Текст книги "Очищение духом. Трилогия"

Утро началось рано, утро началось ещё до утра. Полпятого Ривелсея вынырнула из тёплой палатки: завтракали командиры с отрядами и, соответственно, должны были следить, чтобы всем всё досталось. В этот раз всем всё досталось и так, драгоценная вермишель была в избытке, и в десять минут седьмого отряд Ривелсеи вслед за ней маршировал (не маршировал, конечно, зачем лишнюю энергию терять, а просто шёл – но выглядело всё равно красиво) по серым пескам пустыни, как бы стараясь уйти от восходящего солнца. Но это не удалось, и уже в восемь оно заявило о себе, а в девять разгорелось во всём блеске. Ничего! Кестанарт сказал – послезавтра они выйдут из пустыни, а что такое потерпеть два дня? Правда, и дальше вряд ли будет легче… Придётся идти вдоль Келирона, не особо попадаясь при этом на глаза жителям городов и деревень: по распоряжению Совета Разума, выставляться напоказ не следовало.

На третий день и правда показались рощицы. Все приободрились: даже на ратлера зрелище бесконечной серости песков не навевает хорошего настроения. Среди рощиц было веселее и маршировать, и отдыхать. Кестанарта Ривелсея видела только издали, да и то мельком, однако ей почему-то показалось, что Мастер очень озабочен. Генрес, конечно же, ничего не говорил и только хмыкал на её вопросы, не может ли чего случиться. Ответ «что-нибудь всегда может» Ривелсею, разумеется, не устроил. На ночь Кестанарт приказал не то чтобы удвоить стражу и патруль, а обеспечить, чтобы у каждой палатки поочерёдно дежурили её обитатели. Впрочем, командирских палаток это не коснулось – их дополнительно патрулировали и охраняли, и Ривелсея спала спокойно, хотя все эти странности действовали на неё совсем не успокаивающе.

Но – ратлеры ничего не делают просто так. На третий день Генреса разбудили раньше зари, он вылез из палатки и куда-то ушёл. Ривелсея, поскольку её никто не трогал, продолжала спать, пока тот не вернулся – давно не видела его таким мрачным – и не сообщил, что никакие дозоры не спасают: ночью зарезали двух союзников и убили одного ратлера. Как объяснил Генрес, «зарезали» означало, что это было сделано незаметно: сначала тихо порешили охранника у палатки союзников, потом затащили его тело внутрь и заодно порешили и спящего. А вот ратлера именно убили: к нему тоже подкрался некто – хотя костры горели очень ярко, как можно было «подкрасться», Ривелсея представить была не в состоянии – и вонзил нож в горло. Хотя ратлер и заметил в последнюю секунду нападавшего и достал меч, но было поздно. Второму из убийц повезло меньше: его заметили, но он добежал до деревьев и сгинул, так что никаких следов не было. На вопрос «кто и зачем?», Генрес ответа не дал, только сказал с искренней заботой: «поосторожнее, девочка». Как Ривелсее стало спаться после этого – и говорить нечего. Первый скорбный холмик на своём пути армия ратлеров оставила, даже не вступив ещё в бой.

Больше таких налётов не было – но легиос уже сильно деморализовало. Нет, конечно, если надо будет идти в бой – тут уж никакого «деморализовало» не будет, но пока все были несколько понурые, только ратлерский гимн ещё и всплескивал боевой дух ратлерского войска.

На шестой день Кестанарт официально собрал командиров и сообщил, что сегодня-завтра они вступают в места повышенной опасности – в этих лесах, которыми им придётся идти (дорога, естественно, есть, но неудобства для армии всё равно большие), уже могут встречаться враги. Как он разъяснил, и даже нарисовал на мокрой глине, вражеские силы были разрознены. Не в том смысле разрознены, что не сообщались друг с другом, а в том смысле, что группироваться в большие отряды они не желают: ну не дураки же они легиос в чистом поле встречать? Не дураки, и поэтому действовать будут, скорее всего, именно так: вылазками и внезапными нападениями. Также он нарисовал и два кружка: один из них представлял воинов-наёмников – по большей части, бандиты, с презрением сказал Кестанарт, но они построили три крепости, и Агонарт пока смог выбить и сжечь только одну. Другая группа называлась «местные жители», и к ним Кестанарт очень порекомендовал относиться осторожно, сказав, что они почти все, мягко говоря, искусные воины, а некоторые из них могут «воровать» у ратлеров мощь – какие-то странные трюки с сознанием, сказал Кестанарт, поморщившись, и посоветовал сильно-сильно вспомнить то, чему учил Анистал. Именно в этой группе был и идейный центр, именно в неё входили наиболее отъявленные бунтовщики, которые волновали Келдар тем, что могли действительно поднять какую-нибудь заваруху в окрестных селениях, и такое уже было, иначе вряд ли бы Келдар воззвал к Ордену. А ещё были «Дети пустоты», и вот это, по словам предводителя, и есть самый худший, хотя и редкий, враг. «Дети пустоты» – убийцы с «образованием» и стажем, вдобавок столь изощрённые и хитрые, столь неординарные и неадекватные в способах выбора метода убийства и к тому же до жути хорошо умеющие подкрадываться без единого звука и сидеть часами в засадах, что расслабляться нельзя никому и ни на секунду. Троих уже прирезали, несмотря на все меры предосторожности. И прирезали именно они: никому другому не хватило бы профессионализма, чтобы сделать это в ратлерском лагере. Получается, сиди весь день в полном доспехе, смотри по сторонам и держи в сознании «Чёрную мантию», скорбно подумала Ривелсея. А так не получится. Да, похоже, кашка заваривается густенькая. Ох, не увязнуть бы…

Но пока вроде было ничего.

Глава 5

Ещё два дня марша по пескам – и Ривелсея начала понимать, что они подходят к цели: в первую очередь, по разговорам и по тому, что войско всё же заметно приободрилось. Кестанарт сказал всем, что легиос Агонарта уже успел здесь укрепиться, и крепость-не крепость – ну не Цитадель Порядка, конечно, но всё же – здесь построить успели. Значит, будет побезопаснее. Не только она вздохнула облегчённо от этой мысли.

К вечеру третьего дня дошли до последнего их «пункта». Да-а, Ривелсея ещё издалека – очень издалека – заметила, что сотворили ратлеры. Как минимум тысяча на тысячу шагов квадрат леса и кустарников был сведён на нет, а из полученных лесоматериалов, похоже, как раз и соорудили то, что было в центре квадрата: бревенчатые стены стволов в двадцать высотой – ну и мастера же крепить и громоздить! Ворот, похоже, было несколько, да и то не ворот, а калиток: узкие и высокие, и не из брёвен, а из железа – может, даже ратлерского. А выкопанные по периметру канавы шириной шагов в пять-семь и глубиной в человеческий рост – это ладно, это действительно, наверно, было несложно. Но в общем, крепость была приличная, с наскока точно не возьмёшь.

А вот внутри оказалось тесновато. На таком пространстве хорошо дома несколькоэтажные строить, а не палатки с землянками громоздить. Тесновато, да и неуютно: штук двести таких палаток были вразнобой рассыпаны по всему лагерю. Мало того, чуть не треть пространства занимал гигантский сарай-амбар, куда стоявший на входе ратлер в перламутровых доспехах никого просто так не пускал. Оружие, наверно. Наверняка не только лапша с дровами.

Но их ждали, даже палатки для них были поставлены уже давно, да и ужин подоспел. Ратлер в чёрном плаще, накинутом на чёрные латы, подошёл к Кестанарту почти сразу же, как они переступили порог крепости, и тут же увлёк его за собой в чёрного же цвета палатку на краю видимого пространства, у дальней стены. Похоже, Мастер Агонарт собственной персоной. Ладно, они там пусть обсуждают стратегические и критические вопросы, а ей бы где-нибудь пока тоже… обосноваться.

Она обосновалась так, что ей бы позавидовало большинство. Домик не домик, но некий деревянный сарайчик семь на пять шагов Покорителям и поборникам Ордена был обеспечен. И кроватка из досок, и травкой свежей посыпана. Да, это всё хорошо, вот только зимой здесь в сосульку за час превратишься. Но до зимы, она надеялась, здесь и не задержится. В Анрельте, конечно, у Адеста получше было. Но зато здесь она не одна. А уж если про безопасность говорить, то она точно предпочла бы этот сарайчик любому анрельтскому дому.

Конечно, Генрес пришёл даже раньше, чем она успела отдохнуть на своей постели. Мощь, поднятая ею для того чтобы выдержать многочасовой переход, пусть и кипела в теле, но вот ноги устали конкретно, и им так или иначе нужно было дать отпуск.

– Что слышно? – спросила она.

– Пока что лежи, – великодушно разрешил Генрес. – Через полчаса ужин, через час собрание командиров. А дальше даже я пока не знаю, какие у кого планы. Узнаем…

Полчаса. Мало, конечно, толком она не отдохнула. На ужин была капуста с ветчиной – похоже, им правда рады? – и даже бесплатная кружка ратлерского напитка. А собрание командиров – сразу же после него. Разумеется, были ещё и закрытые собрания, то есть те, куда допускались лишь Покорители и Мастера. Но это, самое первое, было общим, поскольку предполагалось, что иметь представление о ситуации и поборникам тоже не повредит.

Чёрная палатка оказалась крайне просторной – тридцать человек расселись по лавкам вдоль стены без проблем. Две фигуры в чёрном, стоявшие в центре, похоже, много имели что сказать.

– Итак, – начал незнакомый Ривелсее, видимо, Агонарт. – Я хочу сразу всем разъяснить, что сейчас мы находимся в той точке, где на данный момент у Ордена возникает самое большое количество… сложностей, – похоже было, что сначала он хотел сказать «проблем». – Не то чтобы врагов здесь было много – нет; но они сильные – это да, и умные – это тоже да. Хочу разъяснить также предысторию, непосредственно относящуюся к сегодняшней ситуации. Три года назад в селение Водяное, которое в полудне пути отсюда, из Келдара был назначен новый правитель. Не то чтобы правитель, а в первую очередь сборщик налогов в пользу Келдара. Дело в том, что раньше и должности такой в Водяном не было, и налоги никакие они предпочитали вообще не платить, а тут сразу – и обязанность такая многих в принципе не устраивала, и сам сборщик, очевидно, не очень был вежлив в обращении. Однако вёл он себя правильно, в том смысле правильно, что никуда и никогда без пары профессиональных стражников, которые следовали за ним день и ночь всюду, не показывался. Местные жители подняли бунт. К слову сказать, у некоторых из местных определённо имеются превосходные знания техники боя, и кое с кем в этом потягаться действительно не просто. Но правитель был наготове и смог, невзирая ни на что, бунт задушить. Два дня он ходил по селению как победитель, а на третье утро его соратники нашли его мёртвым – длинным ножом ему пронзили горло и им же пришпилили тело к стене, а телохранители скончались от боли в животе: похоже, кто-то долил чего-то в воду для питья. Я очень прошу всех не забывать об опасности и не расслабляться ни на миг, пока не вернёмся в Цитадель.

– Мы должны пожалеть этого сборщика налогов? – холодно спросил один из поборников.

– Нет, – ответил Агонарт. – Жалеть его не обязательно, во многом он поступил неразумно и сам напросился. Проблема в другом. После этого события в данном районе вспыхнуло восстание, можно даже сказать – открытый бунт против Келдара и властей, несмотря на то, что Водяное находится в прямом подчинении города Келдара. Они желают создать свою власть, и в этом, в принципе, нет ничего плохого, был бы ещё один город… Но дело в том, что власть здесь уже захватили нежелательные личности, которые выше жажды наживы ничем не руководствуются, и ездить или проходить через этот район стало небезопасно задолго до того, как наш Повелитель начал здесь войну со злом.

Ривелсея слушала Агонарта… но в то же время, и не очень слушала, слово «Келдар» навязчиво-неотвязчиво звучало в её голове. И неважно, какие там власти, но Келдар – это же почти… почти дома.

– Противники, с которыми мы воюем, отнюдь не глупы, – сказал Кестанарт.

– Да, – подтвердил Агонарт. – Они укрепили несколько рубежей, и пока что мы туда не можем прорваться. Именно на то, что мы попробуем пробиться числом, они и рассчитывают. Но нет, мы воюем разумно и умеем обходить всякие ловушки. Мы укрепились в ответ и за последнюю неделю не потеряли ни одного человека, в то время как с их стороны потери были, пусть и небольшие.

– Что планируется дальше? – спросил Кестанарт.

– Самые решительные действия. Получив в помощь ваш легиос, нужно побыстрее воспользоваться этим подкреплением. Основная сложность в том, что враги рассеянны, собраться в одну группу для них значило бы неминуемо погибнуть, так как кулак Ордена чрезвычайно тяжёл, и они это прекрасно понимают с тех самых пор, как проиграли два решающих сражения и потеряли множество народа месяц назад.

Агонарт немного помедлил.

– Потом они во многом отыгрались, – признал он. – Я прибыл сюда даже не с целым легиосом, а с двумя дивизионами и малым количеством союзников. Я потерял почти треть. Всё дело было в нашей неподготовленности к здешним условиям. Я не привык так воевать, – Агонарт склонил голову. – Мы три недели работали на свою собственную защиту, и даже в это время были потери. Слишком много разного сброда.

– Сброда? – спросил Анистал. Он, очевидно, был уважаем и чувствовал себя свободно с Мастерами.

– По моральным принципам – сброда, по умению – профессионалы, – конкретизировал Агонарт. – Я даже не возьмусь пока сказать, кто из них кем управляет, но надоели они уже все в равной мере. Дети пустоты – это в первую очередь, они слишком опасны, – Агонарт поморщился. – Вот из них ещё никого живьём не взяли, а если возьмём, я буду рад порасспросить… Неприятные субъекты. То, что они называют «Тихий шаг», делает их проклятием. Пробраться куда угодно для них не проблема. Не знаю, сколько времени их этому учат. И кто. И зачем, – он снова поморщился. – Но и помимо них. Поджигатели, с ними тоже проблем было много. Разбойники – хотя и слабаки, мы их силой на полметра уже землю пропитали, но тоже троих наших положили из луков. Местные, которые поагрессивнее, тоже с ними, только они-то как раз, да чтобы против Ордена, – Агонарт презрительно щелкнул пальцами. – Но ещё и эти… чаротворы.

– Чаротворы? – Анистал спросил это с таким выражением, словно Мастер пожаловался, что ему досаждают привидения или феи.

Во многих взглядах появилось изумление и чуть ли не сомнение в адекватности Мастера. Взгляд Ривелсеи к их числу не относился.

– Не стоит так на меня смотреть. Мой разум в полном порядке. Сами познакомитесь – тогда увидите. Меня больше волнует, кому всё это надо, а не всякие мелкие особенности или методы той или иной группы врагов. Надо распутывать клубок, а не просто резать, – опять отвращение в голосе. Похоже, Агонарт навоевался уже до презрительности ко всему.

– Хорошо, – кивнул Кестанарт. – Что-нибудь конкретное мы делаем?

– Делаем. У меня есть небольшой отряд разведчиков, который врагам тоже непросто засечь. И они, в общем-то, кое-что разведали: небольшую базу в лесу неподалёку. Они наблюдали за этой базой четыре дня, и за всё это время их никто не увидел. Обитатели базы по-прежнему считают, что о них никто не знает, – Агонарт усмехнулся.

– Что за люди? – спросил Генрес. О-о-о, он, похоже, умел быть серьёзным!

– Разные. Наёмников, да и вообще воинов, там вроде нет или почти нет. Однако штурмовать может быть опасно.

– Почему? – Снова спросил Генрес. – Чаротворы?

Его усмешку в этот раз было даже нелегко углядеть.

Агонарт углядел.

– Смеяться потом станете, – пообещал он.

– Хорошо. А что за база, для чего она им служит? Детей пустоты там нет? Не хотелось бы с ними…

– А нет ли в кустах ночью змей? – поморщился Агонарт. – Может, и нет. А может, и есть. База небольшая, всего пять наспех построенных домиков из камыша и брёвен. Но, очевидно, эта наспех сооружённая точка для чего-то нужна врагу. Ценностей в военном смысле там нет, «брать» там особенно нечего. Главная ценность, – он поднял указательный палец, – это информация. По моим данным, там где-то двенадцать-пятнадцать человек. Пятерых нужно привести живыми. Если перерезать всех, операция не имеет смысла. Нам в данный момент информация важнее количества уничтоженных врагов: бывает, что одна капля информации может уничтожить целую армию.

– Что будем предпринимать? – напрямую спросил Кестанарт. – Я настаиваю на том, чтобы ратлеры моего легиоса как можно скорее получили задание. Это нужно для поднятия боевого духа.

– Если так, то хорошо. До этого я думал поручить эту вылазку одному из моих отрядов.

– «Отрядов»? – спросил Кестанарт. Как уже поняла Ривелсея, под отрядом подразумевались пять человек и один поборник.

– Ну не дивизионов же, – усмехнулся Агонарт. – Я же говорю: их там человек пятнадцать. Да нет, можно и сотню, конечно, послать, но тут есть ещё одно «но»: давайте без шума. Я уже не говорю о том, что враги не такие ослы, чтобы не следить за нашей крепостью.

– Но если… – начал Анистал.

– И если вы сможете захватить их в плен так, чтобы за секунду до этого они ни о чём не подозревали, то я гарантирую, что вы многократно сократите риск понести потери, – оборвал Агонарт.

– Учтём, – и на этот раз голос Кестанарта был вполне серьёзен. – А раз тихо… Тогда надо собирать особую команду, вот и всё.

Агонарт медленно кивнул.

Очень скоро Ривелсея узнала, что под «особой командой» понималась команда, состоящая в основном из мудрейших.

И, как она с самого начала после этого предположила, следующая важная для неё новость была та, что она тоже в отряде.

Третья новость – «не терять времени». Это значит – этой ночью.

Да что же это такое… Кому-кому, но ей и вправду не везло. Несколько сотен человек остаются в лагере – а ей нужно идти сражаться. Хотя нельзя сказать, что ей было так уж неинтересно посмотреть на противников и оценить обстановку. Ещё и отличиться заодно. Даже не перед Мастерами, а… перед собой. Поставить в своей голове галочку, что ещё одно дело сделано. Не такое уж трудное задание – вшестером напасть на тринадцать человек. Понятно, что всегда есть опасность. Но не опаснее, чем в Анрельте?

Во только её очень возмутила идея отряда из мудрейших. Это что, ратлерская альтернатива Детям пустоты?!

Так или иначе, отряд собрали быстро. Хитроумный Генрес вызвался самый первый, также вошла Ривелсея, Галисан, двое незнакомых ей мужчин и одна женщина. Наполовину команда состояла из ратлеров с высоким рангом. Интересно, что смогут противопоставить этому враги?

Она, если честно, и не воспринимала это задание как сражение. Взять в плен не так уж сложно. Тем более, если там мало воинов.

Но нет, конечно, совсем она не расслабилась. Она уже долгое время не расслаблялась, получая «лёгкие задания».

Возможно, поэтому и была жива.

Ривелсея заранее подготовилась к тому, что события сейчас опять закрутятся, как в Анрельте, с необыкновенной быстротой, но нет. Командиры были очень заинтересованы в тишине и незаметности и в том, чтобы их не обнаружили раньше, чем они сделают своё дело.

Сначала ей выдали доспехи. До этого ей со дней тренировок с Веттар Нартом ничего подобного носить не приходилось, и в них было страшно неудобно. Одно утешение, что они были подогнаны и не звенели, да и вообще на теле оказались не такими тяжёлыми, как когда держишь их в руках.

Однако заковываться в металл по примеру Айледа или Фатифа с головой у неё желания не возникло. Даже с гарантией почти полной защиты она не хотела передвигаться в стиле быка, волочащего воз с камнями. Поэтому ограничилась нагрудником из блестящего металла и шлемом вытянутой формы. Всё остальное она посчитала излишним, хотя, возможно, и зря. Ривелсея испытала облегчение, увидев, что и Генрес предпочёл не взгромождать на себя килограммы брони. Похоже, ему тоже не хотелось быть черепахой во всех особенностях этого существа. Однако, в отличие от неё, он и на спину нацепил металлическую пластину. Ничего, утешила себя Ривелсея. Хорошего ратлера в спину не ударят, в спину разят тех, кто бежит.

Дальше – оказалось, что Агонарт хорошо постарался, под крепостью был даже подземный ход с замаскированным среди деревьев выходом. Правильно. Из леса наблюдать за открытым местом – конечно, наблюдают. Неприятный фактор был в том, что надо было лезть в эту нору, не сказать чтобы чистую и сухую. Второй неприятный фактор был в том, что там было темно и повсюду змеились корни, пробираться надо было ползком, и Ривелсея ободрала себе ладони. На этом неприятные факторы пока что кончились, и она вылезла вслед за Генресом на поверхность.

В общем-то, ничего особенного не увидела. Лес. Луна, скрытая за деревьями. Приятный и терпкий летний ночной воздух. Где-то вдалеке крякала утка. Звёзды над головой, аромат леса… Всё это как-то дурманило, будоражило и вводило в азарт. Резать, конечно, не хотелось, но вот захватывающего приключения душа просила сама.

– За мной, – сказал Генрес. – Молча. Тихо. Каждый, кто наступит на ветку, получит от меня в лоб.

Ого, Генрес не только вошёл в их отряд по своему желанию, он ещё и сделался тут главным… Однако его угроза насчёт веток оказалась просто угрозой: когда Ривелсея наступила на ветку, которая в знак протеста оглушительно треснула, он оглянулся, посмотрел на неё неодобрительно, но даже ничего не сказал.

– Мы правильно идём? – спросила она через полчаса продирания сквозь заросли. Они вроде как шли по тропинке, но тропинка была именно что «вроде как».

– А я откуда знаю? – ответил Генрес – похоже, со своим обычным сарказмом. Он и на вопрос «взойдёт ли утром солнце?» наверняка ответил бы так же. – Видно будет. Тихо.

Но нет, по тому, как он сжимал свой меч, было видно, что он идёт уверенно и готов к неожиданностям.

– А мы найдём потом опять этот ход? – рискнула спросить она минут десять спустя.

Генрес неудовлетворённо хмыкнул и даже прошипел какое-то ругательство. То ли ему не нравилась разговорчивость Ривелсеи, но ещё вернее, что он действительно не подумал над этим вопросом.

Ещё немного времени – и он вдруг, сделав упреждающий жест рукой, застыл на месте.

Все также застыли. Ривелсея ничего не видела, она удивлялась ему: что он там углядел?

– Теперь тихо, – едва уловимым шёпотом скомандовал Генрес. – Вот теперь тихо.

И до всех тут же дошло: если до этого он снисходительно относился к нарушениям тишины, то теперь за любую ветку или громкий шёпот можно действительно схлопотать. И никак не из-за причуд Генреса. В условиях войны любой неправильный жест одного может навлечь такие неприятности на всех, что мало не покажется.

– Что? – спросил Галисан так же тихо.

– Мы у цели, – одними губами ответил Генрес. – Там огоньки.

– Где?

– Замрите и вглядывайтесь.

Ждали хорошо если не двадцать минут. Теряли время совершенно зря, как думалось Ривелсее. Но огонёк они всё же увидели. Не огонёк, а отсвет, он шёл из-под земли. Похоже, кто-то выбрался из землянки, потому что этот огонёчек вспыхнул на миг, осветил даже смутный силуэт человека – но потом снова погас. Похоже, тот прикрыл свою лампу ладонью или плащом. Мелкие недочёты маскировки: за одну секунду огонь не заметят. Они бы знали, как виден огонь ночью. Даже секундный…

– Образуем кольцо, – шепнул Генрес. – Никто не должен ускользнуть, это однозначно, иначе мы просто не дойдём живыми обратно. Я надеюсь, это для всех веский аргумент?

Несколько понурых кивков.

– Делаем всё тихо и быстро, – ещё раз предупредил Генрес. – Коротко: нам нужны пять человек. Но только пять очень много, хватит четверых. Этим четверым руки связываем, в рот тряпку – и тащим в наш лагерь. Короче, каждый приводит по одному, там посмотрим. Выбирайте, у кого лицо поумнее, потому что нам мелкая сошка на допросе ни к чему. Остальных нечего задерживать на этом свете, а то они нас пропустят вперёд. Вот и всё. Разумно?

– Вперёд, – сказал Галисан. – Чем быстрее…

– А вот это верно.

Она, так как круг расширялся, стала тихо продвигаться вперёд, отдаляясь от Галисана и от Генреса, между которыми стояла. Самой внутренней частью сердца она ощутила, что что-то было не так.

А оказалось, что она умеет тихо ходить. Пока кралась, гордилась собой: ничто под ногами не хрустнуло и не чмокнуло. Как тень… Приятно ощущать себя тенью.

Смертоносной тенью… Тоже приятно. Пьянящий азарт. Звёзды и запах ночи. Ты здесь – но никто не знает тебя и никто не знает о тебе. А ты знаешь о них. В этом есть какая-то тайна, в этом есть какая-то власть…

А власть она несла с собой большую.

Продолжалось всё это недолго. Внезапно она увидела впереди эти самые домики, которые и составляли «базу». Ну, вообще… Избушки какие-то. И это – «штурмовать»?

Где-то вдалеке мелькнула тень. Свой или нет? Мог быть и свой. Вряд ли кто-то из них почувствовал приближение ратлеров, ох, вряд ли…

Её это и радовало, и почему-то не радовало.

Ярости не было, вот что плохо. Было любопытство: что тут за люди, чем они занимаются? Как будто в деревню незнакомую зашла. У неё самой тут врагов пока что не было.

Факел ей Генрес, конечно, дал, поэтому она его осторожно зажгла, как только увидела вход в землянку. Да, были и землянки, не только домики. Спустившись по ряду уступчиков из глины, она тут же схватилась за меч. Но нет, никого. Пространство узкое, это хорошо. Сзади – выход, сбоку – земля. Звуков никаких. Она остановилась… Нет, есть звуки дыхания. Впереди.

Осторожно-осторожно выставила факел вперёд, покрывая рукой. Двое спали на подстилках из травы – ну прямо как у неё самой, где она лежала несколько часов назад. Двое. Свет падал на их лица. Ну и задачку задал Генрес… Она вдруг почувствовала, что внутри холодеет. Вот они, двое. Одного из них надо приволочь живьём к Генресу. Вопрос – КОГО?

Один спал, отвернувшись лицом к земляной стене. Лицо всё равно было немножко видно. Лицо молодое. Одет в заплатанные штаны. Безбородый, безусый. Бреется, когда-то успевает тут за собой следить. Второй спал на спине, и ей всё время казалось, что он вот-вот откроет глаза. Нос крючком. Бородка. Глаза… Она не видела глаза, так как можно было сделать вывод?

«Быстрее!» – это она сама себе. Опыт говорил: будешь медлить – потратишь время, потратишь время – потом будешь жалеть, что его негде занять, чтобы потратить на спасение самой себя.

Но кого? Молодой спал тихо, под головой у него лежала рубашка. А старый в рубашке спал, под головой – подушка, а под ней листки. Листки… Значит, там что-то написано, значит, что-то он знает.

Надо было волочь к Генресу старого.

А молодого, значит…

Значит?..

Двоих не надо. Да она с ними и не сможет справиться без шума. Никого не оставлять, иначе назад не вернуться.

Руки предательски задрожали.

Самое простое – самое сложное.

Бросился бы он на неё с дубиной…

Она хотела этого.

Ей было бы легко.

А сейчас она вообще не могла.

Где-то вверху кто-то то ли вскрикнул, то ли ахнул. Старый раздражающе, хотя и тихо, храпел.

«Время».

Она достала ратлерский кинжал. Он меньше.

«Время!»

Всё равно, стояла и смотрела. Ничего сделать не могла.

«Ты подводишь Орден!»

Подействовало. Она шагнула вперёд, присела на корточки. Дрожащей рукой потрогала молодого за плечо.

Если бы он зашевелился, замычал, заворочался – ей было бы легче.

Но он открыл глаза тут же, как будто и не спал.

– А?

– Ты кто?

– Я? Я Шоли́н, – назвался он машинально. – А ты кто?

– А я… Мечта. – Почему это издевательское слово снова всплыло? Но вот так вот.

– Мечта, значит, – и он посмотрел на неё как-то задумчиво, спросонья. Может, он был не уверен, что проснулся?

Кинжал она держала в рукаве. Она не была страшной…

Старый заворочался. Почему, если долго стоять над спящим, он обязательно заворочается?

Всё.

Она – ей хотелось бы сделать это с закрытыми глазами, но как? – потянулась к Шолину, упёрлась головой ему в грудь, прижала к полу…

Ей приходилось карать – но выбирать ещё не приходилось.

Может, он решил, что она его хочет поцеловать? Мог.

Это только голова сомневается. Руки – нет.

Холодный взблеск. Живое приятное тепло его шеи. В одной руке факел. В другой смерть. Смерть метнулась навстречу, а он даже испугаться не успел.

Всё. Холод сразился с теплом, и тепло скоро тоже станет холодом. Зачем это так просто – вот что мелькнуло в её голове в последнюю секунду.

Он умер, как котёнок. Беззвучно.

А вот старый заворочался уже основательно, открыл глаза.

Очень вовремя. Она боялась сойти с ума.

– Кто ты? – тихий и вдумчивый голос. Он даже ответа не дождался, ему стало страшно. Хотя кинжал она уже убрала.

А через секунду он ощутил кожей странное тепло, обтекающее его тело. Повернулся к Шолину – и готов был закричать от ужаса.

– Тихо, – примирительно сказала Ривелсея. – Ты как раз не бойся. Ты идёшь за мной.

– Куда? – его голова уже работала.

– Не куда, а быстро, – скомандовала она. И грубо схватила его за воротник. Быстрее. Может, ей хотелось просто быстрее отсюда убраться?

– Да что это, как… – он зашарил глазами по сторонам, похоже, ища, чем бы можно вооружиться. Они что тут, безоружные все?

– Листки возьми, – приказала она.

– Листки? Какие листки?

Она сама сгребла их себе в карман. А он смотрел непонимающе.

– Тебе разъяснить слово «быстро»? – кинжал коснулся шеи. Чужая тёплая сила пролилась ему на грудь.

Он был, похоже, в ударе. Закрыл лицо руками.

– Да что же это… Сейчас…

Совсем ненормальный.

Ненормальный…

Закрыл лицо руками…

«Мой разум в полном порядке», «смеяться потом станете», – это Агонарт.

Нет, тогда она не смеялась.

И сейчас только это – да ещё, может, опыт? – её и спасло, когда за полсекунды до удара она запахнулась в «Чёрную мантию».

С открытыми глазами, конечно. Буквально разделяя сознание напополам.

Больно.

Глухо ударилось где-то в голове. Сильно, но упруго. Через миг она уже поняла: «Мантию» он не порвёт. Да её никто не порвёт! И сознание она не потеряет.

Если б он был вчетверо сильнее – она, возможно, стала бы кататься по полу от обжигающей внутренней боли, которая плавит мозги.

Но он не был вчетверо сильнее.

Ратлерский кулак врезался ему в подбородок с хрустом. Нет, это не выход… Что с ним делать? Она не сможет идти в «Мантии»! Кляп, руки – это не поможет. Что с ним делать???

Но она себя просто недооценила.

Тот смотрел на неё с трепетом. И она поняла, почему. Ему не удалось.

– Я сказала быстрее! – На этот раз вышло грубо. – Фокусы на меня не действуют, а мой кинжал действует на всех. Расстановка сил понятна?

– Понятна, – процедил тот и выхватил из рукава нож. Не на ту напал, она отбила и сама заехала ему кинжалом по ладони. Нож, естественно, упал. Больше он не сопротивлялся.

Ривелсея быстро – хотя наверняка это получилось не очень-то вежливо – вытолкнула его из землянки.

– Держи факел, – приказала она.

Если он его бросит – ему будет больно. Он и сам это прекрасно понял, поэтому Ривелсея не сочла нужным озвучивать. А если будет держать, то одна рука у него будет занята, ни оружие достать не сможет, если ещё есть, ни, может быть, сконцентрироваться для нового чаротворского удара.