкций. Впрочем, это возможно только в тех случаях, если Мастер находится поблизости. Однако приказы Покорителей почти всегда разумны и правильны, так что дисциплина и хорошее их исполнение – это главная составляющая всех побед и достижений Ордена ратлеров. В то же время, собственные инструкции поборников должны добросовестно исполняться всеми ратлерами, и никаких вольностей или нарушений здесь быть не должно. О нарушениях поборник должен при первой возможности заявить Покорителю – и тот примет меры.

В общем, и инструкций-то больше не было. Кестанарт громогласно заявил, что всё остальное будет сообщаться в будущем, исходя из ситуации.

Построились на удивление быстро. Она даже обомлела от восторга, когда увидела весь легиос – пятьдесят восемь человек вместе с Мастером, из которых почти все были облачены в сверкающие доспехи, наверняка из ратлерского железа. Обычным ратлерам они заменили фиолетовые рубашки, в плащах были только те, кто повыше рангом. Помимо их легиоса, совсем невдалеке были построены ещё два подразделения: как объяснил ей Галисан (похоже, они скоро станут приятелями?), это были отряды союзников клана: ещё дважды по сорок пять человек под командованием шести поборников и двух Покорителей из числа вернейших. Хоть и не ратлеры, но тоже с хорошей выучкой и преданностью, пояснил он. Если что, положиться можно. И тоже в ратлерском железе. В любом случае, хорошее преимущество перед простыми бандитами где-то там около Келирона.

Никаких долгих речей не было, вопреки ожиданиям Ривелсеи, которая была готова к какой-то торжественности. Кестанарт громовым голосом провозгласил, что по воле Совета они отправляются в поход, чтобы наказать и разгромить врагов клана, что, быть может, будет и не очень просто, но мощь Ордена всё равно победит, потому что Разум всегда сильнее неразумности и темноты.

А после этого – всё: Ривелсея увидела, как открываются широкие ворота Цитадели, и Кестанарт провозгласил, что за два дня они должны будут добраться до опушки леса, на которой их будет ждать основной запас продовольствия и всего того, что может понадобиться в дальнейшем. Часть этого будет доставлена из Невильна, а часть уже отправлена из Цитадели вчерашним вечером.

Сначала в ворота прошёл их легиос – и почти что сразу обожгло пустыней. Её жар тут же поднялся и обступил, но только сейчас он что-то не очень мешал ей идти. Вслед за ними выступили и союзники и растянулись белым серебром в девять рядов по серому песку. Впереди она постоянно могла видеть яркий плащ Сальваона, а обернувшись немного, взглянула на свой отряд. Все пятеро, красиво выстроившись в ряд, шагали вслед за ней. Поймав её взгляд, Тана ей улыбнулось. Айледа тоже было нетрудно углядеть: он шёл в отряде Галисана и на неё не смотрел. Видимо, до сих пор на неё обижался, и это она могла понять. Ну, ничего. Помирятся, как только будет возможность. Почему-то было неприятно вспоминать, что кто-то на неё обижается, она всегда старалась со всеми быть в хороших отношениях, так было как-то легче жить.

Стены Цитадели – ой, хитры ратлеры – несколько минут были видны, а потом начали исчезать, как-то снизу вверх, и почти тут же скрылись из виду, хотя армия отошла ещё не больше чем на пятьсот шагов. Оглянувшись, Ривелсея увидела только серые пески – точно на том месте, где должна быть Цитадель.

Песок скрадывал сотни шагов, и получалось, что ратлеры шли почти что в тишине. Но ещё сто шагов – и спереди раздался громкий раскатистый голос: очевидно, это был кто-то из Покорителей.

– Разум вечно над миром царит!

Тут же десятки голосов вокруг неё (она-то сама не знала слов) подхватили.

– Клана враг каждый будет убит!

– Нет в том сомнения, без сожаления Орден врагов истреблял! – раздалось сзади, оттуда, где шли союзники.

– Сколько б их ни было, – грянули ратлеры.

– Мы просто выполним, – откликнулись союзники.

И закончили вместе:

– Что Повелитель сказал!

Ратлерская песня яростно и мощно летела по пескам. Пока шли по пустыне, её спели множество раз, и вскоре Ривелсея тоже выучила её и распевала вместе со всеми.

И так же, переливами между передними и задними, спели и второй куплет.

– Настенарт завещал навсегда:

– Кроме цели всё есть ерунда!

– К цели мы следуем, боремся с бедами, зло истребляем мечом!

– Цель наша истинна!

– Свята, единственна!

– К цели дорогу пробьём!

От звуков этого гимна по жилам растекалась мощь. Видя такое великолепие Ордена, девушка Ривелсея трепетала от восторга. Гимн, казалось, проливался, проходил через её тело насквозь и воспарял, охватывая её со всех сторон.

Маршировали таким образом, наверное, часа три. Когда пустыня начала раскаляться, впереди на горизонте показалось что-то тёмное, и вскоре стало видно: это были несколько повозок, рядом с ними стояли люди. Оказалось, это одно из мест для привала ратлерской армии. Несколько союзников загодя доставили сюда большие чаны с водой, так что всем хватило и напиться, и освежиться – Ривелсея даже окунула в воду голову. Заодно и поели: сзади них по песку, хотя и с некоторым отставанием, катились несколько фургонов с провиантом, да ещё и фургончик с лекарем – мало ли что? Всё продумано хорошо…

Армия маршировала по-ратлерски бодро, быстро и слаженно. Когда стало вечереть, остановились на новый привал – и опять там стояли повозки с водой. Несмотря на то что они, по сути, были уже на войне, Ривелсея не могла сказать пока, что хоть в чём-то испытывала неудобство.

Впрочем… очень скоро она об этом сказала – ну то есть, подумала: говорить-то всё равно было бесполезно. Как она и предполагала, командиры во время маршей располагались отдельно от простых ратлеров и, тем паче, от союзников. Как она тоже предполагала, в повозках, следовавших за ними по пустыне, оказались небольшие мешки, в которых в свёрнутом виде находились походные палатки, и при желании их можно было легко установить на любую сухую и ровную поверхность и соорудить небольшой матерчатый домик. Такие вещи продавались и на городских базарах, и даже у них в деревне, разве только ратлерская конструкция была более удобна и ткань палаток не промокала: просмолённая, что ли?

В таком домике хватало места двоим. Ривелсея сначала думала, что ей дадут в пару Тану или Алану из её отряда, однако Тана с Аланой оказались вместе, а ей достался… Нет, честно, она думала, что поборники – отдельно, Покорители – отдельно, и то, что ей достался Генрес, её даже удивило. И не порадовало: опять, значит, его наставления слушать? Постоянно… И радость от того, что она сегодня с ним встретилась, тут же стала угасать. Хотя, если по здравом рассуждении – может, и хорошо, что Генрес. По крайней мере, не из молодых, приставать лишний раз не будет. Ривелсея не знала, какие из ратлерских правил касались этой сферы: должен ли и может ли молодой поборник приставать к молодой поборнице, оказавшись с ней в одной палатке. Очевидно, эта область вообще не регламентировалась и оставалась в поле свободного выбора каждого борца за Разум. Да нет, насилия она не опасалась, уж это исключено, да и потом, пробовали уже к ней применять насилие – и такое, и другое! Ничего хорошего из этого не выходило.

Чего ждать от Генреса, она не знала, хотя надеялась, что всё сложится подобающим образом. Но… кто его знает?! Гамма чувств, которые он к ней испытывал, всегда была для неё неоднозначной и непонятной.

Вечером всех накормили похлёбкой из баранины и вермишелью с луком. К вермишели Ривелсее ещё предстояло привыкнуть: то ли потому что она долго не портилась, то ли легко перевозилась, то ли её просто было много в закромах Ордена – но этой вермишелью кормили по два-три раза в день. Такую закономерность Ривелсея обнаружила уже назавтра, получив вермишель и на завтрак, и на ужин, и только на обед – бобы.

К облегчению Ривелсеи, Генрес оказался не склонен к чрезмерно активным действиям. Перед тем как заснуть, а устали оба после целого дня пути – наверное, тысяч пятьдесят шагов – мягко говоря, сильно, они ещё раз вполголоса обсудили события в Анрельте, а ещё Генрес сказал, что теперь они тоже попали в переделку, и пусть не надеется, что это всё будет просто и легко. Она ответила, что на это у неё хватает ума не надеяться, и поинтересовалась, что же их конкретно ожидает: Кестанарт ведь не особо что сказал. Генрес ответил, что скоро сама всё увидит. Тогда она отвернулась от него и в знак неприятия его туманных намёков – заснула.